Рудаки

В середине VII века большинство государств Ближнего Востока попало под власть арабов и вошло в орбиту мусульманской культуры. В их числе оказался Иран. Вскоре, после того как подавляющее число персов приняли ислам, Иран превратился в важнейший культурный центр огромного Арабского Халифата (можно сказать, что Иран играл в Халифате ту же роль, что Греция в составе поглотившей ее Римской державы). Средневековый персидский язык фарси превращается в исламском мире в международный язык культурного общения. И в то время, как религиозные и научные сочинения пишутся на арабском, стихи создаются почти исключительно на фарси. Эта утонченная классическая поэзия стала одним из важнейших вкладов мусульманской цивилизации в сокровищницу мировой культуры.

Новый высокий подъем персидской культуры начался в конце IX столетия, когда на территории Средней Азии и Хорасана  сложилось централизованное государство Саманидов (http://www.proza.ru/2018/07/29/1135) со столицей в Бухаре. Сюда стекались ученые, «люди искусства и пера», а так же многочисленные строители.

До наших времен дошла легенда о том, как было сложено первое рубаи (четверостишье) на фарси. Юноша, бродивший  по узким улочкам и переулкам Самарканда, внезапно услышал  странную песенку, которую пел мальчик, игравший с товарищами в орехи. Восхищенный детским стишком, юноша и не заметил, как он, беззвучно шевеля губами, сам стал складывать мелодичные рубаи о красотах  Самарканда и о прелести родного дома в горах Зеравшана. Этим юношей был Рудаки - «Адам поэтов» и признанный основоположник классической поэзии на языке фарси.

О жизни легендарного поэта известно мало. Родился Рудаки около 860 г., детство и юность провел в безвестном маленьком селении Рудак, расположенном на склонах  скалистого Зеравшанского хребта неподалеку от Самарканда. Прежде, чем прославиться при дворе Саманидов, Рудаки получил всеобщее признание как певец и музыкант.  Ауфи так пишет о молодом Рудаки: «Он принялся складывать стихи, причем такого тонкого содержания, что народ  восторженно встречал их. Любовь к нему все возрастала, к тому же Господь одарил его прекрасным голосом и способностью пением очаровывать сердца. Благодаря своему голосу он сделался певцом, научился играть на барбате (лютне)… Рудаки стал мастером игры, и слух о нем прошел по всему миру. Эмир Наср (864-892), сын Ахмада Самани, бывший эмиром Хорасана, особенно приблизил его к себе, и он пошел в гору, а богатства его увеличились до высшей степени. Как говорят, у него было двести рабов и четыреста верблюдов, нагруженных его поклажей. После него никто из поэтов не имел такого богатства, и такого  счастья  не случалось никому из них…» Но потом последовала опала. За какой-то проступок (быть может, за симпатию к карматам)  Рудаки был ослеплен и изгнан из столицы. В некоторых его стихах мы действительно встречаем воспоминания о прежней пышной жизни при дворе и горькие сетования на то, что в старости для него наступило время «посоха и сумы». Умер поэт в 941 г. в родном селе.

Живая и яркая поэзия Рудаки отличается  ясностью и глубиной мысли. К сожалению, сочинения его в большей своей части утрачены. До нас дошли лишь разрозненные, краткие фрагменты стихов Рудаки. Их можно условно разделить на три цикла: «Книгу любви», «Книгу поучений» и «Книгу разочарования». Прежде всего, мировая слава Рудаки зиждется на его лирических, любовных стихах, вдохновленных, возможно, его  глубокой, трагической любовью к прекрасной рабыне, ставшей предметом  легенд последующих поколений. Сохранились также отрывки из семи его дидактических поэм и «стихи разочарования». Стихи Рудаки исключительно просты и естественны, но наряду с этим невероятно искусны и впечатляющи. По словам С. Айни, они «отмечены печатью гениальной простоты».
                *****
Цветок мой желанный, кумир тонкостанный,
О, где долгожданный напиток твой пьяный?
Он веет прохладой. Меня ты обрадуй
Хмельною отрадой зимы несказанной.
                *****
Любовь – мой труд и помыслы мои,
Мне мир не нужен, если нет любви!
Прекрасен день весны – пахучий, голубой,
Но мне милее ночь свидания с тобой.
                *****
Я гибну: ты, подобно Юсуфу, хороша!
Как руки египтянок, в крови моя душа!
Сперва в твоих лобзаньях я жизнь познал, греша.
Теперь меня терзаешь, моей тоской дыша.
                *****
От глаз твоих таинства мира сокрыты,
На мир лишь всевидящим сердцем смотри ты.
Ты создан из праха, таков твой удел,
И прах – твоей жизни конечный предел.

Восточная культура в Древности и Средневековье  http://proza.ru/2013/07/11/270