Большая политика

 - А, здорово, братец!
Я обернулся. Это оказался мой знакомый Топтунов. Вид у него был весёлый и придурковатый.
 - Как сам? Слышал, в писатели подался, в гущу, так сказать, событий вникаешь?
Согласился. Топтунов довольно улыбнулся:
 - То-то! Значит, и политику знаешь. Навальные, понимаешь, всякие, Прохоровы там – это, брат, младенцы! Вот я тебе расскажу, как я политику навёл. Ты запиши, сгодится.
Не ошибся. Как раз выборы прошли.
 - Поехал я – да ты знаешь, я всегда на выходные ездию в Вороново. Так сказать, душой и телом отдохнуть. А то собрались мы втроём, понимаешь, группой своей. Тут Петро и говорит: «Мене надо газетки разнесть. Предвыборные. Так-то мамке велели, дык пусть она дома сидит – всё одно нам делать нечего». Ну, что мы, нелюди – пошли с Петром.
Тут мене интересно стало, за кого хоть газетки носим. Спрашиваю у Коляна, интересуюсь, так сказать. Тот, значит, рукой машет: «Да есть тут один хрен с горы». Тут Петро влез, понимаешь, в политический разговор и тоже рукой машет: «Как есть хрен с горы. Бывший директор консервного канбината». Дык канбинат-то если б белорусам не продали, он бы уже триста раз обанкротился. Дай, думаю, спрошу, отчего такого, понимаешь, паскудного директора в политику суют, да не стал – им там видней, кого кудой сувать.
Дошли мы, значит, докуда надо. Начали газетки в щели заборные тыкать. Тут из одной щели как мужик выскочит да как заорёт: «Мать-перемать, какого ляда забор ломаете?!» Мы ему говорим – мы, дескать, агитаторы. Газетку ему дали. Он смотрит и говорит: «Кандидат ваш сволочь, конечно, и газетка так себе, только мажется. А на цигарку сойдёт. Дайте-ка три штучки». Да бери, мужик, жалко, что ли. Он совсем подобрел и говорит: «Вы, пацаны, зайдите к соседу моему, у него печка, вы ему всё на растопку отдайте». Я ему: «Не, мужик, это у тебе не гражданская позиция, а хрень. Что, только у соседа твово печка есть?» Тут мужик сам охренел и говорит: «Ты, брат, политик!»
Распрощались мы и дальше пошли. Везде нас встречают – кому, понимаешь, тоже цигарку скрутить охота, кому печку топить, бабка одна в газеты игрушки ёлочные завернула да чаю налила. Словом, работает политика!
Топтунов победоносно посмотрел на меня.
 - Да, работает политика, - повторил он.
А я стоял, и в голове у меня крутились две мысли. Первая – как ты не пытайся оригинальничать в передаче «простого народного языка», всё равно получишь подражание Зощенко. Не меняется народ! (Да и писатели тоже…)
А вторая мысль была – пустить бы Топтунова в нашу Госдуму. Он бы там быстро политику навёл.