Рецепт счастья и бессмертья

     "Бессмертие без счастья - пустое времяпрепровождение, а не жизнь", -  вампир Вадик коротко взгрустнул и, не заморачиваясь открыванием дверцы, умостился в салоне Ауди и поехал в наробраз, устраиваться учителем истории.

     Выбор профессии не был случайным, где еще искать счастья, как не в женском коллективе, и кем работать вампиру в возрасте пятисот лет, свидетелю и участнику исторических событий, как ни историком.

     По коридорам наробраза слонялось множество кругленьких попок и вздрагивающих титек, всерьез озабоченных проблемами обучения и воспитания молодежи. Вадик неторопливо огляделся: "В лицах многих женщин присутствуют крысиные черточки, но какие симпатичные встречаются крыски".

      Главная по образованию оказалась зрелой привлекательной крысой из вампиров-самовыдвиженцев, сосущей людскую кровь не от врожденной необходимости, а по душевной потребности:

- История - трудный предмет: множество учебников, наполненных противоречивым враньем, - Елена Николаевна, завидуя бессмертию брата по крови, кривила кроваво-красные губы.

- Мне легко разобраться, - доброжелательно отозвался Вадик. - Очевидец событий, живой носитель истории...

- Не совсем живой, - злобно процедила Елена Николаевна. Бессмертия хотелось мучительно. Наворованнное, нахапанное давно не помещалось в закромах, но впереди, через тридцать-сорок лет маячит смерть, куда и денег не прихватишь, и воровство теряет смысл. А этот красавец прожил пятьсот лет и будет бременить землю еще дольше...

- Не совсем живой... Сгусток неизвестно чего, без тени, без отражения.
- Не страшно, - Вадик снова улыбнулся. - Вот влюблюсь и оживу, и плевать на бессмертие.

- А я хочу жить вечно, - Елена Николаевна хлюпнула носом, - пусть и в несчастье, и бесконечно пить кровь из жалких людишек.

- Не получится, увы, - в голосе Вадика прозвучал холодок. - В бессмертные не берут ненасытных, чтобы не пострадала кормовая база. Научитесь отходить от холодильника раньше, чем в нем кончатся продукты.

        Явление в учительской нового историка фурора не сделало. Женский контингент, он же восемьдесят процентов коллектива, привычно вежливо ответил на приветствие и с показным равнодушием отвернулся, спеша до звонка закончить дела и разговоры.

      У мужчин в школе три дороги. Либо начиналась дружба с информатиком, разговоры на непонятном языке, на женщин свысока, и потеря признаков пола - унисекс.

       Порой, поозиравшись затравленно среди многочисленных юбок, находил мужчинка убежище у трудовика и начинал выпивать: утром для смелости, в обед для бодрости. В трезвые дни оставался молчалив и скучен, в пьяные - невыносим.

       Относительно предпочтительный вариант - дружба с физруком. Новенький быстро превращался в избалованного сексуального потребителя, чувствовал себя альфа-жеребцом в табуне, а на самом деле просто пользовал неискушенные в амурных делах сердца и неизбалованные мужской лаской тела учителок, молодых и не очень, мимолетным, необязательным и обидным сексом, с "остроумным", по мнению физрука, завершением: "Раз, два, три... Закончили".

     Историк сдвинул на совершенно черную, волнистую, стильно подстриженную шевелюру солнцезащитные очки-хамелеоны от известной швейцарской фирмы и, мельком окинув взглядом учительские спины, талии и зады, легко усмехнулся и подошел к расписанию уроков.

     Очевидно, парень отличался великолепным зрением. Притененные длинными ресницами карие глаза с высоты двухметрового роста небрежно прошлись по столбцам, чуть задержались на номерах кабинетов. Подняв правую руку к красиво очерченным мужественным губам, чуть прищелкнул пальцами, запоминая время начала уроков; удовлетворенно кивнув, взял из стойки классный журнал и вышел из учительской.

- Костюмчик, прямо депутатский, серо-синий, с блестками, - печально вздохнула полноватая предпенсионная математичка Зоя Федоровна. - Лет тридцать мечтала своего Ваньку в таком увидеть, а он так и проходил всю жизнь в фуфайке.

- Ванька он Ванька и есть, - язвительно "поддержала" завуч Кристина Валерьевна, за школьными делами так и не сподобившаяся выйти замуж.

- Ну, хоть такой, - успокаивающе улыбнулась мудрая Зоя Федоровна.

- Мужчину необходимо создавать и образовывать, - вмешалась строгая тридцатилетняя литераторша Елена Владимировна. Не далее полугода от нее сбежал муж, не выдержав пытки стихами русских классиков и разговорами о прекрасном в человеке. Теперь бывший к месту и не к месту повторял: "Лермонтов - гад, Пушкин - сволочь!" - и третьей улицей обходил школу.

- Ты уже одного образовала, - пренебрежительно перебила Кристина Валерьевна и вновь повернулась к математичке. - "Хоть такого", а почему не принца?

- Так и я не принцесса, - засмеялась Зоя Федоровна. - Сейчас похудела, а смолоду такая пышка была. Ванька жилистый, и то, едва не надорвался, из ЗАГСа вынося. Шепчу: "Не неси, выкатывай", - у него и ноги от смеха подкосились.

     Толстенькая учительница младших классов Лидия Николаевна с надеждой подняла от тетрадок на математичку краснеющие полные щеки:
- А худеть пробовали?
- Не спрашивай, - весело отмахнулась Зоя Федоровна. - Целая библиотека о похуданиях и диетах, а рецепт счастья один: не съедать всего, что лежит в холодильнике.

     Лидия Николаевна ответила мгновенно запунцовевшими щеками и, схватив журнал и стопку тетрадей, неловко заторопилась к выходу. Перекрывая смешки и улыбки, ей вслед затрезвонил звонок.

     В расстроенных чувствах и мыслях о несовершенстве своего тела Лидия Николаевна, привычно уворачиваясь от снующих по коридору учеников, спешила к своим третьеклашкам: умным, добрым, замечательным...

- Извините.

    Лидия Николаевна сразу остановилась и непонимающе всмотрелась в серо-синее препятствие, с притягивающим мужским запахом. Не сразу, но догадалась взглянуть выше и невольно потянулась к теплому мягкому взгляду карих глаз. Новый историк. Вадим Вадимович.

- Извините. Вы не подскажете, где кабинет истории?
- Идемте. Я покажу, - ответила и удивилась отсутствию всегдашнего замешательства при общении с мужчинами. - Вот, напротив лестницы, а мой - этажом ниже. Заходите, познакомлю со своими огольцами.

- Обязательно, - улыбнулся Вадим и, слегка повернувшись, ловко прикрыл собой Лидию Николаевну от летящих по коридору и ничего вокруг не замечающих в стремительном беге старшеклассников.

- До встречи, - гордая красивая женщина задорно процокала каблучками по лестнице и вошла в класс, не пряча улыбку. Радостно оглядела ребятню. - Здравстуйте, садитесь. Что, Лена?
- Лидия Николаевна, вы у нас такая красивая.
- Спасибо, Лена. Я знаю. Начнем урок, - и добавила про себя: "А к холодильнику близко не подойду".