Выкуп

 

-А к нам Швондер приходил…

Лена докрашивала правый глаз и переходила к левому. А процедура эта требовала такого вдумчивого и сосредоточенного внимания, что фразы она роняла только в паузах между тщательной отделкой очередной детали своего удивительно выразительного лица. Причём, таковым оно становилось именно в процессе долгой и кропотливой работы.

Наконец, и левый глаз приобрёл законченность, и она продолжила:
- Так вот, раздаётся стук в дверь, и некто представляется домоуправом. Мало того, он задаёт вопрос, почему я не даю воду уборщице  для помывки полов. Цитирую дословно. Именно – для помывки полов! Я, естественно интересуюсь, в какое время дня происходит сие событие…. Оказывается, в восемь утра. Нет, ты представляешь! Я должна встать в восемь утра, налить ведро воды уборщице и в таком случае могу рассчитывать на чистые полы в подъезде!

Сегодня Лена была в ударе, обычно ничто её не может вывести из себя настолько, чтобы она повысила голос. Но предложить ей встать в восемь! Это действительно – нечто. И вовсе не потому, что она патологическая лентяйка, просто работа у нее заканчивается  часам к пяти утра.

Много лет назад, а именно – на заре перестройки, Елена Прекрасная (так начали её величать прямо с детского сада, поскольку фамилия у неё была звучная – Красная) окончила психологический факультет. Почему-то именно в то время психологи, ну абсолютно никому не были нужны, зарплату предлагали столь мизерную, что иначе как оскорбление, Елена её и воспринять не могла.

Поскольку девушкой она была мудрой, то плюнула на все условности и пошла работать официанткой в валютный ресторан. Да, было такое время, когда наличие долларов автоматически переводило любого человека – в высшую касту, и внешнее оформление его жизни было несколько иным, чем у простых смертных. Стало быть, существовали и валютные рестораны.

А нужно сказать о том, что Елена всегда отличалась крайней субтильностью облика, и в свои двадцать три  года, больше чем на пятнадцать годков не тянула. Поэтому смешные случаи приключались постоянно. Однажды она поведала такую историю:
- Народу в ресторане – плюнуть некуда, праздник что ли какой-то…. Но, замечаю, что один пожилой дяденька, явно грузинской национальности, с меня глаз не сводит. Поняла, будет ждать. Так и есть: выхожу, а он стоит. И что ты думаешь? Берёт меня так крепко за руку и говорит:
- К маме вэди.
- Зачем к маме?
- Говорить буду. Зачэм такую маленькую дэвочку в рэсторан послал? Тут вино, водка, разврат. Мама глупая совсэм? Папы нэт, сам вижу.
- Спасибо, конечно, вам за заботу. Но я вполне совершеннолетняя!
Дядька не поверил и так разволновался, что пришлось паспорт показать и даже диплом университетский!  Иначе я его убедить не могла.

Спустя некоторое время, когда в стране всё начало валиться, как карточные домики, и пошёл передел государственной собственности, Елена вовремя сориентировалась и стала хозяйкой крошечного, но вполне уютного бара. А поскольку психологом она была  прирождённым, то вскоре бар превратился скорее в приёмную психоаналитика, нежели в питейное заведение. А потом преобразовался в элитный клуб, вход – по членским билетам. И общество собирается там не столь богатое, сколько исключительно интересное. В доходах Елена несколько проигрывает, но это - временно, она работает на перспективу. Уже сейчас столько желающих получить членство в  клубе, что в ближайшую пятилетку банкротство ей явно не грозит.

Несмотря на все жизненные «перетрубации», наше трио – Елена, Анечка и я, выдержало испытание временем. Разговоры о невозможности женской дружбы – сплошная чушь.  Главное условие: дружба должна возникнуть очень рано,  не позднее третьего класса. А мы дружили, можно сказать, с младенчества. Жили в одном дворе, ходили в одну группу детского сада, а потом и в один класс.

В данный момент нам было по тридцать пять лет, у каждой – весьма бурная, полная неожиданных поворотов, жизнь. Встречаемся мы не так часто, как хотелось, а последнее время – лишь когда возникают обстоятельства чрезвычайные. В этот раз собрала нас Анечка, прорыдав в трубку что-то неразборчивое, сплошь – из одних междометий и сдавленных воплей. На Анечку это вовсе не похоже, дама она вполне сдержанная и вовсе не истеричная.

Встретились мы с Еленой  пораньше, чтобы обсудить ситуацию. Я слушала подругу, поскольку чутьё у нее было отличное, а в анализе душевных переживаний ей не было равных.
 - Догадываюсь, что там произошло. У Валентина случился очередной «похоход».

Валентин, муж Анечки, слегка  заикается, и когда три года назад пытался обозначить свой выверт словом  «поход», получился этот чудный неологизм. Мы взяли его себе на вооружение,  теперь только так  и называем  мужские «зигзаги налево».

-  Да уж… Всё  имеет периодичность. У Валентина  каждые три года, именно в начале июня – новый «похоход». Вот как ты это объяснишь?
 - Наверное, на солнце какие-то протуберанцы завихриваются…
 - Вот-вот. В мозгах у него завихривается! Повезло ему, что Анечка – святая простота. Первый раз не мог ничего умнее придумать, как наплести, что его инопланетяне на неделю умыкнули.
 - Ну, ты же сама этот бред поддержала, водила Анечку на сеанс гипноза, где Валентин подробно вспоминал и корабль этот, и опыты. Все тогда просто обалдели.
 - Ты бы ещё больше обалдела, если бы узнала, сколько я этому «гипнотизёру» заплатила. Но Анькино счастье мне дороже. Тем более, что лучше Валентина она никого не встретит. И на солнце бывают пятна! Протуберанцы опять же…
  - Точно, я вспомнила!
  - Опять из астрономии что-то?
  - Не умничай! Инопланетяне были шесть лет назад, а три года спустя – цыганский табор! Когда неделю он цыганским бароном был.
  - Наконец,  до тебя дошло! А сегодня  наступило время очередного «похохода», о чём я толкую уже полчаса!
 - Слушай, а что будет на этот раз? Что он придумает?
 - Знаю я, что он придумает. Слово в слово.
 - А что, он тебе уже рассказал?
 - Ну, почему всегда дурочкой прикидываешься? Как он мне мог рассказать, если появится со своим диким рассказом только через неделю? Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы  сообразить, о чём он будет лепетать…
 
И тут пришла заплаканная Анечка и сообщила, что пропал Валентин. Впрочем, об этом мы уже догадались. А вот дальше события развивались по сценарию, которым руководила Елена. Она сходу спросила у Анечки:
-Ты мне, как психологу, доверяешь?
- Больше, чем себе. Абсолютно.
- Поклянись, что будешь меня слушаться.
- Ты сама говорила: никогда не клянись…
- Ну, это я для пущей важности. Просто пообещай.
- Обещаю. Но я боюсь…
- Ничего не бойся. Мы с тобой, а это главное. А я тебе гарантирую, что Валентин через неделю вернется, если ты, конечно, будешь наши условия выполнять. У Валентина  есть какая-нибудь мечта?
- Вы же знаете, машину он хочет поменять. По-моему, она ему во сне уже видится, а наяву только об этом и говорит.
- Сколько у вас денег накоплено трудами праведными?
- Не так уж много, тысяч семь долларов.
- Сейчас же идёшь и приносишь деньги.
- Нет, я не могу! Валентин меня не поймёт.
- Ещё как поймёт! Ты ведь обещала, что будешь меня слушать.

Анютка отправилась за деньгами, а я, как ни пыталась, не могла уговорить Елену поделиться своим планом. Наконец, получив конверт в руки, она спросила Анечку:
- А теперь говори как на духу: у тебя самой есть голубая мечта?
- Есть, только почти невероятная. Хочу шубу. Такую, чтобы все выпали в осадок!
- Чудненько. Этим и займёмся. Поедем шубу выбирать.
- Ты что?! Эти деньги – на машину! Валентин…
- Так. Или подчиняешься, или ко мне больше не обращайся. Одно из двух.

Страшнее угрозы не было, поэтому Анечка собрала волю в кулак, осушила слёзы и мужественно согласилась выполнять всё, что Елена Прекрасная ей посоветует. Нечего и говорить о том, что последующие три дня прошли во вдохновенном поиске мечты. Мы объездили все меховые салоны, нам веером бросали шубки, мы их мерили по очереди, но Елена отметала один вариант за другим. Шубы мне снились уже ночью. Последний раз я проснулась в холодном поту: меха стали превращаться в зверьков и, скаля зубы, шли на меня ровным строем.

Наконец, вау! Свершилось. Мечта воплотилась. Это была белоснежная норковая шубка исключительного качества и кроя. Аня уже не мучилась проблемой траты денег, её тоже заклинило. Тем более, если Елена взялась за дело… Анютка не рыдала, а стоически ждала любимого мужа, каждый день готовила ужин, всё время поглядывая на дверь и кидаясь на каждый телефонный звонок. Но это – по вечерам, поскольку день был до предела занят. Оказалось, что новая шубка требует соответствующих аксессуаров, и мы полностью отдались процессу выбора перчаток, шарфиков, а главное – шляпки!

В воскресенье Елена скомандовала:
- Ночевать сегодня остаёмся у Анечки. Чует моё сердце, утром пропажа явится. Не могу отказать себе в удовольствии поглядеть на эту сцену. Мы спрячемся в детской и в щелочку посмотрим. Обещаю, спектакль будет ещё тот! Только Анечке дам ценные указания. Ей и произнести придётся одну-единственную фразу.

Елена Прекрасная не ошибалась никогда, права она оказалась и на этот раз. Воскресным вечером мы заняли наблюдательный пункт.  Не прошло и часа,  как раздался робкий такой поворот ключа в замочной скважине, и Валентин возник собственной персоной. Анечка не кинулась ему на шею, а спокойно сидела в кресле, согласно полученному инструктажу.
 
- Ты знаешь, - сдавленно, трагическим тоном начал Валентин своё повествование,- зашёл я в пятницу после работы пивка попить. Помнишь, жара такая была. Через два столика кампания какая-то расположилась. Человек пять.  Показалось мне, что среди них - Петька Свиридов. Он как с третьего курса ушел, я его больше не видел, а ведь так дружили! А очки я на работе оставил, забыл. Голос вроде его, а лица не разгляжу. Подходить неудобно, вдруг ошибся?  Пересел я за столик поближе…

Прошло минут пять, вдруг они стол опрокинули, меня скрутили, в машину запихнули, на глаза какую-то шапку натянули. Поддали так, что оклемался я только на квартире, куда они меня притащили. Оказывается, им почудилось, что я  их важный разговор подслушиваю, интерес проявляю. Объяснял раз сто причину, не верят! Потом, видно, всё по своим каналам пробили, поняли, что я, по определению, к таким делам непричастен. А всё равно – держат…
Утром сегодня главный явился, говорит, мол, день рождения у него, грех на душу брать не будет, отпускает меня. А в качестве подарка самому себе проявляет акт милосердия, и выкуп за меня у семьи  требовать не будет…

Тут вступила Аня.
- Как не будет?! И ты ему поверил?! Ещё как выкуп требовали, я им все наши деньги отдала!

Вот тут, как говорится – немая сцена. На выражение лица Валентина стоило посмотреть! Только до сих пор не понимаю: как Елена ситуацию просчитала? Наверное, женская интуиция. Которая всё-таки – великая сила!