Эксгумация маломерок

               
                ЭКСГУМАЦИЯ  МАЛОМЕРОК

   25 октября в неврологическое отделение городской больницы Скорая помощь доставила  старика в необычной одежде: на нем были только трусы. В таком наряде старика стащили с балкона, с которого он, кроме своей костлявой фигуры, пытался демонстрировать и сомнительный ораторский дар. А проще – во всю мощь своих немощных легких клеймил позорные, по его убеждению, чиновничьи власти.
   Его брали через балкон потому, что квартира была заперта изнутри. Он был трезв, но и в больнице продолжал проявлять агрессивность.
   Старику сделали надлежащий укол, от которого он спал почти сутки, а после пробуждения, лечащий врач стал по крупицам восстанавливать картину, приведшую его пациента к тяжелому нервному срыву.
   Вкратце она такова.
   В начале марта домой к старику… Кстати, по фамилии он - Ерохин, звать его  – Петр Захарович, он – пенсионер, ветеран труда, бывший школьный учитель. Живет он один. Эти сведения вместе с документами и одеждой, привезла в больницу внучка Ерохина, узнавшая о случившемся от соседей…
   Так вот, в марте в квартиру Петра Захаровича пришел мужичок, лет под сорок.  Старику он понравился: крепенький, стройный, голос басистый.
- Я,- представился он, - работник Центра ГИМС МЧС, а если по старому, – речной инспекции по маломерному флоту. Сейчас это – ГИМС МЧС.
  Свои слова он подтвердил документом – служебным удостоверением.
- Слушаю вас,- говорит ему Петр Захарович. – Чем могу быть полезен?..
   Представитель инспекции проинформировал, что в настоящее время они занялись корректировкой  данных о владельцах маломерного флота, и чтобы в налоговые органы не ушли недостоверные сведения, нужно кое-чего уточнить.
   Он достал из папки бумагу, в которой было написано, что за стариком числится катер «Прогресс» и два подвесных мотора.
- Эхма!- изумился Петр Захарович. - Вот вы хватились! Так их давно уже нет! Их я лишился, когда Горбачев вместе с Ельциным уничтожили Советскую власть!
   И старичок стал подробно рассказывать, как уже в первый год новой власти он не мог выезжать на катере – цены на бензин росли как поганки, стали расти тарифы за стоянку, и вскоре получилось так, что его долги новым владельцам стоянки стали больше, чем стоимость моторов и катера, и он, чтобы его не «посадили на счетчик», договорился с новым хозяином, что тот забирает катер с моторами и снимает свои претензии по долгам. Потом, по словам старика, его катер сдали в металлолом, так как «алюминий был нужен для заграницы», а моторы были разобраны на запчасти. 
   В этой истории, как в капле воды, отразилась трагедия всей страны в девяностые годы, и представитель инспекции слушал ее с сочувствием: возможно, что-то  похожее было и у него.
   А старичок продолжал:
- Ни моторов, ни катера у меня с той поры больше нет, и нет судового билета, который от меня сейчас требуют: тогдашний инспектор взял билет и сказал мне, что  с жизнью катера дело закрыто… Это для него оно - просто закрыто! – воскликнул в этом месте старик. – А для меня – вырван самый счастливый кусок моей жизни!
   И он с ностальгией стал вслух вспоминать, как выезжал на охоту, рыбалку, на отдых вместе с семьей. Как на Волге в то время тесно было от лодок и катеров: полгорода, если не больше, имело эти средства и наслаждалось отдыхом на природе. Что Волга в те времена была труженицей: на ней беспрерывно были слышны гудки пароходов, баржами вывозились в индустриальные центры арбузы, помидоры и прочее.
- Это было давно,- остановил  инспектор Ерохина, - и все всем известно…
  И возвращает его в сегодняшний день. Говорит, что не ему одному послано извещение. Таких как он – тысячи. У всех уже фактически нет ни моторов, ни лодок, а по бумагам – они еще есть. Вот ГИМС и решил навести там порядок. А чтобы порядок был наведен, от старика нужно заявление, чтобы его катер был снят с регистрации.
   Петр Захарович опять говорит, что он заявлял об этом инспектору, когда лишился катера.
- В документах вашего заявления мы не нашли…
- И не найдете! Когда это было!.. Когда создалось ваше ГИМС МЧС?
- В 2005 году…
- Вот!.. А катера у меня уже тогда не было лет этак десять…  А в девяностые годы в стране творился такой беспорядок, что инспектор тот, видать, позабыл вычеркнуть мой катер из списка… А что же вы сами так долго валандались?..- съехидничал старичок. - Созданы в 2005 году, а разбираться начали только  в одиннадцатом?.. Почему не сразу стали сверять наличность того, что вам передали, с бумагами?..
  Этот вопрос инспектору не понравился. Действительно, был вынужден он согласиться, дело слишком  запущенно, но порядок надо хоть когда наводить… Поэтому-то  от вас и нужно заявление. Без заявления порядок навести никак невозможно… Вам, говорит, это ничем не грозит, не будет никаких неприятностей, а нам заявление нужно: какой, дескать, без заявления порядок…
  Ерохин под диктовку инспектора написал заявление, в котором дописал от себя: моторов и катера давно не имею - больше десяти лет назад они были утилизированы…   
  С уходом нежданного гостя старик немного потешился над практикой наведения порядка в ГИМС МЧС: «Целых шесть лет не знали положения дел в своем заведении!» И накликал беду на свою безволосую голову…
  Инспектор, по словам старика, приходил первого марта… А  в середине апреля ему пришло извещение из налоговой службы, по которому требуют уплатить за моторы налоги  аж с 2008 года!..
  Петр Захарович ахнул, понял, что его обманули: вот тебе - никаких неприятностей!.. И суммы там были такие, что голова у него закружилась: где брать на них деньги? Не из пенсии же! Если из пенсии – жить будет не на что.
 Старик подался в налоговую, предварительно написав заявление, в котором он излагал: налоги прислали ошибочно, нет уж давно ни моторов, ни катера…
   Здесь врачу  пришлось корректировать ход мыслей Ерохина: как только он дошел до налоговой, то стал говорить  о впечатлениях от здания налоговой службы: не служебное здание, а целый дворец! Стал говорить о чопорных  женщинах служащих там, о том, как он стал сомневаться: вряд ли его здесь поймут – вся эта роскошь создана от сбора налогов! И точно – не поняли!..
- И чего же  им непонятно?
- Да все было ясно!  Не захотели понять!.. Прошел я,- рассказывал Петр Захарович,- через зеркальную роскошь, выстоял очередь, отдал свою писанину, и получил от ворот поворот: а мы здесь при чем? Нам, дескать, из ГИМС дали такие сведения. Вас, дескать, только в прошлом месяце сняли с учета. Мы, дескать, рады бы вам как-то помочь, но не можем: существует закон. Мы по закону обязаны взыскать всю задолженность по налогам.
   Объясняли все внятно и вежливо, но старик возмутился:
- Тогда почему за три года?!.. Дерите уж сразу за все двадцать пять!
   Ему опять издевательски вежливо:
- Закон такого не позволяет! По закону, мы имеем право взыскать только за три  последние года…
   Девица, к которой его направили сдать заявление, велела через неделю позвонить и узнать, кому поручат готовить ответ, а сама сердобольно  шепнула: «Вы обратитесь к начальству ГИМС. Только они вам могут помочь: пусть напишут, что моторы сняты с учета раньше, и тогда налогов не будет…»
   Петр Захарович понял, что предстоит затяжная борьба, но отступать ему было некуда, да и обидно. С одной стороны, мизерная пенсия, ее не хватает даже, порой, на лекарства, с другой – за что же он должен платить?! За то, что какой-то чудак не выполнил свою работу – не внес изменения туда, куда был обязан внести.
   Он написал в ГИМС новое заявление,  в котором уже в подробностях говорил, когда, где и как у него не стало моторов, и просил считать его  дополнением и изменением того заявления, которое подал им через посыльного в марте. Это заявление он отправил  заказным письмом с уведомлением о вручении.
   Ответ из ГИМС пришел на удивление быстро – дня через три. Там в уважительной форме говорилось, что обращение господина Ерохина внимательно изучили, тщательно проверили все изложенные в нем факты и не подвергают сомнению то, что дело происходило именно так, как излагает его Петр Захарович, но, к их глубочайшему сожалению, не могут облегчить  его участь: нет в документах другого его заявления.
   У Ерохина оставалась искра надежды на ответ из налоговой: может, там все-таки сжалятся над стариком?..
   Ответом было новое извещение с требованием погасить задолженность по налогам. В счете, кроме уже известных ему налоговых цифр, была и другая – пеня за просрочку оплаты, и угроза – взыскать долги через суд.
   Извещение пришло утром, старику и так нездоровилось, а тут – новый удар!  И он, как был в одних только трусах, таким и выскочил на балкон.
- Надеюсь теперь на справедливость суда,- плакался Петр Захарович врачу. – Платить им мне  не за что!.. В то время даже налога такого не было!.. Не было налогов на подвесные моторы!..
   Врач смотрит на старика с состраданием: «Неужели до тебя до сих пор не доходит, что это обращение к прошлому не случайно: откуда еще брать чиновникам деньги на свое содержание?  Все другие  возможности давно уж исчерпаны, а их аппетиты растут!.. Никакой суд не будет посягать на кормушку чиновников».
Размышления врача были прерваны возгласами:
- Аферисты! Мародеры! Гробокопатели!..- выкрикивал, задыхаясь, старик. -Даже с бренных останков стремятся иметь себе выгоду!..
   У него начинался новый нервный припадок.

   Драматичность этой истории продолжается. В ноябре в средствах массовой информации прошло сообщение, что Государственной Думой принят закон об амнистии незадачливым владельцам транспортных средств, о списании долгов по налогам на транспорт, который в бумагах полиции все еще числился, но которого фактически не существовало. Случай с Ерохиным прямо подпадал под этот закон. Это известие для старика это стало лучшим лекарством, и он пошел на поправку. Его вскоре выписали. Но ненадолго: в декабре домой к нему поступило новое извещение с требованием срочной уплаты налогов. Сумма пени была в нем значительно выше.


Декабрь 2011 года.