Кавказское управление мусульман

Как известно, в советские времена существовало созданное при царизме по модели православной церкви “Духовное Управление мусульман Закавказья”, которое продолжает функционировать и сейчас под названием “Управление кавказских мусульман”.

Это - признанное государством, но негосударственное учреждение, сопоставимое с нашими корпорациями публичного права, которое всё более берёт на себя квазигосударственные функции, например, при рассмотрении вопросов, связанных с регистрацией религиозных объединений.

Эта организация, во главе которой - шиитский шейх-уль-ислам Аллахшукюр Пашазаде (с 1980 года) и его заместитель (с 1989 года) суннитский муфтий Салман Мусаев, контролирует около 100 из 1300 мечетей и кроме того признаётся большинством азербайджанцев в Грузии и Дагестане. Насколько верно утверждение муфтия Мусаева, что на Управление ориентируются также мусульмане-сунниты Аджарии и других частей Грузии, сказать трудно.

Попытка Управления встать во главе мусульманских общин Кавказа натолкнулась на ожесточённое сопротивление, прежде всего со стороны исламских структур Дагестана. Сейчас в Азербайджане разворачивается борьба Управления, поддерживаемого, по всей видимости, государством, за контроль над мечетями. УМК контролирует назначения мулл, исламское образование и размеры зарплат клириков.

Муллы, официально назначенные шейх-уль-исламом, редко пользуются уважением в народе. "Красных мулл" считали шпионами советского правительства, и многие из них остались на своих местах после падения коммунизма. По этой причине, а также из-за монополии на организацию  паломничеств в Мекку и Медину многие считают УМК коррумпированной структурой. Вовлеченность Пашазаде во внутреннюю политику еще более ослабила престиж УМК. Он выражал свою безоговорочную поддержку кандидатам от правящей партии, особенно на президентских выборах в 1998 г. и в 2003 г., и, как сообщалось, даже угрожал тем, кто голосовал за оппозицию.

Многие также считают, что УМК делает слишком мало в плане оказания помощи мечетям и религиозным общинам. Хотя управление располагает значительными средствами, полученными от организации паломничеств и от никем не подсчитанных пожертвований, перечисляемых от мечетей, которые оно контролирует, большинство мечетей было восстановлено благодаря системам взаимопомощи общин или иностранной помощи.

Под контролем УМК находится Исламский университет в Баку и его четыре региональных отделения (в Закаталы, Ленкорани, Сумгаите, Мингечауре) - единственные официальные учебные заведения, в которых можно получить исламское образование. Имеется также факультет богословия, который функционирует независимо от УМК в принадлежащем государству Бакинском Государственном университете, но качество обучения там считается низким.

Стремясь улучшить свой имидж, начиная с 2002 г. УМК начал проводить внутренние реформы, избрав в качестве приоритетного направления обучение нового поколения клириков. Во-первых, оно осуществило усилия по привлечению молодых азербайджанцев, которые изучали религию за границей, в частности в Турции, Египте, Сирии, Кувейте, Саудовской Аравии и даже в Иране.

Во-вторых, в новых региональных университетских городках Исламского университета воспитывается новое поколение образованных клириков, предназначенных заменить многих мулл старшего возраста. В-третьих, УМК стремится создать новую национальную исламскую идентичность. Хаджи Саади, глава Ленкоранского отделения Исламского университета Баку и шиитский мулла, выходец из семьи с давними религиозными традициями, объяснил:

«Мы не хотим находиться под господством турецкой или иранской традиции ислама. Мы предпочли бы иметь наши собственные традиции. Теперь мы вступили в век Интернета, и ислам должен приспособиться к этому. Шииты всегда отмечают трагедию имама Хусейна в день Ашура. У них вошло в традицию хлестать себя. Мы положили конец этому и заменили это сдачей крови».

Рядом с официозными структурами существует гетерогенный феномен “народного ислама”, который проявляется, в частности, в паломничествах к разным святым местам, часто лишь поверхностно исламского характера. Народный ислам в советское время имел нелегальные и полулегальные структуры, параллельные официальному исламу.

Его представляли не имевшие лицензий муллы и хаджи, которые часто обладали лишь самыми рудиментарными религиозными знаниями, но обычно происходили из традиционно религиозных семей. Они удовлетворяли религиозные потребности населения при заключении браков и похоронах, что не могла сделать официальная исламская иерархия, в которой насчитывалось всего примерно двадцать человек.

Сейчас все эти проповедники всё больше вытесняются имеющими формальное образование муллами, связанными с Управлением. Государственные же инстанции спокойно смотрят на их деятельность, если только они не вмешиваются в политику.

Согласно некоторым вызывающим доверие опросам 3-4 процента населения можно причислить к “активным” верующим, соблюдающим различные предписания ислама, 87-92 процента, хотя и считают себя мусульманами, требования религии не выполняют или же выполняют только небольшую их часть. Ещё около 3 процентов причисляют себя к атеистам.

Али АЛБАНВИ