Наша семья 6

В те теперь далекие годы в стране проводилась индустриализация и коллективизация сельского хозяйства. Активность народа и его энтузиазм были на очень высоком уровне. Представители бывшего эксплуататорского класса были недовольны мероприятиями, проводимыми советской властью и они где только могли, оказывали активное сопротивление.

Поселок «Красная Горбатка» еще в дореволюционное время вырос рядом с бумажной фабрикой, которую построили в живописной местности на берегу небольшой, но очень красивой реки Колпь. Для культурного отдыха рабочих уже в Советское время построили деревянный клуб. Этот клуб однажды ночью полностью сгорел, что послужило причиной пожара сказать трудно, то ли это был поджог, то ли пожар возник в результате неосторожного обращения с огнем. Рабочий поселок «Красная Горбатка» на продолжительное время остался без клуба…

Новый 1932-1933 учебный год я проходил уже в новой школе. Она находилась в 3-х км от «Красной Горбатки» в пристанционном поселке Селиваново. В этом здании ранее размещался Селивановский районный исполнительный комитет (РИК). Это учреждение переехало в здание, специально построенное для него в поселке «Красная Горбатка». Весной 1933 года мы получили свидетельство об окончании ШКМ и разъехались в разные места. Со многими своими школьными товарищами расстались навсегда. С некоторыми я еще встречался в городе Муроме по совместной учебе в Педагогическом техникуме. С осени 1935 года ни с кем из них встретиться не пришлось. Жизнь разбросала нас в разные концы нашей необъятной Родины. Многие мои школьные товарищи очень рано закончили свой жизненный путь на полях сражений с фашистами в годы Великой Отечественной войны…

В поселке Селиваново тогда не было клуба, и кино за небольшую плату мы смотрели прямо в школе, куда Ф.П. приглашал кинопередвижку. Кинокартины тогда были черно-белые…
Его (немое кино) показывали в сопровождении школьного струнного оркестра. Киноленты были приготовлены из пожароопасного материала и перед началом просмотра нас  предупреждали о соблюдении правил пожарной безопасности, напоминали случай, когда в одном из сел на реке Оке (кажется в селе М-Иголкино) от неосторожного обращения с огнем во время киносеанса произошел пожар, и погибло много людей.

В кино мы ходили по билетам. Без билета пускали только тех ребят, которые изъявляли желание  во время сеанса крутить ручную динамо-машину. Звуковое или как тогда называли говорящее кино, мы увидели только осенью 1932 года во время пребывания на экскурсии в городе Москве.

Не проходило у нас и без происшествий, а именно в начале  учебного года (1932-1933) брат нашего директора Шура Кочкин из старой берданки подстрелил своего близкого друга и сына начальника железнодорожной станции Синицына. Они где-то достали названное выше оружие и один заряженный патрон. Ребята пошли за станционный поселок в лес, чтобы стрельнуть. Загнали патрон в патронник и по очереди стали изготовляться к стрельбе – нажимать на спусковой крючок. Несмотря на их старания выстрел не получился – была осечка. Друзья окончательно  разочаровались и решили вернуться домой. По пути к дому Синицын остановился, согнулся, принял определенную позу и, обращаясь к приятелю, который нес ружье, попросил выстрелить ему в зад. Шура весело рассмеялся, вскинул ружье, прицелился и нажал на спусковой крючок. Неожиданно для них прогремел выстрел. Синицын вскрикнул и упал на землю. Потом с серьезным ранением был доставлен в больницу. Опытный врач из задней части тела Синицына изъял 19 дробин, вот так закончилась их шалость. Об этом происшествии тогда говорила вся школа, да и в поселке говорили про «Пата» и «Паташонка». Так некоторые жители села называли друзей за то, что один из них был высокий и длинный, а второй небольшого росточка, но коренастый, как названные выше  герои  известного в то время кинофильма.

В поселке Селиваново тогда было принято, что взрослая молодежь, особенно в хорошую погоду приходила на станцию к почтовому поезду Москва-Муром и прогуливалась по платформе. Мы тоже не терялись, бегали по платформе и любовались этим зрелищем. Прибытие этого поезда вносило  оживление и на какое-то время сближало жителей поселка с городом. Проводив поезд люди, расходились и перрон, как и прежде, становился почти безлюдным. В общем, наша школьная жизнь была тесно связана с железнодорожным транспортом. Точнее сказать без поездки на поездах мы не смогли бы учиться, ибо кормить  в школе нас было некому. Ездили на поездах мы не из озорства, а за продуктами к родителям.

Был случай, когда я чуть-чуть не попал под колеса рабочего поезда. Поезд, набирая скорость, отходил от станции Климово. Я явно опаздывал на этот поезд, но мне хотелось уехать именно с ним. Я побежал за поездом и зацепился на ходу за площадку последнего вагона. До остановки с. Шульгино ехал навису, держась руками за поручни тормозной площадки,  у меня не хватало сил, чтобы поднять ноги на ступеньку. Только на остановке я сумел подняться в вагон и до места назначения, до станции Селиваново добрался благополучно. Расстояние, которое я преодолел до с. Шульгино было не менее одного километра.

Сейчас кажется просто удивительным, что никто из нас тогда не попал под поезд, не погиб под его колесами или не остался калекой. Хочу сказать и то, что, проживая в общежитии ШКМ, мы готовили уроки в слабо освещенных керосиновыми лампами комнатах, при большом количестве жильцов, часто на голодный желудок. Однако жили мы дружно. Каждый день в школе узнавали что-то новое интересное. В школе нас учили добру, как честно жить и трудиться, как любить свою мать - Советскую Родину и быть преданным ей. Это осталось у нас на всю жизнь.

Хочется еще раз  с большой благодарностью отметить ту заботу о нас деревенских мальчишках и девчонках директора школы Федора Петровича Кочкина. В самых трудных условиях он находил возможность занять нас полезным делом, чтобы мы не увлеклись какими-либо дурными занятиями. В осеннее время он договаривался с соседними колхозами, и мы организованно ходили помогать им, убирать картофель, за что нам платили натурой, то есть выдавали картошку и некоторые другие овощи. Из них местная столовая готовила нам обеды. Он же иногда организовывал субботники для помощи железнодорожникам в разгрузочно-погрузочных работах. За это нас в конце рабочего дня кормили горячим обедом, а заработанные деньги перечисляли на общественное питание. Он также был организатором так называемых «академических боев», в которых участвовали все ученики, и каждый мог показать свои знания.

Ф.П. руководил и художественной самодеятельностью школьников, сам играл на мандолине в школьном струнном оркестре. Наша самодеятельность с большим успехом выступала в новом фабричном клубе, который был организован в кирпичном здании одного из бывших фабричных цехов. Ф.П. был членом школьного комсомольского комитета и очень хорошо помогал секретарю комсомольской организации – Мише Запретилову моему хорошему товарищу. Миша потом был военным летчиком и погиб смертью храбрых на фронте Великой Отечественной войны  1941-1945 годов.


Продолжение следует...