Кухонный роман - 2

 
А сейчас я расскажу вам о том, как я спас свою семью. Мы, вроде бы и вещи, но считаем себя членами семьи. Мы вместе с вами живём, веселимся, ссоримся, печалимся и, увы, старимся. Иногда мы ломаемся, и нас выбрасывают за ненадобностью. Слышал я, что и с людьми подобное происходит. Причём, или взрослые, но глупые дети избавляются от своих потрескавшихся, нет, у вас говорят – одряхлевших, родителей; или недозрелые и, опять же, глупые родители, избавляются от своих маленьких детей. Всё это никак не может уложиться в моих деревянных извилинах.
     Ну так вот, несколько лет назад я был обструган, обработан и вставлен подоконником на кухню одной из городских квартир. Подоконник - это звучит гордо, не то, что подстаканник. У военных, кстати, есть похожее звание - подполковник.  Брату моему не повезло, он попал в зал. А там один бессменный диктатор - телевизор. Он даже Хозяину осмеливается подавать команды: сидеть, смотреть! И тот, как ни странно, выполняет эти команды с прилежностью дрессированного пса. У нас же на кухне всё демократично. Я говорил вам, что я семейный? Нет? Я - семейный! У меня в семье Хозяйка, Хозяин и Маленький Хозяин. Они думают, что могут обходиться без меня, но это не так. Вернее, могут, только очень недолго и там, где достаточно маленького электрического солнышка. В ванной, например. И дело тут не в солнечном свете, который мы с окном даём людям. Мы учим их иметь свою точку зрения! А это очень важно.
       Пару слов надо сказать о Хозяйке. Она у нас хорошая. Когда она на кухне что-нибудь делает и напевает, мы все ей помогаем. И подпеваем тоже. Кстати, загляните во все углы на кухне и в квартире. Вы не найдёте ни пыли, ни грязи, ни паутины. Мы понимаем нашу Хозяюшку без слов, да и она нас тоже. Помнится, за мной ухлёстывала пожилая цветочная ваза. Обслюнявит меня своим вечно мокрым донышком так, что я с этими засохшими колечками на теле напоминал спину Хозяина после лечебных банок. И Хозяйка, поняв, что мне это крайне неприятно, убрала вазу подальше с кухни, а меня протёрла заботливо и нежно. И так во всём: порядок, чистота и понимание. Грех нам на неё жаловаться.
       Маленький Хозяин - объект опасный, но не по сущности своей, а скорей всего, по юности и любопытству. На прошлой неделе нашёл на кухне орехи, отложенные Хозяйкой для выпечки. А где самое удобное место, чтобы колоть орехи? Конечно же, на подоконнике. Пришлось познакомить его с явлением рикошета. Долго Маленький Хозяин почёсывал ушибленный лоб. А я, побаиваясь за свои бока, показал ему на нашу ворчливую кухонную дверь. Он сообразил быстро, и, зажимая орехи в двери, не только переколол их в течение пяти минут, но и слопал. С тех пор дверь ворчит ещё больше. И, хотя приходится мне дальней роднёй (тоже из хвойных), так и косится на меня. От этого её перекашивает ещё сильнее, и она скрипит ещё противнее. Уже и Хозяин с ней разбирался и смазывал, однако, поздно что-либо менять, когда характер и привычки давно сформировались. Разве что дверь целиком.
     Хозяин наш похож на ту же самую дверь. Нет, не ворчливостью, а тем, что в нём нельзя уже чего-нибудь исправить. Конечно, я благодарен ему за то, что он покрасил меня два раза. Но, если бы он внимательней относился к Хозяйке и меньше смотрел ящик с замашками фюрера, я бы уважал его по-настоящему. Не только за титул.
       Так вот, разлюбезный наш Хозяин и заварил всю эту кашу. Как-то раз он припозднился с работы. Хозяйка ничего не сказала, но почувствовала неладное. Второй раз тоже обошёлся без грома и молний. А на третий, прямо как в сказке, Хозяин предстал пред нами во всей красе: явился далеко за полночь, ладно пьяный, но обои из прихожей учуяли сладковатый запах ненашенской квартиры. И не только обои догадались об этом. Хозяйка, не сомкнувшая глаз, опешила от такой наглости. Даже сбегала на кухню за скалкой, то ли посоветоваться с ней, то ли ещё что? И очень хорошо, что скалка отговорила Хозяйку от каких-либо кардинальных мер. Мер не было принято, ну абсолютно никаких. В квартире нашей воцарилось убийственное молчание.
       Целую неделю обстановка в семье была удручающей. Хозяйка больше времени стала проводить на кухне, но как-то без радости. Всё валилось из рук, она не пекла, не пела. Мы тоже переживали. Я даже стал пристальней себя осматривать, не появилась ли трещина? На мне не было, но она была: в воздухе, в квартире, в отношениях. Однажды рано утром, Хозяйка пришла на кухню, и, облокотившись на меня, стала всматриваться в окно. Было ещё сумеречно, я и сам ничегошеньки не видел. И, тем не менее, она упрямо пыталась что-то увидеть, рассмотреть за окном. А потом на меня закапало ЭТО. Оно чуть не прожгло меня насквозь. Кстати, шрамы остались, могу показать. Вы такое не испытывали, и дай бог, вам не испытать никогда. Химики скажут: да это просто слабосолёный раствор. Физики скажут: в ней нет никакой энергии. И все будут неправы. Я на себе испытал всю силу этого жидкого оружия. Во мне вдруг начался какой-то непонятный процесс, какая-то дикая сила стремилась выплеснуться из моего тела. И я направил эту волну, этот сигнал по стенке, по стенке, в другую комнату по стенке, по стенке вниз, по полу к ножке дивана, по ножке вверх. Очень хорошо, когда какое-либо послание доходит именно до своего адресата и вовремя. И причём, касается это не только почты. Хозяин потом рассказывал, что его сначала шарахнуло, а затем сбро-сило с дивана. Или наоборот? Впрочем, неважно.
    Важно то, что Хозяин пришёл на кухню, пусть в трусах и взъерошенный, но пришёл же. Он обнял Хозяйку и сказал: «Прости дурака». Они ещё долго стояли на кухне, и опорой для них был небольшой ку-сок дерева. После этого меня  зауважали ещё больше, даже телевизор из зала передал привет. А мне, честно говоря, по плинтусу все эти приветы. Мне важно то, что в семью нашу снова пришло согласие и понимание. И хозяйка снова поёт на кухне.