Руки прочь от автомата

Сейчас уже никто не поверит, но чуть больше десяти лет назад сто долларов были большими деньгами.

Так вот, в те незапамятные времена, имея с собой несколько таких купюр, мы с женой оказались в аэропорту испанского города Барселоны, куда нас пригласили на десять дней погостить друзья.

Всю предшествующую поездке неделю мы почти не спали и готовились, готовились к поездке - улаживали какие-то дела, собирали вещи. Шутка ли сказать, первый раз - за границу! К тому же друзья предупредили, что простые испанцы совсем не владеют английским языком, и я по самоучителю овладевал основами испанской разговорной речи. Хотя, если честно, прогресс был незначительный; наверно, нервничал перед дорогой.

Так что вымотанные до предела, мы уже предвкушали, как за короткие мгновения такси пронесет нас через упоительную испанскую ночь, как мы бросимся на прохладные одеяла, и до утра будем отсыпаться - вот они ключики-то от квартиры. А утром, конечно, немного покувыркаемся в постели, а потом отправимся на морской берег и будем плавать, плавать, плавать...

Дело было за полночь, и обменные пункты уже не работали. В то же время обменять деньги надо было, потому что, как нас предупредили друзья, таксисты берут не доллары, а песеты. А если и берут, то по очень не выгодному курсу. Но в любом случае с такой большой суммой к ним лучше не обращаться. Так что проще было обменять.

Мы встали в небольшую очередь к обменному автомату, и внимательно просмотрели всю процедуру обмена долларов на песеты. Дело оказалось нехитрым - всего-то надо было вставить деньги в щель приемника и нажать Enter. Что я и сделал. Автомат деньги принял, но давать что-либо в обмен отказался. Я нажал кнопку еще раз. А потом еще и еще. Реакция автомата оставалась той же. Примерно через полчаса этих занятий я понял, что дальше нажимать совершенно бесполезно. Вместо этого мне захотелось его стукнуть. Рукой или ногой, но посильнее - все-таки навыки общения с автоматами, главным образом, телефонными и с газировкой, сохранились еще с советских времен. Но я постеснялся. Все-таки первый раз за границей и надо было соблюдать oblico morale.

Пришлось прибегнуть к помощи зала. Помощь оказалась в лице уборщицы, которая терла половой тряпкой что-то неподалеку. Madam, - обратился, я к ней на английском. Не могли бы Вы помочь решить мне мою проблему, которая, видите-ли в том... После того как я изложил ей проблему, она знаками показала мне, что не понимает языка, на котором я с ней общаюсь. Тут я снова заговорил и с удивлением обнаружил, что эту же проблему я начал ей излагать уже на испанском. Видать, что-то снизошло. Объяснил, по-видимому, толково, потому что через несколько минут мы с ней с стояли у злосчастного автомата и она тыкала пальцем во все клавиши подряд. Результат оказался такой же печальный.

Ничего не могу сделать для вас, - призналась она, и посоветовала обратиться к полицейскому, находящемуся на другом конце зала. Пока жена присматривала за автоматом, я быстренько сбегал за стражем порядка, и вновь интернациональной бригадой мы попытались найти к нему подход. Гадская железяка ни на что не реагировала. Под конец уставший полицейский порекомендовал нам дождаться до восьми утра - времени открытия банка, и прибегнуть к помощи его сотрудника. Видать, резервы человеческого организма поистине неисчерпаемы, и только это помешало нам при этих словах упасть в обморок.

Делать нечего. Мы заняли позицию на лавке поблизости от автомата и начали ждать до утра.


Вдруг сквозь дрему я увидел, что наш автомат облепила целая стая индусов и начала пихать в него свои купюры. Тут я не на шутку испугался - а что, если у них сработает, и вместе со своими они заберут и наши деньги? Этого допустить ни в коем случае было нельзя, и я решительно подошел к ним. Not working, - сказал я им по-английски и знаком предложил удалиться. Они послушались.

Не успел я сесть на лавку, как автомат облепила другая галдящая кампания - по виду латиноамериканцев. No funciona, - сказал я им и тоже отогнал их от греха подальше, то есть от нашего автомата. И тут началось. Некстати подоспевшим немцам я заявил: Nicht arbaiten, и давайте, мол, валите отсюда подобру-поздорову. Прекрасно все поняли.

Короче говоря, выяснилось, что я могу разговаривать на всех языках мира, и даже на мертвых, включая санскрит. Вот как зацепило! Под конец бессонной ночи, уже совсем обалдевший, одному из претендентов на наши сто долларов я заявил на русском: "Не работает!" А он мне в ответ и тоже по-русски (откуда-то наш затесался): "А почему?" Так я с удивлением вспомнил, что я, оказывается, неплохо говорю и по-русски. И я ему ответил что-то в смысле: "А хрен его знает!"

Ровно в восемь (как сказал бы незабвенный Швейк, что такой точности цена - дерьмо) банк открылся, и я изложил возникшую проблему его управляющему. Он быстро влез в автомат и достал купюру. Все дело оказалось в том, что так бережно и с такой любовью хранимый в семье американский денежный знак оказался слишком новым для хваленой заграничной техники, и просто-напросто налип ей на барабан. "Ну что, - спросил я его, - опять его сунуть в автомат?" Он засмеялся (зараза!), и показал пальцем на окно обменного пункта.

Проходя мимо зловредного автомата, мне еще раз захотелось врезать ему как следует. Но помешала все та же скромность. А теперь жалею, ведь если бы еще в первый раз врезал, может быть, кроме наших, еще какие-нибудь деньги вывались бы?

P.S. Сразу же после получения денег из банка я с огорчением обнаружил, что больше не могу изъясняться на санскрите, равно как и на других иностранных языках, за исключением, пожалуй, английского, испанского (со словарем) и кошачьего.