На новый лад

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. МНОГО МАТА.

- Во бляяяяяя! Да, что за сука тут выебывалася? Я ж поймаю, нахуй, да так от****юрю, что зенки на лоб повылазют! – Орал во все чисто поле 18-ти летний отрок.

Поле и в правду, имело чистый вид, не смотря на то, что еще вчера вечером тут вовсю колосилась пшеница.

- Дурак ты, Ванька. Как есть дурак! Двух слов без матюка связать не можешь! – Привычно и как-то лениво, двинув брату подзатыльник, протянул крепыш лет 20-ти отроду.

- Че, делать будем, брат Данила? – Повернулся он к красавцу с лихим белобрысым чубом. Тот недовольно кривил яркий, сочный рот.

- Я так понимаю, - протянул Данила, обводя задумчивым, синим глазом поле, - накрылся мой новый пиджак с карманАми.

- Какой к лешему, пиджак, - блажил Ванюша. - Че жрать будем? Гаврила, да скажи ты ему! И вдруг спохватившист, ухватился пятерней за чуб.

- Ой, ептиль, чо бате-то скажем? У негож сердце… недавно совсем… – Заметался он между братьями. – Ой, поймаю я эту ссссуууууку!!!

- Не мельтиши, Ванек. Без тебя муторно. – Пробасил Гаврила. - Мдааа. Мошна пуста, а на продажу в город вести неча.

Данила с Гаврилой переглянулись. Хоть и дурак Ванька, а дело говорит. Ловить надо вора. Да стрясти с него как следует компенсацию. За ущерб, так сказать. Хрустнул Гаврила кулаками. Данила обманчиво томно потянулся! Эх, любили братья кулаками помахать, а за дело, так сам Бог велел!

В первую ночь, пошел вора караулить Данила. А что? Даньке не привыкать по ночам бодрствовать. Первый парень на деревне, красивый, аж жуть. Ходил, в свои 22 годочка, не женатым. Почему? А потому что умный был. Ну, и как водится, пара – тройка девок, к нему на стожок привалилась. Толь молочка с вечернего удою приносили, толь так -спужавшись мышки-норушки заскочили. Знамо дело, что за тихим повизгиванием и активным обороном (от мышек) девок, Данька вора проглядел.

- Мдааа. Задумчиво поглаживая грудь, тянул на утро Даня. Мдаааа…
- А чо? ХитрО прищурившись на брата, басил Гаврила.

- Да епперный теантр! Подпрыгивал от огорчения Ванька. Опять потоптали! А ты… Ванек осекшись уставился на старшого, поглаживающего грудину всю в мелких засосах.

- А тыыыы, сссс… Ваня уткнул грязным пальцем ему в распаханный ворот. Даня лениво проследил его палец до своей груди.

- А! Дык… каморы. Сверкнул белозубой улыбкой.
- Да, драть ту Люсю, комары! Ты спал поди, до сей поры! Рычал младшой.

- Погодь, Иван! Охолонись! Трясясь от беззвучного смеха, выдал Гаврилка. Вишь, глазюки у яво невыспатые. И зевает вон, во всю… ивановскую. Гыкнул снова в кулак брат. Седни, я пойду на караул. Не боись. Споймаем.

Вечор забрался Гаврила на стожок с орясиной потяжельше. Токма устроился, прибегли до него друзья.
- Гаврюха, там такое дело…
- Ну? Скосил глаза на них парень
- Там твою Таньку…
- Ну…. Набычился Гаврила
- Опять заречные обхаживают!

Перехватив орясину поудобней, Гавр одним сильным движением перебросил свое тулово чрез стожок.
- Нуууу, падлыыыыы!!! Взревел он, уметаясь в сторону речки. Медленно оседала пыль.

Ебааааать-копааааать!!! Выл во все горло Ванька на следующее утро, упав задом на свежевытоптонную пшеницу.

- Ну, это… смущенно тянул средний брат, пряча сбитые кулаки за спину.
 
- Вот что, Ванюша, расчесывая пятерней кудри, задумчиво тянул старшой. Дело тут видать нечистое. Не мог наш крепыш злодея не приметить. А тебе, сам черт не брат. Знать тебе в энту ночь дозор нести. Припечатал Данька.