12. книга, которую невозможно уничтожить

Сижу на кровати, смотрю под ноги, там валяются книжки. Аполлодор, где я узнаю, что у Пенелопы было около полутора сотен женихов, причём их имена и местожительство указаны довольно подробно. Как в ветхом завете семитские колена. Рядом лежит томик Басё, кстати, это псевдоним. Того же формата. Раскрыв наугад читаю предисловие к "Забытой сливе", речь там идёт про некоего поэта, которого поэтический стиль учителя пропитал "насквозь, от кожи до сердца и костей, и на пути познания сокровенного (он) достиг немалых глубин. Впрочем, отдать все свои силы поэзии так и не решился." Наверно женат был. Далее совсем странная книжка "Философия ненависти" Андре Глюксмана. Со школьной скамьи я мечтал стать философом, потому что воспитан был в духе советского атеизма... А зачем, спрашивается. Потом Заболоцкий, маленький томик: "И вот, забыв людей коварство, вступаем мы в иное царство. Тут тело розовой севрюги, прекраснейшей из всех севрюг, висело, вытянувши руки, хвостом прицеплено на крюк." Затем мой ежедневник, где всего две записи на первой странице, скорее всего какая-то чушь. Дальше "Книга загробных видений", сборник. Потом энциклопедия знаков и символов Джона Фоли, под ним библия, новый завет, сбоку словарь иностранных слов, рядом стопка выкрасок Тиккурилы, затем мой старый телефонный справочник, зелёненький…
Время уж второй час, а её всё нет. Скучаю без неё. Да вот и звонят в дверь. Открываю. Смотрю, стоят две бабули с цветными брошюрами в руках.
- Как Вы считаете, мир произошёл сам по себе или его создал Творец? – спрашивает одна.
Конечно, говорю, дело рук Творца. Ой, да что Вы, заголосили они, как приятно видеть такого сообразительного мужчину. Вот возьмите, протягивают мне свои брошюрки. На обложке одной из них я читаю: «Книга, которую невозможно уничтожить».