Выпадень. Глава 2

№2.
  Вокруг машины собрались человек девять в черных, с серебром мундирах, и шлемах с непроницаемо-черными забралами, скрывавшими лица.   Сработали ребята профессионально, я и пикнуть не успел, как оказался на асфальте.  Лицом вниз.  Как меня из машины извлекали – не помню. Слева раздался отчаянный визг. Исхитрившись вывернуть шею,  увидел, как упирающуюся Систу тянут за хвост к машине. Парой секунд позднее, туда же притащили скованного наручниками Оту. Причем, ему еще и намордник нацепили.  Рывок за шиворот, пуговицы кителя затрещали, меня подняли на ноги. На запястьях со щелчком застегнули наручники. Странные какие-то. Граненые браслеты из темного металла, оказались легкими, почти невесомыми. А вместо цепи, между ними проходила прозрачная полоса синего света. Я попробовал развести запястья. Полоса как резиновая растянулась сантиметров на десять, но не более. Хай-тек, мать его…  Из кабины патрульной машины вылез страж порядка, с двумя серебряными полосами на правом плече, с чемоданчиком в руках. Остановившись перед ящерами, он извлек из него хитрую рогульку, с окулярами на концах,  и небольшим плоским экранчиком, соединенным с рогулькой витым проводом. Установив конструкцию на тонкий телескопический треног, повернулся к нам.
- Порядок опознания знаем? – обратился он к ящерам – Проблем создавать не будем?
Оба моих спутника отрицательно покачали головами.
- Вот и славно. Подходим по одному. Ты – указал он на Систу – подставляй морду.
Та послушно вытянула вперед шею, уставившись в окуляры.
- Смотреть перед собой, не моргать. – скомандовал оператор, и забегал пальцами по поверхности экрана.
- Таак… Что мы тут имеем? Систу Локхайм, восемьдесят шесть планетарных циклов, самка, звездная система Денеб. Дважды судимая за попытку выноса из Зоны Прорыва запрещенных предметов, подозревается в контрабанде алкоголя. Свободна. Следующий!
Систу отошла назад, ее место у тренога занял Оту.
- Оту Локхайм, сто три планетарных цикла, самец, звездная система Денеб. Список нарушений тот же. Вы родственники?
- Супруги. – буркнул Оту, освобождая место у окуляров.
Настал мой черед. Я подошел к установке, и заглянул в окуляры. Там мягко переливалось изумрудное сияние.
- Странно – раздался озадаченный голос оператора – Капитан, на этого субъекта у нас ничего нет.
- То есть? – широкий как шкаф патрульный с золотым зигзагом на груди, почесал макушку. Рука наткнулась на шлем, капитан выругался.
- То есть абсолютно ничего. В базе «галактопола» на него информации полный ноль.
- Выпадень? – спросил один из патрульных.
- Думаю, да. Очень необычный узор сетчатки, интересный набор хромосом. Я думаю, выпадень.
Вот так. Хитрая машинка не только считала сетчатку глаз, проведя идентификацию, она еще и хромосомы посчитала.
Один из «мундиров» увлеченно копался в моем РД.
- Капитан, тут документы! – протянул он командиру военник покойного десантника.
- Что за язык? – уставился тот в удостоверение забралом шлема. – Ни гвырна прочесть невозможно. Имя, фамилия?
- Швадченко  Дмитрий Васильевич – выдал я, один фиг, прочесть ксиву не могут.  Так зачем им знать лишнее?
Второй озадачено вертел в руках «калаш».
- Аккуратнее там! – крикнул я, и тут же получил в солнечное сплетение тяжелым ботинком. Удар вышиб воздух из легких, я упал на колени.  И меня повторно стошнило. Прямо на ударивший меня ботинок. «Мундир» матерясь, запрыгал на одной ноге, стараясь стряхнуть содержимое моего желудка. Что-то твердое врезалось в затылок, и я полетел в черную пустоту беспамятства.
- Допрыгались, блин. – будто из далека донесся голос Оту. – Теперь жди цугундера.
- Ерунда. – это уже Систу – Мы чистые, ничего запрещенного к вывозу не имеем. Вот разве, машина без маршрутной карты…
Я приоткрыл глаз. В полумраке «воронка» тихо переговаривались мои попутчики. Вдоль стен, с обеих сторон, протянулись широкие скамьи.  Над головой тускло светила лампа в овальном плоском плафоне. Окна отсутствовали. Кроме нас, в местном варианте «уазика»,  тряслись два рогатых субъекта, в серой мешковатой одежде.  Разглядеть внешность не удавалось, рогатые забились в дальний темный угол. Кстати, судя по тряске, на этот раз нас везли традиционным способом. Без левитации. Я кашлянул, привлекая внимание попутчиков.
- О! Жив Курилка. – Оту поскреб когтем роговую пластину над глазом – Я ж тебе говорил, женщина, этого парня так просто не зашибешь.
- Ты как? – подсела ко мне Систу – Голова болит?
- Есть малость. Чем они меня так?
- Прикладом, чем же еще. – хмыкнул Оту – Как дал, думали все. Проломит черепушку.
Я пощупал затылок. Пальцы натолкнулись на вязкий колтун свалявшихся в крови волос. Рассечение, но не страшное, кость вроде цела. Лишь бы сотрясения не было. Прислушался к ощущениям. Вроде не мутит. Болезненных симптомов,  недавно портивших мне жизнь, тоже не наблюдалось. Таинственная болячка под названием «ариар», если и была, то никак себя не проявляла. Вот разве… Расстегнув китель,  задрал тельник. На животе красовался здоровенный кровоподтек. Крепко же меня пнули…
- Слышь, братан – обратился я к ящеру – куда нас везут? Раньше спросить как-то недосуг было.
- В кутузку, для начала.  Потом в суд.
- Ясно. А за что? Ну, кроме перестрелки с ментами.
Оту вытаращил на меня шары глаз. Рогатые в темном углу мерзко заржали.
- Как за что? Нас же в Зоне Прорыва загребли. Без пропусков, маршрутной карты, и опознавательных знаков. Это ж зона карантина! Тут находиться нельзя!
- Если нельзя, тогда за каким гвырном вы полезли сюда? – выскочило незнакомое словечко.
- Как и все, кто ходит в Зону Прорыва. За образцами аномальной природы. Тебя, заодно, вытащили. И как ты почти двое суток продержался? Не сожрали, в ловушку ни в какую не вляпался…  И патруль тебя не обнаружил, иначе сразу бы аннигилировали.  Дикое везение. 
Ворчание Оту прервал сильный толчок остановившегося «воронка».
- По ходу, приехали. Ща выгружать будут.
Скрипнул замок, дверь мягко отъехала в сторону. В проеме показалась голова в шлеме.
- Задержанные, на выход.
Бряцая наручниками, мы покинули передвижную темницу. После полумрака, дневной свет резанул по глазам, я пару раз сморгнул, привыкая. И тут же замер с открытым ртом. Вокруг возвышался город, словно с экранов голливудских фильмов о будущем сошедший. Вместо растрескавшегося асфальта Зоны Прорыва, под ногами приятно пружинило темно-синее матовое покрытие. На стенах небоскребов, как на гигантских  экранах, показывались видеоролики. Прямо над моей головой, в воздухе на разной высоте сновали странные, похожие на автомобили, аппараты. С тихим жужжанием подкатил черный, рифленый шар, около полуметра в диаметре.  Из недр шара на нас уставился блестя линзой, зрачок объектива. К нему подошел один из конвойных, что-то отстучал на закрепленном на запястье широком экране какого-то приборчика. Шар высвистел замысловатую мелодию, и отвалил. После этого нас повели к трехэтажному круглому зданию. Над массивными, сделанными из чего-то, напоминавшего коричневый пластик, дверями, в воздухе, сияла надпись.  Больше всего напоминающая детские каракули. Я обернулся к ящерам.
- Эт чего?
Систу пожала узкими плечами;
- Дворец правосудия. Тут тебе и кутузка, и судилище, и аннигиляционная камера.  Все радости жизни под одной крышей.
Камеры я не заметил, только коридор и яркая белая полоса на полу. И все.  За полосой простирался густой туман. Держа под прицелом двух стволов, с нас сняли наручники, с Оту стащили намордник. Подталкиваемые сзади, мы подошли вплотную к белой полосе. Внезапно, она засветилась, наливаясь молочно-жемчужным свечением, воздух над ней заколебался, подернулся дымкой. Я протянул руку, и коснулся пальцем колышущейся завесы. Вокруг пальца пошла рябь, а потом от него по завесе пошли расходиться концентрические круги, как от брошенного в воду камня.
- Задержанные, проходим, не останавливаемся. – раздался за спиной грубый голос, и чувствительный толчок в плечо придал мне ускорение. Я машинально взмахнул руками, удерживая равновесие, и шагнул вперед. За спиной взвизгнула Систу. Едва я пересек черту, как перед глазами полыхнуло фиолетовым, ощутимо тряхнуло током. Когда туман перед глазами рассеялся, я понял, что оказался в камере. Следом, из туманного марева, вывалились оба ящера, и наши рогатые попутчики. Оту не удержавшись, повалился на гладкий, вымощенный черно-белой плиткой пол. Висящие в воздухе под потолком, светящиеся желтым светом шары, разгоняли мрак по углам, давая неяркий свет. В черных стенах тускло поблескивали небольшие выпуклые линзы. «Аннигиляторы» всплыло в сознании название странных устройств, и их назначение. Я поежился. Почти у самого входа, стоял обряженный в тряпье карлик. Увенчанный бородавкой огромный нос, занимал пол-лица, да еще и шевелится. Карлик протянул руку, и требовательно хрюкнул. Оту раздраженно зашипел. Карлика как ветром сдуло.  Я повернулся назад. Там где несколько секунд назад  был туман, теперь находилась черная стена, с блестящей поверхностью. Я  протянул к ней руку. В полированной поверхности отразилась кисть, с вытянутым указательным пальцем.
- Куда?!! – раздался за спиной вопль, но было поздно. Палец коснулся стены. В глазах вспыхнули багровые искры, по телу пробежала волна резкой боли. Кожу словно окатили крутым кипятком, хребет трещал, выгибаясь дугой. А потом наступила темнота… 
- Ты куда смотрел, морда? – сквозь черноту обморока донесся голос Систу – Он же в первый раз в кутузке! А если ласты склеит?
- Не бухти женщина. Парень крепче чем кажется.
С трудом разлепив веки, я обнаружил себя лежащим на полу. Надо мной склонилась озабоченная морда Систу.
- Ты как?
- Хреново… Чего не предупредили, что ее трогать нельзя?
- А ты сперва спрашивай, прежде чем пальцами во все подряд тыкать. – Оту взял меня под локоть, помогая подняться. Голова кружилась, ноги дрожали, но я быстро приходил в себя.  Наконец пол под ногами перестал шататься, звон в ушах стих. Я оглянулся. Справа сидели на полу два одетых в узкие штаны в полоску, и растянутые на локтях свитера темно-зеленого цвета, двухголовых гуманоида. Между ними на полу валялись два прозрачных кубика, видимо местные игральные кости. Один другому со смаком отсчитывал по лысой черепушке звонкие шелбаны. Мясистые, похожие на лопухи уши проигравшего, мягко покачивались в такт ударам. Вторая голова смешно надувая щеки, обдувала покрасневшее темя пострадавшей. Чуть поодаль, сидя на маленьком коврике, пыхтел длинной трубкой мохнатый тип, странно похожий на киношного оборотня. Широкая, как у ротвейлера, морда, маленькие, прячущиеся под массивными надбровными дугами зеленые глаза, хитро блестели. Впечатление портили чуть провисающие вниз кончики стоячих  ушей, как у пекинеса, и придававшие ему комичный вид.  Плечистый, широкогрудый, одет в подранную черную майку-безрукавку, из-под которой клочками торчит бурая шерсть, широкий ремень, с множеством мелких и не очень крючков, и без штанов. Оборотень ничуть не смущаясь своего вида, кивнул нам как старым знакомым, и выпустил серию дымных колец. Сизые кольца неспешно поплыли по воздуху, расширяясь, и меняя цвет, сперва на салатовый, а потом на  ярко-желтый. Чубук трубки вернулся в широкую пасть, и курильщик вновь скрылся в клубах дыма. Прибывшие с нами рогатые, быстренько ускакали в дальний угол, я успел разглядеть сгибающиеся как у козлов ноги, клочья серо-седоватой густой шерсти торчащей из-под штанин, обрамляющие массивные копыта. Вылитые сатиры. Курильщик вытащил из пасти трубку, и плюнул им под ноги. Длинная полоска коричневой слюны, описав в воздухе дугу, попала точно на копыто одного из сатиров. Волк презрительно скривился.
- Козлы, мля...
Оплеванный что-то быстро залепетал на непонятном языке, но качать права не стал, резво ускакав за собратом.
- Чего это он? – обратился я к спутникам.
- Козлы. – повторил вновь появившийся из дыма оборотень. И, подумав, добавил – Мля…
- Кто козел?! – потирая запястья, направился я к курильщику.
- Ша, воин – взяла меня за руку Систу – это он не за нас.
Внезапно прорезавшийся у ящерки Одесский говор, так меня потряс, что я замер не хуже давешней статуи Ильичу.
- Фигассе… Это как понимать?
- Ты о чем? – выкатила на меня шары глаз Систу.
- Раньше ты так не говорила.
- Как? – не поняла ящерица.
- Ну… Так… - неопределенно пошевелил я пальцами, внезапно осознав, что объяснить ящеру из звездной системы Денеб, что такое «южная рэчь», не в состоянии. Хриплый лающий смех, вывел меня из ступора. Смеялся оборотень. Или все-таки волк? Даже не знаю как правильнее.
- Чего ржешь? – обиженно сдвинул брови я – Что смешного?
- Смешно. – коротко ответил волк. – Рожа у тебя…
Я двинулся к смешливому собакообразному, но тут на плечах повисли оба ящера.
- Ты чё, тупой совсем? Это ж вульмак!!! Порвет как хрынг мокрицу!!!
- Чё? – не понял сначала я, но вдруг из неведомых глубин сознания всплыло значение слова «вульмак»…  Кулаки разжались сами собой. Ну не суицидник я, чтоб с этим зверюгой бодаться. Вон клыки какие… 
-  Ладно воин, не злись. Что зенки выпялил? Да на роже у тебя армейская узколобость на два пальца в глубину выбита.
Я молча разевал рот, как выброшенная на берег рыба. Куда я угодил?! Что за место такое, где меня, десантника, всякая сволочь мордой об асфальт?! Я с усилием выдохнул, и разжал кулаки. Оту облегченно выпустил мое изрядно помятое твердыми пальцами плечо. Систу посмотрев на мужа, тоже отлипла. Однако весят они…  Назревающий конфликт прервал заполонивший кутузку вой сирены. Шары под потолком замигали желто-белым светом. Прямо посреди камеры, на полу появился алый круг, примерно метра полтора в диаметре.
- Внимание заключенным! – откуда-то сверху раздался рокочущий бас – Приготовиться к переходу в зал суда. Вызываемый должен встать в круг, за отказ – аннигиляция на месте.
Голос отгремел, все присутствующие потянулись к кругу. Сатиры прискакали первыми, за ними подошли двуглавые. Выбил трубку и подошел вульмак. Из темного угла выполз носатый карлик. Оту хлопнул меня по плечу, и потянул за собой.
- Джейлан Олг-Мергиз, встать в круг! – гаркнул голос, и карлик понуро занял центр светящейся окружности. Как только он там встал, от границ свечения вверх потянулись тонкие алые нити, меж ними скакали крупные зеленые искры. Нити дотянулись до потолка, искры мечущиеся между ними стали крупнее. Образовалась сияющая ало-изумрудная колонна. Свет от нее стал пульсирующим, искры брызнули во все стороны и колонна растаяла в воздухе. Запахло озоном, как после дождя. В круге никого не было, свечение в нем стало слабее. По спине пробежало стадо  крупных мурашек, но окружающие волнения не выказывали и я успокоился.
- Куда это он? – толкнул я локтем мохнатого соседа. Вульмак почесал вислое ухо, и пожал плечами;
- В зал суда, ты же слышал.
Действительно, глупый вопрос. Какое-то время ничего не происходило, потом снова раздался голос.
- Грейл и Валентрок, встать в круг!
Лопоухие толкаясь и неразборчиво бормоча вошли. И снова все повторилось. Однако, судя по тому как быстро разобрались с носатым, правосудие работает здесь оперативно… Потянуло дымом, я повернулся в право. Вульмак сложив лапы на груди, невозмутимо пыхтел трубкой. Свернутый трубкой коврик, торчал из-за ремня. Не успел мой сосед докурить, как с верху раздалось:
- Заключенный Икит, встать в круг!
Мохнатый выбил трубку, и хитро подмигнув нашей компании, исчез.
- Ты главное, как попадешь туда – ткнула Систу вверх пальцем – не бузи. Спрашивают, отвечай. И не вздумай отмалчиваться, могут память на изнанку вывернуть. Будешь потом овощ овощем.
- И хохмить не вздумай. Не любят там этого. Оту нервно почесал гребень на затылке.
- Давай на всякий случай, попрощаемся что ли? Может уже и не увидимся.
Я поочередно пожал лапы ящерам.
- Оту и Систу Локхайм, встать в круг!
Оту совершенно по-человечески обнял жену за талию, и ящеры исчезли. Я остался один. На этот раз, переходная площадка  оставалась тусклой дольше обычного. Я успел немного побродить вокруг него, осмотреть линзу ближайшего аннигилятора, и даже слегка заскучать, когда над головой громыхнуло:
- Андрей Ивашов, встать в круг!
 Я одернул китель, провел ладонью по волосам. Как-то не охота заявиться в местное судилище растрепанным будто кот мартовский. Вошел в центр круга. И снова алые нити сияния устремились к потолку камеры. Я смотрел как вокруг меня смыкается колонна из светящихся линий, и вдруг неожиданная мысль кольнула меня, как шилом в зад: откуда они знают мое настоящее имя?! Ошарашенный неожиданным открытием, я пропустил момент перехода. Когда светящийся кокон распался, я оказался в совершенно другом помещении. В зале суда.