Размышляка о наболевшем 8. Похоже на убийство

«- А ты делаешь и хочешь делать такие вещи которые мне Очень не нравятся
…
- Про то, что я говорил.. ты должна меняться..»


За что все это?
Зачем все это?
Почему так.. больно?
Какая-то злость. Какая-то печаль в душе. Как с ними справится. Не знаю. Точнее, знаю. Но не хочу. Намеренно. Загоняю себя в них. Слушаю грустные песни. Смотрю смазливые и настолько милые картинки. Что аж противно. Слишком сладко. Приторно даже. Как мед. Который я терпеть не могу. Просто не люблю. Но ем. Будто насильно в себя пихаю столовыми ложками. Чтобы сделать еще невыносимее свое состояние. Чтобы, наконец, заплакать. Зарыдать просто. Я давно не выпускала свои эмоции наружу. Давно не глотала соленые слезы. Да, мне хочется соли. Мне хочется этих мокрых дорожек по щекам и размазанной туши. Мне хочется красных глаз и распухших век наутро. Мне хочется освободиться от всего этого дерьма. Что накопилось в душе за то время. Что мы вместе. Просто ты на меня давишь. Всеми этими «Ты должна меняться. Но ты не хочешь». Сильно и постоянно. Все больше и больше. Все настойчивее и настойчивее. И меня это скоро сломает. И долгожданными толчками в грудь вырвутся слезы и всхлипы. В ночь. В одиночество. Снова и снова. Никому не скажу и не покажу. Узнают и услышат только до боли в сердце пронзительные лирические песни. Нетбук. Мои слезы и слова. И опять о тебе. Да. Не дави на меня. Пожалуйста. Заставляй. Но не дави. Я так не могу. Я просто в один день сломаюсь. И все. Не будет меня. Будет какая-то через чур хорошая копия. Но не я. Пойми. Копии еще никогда и никому не нравились больше оригинала. Каверы еще никогда и никого не заставляли испытывать те же эмоции, что оригиналы. Ремейки никогда и никому не проникали так глубоко в сознание и не меняли философию мысли, как оригиналы. Копии всегда хуже. Каверы всегда беднее. Ремейки всегда тусклее.



«-  маааамочки))) не забуду этого никогда..
- чего не забудешь?
- будущей первой встречи..)»


Я боюсь нашей встречи. Точнее, того, что будет дальше. Знаешь, наверное, я умру.
Умру, когда тронется поезд. Просто вместе с ним тронется мой разум. Он порвет душу. Вырвет сердце. И оставит бездушное тело истерически рыдать в квартире. Просто выплескивать всю горечь. Всю соленую жидкость. До раздраженной кожи. До расцарапанных рук. До дрожи по всему телу. И периодическим толчкам прямо в грудь. Все это будет в той самой квартире, в которой еще два часа назад был ты. Были мы. И была любовь. Всепоглощающая. Взаимная. Сильная. До красных щек и подкашивающихся колен. До приятной дрожи и слез счастья. До сладких поцелуев и безудержной страсти. До занятий любовью ночами напролет. До совместных подъемов, походов в душ и завтраков. Прогулок по магазинам и гостям. До сумасшедших выходок и неконтролируемого смеха. Истерического ржача просто. Да, все это было здесь и в ближайших районах этого города. Ненавистного теперь города. Этих ужасных набережных, которые еще помнят наши чудачества, наши посиделки на гранитных мостовых. Наши свешивания ног и головы за мостовые. Прямо к воде, да. Это я придумала. Это я так захотела. Наши глубокие поцелуи они тоже впитали без остатка. И движения, поглаживания холодных, замерзших рук и пальцев тоже. Они запомнили. Теперь показывают. Издеваются. Сводят с ума. Что за ****ство..
Да, была любовь. А сейчас ее нет. Есть половина любви. Болезненная ее половина. Которая убивает медленно и мучительно. Это какая-то недолюбовь. Она неправильная. Ложная. Несправедливая. Раз делает так больно. Она терзает где-то в районе, где раньше было раздавленное колесами поезда и оставленное на рельсах сердце. Она саднит и растекается по всему телу противной, вязкой болью. Беспомощностью. Да, и это бесит. Я ничего не могу сделать. И от этого еще хуже. Как мерзко. Я ведь сильная. Была. До тебя. Что ты со мной сделал? Зачем? За что?!..



Семейное положение: влюблён в Lolita Shelegova.. Счастье.

«-  и что. это все. да?
-  боюсь. что да
- спасибо. за то что не попробовал даже. не приложил усилия.
- Прости».


За что все это?
Зачем все это?
Почему так.. больно?
Каждый день. Держусь. Раз в три дня срываюсь. Хочется кричать. Вырвать сердце и выкинуть. Чтобы не чувствовать. Больше никогда не чувствовать. Не испытывать. Не любить. Вообще никогда. Тогда и страдать не придется. И плакать. И кричать не захочется. Когда все повторяется. Снова. Как дежа вю какое-то. Честное слово. Тогда и сейчас. Одно и то же. Только актеры меняются. А сценарий избит и стар. Но от этого не менее больно. И страшно. Неужели всегда так будет?.. Нет, только не это. Лучше сдохнуть. Чем еще раз. Разбивать душу на осколки. Никчемные осколки. Потом смести их. И вновь закинуть в дрожащее тело. Как мусор в контейнер. Эти осколки будут вновь дождем падать на сердце. Врезаться в еле трепещущуюся мышцу. Глубоко. До обморока больно. До очередной истерики. Сильно. Не сдержать слез. Не вынести толчков в грудь. Упасть на пол. Свернуться. Спрятаться. Попытаться. Но нельзя. Они знают цель. Они падают. И ранят. И больно так. Будто кто-то сдавливает грудную клетку. Вместе с тем еще больше вонзая осколки в сердце. Еще глубже. Там и сердца-то не осталось уже. Одни ошметки вперемешку с осколками. Ядерная смесь. Разбитая душа и изрезанное сердце. И не заживет. И не склеится. Не срастется. Снова покалеченное. Кому оно надо?.. Даже мне это месиво не нужно. Кому я нужна?!.. Да никому. Снова никому. Вроде бы и привычно должно быть. Только все равно убивает. Безразличность. Ненужность. Никчемность. Невидимость. Ложь. Они врали. Они все врали. О симпатии. Позже о любви. О том, что «Я сделаю ради тебя все что угодно, если ты будешь той девушкой, которая на всю жизнь со мной...» Как же противно. Как же обидно знать. Что это ложь. Что я поверила. Снова поверила. Доверилась. Ведь он был не таким. Он был не просто другим. Лучшим. Он был не просто хорошим. Единственным. И хотелось. Правда, черт возьми, хотелось «Остановиться на этом. и больше не искать..» И чтобы только для него. И чтобы только с ним. Меняться. От плохих привычек избавляться. Чтобы только на его груди. В сон проваливаться. Чтобы только ему. Милости шептать нежно до утра. Только в его власти быть. Его сильных рук. Губ. Всего тела. Только его. Только с ним. Хотелось. А ему нет. Не хотелось. И я не его. И я не нужна. Так вот просто. При первых же трудностях. Отказался. От всех своих слов. От меня отказался. И любовь ненастоящая. И я плохая. И я все испортила. Правда. Легче все свалить на меня. Такую дрянь. Какая разница. Я и так слишком испорчена. Чтобы стать на одно предательство тоньше. Еще на ложь меньше. Еще на расставание беспомощней. Я и так груба. Чтобы стать еще на предательство хуже. Еще на ложь слабее. Еще на расставание мертвее.



«- все закончилось, прости.
Мы можем продолжить и общаться, но без связей.
…
- Нет, ничего не будет, прости».


Я боюсь нашего расставания. Точнее, того, что будет дальше. Знаешь, наверное, я умру.
Знаешь, а ведь это не больно. И, наверное, даже не страшно. Умереть теперь. Сейчас. Без тебя. Просто взять и изрезать лезвием вены вдоль предплечья. А чтобы наверняка. Чтобы никто не смог спасти. Да и кто спасет? Я одна в квартире. Я одна. Абсолютно одна. Сука. Просто рвет. Все подряд. По очереди. Резко. Больно. Все тело. Все мысли и мечты. Удаляет все ненужное. Потом нужное. Душа, она ведь мне нужна. Чтобы любить тебя. И ее рвет. На ленточки разноцветные. Сердце, оно ведь мне нужно. Чтобы жить. Чтобы разгонять кровь по организму. Питать мозг кислородом. Задавать темп движения пульсом. Чтобы звучать просто и ритмично. И его рвет. На тряпочки красные. Разум, он ведь мне нужен. Чтобы не быть сумасшедшей. Чтобы тебя помнить. Чтобы помнить, что я люблю тебя. Чтобы мечтать. И его рвет. На ошметки яркие. Мечты, они ведь мне нужны. Чтобы строить наше будущее. Совместное будущее. Чтобы представлять свадебное платье. Будущих детей. И их рвет. На нити почти невидимые.
В клочья. Просто и быстро. Стирает все лишнее. И не лишнее совсем. Без остатка. Меня стирает из реальности. Я теперь только в прошлом живу. В нашем прошлом. В твоем прошлом. У меня ведь ничего нет.  Я пустая. Просто оболочка. Кожа, волосы, глаза, губы, мышцы, сухожилия и кости. И все. Больше ничего. Ни грамма.
Я допью вино. Прости меня. Но я допью. С горла. Залпом. Чтобы половину вылить на майку. Чтобы просто лечь и умереть. Чтобы захлебнуться, подавиться и сдохнуть. Я так хочу. И никто меня не остановит. Только твой звонок или смс. Хотя, навряд ли. Ты просто не позвонишь и не напишешь больше. А я просто тоже не напишу. В первый раз в жизни не напишу тебе вечером. Ты начнешь волноваться. Ты поймешь, что со мной что-то не так. Ты испугаешься. Конечно, я же та еще истеричка. Больная просто. Внезапная и непредсказуемая. Переменчивая и сумасшедшая. Ты знаешь, я способна на все. Абсолютно на все. Да, ты представляешь, как я подношу бритву к своей руке и провожу резко и глубоко по вене. Но знаешь, что не сделаю этого. Очень я люблю жизнь. Слишком я люблю тебя.
И от этого еще хуже. Как мерзко. Я ведь сильная. Была. До тебя. Что ты со мной сделал? Зачем? За что?!..


PS.
Пол года любви и ожиданий вылились в четыре года беспробудного одиночества и периодических истерик. Апатий и депрессий. Срывов. Бессонных ночей. Полное разочарование в любви. В отношениях. В молодых людях. В их признаниях. Вообще в словах. Любых. За полгода любви и счастья я отплатила четырьмя годами душевного и психического истощения. Это восемь раз по полгода. Эта наценка. Что за черт? За один грамм любви получаешь восемь граммов боли.. Проделав несложные расчеты. С переводом на сегодняшние цены. За один месяц любви. За ноль целых и шестнадцать сотых грамма любви. Наполовину неразделенной. Также наполовину ненастоящей. Я получу ноль целых и сто двадцать пять граммов боли. Купила один месяц в кредит на восемь. Как забавно. Второй раз беру. И снова в кредит за счастье плачу болью и срывами. Слезами. Или меняю эти валюты. Не по собственному желание. А оттого. Что они обесцениваются. Кто придумал такую плату? Или кто придумал такой курс?.. И это при том. Что я наивно надеюсь на неизменность курса обмены этих валют. Как наивно. Да.
Я, конечно, просила грамм хотя бы. Хорошо, что меня обвесили. Хорошо, что я только сейчас это заметила. Заметила обман. Иначе еще восемь граммов были бы для меня смертельной дозой. Хотя. Восемь месяцев. До июля болеть. Да вы что. Издеваетесь? "Мне бы в феврале не сдохнуть"..
И, кстати. Все эти ваши успокоительные. Антидэ. Нихера они не помогают. Засуньте их себе в задницу. Я сама справлюсь. Если в феврале не сдохну.

Lolitka Unknown.