Тайны Маразматического океана

¬¬ От автора.
Эта книга для романтиков, путешественников, любителей острых ощущений. Эта книга для тех, что еще в состоянии понять необъяснимое, неизведанное, неизученное, для тех, кто до сих пор не устал от тайн и недоговоренности. Для тех, кто все еще готов шагнуть за грань повседневности, обыденности, для тех, кому все еще не известна цена его собственной жизни, кого все еще не сломили благополучие, покой и самолюбование. Эта книга для тех, кто все еще готов начать свою жизнь сначала, кто не утратил веру в торжество Добра, Справедливости и Разума! Для тех, кто все еще верит в то, что Братство, Равенство и Любовь – это не просто туманные, расплывчатые слова, а вполне реальные и достижимые горизонты!
Эта книга для Вас! И может быть, Вы тоже узнаете себя среди ВВВС и ВВНС Полуострова Недосягаемый или среди пассажиров корабля «Неподкупный», а если не узнаете, то у Вас еще все, все, все
ВПЕРЕДИ!
 
Тайны Маразматического океана

Всякая сказка, если ее рассказать до конца, превращается в рассказку, но если ее до конца не досказывать, а дать возможность читателям поразмышлять о ней – Это и будет самая настоящая-пренастоящяя недосказка. Недосказка «Тайны Маразматического океана» родилась в стране Дебилии, Тупоумского царства, Глуподумского государства, а еще точнее, в деревне Задворенка. Никто из задворенских жителей не предполагал, что в их деревушке, скромно стоящей на берегу Неутопаемого моря, может родиться недосказка. Первыми о надвигающемся на деревню событии догадались деревенские собаки. За три дня до начала недосказки, ни с того, ни с сего, задрав хвосты и скаля зубы, они принялись облаивать Полено Пеньковича Дебиллова, одного из миролюбивых жителей деревни Задворенка. За два дня до начала недосказки Полено Пеньковича стали клевать в темя Безголосые Чайки, а за день до начала недосказки в его сетях запуталась Безжаберная Акула.
– А вот это я уже и не знаю к чему, к хорошему или к плохому? – гадал Полено Пенькович, отпуская Акулу обратно в море.
Ничем особым Полено Пенькович от остальных жителей деревни не отличался; были в деревне и умнее его, и кривоногее, и ушастее, и носастее. Правда в его фамилии было две буквы л, но это никому ни о чем из деревенских жителей не говорило. Но, как это ни странно, повезло в жизни только одному Полену Дебиллову, когда в деревне Задворенка, проездом, нежданно объявился академик Сучкоруков с лекцией «О духовности и бездуховности в больших и малых деревнях Дебилии».
– А теперь, господа, поговорим о животных. Вся жизнь животных делится на три равные части! – Безболезненно вбивал академик Сучкоруков в неокрепшие задворенские головы гвозди познания. – Первое, и самое важное для всех животных – это поиски еды! Второе, и самое необходимое для них – это сон! И третье – это стремление животных к продолжению своего рода! Единственное, что заставляет животных задуматься о своей душе – это болезнь! И чем она у них смертельнее, тем глубже размышления четвероногих о своей собачье-барсучьей жизни! Это, господа, можно увидеть в их глазах!
К концу лекции, которую так никто из задворенских господ и не дослушал, в лекционном зале остался сидеть только один Полено Пенькович. Утонченный слух знаменитого академика сразу же уловил в голове Полена Дебиллова мучительное стремление к духовному творчеству.
– Уважаемый, – академик деликатно несколько раз покашлял, – извините, как ваше имя?
– У меня-то? Полено имя мое, Пенькович.
– А я академик Сучкоруков Нарост Разумович. Уважаемый Полено Пенькович, скажите, а вот… это с вами давно такое происходит? – Академик Сучкоруков, протерев очки, бережно сверлил внутренности угловатого задворенского мыслителя.
– Недавно. – Понял намек Полено, почувствовав, как внутренности наматываются на сверло. – На прошлой неделе…, со вторника… с самого утра и началось.
– Что вы говорите! – Академик прибавил обороты и, подойдя к Полену, сочувствующе пожал ему руку. – А вот, судя по состоянию внутреннему, болезнь вас не первый год мучает.
Полену пришлось признаться, что заболел он действительно давно, но вот мучения от своего недуга начал испытывать только со вторника. Академику не нужно было ничего объяснять, он знал о болезни Полена почти все. Когда у него самого первый раз застучало в правом ухе, он тоже подумал, что все это скоро пройдет.
– Подумаешь, ухо застудил, это-то мы знаем, чем лечить! –  Какие только лекарства аспирант Пышнолистьев себе в ухо не закапывал.
Какие только настои не делал: и из глухотравья, и из мелкокоренья, и из пустоцветов, даже от пустобрехов помет, и тот не помогал. В конце концов, поняв, что болезнь его далеко не дебильного происхождения, аспирант начал к ней прислушиваться. Щелчки в правом ухе были не однотонные, звуки были и длинные, и короткие, как будто кто-то неведомый отстукивал азбукой Морзе свое послание аспиранту  Пышнолистьеву.
– Не думаю, что это голос Разума ко мне достучаться пытается, – записывал послание аспирант без всякой надежды на результат.
Уже на следующий день аспирант Пышнолистьев  выводил аккуратно первые, вполне разумные, как ему показалось, слова. Через неделю старший научный сотрудник Пышнолистьев дописывал свою первую научно-разумную книгу. А через год академик Сучкоруков ушел из тугодумской академии и основал свою академию Разума, сменив фамилию и образ мышления.
– Это хорошо! Это очень хорошо, что вы испытываете такие мучения! Это просто замечательно! – Академик присел рядом с Поленом.
– Да я-то это все понимаю! – Плакался Полено, растроганный душевным вниманием академика. – Но очень уж это все!  Ни сна, ни отдыха!
– Лечиться пробовали? – Академик душевно сверлил неокрепшую душу Полена.
– Пробовал… и в запой, и любовью отвлекался, даже… в общем, не помогает.
– Все! Решено! Завтра вы едете, то есть плывете со мной! – Академик решительно хлопнул Полено по спине, тепло и сердечно.
– Что, прямо завтра? – Не почувствовал теплоты Полено.
– Да, прямо завтра, в мою знаменитую академию Разума! Я вас на двадцать первый курс определяю! Согласны, Полено Дебиллов?
– А если болезнь пройдет?
– Собирайте вещи, Полено! Завтра в десять отплываем!
– Только не отплываем, Нарост Разумович, а отходим. – Поправил академика Полено. – По морю корабли не плавают, а ходят.
– Это по вашему Неутопаемому морю они ходят, а в Маразматическом океане все корабли плавают. – Академик невозмутимо поправил на крючковатом носе толстые очки. – А вы что же, моряком раньше были?
– Я и сейчас моряк. – Полено Пенькович внимательно наблюдал за тем, как проворно буксир-кантовщик* и буксир-толкач* ставили к деревенской плавучей базе большой, неуклюжий пятидесятипалубный корабль. – А вот в Маразматическом океане ни разу не был.
– Полено Пенькович, вы знаете, чем отличается заноза от зазнобы? – Академик повернулся к Полену и начал внимательно изучать его задумчивый профиль.
– Нет, не знаю… у меня ни зазнобы, ни занозы никогда не было… – Полено опустил голову и перевел взгляд на свои огромные яловые сапоги. – Жена была, но когда я раз с рейса вернулся, а у нее третий месяц беременности… Мы по полгода в рейсе, а вот Гольфстрим от гольфа и экстрима я отличить могу.
Наскоро простившись с задворенскими дебилами и дебилихами, Полено без сожаления и печали отплывал от деревенского причала на комфортабельном корабле с неуместным названием «Неподкупный», вместе с академиком Сучкоруковым и своей неотвязчивой, неоперабельной болезнью. На причале не было ни оркестра, ни плачущей толпы провожающих. Задворенцы тупообразно выглядывали из своих дебильных домов, и, судя по их лицам, получали наслаждение от прелестей спокойной, дебильной, деревенской жизни. Сидели и доживали свой дебильный век, как это делали их прадедушки и прабабушки, не размышляя ни о душе, ни о ее радостях, ни о ее страданиях.
– У вас в каком ухе стре… выстукивает? В правом? – Спросил академик, пропуская Полено в каюту.
– В правом. – Подтвердил Полено.
– Дайте-ка мне ваши записи! – Потребовал академик, закрыв за Поленом дверь каюты.
Академик Сучкоруков долго изучал каракули Полена на засаленных тетрадных листах, помятых, но аккуратным образом пронумерованных, с датой и временем приема, вплоть до секунд.
– Если бы слышали послания в левом ухе, я бы вас вылечил, но в правом говорит голос Разума! Вас не лечить надо, а калечить! Да, да, прочь старая, мерзкая, дебильная жизнь! Вот у вас записано:
24.02.2007 г. в 14.35 «Человечность убивает в человеке Бога! Бог, наказывая, прощает. Человек, прощая, наказывает».
24.02.2007 г. в 16.05 «Смирению нужны годы, чтобы сделать из господина раба. Путь от раба к господину не намного легче, но намного короче!» Или вот это: «Все люди от сотворения мира братья. И сегодня между людьми любви не больше, чем вчера. Когда в общении нет любви, тогда и в любви нет братства».
– И самое интересное записано вчера, 27.04.2007 г.: «Жители Земли, живите на Земле! Для Космоса вы пока еще все так же неразумно-человечны!» – Академик Сучкоруков нервно зашагал по просторной каюте. – Теперь-то вы понимаете, в чем ваша неразумность?
– Моя неразумность в том, что я человек! – Полено Дебиллов от души ударил по столу кулаком так, что бокал с абрикосовым соком упал на мраморный пол и разбился.
В дверь каюты кто-то деликатно-вызывающе постучал. Академик открыл дверь и на пороге выросла худощаво-непотомляемая фигура капитана корабля.
– Здравствуйте еще раз! Извините за вторжение! – Капитан пыхнув трубкой, входил в каюту, как к себе домой. – Но у меня к вам небольшая просьбица будет.
– Я академик Сучкоруков Нарост Разумович, а это мой помощник, старший научный сотрудник Полено Пенькович Дебиллов, с двумя л! – нахраписто в свою очередь представился капитану академик.
– Капитан «Неподкупного» адмирал Неподступный Бортэмар Якоревич! – Сухо представился капитан и сразу перешел к деловой беседе. – Я бы хотел вас попросить, господа, перейти в каюту номер семь, это этажом выше, моя личная к вам и неофициальная просьба.
В каюте повисла пауза, отличающаяся от театральной на глубину моря под килем быстроходного «Неподкупного».
– Там и прием увереннее, и гораздо комфортабельнее, и прослушки нет! – Бортэмар Якоревич глубоко затянулся и выпустил в каюту столько дыма, что… – Не нравится мне, когда тайное становится явным! Это не в моем характере! Да и симпатичны вы мне, господа Слышащие, я-то сам давно уже ничего не слышу! Извините за то, что сразу не определил вас на седьмой ярус.
По дороге в каюту номер семь капитан Неподступный вкратце поведал слышащим историю о потере своего дара.
– Так что, теперь мне остается только подслушивать, чего я делать очень не люблю. – Вежливо потушив трубку, капитан гостеприимно открыл дверь каюты номер семь. – Здесь вам и слышать, и беседовать гораздо будет безопаснее, и для вас, и для нас. Располагайтесь, господа, здесь, на седьмом ярусе, у вас врагов нет; на восьмом ярусе у меня Видящие обосновались, на шестом – Мыслящие, если что, я всегда к вашим услугам, до свидания, спокойного вам плавания!
После того, как капитан плотно прикрыл за собой дверь, каюту седьмого яруса под номером семь, на несколько минут затопило бездарно-захлебнувшейся, леденящей тишиной.
– Так мы что, не одни такие на корабле? – первым на поверхность вынырнул Полено.
– Не одни, но таких, как мы, в Дебилии очень мало. – Постепенно оттаивал академик. – У каждого из дебилов свой дар, у вас слышать, у кого-то видеть, у других наблюдать, объяснять, но всех нас, жителей страны Дебилии объединяет одно – это неуемная тяга к неведомому, таинственному, непознанному… извините, но у меня сообщение, дайте ручку и тетрадь!
– Вот, пожалуйста. – Полено внимательно следил за тем, как академик нервно набрасывает на чистый лист кардиограмм своих разумных мыслебиений.
– Скорость приема не меньше ста знаков в минуту! – восхищался Полено, наблюдая за работой академика.
– Что у нас здесь получилось… – академик был взволнован, как будто получил послание в первый раз. – Читаем. Нет ничего ценнее и прекраснее жизни, когда ты ее творец! Нет ничего страшнее и недостойнее жизни, когда ты ее творение!
– Я тоже многого не понимаю из того, что слышу. – Полено спешно начал записывать свое послание. – Скорость маленькая, и в знаках еще путаюсь…
Через полчаса, когда Полено закончил прием и взглянул на академика, он чуть не умер от страха! На лице у Нароста Разумовича не было не только его толстых очков, но и ни рта, ни губ, ни глаз и вообще ничего того, что называется в Дебилии лицом не было!!!
– На вас лица нет! – Прошептал Полено, ощупывая пустоту на том месте, где только что было лицо академика.
– На себя посмотрите! Только не пугайтесь, все это неизбежное перевоплощение! – Академик подвел Полено к зеркалу.
Полено, сколько не моргал глазами, но так ничего и не увидел на том месте, где еще недавно на толстой шее болталась симпатичная, дебильно-умнеющая физиономия старшего научного сотрудника.
– Подумаешь, лицо потерял. – Улыбнулся Полено и похлопал себя по воображаемым щекам. – Это даже хорошо, что его нет, меньше хлопот, бриться не надо, да и зубы чистить, но как же я тогда разговариваю? Чем, если нет рта? 
Академик Сучкоруков долго объяснял Полену о том, как надо и как не надо себя вести в новом, неведомом и чрезвычайно опасном для окружающих его дебилов перевоплощении. Рассказывал о том, что нужно, и чего не нужно говорить, и, наконец, о чем необходимо, и о чем категорически запрещено ему мыслить.
– О чем будете думать, то и будет находиться у вас вместо головы, т.е. выше уровня ваших плеч. – Академик развернул Полено в свою сторону. – Что вы сейчас видите у меня вместо головы?
– Мясо вижу… жареное… шашлык… женщины симпатичные на пляже загорают…, играют в карты, а вы продаете пирожки с повидлом и с капустой… – Полено даже покраснел от нахлынувших впечатлений.
– Стыдно? Вот и мне стыдно иногда, когда на меня смотрит тупая, неприятно-побритая физиономия, похожая на банан, вытирающая сопли рукавом и плюющаяся во все стороны, как верблюд. – Академик несколько раз злобно сплюнул на красивый персидский ковер под ногами.
Полено ошарашено хлопал в отражении зеркала огромными ушами, хотя на самом деле он хлопал своими красивыми ясноокими глазами.
– Теперь-то вам понятно, что плевался не я, плевались мои неконтролируемые мысли! – Академик Сучкоруков глухо стучал костяшками пальцев по своей круглой голове, которая на этот раз превратилась в крутящийся школьный глобус.
Ни на обед, ни на полдник, ни на ужин обитатели седьмой каюты не выходили. Только под утро, начитавшись, написавшись, наговорившись, и, самое главное, насмотревшись прошенных и непрошеных мыслей академик и Полено уснули глубоким сном первооткрывателей, с сознанием выполненного долга перед дебильным человечеством.
В десять утра в дверь каюты номер семь резко, но очень дружелюбно постучали ладонью.
– Вот они, мои голуби чистоклювые! – Капитан «Неподкупного» ненавязчиво вламывался в каюту с двумя мрачными типами. – Протирайте глазки, чистите перышки и знакомьтесь, это мои пассажиры и ваши соседи с десятого яруса, господа Знающие, давно хотели с вами пообщаться, господа Видящие!
– Му. Музар. – Сдержанно представились вошедшие и принялись поднимать с пола исписанные морзянкой листы.
– Слышать и знать, также далеко, как видеть и понимать. – Академик, представив Знающим заспанного Полена Пеньковича, попросил того навести порядок в каюте.
– Мы узнали о вас еще вчера, но, к сожалению,  у нас не представилось возможности встретиться с вами и мы попросили оказать нам такую услугу капитана корабля. – Со знанием дела, солидно, начал светскую беседу Му, но не закончил, потому что Бортэмар Якоревич, пыхнув трубкой, выпустил в каюту огромное количество едкого дыма.
– Полундра!!! – правдоподобно заорал в тумане капитан, в надежде, что сработает пожарное орошение, но оно не сработало. – Мысли, как и корабли, очень медленно продвигаются в тумане! Я предлагаю всем срочно проследовать в каюту капитана и подкрепиться!
Через несколько минут вся кампания оказалась на самом верхнем, двадцать первом ярусе корабля «Неподкупный» в капитанской каюте Бортэмара Якоревича Неподступного.
– Пока мой шеф-кок готовится к премьере, предлагаю пропустить по рюмочке рома «Полный штиль»! – Капитан разлил по рюмкам ром и выпил.
Ни Знающие,  ни Слышащие к рому не прикоснулись. Знающие привыкли употреблять только то, о чем знали, а Слышащие решили угощаться только тем, о чем слышали.
– Не хотите рома? Тогда рекомендую окорочка «Гуси-лебеди»! Если бы их подавал вам сейчас мой шеф-кок Сидр Чинзанович Настойкин, он выразился бы примерно так:
– Окорочка «Гуси-лебеди» – 5$ (Маразматических долларов)* шт
Обжаренные – 10$
Натуральные – 30$
Без птичьего гриппа – 50$
С рыбьими костями – 100$
С лебединой песней – 200$
А если бы вы, господа, попробовали его знаменитые котлеты «Собачье сердце» с запахом краковской колбасы, без шерсти Шарикова! Какой юмор, господа! Каково это – окорочка с лебединой песней! А? Вы только на секунду представьте синие, неощипанные окорочка под лебединую песню! Каково?!
Но на лицах Му, Музара, академика и Полена не было даже намека на улыбку.
– Ну, хорошо, это работа шеф-кока, а теперь к делу! – Капитан выпил еще рюмку, закусил и глубоко зевнув, закурил. – Два слова о корабле «Неподкупный», итак, корабль состоит из 21-го яруса! Начнем с трюма. Там у меня на широкую ногу ютятся Буйно-долбанутые, неопасные для порядочного дебильного общества умоизвращенцы, умоизощренцы и прочие умозасранцы и умомерзавцы. На первом ярусе разместились Полные дебилы, на втором – Недоумки, на третьем у меня расположились Умники, на четвертом – Умствующие, на пятом – Размышляющие, на шестом – Мыслящие, на седьмом, кроме вас, у меня обосновались еще двадцать Слышащих, на восьмом – Видящие, на девятом – Несмотря на то, что капитан очень много курил, дыма не было из-за мощной естественной вентиляции. – На девятом – Понимающие и на десятом у меня только вы двое – Знающие!
– Если мы все правильно поняли, то существуют и одиннадцатый и двенадцатый… – переспросил академик Сучкоруков, поступив крайне неделикатно, перебив капитана.
– Существуют! Но все, кто выше десятого, мне лично… настолько несимпатичны, что я о них и речи не хочу вести! – Капитан опустошил еще одну рюмочку рома и ударив три раза в колокол, требовательно пробасил: Сидр Чинзанович!
В ту же секунду в каюту капитана корабля вкатился коренастый, округлый человек с наколками на руках и колпаком на бритой голове.
– Знакомьтесь, это мой шеф-кок и по совместительству официант,  Сидр Чинзанович Настойкин! – представил повара капитан. – Начинай, Сидр, и живее!
– Начнем с крепких напитков? – спросил шеф-кок у капитана, но тот был занят раскуриванием трубки.  – Итак, господа! Рекомендую!
Водка «Мороз по коже» – 10$ штука, т.е. бутылка
С отморожением кожи – 20$
С отморожением конечностей – 30$
С отморозком на брудершафт – 50$
Шеф-кок брезгливо взглянул на молчавших гостей.
Водка «Скупой рыцарь» – 20$
Для скупых – 30$
Для щедрых – 40$
С рыцарем – 50$
Брезгливость перешла в раздражение.
Водка «Горе от ума» – 5$
С умом – 10$
Без ума – 15$
Вместо ума – 20$
С горем – 40$
Без горя – 60$
Беседа с автором
Без водки – 100$
С водкой – 200$
Сидр Чинзанович профессиональным глазом осмотрел Слышащих и Знающих, и, выразив в голосе высшее презрение к присутствующим, продолжил:
Горилка «Живой труп» – 50$
Без трупной палочки – 100$
С трупом официанта – 200$
Беседа с живым автором – 300$
С его трупом – 310$
Беседа с самими собой без горилки – 1000$
– Мне водку «Горе от ума», без горя, а моим гостям что-нибудь поромантичнее предложи! – Бортэмар  Якоревич откинул пустую бутылку рома в угол каюты и посетовал на то, что от «Полночного штиля» его уже начинает штормить.
– Все понял, господа, только для вас!
Вино «Сальери» всего за 100$
Со слезами Моцарта – 110$
Без яда – 200$
С запахом Сальери – 230$
без запаха Моцарта – 290$
вино и беседа с автором – 300$
с пышными похоронами – 500$
– Похоронами кого, Сальери, Моцарта или автора? – поинтересовался Полено.
– Кого закажете. – Сидр Чинзанович поправил на поясе красивый, инкрустированный драгоценными камнями, кинжал.
Сучкоруков заказал вино «Сальери» с похоронами Сальери, Му заказал с похоронами Моцарта, Музар с похоронами автора, Полено попросил с похоронами автора винного напитка.
– Будет сделано! Что кушать будем? Есть шашлык, стейк, зразы, сосиски, штрутель, котлеты, филе, окорочка, отбивные, бефстрогановы, беляши, люля-кебаб, пельмени.
– Мне харчо, пожалуйста, если можно. – заказал Полено. – И вино.
–  Суп харчо «Три поросенка» – 3$ порция
Холодный – 5$
Вчерашний – 6$
Безвкусный – 10$
Со вкусом поросят – 20$
Без поросячьих хвостов – 30$
Из лохани без ложек – 50$
С ножками поросят, немытыми – 200$
С немытыми ножками официанта – 300$
С мытыми – не подается, только как дополнение к литру горилки «Живой труп».
– Неси! – приказал капитан корабля. – Люблю харчо с горилкой!  И «Горе от ума» неси!
– Нам, пожалуйста, плов! – сквозь зубы процедили Му и Музар. – И вина, как обещали.
– Плов «Анна Каренина» – 5$ порция
С запахом паровоза – 10$
С запахом машиниста – 15$
Без вкуса паровоза – 30$
Без запаха перрона – 50$
Без запаха шпал – 100$
Выждав долгую паузу, Сидр Чинзанович продолжил:
Люля-кебаб «Собачье сердце» – 10$
Без люля – 20$
Без кебаб – 30$
Без баб – 50$
С запахом живодерни – 55$
Под лекции профессора Преображенского – 60$
С запахом краковской колбасы – 100$
– Без баб! – требовали Му  и Музар. – И побыстрее!
– Вы что кушать будете? – Сидр Чинзанович любезно обратился к Полену.
– Мне бы пирог…  какой-нибудь… – Полено вспомнил, какие вкусные пироги он ел в своей прямодушной деревне Задворенка.
– Пирог «Каменный цветок» – 10$
Без камней – 15$
Без запаха Данилы мастера – 30$
С запахом пирога – 50$
С запахом хозяйки Медной горы – 100$
– С запахом пирога!  И вино Сальери! – Напомнил Полено, чем очень обидел шеф-кока Настойкина, по совместительству и официанта.
–Я все помню! Еще не было такого случая, чтобы кто-нибудь отравился моими блюдами! – Напоследок Сидр Чинзанович громко хлопнул дверью, чем разбудил разомлевшего после рома капитана корабля.
– Все-таки вы его рассердили. – Капитан раскурил трубку, осведомился у помощника капитана о состоянии дел на борту корабля и очень нежно обратился к своим возмущенным гостям. – Господа, я не спал, я наблюдал одновременно и за вашей работой и за работой моего шеф-кока. То, что на ваших лицах, после юмора Сидра, я не увидел даже тени улыбки, это еще полбеды, но вот ваше общение между собой мне очень не понравилось!
– Извините, капитан, но мы общаемся не между собой, мы общаемся с теми, от кого мы получаем информацию! – Категорично протер очки академик Сучкоруков. – И кому мы обязаны дать полный отчет в получении и правильном истолковании полученной нами информации!
– И в полезности приобретаемых знаний! – добавили Му и Музар.
– Поверьте, господа, я и не думал уличать вас в дебильномыслии, я просто был приятно ошарашен увиденным, особенно, когда у вас, академик, вместо головы оказалась огромная челюсть с прекрасно сохранившимися, как у островитян, зубами. – Капитан широко улыбнулся, выставляя напоказ свои вставные жемчужные зубы. – Пожалуйста, поведайте нам о том, что вы записали по этому поводу.
– Пожалуйста. – Академик не без удовольствия нашел нужную запись. – Для хорошего общения одного хорошего запаха изо рта недостаточно.
– Браво! Это действительно стоит того, чтобы записать! – Капитан так долго хохотал, что погасла трубка. – Ну, а вы, Полено Пенькович, что вы нам поведаете о собаке, кусающей протянутые к ней руки?
– О собаке? Вот о собаке! – Полено спешно расшвыривал в стороны ненужные листы. – Вот! Нашел! И сегодня корм для собак все так же не по карману многим из людей!
– Я вас понимаю, Полено Пенькович, деревенская жизнь сформировала ваше мировоззрение менее утонченным и объективным, но и в этом есть над чем поломать голову нашим Знающим. – Капитан раскурил трубку и зашагал по каюте, цокая шпорами на массивных яловых сапогах. – У вас, господа Знающие, я не спрашиваю, что нового вы сегодня узнали, ведь все, что вы узнали, узнали только вы, и только вам отвечать за свои знания, за их реализацию и воплощение.
В это время шеф-кок тихо вошел в каюту и беззвучно принялся расставлять перед капитаном, Знающими и Слышащими горячительные напитки и оригинальные закуски.
– Спасибо, Сидр, сегодня ты как никогда съедобен и остроумен. – Капитан очень тепло похлопал шеф-кока по плечу. – Итак, господа, всем вам, наверное, чрезвычайно будет интересно узнать, каким же образом перемещается в океане вся эта двадцатиодноярусная махина, не имея на борту ни команды, ни двигателя, ни навигационного оборудования, кроме помощника капитана Дрейфа Курсовича Глубинова, шеф-кока Сидра Чинзановича Настойкина и меня, капитана корабля «Неподкупный» Бортэмара Якоревича Неподступного. Хотите узнать или нет?!
Напрасно капитан переспрашивал, ведь судя по тому, как пирог «Каменный цветок» застрял в горле Полена, а вино «Сальери» никак не хотело проваливаться в Му, Музара и академика одновременно, можно было бы и догадаться о чрезвычайном их волнении и замешательстве.
– Приятного вам аппетита, господа! – Капитан, наслаждаясь более всеобщим вниманием, чем горилкой «Горе от ума», продолжил свое повествование. – Да, все это так! Наш корабль рассекает просторы Маразматического океана без затраты каких-либо известных на сегодняшний день энергий, топлив, механизмов сгорания, трения и т.п., и знаете, что дает движение нашему кораблю?
– Движение дает мысль. – Прочитал Полено. – Это я еще вчера в Задворенке записал.
– Точнее будет сказать, что мысль дает движение, что и происходит с нашим кораблем. – Капитан включил монитор и на огромном экране вырос громадный «Неподкупный», вернее его принципиальная схема. – Схема, на первый взгляд, примитивная, но не мне  вас учить, господа, что простота указует на величие. На схеме видно, что выше десятого идут ярусы, даже по названию, чопорные, заносчивые, неудобопроизносимые и труднопонимаемые. Как видите на одиннадцатом ярусе у нас Воплощающие, на двенадцатом – Наблюдающие за воплощением, на тринадцатом – Контролирующие Наблюдающих, на четырнадцатом – Надзирающие, выше – Утверждающие, следующие – Предлагающие, потом – Ответственные, далее – Докладывающие, которые в свою очередь докладывают Направляющим, далее Управляющие, от которых и принимает управление мой помощник Дрейф Курсович Глубинов и передает сведения ко мне в каюту, как раз сейчас я читаю сводку о состоянии дел на корабле.
Пока капитан общался со своим помощником, между академиком и Поленом завязалась яркая и очень бурная беседа. Академик нападал на Полено то орлом, то крокодилом, на что Полено отвечал, когда улыбкой, а когда и полным равнодушием.
– Я прочитал ваши обращения, господин Сучкоруков. – Капитан отвлекся от дел и закурил. – И я с вами согласен, что острому зрению тупые когти не помощники.
– Но как вы это прочитали? – Удивился академик. – Я ведь разговаривал только с Поленом?!
– И с вами, Полено Пенькович я тоже согласен, что тот, кто смеется ни о чем, тот ничего и не теряет! – Капитан долго не мог определить, кто же удивлен больше, академик или Полено. – Все очень просто, ваш диалог приняли Видящие, информацию они передали Понимающим, те, в свою очередь, Знающим, и так далее по цепочке до моего помощника, который и сбросил информацию на мой ноутбук! Все до примитивности просто, когда информация не мешает движению «Неподкупного», но вот, когда информация может помешать кораблю, моей команде, моим пассажирам или мне, вот это уже сложная проблема, которую и будем решать мы все вместе, нашим сплоченным, дружным, разумным коллективом.
После сообщения капитана Му и Музар продолжали спокойно кушать за столом люля-кебаб, без баб и запивать его вином «Сальери», правда, Му слушал грустную музыку с похорон Моцарта, а Музар наслаждался звуками с похорон автора произведения.
Академик Сучкоруков и Полено, как по команде, вышли из-за стола, и пересели на диван, подальше от Му и Музара.
– Так как же двигается ваш корабль? – Решил поставить в общении точку академик Сучкоруков. – И почему мы должны принимать участие в его движении?!
– Я тоже крайне возмущен! – поддержал академика старший научный сотрудник. – Во-первых, я не вижу вокруг никакого Маразматического океана, мы плывем в воздухе, нет ни чаек, ни акул, ни китов! Даже облаков нет!
– В океане много чаек, просто они летают под кораблем, там им легче кормиться глупыми мыслями. – Капитан снова зазвенел шпорами. – И насчет акул вы тоже заблуждаетесь, Полено Пенькович, спуститесь на первый ярус к полным дебилам и они вам покажут сотни кровожадных акул, кружаших вокруг «Неподкупного» в надежде на то, что в океан, нечаянно споткнувшись, упадет, наконец, долгожданный деликатес.
– Что за деликатес? – раздраженный академик встал с дивана, взял бинокль и через открытое окно каюты принялся рассматривать поверхность Маразматического океана. – Ничего не видно! Ничего!!!
– Деликатес – это наша агрессия, злоба, ненависть, зависть, одним словом – дебильность. – Капитан тоже взял бинокль  и навел резкость на поверхность океана. – Вон там, правее, видите скопление акул, видите, как они довольны пиршеством, которое вы, академик Сучкоруков, им устроили.
– Это что, я один смог накормить столько акул? – Академик не верил ни своим глазам, ни линзам двухсоткратного морского бинокля.
– Не только акул, академик, но и сосальщиков, пиявок, солитеров, скребеней, брюхороток, и не только вы один; в этом угощении участвовали и другие пассажиры «Неподкупного», вот взгляните сюда. – Капитан подозвал академика Сучкорукова к своему ноутбуку.
– Боже мой, я понимаю, Буйно-долбанутые, но, пардон, как же в этом списке оказались Знающие и Управляющие? – Академик Сучкоруков снова стал спокойным и рассудительным академиком из каюты семь седьмого яруса корабля «Неподкупного».
– Мы хорошо знаем, что все это очень нехорошо, но что поделать, господа, человек слаб. – Философски отозвались Му и Музар, дослушивая последние звуки заказанной музыки, и допивая последние капли вина «Сальери». – И вообще, господа, хорошее вино бокалом не пахнет! Это правда!
– И все-таки, капитан, вы не ответили на мой вопрос, как же… за счет чего, или кого… плывет «Неподкупный», или, на самом деле, нет никакого движения, а все это бред, психоз, игра больного воображения, или что? – Академик говорил очень сдержанно, тактично, дипломатично, как и подобает говорить академику Академии Разума.
– И, если мысль движет «Неподкупным», то где она, эта мысль, зарождается? – Полено тоже начал рассуждать как старший научный сотрудник Академии Разума. – Уж не в трюме ли, среди буйно-долбанутых, зарождается эта неведомая, энергетически емкая мысль?!
– И насчет буйно-долбанутых… вы, Полено Пенькович, напрасно о них так. – Капитан включил связь с помощником. – Дрейф Курсович, пожалуйста, пригласите к нам из трюма кого-нибудь побеседовать.
 – Да, на схеме Буйно-долбанутые заняты тяжелым, непосильным, изнурительным трудом, все их полезные движения – это возвратно-поступательное движение поршня в механизме внутреннего сгорания, и все их усилия направлены на то, чтобы мощные лопасти винта быстрее продвигали «Неподкупный» и всех нас  к заветной цели. – Капитан, с помощью указки, доходчиво расшифровал гостям секрет продвижения корабля. – И как вы только что выразились, академик, , что «ветреным людям в дальнем плавании ветер не помощник», это соответствует истине, но то, что «Неподкупный» идет полным ходом к своей цели по поверхности Маразматического океана – тоже неоспоримая истина!
– Разрешите, капитан? – в каюту вошли двое, помощник капитана и какой-то неприятный на вид, небритый и помятый тип.
– Входите, мы вас давно ждем. – Капитан жестом пригласил вошедших к столу. – Присаживайтесь, а я за вас подежурю на рубке.
Капитан ушел на дежурство, Сидр Чинзанович обновил стол, помощник капитана представил гостям Буйно-долбанутого, им оказался  Паек Халтурович Умчик.
– И что же вас привело на наш… на корабль «Неподкупный», Паек Халтурович? – Как можно ласковее и заботливее поинтересовался академик у Буйно-долбанутого после суеты связанной с сервировкой стола.
– Это не меня привело на ваш корабль, академик, это он сам меня нашел. – Паек Халтурович долго и очень придирчиво критиковал меню шеф-кока, и, наконец, к всеобщему облегчению остановил свой выбор на глинтвейне «Дама с собачкой» со вкусом дамы и без запаха собачки, согласившись закусывать благородный напиток отбивной «Гадкий утенок», без гадостей утенка и Андерсена. – Андерсена я люблю, а вот гадости его мне не по нутру!
– Уважаемый, Паек Халтурович. – Полено даже замолчал от удивления, услышав, как культурно и солидно звучит его голос. – Расскажите нам, пожалуйста, если это вас не затруднит, о вашей работе в трюме.
Вновь прибывший Буйно-долбанутый Паек Халтурович очень долго над чем-то хохотал, чем ввел в заблуждение не только Полено и академика, но и непроницаемых Му и Музара.
– Будьте так любезны, уважаемый, нельзя ли чуть-чуть поскромнее, все-таки в каюте капитана находитесь как-никак. – Учтиво сделали предупреждение Буйно-долбанутому Знающие Му и Музар.
– Да, можно, уважаемые, и поскромнее, но смею вам тоже, в свою очередь, заметить, что свинья, в отличие от человека, в грязи не пачкается, а моется! – Паек Халтурович проглотив два стакана глинтвейна и съев половину «Гадкого утенка», громко и откровенно, на манер капитана, икнул. – А все-таки собачкой воняет, и утенок Андерсеном попахивает, я всегда говорил, что в высшем обществе самая низкая цена жизни! Вот ответьте мне, господа разумные, на такой вопрос: «Пища Буревестника – это падаль, так какой же революции он символ? А?»
В каюте капитана повисла гробовая, а точнее предштормовая тишина, несмотря на то, что Паек Халтурович, почти на полную громкость слушал заказанный романс «Дон Кихот», не только со ржанием осла Санчо Пансы и ржанием смертельно голодного Росинанта, но и со ржанием Дульсинеи у гроба Дон Кихота.
Когда, наконец, романс резко закончился, Паек Халтурович подошел к окну, взял бинокль, и, как заправский капитан корабля, басом проговорил, внимательно вглядываясь в линию горизонта: «Желание высказаться редко совпадает с вниманием слушателя!»
– Я все могу понять и осмыслить, но как вы, Буйно-долбанутый из трюма, можете читать наши мысли? – Академик выхватил из рук Пайка Халтуровича бинокль, и, подведя его к монитору, тыкая указкой в схему, в то место, где тот должен был в эту минуту трудиться.
– Здесь нет ни ваших мыслей, ни наших! – Буйно-долбанутый Паек Халтурович рявкнул на академика так, что тот сразу понял, почему Пайку удобнее находиться в трюме, а не в каюте капитана корабля. – На «Неподкупном» для всех только одна единственная и неоспоримая мысль – это благополучно добраться до цели!
– И эта цель, господа, появилась сейчас на нашем горизонте, извольте взглянуть. – Помощник капитана пригласил всех удостовериться при помощи двухсоткратного увеличения биноклей в достоверности своих слов.
Все, даже Му и Музар, принялись наводить резкость на неведомую, но долгожданную цель.
– Это всего лишь первая, так сказать, перевалочная цель нашего плавания, господа. – Капитан корабля, неслышно войдя в каюту, тоже сверлил линзами приближающийся горизонт. – Это остров Раздумий, господа, через три часа мы будем на месте, а сейчас прошу меня извинить, нам с помощником, и вам, господа, нужно будет проделать очень много работы, чтобы благополучно пришвартоваться к острову Раздумий.
Если кто-то из моих глубокоразумных читателей считает, что на острове Раздумий, кроме раздумий нет и не может быть ничего для них интересного, я советую маловерам – как можно скорее утопите свои сомнения в прозрачной глубине Маразматического океана, и вместе со всеми пассажирами корабля «Неподкупный» смело сходите по прочному металлическому трапу на зыбкую, песчаную, но чрезвычайно ароматную землю острова Раздумий.
– Спустить трап! – Поскольку ни пристани, ни причала на острове не было, капитан распорядился положить трап на самый край приглубого* песчаного берега, отвесной стеной уходившего глубоко-глубоко в неведомый Маразматический океан. На последней ступеньке трапа каждому сходящему пассажиру, именно на последней ступеньке, надевали на голову бумажную треуголку и тут же поджигали ее сверху.
– Этот огонь не жжет. – Улыбались белозубо-кривозубые островитянки очередному пассажиру. – Сам реши – или туши, или не туши, или снять поспеши.
Так что право выбора оставалось за вновь прибывшими. Сняли треуголки только Ответственные и Надзирающие и снова нахлобучили на головы свои, очень ответственные и чрезвычайно дорогие сердцу, фуражки с золотой вышивкой, остальные беззаботно вышагивали по острову с тлеющими огоньками на головах. Когда последний пассажир «Неподкупного» радостно ступил на покачивающуюся поверхность острова, первые сошедшие с корабля не без волнения отметили про себя, что остров Раздумий ушел в океан на несколько метров!!!
– Господа пассажиры! – прогремел на весь остров голос капитана корабля. Поздравляю вас с благополучным прибытием на остров Раздумий! Желаю всем счастливого отдыха и… ну, в общем, веселитесь по полной, чтобы было потом над чем раздумывать! Мы с помощником и Сидром Чинзановичем остаемся на корабле! Если что, милости просим к нам на борт! Стоянка на острове два дня! Счастливого всем отдыха – ха – ха – ха –ха!
– Ур-р-ра-а-а-а! – Взорвался остров счастливыми голосами пассажиров и островитянок, и чуть было не ушел в воду, от избытка чувств и эмоций.
Как по взмаху волшебной палочки Ответственные и Управляющие превратились вдруг в безответственных и неуправляемых, Надзирающие и Контролирующие в безнадзорных и неконтролируемых, а Знающие и Мыслящие – те наотрез отказались что-либо знать и о чем-либо мыслить.
– Нет инопланетного разума! Есть разум разумный! И неразумный! – Полено весело убегал от обнимающих его островитянок, удивляясь тому, что академик сразу, без прелюдий, отдался первородной безгрешной ласке Стройных Созданий.
Даже Размышляющие, без раздумий, ничего не опасаясь, в обнимку с двумя, а кто и с тремя островитянками уходили вглубь острова.
Теперь, когда мы выяснили, что основным населением острова Раздумий были молодые, загорелые, стройные женщины, лет двадцати-двадцати пяти, нам придется разобраться в том, почему на острове не было ни пожилых мужчин, ни пожилых женщин, ни детей.
Начнем с того, что внимательно рассмотрим остров со всех сторон. С рубки капитана корабля остров был похож на две огромные груши, на одну треть вытесненные из воды, или на два громадных баклажана, или тыквы, как угодно, объединенные перешейком в несколько десятков километров.
– Остров похож на две прекрасные женские груди. – Сообщил капитану Сидр Чинзанович, разглядывая в бинокль накрытые островитянками столы, ломящиеся от яств. – Хорошо, что я остался на борту, очень уж мне не по нутру вся эта их островная стряпня и пойло!
– А я бы с удовольствием позагорал у фонтана. – Помощник капитана разглядел в бинокль два фонтанирующих гейзера, по одному на каждой половине. – Никогда не сидел у «Фонтана Желаний», если, конечно, надпись не обманывает.
– Надпись не обманывает, и любовь действительно окрыляет. – Капитан по-отечески заботливо зашторил окна каюты. – Но вот летать каждый учится самостоятельно, да и с женами у вас,  Дрейф Курсович, уже перебор, за работу, господа, за работу.
Со стороны поверхности Маразматического океана остров Раздумий был похож на два бархана, сиротливо блуждающих по его пустынным просторам. А вот со стороны глубины Маразматического океана, остров Раздумий никого и ничего не напоминал, потому что он был един и неразрывен с океаном, как необъятной своей глубиной, так и необъяснимой своей неосыпаемостью и непотопляемостью. Насчет Стройных Созданий, тут все гораздо проще и закономернее. Еще неделю назад эти божественные хрупкие создания безбедно жили в Королевстве Ничтожеств, что расположено в двадцати градусах северной вертизны и тридцати градусах южной крутизны от острова Раздумий. Королевство это принижалось на берегу полноводной реки Прыг да Скок, что несет свои воды в Маразматический океан. Королевство, словно зеркальное отражение, было очень похоже на свое название, как своими улицами, так и своими жителями. Все жители Королевства Ничтожеств, от мала до велика, были чрезвычайно низки ростом, мелки чертами лица и к тому же имели очень скверный характер. Все эти несимпатичные черты передавались по наследству, без каких-либо изменений, так что появляющимся на свет новорожденным ничтожествам ничего не оставалось делать, как продолжать дело, начатое своими ничтожнодревними предками. Браки у ничтожеств всегда были равными: богатый женился на богатой, бедный подбирал себе бедную, беднейшие были настолько бедны, что в их ничтожно малой душонке мысль о женитьбе даже не зарождалась. Но вот однажды, в неказистом Королевстве произошел казус: Король Самосказ Первый решил жениться на самой беднейшей из ничтожных ничтожеств, на прачке Чисторучке.
– У вас такие необыкновенно-мытые, точнее привлекательно-замытые руки, сударыня, что я, Король, без ополаскиваний и натираний отдаю им и свое ничтожно-любящее вас сердце и свою ничтожно-властную руку, чрезвычайно нуждающуюся в вашем тепле и чистоте.
– А как же закон Вашего Величества о равенстве браков? – Мелкозубо возмутились ничтожно-авторитетные министры.
– А что же нам-то обо всем этом домысливать остается? – Суетливо негодовал ничтожно-счастливый народ.
– Если я, Король Самосказ Первый, что-нибудь сам сказал, значит, так тому и быть!!! Нарожает вам Королева Чисторучка целую кучу красивых детей и наступит у нас в Королевстве счастье и свобода! И величие! И красота!
Став Королевой, Чисторучка всю свою ничтожно-огромную энергию, которую она отдавала стирке, направила на рождение и воспитание нового поколения Королевства Ничтожеств. Если учесть, что женщины рожали в Королевстве раз в месяц, можно без труда посчитать, что вскоре детей у Самосказа стало так много, что Король начал серьезно задумываться о сказанном народу слове. Неописуемые красавицы и красавцы, которые, повзрослев, наотрез отказывались по примеру Короля жениться на неровне, совершенно выбили Короля и Королеву из последних ничтожных сил.
– Почему это мы, такие красавицы, с богатым наследством, должны выходить замуж за бедное, уродливое ничтожество? – Сверкали на отца глазками красивые дочери.
– И нам, красавцам, не нужна ничтожная красота, даже за ничтожно-большие деньги! – Выпятив грудь, угрожали родителям сыновья.
– Раз так, будь, по-моему! – Развел ситуацию Король Самосказ Первый. Плыть всем Красавицам по реке Прыг да Скок в Маразматический океан! На остров Раздумий! А всем Красавцам плыть на остров Передумий, что находится в Самовпадающем море, чуть ниже Маразматического океана! Раз я, Король, сам это сказал, значит, так тому и быть!!!
Вот так наши Стройные Создания и попали на остров Раздумий, чтобы встретиться там с красивыми и телом и душой пассажирами корабля «Неподкупный».
– Все женщины – царевны-лягушки! Но вот когда и перед кем раздеться знает не каждая! – Это дает мудрые советы своим Стройным Созданиям академик Сучкоруков, одной рукой обнимая талию брюнетки, другой рукой поглаживая ушко блондинки.
– А у нас говорят, хорошему самцу рога не помеха! – Щекочет академика в носу блондинка слева.
– Как познакомишься, так всю жизнь и промаешься! – Теребит лысеющую шевелюру Сучкорукова брюнетка справа.
С первых же минут пребывания на острове, как у академика, так и у Полена Пеньковича, прекратились не только стуки в ушах, но и искры в глазах и мысли в головах. Их теперешний внешний вид уже не подтверждал того, что они не от мира сего. Полено и академик, как впрочем, и остальные пассажиры с «Неподкупного» были теперь на острове все на одно лицо: беспечно-веселые и бездарно-бескорыстно влюбленные в Стройные Создания. Даже выражение на лицах было у всех одинаковое: полуприкрытые от обилия любящих взглядов глаза, полуоткрытый от удивления рот и полуоблупившийся от загара нос у тех, кто затушил свои тлеющие треуголки, очень близко подойдя к Фонтану Желаний.
– Нельзя, господа, так необдуманно-беспечно вести себя с нашим Фонтаном Желаний. – Стройные Создания, ответственные за тление, снова поджигали потухшие треуголки на головах легкомысленных кавалеров. – Дым, этот не простой, он спасает не только от ожогов, он наполняет вас огромной чувственной энергией, так необходимой на нашем романтичном острове.
Более всех отличались своей бурлящей энергией Буйно-долбанутые. Словно вулканы, готовые к вечному извержению, они дымили своими треуголками, общаясь со Стройными Созданиями, то на левой половине острова, то на правой, а так как Буйно-долбанутые постоянно забывали, где у острова левая часть, а где правая, они всегда находились в поисках.
Даже на перешейке их дымок для Стройных Созданий был всегда желанным.
– Вы не подскажете, где мы сейчас находимся? – Вежливо спрашивали Буйно-долбанутые, высвечивая в ночной темноте своими тлеющими огоньками прекрасные силуэты Стройных Созданий.
– Сейчас, господа, вы именно там, где вас давно очень и очень ждут. – Ловили Буйно-долбанутых на перешейке любвеобильные островитянки.
Вся сила любви Стройных Созданий была не в их добром сердце или утонченном теле, а в их душевных голосах. Красавицы из Королевства Ничтожеств, не найдя понимания и поддержки среди своих ничтожных сородичей, теперь, на острове, раскрывали и дарили свой необыкновенный дар обнимающим и восторгающимся, господам Видящим и Слышащим, Знающим, и, особенно охотно Буйно-долбанутым, так как те выражали свои восторги особо чувственно и страстно. Слушая голоса Стройных Созданий, их песни и баллады о любви, даже Буйно-долбанутые прекращали их тискать, поглаживать их белоснежно-нежные руки и тормошить их пышные, роскошные волосы. В песнях красавиц было все: и любовь, и ласка, и печаль, и радость, но не было в их голосах серьезности, рассудительности и ответственности, отчего господа кавалеры первое время чувствовали себя некомфортно и неудобно в обществе островитянок. Но уже к вечеру, развалившись у Фонтанов Желаний, под песни своих красивых избранниц, они без всякой скромности загадывали свои первые желания.
– Хочу, чтобы мой сын тоже был когда-то глуп, как я сейчас, беспечен и красив, как моя избранница, и исполнителен, как Фонтан Желаний!
– Будь по-твоему, приезжий господин! Ваше желание исполнится ровно через пять лет! – Фонтан охотно окатывал просящего своей волшебной водой, и он, мокрый и сияющий, уходил со Стройным Созданием в глубину Острова, для реализации своей мечты.
 
Чего только не требовали от Фонтанов Желаний разомлевшие от счастья кавалеры: и море шампанского, и звезды с неба, и танцующую в небе Луну, даже Остров Раздумий начинал раскачиваться сильнее, если того настойчиво желал потерявший от любви рассудок Буйно-долбанутый кавалер.  Единственное, чего Фонтаны Желаний не выплескивали на прибывших гостей, это спокойного, безмятежного сна.
– Спать на острове катастрофически запрещено! – Строго булькали чужими желаниями волшебные Фонтаны. – Кто спит, тот небо зря коптит!
Но никто из кавалеров и не думал коптить небо зря. Разгоряченные ухажеры ныряли с перешейка, где была пляжная зона, в Маразматический океан, чтобы достать до его Недосягаемого Дна и доказать очередной избраннице свою пылкую, необузданную, неуемную страсть. Но, то ли до Дна Маразматического океана было слишком далеко, либо ныряльщики плыли не в том направлении, но до Дна Маразматического океана так никто и не донырнул. Никто, кроме одного особо буйно-долбанутого. Он загадал это желание у Фонтана и потревоженное Дно Маразматического океана само к нему поднялось.
– Что за идиот звал меня?! – Взмутило поверхность Маразматического океана Глубоко Маразматическое Дно, чуть не затопив остров.
– Я звал! – Не испугался илистых угроз Особо Буйно-долбанутый. – Я хочу, чтобы ты подарило моей красотке такое же бездонное чувство, какое я испытываю к ней!
– Это ты у Фонтанов Желаний проси! – Раздраженное Дно несколько раз окатило Особо Буйно-долбанутого своей илистой субстанцией. – От меня чего надо?
– Ваше наиглубочайшее Величество, научите меня, как быть такой же таинственной и недосягаемой, как Вы. – Попросила Дно особо голосистая красотка за своего Особо Буйно-долбанутого, чихающего избранника.
– Тебя недосягаемости? – Дно чуть не задохнулось собственной мутью от смеха. – Недосягаемость Красотке нужна, как парус подводной лодке! Еще раз меня потревожите, и я с удовольствием научу вас всех бездонному маразматическому молчанию!!!
Разгневанное Дно плюхнулось на самое дно океана, так внезапно, что никто даже не успел пожелать ему бездонно-счастливого незамутненного пути.
– Два дня и две ночи, проведенные с тобой на острове, я никогда не забуду. – Признавался в любви академик Сучкоруков своему грациозному Стройному Созданию. – Я научился строить замки из песка, я научился слышать пульс жизни, я научился понимать твои песни, они не только о любви, они о…
Академик чувствовал, как слипаются его глаза, и он вместе с островом начинает проваливаться в еще более бездонное, чем Маразматический океан, Звездное Небо над Островом Раздумий.
Утро третьего дня, проведенного на Острове Раздумий, и господа кавалеры и Стройные Создания встречали во сне. Спали Фонтаны Желаний, спали песни красавиц, спали комплименты поклонников, спали Звезды, Луна, даже песок на острове и песчаные замки, выстроенные воздыхателями, не благоухали ароматами любви. Спал Маразматический океан, дремало его Глубоко-маразматическое Дно и только «Неподкупный» во главе с капитаном Бортэмаром Якоревичем вели строжайший учет происходящим на корабле и на острове событиям. Ровно в десять утра над Островом Раздумий прогрохотало громоподобное сообщение капитана.
– Господа отдыхающие. – Капитан, уяснив, что слишком мягкий, гражданский тембр его голоса не производит на слушателей должного впечатления, изменил голос на официально-служебный. – Господа пассажиры корабля «Неподкупный»! Прошу всех срочно подняться на борт корабля! Отплытие ровно в одиннадцать ноль-ноль! Повторяю! Отплытие корабля ровно в одиннадцать! На раздумья дается всем тридцать минут! Ровно в десять тридцать трап будет поднят!
Только теперь, очнувшиеся ото сна и тупо хлопающие сонными глазами, господа отдыхающие наконец-то поняли, почему остров назвали Островом Раздумий. Полено Пенькович раздумывал о том, почему его треуголка, еще ночью так ярко освещавшая тьму острова, теперь валяется рядом, бестолково-потухшая, беспомощно-помятая и безоговорочно непригодная к применению. Академик Сучкоруков раздумывал о том, как он теперь будет руководить своей Академией Разума, если в голове у него одна сплошная каша из песен, брызг фонтана и признаний в любви.
Первыми к трапу «Неподкупного» бросились Буйно-долбанутые, но все их попытки добраться до него были тщетны. Стройные Создания ночью прочно связали Буйно-долбанутых по рукам и ногам, и привязали их к своим палаткам.
– Вы обещали нам вечную любовь. – Похмеляли квасом Буйно-долбанутых их избранницы. – Мы готовы разделить ее с вами здесь, на острове, и вообще, у нас вам будет гораздо лучше, чем в трюме корабля, к тому же, вы нам теперь обязаны, господа!
Но Буйно-долбанутые никогда и никому в жизни быть обязанными не обещали. Они, быстро восстановив свою несгибаемую буйно-долбанутую знергию, с легкостью порвали на руках и ногах пальмовые веревки, и, разваливая на ходу песочные замки, вбежали по трапу и скрылись в трюме корабля.
– Мы будем любить вас вечно! – Кричали Буйно-долбанутые умоизвращенцы Стройным Созданиям, высовываясь через иллюминаторы в трюме корабля. – Мы никогда не забудем ваших пе-се-е-н!  И вы о нас тоже всег-д-а-а по-мни-те-е-е!
Отношения между остальными пассажирами корабля и Стройными Созданиями были намного сдержаннее, намного логичнее и целесообразнее.
– Любимые, мы поступаем не очень умно, оставляя вас одних раздумывать на острове о дальнейшей участи. – Вытирали платочками влажные глаза своим возлюбленным Умствующие. – Надо было раньше думать, теперь ум любви уже не помощник.
– И мы вас прекрасно понимаем. – Успокаивали растроганных невест Понимающие. – Но понимание пониманию рознь! Вряд ли вы, такие Стройные Создания, поймете нас, если мы останемся здесь, на острове, для понимания того, почему вы нас так и не сможете понять.
– Нам чрезвычайно сложно будет управлять там, где все управление основывается только на мелодичности, стройности и красоте. – Прощались за ручку со Стройными Созданиями Управляющие. – При неуправляемом управлении невозможно достичь управляемого управления.
– А вот и мы, господа, здравствуйте! – В гордом одиночестве, ни с кем не прощаясь, входили на борт «Неподкупного» только Ответственные и Надзирающие. Фуражки с золотой вышивкой не спасли их от ожогов и укусов насекомых, но зато надежно отгородили их сердце от безысходной, душераздирающей любви Стройных Созданий.
– Добро пожаловать на борт «Неподкупного», господа! – Душевно приветствовал капитан на палубе первого яруса, выстроившихся  в две шеренги, пассажиров. – Рад, что все вы, без исключения, решили продолжить плавание на нашем корабле! Очень рад за вас, господа!
– Мы решили остаться на Острове Раздумий! – Вышли на два шага вперед из общего строя Му и Музар. – Мы решили научить Стройных Созданий, проще говоря, обучить их выживать. Они слишком сентиментальны и доверчивы… Маразматический океан убьет их…, мы просто обязаны остаться здесь, с ними.
Капитан подошел к Знающим, несколько раз процокал шпорами перед Му и Музаром, заглядывая в их светлые глаза, даже весело пыхнул кольцами дыма им в лица, но те были настроены очень серьезно.
– Я понимаю вас, господа, и все мы вас понимаем, не так ли, господа Понимающие? – Капитан остановился перед стоящими рядом пассажирами с девятого яруса.
– Мы-то понимаем, капитан, но поймут ли нас теперь господа Воплощающие, без Знающих? – Понимающие непонимающе разводили руками перед капитаном.
– А мы не понимаем, как можно, ради одного острова, ставить под угрозу весь Разумный Мир? – Блестя начищенными ботинками, вышли на два шага вперед Воплощающие.
– Время не золото, если ваши часы позолочены, господа! – Отчеканил два шага вперед Полено Пенькович, расшифровав на ходу возобновившиеся стуки в правом ухе.
– А я вот что хочу сказать  вам, господа Знающие! – Решительно выступил вперед на три шага академик Сучкоруков. – Ветреным людям в дальнем плавании ветер не помощник! И о Стройных Созданиях тоже скажу: птица сама виновата в том, что о ней судят по вкусу! Капитан, я готов перейти на десятый ярус!
– Всем встать в строй. – Капитан напряженно-миролюбиво раскуривал новую трубку. – Меньше эмоций, господа, больше души.
– Разрешите мне сказать, господин капитан? – Словно ужаленный, выскочил из строя Буйно-долбанутых Особо Буйно-долбанутый Паек Халтурович.
– Говорите, господин Паек Халтурович, мы вас очень внимательно все слушаем. – Капитан давно усвоил, что неинтересных людей интереснее слушать с особым интересом.
– Господа Знающие!  – Особо Буйно-долбанутый, заложив руки за спину, начал вышагивать перед строем, на манер капитана. – А вот ответьте мне, вы сами спрашивали у Стройных Созданий, нужна ли им ваша помощь? Спрашивали?
– Зачем же нам у них спрашивать, если мы об этом точно знаем? – вопросом на вопрос ответили Особо Буйно-долбанутому из строя невозмутимые Му и Музар.
– А давайте все-таки спросите у них самих! – Не унимался Паек Халтурович, и, попросив у капитана микрофон гаркнул на весь Остров Раздумий так, что с него в разные стороны разлетелись по Маразматическому океану все раздумия, и те, которые были, и те, которые будут.
– Милые наши! Любимые! Дорогие! Стройные Создания! – Истошно ревел от избытка своих особо-дебильных чувств Особо Буйно-долбанутый. – Хотите, чтобы мы остались с вами? Хотите, чтобы мы вам помогли?
– Чего помогли? Рожать что ли? – Развеселились на острове Стройные Создания. – Вы о нас не забывайте! О наших песнях! А на острове нам одним легче!
Из толпы Стройных Созданий отделились две утонченные фигуры, и, поднявшись по трапу, подошли к Му и Музару.
– Как рожать и как воспитывать детей, нас научили еще в ничтожно-средней школе. – Трогательно поцеловала Му Стройная блондинка с грустными глазами.
– Нам предстоит жить в Королевстве Ничтожеств. – Погладила лицо Музара белоручными пальцами вторая Стройная красавица. – Через месяц мы отсюда уедем.
– Мы тоже поедем с вами в Королевство Ничтожеств! – публично поклялись своим Созданиям Му и Музар.
– Вы же знаете, что вам там не выжить! – Знающие виновато опустили свои ясноокие глаза. – А мы знаем, что никогда, никогда не забудем вас. Прощайте.
Стройные Создания грациозно сошли по трапу на остров. «Неподкупный» медленно отчалил от острова, не поднимая трапы, в надежде на то, что хоть одно Стройное Создание передумает и пустится вплавь догонять свое разумно-покачивающееся на абсолютно ровной поверхности Маразматического океана Счастье.
Так недосказано-безветренно и закончился третий день плавания «Неподкупного» в Маразматическом океане. Капитан корабля Бортэмар Якоревич всматривался в линию горизонта и размышлял о том, сможет ли «Неподкупный» выдержать трудные испытания четвертого дня плавания.
– Господа пассажиры! Следующий по курсу у нас полуостров Недосягаемый! Советую всем хорошенько подкрепиться и отдохнуть, чтобы благополучно достичь намеченной цели! А пока у нас за бортом День четвертый! Утро! И пока Сидр Чинзанович делает последние поправки в своем чудном меню, предлагаю всем спеть наш неизменный и нерушимый гимн корабля!
Капитан включил музыку и вся двадцатиодноярусная громадина, начиная с трюма, запела гимн «Неподкупного». Каждый ярус пел гимн на свой мотив, но в целом, особенно со стороны Маразматического Дна, всеобщее пение было на высоко-художественном и духовном уровне.

Гимн «Неподкупного»

I Корабль «Неподкупный» плывет в океане!
Откуда плывет он? А кто его знает!
Но знают все точно и даже Дебилы
Что движется он от Мыслительной силы!

II В процессе мышленья нельзя отвлекаться!
Ругаться! Кусаться! В носу ковыряться!
Все верят, от трюма до верхней каюты,
Корабль «Неподкупный» ничем не подкупишь!

III Когда-нибудь точно корабль доберется!
До цели желанной! До самого солнца!
Чтоб в Солнечном мире, огромном, горячем!
К причалу заветному пришвартоваться!

День четвертый. Полдень
Как и ко многим другим природным явлениям, изученным и неизученным, к полдню на корабле, каждый из пассажиров относился по-своему. В трюме «Неподкупного» в обществе Буйно-долбанутых полдень наступал раньше всего, и всегда напрямую был связан с началом обеда. К Полным Дебилам полдень приходил после того, как солнце переставало бросать в их апартаментах тени. В помещении Недоумков в полдень прекращали движение не только тени, но и мысли в их проголодавшихся от недоумственной работы мозгу. Умники определяют полдень в Маразматическом океане за счет своих умозаключений: раз нет теней, Недоумки внизу не шумят, а Буйно-долбанутые начали обедать, значит, полдень наступил на самом деле, и Умники три раза били шваброй по потолку.
Умствующие, получив долгожданный сигнал к отдыху, начинали только теперь, в полдень, по-настоящему умничать.
– Если господа Умники постучали нам снизу, это означает только одно, господа: в Маразматическом океане определенно наступил полдень. – Безмятежно постукивали ложечками в своих кофейных чашечках консервативные Умствующие.
– Да, но предположим, если бы по какой-то причине Умники нам не постучали, разве это можно считать основанием того, что полдень в Маразматическом океане еще не наступил? – Разбавляли свой кофе коньяком ультраправые Умствующие.
– Господа, но если полдень все же наступил, правильно ли мы поступим, сообщив об этом Размышляющим? – Наливали себе коньяк ультра-левые Умствующие. – Господа Размышляющие, поразмыслив о нашем сообщении, могут снова обвинить нас в излишнем умствовании!
Один из беспринципно-категоричных Умствующих вышел на палубу четвертого яруса и дружески посоветовал курившим на палубе пятого яруса:
– Господа Размышляющие, я убежден в том, что в полдень безопаснее всего размышлять вне зоны прямого ультрафиолетового диалога!
– Спасибо, мы давно хотели над этим поразмыслить. – И Размышляющие, без лишних размышлений, прятались от солнца на пятом ярусе. Нетрудно догадаться, что было потом с судьбою Маразматического полдня. Поскольку размышлять о наступившем полдне у Размышляющих не было времени, они по-простецки шли к умывальнику и стучали серебряными портсигарами по кранам и трубам.
– Обед. – Мыслили Мыслящие на шестом ярусе.
– Обед. – Слышали Слышащие сообщение Размышляющих.
Но Видящие на восьмом ярусе делали вид, что совсем не видят того, как призывно содрогаются от ударов мыльницы и зубные щетки на их умывальниках. Но на то они и Понимающие, чтобы понять даже невидение Видящих, и  на то они и Знающие, чтобы узнать о том, что Понимающие поняли Видящих.
– А теперь и нам пора внести свою лепту в общую работу над полднем! – Му и Музар со знанием дела вышли на палубу десятого яруса, и, подойдя к большому колоколу, с его позволения, три раза отбили полдень, или рынду.
И только после этого весь «Неподкупный» целиком, без остатка и осадка погрузился в безмятежный полдень, не теряя при этом ни скорости, ни курса, ни обостренного внимания со стороны акул, осьминогов, чаек, а так же маразматических кусаток, кричаток, сосаток, щипаток, глотаток, жеваток и прочей поверхностной и глубоководной живности Маразматического океана. Для всех обитателей Маразматического океана, полдень наступает тогда, когда хрипло-сиплый Паек Халтурович Умчик кричит из иллюминатора, после ударов колокола:
– Ну, что, твари, дождались! Чтоб вы все сдохли, твари ненасытные! Чтоб вы все утопились! Чтоб вас… – И так далее, и тому противное.
На протяжении двух часов полуденного времени кормил Паек Халтурович своих любимых маразматических хищников.
В трюме все представители дебильно-мыслящего общества давно привыкли к проделкам Особо Буйно-долбанутого, и не осуждали его благие намерения, но поддерживать Пайка Халтуровича никто не собирался:
– Полдень для нас – святое!
– Шабаш долбанутой работе!
– Нормальные дебилы в полдень не работают!
Капитан корабля ненормальным себя не считал, и в помощнике своем тоже не видел никаких отклонений от нормы, но даже в полдень работа в капитанской каюте не затихала ни на секунду.
– Как вы считаете, Дрейф Курсович, прямым курсом идет наш «Неподкупный» к цели, или есть какие-то отклонения? – Сдерживая зевоту и слипание ресниц, энергично покачиваясь, капитан ходил по каюте с биноклем в руке.
– Я не считаю, капитан, я на сто процентов уверен, что наш курс всегда прямой! – Взбодрился рюмкой сидра помощник.
– А вот мой отец, Якорь Гарпунович, всегда учил меня: «Бортэмар, на всю жизнь запомни: «Прямым курсом корабли идут только на дно!» Взгляните-ка, помощник, что у нас в данный момент прямо по курсу!
Помощник капитана, схватив бинокль, испуганно рыскал линзами по горизонту Маразматического океана.
– Возьмите мой бинокль. – Капитан был серьезен, как никогда. – У моего линзы хитровыгнутые.
То, что Дрейф Курсович увидел в бинокле капитана, находилось уже в нескольких сотнях метров от корабля! «Неподкупный», в буквальном смысле, наплывал на зеленое поле с аккуратно скошенной травой, откуда врассыпную от корабля убегали люди во фраках, с бабочками, в красивых платьях, шляпках и бантах. Корабль своим весом, как ледокол, разрезал поле пополам, словно громадный плуг.
– А теперь скорее переверните бинокль и снова взгляните! – Приказал помощнику капитан.
Дрейф Курсович, взглянув в бинокль с другой стороны, чуть не сдрейфил: поле убегало из-под корабля обратно в океан с той же скоростью, с какой исчезало под ним.
– Знакомьтесь, помощник, это Остров Недоразумений! И пока вы смотрите на него на удаление, он будет все время от вас удаляться, но стоит взглянуть на него наоборот и… – Капитан взял у помощника бинокль. – И может случиться непоправимое и для корабля, и для острова.
– Вы предлагаете, капитан, не смотреть на остров и этим избежать столкновения? – Дрейф Курсович разом потерял веру в правильность курса, и в свое самообладание, и в недоступность капитана, и в неподкупность корабля.
– Я предлагаю смотреть на Остров Недоразумений относительно происходящих с нами недоразумений! – Капитан раскурил трубку, и, зная, что разговор предстоит долгий и основательный, вызвал в каюту Управляющих, Направляющих, Докладывающих и Ответственных. Уже через несколько минут все внимательно слушали сообщение капитана корабля.
–Господа, у «Неподкупного» и у всех нас нежданно-негаданно возникла проблема. – Капитан говорил тихо, но даже Видящие видели, как внимательно слушают внизу его сообщение Слышащие. – И это проблема – остров Недоразумений. Обойти его, как утверждает мой помощник, невозможно, так как он стоит прямо по курсу к нашей цели – острову Недосягаемому. У нас есть только два выхода – поднырнуть под островом Недоразумений, или пролететь над его поверхностью.
– А какова природа острова Недоразумений? Нас интересует его флора, фауна, население. – Надзирающие первыми принялись рассматривать наползающий на хитро-выгнутые линзы остров.
– Остров, как и его население, животный мир и прочее, возник по недоразумению. – Капитан перевернул бинокль и протянул его Контролирующим. – Никто не ожидал, что он плюхнется из Небытия именно в это место Маразматического океана. Даже обитатели острова, Почтенные Господа, не думали, что остров приводнится в Маразматическом океане. Все надеялись на то, что остров найдет свое пристанище в Море Наслаждений, или, в крайнем случае, в Океане Удовольствий, но остров оказался прямо у нас по курсу. Если мы не придем к общему решению, «Неподкупный» разрежет пополам и вечнозеленое поле, и вечнозеленые цветочные деревья и вечнотворящих Почтенных Господ, их Почтенных Дам и Почтенных Детей. Через час наш корабль наедет на Остров Недоразумений, решайте, господа, как нам поступить.
– Решать вам, капитан, а мы всегда с вашим решением управимся. – Твердо заявили Управляющие и Докладывающие.
– В таком случае, я прошу вас, Дрейф Курсович, изложить свой план по спасению Острова Недоразумений. – Капитан жестом указал помощнику на карту Маразматического океана.
– Предположим, господа, нам не удастся обойти остров ни снизу, ни сверху, и нам придется разрезать его пополам, после этого, господа, в Маразматическом океане будут плавать уже не один, а два острова Недоразумений! – Дрейф Курсович, начиная доклад, совершенно не знал, чем он закончится. – Мы уже привыкли к тому, что из одного недоразумения появляются сразу несколько недоразумений, меньшего объема, но большего содержания. Только представьте,  цветочные деревья росли только на одном острове, а будут расти уже на двух! Какое же это тогда будет недоразумение? Да и к Почтенным Господам почтения на двух половинках будет намного меньше. Из двух половинок целого яблока не съешь, да и наш корабль, господа, уже не будет таким неподкупным, если мы откупимся от прямого курса такой ценой!
– А нельзя ли конкретнее, Дрейф Курсович, что вы предлагаете? – Попросили Контролирующие.
– А если конкретнее, то я предлагаю… Я вот что предлагаю… – Помощник капитана смотрел на схему корабля так, будто видит ее впервые. – Если наш корабль наплывет на остров не носом, как принято, а  кормой, в этом случае остров останется целым и невредимым!
На корабле установилась на несколько секунд такая тишина, что стало слышно, как в океане храпят откормленные Пайком Халтуровичем Акулы.
– Когда корабль будет сплывать с острова в океан кормой, он своим носом снова вернет остров в прежнее состояние, как это было неоднократно, когда мы наплывали и сплывали с острова в хитро-выгнутых линзах бинокля капитана.
– Но как нам развернуться к острову кормой? – спросили помощника капитана Направляющие с девятнадцатого яруса. – Ведь для этого кораблю придется сойти с прямого курса?
– Прямой курс мы менять не будем, нужно чтобы курс нас поменял! Для этого мы, перевернувшись вверх килем, поплывем на остров кормой вперед, не меняя ни курса, ни скорости, ни неподкупности корабля! – Дрейф Курсович смотрел на всех так, будто он только что достал руками Дно Маразматического океана.
– Кормой вперед, да еще и вверх килем мы еще не плавали, господа! – Управляющие вытирали платочками вспотевшие лбы.
– Господа, другого выхода у нас нет, да и времени тоже, будем пробовать вариант оверкиль! – Капитан объявил по громкой связи пятиминутную готовность к погружению вверх килем кормой вперед.
Правильнее и быстрее всех поняли команду в трюме. Буйно-долбанутые привязали себя к кроватям снизу.
– Когда корабль перевернется, мы будем спать выше всех! – Ликовали привязанные Буйно-долбанутые в предвкушении блаженства.
Остальные пассажиры «Неподкупного» основательно готовились к погружению: Мыслящие молились, Слышащие их слушали, Видящие делали вид, что видят во всем происходящем благополучный исход.
– Команду «На месте шагом марш!» актер и режиссер выполняют по-разному. – Последнее, что сказал академик Сучкоруков Полену Пеньковичу перед тем, как «Неподкупный» перевернулся вверх килем и начал наплывать кормой на остров Недоразумений.
– Такого оверкиля я еще не видел! – Первое, что произнес капитан после наплыва на остров, когда обнаружил, что дым из его трубки, вместо того, чтобы подниматься к полу, продолжал невозмутимо спускаться к ее потолку!
– Как же так, Дрейф Курсович. – Капитан удивленно хлопал глазами. – Ведь сейчас, когда мы плывем вверх килем, дым должен подниматься к полу каюты?
– Дым всегда поднимается туда, где он меньше всего нужен. – Помощник капитана осторожно шагал по потолку, опасаясь разбить дорогую хрустальную люстру. – А вот меня, Бортэмар Якоревич, очень сильно тошнит, и я не знаю теперь, куда мне лучше смотреть, на пол или на потолок?
– Смотрите на остров, Дрейф Курсович, правильно ли мы на него наплываем? – Капитан смотрел на карту Маразматического океана, которая висела теперь вверх тормашками.
– Наплываем прямым курсом, как и было запланировано! – Начал доклад бледный, как творог помощник капитана. – На корабле повреждений нет, если не считать, что окорочка из кастрюли Сидра Чинзановича вывалились на потолок и разбежались по углам, и в  трюме у Буйно-долбанутых упали на потолок несколько плохо прикрученных к полу кроватей. Жертв на корабле нет, а вот на острове паника, капитан.
Когда «Неподкупный» перевернулся вверх килем и приготовился наплывать на остров, остров Недоразумений, , чтобы в наплыве было больше недоразумений, тоже перевернулся вверх дном и теперь с готовностью ждал, когда корабль, на полном ходу переплывет его вечнозеленую территорию.
Остров был готов к переплытию, а вот  обитатели его, особенно Почтенные Господа, находились на острове в полном замешательстве и размешательстве одновременно.
– Какое неслыханное недоразумение! – Удерживая на головах цилиндры, разбегались в стороны Почтенные Господа. – Никакого почтения к нашему недоразумению!
– Мало того, что вчера с неба на остров налетел нелетающий Кашелёт, так сегодня нас вздумал переплыть перевернутый вверх килем корабль! – Возмущались на ходу Почтенные Дамы, завязывая ленты на своих шляпах.
Поскольку «Неподкупный» наплывал кормой на остров медленнее, чем в хитро-выгнутых линзах капитанского бинокля, Почтенные Господа, Почтенные Дамы и их Почтенные Дети разбегались от него не спеша, вразвалочку, вкривлялочку и вшаталочку.
– А хорошо бы забросить им в трюм наших Крюкодилов! – Размышляли вслух Почтенные Дети. – А на первый ярус закинуть с десяток наших Клюворезок, вот бы тогда они тоже наделали у Наплывающих много недоразумений!
Но Буйно-долбанутые не позволили Почтенным Детям реализовать свои фантазии. Вцепившимся в иллюминаторы трюма Крюкодилам Буйно-долбанутые разгибали зубы и забрасывали обратно на остров. А Полные Дебилы на первом ярусе заливали Клюворезкам в клювы наливку Сидра Чинзановича с романтическим названием «Вечера на хуторе близ Диканьки», по рецепту самой панночки, еще при жизни. От  наливки у Клюворезок клювы краснели, а глаза косели, так что они тут же превращались из Клюворезок в Носопадок и падали нетрезвыми носами на вечнозеленую, вечно-трезвую, вечно-цветущую поверхность острова Недоразумений. Почтенные Господа, уступая дорогу наплывающему кораблю, стреляли из рогаток вечнозелеными орехами по каюте капитана, но вечнозеленые орехи вечно летели не туда, куда нужно, потому что не знали точно, куда им нужно лететь, тем более теперь, когда ими стреляли вверх ногами.  Вечнозеленые орехи летели не в каюту капитана, а попадали в шляпы Почтенных Дам, отчего те резко переворачивались в воздухе с ног на голову и стояли некоторое время на голове, как сбитые мишени в тире.
– Извините нас за это досадное недоразумение! – Извинялись Почтенные Господа, подбегая к ногам своих Почтенных Дам. – Но у нас с вами совсем нет времени, ни на объяснения, ни на выяснения, ни на прояснения наших отношений!
Почтенные Господа укладывали их сапоги себе на плечи и волоком оттаскивали Почтенных Дам на безопасное расстояние от наплывающей кормы корабля. Поскольку безопасным расстоянием на острове Недоразумений считалось расстояние в два почтенных шага, Почтенные Господа, пройдя безопасное расстояние, каждый раз спрашивали у Почтенных Дам:
– А не отнести ли вас, Почтенные Дамы, на более безопасное расстояние, чем это?
– Несите нас, Почтенные Господа, на самое безопасное расстояние, из всех безопасных! – Умоляли их снизу Почтенные Дамы, приминая за собой шляпами вечнозеленую растительность.
Самым безопасным расстоянием на острове считалось его дно, а поскольку оно теперь находилось вверху, волочь Почтенных Дам Почтенным Господам было ой как нелегко, и ой-ой-ой как неудобно.
– Не надо нам было стрелять по каюте капитана! – Недовольно пыхтели Почтенные Господа, утаскивая непочтенно-тяжелых Почтенных Дам на дно острова. – Надо было стрелять по шляпам Почтенных Дам, вот тогда вечнозеленые орехи прямиком угодили бы в каюту капитана.
Почтенные Господа надеялись, что капитан «Неподкупного», отведав вечнозеленых орешков, сломает себе зуб и передумает переплывать остров Недоразумений со сломанным зубом, но их план тоже не удался.
Капитан с помощником стояли на подволоке* каюты и мужественно принимали решения по ликвидации недоразумений, связанных с переплытием острова.
– Бортэмар Якоревич, шеф-кок Сидр Чинзанович принес нам кофе. – Жаловались Знающие Му и Музар. – Но как его пить, вверх или вниз блюдечком, мы не знаем. Помогите решить проблему.
– Как называется кофе? – В голосе капитана прозвучал упрек в адрес Знающих.
– Кофе «Черные ночи», капитан. – С трудом, в темноте прочитали название кофе Знающие.
– Кофе «Черные ночи» придется отложить до наступления белых ночей, в это время вся рыбья чешуя в кофе ложится на дно кофейных чашек, а сейчас советую выпить крепкого чая с лимоном из термоса и повнимательнее наблюдать за всеми недоразумениями на корабле и на острове!
Только «Неподкупный» не покупался ни на одно недоразумение, возникающее в нем в связи с непривычным для корабля положением вверх тормашками. Когда тормашки корабля начали разрезать кормой остров Недоразумений, корабль так затрясло, затошнило и замутило, что в океане перестали храпеть не только Акулы, но и Храпулы! Эти мертвые якоря* научились храпеть не только во время обеда, но и до обеда и вместо обеда.
– Как тяжело быть неподкупным! – Сочувствующе-громко храпели во сне Храпулы для тормашек корабля. – Но еще тяжелее откупаться за неподкупность своими скребущими тормашками, уж мы-то это хорошо знаем на собственной шкуре!
Шкура у Храпул на брюхе была очень тонкая, без чешуи, а для хорошего храпа им необходимо было всегда принимать положение вверх тормашками. При храпе Храпулы невыносимо страдали, так как кожа на брюхе, от постоянных брюшных надуваний и сдуваний трескалась и кровоточила, да и растительные тросы, которыми Храпулы привязывали себя ко Дну Маразматического океана изрядно натирали им хвосты и плавники.
– Если мы не будем храпеть день и ночь, то кто в Маразматическом океане будет изображать мертвый якорь за нас? – спрашивали Храпулы у пробудившихся Акул.
– Храпи, не храпи, а адмиралтейский якорь* куда надежнее здесь, в самом ложе океана. – Акулы, зевая, расплывались по своим делам.
А дело у всех обитателей океана было сейчас одно: пока роза волнений и роза ветров находятся на нуле и пока остров Недоразумений сбрасывает в океан огромное количество деликатесов всем в океане нужно поскорее и поплотнее набить свои просторные желудки. Когда перевернутая корма «Неподкупного» стала сплывать с острова в океан, остров Недоразумений напоследок весь задрожал и загрохотал от напряжения, но разделяться на две половины так и не решился. Почтенные Господа, почувствовав, как опасно заходил остров у них под ногами, развернулись и поволокли Почтенных Дам обратно.
– Мы что, уже достигли самого безопасного расстояния? – Спросили Почтенные Дамы, почувствовав своими шляпами смену направления волочения.
– Нет, мы достигли самого опасного места, и теперь уволакиваем вас обратно!
– Туда, откуда пришли? – Взглянули из-под шляп Почтенные Дамы на своих благородных спасителей.
– Туда, откуда приволокли! – На обратном пути Почтенные Господа, к своему удивлению, обнаружили, что волочить Почтенных Дам стало гораздо легче, чем волочить свои усталые ноги.
Почтенные Дамы, видя их мучения, решились пройти обратный путь на ногах.
– Спасибо вам, Почтенные Господа, но мы почти пришли. – Почтительно-вежливо поблагодарили спасителей Почтенные Дамы, поправляя свои пышные шляпки. – И вообще, лучше бы вы за нами волочились, чем волочить нас за собой.
Благополучно переплыв остров и аккуратно сплыв с него, «Неподкупный» снова перевернулся килем вниз, форштевнем вперед, и, не сбавляя хода и прямого курса, уверенно скрипя ярусами и трюмом, поплыл к полуострову Недосягаемому.
– Внимание на корабле! Положение оверкиль отменяется! Осмотреться по каютам! На адаптацию всем дается ровно пять минут! – Капитан снова повеселел, когда увидел, что колечки дыма, как прежде поднимаются к потолку, а не к полу каюты.
– От мыслей задом наперед легче отвыкать на потолке. – Философствовали Знающие Му и Музар. – А вот искать свои тапочки снова под диваном и закрывать крышку унитаза, теперь, стоя на полу, стало гораздо удобнее.
– А мы крышки от унитаза не закрываем, потому что у нас их никогда не было! – Возмущались из трюма Буйно-долбанутые. – Но вот к тому, что мы снова оказались ниже всех, к этому мы долго не привыкнем!
– При килевании*, когда наш корабль поплывет на боку, мы все окажемся в равных условиях! – Поддержали Буйно-долбанутых Полные Дебилы.
– Но тогда нам придется все время спать, есть, мыслить тоже на одном боку! – Не поняли Полных Дебилов Недоумки. – И крышки унитазов, кстати, тоже будут закрываться неплотно!
– При боковом перемещении нам придется идти боковым курсом, но самое страшное, господа, что и мышление у всех нас будет также однобокое! – Не соглашались с мнением Полных Дебилов Мыслящие. – Если «Неподкупный» поплывет «на боку», мы начнем мыслить только левым, или только правым полушарием, а это так вредно, что отучиться от этого будет куда сложнее, чем привыкнуть.
– Господа, я вижу, что плавание вверх тормашками всех вас… всех нас отвлекло от цели, я имею ввиду полуостров Недосягаемый. – Капитан тоже долго не мог отвыкнуть от того, чтобы не наступить на люстру под ногами. – Не важно как плыть, важно, куда плывет твой корабль, господа.
В это время в каюту вошел сияющий Сидр Чинзанович.
– Я отловил свалившихся с потолка цыплят и приготовил для вас капитан новое блюдо, оно называется «Хождение по мукам». – Сидр Чинзанович поставил перед капитаном сковороду и открыл крышку. В сковороде без движений, клювами вниз, лапами вверх лежали три Клюворезки.
– Залетели ко мне в камбуз и наотрез отказались улетать! – Представил Клюворезок капитану Сидр Чинзанович.
– Они что у вас, жареные? Или вареные? – спросил шеф-кока помощник капитана, затыкая платочком нос.
– Они у меня пьяные, Дрейф Курсович! – Сидр Чинзанович открыл бутылку наливки «Вечера на хуторе близ Диканьки» и влил каждой Клюворезке в открытый клюв по пять грамм напитка. – Вам решать Бортэмар Якоревич, что с этими дамочками делать, до острова Недоразумений они уже не долетят, и они у меня на камбузе гнездо вить начали.
– Так значит… ну что тут поделаешь, гнездо пусть вьют в якорном клюзе, а пить им больше не давай, пускай потомство свое без недоразумений высиживают! – В Маразматическом океане давно наступил вечер и на всех ярусах «Неподкупного» снова установилась привычная, размеренная, продуманная, немного выдуманная, но далеко на надуманная, разумно-неподкупная жизнь.
Умники загорали на палубе третьего яруса, Контролирующие следили за вспышками на Солнце и вовремя предупреждали Умников об опасном воздействии на ум солнечного излучения, особенно вечером. Умствующие учили друг друга тому, чему в трюме уже давно все научились. Буйно-долбанутые надежно прикрутили к полу свалившиеся с потолка кровати и привыкали спать, не привязывая себя к ним веревками.
Бортэмар Якоревич с Дрейфом Курсовичем, за чашкой зеленого кофе обсуждали кулинарные успехи Сидра Чинзановича.
– Колобок из пасти Волка выглядит аппетитнее, чем из пасти Клюворезок. – Дрейф Курсович, отломив от своего колобка кусочек, с большим аппетитом отправил его на пищеварение.
– Это потому, что волк был плюшевый, а вот мой колобок из пасти Сидра Чинзановича хоть и менее аппетитно выглядит, зато более правдоподобно и достоверно пахнет. – Шутил капитан, видя что помощника уже давно не мутит и не тошнит.
Через три дня, в полночь, «Неподкупный» благополучно пришвартуется к полуострову Недосягаемый и все пассажиры вместе с капитаном, его помощником и Сидром Чинзановичем сойдут по трапу на его недосягаемую поверхность на целых три дня! Три  дня не будет ни у кого под ногами умоустрашающей глубины Маразматического океана и его неразумно-прожорливых обитателей. Три дня все будут жить вне досягаемости прямого курса, заветной цели и всеобщей неподкупности и только «Неподкупный» будет одиноко блуждать в прибрежных водах полуострова, в ожидании дальнейшей своей неподкупной эксплуатации. Три дня будут храпеть в океане Храпулы, зная, что их никто не слушает, три дня будут ждать обеденной кормежки от Пайка Халтуровича зубокривлястые Акулы. Целых три дня Сидру Чинзановичу придется питаться деликатесами местных, недосягаемых ни для его ума, ни для его желудка шеф-коков. И все это будет ровно через три дня по точнейшему маразматическому времени, а сейчас корабль «Неподкупный» на полном ходу, самым прямым курсом заплывает в Нейтральное море полуострова Недосягаемый.
– Температура за бортом соответствует температуре на борту, и, как всегда расходится с температурой в трюме. – Доложил капитану Дрейф Курсович при входе в Нейтральное море.
– Даже в Нейтральном море мы не будем как все нейтральными! – Высунув из иллюминатора голову, кричал Паек Халтурович нейтрально-проплывающим мимо нейтральным кораблям. – Мы не против нейтралитета, но мы против нейтрализации! В любом ее проявлении! Особенно в Нейтральном море! Беззвучным балластом мы никогда не были! И никогда не будем! От нас не только устойчивость на курсе* зависит и управляемость корабля*, и его спрямление*, и поступь гребного винта*, но и его углубление*! И за трюмные системы* тоже мы отвечаем! За креновую систему*, дифференциальную*, осушительную*, перепускную* и спускную*! И водоотливную*! И все это на наших плечах! И транец* от трапа* и трала мы с закрытыми глазами и храпя отличить можем! И психрометр* нам не нужен, чтобы температуру мерить! И соленомер* тоже! И вообще я старшина первой статьи сверхсрочной гражданской службы Паёк Халтурович Умчик! И корабль наш не баржа самоходная*! Не газовоз*! И не бензиновоз*! И не портовое суденышко! И вообще, шабаш, рангоут ставить*, новобранцы*!!!!!
Если бы Паек Халтурович передавал  все это телеграфной связью, его, наверное, так же бы не поняли, но во всяком случае услышали бы, но Паек Халтурович так и не выучился ни на радиста, ни на радиометриста*, ни на телеграфиста. Паек Халтурович работал всегда на частоте сугубо-лично-горловой, потому ни одна радиолокационная разведка* не могла запеленговать его истошные возгласы. Проходящие, вернее проплывающие мимо «Неподкупного» корабли, как положено, передавали свои позывные, и, как положено, поднимали двухфлажковый сигнал ИД (ID)* – «Вы идете к опасности» и каждую минуту пускали ракеты, чтобы «Неподкупный» изменил курс.
– От судьбы не уйдешь, если ты не под матрасом вошь! – крикнул напоследок Паек Халтурович и задраил иллюминатор.
– Сигнал В – «Курс ведет к опасности». – Передал Полено Пенькович очередной сигнал капитану и продолжил прерванную беседу с академиком Сучкоруковым. – Нарост Разумович, я прекрасно понимаю, что наш корабль ни к галерному флоту (БСНО), ни к гребному (БСНО) никакого отношения не имеет.
– Это точно. – Академик Сучкоруков, как всегда о чем-то глубокомысленно размышлял.
– Наш корабль – это ведь не грузовое судно*, и не грузопассажирское*... – Полено Пенькович начал разговаривать сам с собой. – Не ледокол, не броненосный крейсер (УВР), не авианосец*…
– Я думаю, что «Неподкупный» – это не просто корабль. Это…
– Подводная лодка, что ли?
– Нет. – Академик одновременно сверкнул в глаза Полену и очками и глазами. – «Неподкупный» – это скорее надводно-подводный корабль, и чем глубже у него под килем, тем глубже должны быть мысли на его борту, чтобы он не пошел прямым курсом ко дну, и сейчас, когда мы идем к самой глубокой точке Маразматического океана – полуострову Недосягаемому, нам всем необходима полная самоотдача, самовыручка и самодисциплина, чтобы… чтобы доплыть до Академии Разума.
– Море, на берегу которого прошла вся моя жизнь, назвали Неутопаемым не потому, что там никто не тонет, а потому, что там никто не может утонуть. – Следующую фразу Полено Пенькович говорил уже во сне. – Плотность воды большая даже якоря всплывают… а когда всплывает якорь (НН) хорошего плавания не жди… а кораблевождение отличается от кораблестроения тем, что…
Уже во сне Полено вспомнил, что в недосказке нельзя все договаривать, понял и утонул в глубоком сне.
– А я молчать не буду! – Заорал из иллюминатора трюма Звездному небу Паек Халтурович. – И пока не наступил день пятый, я всем скажу, чем отличается кораблевождение от кораблестроения! Так вот! Хорошее кораблестроение дает гарантии кораблю на спокойную жизнь, а хорошее кораблевождение дает кораблю гарантии на спокойную смерть. Так что  спите все спокойно! На вахте дежурит старшина 1-й статьи, сержант Умчик Паек Халту-у-ро-ови-и-ич!!!
Мудро-тихое Звездное небо услышало его, и не дождавшись, когда сыграют повестку, (ЕНОС) по своему звездному времени безмятежно исчезло из глаз всех свободных от вахты пассажиров «Неподкупного». Не особо обидевшись на Мудро-тихое Звездное небо Паек Халтурович приступил к тщательному осмотру трюма корабля, уделив особое внимание дельным вещам*, т.е. плотно ли закрыты двери, люки, иллюминаторы, проверил парадный трап*, заглянул в якорный клюз*, где сидели на яйцах Клюворезки и все-таки нашел!
– Классный я специалист*! – Довольно потирал мозолистые руки вахтовый старшина 1-й статьи, сержант Умчик. – Вот я вас сейчас как дежурный по трюму зарегистрирую, и зафиксирую, и занесу в вахтенный журнал*:
«При обходе обнаружил в якорном клюзе вылупившихся птенцов Клюворезок, в количестве пяти штук».  – Подробно записывал Паек Халтурович, после того, как один из птенцов откусил половину уключины*, которой Паек Халтурович хотел почесать ему клювик. – «Клюв у птенцов очень крепкий, с самого рождения! Как вещественное доказательство прилагаю поврежденную (откушенную) уключину, которую птенец повредил неосознанно, но умышленно, и я думаю, что намеренно…»
Так бы и закончился день четвертый, без суеты, недоразумений и недоговоренности, если бы день пятый не дал о себе знать сразу же после…

День пятый
До конца вахты оставалось еще два часа, когда Паек Халтурович достал из малого чемодана* фотоальбом, и, открыв его, подумал о том, как хорошо бы сейчас поваляться в судовом лазарете, в клубе юных моряков*, куда его, четырнадцатилетнего паренька, привел на экскурсию отец.
– Сынок, самое лучшее место на корабле – это судовой лазарет*! – Учил для убедительности подзатыльниками своего переростка-сына моторист Халтур Лоботрясович Умчик. – Посмотри, как девочка медик на тебя мористо* смотрит, тут сынок все для тебя: и ось мира* вращаться будет, и осколочно-фугасный снаряд* никогда не зацепит, и осадки атмосферные с такой медичкой тебя стороной обойдут! (УУ)
Паек Халтурович закрыл альбом, положил его в малый чемодан и принялся убирать со стола бездельные вещи*: книги анекдотов и кроссвордов, гадальные карты, бутылки с колой.
– Как хорошо, что гальюн* я предложил исключить из списка дельных вещей (SOS)! – Полено Пенькович с удовольствием потянулся и приготовился к сдаче смены, устало растянувшись на капковом диване*.
Дело в том, что гальюн – это такое место на корабле, куда все добровольно и с большим удовольствием ходят, но вот убираться там без зубовного скрежета и полного истощения нервной системы, так никто из Буйно-долбанутых и не научился. Паек Халтурович предложил убрать гальюн за… пределы трюма.
– И куда же нам срать-то ходить? (ОДС) К Недоумкам что ли? – Не поняли нововведение Пайка Буйно-долбанутые.
– Не ходить срать будем, а летать по малой и большой нужде! – Пояснил Паек Халтурович, и на собственном примере доказал, что теория не всегда расходится с практикой.
Паек Халтурович взял дельтаплан, и, разбежавшись по парадному трапу, вылетел в Маразматический океан справить нужду. После удачного приземления все ярусы взяли изобретение Пайка Халтуровича на вооружение.
– А ведь даже не поблагодарил никто! – Паек Халтурович на мгновение закрыл глаза и представил, как трепетно читали бы юные новобранцы (НСЗ) его инициалы в книге почета корабля*, и в комнате трюмовой славы*, и в музее трюмовой славы*, если бы он взял патент на свое изобретение.
– И о моем бронзовом бюсте, который был бы закреплен на форштевне «Неподкупного» Стройные Создания написали бы много-много нежно-любовно-лирическо-воспаряющих песен! И на морском параде* в честь меня все выстроились бы на палубах по «Большому сбору»*, а после захода Солнца включили бы иллюминацию… – Паек Халтурович, вопреки всем правилам несения вахты заканчивал разговор уже во сне.
– А тебе еще и медаль «За бессмертие» не нужна? – Тряс за плечо Пайка Халтуровича Дрейф Курсович. – Подъем! Старшина 1-ой статьи! Мы на якорь сели!!!
Паек Халтурович открыл глаза в тот момент, когда в трюм входил Бортэмар Якоревич.
Честь воинскую* на «Неподкупном» не отдавали с самого первого дня его спуска на воду. Ни в долг не отдавали, ни в кредит, ни под проценты. Швартовы отдавали*, отмашку* при встрече с другими судами отдавали, а честь воинскую отдавать никто не собирался, ни задаром, ни за здорово живешь. Все пассажиры «Неподкупного» считали, что высшее проявление чести воинской – это подвиг на поле боя во имя торжества Разума над Безумием, поэтому при входе капитана корабля все Буйно-долбанутые в трюме просто встали со своих кроватей и приняли положение тела «вольно». (ПДД)
– Старшина 1-ой статьи, сержант Умчик, доложите обстановку! – Капитан сам подошел к Пайку Халтуровичу и поправил бескозырку на его голове.
– «Неподкупный» со всех сторон окружили слизисто-плачевые облака! (УУ) – Паек Халтурович, высунув голову в иллюминатор, докладывал сводку погоды. – Дождя не будет, но в стратосфере* и мезосфере* наблюдается подозрительно-тревожное затишье!
– Мне не погода нужна, а обстановка на корабле! – Втянул обратно в трюм Пайка Халтуровича капитан, и, не получив никакого ответа, продолжил. – Господа, сегодня ночью на корабле произошли сразу две беды! Первая случилась в трюме по вине сержанта Умчика, а вторая пришла к нам со стороны Маразматического океана в виде иностранного корабля «Неуступчивый». Дрейф Курсович расскажет о первой беде.
– Первая беда пришла ночью от Клюворезок, вернее не от них, они у нас смирные, а от их вылупившихся птенцов! – Дрейф Курсович держал в ежовых рукавицах (ДНП) одного из птенцов Клюворезок. – Оперившись, они принялись точить свои клювики. Сначала они перегрызли пентеры*, потом фиш-балки*, потом перегрызли винты патрульного самолета, летевшего ранним утром над нашим кораблем, но он на бреющем полете все-таки долетел до своей базы! (ЖПМЧ) И, наконец, птенцы перегрызли брашпиль*, и наш адмиральский якорь* самолично, тут же плюхнулся на самое дно Маразматического океана. Так что, в данный момент, мы стоим на якоре* в самом ложе Маразматического океана!
Паек Халтурович стоял перед капитаном и Дрейфом Курсовичем по стойке ПДД и думал о несправедливости Мира с самого первого дня его сотворения.
– Не я один виноват, а и Сидр Чинзанович тоже! – Пришел в себя сержант Умчик. – Не надо было Клюворезок спаивать! Всем известно, от пьющих родителей нормального потомства не бывает!
– Отставить разговоры! – Прекратил прения сторон капитан корабля. – У вас, Буйно-долбанутых всегда кто-то другой виноват! Вторая наша беда – это корабль «Неуступчивый», с которым мы в скором времени столкнемся, если он не предоставит нам чистый горизонт*! Но, об этом я расскажу вам, господа, в кают-компании*!
А вообще-то, между нами, книголюбами, (СДО) говоря, скажу откровенно, что Буйно-долбанутые в целом хлопцы хоть куда! Хлопок-сырец они конечно никогда не собирали, но вот как океан утюжить каждый из (ХиХ) с детства знает. Вообще в трюме ни (ХХ) не найдешь, ни (ХИХ) не отыщешь. И (ХБ) здесь тоже редкое явление. В общем все хлопцы (ХНЖ) и свое (ХБНДР) никогда, даже на (ХР)! И только при стрельбе холостыми боеприпасами*, и при работе с хват-талями*, и еще, когда корабль начинает черпать бортом воду* они иногда позволяют себе немного ненормативной лексики, типа:
– Опять осечка! Вот паросиловая установка*! Маневр огнем* нужен, а не у матки*  на швартовых стоять*! Мятый, вам пар в турбину*! Тузотрюселе твиндек*! (НПВ)
Когда в кают-компании собрались представители всех двадцати ярусов «Неподкупного», корабль, тоже, как и всех, накренило в сторону от непонимания произошедших с ним утром событий.
– Господа, на корабле зверствует «Полундра»*! – начал сообщение капитан. – На наши головы обрушились сразу две беды: первая – мы стоим на якоре в стоячих волнах* Маразматического океана, в самом его ложе! Вторая беда – наш корабль через час столкнется с кораблем «Неуступчивый»! Какие будут предложения? (ЗДС)
– Капитан, как мы можем стоять на якоре, если под нами Бездонное дно Маразматического океана? – Начал первым старшина 1-ой статьи, сержант Умчик.
– Мы стоим на якоре! И это факт! – ответил капитан и предоставил слово представителю первого яруса.
– На каком якоре мы стоим, капитан? – Спросил представитель от Полных Дебилов Степс Такелажевич Стопоров*.
– Мы стоим на адмиральском якоре. – Ответил капитан.
– Значит, и отвечать за все должен адмирал (УУ)! – закончил Степс Такелажевич и спокойно сел на свое место за круглым столом.
Капитан пригласил к выступлению представителя от Недоумков.
– Сесть на якорь на мелководье – это треть беды! Сесть на якорь на мели – это полбеды! Но сесть на якорь в самом ложе Маразматического океана – это, господа, беда! – Сделал умное замечание Недоумок Ял Яхтович Канатов*.  – Если бы мы стояли на якоре плавучем*, тогда другое дело, тогда я бы что-нибудь предложил.
– А мы так скажем! – заговорили одновременно несколько Умников. – Здесь все зависит от якорного каната*, если он выдержит, то можно починить брашпиль, и якорь снова будет преданно висеть у нас на борту, а его цепь будет спокойно лежать в цепном ящике*!
После того, как все согласились с предложением Умников, капитан отдал команду старшине 1-ой статьи, сержанту Умчику исправить оборудование и, нахмурив брови, продолжил:
– А что делать со второй бедой? Не забывайте, господа, что мы находимся в нейтральных водах!
– Главное для корабля в океане – это его маневренность*. – Начали свое умствование Умствующие. – Никакая конвенция о морском нейтралитете* не спасет нас от маневрирующей торпеды* или нейтрально плавающей мины нейтрально настроенного противника. Только технический маневр* и маневр огнем могут нас спасти! Не важно, куда нам еще лечь: в дрейф*, или на континентальный шельф*, или на материковый склон*, главное для нас сейчас – это маневры! Только так можно избежать столкновения с кораблем «Неуступчивый»!
– А мы считаем, что операционная зона* для «Неподкупного» не так уж и плоха. – Начал свой доклад Размышляющий Створ Стартович Спиннакеров*. – Мы стоим на якоре, но стоим по-прежнему на полном ходу (ММП), курс мы не сменили, и стоим мы с наветренной стороны*! В случае чего, при усилении ветра и на абордаж можно, и Клюворезок с горящими факелами и взрывчаткой по ветру запустить, как брандер*!
– Муссонные течения* тоже на нашей стороне! – поддержали Размышляющего Мыслящие. – На минном складе* у Полных Дебилов пар десять самоненаводящихся реактивных бесконтактных торпед – вполне хватит, чтобы «Неуступчивый» уступил нам дорогу. Полные Дебилы торпедисты еще те, (ХХК) никакой торпедолов*, даже знаменитый «ЕВО»*, после их торпедирования ни одной торпеды уже не отловит! Ну, а после и морскую пехоту с третьего яруса можно запускать в атаку, эти ребята никогда нас еще не подводили, если конечно, Умствующие угол атаки*, угол ветра*, угол возвышения*, и угол встречи*, правильно рассчитают, а нет, так их и в угол поставить можно! И угол места на море* тоже пусть рассчитают! Война – это вам не морское многоборье*!
– Я считаю, что никакая гидрология*, гидрография* и гидродинамика* не спасет нас от гидродинамической мины*! – Полено Пенькович решил ответить за седьмой ярус, пока академик Сучкоруков летал на дельтаплане. – Ни гидролокация*, ни гидростат*, ни гидросфера* с гидроаэродромом* не спасут! Здесь нужен гидрокомбинезон*, и гидрофон*, и быстроходная гичка* с мускулистыми гребцами (ХХ-1), хорошо знающими главное направление главного удара* и глубину минного поля*, глубину порта*, глубину хода торпеды*, глубоководные мины*, гребцам понадобится глобальная стратегия*, чтобы отыскать Гольфстрим* по «голосу моря»*, и, выйдя на него, обогнать вражеские гондолы* и весь их гребной флот*  загребанный*, чтобы первыми выйти за границы минного заграждения! И если правильно рассчитать грузоподъемность шлюпки*, грузики для карт*, грузоподъемность и грузовместимость* и грузосовместимость (ХБДНР) в команде гребцов, то годовой праздник корабля*мы будем праздновать и в следующем году!
– И голубую ленту*нам обязательно вручат вместе с серебряным 18-ти килограммовым кубком в виде Зеленого шара*!   – Добавил вернувшийся с променажа (УМ) академик Сучкоруков, устало снимая дельтаплан. – Если наш маневр правильно поймет главная база флота, главное политическое управление ВМФ*  и главный штаб ВМФ, что вряд ли ЁКЛМН*.
– Разрешите дельное доложить, капитан? – В кают-компанию без стука вломился старшина 1-й статьи, сержант Умчик. – Брашпиль отремонтирован! Корабль к команде «Суши якорь» (КТ) готов!!!
– Где птенцы Клюворезок? – спросил капитан.
– Птенцы повзрослели, поумнели, глубоко раскаиваются в содеянном, стыдятся показываться на глаза. – Устало доложил Умчик, и опустив глаза, добавил. – В палубном клюзе прячутся.
– Птенцов накормить пустыми консервными банками, а вам, старшина 1-й статьи, от всего коллектива «Неподкупного» объявляю благодарность! Три дня самоволки! И награждаю медалью «Хлопец хоть куда»!
– Служу Разуму! – радостно отчеканил Паек Халтурович и впервые за утро улыбнулся. (ДНП)
– Суши якорь! И полный ход навстречу «Неуступчивому»!
Пока Паек Халтурович выяснял, чист якорь или не чист*, Видящие сообщили капитану свои соображения по поводу устранения второй беды:
– Правила предупреждения столкновения судов в море* гласят: «Если столкновение двух и более кораблей неизбежно, то необходимо, прежде всего, капитанам сталкивающихся кораблей столковаться о том, как избежать неизбежного столкновения до столкновения, а не после него!»
– Что ж, господа, я готов столковаться. – Капитан переоделся в форму №1 (ЛНК), застегнулся на все пуговицы, поправил кортик и ордена. – Но готов ли столковаться капитан «Неуступчивого»? Очень уж он грозно выглядит!
– А это мы сейчас у него и спросим. – Полено Пенькович взял сигнальные флажки*, отмахал вызов,



и, получив ответ, начал семафорить «Неуступчивому»:



С «Неуступчивого» ответили не сразу:


Полено Пенькович отмахал сигнал «Ответ понял»




и передал сообщение капитану.
– Передай им вот что… – Уравновешенность и спокойствие капитана были, как всегда, выше высоты корабля*, высоты прилива* и высоты светила*, вместе взятых.
Полено Пенькович тут же просемафорил:
«Лучше плохо столковаться, чем хорошо состыковаться».
С «Неуступчивого» ответили:











и попросили повторить сообщение.
Старшина 1-ой статьи, сержант Умчик взял у Полена Пеньковича сигнальные флажки, и, не заглядывая в сигнальные книги*, и не пользуясь сигнальными фигурами* просемафорил «Неуступчивому» своей собственной семафорной азбукой, придуманной им еще в мореходном училище. Но тогда юнге Умчику было всего шестнадцать лет,  а теперь, в свои сорок пять, со своим остеохондрозным геморроем, Пайку Халтуровичу приходилось изрядно попотеть и посопеть, и даже попукать, чтобы не свалиться со своих сигнальных кнехтов* в океан. Просемафорил он только одно из многочисленных крепко-солено-трюмных матросских выражений, примерно такого содержания:


























«С бабушкой на куличках состыковываться будете и разводить пальцы веером*, флибустьеры чукотские*» – Так звучит полная мысль старшины 1-ой статьи, сержанта Умчика.
На это раз ответ с «Неуступчивого» пришел сразу:
«Ответ понял. Столковаться готовы. Вылетаем».
Когда через несколько минут из сверхсветового вертолета* на взлетно-посадочную площадку (ВМВП) «Неподкупного» сошел капитан «Неуступчивого», все сразу поняли, что столковываться долго не придется.
– Фамилия моя Шабаш, имя Суши, отчество Весла. – Представился низкорослый капитан и поздоровался за руку со всеми в кают-компании, с Пайком Халтуровичем с особым почтением. – Мы не из самой деревни Чукотки, а из деревни Колготки, она находится в двух милях от нее, но как вы об этом догадались, Паек Халтурович?!
– Сову по выхлопу слыхать! – Старшина 1-ой статьи, сержант Умчик презрительно взглянул на цветастые колготки капитана. – А моряка видать по выправке.
– Уважаемый капитан Суши Весла! На нашем корабле так заведено, что все почетные гости на корабль входят по парадному трапу. – Бортэмар Якоревич представился и сказал Пайку Халтуровичу, чтобы он проводил почетного гостя к парадному трапу.
Когда Суши Весла повторно вошел в кают-компанию, его голос стал миролюбивым и покладистым.
– Мой отец, Весло Уключинович Шабаш, всегда учил меня: «Мой дорогой Суши, никогда никому в жизни не уступай дороги, если только она не ведет тебя к бабушке на кулички. С бабушкой на куличках ты никогда ни о чем не столкуешься, кроме смерти». Господа, я пока не готов умирать и поэтому давайте толковать, капитан, о чем угодно, кроме бабушки на куличках.
Немая стрельба* между «Неподкупным» и «Неуступчивым» закончилась через десять минут, Суши Весла улетел на свой корабль, и, перед тем, как неправильные волны* унесли «Неуступчивый» в сторону от ложного фарватера*, с его палубы «Неподкупному просемафорили последнее сообщение:
«Против вас выслана потешная флотилия. Это месть нефтяных магнатов. Мне грустно за вас. Смените топливо. Будьте как все».
– У «Неподкупного» есть несколько вариантов, чтобы выжить. – Сообщил капитан, обсудив с Управляющими последнюю сводку событий. – Это сменить капитана на корабле, начать плавание под чужим флагом*, плавать по наивыгоднейшим путям*, выбираться на ветер, лечь в дрейф, сойти с генерального курса*, и, наконец, всем отказаться от неподкупности! (АВБКП)
Так заканчивается недосказано-безысходный день пятый. На вечерний променаж, то тут, то там, мирно вылетали дельтапланеристы с «Неподкупного». Несмотря на слабый ветер, летали они так умело, (РВО) что ни разу не было ни одного столкновения или недоразумения, и что самое интересное, все, что от дельтапланеристов падало в Маразматический океан, не плавало на его поверхности, как везде в Дебилии, а сразу же шло на дно, что позволяло облегченным летунам еще долго наслаждаться красивой, чистой и одухотворенной поверхностью Маразматического океана.

День шестой
Раннее утро. «Неподкупный» уже три часа спокойно плывет по Усталому морю в нейтральных водах Маразматического океана. Еще не играли повестку*, а к правому борту корабля на полном ходу, выстрелив трусометом* абордажные кошки, нагло пришвартовался Сборщик судовых отходов*. На прожекторный мостик* вышел капитан судна и резко ослепил дремлющего «Неподкупного» мощными прожекторами заливающего света*. Когда на ярусах «Неподкупного» зажглись огни в каютах, капитан Сборщика судовых отходов выключил заливающий свет и сигнальным прожектором* передал грозное предупреждение:
«Вы грубо нарушили карантин Усталого моря. Я, капитан Сборщика Судовых отходов Икот Тошнилович Запоров, приказываю вам срочно освободиться от своих отходов, и, сменив курс, имя корабля и топливо, сдаться мне без боя и паники. Как поняли меня?»
На «Неподкупном» все долго недовольно щурили глаза спросонья, не находя для ночного хулигана нужных слов для ответа. На капитанский мостик вышел Бортэмар Якоревич и огоньком из трубки ответил:
«Наши отходы съедают Клюворезки. Менять курс, имя корабля и топливо не будем. Отваливай. Капитан «Неподкупного» Бортэмар Якоревич Неподступный».
Со Сборщика судовых отходов грозно просигналили:
«Приказываю всем немедленно капитулировать*. Гарантируем замену гальюнов на еврогальюны сразу же после капитуляции».
– Вот контра отходная, поспать не дает, запор эдакий! – Старшина 1-ой статьи, сержант Умчик, быстро одевшись, вышел на палубу 1-го яруса, запрыгнул на кнехты, за которые нагло пришвартовался крюками Сборщик судовых отходов и дал распоряжение ручным Клюворезкам перегрызть абордажные крюки и кошки. Пока Клюворезки занимались своим любимым делом, Паек Халтурович, поборов зевоту, просемафорил сигнальными флагами свое возмущение Сборщику судовых отходов:
«Ах ты, парусина чехловая*. Трос ты пеньковый*. Парус бермудский* в стоячих волнах. Лебедка швартовая*. Лучше бы тебе на разъездном катере* вечно разъезжать. На флейте* тебе во флейту* дудеть. Шестерка*. Шкерка*. Шнява*. Шняга*. Шитик прибрежный*. Шнур*. Шноркель*. Шпигат*. Тоже мне элеватор погребной*. Луна копасная*. Флагшток с сучком*. Портик в портовом судне*. Палуба солнечная*. Пластырь корабельный*. Парогазовая смесь*. Чтоб тебе спать на якорной подушке*. Паром морской*. Параванный охранитель*. Параллель небесная*.  Юнга на Южном полюсе*. Знай свое якорное место*, скоба якорная*. Лед паковый*. Ящик воздушный*. Яхтсмен*. Паек урезанный*.
Последние сигналы Пайка Халтуровича капитан Сборщика судовых отходов разбирал с трудом, так как поверхностное* Маразматическое течение «Ручеек», разрезающее Усталое Море сверху, уносило неуправляемого Сборщика судовых отходов далеко за пределы Усталого моря. Клюворезки перестарались, они перегрызли не только абордажные кошки, но и рулевое устройство* на Сборщике судовых отходов. Но, несмотря на это капитан Запоров все-таки успел вставить свое последнее угрожающее словцо:
«Против вас идет турбоход* ВВНС* и эскадра* ВВВС*. Чтоб вам в отходном море увязнуть, чистоплюи эдакие».
Вот, наконец, наступило долгожданное утро шестого дня плавания «Неподкупного» в Маразматическом океане. Дрейф Курсович дал указание Му и Музару играть повестку*, и сразу же после утренних полетов Бортэмар Якоревич собрал всех представителей двадцати ярусов у себя в кают-компании на оперативное заседание и попросил Дрейфа Курсовича доложить оперативную сводку*.
– Благодаря находчивости и мужеству старшины 1-ой статьи, сержанта Умчика мы удачно отшвартовали Сборщика судовых отходов, успешно преодолели поверхностно течение «Ручеек» и благополучно оставили за бортом Усталое море. В данный момент мы беспрепятственно плывем по Стратегическому морю в нейтральных водах Маразматического океана. – Обстоятельно начал свой доклад помощник капитана. – Относительная влажность* не особо влияет на относительную скорость корабля*, но вот относительный ветер* воздействует на относительное движение корабля* в Стратегическом море не самым лучшим образом.
– Что именно вы хотели этим сказать, Дрейф Курсович? – Спросил Недоумок Ял Яхтович Канатов.
– Я хотел сказать, что относительное спокойствие в наших душах при относительной качке в Стратегическом море уже вышло за рамки обычного относительного равновесия. Прежде чем рассказать о нашей боевой задаче, я бы хотел вкратце информировать всех о боевой мощи противника. Итак, на полуострове Недосягаемый базируются два вида Вечно Воющих Сил – это:
ВВВС – Вечно Воюющие Вооруженные Силы, и ВВНС – Вечно Воюющие Невооруженные Силы! Из ВВВС самые знаменитые войска – это:
ВВАС – Вечно Воюющие Авиалюбивые  Силы,
ВВБС – Вечно Воюющие Боголюбивые Силы,
ВВВС – Вечно Воюющие Войнолюбивые Силы,
ВВЗС – Вечно Воюющие Законолюбивые Силы,
ВВНС – Вечно Воюющие Националолюбивые Силы,
ВВКС – Вечно Воюющие Капиталолюбивые Силы,
и так далее.
Из Вечно Воюющих Невооруженных Сил особое опасение вызывают:
ВВГС – Вечно Воюющие Горолюбивые  Силы,
ВВМС – Вечно Воюющие Миролюбивые  Силы,
ВВОС – Вечно Воюющие Океанолюбивые  Силы,
ВВПС – Вечно Воюющие Природолюбивые  Силы,
ВВСС – Вечно Воюющие Стихолюбивые  Силы,
ВВЧС – Вечно Воюющие Человеколюбивые  Силы.
–А покороче можно? – Робко попросили Предлагающие.
– Терпение, господа, это очень важно! Так вот, из Вечно Воюющих Невооруженных Сил есть еще и Спортолюбивые  Силы, Огородолюбивые, Квартиролюбивые, Женщинолюбивые, Мужчинолюбивые, Экстримолюбивые, Походолюбивые, Едолюбивые, Телелюбивые, Тенелюбивые, Велолюбивые, Боксолюбивые, Беголюбивые, Болтолюбивые, Добролюбивые, Сексолюбивые, Сердцелюбивые, Беднолюбивые, Песнелюбивые, Порнолюбивые, Сказколюбивые, и, самые малочисленные из Невооруженных Сил на полуострове Недосягаемом – это Недосказколюбивые Силы! Жанр этот в Дебилии очень плохо приживается! Не любят в Дебилии недосказки! Любят, чтобы все было у них пучком! Стручком! И с перчиком!
– Ко-ро-че!!! – Хором возмутились все представители от пассажиров «Неподкупного».
– А если короче, то из Вечно Воюющих Невооруженных Сил к нам плывет турбоход с Сексолюбивыми и Порнолюбивыми Силами! А из Вечно Воюющих Вооруженных Сил к нам направляется эскадра отборных вояк – Это ВВЗС, ВВКС, ВВБС и самые непобедимые из непобедимых – это ВВВС! У меня все, господа!
– Дрейф Курсович, скажите прямо, наше положение безвыходное, или у нас есть какой-то шанс на успех? – Деликатно спросил помощника капитана академик Сучкоруков. – Как нам выйти из боя без повреждений, а еще лучше, как обойтись без самого боя?
– Здесь, господа, все зависит от длины корабля*. – Обдумывая на ходу свой ответ, начал размышлять Дрейф Курсович. – Если длина корабля соответствует длине орудия врага, тогда все зависит от длины волны морской*, днища корабля*, доблести воинской*, допризывной подготовке*, плавучести якоря*, центра тяжести корабля*. Когда они начнут бить по нашему кораблю центральной наводкой*, тогда от центра парусности* много зависит, от центра рассеивания* и от много чего, так сразу всего и не перечислишь.
– Какие еще будут толковые предложения, господа? – Бортэмар Якоревич вглядывался в линию горизонта своими хитровыгнутыми линзами. – Сержант Умчик, вы в последнее время так много сделали для нас, скажите, чтобы вы предприняли в данной ситуации?
– Да чего там… – Паек Халтурович никак не мог привыкнуть к особому вниманию со стороны вышестоящих по ярусу к своей посредственной буйно-долбанутой особе. – А если я что-то дельное предложу, вы меня своим ординарцем* назначите?
– За наградами, Паек Халтурович, после боя приходят. – Сурово ответил на шутку Умчика капитан.
– Ну, тогда задаром мысль продаю, как Сидр Чинзанович.
Сидр Чинзанович стал серьезным, как все за круглым столом.
– Я всю ночь шум моря* со штормтрапа* слушал, и вот что я дельного выслушал! В Стратегическом море особая стратегия нужна! Когда их эскадра ВВВС к нам на угрожаемое расстояние* подойдет, мы якорные огни зажжем*! Стоим, мол, на якоре, не до войны нам с вами вовсе! Они тоже, как люди военные, команду «Якорь к отдаче изготовить» выполнять начнут, кто ж с нами на якоре воевать станет? В нейтральных водах запрещено это, так нас в центральной военно-морской библиотеке учили, так вот, пока они на якоре стоят, мы на полном ходу мимо них прошмыгнем и все дела! Дно в Стратегическом море наполовину бездонное, так что якорь они не меньше двух суток выбирать будут. Я же не сообщил тогда, что наш-то якорь на подводный остров лег, а им это вряд ли подфартит. Так что у нас в запасе целые сутки будут, после того, как мы им и нос, и корму на полном ходу обрежем*! А с ближнего расстояния им этика военная не позволит по «Неподкупному» стрелять! Ну как, дельное предложение, капитан?
– Дельное, если еще учесть, что военные корабли применяют стоянку фертоинг*, и что якорь не чист* бывает, и панер* частенько здесь случается, то у нас не только сутки, а двое или трое в запасе будет, ну, а сейчас, господа, к нам гость незваный заявился. – Капитан отдал распоряжение: «Всем приготовиться к встрече подплывающего таможенного судна!»
Десять минут по штормтрапу «Неподкупного» поднимался с таможенного судна Главный Прапорщик. Когда он переваливался со штормтрапа на палубу первого яруса, Бортэмар Якоревич и Дрейф Курсович протянули ему руки для помощи, но от посторонней помощи Главный Прапорщик категорично отказался.
– Досмотр Шмонович Таможня! – Холодно представился Главный Прапорщик, перевалившись через борт. – Приготовьте корабль к таможенному осмотру*! Контрабанда на борту есть?
– Есть! – Ответил Бортэмар Якоревич. – Но только умственная!
– Так я и думал! Приготовить умственную контрабанду к таможенному осмотру! – Главный Прапорщик открыл планшет и приготовился к описи умственной контрабанды.
– А по какому, собственно, праву? У нас мирный корабль! Это научно-исследовательское судно! Мы изучаем исторические корни создания Дебилии! Я, академик Сучкоруков Нарост Разумович! Потрудитесь ответить, что такое вы у нас собираетесь осматривать?!
– Таможенный осмотр на предмет контрабанды морской*, военной*, на предмет дезинформации*, шпионажа*, мятежных заговоров*, демонстрации силы*, диверсии*, ну и, конечно, на предмет обнаружения кораблей в розыске*! Вы, по моим данным, в розыске не значитесь, а насчет всего остального – проверим! Приготовиться к таможенному осмотру! – Досмотр Шмонович трогательно поправил очки на носу академика Сучкорукова, произнося фразы вслух, записал в своем протоколе осмотра. – «Очки: оправа золотая, высшей пробы, золото с острова Стрелянный Воробей». Нарост Разумович, не мешайте таможенному осмотру!
– А вы, Главный Прапорщик, конвенцию о судоходстве в нейтральных водах хорошо читали? – Паек Халтурович, прищурившись, рассматривал оправу Досмотра Шмоновича. – Там сказано, что «контрабанда умственная*, в отличие от контрабанды морской и военной таможенному осмотру не подлежит».
– Да, господа Юнкеры Флота*, не подлежит, но не подлежит в том случае, если контрабанда умственная без умоизвращений, без умоотклонений, без умонедоразумений и так далее, что я сейчас и проверю, начиная с вас, старшина 1-ой статьи, сержант…
– Сержант Умчик! Паек Халтурович! – Зевнул старшина 1-ой статьи и занял привычное для себя положение ПДД.
– А кто честь отдавать будет, сержант? – Вспылил Главный Прапорщик и перевел взгляд на Бортэмара Якоревича.
Капитан «Неподкупного» долго объяснял Досмотру Шмоновичу, почему воинская честь на корабле не отдается, не продается, не дается ни в долг, ни под проценты.
– В таком случае, с вас, капитан, взимается пошлина за неотдание чести в размере, … сколько у вас на борту военнообязанных?
– У нас на корабле нет военнообязанных, все мы мирнообязанные, так что пошлина ваша не про нас начислена. – Академик Сучкоруков очень миролюбиво улыбнулся Главному Прапорщику. – Мы люди мирные.
– А здесь у вас что? – Досмотр Шмонович ткнул сапогом в дверь, на которой большими буквами было написано «Как бы гальюн»
– Это у нас как бы гальюн! – Паек Халтурович не меньше времени потратил на объяснения Главному Прапорщику, почему гальюн называется «как бы гальюн».
Досмотр Шмонович из всего услышанного понял только одно:
– Срать за пределами корабля – это уже шпионаж! – Полистав «Свод сбора таможенных пошлин за шпионаж», Досмотр Шмонович статьи о гальюнах за пределами корабля так и не нашел. – Хорошо, а это у вас что еще за хрень в палубном клюзе прячется? А-а-а?!
На этот вопрос Таможни долго никто ничего вразумительного ответить не мог.
– Не пугайте птичек! – Академик Сучкоруков вовремя одернул железную указку Главного Прапорщика от Клюворезок и заботливо подкинул в палубный клюз несколько пустых консервных банок. – Птички у нас тоже не военнообязанные! Они у нас домашние.
Досмотр Шмонович зашел в кают-компанию, сел за круглый стол и потребовал личные дела птичек и штатное расписание корабля. После беглого осмотра он произнес свою заученную фразу:
– Откуда у вас то, что вам не принадлежит? – Главный Прапорщик ликовал, еще бы, ведь он раскрыл целое гнездо с контрабандой! – А я знаю, откуда эти Клюворезки! Они с острова Недоразумений! А это, академик Сучкоруков, и есть самая настоящая контрабанда! Или я не прав?
– Не угодно ли рому господину Главному Прапорщику? – Сидр Чинзанович вошел в кают-компанию без стука, мастерски откупорил появившуюся, откуда ни возьмись, бутылку рома, налил полный, из воздуха появившийся стакан, и, вытащив из внутреннего кармана кителя Главного Прапорщика несколько вечно-зеленых орешков, протянул все это на серебряном подносе Досмотру Шмоновичу. – Рекомендую! Ром «Контрразведка», под эти замечательные вечно-зеленые орешки, с того же самого Острова Недоразумений!
Сидр Чинзанович плеснул рома и себе в стакан.
Главный Прапорщик с большим наслаждением опустошил стакан с ромом, но от вечно-зеленых орешков скромно отказался:
– Я ведь зубы так и не вставил, и слуховой аппарат не приобрел, все заговоры раскрываю, Сидр Чинзанович, все контрабандистов ловлю, ну, а ты то, как уцелел тогда?
Главный Прапорщик и шеф-кок крепко обнялись, душевно прослезились, мягко похлопали друг друга по спине, дружески потерлись лысеющими лбами, и, как подобает старым морякам, смахнув слезу, снова без закуски выпили, и уселись за круглый стол беседовать за жизнь, никого и ничего не замечая вокруг.
– А что рассказывать-то, Досмотр Шмонович, мы ведь тогда совсем пацанами были, только с мореходки пришли и сразу на корабль. – Сидр Чинзанович по-царски выставлял на таможенный осмотр самые дорогие свои блюда*. – Тебя на таможенное судно, а меня к контрабандистам коком по распределению бортанули. Когда вы нас с контрабандой накрыли, нам ведь деваться-то некуда было, давай лавировать* от вас, уклоняться от обнаружения*, капитан у нас тогда толковый был – Риф Кораллович Бакштагов, да ты его должен помнить, капитан канонерской лодки «Вей ветерок».
– Да, изловил я его все-таки потом, классный был капитан, но ты давай наливай, не отвлекайся. – Досмотр Шмонович с рома «Контрразведка» плавно перешел к сидру «Галерный флот».
– А дальше все просто: не рассчитали мы приливную волну*, перепутали прилив квадратурный* с приливом сизигийным*, ну и пробивную силу снаряда* тоже не рассчитали! Получили пробоину, лежим на жидком грунте*, скукота. «Лечь в дрейф!» – приказывает тогда капитан, – как «Летучий голландец» линии прицеливания* обходить будем!
– Толковый капитан этот Бакштагов. – Подтвердил Главный Прапорщик. – Долго я за ним гонялся по морям, давай наливай!
– Дрейфуем, личный состав вещи упаковывает, капитан на всех личные дела шьет, политрук листовки выдает.
– А листовки в долларах или песо? – Поинтересовался Досмотр Шмонович просто так, для разговора.
– Листовки – чистое золото, как у мормонов таблички. – Пояснил Сидр Чинзанович. – А я тут всем и говорю, что переход морем – это вам не подводный спорт! Здесь поисковоспасательной группы не дождешься! Так что флаг пока приспускать не будем*, а как только свечение моря* начнется, выйдем на свободную охоту, а пока по индивидуальному дозиметру* каждый должен выпить по бутылке рома «Дрейфующая мина» моего собственного приготовления!
– И что? Выпили? – после долгой паузы спросил Досмотр Шмонович, но уже далеко не ради разговора.
– Выпили! И оставили вас тогда вот с таким носом! – Сидр Чинзанович смеялся звонко и захлебисто, как в далеком безоблачном детстве.
– Слушай, Сидр, а ром «Дрейфующая мина» у тебя еще остался?
– Есть! Три ящика! Но это контрабанда!
– Давай неси! Все три неси! Я конфискую у вас запрещенный… сборами… пошлин… – Главный Прапорщик, как контрабандист на допросе, уснул прямо за круглым столом.
Оставим недосказанной мысль Досмотра Шмоновича, и, пока он безмятежно-бестаможенно-контрабандно отдыхает, снова вернемся к проблемам «Неподкупного». И капитан, и помощник капитана, и все представители от  пассажиров «Неподкупного» все это время, стоя, внимательно слушали беседу Главного Прапорщика с шеф-коком. И вот теперь, когда Досмотр Шмонович миролюбиво уснул, все снова присели на свои места за круглым столом.
– Я думаю, что с турбоходом, т.е. с Сексолюбивыми и Порнолюбивыми Невооруженными Силами у нас особых проблем не будет. – Ответил от Размышляющих Створ Стартович Спиннакеров. – У нас для этого и форма лопастей гребного винта* хорошо выбрана, и морально-боевые качества* пассажиров на должной высоте, и, вообще, господа, секса у нас корабле нет! Не было!! И не будет!!!
– А с эскадрой Вечно Воюющих Вооруженных Сил, я думаю, будем воевать по плану старшины 1-ой статьи, сержанта Умчика, или есть другие предложения? – Капитан выдержал необходимо-разумную паузу и подытожил. – Я, как капитан корабля, считаю, что «Неподкупный» готов дать достойный отпор врагу и в Стратегическом море Нейтральных вод Маразматического океана! Впереди нас ждут новые опасности* и новые победы, и я желаю всем пассажирам очень хорошо поразмышлять и о смысле жизни, и о смысле смерти, и о смысле самосохранения в весьма тяжелой сложившейся для нас обстановке. С этой минуты я объявляю на корабле временно-немирное положение и временно-немирное время.  С этой минуты, все, что происходит на корабле – это временно-военная тайна, особенно для читателей. Встреча с эскадрой назначена на … часов … минут. Всем приготовиться к борьбе за выживаемость. По одному на дельтапланах не летать! И, вообще, держать всем ухо против ветра!
Бортэмар Якоревич так громко произнес последнюю фразу, что даже разбудил глуховатого Главного Прапорщика.
– Ну, что же, вы, я вижу, хлопцы все нормальные, не курсанты*, курс подготовки* прошли, лавировать и косыми галсами ходить* знаете как, не мне вас учить, но запомните, господа! Хорошо, когда корабль легко всходит на волну*, но плохо, когда он с нее плохо скатывается*. Моряки вы все опытные, ядерных боеприпасов у вас на борту нет, но плаваете вы не как все! Ни топлива у вас нет! Ни навигационных приборов! Ни опознавательных знаков*! Даже глубину вы ручным лотом* меряете! Лазарета, и того у вас нет! А вы Клюворезок везете к Разуму! Ну, пока, господа неподкупные, и, проводите-ка меня скорее к парадному трапу! На дельтаплане я бы с удовольствием полетал, но служба, господа! Таможня – это вам не на мертвом якоре* при мертвой зыби* стоять! Таможню, как хорошую мину-ловушку, за милю все обходят! А три ящика контрабандного рома «Дрейфующая мина» я у вас конфисковываю!!!
Досмотр Шмонович отплыв от «Неподкупного» на таможенно-недосягаемое расстояние, прокричал с таможенного судна:
– Мне жаль вас, господа неподкупные! Вы нарушаете блокаду* полуострова Неподступный! У вас нет даже руля! А вы идете не в рыболовную зону! Ровный вам киль*, господа! Спасибо за контрабанду, Сидр Чинза-а-а-но-о-о-ви-и-и-ч!!! Еще-о-о встре-е-ти-и-мся-а-а-а!
Как только курение* Стратегического моря поглотило таможенное судно, оно тут же, не долго думая, выплюнуло в зону видимости «Неподкупного» турбоход «Кайф» с обкуренными Сексолюбивыми и Порнолюбивыми Силами на борту.
– Эй, «Неподкупный» раскошеливайся! Не скупись! Сейчас мы подойдем поближе и начнем тебя развращать по полной программе военного времени! – Орали с турбохода одурманенные Невооруженные Силы. – Спускай трап живее! Знакомиться будем!
Даже если один раз взглянуть на турбоход «Кайф», можно безошибочно предположить, что таможенное судно вряд ли когда-нибудь проводило на его борту таможенный осмотр. На «Неподкупном» все, от капитана корабля до Клюворезок, тоже абсолютно верно поняли, что поединок между «Неподкупным» и «Кайфом» будет далеко не из легких.
Во-первых: у турбохода была огромная скорость – до 70 узлов (130 км/ч) и бешеная маневренность. Внешне «Кайф» имел весьма простенькую конструкцию: два огромных пуленепробиваемых презерватива-балансира* объединяла трехпалубная однокорпусная надстройка с мощной газовой турбиной*, двумя шестилопастными винтами* регулируемого шага*. Турбоход «Кайф», как бабочка от цветка к цветку, летал по гребням морских волн, а когда гребней не было, летал по пене морской, как бритвенный станок. И второе: у всей невооруженной команды на борту «Кайфа» всегда было кайфово-клевое настроение, что нельзя было сказать о пассажирах «Неподкупного», передвигающегося с неизменной скоростью до 69 узлов, с неизменным прямым курсом и неизменной неподкупностью.
– Не нравятся мне все эти ребятишки! – Полено Пенькович, закончив писать свою первую книгу афоризмов, первый раз за прошедшие сутки вылетел подышать свежим морским воздухом Стратегического моря. – Эй вы, такие-нерастакие! Прекратить хулиганство в Стратегическом море!
Как вы помните, Полено Пенькович всю жизнь проработал на Спасательном судне, плавая в своем родном Неутопаемом море. Так как никто в его море не утопал, и спасения никто от него не просил, спасался Полено Пенькович на Спасательном судне от неутопаемой тоски тем, что лопатил палубу* после шторма, измерял ручным лотом глубину Неутопаемого моря на всякий случай, и всячески боролся за прозрачность и чистоту родного Неутопаемого моря.
– Окурки за борт не бросать! И пивные бутылки и банки тоже! И вообще, даже ваши плевки не способствуют самоочищаемости морских водоемов*. – Строго предупреждал семафорными флагами проплывающие мимо корабли матрос срочной службы Полено Пенькович Дебиллов.
Теперь же, когда он увидел, что с турбохода Невооруженных Сил летели в Стратегическое море не только окурки, пивные бочки и ящики со стеклотарой, но и лифчики, корсеты, чепчики, и еще много всякой неведомой, непонятной и экологически вредной для моря и для Полена Пеньковича дребедени.
– Что здесь происходит? – Полено Пенькович, поднявшись после полета в кают-компанию, задал первый вопрос и сам же на него ответил. – Этих Невооруженных хулиганов пора урезонить!
Все присутствующие дружно подняли брови вверх, глядя в упор на Полено Пеньковича:
– И как же их урезонить?
– Когда резона нет, урезонивать кого-либо бесполезно. Легче урезонить себя, чем урезонивать других. – Процитировал из книги «Афоризмы Дебиллова» академик Сучкоруков. – Так написано в вашей книге.
– Сейчас я их урезоню! – Старшина 1-ой статьи, сержант Умчик опустился на мыслелифте в трюм, открыл иллюминатор и закричал. – Эй вы! Сексогомоунсы! Чего от нас, неподкупных, надо?
– Мы вам добра желаем!
– Свободе секса обучим!
– Красоту порно понимать научим! – Весело отвечали Невооруженные и чрезвычайно обнаженные Силы с летающего над морской пеной турбохода. – И как кайф ловить! И как его поймать! И как его не потерять!
– Нам ваш кайф не нужен! – Кричал Умчик Сексолюбивым Силам на первой палубе турбохода и Порнолюбивым на второй и третьей. – Мы все это видели! Каждый в юности когда-то мастурбировал и онанировал! Всему свое время!
– Мы вам объясним, как это нужно делать грамотно! Чтобы получать удовольствие! – На первой палубе несколько сексуальных девиц попытались показать Умчику технику грамотного секса.
– Девки вы сексуальные, спору нет! Но нам сейчас не до секса! Мы ВВВС в гости ждем! К бою готовимся! Так что, давай отчаливай!
– Мы не уйдем, пока не научим вас безопасному сексу! – Блондинкам Умчик явно приглянулся.
– А кто это у вас в трюме? – Паек Халтурович увидел, как ему из трюма турбохода подают какие-то знаки.
– Там у нас половые извращенцы! Насильники и прочее отребье! Отбросы сексуальные!
– А чего вы их с собой-то возите?
– Запускай нас на корабль, матросик!!! – Пошли на абордаж Сексуальные блондинки. – И мы тебе все объясним! Все, что тебя интересует!
– Ладно, договорились! Но на борт зайдете только вы, блондинки! Порно у нас запрещено! – Последние слова Умчик произнес жестами. – Перед тем, как шагнуть на парадный трап всем надеть наручники! Руки за спину!
– Надо обмозговать все!
Пока «Кайф» кружился в раздумьях вокруг «Неподкупного», Паек Халтурович поднялся в кают-компанию за советом.
– Зачем нам на борту женщины? – Размышляющий Створ Стартович водил пальцем у виска Пайка Халтуровича. – Да еще и сексуально озабоченные?
– Что вы задумали, Паек Халтурович? – Спросил Бортэмар Якоревич, когда старшина 1-ой статьи принялся внимательно рассматривать фотографию одной из Сексуальных блондинок.
– Я вот что подумал… – Умчик, крутя в мозолистых руках фотографию, загадочно улыбался. – Так как на корабле пока временно-военная тайна, я сейчас промолчу, я лучше потом, когда можно будет, все расскажу.
Через десять минут с турбохода из сексоракетницы выпустили сексосигнальную ракету, которая нарисовала в небе пронзенное стрелой сердце, что означало согласие на предложенные условия Пайка Халтуровича.
Когда по парадному трапу поднялись на борт «Неподкупного» Вечно Воюющие Невооруженные Силы в количестве десяти очаровательных блондинок, с наручниками на руках, старшина 1-ой статьи, сержант Умчик истошно заорал на них:
– Почему руки не за спиной?
– И как же нам их за спину в наручниках закинуть? – Справедливо возмутились блондинки. – Подскажите, господин сержант! Вот ключи!
Паек Халтурович каждой блондинке лично расстегнул наручники, завел руки за спину и снова застегнул наручники за спиной, и только после этого отвел почетных гостей в кают-компанию.
– А теперь сексапильные дамочки, будьте так добры, ответьте, почему вы возите в трюме извращенцев и прочий сброд? Я свое слово сдержал, теперь дело за вами! – Сержант Умчик облегченно вздохнул и сел за круглый стол, не предложив дамам ни присесть с дороги, ни прохладительных напитков.
Сексуальные блондинки очень доходчиво объяснили, что по законам полуострова Недосягаемый, в случае сдачи экипажа в плен, противник имеет право захватить с собой только тех, кто находится в трюме.
– Зачем нам извращенцы? Мы за здоровый безопасный секс! Так что, лично мы готовы вам, господа, хоть сейчас без боя сдаться и капитулировать. – Блондинистые сексуалки, наивно хлопающие голубыми глазами, совсем не были похожи на Вечно Воюющие, пусть даже и Сексуальные Силы.
– Откуда вы родом? – Бортэмар Якоревич распорядился принести десять стульев.
– Мы с полуострова Недосягаемый, капитан. – Ответила блондинка с фотографии Умчика.
– А там вы чем занимаетесь? – Спросил Паек Халтурович девушку с фото.
– Сексом. – Невозмутимо хлопала ресницами блондинка, но при этом не взлетала.
– Где вы этому учились? – Вступил в разговор академик Сучкоруков. – В Институте, Университете, Академии?
– В Академии секса. Все мы с отличием закончили ее и нас всех послали на перехват «Неподкупного». Это наше первое боевое задание.
– Так вы что, нас своим сексом остановить хотели? – Рассмеялся Ял Яхтович Канатов, представитель  от Недоумков, но смеялся он совсем недолго, потому что в следующую минуту истошно орал побледневший старшина 1-ой статьи, сержант Умчик:
– Полундра! Извращенцы у нас на первом ярусе!
Все, кроме блондинок и Умчика кинулись к мыслелифту. Паек Халтурович, перед тем как уйти, приковал блондинок к круглому столу.
Позже выяснилось, что на корабль с турбохода была заслана опытная диверсионная группа Невооруженных Сексолюбивых Сил с целью отвлечь экипаж корабля от турбохода. А тем временем из трюма «Кайфа», с ножами и мачете, по абордажному трапу на «Неподкупный» проникла ударная группа извращенцев и маньяков с целью поиздеваться и поизмываться над святой неподкупностью пассажиров корабля. И если бы не бдительность Клюворезок, и не зоркость Умчика, кто знает, чем бы закончилось плавание «Неподкупного» в Маразматическом океане. Клюворезки перегрызли у маньяков мачете, а у извращенцев выкидные ножи, и это еще не все! Они перегрызли у них позолоченные часы на руках, платиновые коронки во рту, и золотые пирсинги в интимных местах. И все это бдительные Клюворезки успели сделать до того, как на мыслелифте с кают-компании на первый ярус спустились пассажиры «Неподкупного».
– Где они?! – Спросил капитан у Клюворезок, которых академик Сучкоруков научил вчера вечером разговаривать.
– Капитан, когда мы перегрызли их абордажный трап, все они упали в море, а потом, спасаясь от акул, они снова скрылись в трюме турбохода «Кайф». – Доложила молодая Клюворезка, та что вылупилась в якорном клюзе раньше всех, и раньше всех научилась говорить слово капитан.
Бортэмар Якоревич поблагодарил храбрых Клюворезок, а Сидр Чинзанович накормил их по такому случаю пирогом «Каменный цветок», который проголодавшиеся птички склевали с большим наслаждением, чем его ваял Данила-мастер.
– Господа Невооруженные Силы турбохода «Кайф». – Начал свою речь-ультиматум капитан «Неподкупного». – Я знаю, что вам будет не в кайф отвечать на мои вопросы, но я вынужден вам их задать! Первое: почему вы напали на нас без объявления войны? Второе: почему вы применили против нас оружие? И третье: как будем столковываться, чтобы не доводить дело до вооруженного конфликта?
Кроме стона извращенцев в трюме турбохода и пощелкиваний клювами возмущенных Клюворезок, над Стратегическим морем не было больше никаких шумов, турбоход и тот заглох от волнения и чувства опасности.
– Я предлагаю заключить мировую! В плен никому из нас нет резона сдаваться! Так что по рукам! И без интима расплывемся в разные стороны!!! – Истошно советовал Сексуальным интервентам* прибежавший Паек Халтурович. – И мы будем считать вашу интервенцию безобидной интермедией*!
– О кэй! Согласны! – Ответили ВВСС, замученные ломками от бездвижья. – Вернните нам наших блондинок! И мы отчалим!
– Они согласились остаться у нас на борту, преподать нам безопасный секс! – Информировал из кают-компании Полено Пенькович, куда его послал Умчик с заданием присматривать за Невооруженными Сексолюбивыми Силами.
– Сами пусть ответят, согласны они у вас остаться или нет! – Потребовали с турбохода ВВСС.
– Мы согласны остаться у неподкупных! Нам это надо! – Хором ответили по громкой связи блондинки с «Кайфа» и помахали свободными руками своим сексуальным братьям и сестрам.
Турбоход очень быстро завелся и еще быстрее исчез в курении Стратегического моря. Не будем домогаться до старшины 1-ой статьи, сержанта Умчика насчет его планов о блондинках-диверсантках, а прямиком направимся в каюту номер семь, где академик Сучкоруков и Полено Пенькович Дебиллов обсуждали в полуобеденное время свои планы на светлое разумное будущее.
– Нарост Разумович, вы меня, конечно, извините за подозрительность и маловерие, но я уже устал.
– От чего вы устали? Может быть от меня? – Академик Сучкоруков вынужден был оторваться от очень важных мыслей о мироздании, о Дебилии, и о своей новой научно-познавательно-развлекательной книге «Бездонное Дно Маразматического океана».
– Я устал от себя, Нарост Разумович, устал от своих навязчивых мыслей. – Полено Пенькович действительно выглядел устало-потерянным, как в первый день отъезда из родной деревни Задворенка. – Я просто обязан задать вам несколько вопросов, Нарост Разумович!
– В чем же дело, дорогой Полено Пенькович, задавайте ваши вопросы. – Академик сумел изобразить внимание не только на своем лице, но и на своих непроницаемо-толстых очках.
– Вы обещали мне перед, вернее в первый день, нет, накануне отъезда из Задворенки, что отвезете меня в академию Разума?
– Да, я и сейчас утверждаю это со всей ответственностью, что определяю вас на 21 курс Академии Разума, когда мы туда приплывем. – Авторитетно сверкнул  очками академик Сучкоруков.
– А когда мы туда приплывем? – Сверкнул глазами Полено Пенькович не менее авторитетно, и не более раздраженно. – Мы плывем уже шестой день, а на горизонте у нас пока уплывающие ВВСС и наплывающие ВВВС! Вы меня извините, академик, но мы с вами так не договаривались! Я не трус, но я стыжусь того, что меня изнутри съедает противный мне животный страх!
– Напрасно вы так переживаете насчет ВВВС, это всего лишь плод вашего воображения! Бояться нужно себя! И чем больше вы боитесь себя, тем меньше у вас останется причин бояться еще кого-либо. – Академик Сучкоруков нервно расхаживал по каюте, переживая за обеденное время Видящих с восьмого яруса. – И вообще, я должен признаться, что вы, Полено Пенькович, очень выросли в моих глазах за эти шесть дней! Я рад, что в Задворенку за нами зашел именно «Неподкупный», а не «Неподсудный».  Я тоже, признаться, много нового открыл для себя на борту «Неподкупного». Я проникся уважением к пассажирам трюма, первого, второго ярусов, действительно, хлопцы хоть куда! Вы согласны со мной, Полено Пенькович?
– Да, ребята бравые, но вы не ответили на мой вопрос, где находится ваша Академия Разума?
– Всему свое время, Полено Пенькович, скажу только, что «Неподкупный» – это маленькая копия Академии Разума, и еще скажу, что и здесь и там вам придется бороться за свои права и свободы.
– А что, если мы все здесь утонем, когда ВВВС начнут расстреливать нас прямой наводкой?
– Это не исключено, Полено Пенькович, но в этом случае мы сможем рассказать о том, насколько удалено от нас Бездонное Дно Маразматического океана.
– Кому рассказать, если мы будем лежать на Дне?
– Во-первых: на Бездонном Дне Маразматического океана не лежат, а стоят, во-вторых: рассказывать мы будем, а точнее недосказывать обитателям Бездонного Дна; и, в-третьих: запомните, Полено Пенькович, самое страшное в жизни – это мысли о смерти! Я вам обещаю, что все у «Неподкупного» будет хорошо, с нами или без нас, главное то, что корабль благополучно достигнет своей цели!
– Вы имеете в виду полуостров Недосягаемый?
– Нет, я говорю о Стране Разума, куда все мы, даст Бог, благополучно доплывем. А пока нас еще не напрягли ВВВС, любезнейший Полено Пенькович, выскажите-ка мне, пожалуйста, ваши соображения насчет «Неподкупного», его капитана и пассажиров, и, если вас не затруднит, будьте так любезны, начните с меня.
Пока Полено Пенькович обстоятельно критиковал действия Бортэмара Якоревича, Сидра Чинзановича, Пайка Халтуровича и всех ВВНС и ВВВС полуострова Недосягаемый, академик Сучкоруков вспоминал напутственную речь арматора* «Неподкупного», контр-адмирала Мирного Флота Бакса Балконовича Бакштова, после продольного спуска «Неподкупного» на воду.
– Запомните, Братья по Разуму! Главное на корабле – не его ходовые качества*, не уваливание корабля*, не его углубление*, не его прочность и не его устойчивость на курсе*! Главное – это живая сила на корабле! На вашем корабле нет даже дейдвудного устройства*, а забортная вода в трюм, вдоль гребного вала не поступает! Почему? Двигателя у вас, как такового нет, но движитель* есть! Нет, это не парус, не весло, не гребное колесо*, не водометный движитель*, не воздушный винт, не роторный движитель, и даже не гребной*! Хотя последний имеет место быть на корабле, но все это так, для куражу! Ваш движитель не отличается большой агрегатной мощностью* и моторесурсом*! Он отличается большой духовностью* и душевностью*! И пока Братский Дух всех вас объединяет, вам не страшны никакие враги Разума! И вас никогда не обгонят ни десятивинтовые суда*! Ни двухдечные корабли*! Ни двухкорпусные подводные лодки*! Поступь ваших гребных судов – это ваши Разумные Мысли!..
–… И Паек Халтурович мне в последнее время тоже перестал нравиться! Зачем нам кормить этих Сексуальных блондинок задаром? Пусть хоть обед нам готовят, или гимн с нами поют, все веселее на корабле будет! – Полено Пенькович прекратил свою обвинительную речь, потому что на «Неподкупном» Знающие сыграли повестку, а это означало, что на корабле наступило время для исполнения гимна.
Все пассажиры «Неподкупного», включая и блондинок, с которых сняли наручники и подселили их временно к Умствующим, все дружно вышли из своих кают на палубу, и, в положении ПДД, душевно запели новый гимн корабля. С этого дня, по предложению Сексуальных блондинок, гимн должен сочиняться каждый день новый.
– Что у вас за «Неподкупный», если на нем каждый день поют один и то же гимн? – Надули капризно свои губки блондинки. – Каждый день подкупает «Неподкупный» по-своему, значит, и петь гимн нужно каждый день новый!
– Будь по-вашему! – Согласился Бортэмар Якоревич. – Сегодня гимн будут сочинять Умствующие, а завтра будет ваша очередь, уважаемые Невооруженные Сексолюбивые Силы!
Весь день над новым гимном умствовали Умствующие, и вот, к вечеру, все дружно запели новый гимн корабля:

Лишь мы неподкупны среди океана!
Ни секса, ни войн нам, ни денег не надо!
Одна есть у всех нас заветная цель!
Скорей бы на берег! Не сесть бы на мель!
Мы Вечно Воюющих Сил не боимся!
И от Сексуальных Сил мы отмыслимся!
Корабль всех к Разуму нас приведет!
Мы не подведем никогда Мирный Флот!
И нам ни наград, ни почета не надо!
Душевность, духовность – вот наша награда!
О, Братья! О, Сестры! На нас не сердитесь!
И за «Неподкупного» вы помолитесь!

Вот так мирно и напевно-патриотично заканчивался шестой день плавания «Неподкупного» в Маразматическом океане. Пассажиры корабля беззаботно парили на дельтапланах после вечерней поверки*, наслаждаясь нейтральной свежестью Стратегического моря. Сексуальные блондинки очень быстро освоили нововведение Умчика, и даже превзошли Управляющих, Направляющих, Докладывающих, Ответственных, Предлагающих, Утверждающих, Надзирающих и Контролирующих как в высоте полета, так и в красоте и эстетичности пилотирования. Все, кто наблюдал за их полетом, убедились в том, что в Академии секса не только технике секса обучают, но и выживанию в экстремальных условиях. А наблюдали за их полетом не только Наблюдающие с «Неподкупного», но и наблюдающие на всех кораблях в районе видимости курения Стратегического моря. И ни у одного из наблюдающих и просто нейтральных очевидцев не возникло желание досказывать увиденное.
– Зачем досказывать то, что можно досмотреть. – Записал очередной афоризм Полено Пенькович прямо на лету.
Давайте и мы с вами не будем занудами, и дадим возможность всем свободным от вахты мореплавателям спокойно уснуть после нелегкого шестого дня плавания. Впереди у «Неподкупного» самый тяжелый и самый непредсказуемый седьмой день, от которого зависит не только судьба «Неподкупного», но и судьба недосказки «Тайны Маразматического океана».
Старшина 1-ой статьи, сержант Умчик взял семафорные флаги, запрыгнул на кнехты и просемафорил:

Спрыгнув на палубу, и смотав флаги, Умчик от себя лично пожелал блондинкам спокойной ночи, и, тоже, как все свободные от вахты пассажиры, пошел спать в родной трюм.


День седьмой

Седьмой день плавания, а точнее раннее его утро, началось, как и все предыдущие рассветы, с истошного, душераздирающего вопля. Только на этот раз спокойствие на корабле нарушил не Умчик, а Полено Пенькович Дебиллов:
– Всем полундра-а-а! Сексуальные блондинки исчезли!
Всю ночь Полено Пенькович стоял на вахте дежурным по седьмому ярусу. Ночь прошла относительно спокойно, не считая непривычного храпа Сексуальных блондинок на четвертом ярусе и щелканий клювами бдительных Клюворезок. Умненькие птички всю ночь перегрызали на кнехтах абордажные крюки нейтральных врагов, а Сексуальные блондинки – те просто храпели от удовольствия и наслаждения спокойной мирной жизнью.
– Еще бы им не храпеть… – Щурясь от света объяснял академик Сучкоруков Полену Пеньковичу, когда тот разбудил его среди ночи. – Наши дамочки сегодня первый раз уснули без пива.
Под утро, когда Полено Пенькович уже привык к их мелодичному, мирному храпу, звуки вдруг резко стихли и с парадного трапа вылетели в Стратегическое море на променаж десять брюнеток!!! Полено Пенькович, как истинный джентльмен, закричал «Полундра!» после того, как брюнетки благополучно приземлились на парадный трап. На крик прибежали капитан с Дрейфом Курсовичем.
– Вот, Бортэмар Якоревич, полюбуйтесь, всю ночь были блондинками, а под утро решили замаскироваться под брюнеток! – Отчитывался Полено Пенькович перед капитаном. – Может снова диверсию замышляют?
– Ну, что теперь скажете, дамочки? – Капитан раскурил трубку и зашагал по парадному трапу.
Брюнетки обиженно молчали.
– Не надо их допрашивать! – Вышедший на парадный трап Умчик вступился за брюнеток. – Они ни в чем не виноваты! Я все объясню! Капитан, отпустите брюнеток, я за них все объясню!
Брюнетки, опустив свои темноволосые головы, проследовали на 4-й ярус, а капитан с Дрейфом Курсовичем, Полено Пеньковичем и Умчиком, поднялись в кают-компанию. Остальные пассажиры продолжали спокойно досматривать свои неподкупные сны.
– А теперь слушайте! – Паек Халтурович смахнул ладонью воображаемую пыль с круглого стола в кают-компании. – Я ведь почему выбрал именно этих блондинок? Да потому, что у меня на настоящих блондинок глаз наметанный! Я их сразу на турбоходе раскусил: подстава крашенная! За эту ночь у них волосы настоящие отрасли, вот они и стали настоящими брюнетками!
– Но как вы догадались, что они брюнетки? – С искренним интересом обратился к Умчику Полено Пенькович. – Я с них весь вечер глаз не сводил, а так ничего подозрительного не заметил!
– На блондинок глазами смотреть бесполезно! На них сердцем смотреть нужно! Так вот, если сердце твое екает неприлично, это значит, что перед тобой настоящая Сексуальная блондинка! А если ровно бьется, без перебоев – это уже далеко не блондинка!
– Ну, хорошо, пусть они будут Сексуальные брюнетки, но нам-то от этого не легче! – Перебил Умчика Дрейф Курсович. – Зачем нам на корабле разврат? Объясните, Паек Халтурович, если сможете.
– Да неужели вам до сих пор непонятно? Я просто удивляюсь, ведь образованные люди, а простых вещей понять не хотите! Все очень просто! – Паек Халтурович, приплясывая «Яблочко», заходил в танце по кают-компании:
– Брюнетки все несексуальные!
А кто не знает того,
Тот просто валенок!!!
– Я против такого утверждения! – Возразил Полено Пенькович. – Моя жена, бывшая жена, была брюнетка! И она была очень сексуальная! Может быть, оттого и вышла замуж за другого!
– Бывают и брюнетки сексуальные, не спорю! Но вот Невооруженных Сексуальных брюнеток не бывает! Вот, ответьте, Полено Пенькович, ваша жена брюнетка, на вас чем-нибудь металлическим замахивалась?
– Да, замахивалась! И даже била сковородой по голове! Но тогда я сам был виноват! Надо было сразу развод дать!
– Вот! Так что наши брюнетки к Невооруженным Сексуальным Силам не относятся! Я ведь их, когда вы все по «Полундре» вниз убежали, не только к столу приковал, но и всех обыскал! – Сияющий Умчик закончил «Яблочко» шикарной чечеткой. – И нашел у каждой из них вот что!
Паек Халтурович пустил по кругу открытый спичечный коробок, в котором лежали десять маленьких квадратиков, размером в одну треть спичечной головки. В полной тишине коробок с квадратиками ходил по кругу, с каждым оборотом нагоняя на смотрящих все больше и больше жути.
– Это микрочипы. – Вошедший в кают-компанию академик Сучкоруков, принялся внимательно рассматривать квадратики через мощное увеличительное стекло. – Но для чего это Сексуальным блон… брюнеткам?
– Именно! Нарост Разумович, Сексуальным брюнеткам это нужно, как кораблю мель! Так вот, я, старшина 1-ой статьи, сержант Умчик, заявляю, что наши брюнетки не Сексуальные!!!
– А какие же они в таком случае? – Подумали одновременно  не только все сидящие за круглым столом, но и все бодрствующие пассажиры «Неподкупного».
– Они, то есть наши брюнетки, они… как вам сказать… – Но Пайка Халтуровича опередили вошедшие без стука брюнетки.
– Мы не Сексуальные! И даже не Бисексуальные! И даже не Сисексуальные*!
Полено Пенькович хотел спросить, что означает слово Сисексуальные, но, подумав, как и все остальные, что это может быть связано с большими сиськами, сдержанно промолчал.
– Мы Брюнетки Скандальные*! Мы поскандалили насчет вас с Вечно Воюющими Вооруженными Силами и они отослали нас на  турбоходе, внедрив в нас эти чипы. (НПСЧ) Мы выполняли задание нашего командования до тех пор, пока старшина 1-ой статьи, сержант Умчик не вытащил из нас это ужасное оружие подавления неподкупности на нашем полуострове Недосягаемый и в наших нейтральных водах и морях.
Полено Пенькович снова хотел спросить, откуда эти чипы вытащил из брюнеток сержант Умчик, может быть из уха, но снова скромно промолчал.
«Любопытство – порок, если любопытствующий любопытствует ради себя» – записал Полено Пенькович очередной афоризм из правого уха в свою толстенную рукописную книгу.
– Неужели вот этими малюсенькими квадратиками можно уничтожить «Неподкупный» и всю нашу неподкупность? – Полено Пенькович грустно смотрел сквозь увеличительное стекло академика в черные глаза одной из Скандальных Брюнеток.
– Можно, Полено Пенькович, но мы тоже против насилия над личностью! Так что принимайте нас в пассажиры! Мы готовы быть такими же неподкупными, как вы, и даже более того, неподкупно-скандальными! – Скандальные Брюнетки приняли положение ПДД и три раза, для убедительности, ударили каблучками по паркетному полу кают-компании!
– Если бы они знали, что означает этот сигнал на корабле, но, видимо, Умствующие не успели рассказать об этом Скандальным Брюнеткам.
– Человек за борто-о-ом! – Закричали одновременно со всех ярусов вахтенные дежурные, и тут же, все пассажиры «Неподкупного» дружно вылетели на дельтапланах в море со своих палуб. Безуспешно полетав некоторое время, и не обнаружив за бортом человека, все пассажиры, без особого энтузиазма возвратились на корабль.
– Что за шуточки, капитан? – Больше всех возмущались Управляющие. – Вы серьезный, ответственный человек, а позволяете себе шалости безусого юнги!
– Внимание на корабле! Это была ложно-учебная тревога! – Капитан увидел, как виновато съежились перед ним Скандальные Брюнетки и голос его несколько смягчился. – Виноваты наши гостьи, но не будем их судить строго, ведь они же все-таки дамы. Всем представителям от ярусов срочно собраться в кают-компании!
– Итак, господа, как уже сообщал Дрейф Курсович с полуострова Недосягаемый для уничтожения нашего корабля высланы Вечно Воюющие Вооруженные Силы: это ВВБС, ВВЗС, ВВКС и самые опасные для нас Вечно Воюющие Войнолюбивые Силы. – Начал свой доклад Бортэмар Якоревич. – Эскадра ВВВС подойдет к Стратегическому морю через пятнадцать минут. Действуем по плану  старшины 1-ой статьи, сержанта Умчика. У кого есть предложения, дополнения?
– У нас есть дельное предложение, капитан! – В кают-компании браво встали в стойку ПДД десять Скандальных Брюнеток. – Когда «Неподкупный» будет проплывать мимо эскадры ВВВС, стоящей на якоре, не исключено, что они начнут расстреливать нас в упор, прямой наводкой, самонаводящимися ракетами*. Поверьте, для них нет ничего святого! Мыслительная защита здесь не поможет!
– Что вы предлагаете? – Спросили Управляющие, с недоверием разглядывая Скандальных Брюнеток.
– И почему мы должны вам доверять? – Не менее подозрительно обратились к Брюнеткам Направляющие.
– Мы предлагаем вот что. – Скандальные Брюнетки достали из сумочек белые парики. – Когда корабль будет проплывать мимо эскадры ВВВС, мы выйдем на палубу четвертого яруса в этих париках и продемонстрируем Вечно Воюющим Вооруженным Силам несколько упражнений из сексуальной аэробики бесплатно! Поверьте нам, это отвлечет их настолько, что ни одна самонаводящаяся ракета не сможет самонавестись на наш корабль.
– Неужели у вас и ракеты тоже сексуальные? – Спросили Управляющие, не скрывая сарказма и цинизма.
– Нет, ракеты, как и везде, боевые, но без самозапуска они не самонаводятся на цель, а разрешение на самозапуск дают операторы ВВВС, а они будут так увлечены нами, что забудут не только код самозапуска, но и название своего корабля! Но, если наше предложение вас не устраивает…
– Что вам для этого необходимо, кроме париков? – Строго спросил капитан, поглядывая на часы.
– Необходимо установить на четвертом ярусе десять шестов и поменьше пялиться на нас, когда мы начнем работать!
– У кого есть еще предложения? – Капитан всматривался в лица неподкупных пассажиров, и был приятно удивлен их смелостью и решительностью перед боем. – Через пять минут зажечь якорные огни! На четвертом ярусе установить десять шестов! Всем строго-настрого запрещаю смотреть на  Брюнеток во время работы! Я не хочу, чтобы и мы все забыли, что имя нашего корабля – «Неподкупный»! Всем занять свои временно-немирные места! На корабле объявляется временно-немирная тревога!
Когда все вышли из кают-компании, к капитану подошел Сидр Чинзанович.
– Война войной, но обед должен быть всегда по расписанию. – Начал разговор издалека шеф-кок корабля. – Я думаю, что вместе с якорными огнями нужно бы зажечь и аварийные огни* для большей убедительности!  И второе: из аварийного запаса* у нас остались продукты с деревни Задворенка и фрукты с острова Недоразумений. Всего этого нам хватит на два дня плавания, если не делать фруктово-ягодное вино. Капитан, вы не хуже меня знаете, что автономность корабля «Неподкупный» около сорока суток, и вы прекрасно знаете, что тридцать суток назад мы поделились своими запасами с голодающими острова Недоеданий в Непредсказуемом океане*. На борту у нас пополнение, причем Клюворезки меня не столько беспокоят, как Скандальные Брюнетки, с их здоровым аппетитом. Все это не входило в мои планы. Короче, капитан, мне придется всем убавить паек!
– Сидр Чинзанович, не убавить, а урезать паек! – Поправил шеф-кока Умчик из трюма. – Мы к автономному плаванию давно все привыкли! Урезайте, Сидр Чинзанович! Не стесняйтесь!
– Не стесняйтесь! – Эхом прокатилось по всем ярусам «Неподкупного».
– Урезайте, Сидр Чинзанович! – Распорядился Бортэмар Якоревич и обратился к своему помощнику. – Что у нас на горизонте, Дрейф Курсович?
– На горизонте относительное спокойствие, капитан. – Помощник капитана внимательно рассматривал границы Стратегического моря с помощью своего противотуманного бинокля*. – Относительная влажность* – сто процентов, относительная скорость корабля* – 69 узлов, относительный ветер отсутствует, относительное спокойствие у всех на пределе! Капитан, ангария* в нейтральных водах распространяется и на научно-исследовательские судна, так что, в случае захвата нашего корабля ВВВС, мы не только трюм потеряем, мы потеряем Братский Дух и Мир в своих душах! Вот такая вот аномалия магнитная*! И арбитраж острова Недосягаемый будет далеко не на нашей стороне, если нас захватят в плен! А вот и гости! Капитан, эскадра ВВВС появилась на горизонте! Их головной корабль* – госпитальное судно Вечно Воюющих Боголюбивых Сил, слева от его кильватерной струи* авианосец* Вечно Воюющих Законолюбивых Сил! Справа – десантный корабль с Вечно Воюющими Капиталолюбивыми Силами и правее от них ракетоносец* Вечно Воюющих Войнолюбивых Сил, замаскированный под нефтевоз*.
– Внимание на 10-м ярусе! Зажечь якорные и аварийные огни! Всем приготовиться к бою! Не подведем Мирный Флот, господа неподкупные! Полный ход! – Взял руководство на себя капитан.
– Капитан, якорные и аварийные огни зажжены! – Доложили капитану Знающие.
– Капитан, десять шестов на 4-м ярусе установлены! – Без умствований отчитались Умствующие.
– Капитан, Скандальные Брюнетки к бою готовы! – Доложили Брюнетки, одевая парики.
– Да поможет нам Бог, господа неподкупные! – Капитан перекрестился в тот момент, когда головной корабль противника пересек границу Стратегического моря.
Сначала действительно все шло по плану старшины 1-ой статьи, сержанта Умчика. Госпитальное судно Вечно Воюющих Боголюбивых Сил, заметив на «Неподкупном» якорные и аварийные огни, на полном ходу встало тоже на якорь. Авианосец ВВЗС, десантный корабль ВВКС и ракетоносец ВВВС тоже последовали его примеру. Но, когда «Неподкупный» на полном ходу попытался проскочить между ракетоносцем ВВВС и десантным кораблем ВВКС, с танцующими у шестов блондинками на 4-м ярусе, в Стратегическом море все пошло не по плану Умчика. Нет, самонаводящиеся ракеты** действительно не самозапускались с ракетоносца ВВВС, и самовыстреливающие торпеды** не самовыстреливали с десантного корабля ВВКС, и даже саморазлетающиеся истребители** не саморазлетались с авианосца ВВЗС! Более того, на всех кораблях эскадры ВВВС самонадувались резиновые спасательницы**, и самовыдвинулись в питейных барах столики с шампанским, по случаю успешного завершения военной операции по уничтожению неподкупности на «Неподкупном». И самое главное, на всех кораблях эскадры ВВВС самовзлетели и самовзорвались в небе тысячи салютных снарядов. Фейерверк был настолько ярким, что его видели не только в деревне Задворенка, но и в Мирном море, где «Неподкупный» был спущен на воду продольным спуском.
– Держитесь, Братья, я помогу вам! – Контрадмирал Мирного Флота Бакс Балконович Бакштов тут же отправил на помощь «Неподкупному» свой лучший корабль «Непобедимый». – Верьте в победу, друзья! Я всегда и везде с вами!
– Да здравствует ракетно-неподкупный секс! – Приветствовали салютом «Неподкупного» и танцующих блондинок с ракетоносца ВВВС.
– Да здравствует капитально-неподкупный секс! – Салютовали «Неподкупному» и блондинкам с десантного корабля ВВКС.
– Да здравствует авиа-неподкупный секс! – Салютовали с авианосца ВВЗС, когда блондинки дружно вылетели на дельтапланах в небо.
– Да здравствует победа без потерь! – Салютовали, пряча глаза, с госпитального судна ВВБС.
Но, когда «Неподкупный» уплыл за пределы зоны действия самонаводящихся ракет, и когда блондинки сняли свои парики, на эскадре ВВВС салютовать резко прекратили.
– Управляющему полуостровом Недосягаемый Брекватору Шхеровичу Тягун*! Срочно! – Телеграфировали со всех четырех кораблей одновременно. – Нас обманули! Сексуальные блондинки превратились в брюнеток! «Неподкупный» на полном ходу идет к полуострову Недосягаемый! Срочно телеграфируйте дальнейшие действия!
– Снимайтесь с якоря! Сдувайте спасательниц! – Ответили эскадре ВВВС с полуострова Недосягаемый. – С «Неподкупным» разберемся на месте! Возвращайтесь на базу! С вами тоже разберемся на месте!
А на «Неподкупном» в это время Знающие три раза отбили полдень.
– От лица пассажиров и от себя лично объявляю благодарность Скандальным Брюнеткам за самоотверженность, находчивость и храбрость в бою! Ура-а-а! – Бортэмар Якоревич распорядился приготовить праздничный обед и разлить по бокалам оставшееся шампанское всем пассажирам «Неподкупного», включая взрослых Клюворезок. – За нашу победу, друзья! За нашу неподкупность! За наше благоразумие! Ура-а-а-а-а!!!
А на полуострове Недосягаемый его управляющий Брекватор Шхерович Тягун срочно созвал у себя в бункере Воюющий Совет*.
– Господа Вечно Воюющие! Я созвал вас сегодня для того, чтобы услышать от вас вразумительный ответ, как нам поступить с «Неподкупным» и его неподкупной командой. – Брекватор Шхерович ударил кулаком по бумажному макету «Неподкупного», и тот вмиг пошел на дно в миниатюрном макете полуострова Недосягаемый и его Нейтральных вод.
– А что тут решать?! – Вспылили Вечно Воюющие Националолюбивые Силы. – «Неподкупный» не наших кровей! Его место на дне Маразматического океана! А, если конкретно, господин Управляющий, мы готовы утопить его в любом из наших морей в нейтральных водах, в каком только вы пожелаете! После того, что они сделали с нашими Сексуальными Блондинками, они стали очень опасны для нашего полуострова. Мы готовы исправить ошибку наших коллег!
– Мы тоже готовы атаковать «Неподкупного» в любой точке Маразматического океана, в наших нейтральных водах, господин Управляющий! – Щелкнули каблуками Вечно Воюющие Авиалюбивые Силы.
– А что скажут нам Вечно Воюющие Невооруженные Силы? – Брекватор Шхерович, поглаживая на груди ордена и медали, повернулся к ВВНС.
– «Неподкупный» опасен для нас, это факт! – Начали доклад Вечно Воюющие Человеколюбивые Силы. – Если они извлекут из нас Спасительные чипы**, в нас не останется не только человеколюбия, но и человековерия, человекодоверия, человекопонимания, человекосопереживания…
– Покороче, пожалуйста, все хотят высказаться. – Перебили ВВЧС Вечно Воюющие Боксолюбивые Силы.
– Хорошо, мы предлагаем не воевать с «Неподкупным», а завоевать его неподкупность нашими доблестными Невооруженными Силами! А, если конкретно, мы предлагаем организовать для команды «Неподкупного» несколько экскурсий по полуострову! И начать можно с Вечно Воюющих Боксолюбивых Сил! Когда они по-настоящему увлекутся боксом, мы сможем без труда внедрить в них наши Спасительные чипы и, заодно вернем наших Сексуальных Блондинок!
– А почему не начать с Вечно Воюющих Миролюбивых Сил? Или с Вечно Воюющих Песнелюбивых Сил? Или с Вечно Воюющих Сказколюбивых Сил? – Возмутились Вечно Воюющие Огородолюбивые Силы. – Да и мы, Вечно Воюющие Огородолюбивые Силы, вполне могли бы запудрить им мозги нашими неспеющими мясококами** или несозревающими сокомяками**!
– Да пошли вы все в… в огород!!! – Вспылили лживые Вечно Воюющие Недосказколюбивые Силы. – От ваших мясококов у нас уже на сердце оскомина!
– А от ваших недосказок у нас на огородах неурожай! – Трясли граблями ВВОС.
– Тише! – Вмешался в разговор Бреватор Шхерович. – Продолжайте, ВВНС, мы вас слушаем.
– Мы предлагаем сочинить о «Неподкупном» такую недосказку, чтобы от его неподкупности и следа бы не осталось! Они придут к нам, мы им ее прочитаем, и они добровольно откажутся не только от неподкупности, но и от Разума! Братства! И Свободы! Мы все что угодно опошлить можем! За это мы можем поручиться!
Семь часов Воюющий Совет решал дальнейшую судьбу «Неподкупного». И на этот раз не обошлось без мордобоя, пощечин, затрещин, пинков, плевков, щипков, толчков и синяков.
Квартиролюбивые Силы били Походолюбивых, Беднолюбивые мутузили Едолюбивых, Спортолюбивые колошматили Стихолюбивых, и даже Боголюбивые плевались в сторону Вечно Воюющих Болтолюбивых Сил!
О том, что в конце концов решил Управляющий полуострова Недосягаемый Брекватор Шхерович Тягун, я, как правдивый Недосказочник с удовольствием пока недоскажу, а вот о событиях на «Неподкупном» недосказывать что-либо у меня нет сейчас ни малейшего желания!!!
Итак, мы остановились на том, как все пассажиры «Неподкупного», не скрывая своих эмоций, и не скупясь на прилагательные, от всего сердца поздравляли Скандальных Брюнеток за героизм и мужество в бою с ВВВС.
Управляющие, по такому случаю, подарили Скандальным Брюнеткам неувядающие цветы*, которые они каждое утро поливали на своем припалубном участке.
– Мы бы с удовольствием подарили бы вам, о Очаровательные Скандальные Брюнетки, неувядающие розы*, но мы их уже подарили Стройным Созданиям с острова Раздумий, извините нас, пожалуйста! – Краснели перед Скандальными Брюнетками Управляющие, протягивая дамам цветы.
– Спасибо вам, наши милые Управляющие, за эти прекрасные ландыши! Нам очень, очень приятно, ведь нам еще никто в жизни не дарил цветы! – Скандальные Брюнетки виновато опустили реснички и трогательно покраснели.
– О, утонченно-восхитительно-обаятельные Скандальные Брюнетки! – Сменили на 4-м ярусе Управляющих Направляющие. – Мы дарим вам эти скромные безалкогольные духи* с острова Благовоний! Спасибо вам!
– Спасибо вам, внимательные Направляющие! – Скандальные Брюнетки тут же побрызгали на себя духами и чуть не задохнулись от нахлынувшего на них счастья, наслаждения и блаженства.
– О, затмевающие разум Брюнетки! Мы все вас очень, очень любим! – Пришли поздравить Скандальных Брюнеток  Докладывающие. – И тоже дарим вам вот эти скромные самосмотрящиеся зеркальца* с острова Косоглазия! Вы сможете узнать много нового для себя, когда позволите этим зеркальцам самосмотреться, только наблюдать за самосмотрением нужно чуть скосив глаза, это очень полезная процедура, как для глаз, так и для вашего утонченного ума!
– Спасибо вам, внимательные Докладывающие! Мы вас тоже всех очень любим! – Скандальные Брюнетки не знали куда девать от смущения не только глаза, но и руки, ноги, а самое главное – подарки благородных пассажиров «Неподкупного».
Ответственные подарили Скандальным Брюнеткам нестираемые носовые платочки* с острова Слезоточивый*. Предлагающие предложили Скандальным Брюнеткам руку и сердце, на что Скандальные Брюнетки ответили вежливым отказом.
– Мы любим всех вас, Братья! Вы все нам очень дороги и близки! – Поцеловали Предлагающих Скандальные Брюнетки.
Утверждающие подарили Скандальным Брюнеткам красивые пуховые платки, связанные из пуха летающих одуванчиков* с острова Полуночный*.
– Эти сережки сделаны из камня неугасаемого сверколина! Они сверкают ночью даже ярче чем днем, так что вы сможете теперь спокойно летать по ночам, это будут ваши опознавательные огни! – Поцеловали руки Брюнеткам Надзирающие.
Контролирующие подарили Брюнеткам нестираемую губную помаду* с острова Супружеская Верность*.
– Эту помаду может стереть только поцелуй любящего вас человека. – Контролирующие вместе с помадой вручили Брюнеткам и накладные ресницы для верности. – Взглянув на любящего вас человека эти ресницы заставят вас очень часто моргать и тут же сами отпадут!
Наблюдающие подарили Брюнеткам разговаривающие колечки* с острова Болтливый* на тот случай1, если Брюнеткам станет когда-нибудь скучно.
Воплощающие преподнесли на подносе долгососущие чупа-чупсы с острова Сосунок*
Знающие подарили накладные ногти с острова Скребущий. Понимающие вручили Брюнеткам самонамыливающиеся мочалки* с острова Предбанный*. Видящие вручили Брюнеткам баллончики с легким паром с острова Банный. Слышащие подарили очаровательным спасительницам сумочки с говорящими кошельками* собственного изготовления.
– Эти говорящие кошельки в любой момент сообщат вам валютный курс маразматического доллара*, и предупредят вас о приближении жуликов и грабителей! – Вручили свои подарки академик Сучкоруков и Полено Пенькович Дебиллов.
Мыслящие вручили Брюнеткам очки ночного видения с Острова Затмение. Размышляющие подарили самокипящие чайники с Острова Гейзеров. Умствующие раздали Брюнеткам самоштопающие колготки* с острова Великолепный*.
– Все мы в восхищении от вас, а в этих колготках вы будете выглядеть еще привлекательнее! – Умствующим очень хотелось надеть самим самоштопающие колготки на ноги Скандальных Брюнеток, но, вспомнив о своей неподкупности, они только глубоко вздохнули и опустили глаза.
Умники преподнесли Брюнеткам безследные сланцы* с острова Неземной*.
– Эти сланцы не оставляют следов не только на песке, но и на воде! Ваши ноги будут испытывать в них неземные наслаждения! – Виновато вручали подарки Умники, извиняясь за то, что все сланцы сорок второго размера.
Недоумки подарили Брюнеткам самонадевающиеся купальники* с острова Раздеваний*. Полные Дебилы вручили дамам солнечные часы с секундной стрелкой* собственного изготовления.
– Очаровательные Брюнетки! – Начал поздравительную речь от Буйно-Долбанутых Паек Халтурович Умчик. – Мы от всей души вручаем вам эти ненатирающие мозолей весла*, чтобы вы, так же как и мы все, давали движение кораблю «Неподкупный». Приходите к нам в трюм в любое время и гребите на здоровье, а мы будем любоваться вашей ослепительной красотой!
Еще не вручили свои подарки Бортэмар Якоревич, Дрейф Курсович и Сидр Чинзанович, а Скандальные Брюнетки  уже не выдержали и разревелись, как маленькие девочки.
– Нас еще в жизни так не поздравлял… – Трогательно всхлипывали Брюнетки, вытирая слезы нестираемыми носовыми платочками Ответственных. – И мы тоже еще никого из мужчин не любили так нежно и душевно…
– Вы очень хорошие девчонки! – Погладил вздрагивающие плечики Брюнеток Сидр Чинзанович. – Вот вам и от меня подарочек!
Сидр Чинзанович вручил Брюнеткам диетические ложки* с острова Перееданий.
– Когда вы начнете толстеть, а это когда-нибудь все равно произойдет… – Сидр Чинзанович похлопал по своему круглому животу. – Эти диетические ложки вернут вам былую стройность и утонченность! А на  меня не смотрите, мне худеть уже поздно!
Капитан подарил Брюнеткам сверхмобильные сотовые телефоны с Острова Халява.
– Как только вы захотите поговорить с близкими и родными, нажмите на клавишу «Родственный тариф» и можете бесплатно разговаривать с ними первые три часа!
Дрейф Курсович хотел подарить Скандальным Брюнеткам маразматические транспортиры для измерения углов падения метеоритов, но вместо этого помощник капитана громко закричал:
– Капитан! У нас по курсу неопознанные летающие объекты!!!
– Никогда не видел ничего подобного! Может быть вы нам подскажете, что это такое? – Капитан протянул свой бинокль Скандальным Брюнеткам.
– Это летающие мины* с острова Сюрприз, капитан! – Хором ответили Брюнетки. – И мы знаем, как их обезвредить! На дельтапланах мы сделаем это очень быстро! Разрешите, капитан?
– А что, если нам под ними проплыть вверх килем? Тогда мы их не заденем! – Предложил Дрейф Курсович.
– Радиус действия летающих мин десять миль, как над водой, так и под водой! – Скандальные Брюнетки готовили дельтапланы к взлету. – Другого выхода у нас нет! Мы обезвредим мины!
– Хорошо! Действуйте! – Капитан распорядился, чтобы открыли парадный трап.
Через несколько минут, благодаря виртуозному пилотированию Брюнетки обезвредили все летающие мины, и радостные возвратились на корабль.
«Неподкупный» в сопровождении летающих мин благополучно проследовал  мимо острова Сюрприз, который неожиданно всплыл у него по правому борту, и тут же ушел под воду, увидев, как преданно летающие мины сопровождают «Неподкупного».
Самокипящее море* не закипело, когда «Неподкупный» с летающими минами проплыл по его акватории, и Самозамерзающее море* тоже без льдин и торосов пропустило «Неподкупного» к полуострову Недоягаемый.
Были на пути у «Неподкупного» и Непереплываемое море*, и Пересыхаемое море*, были и Невидимые острова*, и Неслышимые ураганы*, штормы и тайфуны. Но все это были мелочи по сравнению с тем, что капитан увидел в своем бинокле с хитро-выгнутыми линзами после того, как над Маразматическим океаном сгустились сумерки.
– Внимание! Всем пассажирам «Неподкупного»! Приготовиться к высадке на полуостров Недосягаемый! До ближайшего причала осталось двадцать минут хода! А сейчас пришло время спеть наш новый гимн корабля, который сочинили наши очаровательные Брюнетки!
После последнего тайфуна «Сквозняк» все пассажиры «Неподкупного» вышли на свои палубы насквозь промокшие, но до глубины души счастливые и довольные.
– Запевайте, дамы, не стесняйтесь, а мы все вам подпоем! – Подбодрили Брюнеток Буйно-долбанутые, выжимая свои тельняшки на парадном трапе.
Скандальные Брюнетки развернули листочки с текстом, и, настроившись на тональность Си-Ля-Бемоль, в один тонкий, нежно-сердечный голосок запели новый гимн.
I Да здравствует дружба, лишь в ней наша сила!
Вражда бы давно наш корабль утопила!
Да здравствует Разум! И наше Сплоченье!
Для нас не страшны никакие Теченья!

II Ушли мы от секса! Ушли мы от порно!
В глаза нам друг другу смотреть не зазорно!
Священной борьбе свою жизнь посвящаем!
Теперь за поступки мы все отвечаем!

III Да здравствует наш капитан Неподступный!
Да здравствует общий наш Дом «Неподкупный»!
Да здравствует Дружба! Любовь! И Согласье!
Да здравствуют Души Разумные наши!!!
 
А тем временем, в Главном порту полуострова Недосягаемый «Неподкупного» давно уже поджидали военные корабли ВВВС, и выстроившиеся с плакатами и транспарантами демонстранты ВВНС. Полуостров Недосягаемый, надводные корабли, всплывшие подводные лодки, летающие в небе военные самолеты – все было украшено праздничной иллюминацией, флагами, дружескими надписями.
– Добро пожаловать! Мы ваши друзья! – Огромными буквами было написано на приглубом берегу* Главного порта полуострова Недосягаемый.
– Милости просим в Наш Мир! – Стояли с плакатами ВВ Сердцелюбивые Силы.
– Здесь все для вас, друзья! Здесь все для вас! – Репетировали перед выступлением ВВ Песнелюбивые Силы.
– Боксируйте вместе с нами! Бокс – это Дружба! – Зазывали надписи на рингах, сооруженных ВВ Боксолюбивыми Силами прямо в Главном порту.
Ярмарка ВВ Огородолюбивых Сил ломилась от фруктов и овощей для подплывающих гостей. ВВ Банколюбивые Силы предлагали подплывающим гостям 15% годовых по вкладу в маразматических долларах!!! ВВ Стихолюбивые Силы встречали гостей со своими новыми сборниками стихов, которые они напечатали на собственные деньги. ВВ Велосипедолюбивые Силы стояли в Главном порту с новыми веломобилями последней модели! И только ВВ Недосказколюбивые Силы пришли на торжественную встречу со старыми недосказками. Я то их понимаю, ведь на полуострове Недосягаемом недосказать о чем-то новом было чрезвычайно трудно и опасно для писательской карьеры, как впрочем, и на всей территории Дебилии.
Брекватор Шхерович Тягун стоял на трибуне в парадном кителе, и в нетерпении покручивал свои усы. Лицо Управляющего полуостровом Недосягаемый излучало доброжелательность и гостеприимство.
– Привет, «Неподкупный»! Мы рады принимать вас у себя на полуострове Недосягаемый. – Диктовал послание семафористу Брекватор Шхерович. – Добро пожаловать, гости неподкупные.
С «Неподкупного» так же дружелюбно просемафорили:
– Спасибо за доверие. Мы тоже рады. Где нам лучше пришвартоваться?
После того, как все пассажиры «Неподкупного», во главе с капитаном, включая Скандальных Брюнеток и Клюворезок, сошли по парадному трапу на мраморное покрытие Главного порта, «Неподкупный» самостоятельно отчалил от причала, самонастраиваясь на три дня автономного плавания в территориальных водах полуострова Недосягаемый вместе с Летающими минами.
– Я ожидал, что вас будет гораздо больше, господа неподкупные! – Тепло встречал прибывших с трибуны Брекватор Шхерович Тягун. – Мы всегда рады гостям, и, поверьте, мы приложим все усилия, чтобы эти три дня прошли с пользой, как для вас, так и для нас! А сейчас вас ждет праздничный фейерверк, праздничный ужин, праздничный карнавал и праздничные поздравления Вооруженных и Невооруженных Сил полуострова Недосягаемый! С праздником вас, господа неподкупные!!!
Всю ночь продолжались праздничные гуляния в Главном порту полуострова Недосягаемый в честь прибытия на полуостров легендарной команды корабля «Неподкупный» во главе с капитаном Бортэмаром Якоревичем Неподступным. Всю ночь напролет, не смыкая глаз, пассажиры корабля общались с ВВВС и ВВНС. Всю ночь Скандальные Брюнетки мило улыбались на острые шуточки своих земляков с полуострова, не чувствуя с ними никакого родства – ни в манере одеваться, ни в выборе тем для разговора. Под утро, пассажиры «Неподкупного», уставшие больше от непонимания, чем от недосыпания разъехались отдыхать по квартирам. Буйно-долбанутые уехали квартировать к ВВ Боксолюбивым Силам.
– Мы пока не все поняли в вашем виде спорта, но ваш бокс нас очень заинтересовал! – Буйно-долбанутые еще долго боксовались во сне, утопая в мягчайших перинах гостеприимных Боксолюбивых Сил.
Полные Дебилы квартировались у ВВ Свободолюбивых Сил.
– А почему у вас на окнах такие мощные решетки? – на всякий случай спросили перед сном Полные Дебилы у своих хозяев.
– Свобода без решеток, как мед без жалящих пчел: безвкусна! Спокойной ночи, друзья! – Успокоили гостей ВВ Свободолюбивые Силы.
Недоумки поселились в горах у ВВ Горолюбивых Сил, Умники ушли на дачи к ВВ Огородолюбивым Силам. Умствующие со Скандальными Брюнетками пошли на ночлег к ВВ Сердцелюбивым Силам. В общем, все пассажиры «Неподкупного» нашли себе ночлег сами, по душе, по симпатии, без принуждения и насилия. Капитан, Дрейф Курсович, Сидр Чинзанович и Клюворезки уехали в супербронетранспортере* в ракетонепробиваемый бункер** Брекватора Шхеровича Тягун.
Первое, что заинтересовало Сидра Чинзановича в стапятидесятиэтажном ракетонепробиваемом бункере Управляющего полуостровом – это пуленепробиваемые тарелки и стаканы.
– Да-да, Сидр Чинзанович, и кастрюли, и кувшины, и ложки, и хрустальные половники здесь тоже пуленепробиваемые, не говоря уже о креслах, кроватях, люстрах, домашних тапочках, и, извините меня за грубость, пуленепробиваемых унитазах и пуленепробиваемых ваннах и раковинах! – Брекватор Шхерович резко встал и поднял вверх бокал, и в хрустальный бокал тут же ударила пуля. – Видите, мой бокал остался цел и невредим, несмотря на то, что в него только что угодила одноразовая пуля**.
– Но откуда взялась в вашем ракетонепробиваемом бункере одноразовая пуля? – Одновременно подумали капитан, Дрейф Курсович и Сидр Чинзанович, оглядываясь по сторонам.
– На полуострове Недосягаемый действуют другие законы! – Брекватор Шхерович присел и распорядился разлить Живое Шампанское из пуленепробиваемых бутылок** по пуленепробиваемым бокалам** – Мы живем на Полуострове по военному времени**! Пули в любую секунду могут вылететь из стен, потолка, пола и даже из блюд, которые стоят на столе! Но одноразовые пули поражают только тех, кто возносится выше всех! Не возносись над другими, и ты останешься жив! Это основной закон полуострова Недосягаемый! И еще одна неоспоримая заповедь, которой следуют все ВВВС и ВВНС: «Война – это жизнь, для тех, кто не желает умирать в мире!»
– А по-моему, вернее, по-нашему, так лучше плохо жить в мире, чем хорошо воевать! – Возразил на заповедь Дрейф Курсович.
– А по-нашему это звучит несколько иначе: «Чтобы очень хорошо жить в мире, необходимо уметь очень хорошо воевать!» И пожалуйста, господа неподкупные, извините нас за то, что мы выслали против вас эскадру ВВВС и ВВНС, но вы сами в этом виноваты! Мы вас много раз предупреждали и о топливе, и о соблюдении законов в наших Нейтральных Водах! А сейчас я предлагаю обо всем забыть и выпить по бокалу Живого Шампанского** за ваше благополучное прибытие на наш полуостров Недосягаемый!
Все дружно встали, но Клюворезки отказались пить Живое Шампанское.
– Вы нас извините, Брекватор Шхерович, но нам спиртное нельзя пить, мы скоро яйца сядем высиживать, да и остальным пить Живое Шампанское мы не советуем! – Клюворезки отодвинули от себя пуленепробиваемые бокалы.
– В таком случае предлагаю следующий тост «За дружбу» выпить под Полуживое Шампанское**! – Управляющий решил проверить, знают ли Клюворезки что-то об этом напитке или нет.
– А не угостите ли вы нас, гостеприимный Брекватор Шхерович Мертвым Шампанским**? – Клюворезки проворно подлетели к платиновому сейфу и уселись на его секретные замки.
– К сожалению, и ключи, и коды от секретных замков давно утеряны и забыты. – Печально развел руками Управляющий полуостровом.
– Дайте нам команду на открытие сейфа и мы тотчас переклюем все замки! – Клюворезки с готовностью защелкали своими острыми клювами.
– Даже если вам удастся открыть сейф, мы не сможем выпить Мертвое Шампанское, во-первых, потому что у него давно истек срок годности! Во-вторых, потому что бутылки с Мертвым Шампанским не пуленепробиваемые! И, в-третьих, по законам Полуострова Недосягаемый Мертвое Шампанское – это запрещенный напиток, так же, как Мертвая Вода**, Мертвое Молоко**, Мертвый Хлеб** и так далее.
– Так же, как и мертвые слова**, мертвые улыбки**, мертвые отношения** друг к другу? – Спросили Клюворезки, слетев с секретного сейфа за стол.
– Совершенно верно! – Брекватор Шхерович понял, что Скандальные Брюнетки обо всем рассказали Клюворезкам. – И мертвые молитвы** на полуострове тоже запрещены законом! А, между прочим, самая лучшая в Дебилии Жизнерадостная Тюрьма** у нас на Полуострове! И заведуют ею ВВ Свободолюбивые Силы, у которых разместились сейчас ваши неподкупные Полные Дебилы. Ну, а сейчас, господа неподкупные, если вы не хотите пить, то отведайте наши угощения: это живые фрукты, живые соки, живые сладости, и, на сегодня, я думаю, уже достаточно разговоров! Время на Полуострове уже давно перевалило за полночь, так что желаю вам спокойной ночи и хороших снов!
Брекватор Шхерович вместе со своими Заместителями**, Замесителями**, Заменителями**, Замирителями**, Заверителями**, Заманителями**, Заморителями**, Заручителями**, Заземлителями**, Засветителями** и Затемнителями** встали из-за стола, и, откланявшись, растворились в стопятидесятиэтажном ракетонепробиваемом бункере по своим офисам.
Капитан, Дрейф Курсович и Сидр Чинзанович, так ничего и не покушав, встали из-за стола и улеглись на самокатные кровати**, которые выехали для них прямо из-под земли. Для Клюворезок с потолка провисли несколько сот стальных вечноцветущих Лиан, но Клюворезки решили уснуть на спинках самокатных кроватей.
Первая ночь на Полуострове Недосягаемом для пассажиров «Неподкупного» прошла относительно спокойно, если не считать того, что Пайка Халтуровича во сне нокаутировал на ринге Управляющий Полуостровом. Сидра Чинзановича во сне обкормили за столом живой ветчиной и живыми крабовыми палочками. Полные Дебилы досиживали во сне свой пожизненный срок в Жизнерадостной Тюрьме ВВ Свободолюбивых Сил. Недоумки во сне ломали кости, падая с гор ВВ Горолюбивых Сил и от  души радовались своим загипсованным рукам, ногам и остроумным эпитафиям. Умствующие во сне вырывали свои сердца и преподносили их на сковородках Скандальным Брюнеткам, которые тщательно обжаривали эти сердца и щедро угощали ими ВВ Сердцелюбивые Силы за гостеприимство. Но настоящие проблемы у пассажиров «Неподкупного» начались утром восьмого дня.

День восьмой
Когда в Главном порту три раза прогрохотала Адмирал-пушка**, извещая всех о том, что на Полуострове Недосягаемый наступило утро, все пассажиры «Неподкупного» уже давно не спали. Несмотря на то, что многие из них уснули, не поужинав, у всех неподкупных квартирантов на уме была только одна, давящая двухпудовой гирей на мочевой пузырь, мысль: «Где бы полетать на дельтаплане?»
Каждый из пассажиров «Неподкупного» вместе с самыми необходимыми вещами, прихватил с собой еще и разборный минидельтаплан, но вот в какую сторону на нем можно лететь, не знал никто, даже сообразительный и находчивый старшина 1-ой статьи, сержант Умчик.
– Я, лично, не против ВВ Боксолюбивых Сил! Я лично, тоже против того, чтобы летать на дельтаплане над рингом! Но, где же нам летать, если  у вас вокруг одни ринги? – Возмущался Паек Халтурович, поджимая то одну, то другую ногу, как и все Буйно-долбанутые.
– Нам очень понравилась ваша Жизнерадостная тюрьма, но как нам из нее вылететь на дельтапланах, если у вас на всех окнах решетки? – Корчились от невыносимых мук Полные Дебилы.
– А зачем вам вылетать, если у нас вам очень хорошо? – Недоумевали ВВ Свободолюбивые Силы. – В каждой счастливой камере** у вас в углу стоит Биопараша** – в чем проблема, господа неподкупные?
– Наша проблема в том, Брекватор Шхерович, что всем нам… необходимо вылетать… на утренний променаж… на дельтапланах… – Сбивчиво объяснял Бортэмар Якоревич Управляющему Полуостровом на срочном утреннем заседании Высшего Совета** Полуострова Недосягаемый.
– А наша проблема, капитан, в том, что мы не можем разрешить вам эти полеты! Наши ВВ Природолюбивые Силы никому не позволят относиться к Природе нашего Полуострова пренебрежительно и расточительно! И, вообще, капитан, это антисанитария и анархия, то, что вы называете утренним променажем. – Брекватор Шхерович говорил медленно, спокойно и уравновешенно.
– К вашим услугам, господа неподкупные, прекрасные евротуалеты**! – Взяли слово ВВ Природолюбивые Силы. – Будьте как все, что вы все время выпендриваетесь? До Маразматического океана вы все равно отсюда не долетите, слишком далеко до берега!
– В таком случае, Брекватор Шхерович, и мы требуем от вас, чтобы вы прекратили воевать, распустили ВВВС и ВВНС, и снова зажили в Мире и Согласии с Разумом! – Бортэмар Якоревич даже забыл о куреве, так ему стало некомфортно из-за… да что там договаривать, ведь это тяжелое состояние, я думаю, знакомо каждому из читателей.
– Разве можно сравнивать такие вещи, как война и, пардон, диория? – Брекватор Шхерович понимал, что дальше тянуть некуда. – Ну, хорошо, мне тоже не нужны неприятности на Полуострове! На территории ВВ Огородолюбивых Сил есть огромное поле, засаженное Большеротыми Мяками**, это хищные цветы красного цвета, они едят буквально все, что падает с неба… – Брекватор Шхерович хотел поподробнее рассказать о жизни Большеротых Мяк, о том, что огромное поле на Полуострове выполняет роль суперсвалки**, но его бестактно перебили.
– Где оно, это поле?!! – Неподкупные пассажиры, вмиг собрав дельтапланы, стояли в полной готовности взлететь.
– Это недалеко отсюда, несколько километров на север! Там вас уже давно дожидаются Умники! На старт! Внимание! – Брекватор Шхерович хотел начать отсчет времени, но команда «Неподкупного» исчезла с поверхности Полуострова Недосягаемый при команде «На старт!».
Красный ковер из Большеротых Мяк на полях ВВ Огородолюбивых Сил долго искать им не пришлось. Большеротые Мяки росли в самом центре Полуострова, так что все неподкупные пассажиры прилетели вовремя, без конфузов и недоговоренностей.
– Откуда столько жратвы?! – Большеротые Мяки никогда в жизни не видели такого изобилия еды. – Может быть сегодня праздник у кого-то?
– Сегодня у нас действительно праздник! – Неподкупные пассажиры тоже, еще никогда в жизни не ощущали такого облегчения, наслаждения и невесомости. – Мы сегодня заново родились!
– Вот видите, друзья, оказывается можно и нам получать друг от друга выгоду и пользу! – Брекватор Шхерович проводил прилетевших гостей в самодушевые кабинки** и распорядился приготовить завтрак из самых вкусных на Полуострове продуктов.
Более всего из квартирантов повезло в выборе своих хозяев Управляющим. Они выбрали ВВ Едолюбивые Силы. Весь предыдущий вечер и наступившее утро ВВ Едолюбивые Силы не задали Управляющим ни одного вопроса, потому что все это время, и даже ночью, они ели, ели и еще раз ели! Их рты были всегда набиты едой, чего нельзя было сказать об их желудках.
– Мм-мм-мм! – Пытались иногда о чем-то спросить ВВ Едолюбивые Силы, но уже в следующий миг их рты снова набивались едой.
Управляющие дружелюбно кивали головами на их мычание, в знак согласия и понимания. Особого желания отъедаться у них не было, но некоторые из блюд ВВ Едолюбивых Сил Управляющим очень понравились, особенно окрошка из крошек-проглоток** и из крошек-заглоток**.
– Ваша окрошка из крошек-проглоток так быстро проглатывается, что мы никак не успеваем насладиться ее вкусом. – Восхищались Управляющие, прося добавки снова и снова. – А окрошка из крошек-заглоток занимает у нас столько времени, что мы успеваем снова проголодаться.
– Мм-мм-мм. – Мычали в ответ ВВ Едолюбивые Силы и подливали Управляющим окрошки.
Менее всего повезло в выборе хозяев академику Сучкорукову и Полену Пеньковичу Дебиллову. Они решили квартироваться у ВВ Любознательных Сил. Весь прошедший вечер, ночь и наступившее утро ВВ Любознательные Силы доставали академика и Полено Пеньковича своими заковыристыми и подковыристыми вопросами.
– А зачем вам Разум? – Спрашивали Прищурившиеся Любознательные Силы. – Вы что, считаете себя неразумными?
– А почему коленвал у вас крутят только Буйно-долбанутые? – Интересовались Приглядывающиеся Любознательные Силы.
– И почему у вас капитан на корабле выше всех находится? Разве он у вас главный? – Допытывались Ухмыляющиеся Любознательные Силы.
– И что за Мысли передвигают ваш корабль в Маразматическом океане? Умные? Или Разумные? – Требовали ответа Нахмурившиеся Любознательные Силы.
Вопросов у ВВ Любознательных Сил было так много, и задавались они так часто, что ни академик Сучкоруков, ни Полено Пенькович, так и не смогли ответить ни на один из их вопросов. Даже во сне Полено Пенькович утопал в своем Неутопаемом море, чтобы не слышать подковыристо-заковыристых вопросов ВВ Любознательных Сил.
Вернувшись с утреннего променажа академик Сучкоруков и Полено Пенькович были крайне удивлены наступившей тишине в мраморном особняке ВВ Любознательных Сил. После душа и бессловесного завтрака академик Сучкоруков и Полено Пенькович остались в особняке одни. Все ВВ Любознательные Силы ушли к ВВ Боксолюбивым Силам, где квартировались Буйно-долбанутые. Ушли искать у них ответы на свои безответные вопросы.
– Это безобразие, Нарост Разумович! – Искренне возмутился Полено Пенькович гостеприимству ВВ Любознательных Сил. – Они не дали нам возможности ответить ни на один из их вопросов! А я ответил бы на многие их вопросы!
– Полено Пенькович, вам хорошо известно, что мозг Творцов, и мой, и ваш, в отличие от серого вещества нетворцов, не является источником мысли. Наши мысли нам не принадлежат, они принадлежат Разуму, который бережно ведет нас всех к себе. Большинство из обитателей Дебилии имеют понятие только о своей короткой дебильной жизни, и ничего не знают ни о бывших жизнях, ни о будущем своем многократном пребывании, как в Дебилии, так и далеко за ее пределами. Разума можно достичь только осознанным стремлением к Свету, через самоусовершенствование, самоозарение, самовеликолепие! Никто со стороны не сможет указать на ошибки Творца! Творец всегда сам рассматривает себя со стороны! ВВ Любознательным Силам ваши ответы, Полено Пеннькович, не помогут. Цель их жизни – это не мир Любви, а мир Войны! Современное оружие, сделав из человека ничтожество, остановило его движение к Разуму. В данном случае, Полено Пенькович, наша задача не отвечать на их вопросы, а задавать свои. Поводок, на котором  вы собираетесь волочить всех их к Разуму, не выдержит их дебильной любознательности, и хорошо, если этим поводком они вас просто высекут, но может произойти все гораздо хуже! А сейчас нам необходимо срочно встретиться с нашим капитаном! – Академик Сучкоруков снял со стены у ВВ Любознательных Сил карту Материка Войны, к которому принадлежал Полуостров Недосягаемый и направился с Поленом Пеньковичем к ракетонепробиваемому бункеру Управляющего Полуостровом Недосягаемый.
Выйдя из особняка ВВ Любознательных Сил академик и Полено Пенькович обнаружили, что Озоновые Черепахи**, на которых они приехали сюда вчера вечером, все исчезли.
– А это еще что за чудо? Неужели они их для нас оставили? – Полено Пенькович с восхищением разглядывал двух Длиннохвостых Зебр**, одиноко стоящих на стоянке для Озоновых Черепах.
– Издеваются над нами Любознательные Силы, думают, что если у  нас тельняшки в полоску, так нам на Длиннохвостых Зебрах не ускакать! – Академик, поправив на голове бескозырку, погладил Длиннохвостую Зебру, дунул ей в глаз, шепнул что-то ей в ухо и ловко на нее запрыгнул, после чего она резво заржала и встала на задние копыта. – Нет, господа Любознательные, поскачем! Еще как поскачем!!!
Полено Пенькович тоже повторил все, что академик проделал со своей Длиннохвостой Зеброй, но его полосатое животное на задние копыта не встало.
– А что ей на ухо-то шептать надо? – Полено Пенькович спешно спрыгнул с Длиннохвостой Зебры, так как та стала очень больно хлестать его по спине и бокам своим длинным хвостом.
– А вы что ей шептали?! – Ответил вопросом на вопрос академик, браво гарцуя на своей полосатой парнокопытной подруге.
– Я сказал ей, что я неподкупный, и что она такая же, как я! – Полено Пенькович снова получил увесистый шлепок хвостом по уху.
– Скажите ей, что тельняшка на вашем теле и ее шкура – это совершенно разные вещи!  И что вам очень нравится ее экстравагантный внешний вид! – Длиннохвостая Зебра под академиком сделала глубокий реверанс и снова встала на задние копыта.
Полено Пенькович сделал все, как сказал академик и они тут же галопом поскакали по недосягаемой, холмистой поверхности Полуострова к ракетонепробиваемому бункеру Брекватора Шхеровича Тягун. В стороны от летящих над землей всадников шарахались не только ВВВС и ВВНС, но и безобидные и мирные птицы, звери и насекомые.
– Уважаемые Длиннохвостые Зебры, а вы не забыли, что нам нужно к бункеру? – Кричали на ходу своим экстравагантным парнокопытным академик и Полено Пенькович.
– Нет, не забыли! Через пару минут будем на месте!!! – На ходу отвечали им Длиннохвостые Зебры, переходя с галопа на рысь.
Когда до бункера оставалось метров двести, Длиннохвостые Зебры на полном ходу резко развернулись и поскакали обратно на стоянку к ВВ Любознательным Силам. Академик и Полено Пенькович все эти двести метров катились кубарем с высокого песчаного холма вниз, к ракетонепробиваемому бункеру Управляющего Полуостровом. Внизу их уже поджидал невозмутимый Брекватор Шхерович.
– Доброе утро, господа Слышащие. – Приветливо протянул Управляющий свою руку сначала Полену Пеньковичу, а потом очнувшемуся академику.
– Доброе, доброе! – Высыпая песок изо рта, ушей, ноздрей и карманов, недовольно поздоровались Слышащие.
Брекватор Шхерович приказал проводить гостей в самодушевые кабины и выдать новую форму, но академик и Полено Пенькович наотрез отказались надевать красно-желтую тельняшку ВВВС и сине-зеленую тельняшку ВВНС. Уже через десять минут академик Сучкоруков и Полено Пенькович Дебиллов в своей чистой и отутюженной форме, с проглаженной картой Материка Войны предстали перед Брекватором Шхеровичем и его Заместителями, Заверителями, Заменителями и другими Зауправителями, т.е. перед Высшим Советом** Полуострова Недосягаемый. Кратко переговорив с капитаном академик Сучкоруков, Полено Пенькович, Сидр Чинзанович и помощник капитана сели за пятидесятиугольный стол Высшего Совета. Клюворезки тоже смирно уселись на спинках стульев, счтобы внимательно слушать то, о чем будут недоговаривать на Высшем Совете.
– Господа неподкупные! Мы встретили всех вас хлебом и солью! Тепло и гостеприимно! И что мы получили от вас взамен? – Открыли заседание Высшего Совета Замирители Управляющего Полуостровом. – А получили мы Приговор от академика Сучкорукова Нароста Разумовича и Полена Пеньковича Дебиллова!!!
– Не Приговор, а Проговор**! – Поправил Замирителей академик Сучкоруков. – Мы хотим всего лишь проговорить вам то, чего не сможет проговорить вам никто на вашем Полуострове Недосягаемый! Разрешите начать, Брекватор Шхерович?
– Если это действительно не Приговор, в таком случае проговаривайте, мы вас слушаем. – Брекватор Шхерович нахмурился и добавил: – Но если это Приговор, то предупреждаю, что вас ждет лишение свободы сроком до 150 лет, с отбыванием наказания при жизни в Тюрьме Слез**, а после смерти – в Тюрьме Грез**. Итак, мы вас слушаем, господа Слышащие.
– Господин Управляющий! Господа Заместители! Я, академик Сучкоруков, от лица всех пассажиров «Неподкупного» выражаю всем признательность за теплый, радушный прием, за дружеское расположение к нам, за сердечность и внимание. Поверьте, нам очень приятно, что между нами установились такие м-м.. дружеские отношения. – Академик Сучкоруков хотел сказать мирные отношения, но вовремя поправился. – Но я… мы с Поленом Пеньковичем обязаны сообщить, проговорить вам, господа недосягаемые, что ваш Полуостров обречен! Полуострову Недосягаемый грозит страшная беда!
Брекватор Шхерович вдруг резко встал, и, заложив руки за спину, звеня Шпорами, прошагал вокруг пятидесятиугольного стола Высшего Совета. Все это время Клюворезки жадно смотрели на Шпоры Управляющего**, которые выбивали из мраморного пола ракетонепробиваемого бункера снопы искр.
– Интересно, из какого металла они сделаны? – Мучались в догадках Клюворезки, постукивая своими клювами.
– Эти Шпоры отлиты из мирнолина**. – Ответил вслух Клюворезкам Брекватор Шхерович. – Если вы их перегрызете, на Полуострове Недосягаемый снова наступит Мирное Время, но вашим клювам мирнолин не по зубам! Итак, мы слушаем вас, проговаривайте, господа Слышащие, что за беда нам грозит?
– В Дебилии и далеко за ее пределами всегда было противостояние Сил Мира** и Сил Войны, но сегодня противоречия между этими Силами достигли критической точки! – Академик Сучкоруков развернул карту Материка Войны и положил на стол перед Высшим Советом. – Не надо быть Пророком, чтобы увидеть, что с каждым днем ваш Полуостров Недосягаемый все быстрее и быстрее погружается в Маразматический океан. Человеческая мысль – великая Творческая Сила! Древняя мудрость гласит: «Человек владеет дворцом, но живет в подвале». Там, где процветает безнравственность, там, где народ находится в состоянии подавленности, безысходности, уныния и отчаяния от того, что ничего нельзя изменить, там, где любое недовольство, любая критика карается законом…
– Не заговаривайтесь, господин Сучкоруков!!! – Грозно предупредили академика Заморители Управляющего.
– Там нет и не может быть Настоящего творчества**, Настоящей жизни**!!! Ваш Полуостров Недосягаемый, как и весь материк Войны давно уже умер в мыслях, и, это всего лишь дело времени, чтобы он умер и в действительности! Проговорите дальше, Полено Пенькович!
– Короче, господа недосягаемые! – Продолжил Проговор Полено Пенькович. – К Полуострову Недосягаемый через два дня подойдет корабль Мирного Флота «Непобедимый». Его задача спасти нас и освободить из Мирной Тюрьмы**, куда вы всех нас решили заключить сегодня, из особой вашей доброжелательности и гостеприимства. Так что и у вас, и у нас осталось ровно два дня, чтобы обсудить эту возникшую щекотливую ситуацию.
– У нас-то времени еще много осталось, а вот ваше время, господа неподкупные, похоже, истекло! – Управляющий вызвал личную охрану, после чего пассажиров «Неподкупного» вместе с Клюворезками, в наручниках, сопроводили в общую камеру Мирной Тюрьмы, которая живописно расположилась на приглубом берегу Полуострова Недосягаемый.
– Без суда и следствия?! – Вижу, как вас это удивляет, мой мирный и разумный Читатель, но сопроводили их, к тому же еще и без последствия!!!**
– Требуем вернуть нам наши минидельтапланы!!! – Скандировали в Мирной Тюрьме неподкупные, оказавшись там в полном составе, и через несколько минут их требование было выполнено.
Все окна в Мирной Тюрьме выходили на Маразматический океан, решеток на окнах не было, так что с променажем у вновь прибывших заключенных проблем не было, а вот в отношениях с местными заключенными проблемы появились сразу.
– Милости просим, господа неподкупные! – Игриво встретили новичков местные мирные заключенные. – Долго мы вас тут дожидаемся! За что вас-то сюда? 
Нет никакого смысла досказывать, откуда в Мирной Тюрьме узнали о последних событиях на Полуострове, всем известно, что первыми обо всех новостях узнают именно в тюрьме, особенно в общей камере.
– А ни за что!!! – Первым устало плюхнулся на подвешенный к потолку Виброгамак** старшина 1-ой статьи, сержант Умчик.
– На Полуострове ни за что в Мирную Тюрьму не сажают! – Окружили Пайка Халтуровича несколько местных заключенных.
– Да говорят же вам, ни за что! – Укладывался отдыхать Полено Пенькович, проверив прочность своего Виброгамака.
– Кого посадили ни за что, того просто так не выпускают! – Из окружения заключенных вышел щупленький мужичок, вытащил ножницы из кармана и перерезал ремни на Виброгамаках Пайка Халтуровича и Полено Пеньковича.
– Вот вам и Мирная Тюрьма! – Младший научный сотрудник больно ударился плечом при падении на бетонный пол общей камеры.
– Тебе чего надо, наблюдатель*? – Паек Халтурович чуть не сломал себе шею при падении с подрезанного Виброгамака.
– Полундра! Неподкупных бьют! – Первыми заорали Буйно-долбанутые, закатывая сжатыми кулаками рукава тельняшек.
Рукава закатали все пассажиры «Неподкупного», кроме Управляющих.
– Сговориться бы надо! – Предложили Управляющие, но было уже поздно!
Клюворезки, как всегда правильно оценив обстановку, лихо перерезали ножницы у щуплого хулигана, и все ремни Виброгамаков у отдыхающих местных заключенных. Так лихо, что тем пришлось падать всем одновременно. После падения выяснилось, что местным заключенным морские команды тоже знакомы.
– Полундра! – Корчась от боли, кричали упавшие. – Безумных калечат!
– Шабаш форштевень сушить**! – Встали между враждующими сторонами Клюворезки, грозно щелкая клювами. – Пора сговариваться!
– Так что же, это вы и есть бесстрашная команда с корабля «Безумный»? – Спросил академик, подозрительно рассматривая низкорослого хулигана.
– Да! Я и есть знаменитый капитан «Безумного» Килектор Кессонович Киленбанка!**
Еще несколько минут неподкупные и безумные, закатав рукава, бестолково хлопали в растерянности глазами, глядя друг на друга.
– Я очень рад, что мы здесь среди своих! – Пожали друг другу руки и обнялись капитаны кораблей.
– Кто же не знает Килектора Кессоновича, Главного Спасителя всех затонувших кораблей в Непредсказуемом океане! – Искренне радовался встрече Бортэмар Якоревич.
– Но к чему весь этот маскарад с ножницами?! – Недоумевал Паек Халтурович. – Вы знаменитый капитан «Безумного» и вдруг в Мирной Тюрьме? За что?!
– А ни за что!!! – Одновременно ответили все безумные и дружно расхохотались так, что в Мирной Тюрьме задрожали не только бетонный пол, стены и потолок, но и обрезки ремней Виброгамаков.
Килектор Кессонович Киленбанка поведал неподкупным друзьям о том, что их корабль был захвачен Брекватором Шхеровичем в плен, и всю команду, без суда и следствия, посадили в Мирную Тюрьму неделю тому назад.
– А насчет ножниц, так это мы вас проверяли! Настоящие вы неподкупные или шпионы засланные. – Дружелюбно улыбнулся Килектор Кессонович. – Упекли нас сюда за то, что мы предложили недосягаемым на Высшем Совете поднять со Дна Маразматического океана все затонувшие корабли и восстановить их.
– А мы здесь за то, что все мы против войны! За то, что нас плывет спасать корабль Мирного Флота «Непобедимый»! – Доложил Бортэмар Якоревич. – Но вы-то сами по себе «Спасатели затонувших кораблей»! Непонятно, за что вас сажать?
– Все очень просто, друзья. – Академик Сучкоруков похлопал по плечу Килектора Кессоновича Киленбанка. – Если вы поднимете и отреставрируете корабли бывшего Мирного Флота Полуострова Недосягаемый, на нем не останется не только Высшего Совета и Брекватора Шхеровича, но и весь Материк Войны снова станет Материком Мира, чего господа недосягаемые себе, естественно, позволить не могут.
– Это здорово, что вы попали сюда именно сегодня! – Поздравлял всех неподкупных Килектор Кессонович. – Завтра на Полуострове Недосягаемом праздник, день ВВВС и ВВНС, будет праздничный обед, салют, но самое главное, нас всех вывезут на прогулку по Материку Войны! Это бывает только раз в году и нам нужно сейчас очень многое с вами обсудить, наши верные, неподкупные друзья.
В это время на Полуострове Недосягаемом прогремели четыре выстрела из Адмирал-пушки, что означало то, что на Полуострове Недосягаемом и в его Тюрьмах, Лечебницах, Свиребницах**, Служебницах**, Молебницах** и т.д. наступило обеденное время. После скромного обеда, заключенные общей камеры в Мирной Тюрьме общими силами восстановили все поврежденные Виброгамаки, в первую очередь Скандальным Брюнеткам, чьи персональные Виброгамаки Клюворезки перегрызли по ошибке.
– Мы очень тронуты вашим вниманием! – Мило улыбались Скандальные Брюнетки безумным помощникам.
– Если вы друзья неподкупных, то значит и наши друзья! – Безумные хотели объяснить Скандальным Брюнеткам, как пользоваться Виброгамаками, но этого не понадобилось, женщины знали о Виброгамаках еще со школы. Каждый из заключенных настраивал дистанционным пультом управления раскачку Виброгамака на свой вкус. Паек Халтурович, например, выбрал восьмибальный шторм и все послеобеденное время его качало из стороны в сторону, как в Штормовом Море**.
Сидр Чинзанович решил вспомнить раскачивание на качелях, потому включал продольное раскачивание. Полено Пенькович включил тряску в тракторе, потому что всегда мечтал прокатиться на тракторе, которых в деревне Задворенка отродясь никогда не было. Академик Сучкоруков выбрал покачивание острова Раздумий в ночное время. Из головы у него до сих пор не выходило его обаятельное Стройное Создание. Во сне Стройное Создание положило в руку академика несколько конфет и попросило его взять их с собой в дальнюю дорогу, но подошла маленькая девочка и съела с ладони академика одну из конфет.
– Бери все! – Академик протянул девочке конфеты. – Я не ем сладкое.
– Я тоже не ем. – Объяснила девочка академику. – Я ведь тебе не чужая, это я тебе помогаю…
Скандальные Брюнетки настроили Виброгамаки на мелодичное покачивание детской коляски в парке. Бортэмар Якоревич, как и большинство пассажиров «Неподкупного», задремал под покачивание родного корабля в мирных водах родного Миролюбивого Моря, что расположено в родном Мировом Океане.
Как раскачивались во сне безумные, даже не могу ничего недосказать, потому что настоящее безумие не каждому моряку дается и далеко не каждый писатель может правильно объяснить и понять этих, поистине малоизученных и неведомых мыслителей из королевства Больное Воображение, что хаотично-вызывающе-беззаконно расположилось на берегу Безбрежного Моря, в самой северной точке Бессмысленного Океана.
После сладких, мирных сновидений, открыв глаза, безумные еще долго их закрывали и открывали от удивления, то один, то другой, а то и оба одновременно.
– А я все никак не мог понять, для чего вам минидельтапланы в Тюрьме нужны, а теперь-то ясно. – Килектор Кессонович потирал в раздумье свою поседевшую бороду. – На что уж мы безумные, но до этого нам ни за что бы не додуматься! Ну, ладно, Скандальные Брюнетки, тем на биопараше в общей камере неудобно, но вам-то зачем куда-то вылетать, господа неподкупные? Дальше мили все равно не улетишь, там лазерное ограждение вокруг Тюрьмы.
– Привычка, капитан! – Паек Халтурович ловко влетел на минидельтаплане в окно общей камеры. – Кстати, это мое личное изобретение на нашем корабле! Так и чистоты больше, и вони меньше, и настроение всегда бодрое!
– Дашь полетать? – Попросил Пайка Халтуровича один из безумных моряков, старшина 2-й статьи, младший сержант Пистон Пирсович Полубаков*.
– Да бери! Для хорошего человека ничего не жалко! – Паек Халтурович объяснил, как управлять минидельтапланом. – Не забудь, младший сержант, чтобы повернуть обратно нужно сюда навалиться, за это потянуть, а это ослабить, ясно?
– Мы, безумные, все на лету схватываем! – Младший сержант Полубаков встал на оконный карниз, и, оттолкнувшись, красиво воспарил над Маразматическим Океаном.
– Уверенно парит! Как Большелапый Орел**! – Весь безумный экипаж, спыргнув и Виброгамаков, стоял у окон общей камеры Мирной Тюрьмы. – И планирует тоже очень уверенно!
Уверенное планирование Пистона Пирсовича Полубакова закончилось легкими ожогами от предупредительных лазерных лучей и срочной стиркой своей формы в местной тюремной прачечной.
– Не можешь летать, не мучай дельтаплан. – Просемафорил с Виброгамака Паек Халтурович свой первый в жизни афоризм.
После этого случая ни у кого из безумных больше желания полетать не возникало, да и времени на это у них не было. Все стали спешно готовиться к завтрашнему Празднику, Дню ВВВС и ВВНС Материка Войны.
Не знаю, будет ли это интересно, если все события взять и недосказать сразу? В двух словах и самую суть! И о «Неподкупном», и о «Безумном», и о «Непобедимом», и о Материке Войны, и о его Тюрьмах, и о его Служебницах, о Молебницах и т.д. Или просто взять да и написать последнюю 1001 страницу недосказки «Тайны Маразматического океана» и одним взмахом пера разгадать все тайны Дебилии сразу! Ну, а всем тем, кому интересно узнать, как готовились к празднику Клюворезки, Скандальные Брюнетки, Бортэмар Якоревич, Килектор Кессонович и другие герои недосказки «Тайны Маразматического океана» я предлагаю покачаться под колыбельную на свободном Виброгамаке общей камеры Мирной Тюрьмы и послушать, о чем шепчутся взрослые дядьки, сидя на корточках, и указывая пальцами на карту Материка Войны, которую академик Сучкоруков пронес в тюрьму незаметно для надзирателей.
Начнем с того, что карту Материка Войны академик Сучкоруков, для перестраховки, пронес в голове Полено Пеньковича, и теперь, с его помощью, спешно набросал ее мелом на бетонном полу общей камеры. Материк Войны, если смотреть на него с потолка общей камеры и не вглядываться в детали, был похож на цветок с пятью лепестками, в центре которого сидела огромная оса с поднятым кверху брюшком, с ядовитым жалом, готовым для нанесения удара. На самом деле Материк Войны имел форму пяти кулаков, сложенных в виде фиги, большими пальцами наружу. В центре Материка Войны стояла высокая башня, она называлась Главная Башня**, ее задача – каждые десять секунд подавать в эфир позывные и призывные** Материка Войны:
 

– Всем! Всем! Всем! Говорит Главная Башня Материка Войны! Всем, кто не желает жить в мире, мы поможем Войной! Сообщите ваши координаты!.. – И так круглые сутки, через каждые десять секунд, уже много, много веков подряд, без перерыва на обед, бесперебойно, без ремонтов и профилактики оборудования.
Пять Полуостровов Материка Войны были очень похожи друг на друга по форме, и отличались только названием и своей индивидуальной неповторимостью, хотя рисунок на пальцах всех пяти кулаков был одинаковый.
Отличие Полуострова Недосягаемый было в том, что вся его поверхность, где жили ВВВС и ВВНС была поделена на маленькие квадраты, так что дома, и улицы, и огороды, и горы, и озера, и даже реки и ручейки были на Недосягаемом квадратные, как и мышление Военного Совета при подготовке к очередной войне. Пятидесятиугольный стол Высшего Совета тоже был сделан из пятидесяти тысяч квадратов, так, что углы стола были углами квадратов.
– Квадратными пулями легче убивать! – Гордился изобретением своих Замучителей Брекватор Шхерович на Военном Совете. – А в квадратных гробах гораздо проще хоронить!
На Полуострове Непотопляемый вся территория, и акватория, и траектория движения, как пешеходов, так и мыслей водителей, имела треугольную форму. Ученики учились в треугольных школах за треугольными партами. Катались на треугольных велосипедах, смотрели треугольные фильмы в треугольных телевизорах, спали на треугольных кроватях. Треугольные пули их ВВВС и ВВНС заходили в противника гораздо дальше и гораздо больнее. Треугольные самолеты были намного скоростнее и невидимее. В треугольных семьях у непотопляемых детей было не больше трех, так как для четвертого в треугольных домах не было места для отбывания наказания за шалость. Полуостров Непотопляемый действительно был непотопляемый за счет треугольного мышления его Высшего Совета.
– Нас невозможно потопить в Маразматическом Океане! – Гордились собой ВВВС и ВВНС Полуострова Непотопляемый на очередном заседании Высшего Совета, за треугольным столом. – Потому что, форма у Маразматического Океана не такая, как у нас! Она далеко не треугольная! Так что мы еще повоюем, господа непотопляемые!
Полуостров Неохраняемый был поделен строго на круглые секторы. Все ВВВС и ВВНС жили в круглых домах, имели круглые животики, получали кругленькую зарплату держали свои круглые деньги в круглых банках. Ни один из круглых домов, магазинов, музеев, банков и аэродромов никогда ими не охранялись. Каждый из ВВВС и ВВНС, их дети и жены имели свой круглый мирок, свой круг общения, свой круг прав и обязанностей. Например, круглый дурак на Полуострове Неохраняемый никогда не мечтал стать круглым мудрецом, и круглый пьяница никогда не стремился стать круглым трезвенником. Все довольствовались своим круглым воображением, не завидовали круглости другого, не ссорились и не приглашали в гости, в свои круглые домики посидеть за круглым столом, потому что круглые двери домов были заблокированы особым круглосекретным кодом и впускали только своих круглозадых хозяев. Так что все ВВВС и ВВНС жили на Полуострове Неохраняемый в постоянном круглом спокойствии и круглой безопасности. Ни один враг не мог проникнуть на территорию Полуострова Неохраняемый, так как круглые сутки на Полуострове царила круговая порука: здесь каждый отвечал за спокойствие и благополучие своего круглого соседа, за неприкосновенность его круглого жилища. Так что Полуостров Неохраняемый на самом деле охранялся таким образом во много раз надежнее, чем остальные Полуострова Материка Войны. Сигнализация домов здесь всегда выводилась к соседу, а сигнализация банков доверялась соседним Полуостровам. Даже боевые ракеты здесь запускались с Главного Пульта Материка Войны. На войне у ВВВС и ВВНС были особые преимущества, неохраняемым Воякам не надо было беспокоиться за свою жизнь, потому что за нее, как за свою, отвечал Вояка слева, справа, спереди и сзади, в так называемой круговой обороне.
На Полуострове Неогибаемый абсолютно все вокруг имело шестигранную форму, начиная с болтов и заканчивая формой подводных лодок, летательных аппаратов, формой унитазов, ванн, раковин, тарелок и даже ложек. Коронки на зубах, очки и тапочки, все было здесь шестигранное. Автоматы у ВВВС были шестигранные, и овощи у Огородолюбивых Сил были шестигранные, и песни у Песнелюбивых Сил были с шестью припевами, под шесть аккордов, и всегда на шесть голосов.
Огибать Полуостров Неогибаемый никто, никогда не пытался, потому что уже при первой попытке вокруг корабля огибающих всплывало столько шестигранных, шестизарядных, шестиглубинных мин, что дальнейшее огибание Полуострова Неогибаемый не имело никакого здравого смысла.
– Каждого, кто вздумает нас огибать, мы в состоянии не только остановить, но и заставить отказаться от этой глупой затеи! – Поглаживал шестигранные ордена на своем кителе Управляющий Полуостровом Неогибаемый Пирс Портович Причалов, восседая на шестиугольном стуле в Высшем Совете.
А если говорить, вернее недоговаривать честно, то Управляющий Причалов и Высший Совет, просто боялись того, что огибающие, при их огибании, вдруг обнаружат новую, седьмую, или восьмую, или девятую, или десятую грань их шестигранного мышления.
– А вдруг огибающие предложат нам стрелять семигранными снарядами?! Или станут учить нас кушать восьмигранными ложками и носить на ногах девятигранные сапоги?! Я не говорю уже о десятигранных стаканах и одиннадцатигранных слитках золота! – Возмущался легкомысленностью возможных огибателей Управляющий. – Огибатели наши враги! А с врагами мы будем воевать до последнего шестигранного патрона! До последней шестигранной торпеды! До последней шестигранной ракеты! Не опозорим шестигранные гробы и шестигранные могилы наших воинственных предков!!! Вечный бой их вечновоюющим Душам!
В отличие от остальных Вояк, на Полуострове Неразрушаемый все было гораздо проще, практичнее и надежнее. Поверхность мышления, дома, вооружение и т.д. здесь было мешковатое, овальной формы. В овальных школах у овальной доски овальные учителя обучали овальности как в химии, так и в физике и геометрии. Овальное отношение к жизни способствовало тому, что на Полуострове Неразрушаемый были самые прочные дома, самые прочные семьи, самые прочные нервы и самое прочное вооружение. Если Материк Войны объявлял войну противнику, во много раз сильнее и вооруженнее его, то первый удар всегда принимал на себя Полуостров Неразрушаемый. Навязывая противнику свою Овальную Войну, ВВВС и ВВНС Полуострова Неразрушаемый всегда выходили из боя победителями. Если бы «Неподкупный» сначала причалил к Полуострову Неразрушаемый, не знаю, что стало бы с кораблем и его неподкупной командой, и вообще с недосказкой «Тайны Маразматического океана», но в Морском Флоте, а тем более в Мирном Морском Флоте на кофейной гуще не гадают!!!
– Сначала нас повезут на экскурсию по Полуострову Непотопляемому. – Килектор Кессонович Киленбанка указал на карте Материка Войны на фигу из тысячи маленьких треугольников. – Здесь нам легче всего поднять на Полуострове восстание! Треугольное мышление непотопляемых ВВВС и ВВНС менее всего подвержено агрессии, насилию и жестокости, которое ежесекундно рассеивает по Материку Войны его Главная Башня. Начнем с непотопляемых или есть другие предложения?
– Полуостров Непотопляемый невозможно потопить, как и другие Полуострова разрушить или обогнуть. – Взяли слово Скандальные Брюнетки. – Много веков длится эта борьба между Материком Войны и Мирным Океаном. Прежде всего, всем нам нужно уяснить, господа, что это две совершенно разные стихии: Вода и Суша! Материк Войны живет по законам Суши. Мы отстаиваем интересы Мирного Флота. Нам надо, прежде всего, сговориться! Мы, лично, так думаем!
– Так давайте на Полуострове Непотопляемый и сговоримся! – Предложил академик Сучкоруков. – Еще в древности все ученые Дебилии обратили внимание на идеальную форму треугольника как внутри, так и снаружи. Именно из треугольника можно найти путь к Разуму и именно в треугольнике можно его обрести.
– Решено! Сговариваемся с Материком Войны на Полуострове Непотопляемый! – Пожали друг другу руки капитаны кораблей и пассажиры. – А сейчас всем готовиться к экскурсии по Материку Войны!
Буйно-долбанутые улеглись на Виброгамаки, чтобы в спокойной обстановке дописать новый гимн «Неподкупного». Клюворезки принялись рыть подземный ход, который в случае неудачи с экскурсией по Материку Войны обязательно приведет всех к Свободе. Скандальные Брюнетки ушли в Самодушевые кабинки, чтобы снять стресс после напряженного дня. Сидр Чинзанович написал меню на ужин и просунул в окно надзирателям.
– Общее дело никогда не пострадает, если каждый будет делать добросовестно свое дело. – Записал новый афоризм в свою книгу Полено Пенькович Дебиллов и принялся обдумывать его со всех сторон, даже со стороны Управляющего Полуостровом Недосягаемый Брекватора Шхеровича Тягун.
«Непобедимый» на полном ходу рассекал волны Непереплываемого Океана, спеша на выручку к своим друзьям, юнкерам Мирного Флота Разума. «Неподкупный», вместе с летающими минами, зорко наблюдал за событиями на Материке Войны, не вмешиваясь лично, и не разрешая действовать летающим минам.
– Наша задача плавать вокруг Материка Войны и наблюдать. – Успокаивал возникающую качку «Неподкупный», подруливая себе Архимедовым винтом.
Брекватор Шхерович, не без внимания следил за всем происходящим в общей камере на своих всевидящих мониторах, и  не без удовольствия отмечал про себя:
– Какой же все-таки это наивный Народ, все эти неподкупные и безумные. – Управляющий взял трубку и доложил Арматору Материка Тротил Фугасовичу Войновичу**. – Господин Арматор Материка Войны, докладывает Управляющий…
– Докладывайте!!! – Перебил Брекватора Шхеровича металлический, глухой, как подводный взрыв, голос.
– К проведению Праздника ВВВС и ВВНС готовы! Обстановка  в общей камере Мирной Тюрьмы лично у меня под контролем! Никаких отклонений от вашего плана! На ужин заключенные заказали все красное: вино, рыбу, арбузы и даже свеклу! Будут изменения, сразу же доложу!
На другом конце связи глубокое молчание указывало не только на высочайшую ответственность за происходящие на Материке Войны события, но и за строжайшее наказание в случае возникновения чрезвычайных ситуаций или чрезвычайных комбинаций.
А в общей камере, после сытного ужина по заказу опытного шеф-кока Сидра Чинзановича настойкина все дружно запели новый гимн «Неподкупного». Команда «Безумного» пела как и все, озорно и весело, а Пистон Пирсович Полубаков даже приплясывал при этом и присвистывал. Клюворезки пели из-под пола.

I Корабль «Неподкупный» на рейде мотает!
Его экипаж мирный срок свой мотает!
Ведь мы и в тюрьме абсолютно свободны!
С безумными мы одолеем невзгоды!
II Без братства и дружбы, без общих усилий,
Тюрьма бы давно всех нас разъединила!
Но мирный моряк, он везде выживает!
Ведь нас сам Господь от врагов защищает!

Буйно-долбанутые сочинили только два куплета, но от этого гимн не стал, ни легковеснее, ни малосодержательнее. Все, не сговариваясь, дружно повторили второй куплет дважды и получился красивый гимн «Неподкупному» и его экипажу все на том же, высоком идейно-художественном уровне.
Так заканчивался восьмой день плавания «Неподкупного» в Маразматическом Океане.
Не знаю, есть ли у кого-то желание узнать о том, что просемафорил перед сном старшина 1-й статьи, сержант Умчик проплывающим кораблям в Маразматическом Океане, стоя на карнизе окна общей камеры Мирной Тюрьмы. Лично у меня нет никакого настроения смотреть на эти отчаянные действия несвободного человека доказать другим то, что и их тоже может постичь такая же участь, если они не помогут незаконно осужденным морякам.
Пусть день восьмой закончится мирно и спокойно, по-моему наши герои этого вполне заслужили.




 
Словарь Полено Пеньковича (**)
Адмирал-пушка – названа так потому, что порох в ее ствол, ровно на три выстрела, засыпал самолично каждое утро, Управляющий Полуострова Недосягаемый, Адмирал Брекватор Шхерович Тягун.
Безжаберная Акула – обитает только в Неутопаемом море, плавает под поверхностью моря, питалась исключительно утопленниками, когда море называлось Утопаемым. Сейчас же довольствуется мошкарой, слепнями, стрекозами и прочей безобидной насекомой братией.
Биопараша – это туалет в Жизнерадостной тюрьме, устроенный таким образом, что все содержимое Биопараши самовыстреливалось в капсулах на поле Большеротых мяк ВВ Огородолюбивых Сил Полуострова Недосягаемый.
Большеротые Мяки – хищные цветы, перерабатывающие отходы Полуострова Недосягаемый. Б.М росли так же на кладбищах ВВ Могилолюбивых Сил. Сажать Б.М. на могиле умершего считалось высшим проявлением уважения к усопшему.
Высший Совет – на Полуострове Недосягаемый Высший Совет рассматривал как гражданские, так и военные дела всегда без драк, мордобойства и увечий, эстетично и дипломатично, в отличие от Воюющего Совета.
Длиннохвостые Зебры – обитают на всех полуостровах Материка Войны, скорость передвижения до 100 узлов за счет вибрации длинного хвоста в высокочастотном режиме. Дрессировке не поддается, бегает только на короткие дистанции.
Евротуалет – устройство евротуалет от биопараши отличалось только тем, что содержимое из него не выстреливалось в капсулах как из биопараши, а под давлением, направленной струей удалялось на поле Большеротых Мяк.
Живое шампанское – на Полуострове Недосягаемый это шампанское пили только с теми, кому желали ближайшей смерти, болезней и неудач.
Жизнерадостная тюрьма – на Полуострове Недосягаемый в этой тюрьме отбывали свой срок только жизнерадостные нарушители законов Полуострова, для них в Ж.Т. были созданы все условия, чтобы их жизнерадостность не омрачалась даже при пожизненных сроках.
Мертвая вода – как и остальные мертвые напитки и продукты на Полуострове Недосягаемый обладали в Мирное Время огромной энергетической энергией, вследствие которой жизнь на Полуострове Недосягаемый продолжалась вечно.
Мертвое шампанское – это шампанское пили на Полуострове Недосягаемый в Мирные Времена за Дружбу, Равенство, Разум.
Мертвые молитвы – в Мирное Время на Полуострове Недосягаемый молились не только утром, вечером и ночью, но и во сне за Мир и Благополучие всех живущих в Дебилии и назывались они Живыми.
Мертвые слова – как мертвые улыбки и мертвые отношения, произносились в Мирное Время не ради поддержания беседы, а во имя величия и процветания Разума (в Мирное Время их называли Живыми Словами, Улыбками и Отношениями).
Мирная Тюрьма – на Полуострове Недосягаемый в Мирной Тюрьме отсиживали свой мирный срок несогласные идти на военную службу, заключение в М.Т. считалось альтернативной службой в ВВВС.
Мирнолин – металл, который имел настолько малый вес и высокую прочность, что с успехом мог бы применяться и в военной промышленности, если бы не его высочайшая дороговизна и редкость.
Настоящая жизнь – в Дебилии эта жизнь была доступна немногим, тем, кто еще при жизни устремляет свои взоры в небеса, испытывает неиссякаемую потребность приблизиться к Разуму, тем, кто пытается отодвинуть завесу покрова дебилизма, маразма, глупости и тупоумия.
Настоящее творчество – это труд и устремления творческих личностей, направленные не для своего благополучия, а на благо окружающих их завистников и врагов. Творить для друзей легко!!!
Непредсказуемый океан – океан, в котором непредсказуемы не только погода (время года, время суток), но и мысли мореплавателей, находящихся на поверхности океана.
Несозревающие сокомяки – овощи на полуострове Недосягаемом, которые огородники употребляют в пищу несозревшими, по причине их огромной дороговизны после созревания.
Неспеющие мясококи – фрукты на полуострове Недосягаемом, которые огородники употребляют в пищу неспелыми, так как спелыми их съедают бякобичи и прочие бякобомжи.
Одноразовая пуля – попадая в пуленепробиваемые предметы одноразовая пуля приходила в ярость и мгновенно испарялась вследствие сверхвысоких температур. Рикошета у одноразовых пуль никогда не было.
Озоновые Черепахи – обитают на Полуострове Недосягаемый, скорость передвижения до 30 узлов. Перед поездкой О.Ч. надевают озоновые маски, и уже через 10 секунд О.Ч. не чувствуя усталости могут преодолевать до 30 миль без отдыха.
Окрошка из крошек-заглоток – в этой окрошке крошек-заглоток нужно было заглатывать самому, что сделать было очень проблематично, так как крошки-заглотки выпрыгивали не только из ложки, но и изо рта и даже из горла. Но в желудке крошки-заглотки наконец находили себе покой и умиротворение.
Окрошка из крошек-проглоток – крошки-проглотки сами запрыгивали из окрошки в ложку, из ложки в рот, затем в желудок и так далее. Крошек-проглоток не могли переварить даже Большеротые Мяки, так что ВВ Огородолюбивые Силы собирали их на красном поле и снова продавали ВВ Едолюбивым Силам.
Полуживое шампанское – на Полуострове Недосягаемый это шампанское пили только с теми, кому желали поражения в бою.
Призывные – зашифрованные послания Материка Войны  проплывающим кораблям. Призывные могли расшифровать только корабли ВВВС и ВВНС.
Проговор – отличается от Приговора тем, что проговаривается всегда до совершения преступления, а не после него.
Ракетонепробиваемый бункер – бункер, ударяясь о который, ракеты превращались в кареты и разъезжались самоходом по своим домам.
Резиновые спасательницы – самонадувались на кораблях ВВВС по случаю победы над противником, с целью обеспечить безопасность вывалившихся за борт опьяневших от радости моряков. Самосдувались резиновые спасательницы в случае, если за них хватались сразу несколько тонувших.
Самовыстреливающие торпеды – торпеды, которые выстреливают сами в себя, в случае захвата корабля противником.
Самодушевые кабины – душевые кабины в ракетонепробиваемом бункере Управляющего Полуостровом Недосягаемый, в которых напор воды и температура зависели не от степени чистоты тела моющегося, а от степени чистоты его мыслей.
Самокатные кровати – не только катали на себе спящих всю ночь, но еще и рассказывали им сказки, пели колыбельные песни, избавляли от храпа и страшных снов. С Самокатных кроватей никогда не падали во сне, и никогда не просыпались в холодном поту.
Саморазлетающиеся истребители – во время опасности истребители саморазлетаются в разные стороны, чтобы навести на врага побольше страха и ужаса, и слетаются обратно, когда враг сдавался в плен.
Силы Войны – задача Сил Войны уничтожить в Дебилии Разум, без которого не сможет существовать не только сама Дебилия, но и сами Силы Войны. Силы Войны всегда работают на уничтожение.
Силы Мира – Силы Дебилии, с помощью которых поддерживаются благоприятные условия для успешного завершения эволюции Живой Материи, в том числе и человека.
Спасительные чипы – спасают спасаемого от права выбора находить самому спасение, и самому отвечать за свои поступки.
Суперсвалка – поле с растущими Большеротыми Мяками. Единственное, чего не могли переварить Большеротые Мяки, кроме крошек-проглоток – это оружие всех видов, отчего на Полуострове Недосягаемый его скопилось катастрофически много.
Счастливая камера – в Жизнерадостной тюрьме в Счастливых камерах сидели путешественники и почетные гости Полуострова Недосягаемый столько, сколько их романтичной душе было угодно.
Тюрьма Грез – тюрьма, где нет ни насилия над личностью, ни надзирателей, ни решеток, ни прочных стен и дверей. В Т.Г. все вокруг настолько прозрачно и призрачно, что нет никакого смысла думать ни о побеге, ни о прощении, ни о мщении, ни о новом перевоплощении.
Тюрьма Слез – на Полуострове Недосягаемый в этой тюрьме отбывали наказание грустные, мрачные преступники, которых вечно что-то не устраивало, которые постоянно чем-то недовольны и возмущены.
Шпоры Управляющего – шпоры, высекая искры при ходьбе, ослепляют и оболванивают окружение Управляющего Полуостровом. Брекватору Шхеровичу с каждым днем приходилось увеличивать свои прогулки в своем ракетонепробиваемом бункере.
 
Действующие и бездействующие лица
Бортэмар Якоревич Неподступный – капитан корабля «Неподкупный», адмирал
Дрейф Курсович Глубинов – помощник капитана
Сидр Чинзанович Настойкин – шеф-кок корабля
Нарост Разумович Сучкоруков – академик
Полено Пенькович Дебиллов – старший научный сотрудник
Му и Музар – Знающие с 10-го яруса
Паек Халтурович Умчик – старшина 1-й статьи, сержант из трюма корабля
Ял Яхтович Канатов – Недоумок
Степс Такелажевич Стопоров – Полный Дебил
Створ Стартович Спиннакеров – Размышляющий
Икот Тошнилович Запоров – капитан «Сборщика судовых отходов»
Досмотр Шмонович Таможня – Главный Прапорщик с таможенного судна
Риф Кораллович Бакштагов – контрабандист, капитан канонерской лодки «Вей ветерок»
Брекватор Шхерович Тягун – Управляющий Полуострова Недосягаемый
Бакс Балконович Бакштов – арматор корабля «Неподкупный», контр-адмирал Мирного Флота
Килектор Кессонович Киленбанка – капитан корабля «Безумный»
Пистон Пирсович Полубаков – старшина 2-й статьи, младший сержант с корабля «Безумный»

Список сокращений, используемых в недосказке «Тайны Маразматического океана»

АВБКП – А вы бы как поступили?
АТКД – А ты как думаешь?

БД – Безнадежное дело
БСНО – Без словаря не обойтись

ВВ-1 – Во врет!
ВВ-2 – Во влип!
ВНП – Все не так просто

ГЗ – Гадкое зрелище

ДЛД – Делай людям добро
ДНП – Дело не подсудное
ДС – Догадайся сам

ЁКЛМН – Ёжику колючему легче мылом намылиться
ЕНОС – Если непонятно, открой словарь

ЖПМЧ – Жизнь прекрасна, мир чарует

ЗВС – Загляни в словарь
ЗДС – Запугал до смерти
ЗСНЧ – Здесь слабонервным не читать

ИВСНР – Истина в споре не рождается!
ИС – Иносказательный смысл

КБП – Короче, безветрие полное
КИТНП – Козе, и той непонятно!
КТ – Каторжный труд
КШВ – Короче, шихта все!

ЛБП – Любовь, быстро проходящая
ЛДПП – Либерально-демократическое поведение противника
ЛМЗ – Любовь малозначительная
ЛНК – Лучше не куда
ЛЧ – Легче утопиться


ММП – Мысль малопонятная
МН – Можно не читать
МУВ – Морские узлы вязать*

НН – Не веришь, не надо!
НПСЗ – Не путать с засранцами
НПВ – Непереводимо-понятное выражение
НДС – Недосказанное доскажи сам
НХНЧ – Не хочешь, не читай!

ОДС – От души сказано
ОМВ – Очень мало верится
ПГПО – Проще говоря, полный отстой
ПДД – Положение дедов, дембелей
ПНК – Проще некуда
ППВС – Пожалуйста, посмотри в словаре

РБ – Разглагольствование беспочвенное
РВО – Риск вполне оправданный
РКВ – Ряженка кислая, вчерашняя
РНПД – Разговор не по душам 
РПДБ – Разговор по душам бездушевный
РПВ – Растопыривать пальцы веером*

СВС – Смотри в словаре
СДО – Средство для ожирения
СЗВС – Советую заглянуть в словарь
СН – Словарь не поможет*
СНВТАВС – Смотри не в текст, а в суть
СННБ – Справедливости никогда не было*
СПВС – Советую посмотреть в словаре (повтор СЗВС)
СПЗ – Советую перечитать заново

ТДСВ – Труба дело, сливай воду!*

УВНН – Увлечение временное, не надолго
УМ – Удаль молодецкая
УУ – Умничанье узкопрофессиональное

ФВФ – Фелюга* в фиорде*
ФНФС – Форменку* на форпике* стирать
ФНФ – Фертинг* на фарватере*

ХБ – Хам бессовестный
ХБДНР – Хайло без дела не раскрывают
ХИХ – Худший из худших
ХиХ – Храбрый из храбрых
ХНЖ – Холостяк не женатый
ХР – Хозяйственные работы*
ХХ-1 – Хриплоголосый хулиган*
ХХ-2 – Халтурщик халатный
ХХК – Хлопец  хоть куда
ХЧМНМ – Хорошему читателю мысли не мешают!

ЦМ – Цвет моря*
ЦНПЦС – Центральной наводкой* по циклонам* стрелять

ЧГСНП – Честно говоря, сам не пойму
ЧЗБВВВ – Человек за бортом в военное время*
ЧЗК –  Чисто за кормой
ЧМБП – Читай медленнее, быстрее поймешь!
ЧНПЧСНП – Читать не перечитывая, что считать не пересчитывая
ЧНТМС – Читай не только между строк!

ШГВВ – Шаг гребного винта выбирать*
ШДПК – Шканцы* для почетного караула*
ШКВШМ – Шлюпочная киса* в шторм* мечется
ШСШО – Шверцы* с шаланды* опускать

ЩГВЩМУ – Щупом глубинным* в щеколду  мины* угодить

ЭВНКП – Это вам не книги писать*
ЭЛЧН – Это лучше, чем ничего
ЭНЯС – Это не я сказал*
ЭТЭОС – Электрическую торпеду* эхолотом* обнаружить и слушать
ЭЭНИ – Эхоледомером* экватор небесный* искать

ЮВОП – Ютом* в океане плавать
ЮНЮП – Юнга* на Южном полюсе*
ЮФЗ – Юнкер флота* заслуженный

ЯЛЗЮПЗ – Якорем ледовым* за Южный полюс* зацепиться
ЯМНЯС – Якорная мина* на якорной стоянке*
ЯПОЛ – Якорем плавучим* облака ловить
ЯЦЯНМ – Якорную цепь* ярдами* не меряют

Список сокращений, используемых в недосказке «Тайны Маразматического океана»

АВБКП – А вы бы как поступили?
АТКД – А ты как думаешь?

БД – Безнадежное дело
БСНО – Без словаря не обойтись

ВВ-1 – Во врет!
ВВ-2 – Во влип!
ВНП – Все не так просто

ГЗ – Гадкое зрелище

ДЛД – Делай людям добро
ДНП – Дело не подсудное
ДС – Догадайся сам

ЁКЛМН – Ёжику колючему легче мылом намылиться
ЕНОС – Если непонятно, открой словарь

ЖПМЧ – Жизнь прекрасна, мир чарует

ЗВС – Загляни в словарь
ЗДС – Запугал до смерти
ЗСНЧ – Здесь слабонервным не читать

ИВСНР – Истина в споре не рождается!
ИС – Иносказательный смысл

КБП – Короче, безветрие полное
КИТНП – Козе, и той непонятно!
КТ – Каторжный труд
КШВ – Короче, шихта все!

ЛБП – Любовь, быстро проходящая
ЛДПП – Либерально-демократическое поведение противника
ЛМЗ – Любовь малозначительная
ЛНК – Лучше не куда
ЛЧ – Легче утопиться


ММП – Мысль малопонятная
МН – Можно не читать
МУВ – Морские узлы вязать*

НН – Не веришь, не надо!
НПСЗ – Не путать с засранцами
НПВ – Непереводимо-понятное выражение
НДС – Недосказанное доскажи сам
НХНЧ – Не хочешь, не читай!

ОДС – От души сказано
ОМВ – Очень мало верится
ПГПО – Проще говоря, полный отстой
ПДД – Положение дедов, дембелей
ПНК – Проще некуда
ППВС – Пожалуйста, посмотри в словаре

РБ – Разглагольствование беспочвенное
РВО – Риск вполне оправданный
РКВ – Ряженка кислая, вчерашняя
РНПД – Разговор не по душам 
РПДБ – Разговор по душам бездушевный
РПВ – Растопыривать пальцы веером*

СВС – Смотри в словаре
СДО – Средство для ожирения
СЗВС – Советую заглянуть в словарь
СН – Словарь не поможет*
СНВТАВС – Смотри не в текст, а в суть
СННБ – Справедливости никогда не было*
СПВС – Советую посмотреть в словаре (повтор СЗВС)
СПЗ – Советую перечитать заново

ТДСВ – Труба дело, сливай воду!*

УВНН – Увлечение временное, не надолго
УМ – Удаль молодецкая
УУ – Умничанье узкопрофессиональное

ФВФ – Фелюга* в фиорде*
ФНФС – Форменку* на форпике* стирать
ФНФ – Фертинг* на фарватере*

ХБ – Хам бессовестный
ХБДНР – Хайло без дела не раскрывают
ХИХ – Худший из худших
ХиХ – Храбрый из храбрых
ХНЖ – Холостяк не женатый
ХР – Хозяйственные работы*
ХХ-1 – Хриплоголосый хулиган*
ХХ-2 – Халтурщик халатный
ХХК – Хлопец  хоть куда
ХЧМНМ – Хорошему читателю мысли не мешают!

ЦМ – Цвет моря*
ЦНПЦС – Центральной наводкой* по циклонам* стрелять

ЧГСНП – Честно говоря, сам не пойму
ЧЗБВВВ – Человек за бортом в военное время*
ЧЗК –  Чисто за кормой
ЧМБП – Читай медленнее, быстрее поймешь!
ЧНПЧСНП – Читать не перечитывая, что считать не пересчитывая
ЧНТМС – Читай не только между строк!

ШГВВ – Шаг гребного винта выбирать*
ШДПК – Шканцы* для почетного караула*
ШКВШМ – Шлюпочная киса* в шторм* мечется
ШСШО – Шверцы* с шаланды* опускать

ЩГВЩМУ – Щупом глубинным* в щеколду  мины* угодить

ЭВНКП – Это вам не книги писать*
ЭЛЧН – Это лучше, чем ничего
ЭНЯС – Это не я сказал*
ЭТЭОС – Электрическую торпеду* эхолотом* обнаружить и слушать
ЭЭНИ – Эхоледомером* экватор небесный* искать

ЮВОП – Ютом* в океане плавать
ЮНЮП – Юнга* на Южном полюсе*
ЮФЗ – Юнкер флота* заслуженный

ЯЛЗЮПЗ – Якорем ледовым* за Южный полюс* зацепиться
ЯМНЯС – Якорная мина* на якорной стоянке*
ЯПОЛ – Якорем плавучим* облака ловить
ЯЦЯНМ – Якорную цепь* ярдами* не меряют