Эллада Прекрасная. Часть 4

Утро началось с зажигательной мелодии ДиДюЛи – постоянно меняю звонок будильника, чтобы привыкание не шло.  Казалось бы – дотянуться до прикроватной тумбочки и отключить наконец это знойное фламенко, но не тут-то было – я не могла ни рукой, ни ногой пошевелить. Как же я в этот момент всё и всех ненавидела! И себя, наверное, даже в первую очередь – за то, что как обычно, взялась не за своё дело.
Когда начальные аккорды заиграли раз в шестой, я всё-таки заставила себя сесть, ну а потом уже и встать. Ыыы, если после каждой тренировки всё будет ТАК болеть, меня надолго не хватит…
Чтобы хоть как-то облегчить свои муки, решила посмотреть в интернете, что же делают в таких случаях. Знающие люди посоветовали обезболивающее (лекарства я терпеть не могу, поэтому этот пункт отсеялся сразу), прохладный душ и минимальные физические нагрузки. Я попробовала поприседать – и возненавидела уже даже знающих людей. Пошла в душ. Действительно, стало немного легче. Поделала наклоны в стороны, размяла шею и решила, что в виде лёгкой нагрузки пойду на учёбу пешком. И отправилась на кухню.
- Привет спортсменам! Ты вчера во сколько-то легла – я в девять пришла, а ты уже спишь.
- Да, я легла рано. А ещё у меня всё жутко болит…
- Ну, это с непривычки. Только не говори мне, что и есть не хочешь!
- Есть я как раз-таки хочу – я вчера не ужинала.
- Сейчас-сейчас, тогда я что-нибудь посерьёзнее придумаю, оладушек здесь не хватит! А обедаешь дома?
- Да.
- Хорошо. Ты рассказывай мне давай пока, чего там с вашим театром?
- Ой! Баба Тома, как же хорошо, что вы напомнили! Лёша же вчера всем говорил, что сегодня прослушивание, и объявления по всему универу висят… Ааааа, что же делать, я ведь ни одного стихотворения наизусть не знаю!
- А что, обязательно стихотворение?
- Нет, можно и песню, но я ведь не умею петь!
- Знаешь, а я бы на твоём месте даже радовалась…
- Почему?
- Это же такая возможность проявить себя… Значит так, давай быстренько завтракай, и иди ищи стихотворение. Надо выбрать такое, которое бы ты могла посвятить Лёше своему. Он умный, взрослый, поймёт.
- Баба Тома, а что это такое, как называется? – спросила я, уплетая что-то вкусное, но непонятное, за обе щеки.
- Не знаю, только что придумала. Всё, что под руку попалось.
- А мне нравится!
- Вот и хорошо! Владюш, отнесись к этому серьёзно. Выбирай душой.
- Я поняла.
Открыла поисковик и задумалась. Как называется то, что я к нему испытываю? Неужели, это и есть – любовь? Я не знала. Но всё-таки ввела запрос «стихотворения о любви». То, что мне было нужно, нашлось почти сразу. Да, действительно, никто не может написать про любовь лучше, чем женщина. Его и учить-то почти не пришлось, потому что оно было у всех на слуху. Главное было наполнить его своими чувствами и эмоциями, чтобы звучало не просто красиво, а стало моим. Но я уже знала, что всё обязательно получится.
После обеда долго думала, что же такое одеть, чтобы быть и красивой, и, в то же время, не наталкивать никого на ненужные мысли. Короткие платья я отмела сразу. Решила надеть шёлковый брючный костюм и повязать золотой шарфик на шею. А волосы собрала в пучок. Хороша!
На учёбе все разговоры были о предстоящем прослушивании. Какой ерунды я только не слышала – и что позвали телевидение, и что будут актёры драматического театра, и что всё руководство универа будет сидеть в жюри… Похоже, одна я знала, что кроме Лёши больше и не будет никого.
Желающих набралось человек тридцать. Это был явный перебор. Оставалось только надеяться на то, что большей половине можно будет сказать «пока» не вступая в сделку с совестью. Мне стало даже жалко Лёшку. На лицах был написан страх. Я отыскала Люську – нужно было удостовериться, что моя «сестра» не пошла на попятную.
- Люсь, ты как?
- А, пойдёт, – вот уж кто решил сегодня отличиться декольте… Блондинкам редко идёт красное, но она была так хороша, что даже я залюбовалась.
- Стих выучила?
- Ну да, ты же сказала, что без этого никак!
- А что?
- Пушкина, «Зимнее утро»!
- Но это же мужское стихотворение…
- А что, и женщины писали?
- Писали…
- А, ладно – всё равно всем понравится!
- Правильный настрой! Удачи тебе!
Минуты через две Лёша пригласил нас всех в актовый зал. Он сел на первом ряду, а все остальные участники-зрители разместились за ним. Я решила быть первой.
- Марина Ивановна Цветаева.
Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной –
Распущенной – и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью – всуе...
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!
Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня – не зная сами! –
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами, –
За то, что вы больны – увы! –не мной,
За то, что я больна – увы! – не вами!
Все эти две минуты (показавшиеся мне бесконечно долгими) он не отрываясь смотрел мне в глаза, как будто хотел увидеть душу, поэтому, даже если бы я была в пижаме – эффект был бы тем же.
- Спасибо, Владислава, за такое начало, вы приняты. Прошу ко мне – будете моей помощницей, – он указал рукой на сидение рядом с собой.
Мне аплодировали.
Наверное, в этот момент я была почти счастлива.
Когда я села рядом с Лёшей, он взял мои руки в свои, наклонился и сказал: «Уйдём вместе».
Сказать, что дальше происходило на сцене, я не могу – не помню. Самое главное для меня уже случилось – я сказала, а он понял. А остальное было неважно.
Лёша взял чьи-то номера телефонов, поблагодарил всех и мы в зале остались вдвоём.
- Я так рад, что не ошибся в тебе. Ты умница. Когда ты читала стихотворение – я глаз не мог от тебя отвести.
- Почему вдруг «ты»?
- Потому что мы с тобой теперь одна команда.
- А зачем ты взял меня за руку?
- Порыв, – он так мило пожал плечами…
- Как думаешь, что-нибудь у нас получится?
- А ты? – он сидел на сцене прямо напротив меня, такой красивый, что дух захватывало.
Я не знала, что ответить, ведь подразумевала совсем не то, о чём он подумал.
«ГЛУПЕНЬКАЯ, ОТКУДА ТЫ МОГЛА ЗНАТЬ, О ЧЁМ Я ДУМАЛ. Я КАК ЗАЧАРОВАННЫЙ СМОТРЕЛ НА ТЕБЯ И ПРОСТО РАДОВАЛСЯ ТОМУ, ЧТО НАКОНЕЦ-ТО ТЕБЯ НАШЁЛ. А ТЫ БЫЛА ТАКАЯ НЕЖНАЯ, ХРУПКАЯ, ЧТО ПРОСТО ХОТЕЛОСЬ ВСЕГДА БЫТЬ РЯДОМ И ОБЕРЕГАТЬ ТЕБЯ ОТ ВСЕГО.»
- Если у нас будет правильный Онегин, то всё получится.
- Переживаешь?
- Нет. Я тебе доверяю.
Улыбнулся. Довольный, холёный домашний кот. А я была настолько уставшей и опустошённой, что была готова уснуть прям в этом кресле.
- Ты сейчас домой?
- Да. Вот только идти уже нет сил. Сейчас вызову такси.
- Зачем? Я подвезу.
- Ты на машине?
- Я всегда на машине.
- А тогда?
- Просто подумал, что ты откажешься.
Он закрыл актовый зал, сдал ключ и мы вышли на улицу. Сработала сигнализация, он подогнал к крыльцу камри 20-ку серебристого цвета (что ж, мило, ему подходит), открыл мне дверь. Голова раскалывалась…
- Лёш, голова очень болит – я распущу волосы?
- Конечно. Тогда музыку не предлагаю.
Я молча вытащила шпильки. Действительно, стало хоть чуть-чуть, но легче.
- Ты сегодня уверенно чувствовала себя на сцене, это хорошо.
- Вообще, я по жизни большая трусиха. Просто, видимо, именно сцены я и не боюсь.
- Я уже начал думать над инсценировкой. Весь роман мы не осилим, поэтому надо будет выбрать персонажей и сцены, удачно раскрывающие их.
- Тогда родителей делать не будем?
- А ты как считаешь нужным?
- Лёш, я сейчас ничего толком не соображаю. Наверное, я перечитаю, а  потом мы с тобой всё обсудим, хорошо?
- Хорошо. Голова болит? – он остановил машину – мы уже подъехали к моему подъезду.
- Да.
- Слушай, может у тебя температура? – он коснулся губами моего лба. – А что, моя мама всегда мне так в  детстве делала, – сказал он в ответ на моё удивлённое  лицо.
- Моя не делала. И что?
- Вроде бы нет. Но если нездоровится – лучше отлежаться… Так что даже не знаю – до завтра, или нет…
- До завтра – мне теперь  некогда болеть. Спасибо, Лёш.
- Спокойной ночи, Лада.
Пока я шла к подъезду – чувствовала, что он смотрит мне в след, но оборачиваться не стала. Да и зачем? Теперь-то я знала, что я для него – просто красивая, талантливая, интересная девочка, и переход на «ты» – это не шаг к сближению. Это просто начало наших дружеских отношений. Ну что ж, тоже неплохо – значит, у меня теперь будет старший брат.