Питерско-Сахалинские будни

Капитан, «обветренный как скалы», Александр Запорожец, командир старта, возвращался после очередного отпуска на материк в часть с женой Татьяной.
Александр Запорожец, коренной петербуржец, отслужив два года срочной службы на флоте, поступил в Кронштадтское военно-морское училище и через четыре года с четью его окончил.
Рослый, плечи — в косую сажень, мускулистый парень был чемпионом Кронштадтской военно-морской базы по тяжелой атлетике в тяжелом весе и все свое свободное время посвящал тренировкам, толкая свою любимую штангу. Однажды однокурсники в спортзале, шутки ради, положили ему в чемоданчик, где хранилась его спортивная форма (главное в спорте — красиво одеться), пятикилограммовый блин от штанги. Александр на увеличение веса не отреагировал и принес чемодан с блином в казарму.
В увольнении он отправлялся к родителям, в Петербург, где отмокал от однообразного казарменного быта и восстанавливал растраченные на тренировках калории, подкрепляясь мамиными щами, пельменями, отбивными.
Танечка, единственная дочь кадрового офицера, детство, отрочество и юность провела в отдаленных гарнизонах, где вместо манной каши в обед ела борщ из солдатской столовой, играм в куколки предпочитала поделки из стрелянных гильз, карусели ей заменяли поездки на боевой машине пехоты (БМП), а вместо дополнительных занятий музыкой, танцами и рисованием — тренировки по преодолению полосы препятствий и овладение приемами рукопашного боя.
За время службы отца Танечка сменила больше школ, чем платьев.
Любимая одежда: летом — маечки и джинсы, зимой — свитерок и джинсы.
Разные фигели-мигели: сережки, колечки, заколки, брелочки, календарики с фотографиями Муслима Магомаева и группы «Биттлз» — в упор не признавала. Она хотела поступить в Институт физкультуры и спорта — но не прошла медицинскую комиссию по зрению — близорукость, которую она преодолела, надев на маленький, вздернутый носик очки в роговой оправе, которые не только не портили ее внешний вид, но и придавали ее миниатюрной фигурке элемент экстравагантности и шарма.
Природа когда-то пошутила: почему-то высоким, широкоплечим, мускулистым мужчинам нравятся маленькие, изящные женщины, а дородные, ладные, добродушные барышни (хорошей женщины должно быть много) влюбляются в хлюпеньких очкариков.
С Александром Запорожцем Танечка познакомилась на соревнованиях в Кронштадте, где она представляла команду по военному многоборью, а Саша толкал свою любимую штангу.
В связи с окончанием военно-морского училища и предстоящим направлением для прохождения дальнейшей службы Александра в часть, Танечка, студентка университета, перевелась на заочное отделение, и они с Сашей  с благословения родителей   сыграли моряцко-культурологическую свадьбу, с приглашением своих одногрупников в полном составе.
А затем отправились во Владивосток для службы на кораблях Тихоокеанского флота, а после сокращения численности флота — на «точку», на Средний Сахалин.
По прибытию на «точку» Александр первым делом оборудовал в соседнем  пустующем домике тренажерный зал и притащил невесть откуда настоящую штангу.
Попытку Татьяны купить холодильник, кастрюли, поварешки и прочую домашнюю утварь Александр категорически присек:
— В здоровом теле — здоровый дух. А тебе я куплю гантели и беговую дорожку.
— А в чем я буду варить борщ? — попыталась отстоять свое женское право Танечка.
— Борщ? — Удивился Саша. — Нам же вчера выдали ведра, чайник, тазики. И у тебя есть мамина кастрюлька. Главное не в чем варить, а что варить. Офицерский паек на острове состоит из сухих продуктов: картошки, морковки, муки, капусты, брикетированного мяса. Заведешь курочек, гусей, будешь выращивать на участке овощи, разведешь свинство.
— Свинства не будет, — категорически заявила Танечка.
На этом и решили: свинству — нет, курочкам — да, а борщ до следующей получки варить в маминой кастрюльке.
Размеренно потекла воинская служба, регламентируемая уставами, наставлениями и распорядком дня, прерываемая частыми сигналами тревог и зимними метелями со штормовым ветром.
Александр постоянно пропадал на позиции, открытой всем сахалинским ветрам и мороси дождя со снегом — обветрился, прокалился, заматерел. Весной Александру присвоили очередное воинское звание капитана, которое незамедлительно, но скромно, отметили в узком кругу соратников.
Но каждое утро, когда он не находился в составе боевого расчета на позиции, регулярно, в любое время года, в любую погоду, Александр толкал  любимую штангу, совершенствуя свое спортивное мастерство.
Танечка упорно готовилась к государственным экзаменам в университете, посадила и вырастила на участке рядом с домиком морковку, капусту, лук, укроп, петрушку, буряк, добросовестно кормила цыпляток, подаренных на новоселье Натальей Павловной, ходила с женщинами, под предводительством деда Осмачко, в тайгу для сбора даров лесов и болот, консервировала на зиму голубику, черемшу, клюкву и прочую снедь под руководством Альбины Павловны.
Она организовала секцию аэробики, которую посещали все женщины городка, вплоть до Альбины Павловны и Натальи Павловны, а в выходные дни — и Клары Павловны.
Занятия в летнее время проходили на улице, около речушки, а в непогоду и зимой — в помещении Сашиного тренажерного зала, на дверях которого Танечка собственноручно прибила лозунг: «Красота спасет мир».
Наступило время очередного отпуска на материк. Он был целевого назначения: Танечка защищала университетский диплом по специальности «менеджер туризма».
Отпускное время пролетело быстро: в хлопотах по сдаче государственных экзаменов и защите диплома, общения с родителями, родственниками, одногрупниками, друзьями детства, подготовке и проведению выпускного бала. Во время отпуска Александр прикупил книгу петербургского писателя «Автографы в антракте» с байками и приколами ведущих артистов театра, кино и ему не терпелось прочитанное претворить в жизнь.
Летом с острова на материк и обратно добраться сложно: все хотят в отпуск, а самолетов и горючего — в обрез.
Капитан, «обветренный как скалы», — Александр Запорожец, командир старта, возвращался после очередного отпуска с материка в часть с женой Татьяной. Прямых билетов Петербург—Южно-Сахалинск на самолет не было и в ближайшее время, в связи со штормовым предупреждением на острове и задержкой плановых рейсов, не предвиделось.
Пришлось добираться на перекладных: самолетом до Хабаровска, по железной дороге — до порта Ванино, паромом — до Холмска, по западному побережью острова на юг, и, наконец, на паровозике, который ходил один раз в сутки — на средне-восточное побережье. Оставшиеся километры пути: по шпалам, по железной дороге — в Пенькоград.
В порту, ожидая рейсовый автобус, Саша и Танечка решили купить к зиме ей шубку (в Петербурге времени на хождение по магазинам не хватило). А после покупки, чтобы шубка носилась долго, — обмыть ее в ближайшей закусочной. Сказано — сделано.
— Сашенька, — после второй рюмочки предложила Татьяна. — Дорога на перекладных по острову занимает минимум двое суток. Это расточительство в наше быстротекущее время. А вертолетом — максимум час-два. Давай купим вертолет. Благо посадочная площадка досталась нам бесплатно, в наследство от расформированной летной части. Маршрут: Пенькоград и далее везде по острову. При уровне твоей военной подготовки, ты материальную часть вертолета изучишь запросто. А пилотом посадим замполита: в воздушно-десантных войсках офицеров учат управлять вертолетами всех марок. А рекламу я придумаю, не зря пять лет в университете обучалась. Реклама — двигатель прогресса: «Экономьте время и деньги! Летайте по острову на вертолетах компании Пенькоград!!! Быстро, надежно, удобно!» Да и клип по местному телевидению можно запустить: «Я в новой шубке стою у нового вертолета на взлетно-посадочной полосе (ВПП). Шубка — есть, ВПП — есть, дипломированный директор-распорядитель — есть. Дело за вертолетом. А деньги на покупку вертолета родители подкинут.
«Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало». Даешь вертолет! Тем более, что на остров, на нефть съезжаются бизнесмены со всего мира, как мухи на мед. И станет Пенькоград второй островной столицей. Да и я по специальности работать буду без отрыва от любимого мужа.
Александр налил по третьей рюмочке.
— Гусары третий тост поднимают за женщин, а моряки — за тех, кто в море. Твое предложение обсудим в родных пенатах. Вперед, на Пенькоград! Нью-Остап Бендер в юбке, — произнес тост Саша. — С места с песней — шагом марш!
И они направились по пирсу к остановке автобуса, напевая куплет из «Бригантины:

              Пьем за яростных, за непокорных,
              За презревших грошевой уют.
              Вьется по ветру Веселый Роджер,
              Люди Флинта песенку поют.

Взор Александра остановился на якоре, одиноко лежавшем на пирсе.
— Не понял? — остановившись у якоря, спросил у Татьяны Саша.
— Это на шлюпках есть такая команда: «Суши весла». А «сушить якорь» — такой команды в Корабельном уставе не предусмотрено.
Александр остановил проходящего по пирсу мичмана.
— Товарищ мичман! Я — капитан Запорожец. — И показал мичману удостоверение личности. — Доложите, почему якорь — отдельно, а корабль — отдельно.
— Товарищ капитан! Якорь — от буксира. А буксир затащили в верфь для проведения профилактического ремонта. Разрешите идти?
— Идите! — Разрешил капитан Запорожец. — И не просто идите, а идите в расположение части и доложите командованию, что это непорядок. Корабль и якорь должны быть всегда вместе.
Мичман, отдав честь, отправился по своим мичманским делам, а Александр продолжал рассуждать, обращаясь к Татьяне.
— Корабль без якоря в море, это все равно что мельница без ветрил или телега без лошади. А если тревога, как корабль без якоря в море выйдет. Это подрыв боеготовности флота. К тому же, бомжи могут якорь спереть и сдать в металлолом.
Он подошел к якорю, проверил, не прикреплена ли якорная цепь к причальному кнехту, поднял его, раскрутил и забросил далеко в море.
— Сила есть, ума не надо, — прокомментировала содеянное Танечка.
И Александр с Татьяной продолжили путь к автобусной остановке, продолжая напевать куплеты из «Бригантины»:

         И в беде, и в ярости, и в горе
         Только чуточку прищурь глаза:
         В флибустьерском, дальнем синем море,
         Бригантина поднимает паруса.

Пока капитан Запорожец и Танечка добирались на перекладных до «точки», из порта в часть прибыла грозная телефонограмма с требованием незамедлительно оплатить счет за работу водолазов и портального крана по поиску и подъему со дна моря буксирного якоря. В телефонограмме были указаны реквизиты для оплаты. Заключительная часть телефонограммы гласила: «При несвоевременной оплате счета дело будет передано в суд».
Для оплаты работы водолазов и портального крана свежекупленную и «обмытую» шубку Танечке пришлось срочно продать за половину стоимости покупки.
На внеочередном совещании с офицерским составом командир строго предупредил:
— Мирное время — не место для «подвигов».