Записка в никуда

Когда-то, в дни детства я оставил в сквере, расположившемся за нашим домом, письмо в конверте, запечатанном пластилином при помощи медного пятака, адресованное к привидениям. В том письме я приглашал их в гости. Ждал, ждал. Так и не дождался. Через две недели вновь сходил в сквер, обнаружив там своё письмо на том же самом месте, где и оставил. Конверт был даже не распечатан.

Шли годы. Детство сменилось отрочеством, уступившим, в свою очередь, место дням юности. В том же самом сквере я часто видел девушку, приходившую сюда каждый вечер.

Сквер. Незнакомая девушка. Дни ранней юности. Надеюсь, никаких объяснений здесь не нужно.

Однажды, набравшись смелости, я пошёл вслед за той девушкой. Так я узнал, где она живёт. Пока шёл за нею, она несколько раз оглянулась, и мне даже показалось, что она слегка улыбается.

На следующий день я написал записку, в которой просил её явиться на встречу – в том же скверике. И, представьте себе, положил записку прямо на той тропке, что вела к дому, в котором жила та девушка. Но на следующий день, прождав до темноты, я не встретил её в сквере, где прежде бывала она почти ежедневно, и почти всегда – в одно и то же время.

Не пришла она и на следующий день. И на третий день тоже не пришла. Миновала неделя. Я отважился отправиться к её дому. Ставни были закрыты. На дверях висел замок. Калитка тоже была заперта. Записка моя была так и не тронута. И даже не развёрнута.

Я приходил сюда ещё несколько раз. Всё по-прежнему заперто. Наведался пару раз и осенью, а потом – зимою. Картина – та же самая.

Так и не знаю, что там случилось. Некоторое время назад, случайно оказавшись в той части города, я свернул к тому дому, сделав это теперь исключительно ради любопытства, и не более. И что же я увидел? – А ничего не увидел. Не увидел ничего по той простой причине, что видеть оказалось нечего. Нет больше того дома. Лишь место, на котором он стоял, выдаёт себя остатками фундамента, пока ещё не очень сильно заросшего травой.