Следственный эксперимент. Ч. 6

                6
         Если бы не шелестящая штора между залом и кухней, он так бы и шел за официанткой дальше, до самой «кулинарной операционной», ничего не замечая вокруг. Наткнувшись на длинные висячие бусы, он потерял ее из поля зрения и, слегка недоумевая, остановился. Оглядевшись вокруг, но ничего привлекательного не найдя, он прошел к стойке бара и сел на свободный высокий стул.
         Бармен был занят с другими господами, и к нему не спешил. В ожидании, Евгений стал рассматривать красиво подсвеченные бутылки и волей-неволей подслушивать беседующих, и изредка коротко на них поглядывать.

   - Как все-таки интересно устроен человеческий организм! – восхищался сосед справа, видимо врач. – Насколько все переплетено! Как, например, тесна взаимосвязь наших ног с верхними дыхательными путями. Если ногам холодно, у нас начинается насморк, а если жарко, наше обоняние это мгновенно улавливает.

         Слева тоже слышался диалог:
   - Да, представляешь? – негромким, полным трагизма голосом  рассказавал своему собеседнику один, расширив глаза. – Они его много раз предупреждали. Потом пошли угрозы. Но он так и не внял. Тогда в конце концов, они ему это все-таки устроили. Ужас!
   - Бедный олигарх. Бедный олигарх! – остро сочувствовал второй, соорудив ладонью у себя на лбу мыслительный козырек.

         Вдоль стойки неторопливо прохаживалась еще пара бизнесменов, державших в руках бокалы с недопитым шампанским. Как раз в тот момент, когда они оказались почти рядом, один из них сказал:
   - А вот тебе самый короткий сексуальный анекдот: «А-а-а. А-а-а-а. А! А-А-А-А-А-ПЧХИ!!!».

   - Добрый вечер, – отвлек Филюева подошедший бармен. – Чем я могу  вас сегодня угостить?
         Женя хотел было уже произнести то, что сказал официантке, но в этот момент сзади него раздался голос со слегка неустойчивой дикцией:
   - Простите великодушно. У вас найдется французский сухой мартини урожая 1956 года?
   - Дурак что ли? – почти шепотом сказал себе под нос бармен, а потом улыбнулся и сказал уже громко. – Для вас у нас найдется все. Только учитывая редкость и необычность вашего заказа, вам придется немного  подождать. Вы можете присесть вон там. – Он указал на одну из ближайших свободных ячеек.
   - Тогда, будьте добры, налейте в два бокала. Для меня и моей дамы. И с трубочками, чтобы можно было неторопливо высасывать.
         Евгений обернулся и увидел стоящего за его спиной бизнесмена, который, судя по лицу и состоянию одежды, успел уже насосаться мартини урожая всех предыдущих и последовавших годов. И не только французского. Рядом с ним стояла его спутница в шикарном сиреневом платье чуть выше колен, в золоте на всех не закрытых платьем местах, и бриллиантах, скромно украшавших золото. Выражение ее лица очень мало чем отличалось от лица ее фаворита, но еще и выдавало приличный трудовой стаж.
   - Можете не волноваться, – добавил бармен. – Мартини с трубочками я вам принесу. Это займет не более десяти минут.
         Он подождал, пока заказчик и его спутница отойдут от стойки, а потом перевел взгляд на Евгения.
   - Вы так и не сказали мне, что будете пить.
   - Пожалуй, и мне мартини, – поддался соблазну Евгений.
         Но чтобы тоже не оказаться «дураком» добавил:
   - Год значения не имеет.
         Бармен улыбнулся и, обернувшись к стойке, взял с полки бутылку заказанного пойла. Ловким движением он открыл ее и, налив в бокал ровно две его трети, поставил перед Филюевым.
   - Это итальянский, четырехлетний. Трубочку? – спросил он с той же улыбкой.
   - Нет, спасибо.
         Бармен сделал еле уловимое движение головой, похожее и на кивок, и на легкий поклон, повернулся и скрылся за дверью из своих  владений. Евгений взял в руки свой бокал.
         Он успел уже выпить неторопливыми мелкими глотками половину его содержимого, как за стойкой вновь возникла фигура бармена. В руке у него была слегка запыленная бутылка. Он поставил ее на нижнюю полку своего «витража», быстро протер ее тряпкой и откупорил. Затем взял два сверкающих бокала, налил в них вино ровно одинаково, потом вставил по трубочке в каждый бокал и, вернув бутылку на прежнее место, подхватил бокалы и понес обещанное своим заказчикам. Жене показалось, что вино было едва заметно мутноватым. «Все правильно, – подумалось ему. – Оно же старое, полувековое». Он слегка вытянул шею, чтобы посмотреть на этот раритет в бутылке, и прочитал этикетку: «Ркацители». Однако!
         Через полминуты бармен снова появился на своем месте. Он взял бутылку, вставил на свое место пробку и слегка придавил, а потом  спрятал под стойку со своей стороны.
   - Зачем вы его обманули? – упрекнул его Женя.
         Бармен выпрямился и застыл на мгновение, а потом спросил:
   - Вы из милиции?
   - Нет, что вы, – испугался Филюев, что чуть не рассекретился. – Просто не понял, зачем это было нужно.
   - Если бы вы его знали, вы поступили бы точно так же. Этот бизнесмен с восьмиклассным образованием был когда-то грузчиком в магазине стройматериалов. В годы всеобщего бардака ему удалось наворовать из того магазина товаров на добрый десяток КамАЗов. Теперь это его личный магазин. Он прополз в господа, и когда-нибудь сдохнет на деньгах. Поэтому надо успеть отнять у него побольше. А в винах он разбирается так же, как мой Тузик в ядерной физике. После 1956 года у нас еще 35 лет был социализм. Такое вино у нас могли иметь только «кремлевские звезды». Все, что он сейчас изображает, это только выпендреж перед бывшей санитаркой кожвендиспансера.
         Женя медленно покивал головой. Сказать ему было нечего. Но бармен своим вопросом напомнил ему о цели его прихода. Он посмотрел на часы. Прошло уже больше пятнадцати минут из предоставленного ему часа, а он еще ничего и не начинал. Надо было срочно искать среди множества членов клуба того единственного, лицо которого ему показал Носорог.
         Положив на стойку десятидолларовую купюру, он поднялся со стула и пошел в сторону места отдыха валящихся с ног от усталости господ. Проходя мимо ячеек, он всколзь посматривал на тех, кто расслаблялся внутри каждой. На него почти не обращали внимания. Иногда до его слуха долетали обрывки разговоров.

   - Жизнь очень изменилась. Это заметно даже по таким некогда мерзким местам, как общественные туалеты. Но у нас  негатив почему-то всегда перевешивает позитив. Если вы зайдете в общественный туалет, где разносится запах сдобы, вы не будете стараться сделать так же у себя дома, но до конца своих дней не возьмете сдобу в рот, - слышалось где-то недалеко.

   - ...и мой Полкан меня покинул, - говорил чей-то грустный голос в соседней ячейке.
   - Убежал? Или украли?
   - Нет. Он пописал на свой любимый столб, а там оказался оборванный высоковольтный провод.

   - Ну подумайте сами, можно ли поручить человеку договор с американской компанией, если он слово «Чикаго» произносит – «Чкаго», а Техас называет по-еврейски Тухасом? – донеслось из следующей ячейки.

   - ...надо гнать его взашей! – услышал Женя справа от себя. – Он же полный дегенерат, а через год станет дегенералиссимусом!
   - Но он же все-таки член коллектива, - робко возразил собеседник.
   - Да какой он член? Он скорей его жопа.

         Через одну ячейку послышался еще один диалог:
   - ...слыша каждое утро кошачьи вопли, соседи стали устраивать мне мелкие скандалы. Пока мелкие. Но я вынужден был развести дома этот кошатник для того, чтобы достойно выглядеть в глазах окружающих.
   - Простите, а какая между этим связь? Вы любите кошек? Или это сейчас модно?
   - Нет. Но ими очень удобно и быстро можно шлифовать обувь.
   - Как это?
   - Очень просто. Берешь одной рукой за передние лапы, второй – за задние, и как бархоткой...

   - ...кто так делает бизнес? Одна болтовня. Это так же серьезно, как игра в дурака визитными карточками, - слышалось дальше.

   - Этот жлоб установил в гостиной своего загородного дома телефонную будку. С этого телефона звонит множество его гостей, для которых просто забавно такое новшество. Звонит друзьям и он сам. А первого числа каждого месяца он вскрывает кассу и со счастливыми глазами подсчитывает свои барыши, - раздавалось рядом.

   - Я не очень люблю «Фанту». Мне больше нравится «Пепси».
   - Зачем же было заказывать то, что вы не любите?
   - Мне нравится ее цвет.

         Прислушиваясь к разговорам, Филюев невольно замедлял шаги, теряя время. Кроме того, петляя между ячейками трудно оставаться незамеченным. Рано или поздно кто-то обратит на него внимание. Сообразив, что так недалеко до совершения очередной ошибки, он в удобный момент повернул и направился между столиками в сторону своего, продолжая поглядывать на тех, кто попадался на глаза.
   - Ты что, следишь за мной? – услышал он вдруг слева от себя знакомый голос.
         Он посмотрел на говорившего. Это опять был Виктор Милованов. Он сидел спиной к проходу в компании с не очень уже молодым человеком, лицо которого показалось Жене знакомым. Оно было усталым, со слегка потухшими глазами, до которых чуть не доставала упавшая полуседая прядь некогда темных волос.
   - Да нет, что ты. Это чистейшая случайность, – начал оправдываться Женя. – Я тут по личным делам. А ты и здесь подрабатываешь?
   - А когда ты успел переодеться? – не обратив внимания на вопрос, и поднявшись со своего стула, спросил в свою очередь Виктор.
         Женя взмок. Сейчас этот говнюк вытянет из него все. Надо было  срочно что-то придумать, чтобы выпутаться.
   - Это все новое. Я и шел сегодня мимо «Ромашки» к одному знакомому за деньгами, которые он у меня брал в долг. Мне нужно было сюда, а мой старый костюм уже не годится. Я сгонял в магазин и купил.
   - Там продают глаженое?
   - Нет. Я попросил погладить, потому что надо было поторопиться.
   - А когда ты стал членом этого клуба?
   - Недавно. Недели две.
         Женя понял, что его спасет только бегство. Спутник Виктора  слушал их разговор, опустив голову и покручивая за ножку стоявший перед ним бокал. Рядом с бокалом лежала пачка сигарет «hollywood», слегка прикрытая зажигалкой.
   - Мне надо на свое место, – сказал Женя. - С минуты на минуту придет моя подруга. Мне надо ее встретить. Я вас познакомлю.
         Милованов улыбнулся. Похоже, его вполне устраивало такое объяснение.
   - Хорошо, – сказал он. – Можете даже присоединиться к нам.
         Он посмотрел на сидящего. Тот поднял лицо, глянул на Женю и  слегка приподнял только один уголок своих губ, что по его понятиям должно было означать одобрительную улыбку. И Женя взмок новой волной. Да, это несомненно был тот человек с фотографии, которую он разглядывал в машине, только заметно постаревший.
         Он повернулся и быстрыми шагами направился к своему столу. Там уже было расставлено все, что выдавалось по стандарту любому члену клуба, включая два почти одинаковых бокала. Один, чуть побольше, со слегка пузырящимся шампанским, а второй с непривычно пахнущей прозрачной жидкостью. Здесь же стояла бутылка с минеральной водой и обязательная кока-кола.
         Женя плюхнулся на свой стул. Он так и держал свою посуду с мартини, на время забыв о нем. Он все еще чувствовал волнение от состоявшегося короткого разговора и от встречи с тем, кого разыскивал. «Странно, – подумал он. – Что может быть общего между Витяем и этим уголовником? Неужели и вправду?..». Бездумно, он одним махом влил в себя остатки мартини, поставил пустой бокал на стол и взялся за новый, с шампанским. Но замер, потому что  вспомнил, что ему надо позвонить. К тому же его уже слегка стало водить.
         Встреча лицом к лицу с уголовником выбила его из колеи. Он продолжал чувствовать смутное волнение, и хотел уже было успокоить нервы типичным «народным способом», но Носорога он опасался тоже. Поставив бокал на стол, он достал телефон и набрал номер. После девятого гудка он отключил его и положил обратно в карман. Делая  это, он размышлял и сомневался. Пить или не пить – «вот в чем вопрос». Но подумав, он все же решил, что Носорог должен его понять. Тем более, что сам направил его сюда. Не сидеть же в клубе вот так одному с минералкой. А шампанское выветривается быстро. Он вновь взял бокал и отхлебнул почти половину. Шампанское пилось приятно, поэтому он тут же выпил и вторую половину. Покончив и с этим, он взял в руки бокал с текилой и сделал пару глотков.
   - Какая гадость, – пробурчал он себе под нос, слегка поморщившись.
         О том, что текилу пьют с солью, он не знал. Его потянуло срочно заесть эту «гадость» чем-нибудь, и он, склонившись над тарелкой, приступил к трапезе. И вдруг почувствовал, как его повело сильней, и с отчетливым нарастанием.