двоечники

«Двоечники»

Приходилось ли тебе дорогой читатель, когда-нибудь быть студентом? Если да, то тебе, наверно, знакома опьяняющая радость выхода из аудитории во времена сессии с заветной тройкой в зачетке по какой-нибудь линейной алгебре, которую ты и не открывал, из-за великой апатии, охватывающей всякого, кто во весь семестр не озаботился поинтересоваться цветом обложки учебника, а потом в последнюю ночь перед экзаменом был поставлен перед фактом необходимости ухватить во всех нюансах главную суть предмета.
Так происходило и с нами, т.е. со студентами - первокурсниками далекого уже 1984 года. В общем, вся группа благополучно проскочила экзамен, за исключением одного (кстати сказать, отнюдь не самого глупого из нас, а может и поумнее многих), по имени Ваня. Все хлопали Ваню по плечу и радостно уверяли, что он пересдаст (что значат горести ближнего, по сравнению с радостью от собственной победы?). На радостях его снабдили 7-ю или 8-ю комплектами шпаргалок, или, в просторечье «шпор», накидав их валом в «дипломат», предоставив ему самому разбираться, какая «шпора» к какому комплекту относится. После чего наш неудачник отправился в Болшево, где жил, залечивать раны, не пожелав присоединиться к общему веселью по поводу еще одного скинутого висяка. На радостях нас всех великодушно пригласил к себе домой один из учеников нашей группы с довольно обидным прозвищем Таракан. Из прозвища видно, что, поскольку он не пользовался большим авторитетом среди товарищей, он решил поднять его, пригласив всех к себе домой. В чем впоследствии неоднократно раскаивался. Началось все с того, что хозяин через 15 минут после нашего прихода первым заснул прямо за столом сразу после третьей рюмки. После чего уже в течение всего вечера не вылезал из ванны. Гости в результате воспользовались своей свободой на полную катушку. На будущее - урок всем хозяевам. Никогда не оставляйте гостей без присмотра! А то они могут натворить черт знает чего. Как и получилось. Так, один из гостей кидался в другого кусками копченой колбасы. В результате, пиджак второго покрылся весь жирными радужными пятнами. Чтобы прекратить в дальнейшем эти безобразия, последний оторвал занавеску, завернулся в нее, как в простыню, и закатился спать под шкаф. Другие двое гостей тем временем решили выкинуть лишнюю мебель, только мешающую, по их мнению, общему веселью, и уже понесли кресло на балкон, чтоб оттуда отправить его в последний полет. От гибели кресло спасло только то, что оно не пролезло в балконный проем. Третий жарил яичницу, разбивая яйца и вместе со скорлупой размешивая их на сковороде. Четвертый снял с одного из спящих гостей носки (вообще, снимать с кого-нибудь в пьяном виде носки было его тайной страстью) и незаметно выкинул их форточку. Носки живописно повисли на ветвях дерева, стоявшего под окном. Впоследствии, по выходе из дому, пострадавшему пришлось лезть за ними по стволу, подобно тому, как состязающиеся в старину лазили по ярмарочному столбу за сапогами. И даже падение с высоты второго этажа не охладило желания владельца носков натянуть их на свои законные пятки. Но, увы, они так и остались висеть на дереве, делая его подобием майского шеста, украшенного разноцветными лентами. Непосредственно же после факта их пропажи обокраденный проснулся, и, решив, что стал жертвой самого объемного участника компании, повел его разбираться на лестницу. Там он прыгал на мнимого обидчика, предполагая расправиться с ним. При этом он сам был похож на драчливого воробья, грудью наскакивающего на стоящего рядом индюка.
Тем временем, завернутый в занавеску вылез из-под шкафа и не нашел другого места для отдыха, как в сковородке с только что поджаренной яичницей, которая, впрочем, уже успела к тому времени остыть. Впрочем кулинара, жарившего ее, то, что кто-то уселся на плоды рук его, не очень огорчило, ибо перемешанная со скорлупой яичница все равно оставалась несъедобной.
В это время сладкая парочка, объявившая войну «лишней» мебели, решила выбросить хотя бы стул и даже схватила его, и понесла на балкон, но в последний миг один из них зацепил стулом хрустальную люстру (т.к. нес его над головой), из-за чего от нее откололся порядочный кусок. Это обстоятельство как-то переключило их внимание и стул остался цел.
Тогда они решили объявить войну пустым бутылкам, которых на балконе скопилось за вечер изрядное количество.
- Спорим, что я попаду этой бутылкой во-он в ту машину? - обратился один к другому.
- Спорим, - поддакнул тот.
Первый размахнулся и... бутылка улетела далеко за машину.
- Перелет, - констатировал второй.
После следующего броска он же констатировал:
- Недолет.
Третий бросок пришелся под ноги какому-то старичку, который неторопливо шел по улице.
- Пойдем, - проблеял все тот же писклявый голос. - Ты сегодня не в форме.
Можно и дальше продолжать описание безумств в квартире, хозяин которой столь опрометчиво заперся в ванной.
Но стоит ли? Навряд ли. Просто ту энергию, которая скопилась во всех после экзамена и нашедшую столь бурный выход в стенах многострадальной квартиры, можно было бы направить в мирное русло, например, на разгрузку баржи или сбор клубники. На самом деле, такая идея не пришла бы никому в голову в деканате (где выдавались справки, разрешающие студентам-дневникам работать после учебы), ибо глядя на них, вряд ли можно было предположить, что студенты элитного ВУЗа пьют что-нибудь, кроме кефира. В эпоху двойных стандартов всем положено было быть двуличными. Молодежь в стенах института усиленно изображала пай-мальчиков, а старшее поколение усиленно делало вид что оно верит, что те действительно таковы на самом деле.