У каждого ребенка должна быть кукла

Есть в Нью-Орлеане дом один,
 Известный как Солнца Восход.
 Он многих несчастных парней загубил.
 Божусь, я ведь сам такой.
 (народная песня)

 Лолита – обыкновенное женское имя, по мнению некоторых исследователей, связано с какой-то полевой травой… Что интересно: в святцах имени этого нет, и именины Лолиты не отмечают. Оно стало нарицательным после выхода нашумевшего, скандального по сей день романа Набокова. Лолита – некая юная девица в стадии раннего развития телом, но уже слишком развита душой. Эдакая невинность, желающая быть развращенной. В нашей стране развитого социализма сей роман не мог появиться легально, так, как противоречил нравственным устоям строителя коммунизма.
 Тем более не смел выйти на экран фильм Стенли Кубрика, хотя Лолиту в нем играет шестнадцатилетняя Сью Лайон.
 А что уж говорить о творении Луи Маля, когда в 1978 году он «родил» «Прелестное дитя». Всего лишь картина о жизни двенадцатилетней девочки ангельской внешности…
 Отец начинающей актрисы Турм О’Нил был взбешен, когда его дочери предложили главную роль. Джоди Фостер пригласили сняться и почти уговорили, но продюсер актрисы устроил скандал: как Джоди может участвовать в таком фильме, если вся Америка знает ее по прекрасной слезливой картине (для семейного просмотра) «Свеча в ботинке». Вы что, уважаемый Маль, хотите испортить девочке карьеру? За тем прошли кастинг, но отказались сниматься: Мелани Гриффит, Линда Блэр и Кристи Мак Никол.
 А вот, мать начинающей модели Брук Шилдс совсем была не против. А почему бы и сняться у известного режиссера? Да и Брук не просто девчонка, каких тысячи в школах Америки. Она уже известна. В десятилетнем возрасте Брук позировала скандальному фотографу Гарри Гроссу для журнала «Playboy Press». От этой фотосессии добропорядочные домохозяйки падали в обморок, а у престарелых джентльменов выпадала вставная челюсть. Откровенные фотографии десятилетней девочки шокировали и возмущали общественность.
 Луи Маль вздохнул с облегчением: актриса найдена!
 Теперь вторая значительная роль: фотограф Беллок. Опять пошли отказы: Роберт Редфорд, Сильвестр Сталлоне, Кристофер Рив, Голди Хоун... Наконец согласился Кит Кэрэдин.
 Еще одна значительная роль - мать героини. Гленн Клоуз и Фара Фосетт проходили прослушивание на роль Хэтти, вдруг отказались от съемок, не объяснив причин.
 Да что же это за фильм такой!
 Фильм, как фильм с чарующим названием «Прелестное Дитя». По роману Эла Роуза "Сторивиль, Новый Орлеан: Быть живым свидетелем злачного района красных фонарей".
 Сам Луи Маль - режиссер интересный и плодовитый. Стоит вспомнить его удачные работы: «Лифт на эшафот» 1956 год, по одноименному роману Ноэля Калефа; «Виват Мария» 1965. Луи Маля называли представителем «Французской новой волны», наравне с такими мастерами кинематографа, как Франсуа Трюффо, Жан-Люк Годар, Эрик Ромер, Клод Шаброль, Жак Риветт. Не мог он снимать плохих фильмов, просто не умел!
 И действительно, в работах Луи Маля нет предсказуемого повествования и устоявшихся сюжетных линий борьбы положительного главного героя со всем остальным миром. Но другие критики называли его работы вполне коммерческими и к «Французской новой волне» не имеющие никакого отношения. «Прелестное дитя» - его первая работа в США, где действуют правила киноиндустрии, завязанные на получение прибыли.
 Картина вполне вписывается в рамки Американской киноиндустрии, но в то же время проникнута до самого последнего кадра французским романтизмом.
 На переднем плане судьба взрослеющей девочки Вайлет, которую очень интересно и трогательно сыграла, тогда еще начинающая, но весьма талантливая актриса Брук Криста Камилла Шилдс. История падшего ангела. Только сам ангел не знает, что он – падший.
 Фабула? …
 Нет никакой фабулы! Но, если есть, то прощупывается с трудом. Как будто мимо режиссера, как из окна вагона поезда, проносилась чья-то жизнь. Он вырвал временной кусок этой жизни и положил его на пленку. Ни завязки, ни развязки, ни прорисовки… Такого не может быть! Фильм бы не получился!
 Но вы забыли, что снимал его маэстро Маль. У него не может не получиться.
 Основных сюжетных линий - четыре: главная героиня Вайлет, ее мать Хетти, мадам Ливингстоун и фотограф Беллок.
 Повествование происходит в начале прошлого века. Время известное своими потрясениями в Европе. Но здесь мы видим другую часть света: развивающаяся Америка, Новый Орлеан. Бордель средней руки, живущий по своим законом. Что такое публичный дом в Новом Орлеане – отдельная история. Этот город мало похож на города Америки.
 Фабрика удовольствий. Здесь рождаются в пороке, вырастают в окружении порока и, взрослея, начинают служить этому пороку. Обитатели дома: проститутки. Каждая из них мечтает вырваться из этого мира. Но только мечтает… Они очень боятся той другой, «нормальной» жизни. Они просто не умеют жить по-другому. Другие обитатели дома - дети проституток, не знающие отцов. А так же чернокожая обслуга, понимающая всю гадость этого развратного мирка, но молча и терпеливо принимающая все происходящее внутри; и, конечно же – клиенты: похотливые мужчины, состоятельные из высшего общества. За порядком следит старая, дряхлеющая мадам Ливингстоун, сама из бывших жриц любви. Каждый день «фабрика» работает четко, без сбоев.
 Вайлет с потрохами, с первого дня появления на свет принадлежит этому миру порока. Она здесь родилась. Это - ее мир, другого она не знает, да и не желает знать. Здесь она – своя, все понимает, все принимает, как должное. Девочке кажется, ее окружение – и есть настоящая, полнокровная жизнь. А что там, за порогом – абсолютно не интересно. Настоящая жизнь – это утреннее позднее пробуждение с больной головой, нудный скучный день в подготовке к вечеру и, наконец, долгожданный вечер с приемом клиентов: карты, танцы, веселье.
 Вайлет работает «девственницей» и зарабатывает неплохие деньги.
 Ее мать – потомственная жрица любви. Она сама говорит о себе: «Моя мать была шлюхой и держала меня в таком же доме, как этот. Теперь я – шлюха, и не знаю ничего, кроме мужчин, которые на меня ложатся». Когда у Вайлет святой отец спросил: «Твоя мать была белая или цветная?» - намекая на расовую принадлежность, на что девочка просто ответила: «Она была шлюхой, падре». В обыкновенной жизни некоторые вещи кажутся ужасные, но в бордели – вполне заурядные. Мать ведет в комнату для интимных встреч очередного клиента, представляет ему свою дочь: «Она девственница и предназначена только для друзей». Незаметно манит Вайлет за собой. Обслуживать клиента вдвоем намного прибыльней. Церемония посвящение в проститутки «Раздавленная вишенка» происходит празднично, с бесстыдным аукционом, на котором старый богатый педофил покупает ребенка «на сеанс» за 400$, но это не те, наши баксы. Стоит вспомнить, что в то время ткачиха на фабрике, у станка за двенадцатичасовой рабочий день получала 4$. Самый отвратительный момент в фильме.
 Важное место в картине занимает мадам. Старая проститутка на заслуженном отдыхе. Живая развалина, но с крепким фундаментом. У нее все рационально, всему присвоена своя цена. Она знает: какая девушка подойдет какому клиенту. Фотограф Беллок желает поработать с натурой. Фотографии? Что за глупость! Девушки предназначены не для этого. Ах, он платит. Тогда – другое дело. Пусть работает. Морской офицер усаживает юную Вайлет к себе на колени и пытается с ней заигрывать. Мадам появляется тут же. Одна фраза, сказанная на ухо офицеру, и он шарахается от девочки, как от чумной, с возмущением кричит: «Я так не могу. Это не мой стиль, мадам!» Разбушевавшийся клиент в пьяном угаре достает револьвер и палит куда попало. Но клиент - не столь важная шишка. Мадам приказывает оглушить его молотком по голове, вывернуть все карманы и выкинуть подальше. Для всех девочек мадам – больше чем мать. Даже Вайлет слушается только ее. Когда родная мать, в порыве отчаяния собирает вещи и хочет покинуть бордель, Вайлет отказывается идти с ней. Куда? Зачем? Что их там ждет? А здесь мадам, которая заботится о них, подскажет, накормит. Мадам – мудрая, она одна знает, как надо выживать в этом мире. «Я заведую хорошим старомодным публичным домом», - говорит она о себе.
 Однако, даже мадам Ливингстоун не в состоянии противостоять превратностям судьбы. Когда пуританская общественность требует закрыть бордели, от нее отворачиваются все высокопоставленные клиенты. Грозная хозяйка старомодного публичного дома превращается в жалкую, уродливую, сумасшедшую старуху, теряющую память. Ее мир рушится и умирает вместе с ней.
 Чего нет в фильме? Как ни странно, но в фильме нет любви. Ее и не может там быть. Нет самого понятия о прекрасном чувстве. Любовь, для этого мира – способ заработка, игра в любовь за доллары.
 Один из персонажей – фотограф Беллок. Кит Кэрэдин сыграл роль правильно. Педофил должен быть слабым и трусливым. Не представляю в роли Беллока Сильвестра Сталлоне. Ничем не известный, третьеразрядный мастер художественной фотографии, зарабатывающий на продаже откровенных фото. Он бездарен, но с большими амбициями. Работая в борделе, невольно привязывается к юной Вайлет, но ничего не предпринимает, чтобы вытащить ее оттуда. Мало того, он относится к ней, как ребенок к кукле. Что ему надо? Любовь юного ангела порока? Нет. Ему нужна натура для работы. Он сам говорит об этом Вайлет: «У меня нет времени ни на ненависть, ни на любовь». Когда девочка впервые его встречает, делится впечатлениями со своим юным другом-разносчиком: « Может он – человек Вуду?». На что пацан едко и точно замечает: «Нет! Он, просто, еще один тупой олух». Мудрая мадам дает ему еще более тонкую характеристику: «Он нечто вроде взбитых сливок. Он жалок, пропуская все веселье жизни». Чтобы удержат Вайлет возле себя, Беллок предлагает ей стать его женой, перелагает, маленькой девочке, ничего не соображающей в семейной жизни. Но когда приезжает мать и забирает Вайлет, Беллок поджимает хвост. Скулит что-то невразумительное о любви. Только не хочется ему верить. Он лжив и слаб, как и весь тот рухнувший мир разврата.
 Ангел Вайлет… Падший ангел Вайлет… Маленькая девочка Вайлет. Она одинока. Но она ни в чем не виновата. Разве можно осуждать Маугли, за то, что он вырос в джунглях? Вайлет не знает другой жизни. Даже глупо думать, что она понимает в возвышенных чувствах. Любовь для нее – работа. Девочка пытается заговорить с Беллоком о любви, как умеет, но тот приходит в бешенство, потому что ему кажется: Вайлет изъясняется как взрослая шлюха. Стоит вспомнить детскую считалку, что Вайлет вечно повторяет: «Я люблю тебя – раз, я люблю тебя – два, я люблю тебя больше, чем рис и фасоль…»
 Вайлет не способна на настоящую любовь, она слишком мала. Ей всего двенадцать. Что надо ребенку, что она требует от других, так это – элементарного внимания. Матери на нее наплевать. Хетти выпал Джек-пот от жизни: один из респектабельных клиентов делает ей предложение, и она уезжает с ним, бросая дочь. Вайлет наивно думает, что родительскую заботу ей подарит Беллок. Но что можно требовать от педофила, да еще помешанного на работе.
 При всем уважении к маэстро, в фильме достаточно слишком откровенных сцен. Но Маль удачно построил сюжет: у нормального человека взгляд не цепляется за обнаженное тело, потому как в каждом кадре трепещет обнаженное сердце, кричит обнаженная детская душа.
 Второстепенные роли все продуманы, всем отведено свое место. Нет ни одного лишнего лица. Даже на несколько мгновений появляющиеся в кадре: старьевщик или настройщик пианино весьма продуманные персонажи.
 Что касается общих планов: конечно же, отлично передан колорит Нового Орлеана начала двадцатого века. Декорации, костюмы, машины – все отвечает канонам того времени. Ни к чему не зацепиться. Удачные крупные планы, снятые совсем не по-голливудски - выразительно и выдержано.
 Снимаю шляпу перед гением кинокамеры Стивеном Нюквистом. Такие крупные планы, как он, редко кто из мастеров Голливуда когда-либо пробовал ставить. Сам мастер начинал в 1943, в знаменитой итальянской студии Чинечитта, после работал с самим Игманом Бергаманом. За плечами огромный опыт, на тот момент, работа в двадцати трех картинах... и бесспорно – талант.
 Особенно пробирает до дрожи конечная сцена фильма. Вайлет увозит мать и ее новый супруг. Они на вокзале, готовые сесть в поезд и навсегда порвать с прошлым. Теперь Вайлет - примерная девочки из приличной семьи. У нее красивое платьице и пестрые ленты в волосах. Она умыта и причесана. Рядом любящая мама и малолетний брат. Ее ждет счастливая юность и прекрасное будущее… Последний кадр: глаза, полные тревоги и страха. Глаза Сикстинской Мадонны…
 …И никакого «хепи энда». Мастер предлагает зрителю самому решать дальнейшую судьбу героини. Странно и не по правилам. Но абсолютно к месту. Снимал бы Кубрик, наверняка обнаружилась у Вайлет какая-нибудь бабушка-миллионерша, оставившая ей огромное наследство. Бернард Роуз бросил бы ее под паровоз. А Эльдар Рязанов обязательно пригнал бы на вокзал Беллока с пистолетом, который застрелил Вайлет со словами: «Так не доставайся же ты никому!»
 Браво, маэстро Маль!