Вот теперь всё хорошо!

- Вот теперь всё хорошо! - читалось в тёмных блестящих глазах небольшого пса, умаявшегося за день и теперь лежащего на диване. Он не отрывал любовного взгляда от хозяйки. Попробовал даже забраться, как когда-то, ей на колени и она не возражала... Но дело в том, что сидела-то она на кровати, а залезать туда было запрещено строго-настрого. Заметив его поползновения хозяин потянулся за тапком. Хозяйка попробовала заступиться за него, Рэя, и почуяв угрозу ссоры любимых людей умный пёс поскорее убрался на свой диван, от греха подальше. Вечерело, хозяйка смотрела телевизор, хозяин занимался ужином - звенела посуда на кухне, а Рэй, умиленный созерцанием дорогого человека, не мог оторваться и даже самое священное место в квартире - кухня - сегодня совсем его не привлекало, хоть там мясо готовят, хоть сосиски!

..Ещё вчера хозяин сгорбившись сидел на той самой кровати, где нынче сидела хозяйка, и бездумно глядел в телевизор. Сигарета медленно истлевала в пепельнице, источая неприятный для тонкого собачьего нюха запах. Опомнившись на мгновение он прикуривал следующую, но и её постигала та же участь.

Настроение хозяина передавалось псу. Как верный друг он лез к нему с лаской и утешениями и даже не обижался, если хозяин отмахивался от лохматой рожи. Они гуляли, но совсем не так, как раньше: отсутствие поводка на шее вовсе не радовало, а веселый глянцевый мячик пылился дома, в углу. Возвращаясь с работы он, один из самых любимых людей на свете, игнорировал приступ щенячьего восторга питомца, выходил с ним на улицу и минут 15 дымил  у подъезда, пока пёс справлял естественные надобности. Всплеск радости от встречи с хозяином сменялся ледяной и беспросветной тоской. Они находились в состоянии замороженной селёдки уже недели две, с тех пор, как их драгоценная женщина ушла...

Маленький мохнатый комочек появился в этой стае довольно давно, и сразу усвоил, что в иерархии он низший, а вот в высших эшелонах власти периодически случались споры. Вожаком их миниатюрной стаи себя считал мужчина, однако иногда женщина напоминала ему, что она тоже человек, и командовать собой не позволит, а коль ему так неймётся, пусть займётся дрессурой Рэя, а она - не собака! И они ругались: он уверял её, что в таких-то вопросах он непревзойдённый специалист, лучше неё знает людей и объяснял свою настырность заботой о ней; она же доказывала ему, что имеет право на собственное мнение, на своё неповторимое отношение к жизни и на свои собственные ошибки.

Но сильнейшие столкновения происходили на иной почве: хозяин приходил домой с бутылкой, из которой могла бы получиться неплохая игрушка. Хозяйка обижалась и устраивала бойкот им обоим сразу - мужу, за то, что пьёт; псу, за то, что сидит у его ног и ждёт угощения от необыкновенно доброго в такие моменты хозяина. И кличка Рэя почему-то заменялась на другую - Предатель. Странно длинное и какое-то недоброе слово, но смысла его пёс не понимал. Вскоре пойло из волшебной бутылки заканчивалось, и хозяин отправлялся за новой. Хозяйка злилась молча, а когда Рэй подходил к ней и лизал руки, обнимала и плакала, зарывшись лицом в шелковистую шерсть. Вернувшийся хозяин замечал её слёзы и моментально приходил в бешенство: "Мне что, уже и выпить нельзя?!" Рэй наизусть знал всё, то будет происходит в ближайшие пятнадцать минут и заранее старался убраться восвояси. У хозяина ещё только белели зрачки и вытягивалось лицо, а у пса уже начинали дрожать поджилки и, стараясь поджать когти, чтоб не цокать ими по паркету, пятился к ванной, и там вжимался в угол между стеной и стиральной машиной. Подруга жизни хозяина пугалась почти также, как Рэй, токмо не показывала этого. Посидев в своём бомбоубежище, пёс высовывал нос в приоткрытую дверь и наблюдал за происходящим, ловил хозяйкин взгляд, мол, я рядом, если что. Хозяин всё ревел, как раненый бизон, гнев его достигал высшей точки кипения и тогда хозяйка, миниатюрная девушка, давала ему пощёчину! Даже две - правой и левой... Пёс, услышав два хлёстких удара, дрожа прикрывает глаза. Однако обычно ничего страшного за такими серьёзными мерами воздействия не следовало. Хозяин резко отворачивался от бесстрашной женщины, плюхался на кровать, осушал стакан и закуривал, рассматривая пенный напиток в бутылке. Хозяйка смотрела в компьютер, по щекам текло солёное, руки, лежащие на коленях, тряслись. Тогда Рэй на полусогнутых выползал и своего укрытия и прятался под столом, прижимаясь к её ногам, и лизал её руки, и во рту сразу становилось солоно-солоно. Задрёмывающий пёс резко вздрагивал уловив скрип кровать - поднялся хозяин. По всем законам теперь он должен мириться. И правда: он опускался перед ними с хозяйкой на колени и каялся. Жалостливая русская баба гладила одной рукой пса, другой - хозяина, по седоватому ёжику волос, по раскрасневшемуся лицу, незаметно кривясь от невообразимого амбре: смесь запахов солёной рыбы, пива и пота. Шаткий мир был восстановлен и довольный хозяин заваливался спать, а хозяйка ещё долго сидела в обнимку с псом.

- Ну что дрожишь, дурачок? Не тронет он тебя, наверное... Не хотела же собаку... Знала же, каким пёс вырастет в такой обстановке... Хорошо, то ты у нас не агрессивной породы...

Прощала, верила, с каждым разом всё меньше, и вот она ушла...

И в разлуке они умудрялись ругаться! Из-за всякой ерунды. Так, по крайней мере, считал Рэй.

- Скажи... Ты меня любишь? - спрашивал хозяин, когда им случалось разговаривать по телефону. Молодой трёхлетний Рэй и тот понимал, что задавая подобные вопросы после ссоры, глупо надеяться на удовлетворительный ответ. Но у хозяина имелось другое мнение на этот счёт...

- Как не знаешь?! Неделю назад знала!!

Потом он рычал в трубку, костерил её разными словами. Потом безуспешно пытался дозвониться, - видимо ей надоело слушать, и она отклоняла вызовы. Не дозвонившись хозяин швырял трубку на кровать и начинал беситься: долбить кулаком и ногами по стенам, а отбив руку (или ногу) садился на пол и выл. Несмело пёс ложился напротив человека, стараясь, однако, на него не смотреть. Остаться безучастным к хозяйской беде он не мог, но страха долг не отменял.

Пару раз он ездил к ней, она разрешила. Селёдка размораживалась ненадолго и уже пошевеливала плавниками.

И вот она вернулась! Пока только на пару дней, в гости, и всё же, всё же! Верила, страшась нового разочарования. Рэй был вне себя от счастья. Целый день скакал от хозяина к хозяйке и обратно, лизал им руки, старался допрыгнуть до лица и есть не мог, - от переизбытка чувств.

На прогулке обезумевший Рэй носился вокруг них, позабыв обо всём на свете: других собаках, птицах, белках, запахах, людях... Кидался за палками, и приносил, но каждый раз разные. Лаял, прыгал им на грудь, нарушая правила поведения хорошей собаки, а они, не раздумывая о воспитании и иерархии, разрешали ему это!

...хозяйка задремала раньше всех, а хозяин долго сидел рядом с ней: любовался, целовал руки, шептал какие-то слова. Рэй лежал-таки у неё в ногах, пока хозяин не видел забрался, а теперь уповал на чудо, - вдруг не прогонят? Кожа на загривке похолодела, когда рука хозяина легла на голову.

- Что, Рэй? Доволен?

Рука потрепала за ухом и...

- Ладно, морда. Спи. Сегодня можно..

Ну вот, теперь-то всё точно будет хорошо!..