Забайкальская тоска

«Забайкальская тоска»

Снег с тоской поскрипывает под ногами сержанта, спускающегося, еле просматривающейся тропинкой, с заснеженной сопки. Он шел, не торопясь, подняв воротник, его голова как неваляшка поворачивалась то в одну сторону, грея левое ухо, то в другую сторону, грея правое ухо. По всему было видно – он никуда не торопится. За два года в казарме он изучил каждую ступеньку, каждый подтек краски, результат работы неумелого маляра. Покой и тишина пришли с наступлением ночи. Внизу видны огни воинской части, в которую, не торопясь, идет сержант. Мысли его так же неторопливы, как и он сам: «дурацкое слово дембель… дем… бель, дем… бель,дем… бель, дем… бель». Сержант  входит в заледеневшую дверь казармы, его настораживает тревожная тишина. От неожиданности он останавливается, взявшись рукой за ручку массивной двери, ведущей в роту, приоткрыв ее, входит. Напротив входа стоит дневальный, совсем еще мальчишка с огромными оттопыренными ушами. В глубине казармы слышны шаги. Перед шеренгой полуодетых солдат, шатаясь, ходит молодой лейтенант, недавно прибывший в роту, но уже успевший нагнать страху своими ночными попойками и застройками роты. Правда рота строилась не всем составом, дембеля с незадроченными дедушками деликатно удалялись в каптерку решать свои банальные проблемы. Все остальные строились, кто в чем и полночи слушали пьяные монологи лейтенанта, отжимались, ползали… Вошедший сержант расстегнул ремень, снял шапку, положив в нее перчатки, присел на табурет, стоявший напротив дневального.
-Сигарету.
Дневальный нерешительно посмотрел на лейтенанта, вынул из шапки сигарету, на цыпочках подошел к сержанту и протянул ее. Отдав сигарету, начал нервно хлопать по карманам в поисках спичек.
-Свободен, -сказал сержант, доставая из кармана зажигалку
-Ну, слонятик, где Топанов?
Лейтенант при этом ударяет ближайшего к себе солдата в грудь, солдат отлетает и ударяется о двухъярусную кровать.
-Упор лежа принять!
Вся шеренга падает на пол, готовая отжиматься.
-Раз, два, раз… полтора, монотонно командовал лейтенант.
Сержант докурил сигарету, протянул бычок дневальному-ушастый подбежал на цыпочках к сержанту, взял бычок и так же на цыпочках вернулся на место. Там, косясь и пряча в пригоршню бычок, затянулся.
-Пойду поищу, -пробурчал сержант.
Поднялся, надел шапку, подпоясался ремнем и, не смотря ни на кого, вышел. Снег с тоской поскрипывал под валенками шедшего сержанта. Недалеко от части примостилось поселение золотоискателей: четыре постройки, стоящие квадратом, и котельная, с огромной трубой, смотрящей в небо. «Топанов, может быть, там», - подумал сержант. Он что-то слышал из разговоров молодых о том, что у Топаныча там дружок. Якобы он бегает к нему то сигаретку стрельнуть, то пожрать с голодухи. Для сержанта было неважно, найдет ли он там Топанова или нет, время идет, да и то хорошо. Вокруг котельни были набросаны кучи угля. В люк, через который транспортер подает уголь в котельную, сержант пролез внутрь. Тепло от пышущей топки обволокло сержанта, вызвав приятную истому. Он присел на корточки, достал из шапки сигарету, прикурил ее от зажигалки, пытаясь привыкнуть к шуму топки и к звукам, издаваемыми клапанами, примостившимися на трубах, проходивших под потолком. Поодаль от топки стоит ящик из не струганых досок, на нем разложена нехитрая закуска и опустошенная бутылка спирта. У ящика стоит кочегар в грязном комбинезоне, берет стакан, выпивает его содержимое, отщипывает кусок хлеба, медленно жует. Напротив сидит молодой солдатик, который с жадностью жует огромный бутерброд с салом, вытирая текущие слезы. Сержант, докурив, щелкает двумя пальцами, бычок, ударившись о стену, осыпает кочегара искрами. Кочегар оглядывается, смотрит полупьяным взглядом на сержанта, сидящего на корточках. Встает и идет, надвигаясь двухсоткилограммовым телом на сержанта.
- Ну что, падла, и здесь решил над мальцом поглумиться… посмотрим, посмотрим.- Подойдя к сержанту, берет его за ремень и, приподнимая над землей, прижимает к стене. Второй рукой он замахнулся. Все произошло молниеносно и неожиданно. Сержант резко выбросил правую руку вперед, ударив кочегара куском угольной руды. Кочегар рухнул на пол.
- Не фига здесь и смотреть, - с этими словами сержант подошел к слоту и сел напротив Топаныча. Достал из-за шапки сигарету, прикурил ее, достал вторую, протянул ее Топанычу. Тот взял сигарету, прикурив и затянувшись, зажал двумя пальцами нос, напрягся – из правого уха потянулась струйка дыма.
- Товарищ сержант, не выдержал, эта сука, лейтенант мне перепонку вышиб, - сказал Топаныч и замолчал, о чем то задумавшись.
- Это все мелочи, все пройдет. Я мог бы тебе, Топаныч, рассказать, что здесь, два года назад, творилось, когда я был молодым, только что толку, в этом. Могу сказать одно, все это пройдет.
Отблески огня плясали на лицах двух солдат, сидящих в богом забытом краю.
                А.Жигун