По материалам уголовных расследований - 1

Расчлененное тело.
(По материалам уголовных дел)

Второго апреля в 14 часов 30 мин в дежурную часть N-ского РОВД позвонили с проходной автобазы №3 и сообщили, что недалеко от территории автобазы в речке плавает  человеческое тело без головы. На место происшествия выехала оперативная группа в составе следователя районной прокуратуры Кротова, начальника отделения  уголовного розыска майора милиции Яковенко, оперативного уполномоченного лейтенанта Симакова и эксперта криминалиста Романчука.
Спустя тридцать минут милицейский УАЗ остановился возле ворот автобазы и лейтенант Симаков пошел на проходную, выяснять, кто звонил и где находится труп. Через минуту он вышел в сопровождении двух подростков лет 13 – 14. Майор и следователь выбрались из машины.
- Вот, они труп нашли, - указал лейтенант на шмыгавших носом пацанов.
- Здравствуйте, молодые люди! – преувеличенно бодрым тоном поздоровался прокурор, всматриваясь в лица юношей. Не заметив на них  признаков душевного смятения, он сделал вывод, что страшная находка не оказала пагубного влияния на неокрепшую детскую психику,  и продолжил уже обычным тоном:
- Как вас зовут, следопыты?
- Вася, - ответил тот, что был выше ростом.
- Миша, - отозвался второй.
- Так  что вы видели, Миша и Вася?
- В речке на отмели мертвец без головы! – ответил Вася.
- Да ну! – засомневался следователь. – Может, это сом какой, или свинья утонувшая?
- Будто я жмуриков без головы не видел! – возмутился Миша.  – Вчера по телеку в ужастике их целых пять штук было.
- Ясно, значит, хлопцы вы бывалые, - усмехнулся в усы майор Яковенко. – Доехать туда можно?
- Не-а! Земля еще мокрая. Но мы вас по сухому проведем.
- Тогда пошли, - распорядился прокурор, и группа вслед за добровольными помощниками пересекла автомобильную трассу, спустилась с насыпи на луг и, петляя между оставшимися после стаявшего снега лужами, двинулась в сторону речного русла.
Расстояние от трассы до речки составляло не более 400 м, поэтому дошли быстро, и сотрудники сильно промочить ноги не успели. В указанном подростками месте с высоты берега в воде четко просматривалась белевшая на фоне темного дна верхняя часть человеческого туловища без головы и с обрубленными руками. Прокурор поблагодарил ребят за оказанное органам содействие, велел лейтенанту Симакову записать их данные и попросил подростков удалиться, чтобы не мешать проведению следственных действий. После этого он позвонил в МЧС и договорился, чтобы выделили моторную лодку и водолаза. Затем сотрудники  осмотрели тянувшуюся между урезом воды и обрывом полоску глинистого берега шириной в два-три метра, оставшуюся после паводка, когда уровень воды в реке понизился. Кроме принесенных течением пустых пластиковых бутылок, других посторонних предметов, как и чьих-либо следов выявлено не было. Эксперт-криминалист пощелкал фотоаппаратом, следователь же высказал первое предположение:
- Похоже, труп не здесь в воду сбросили. Скорее всего, паводком принесло, а когда вода спала, он на отмели и застрял. Как вы думаете, Николай Петрович?
- Так и думаю, Владимир Никифорович, - согласился майор Яковенко. – Когда обещали водолазов прислать?
- В течение часа прибудут, - ответил прокурор и посмотрел на часы.
- Где час, там и два, - высказался майор, тоже посмотрел на часы и покачал головой. Лейтенант смотреть на часы не стал, по выработавшемуся у него после службы в армии чутью, он ощущал  ход времени с точностью до пяти минут, поэтому молодой сыщик прикинул, сколько придется провозиться здесь с трупом, выполняя все необходимые юридические процедуры, и пришел к выводу, что может вечером не успеть на свидание. Нужно было принимать меры.
- Товарищ майор, - обратился он к непосредственному начальнику, - здесь глубина, наверное, не больше, чем по колено. Давайте, я залезу и вытащу.
- Так вода ведь холодная, рановато купальный сезон открывать, - проявило руководство заботу о подчиненном.
- Ничего, я закаленный, - ответил Симаков и стал развязывать шнурки на туфлях. Он разулся, снял брюки, курточку и свитер, завязал рубашку узлом на талии, закатал рукава и, взяв протянутые ему экспертом резиновые перчатки, осторожно вступил в воду.
Благополучно преодолев расстояние в шесть-семь шагов, лейтенант остановился у тела, осмотрел вокруг, взял тело за плечи и потянул на себя. Неожиданно оперативник покачнулся, выпустил свою ужасную ношу и, чтобы не упасть, отступил назад.
- Мужик это, но что-то  слишком легкий! – поделился он с коллегами наблюдением.
- Тебе же легче тащить будет, - ободрил его майор, и они с прокурором обменялись многозначительными взглядами.
Лейтенант снова наклонился над трупом.
- Я думал он по пояс в иле, а у него ниже талии ничего нету, - огласил лейтенант результаты осмотра, чем подтвердил невысказанную догадку старших товарищей.
Симаков вытащил тело из воды, а эксперт помог подтянуть его на берег. В ходе осмотра тела было установлено, что на спине под левой лопаткой имеются две глубокие колото-резаные раны, возможно и послужившие причиной смерти потерпевшего. Так же на спине и груди имелось несколько гематом, ссадин и царапин. От тела были отделены голова, обе руки выше локтевого сустава и вся нижняя часть туловища. Какие – либо характерные приметы на теле отсутствовали. Судя по состоянию тканей, эксперт сделал вывод, что труп находился в воде не менее двух месяцев.
Так как водолазов все не было, Яковенко и Симаков прошлись по берегу вверх и вниз по течению от места нахождения трупа на расстоянии нескольких сот метров, но ничего подозрительного, что можно было бы соотнести с преступлением, не обнаружили. Когда прибыла моторка с водолазом, Симакова переправили на другой берег, и пока водолаз осматривал дно, лейтенант искал на суше, но опять же безрезультатно.  Был составлен протокол, и на этом следственные действия в данном месте  были завершены. Яковенко по телефону вызвал водителя милицейской машины, который принес складные носилки и мешок, труп увезли в морг судебно-медицинской экспертизы, прокурор уплыл на моторке, так как пристань находилось возле микрорайона, где он проживал, майора высадили возле райотдела, а Симаков сдал труп по назначению и был свободен.
Следующие два дня были выходными, а в понедельник оперативно-следственной группе пришлось выезжать в село Доросыни, возле которого в русле той же реки рыбинспекция вместе с браконьерскими сетями вытащила нижнюю часть туловища мужчины. Как и в первом случае, характерные приметы и одежда на теле отсутствовали. Вторник был посвящен судебно-медицинской экспертизе найденных останков, в среду в 10.00 Яковенко и Симаков явились в прокуратуру на совещание.
- Итак, коллеги, - официально начал Кротов, - расскажу, чем мы располагаем. Судебно-медицинская экспертиза дала однозначный вывод, что обе части тела принадлежат одному человеку. Это мужчина в возрасте 25-35 лет, крепкого телосложения, рост от 170 до 180 см, судя по растительности на груди и в паху – брюнет или шатен. То есть, волосы на голове темные, - уточнил следователь и посмотрел на завозившегося на стуле Симакова.
- Владимир Никифорович, я знаю, какого цвета волосы у брюнетов и шатенов! – соблюдая субординацию, вскочил с места лейтенант, который принял несколько ироничный тон прокурора  на свой счет.
- Ну и молодец! – улыбнулся Кротов. – Если ты такой эрудит, то может сразу нам и скажешь, зачем потерпевшему руки и ноги отрубили?
- Чтобы скрыть характерные приметы и отпечатки пальцев! – выпалил, как на экзамене Симаков.
- Логично. Тогда слушаем дальше. Тело находилось в воде от двух с половиной до трех месяцев. Тогда же, вероятно, и было совершено убийство. Причиной смерти послужило проникающее ранение сердца, причиненное острым колюще-режущим орудием с длиной лезвия не менее 16 см. А вот, сыщики, - сделал паузу следователь, - для вас зацепка: в одном из раневых каналов в грудной клетке обнаружен обломок пластмассы черного цвета размером 3 на 1.5 см и толщиной 3 мм. На месте излома имеется полукруглое отверстие диаметром 3.5 мм. Предположительно, это обломок рукоятки ножа. И еще: в торцевой части плечевой кости левой руки выявлены две характерные борозды и валик. Расстояние между бороздами 2,6 см. О чем это говорит, восходящая звезда сыска? – обернулся к лейтенанту Кротов.
- О том, что на орудии расчленения имеются зазубрины! – отрапортовал лейтенант.
- Владимир Никифорович, у нас Сергей молодой специалист, - морально поддержал соратника майор Яковенко. – В прошлом году школу милиции на отлично закончил.
- Что ж, есть возможность  применить свои знания на практике. Начнем с возможного места убийства, - продолжил следователь. – Верхнюю часть туловища обнаружили в том месте, где река входит в границы города, а нижнюю половину – за 6 – 7 км вверх по течению. Сомнительно, чтобы убийца или убийцы совершив преступление в городе, пусть даже на берегу реки, и  расчленив тело, одну половину утопили здесь, а вторую повезли в Доросыни. Так, Николай Петрович?
- Так точно!- поддержал  предположение следователя майор. – Я думаю и в Доросынях не убивали. Когда-то в городе тоже, как лед сошел, нашли утопленницу, так оказалось, она за 15 км вверх по течению в прорубь бросилась. Правда, там труп нерасчлененный, плавучесть должна быть выше. Я вчера  по карте смотрел. Это могут быть села Несвич, Витониж, ну, и те же Доросыни. Начинать надо с отработки этих населенных пунктов.
- Верно, - согласился Кротов. – А теперь, Сергей, просвети нас, что пишут в учебниках по криминалистике по поводу того, в каких случаях преступники расчленяют труп, отделяют голову, стараются спрятать тело в таком месте, чтобы его было трудно обнаружить?
- К сокрытию факта преступления и трупа, как правило, прибегают лица, находящиеся с потерпевшим в близких, родственных или иных  отношениях, и когда преступление совершено в жилом помещении или ином месте, по которому можно определить лицо, совершившие данное преступление, - по-книжному отбарабанил молодой сыщик и, немного подумав, добавил:
- А может это дело рук маньяка, или каких-нибудь сатанистов? Уж очень сильно труп искромсали, будто свиную тушу на продажу!
- Надеюсь, новый Чикатило у нас еще не объявился. В любом случае будем начинать с установления  личности потерпевшего, - подошел к главному прокурор. - Вот вам, сыщики, задание:
- установить на территории района и в городе всех лиц пропавших без вести с осени прошлого года и, если совпадают  приметы, предъявить труп для опознания родственникам. Особое внимание обратить на села Доросыни, Витониж и Несвич.
- отработать лиц, совершивших те или иные преступления, а также состоящих на учете в милиции, местонахождение которых неизвестно. Может, это криминальные разборки.
- проверить нашу гостиницу. Возможно, кто-то в указанное время без предупреждения оттуда выбыл, а по месту назначения не прибыл.
Теперь насчет маньяка. Эту версию, Николай Петрович, отработайте с коллегами из областного уголовного розыска.
- Я уже связывался. У них нераскрытой расчлененки на сегодняшний день нету, и в соседних областях похожих фактов тоже не было, - отозвался Яковенко.
- Вот и хорошо, а что касается сатанистов  и прочих изуверских сект, то прокуратура направила запрос в районное управление СБУ.
На том совещание и закончилось. За два дня активной работы оперативники сузили круг возможных потерпевших до трех человек. Первым стоял в списке ранее судимый Пышук, 32-ти лет, которого никто не видел с начала января, и проживал он в селе Витониж. Найденное тело хотели предъявить для опознания матери Пышука, но ее также не смогли найти. Соседи рассказали, что она получила пенсию и уже две недели в загуле. Также имелось двое без вести пропавших: Рыхлюк, 24-х лет, житель райцентра, но в селе Доросыни у него имелись приятели, с которыми за мелкое хулиганство он задерживался местным участковым. Значился пропавшим без вести с ноября прошлого года некий Сардачук, 38-ми лет, проживавший в селе Несвич.
Яковенко дал задание имевшимся у него агентам из уголовной среды собрать информацию о Пышуке, а также о   конфликтных ситуациях и криминальных  разборках, которые могли привести к убийству. И вот сегодня один из информаторов вышел на связь. Майор назначил ему встречу в кафе «Минутка». Данную точку общепита, еще с советских времен прозванную в народе «Мир животных» из-за внешнего облика и манеры поведения значительной части ее посетителей, оперативник выбрал по нескольким причинам. Во-первых, приближалось время обеда. Во-вторых, заведующая кафе состояла у майора на связи (не любовной) и, естественно, накормила бы своего куратора бесплатным обедом. В-третьих, в здании имелся служебный вход, ведущий со двора в отдельный кабинет.
Яковенко успел доесть борщ и приступить к отбивной, как за мутным стеклом мелькнула тень, входная дверь тихонько открылась, и в комнату вошел мужчина невысокого роста и неопределенного возраста. Он остановился у двери, и подслеповато щурясь в неосвещенном помещении, огляделся  по сторонам.
- Здоров, Васильевич! Иди сюда, - позвал его Яковенко и показал на стул напротив себя. Затем, видимо, придерживаясь установившемуся порядку, майор опустил руку, взял стоявшую у ножки стола бутылку, свернул крышку и разлил водку. Причем посетителю налил полный стакан, а себе на три пальца. Они, не чокаясь, выпили. Посетитель занюхал корочкой черного хлеба и взял с тарелки несколько щепотей квашеной капусты, а Яковенко принялся усиленно грызть  отбивную. Справившись с неподатливой отбивной, майор в той же пропорции разлил оставшуюся водку, мужчины выпили, дружно выдохнули и потянулись по карманам за сигаретами. Яковенко, опять же согласно традиции, завел разговор «за жизнь» и лишь потом перешел к главному:
- Так что, Васильевич,  про Сливу (кличка Пышука) народ говорит? А может, ты его видел?
- Нет, заныкался он. Если  найдут – кранты, - ответил Васильевич и, машинально оглянувшись на закрытую дверь, вполголоса продолжил:
- Это он с Витькой-Рыжим и Кренделем  магазин в Сокиричах взяли еще на Рождество. Нашли заначку с баблом, что продавщица оставила, по мешку бухла и закуси унесли. Потом на хате у Светки-Хромой это дело обмывали, а Слива, когда они отрубились, бабки насадил и слинял. Он долг имел карточный. Белый его на счетчик поставил.
- Вернул долг?
- Этого не знаю. Белого всю зиму не было. Говорят по поездам работал. А три дня назад появился в городе.
- Может они вместе с Пышуком выступали?
- Не могу сказать, Николай Петрович. А вот сам слышал, как Крендель грозился, если  поймают – Слива не жилец.
- Так может, поймали?
- Если и так, то звонить об этом им интереса нету. Но мне лично сомнительно, что этот жмурик, что в речке нашли – Слива. Могли, конечно, деньги выбивая, перестараться,  что он коньки отбросил, но чтобы на куски резать, какой им резон одежду марать? Бросили б в прорубь, да и корми раков.
- А насчет Белого что думаешь?
- По части мокрухи? Не, Белый не тот человек. Он лучше заставит долг отработать, а с мертвого что возьмешь…
Они еще немного поговори, оперативник  выплатил полагавшееся агенту вознаграждение, Васильевич, бесшумно открыв дверь, растворился в темноте опустившегося вечера, майор также покинул отдельный кабинет, но через другой выход.
Организовали наблюдение за квартирой, где проживал Белый, особо опасный вор-рецидивист по фамилии Бельчук, и через три дня задержали там Пышука. Так же прояснилась судьба пропавшего без вести 24-х летнего Рыхлюка. На него, как на лицо, склонное к бродяжничеству, пришел запрос из Печерского райуправления г. Киева, где он попался на  мелкой краже.
Оставался еще один пропавший без вести – житель села Несвич 38-ми летний Сардачук. Яковенко вызвал лейтенанта Симакова.
- Сергей, тебе ответственное задание. Завтра в райотделе будет участковый из Несвич капитан Панасюк. Знаешь такого?
- Так точно! В прошлом году по ограблению Тымчишиной с ним работал.
- После совещания заберешь его, и езжайте в Несвич. Жена еще осенью заявляла, что муж пропал без вести, Сардачук фамилия. Капитан Панасюк мне говорил, что в семье у них   часто скандалили, особенно с тещей, и живут они недалеко от реки. Можно было, конечно, сразу пригласить их на опознание трупа.  Но, вдруг они виноваты,  не хочется их раньше времени настораживать. Поэтому работай аккуратно, помимо родни Сардачука, опросите других селян, в сельсовет зайдите, сделайте вид, что проверяете, например, противопожарное состояние. Будешь говорить с женой и тещей, наблюдай  за их поведением, не привлекая внимания, осмотри помещения, особенно кухню, коридор на предмет выявления замытых следов крови. В общем, парень ты грамотный, а капитан Панасюк – один из лучших участковых, так что сами разберетесь, - напутствовал подчиненного майор.
Часов в 11 утра следующего дня Симаков и капитан Панасюк на «Жигулях» участкового подъехали к административному зданию в селе Несвич. Однако, председатель сельсовета был в районе, а секретарь – на больничном.
- Ладно, Иван Сидорович, - решил лейтенант, - поехали к Сардачукам.
Для этого пришлось пересечь почти все село. За крайних хатами начинался луг, а вдалеке под ярким весенним солнцем блестели изгибы реки. Сотрудник милиции проверили несколько хозяйств и подошли к калитке подворья Сардачуков. Здесь уже стояли все имевшиеся на данный  момент в наличии члены семьи, а именно: две женщины. Одна лет сорока, другая уже в довольно пожилом возрасте, по-видимому - жена и теща пропавшего без вести. Молва по селу распространяется быстро, и женщины наверняка знали, что милиция ходит по хатам и ищет самогонку. Сотрудники  поздоровались, женщины нестройно ответили.
- Как у вас дела тут? Никто не  обижает? – стал завязывать разговор участковый, а молодой оперативник внимательно всматривался в лица женщин,  выискивая малейшие признаки подозрительного поведения.
- Все у нас спокойно, Сидорович, - ответила та, что была моложе.
- По сараям не лазят?
- Не было такого, - ответили уже обе.
- Зайти можно? Мы противопожарную безопасность проверяем, - объяснил капитан.
- Что-то поздно проверяете, - ответила младшая. - Весна на дворе, отопительный сезон закончился.
Она посторонилась, освобождая проход, и, как отметил лейтенант,  в ее взгляде, направленном на сотрудников, промелькнуло ехидство.
Осмотрев печи в доме и в летней кухне и не выявив ничего подозрительного ни по пожарной части, ни по уголовной, работники милиции приступили к следующему этапу проверки.
- А что, Люда, Санько не объявлялся? - спросил участковый.
- Нет, не объявлялся, -  ответила женщина, и лейтенанту показалось, что ответила она слишком быстро, чтобы это выглядело естественно, и к тому же со злостью, и он поставил свой вопрос:
- И когда же муж у вас пропал?
- Как последние буряки убрали и на сахарный завод сдали, тогда он и пропал, - ответила уже мать Люды и, подумав, добавила:
- Где-то в середине ноября.
- А заявление, насколько я помню, ты, Люда, написала в конце декабря. Что ж так долго выжидала? – теперь последовал вопрос участкового.
- Думала вернется, - хмуро ответила женщина и опустила голову.
- Как это вернется? Откуда? – продолжал допрашивать участковый, но женщины, отвернувшись, упрямо молчали.
- Люда, ты не темни. Если знаешь, где Сашка, то лучше скажи! – настаивал капитан.
- Сидорович, что ты на нас наседаешь! – встала на защиту дочери старушка. – От нее одной, что ли, муж ушел! Вот у Вальки Калищучки Лёньки с Нового года нету, и никто не спрашивает!
- Это какая Калищук, Степана Кривицкого дочка? – уточнил участковый.
- Она. Рассказывала, что снова в Москву на заработки поехал. Брешет, небось! – разошлась старушка. – Не успел приехать, набил тестю морду и уехал! А сам, наверное, как и наш кобель, к другой бабе ушел!
- Мама! – предостерегающе воскликнула Люда, но старушку уже было не остановить.
- Что мама? Говорила я тебе, не выходи за него, бабника, вот теперь и расхлебывай! В Золочевском районе Санько, село Купичев. Молодую девку нашел себе и живет с ней.
- Что ж ты, Люда, в милицию не сообщила? Думаешь, у нас другой работы нету, как ложные заявления рассматривать? – строго сказал участковый, раскрыл папку, достал лист бумаги, шариковую ручку и присел на стоявшую под стеной летней кухни скамеечку. – Садись, пиши, что муж нашелся.
- Разве ж это нашелся, если со мной не живет, - всхлипнула Люда. – Я того и заявление написала, думала вы его найдете, и он одумается.
- Слезами горю не поможешь, - стал успокаивать женщину участковый. – Вот если он денег на содержание детей не дает, тогда через суд можно  привлечь.
- Деньги дает. Его сестра две тысячи месяц назад привозила.
- Сестра здесь живет? – поинтересовался Симаков?
- Нет, в городе. Она в налоговой работает, Скопюк фамилия, - ответила женщина и под диктовку участкового  стала писать заявление.
Так отпал еще один возможный потерпевший, убийство оставалось нераскрытым,  и лейтенант, раз он уже оказался в этом селе, решил проверить вновь поступившую информацию
- Иван Сидорович, что вы об этом Калищуке знаете?
- Точно знаю, что прошлой весной он со строительной бригадой на заработки в Россию ездил и осенью вернулся. А вот, что снова уехал, не слышал. И про семейный скандал  никто не заявлял.
- Обычно, на летний сезон строители ездят, а не на зиму глядя. Давайте зайдем к ним. Где эти Калищуки живут?
- В приймаках он числился, нужно в центр села возвращаться, - ответил участковый и завел машину.
Нужный сотрудникам двор был обнесен глухим дощатым забором, калитка, что не свойственно для деревенских жителей, оказалась запертой. Когда участковый дернул за ручку, во дворе басовито залаяла собака. Долго никто не выходил, пришлось трясти калитку и стучать, наконец, услышали, как мужской голос гаркнул на собаку, протопали чьи-то шаги, и сотрудники увидели перед собой коренастого мужчину лет 50-ти.
- Здоров, Степан! – приветствовал хозяина участковый. – Ты чего забаррикадировался? Небось, снова самогонку гонишь?
- Не гоню я, Сидорович. С тех пор, как ты меня оштрафовал, завязал я с этим делом. Но бутылка найдется.
- Скажи спасибо, что только оштрафовал. За продажу мог и дело возбудить.
- Я же не в претензии. Заходите, сейчас все организую, - засуетился мужчина.
- Погоди, Степан. Вот наш новый районный пожарный инспектор, Сергеем Владимировичем зовут. Проверяет по населенным пунктам состояние печного отопления и электропроводки.
- Проверяйте, какие проблемы.  А чего это он в штатском ходит? – не удержался от вопроса мужчина.
-  При тушении пожара искра китель прожгла. Сдал на ремонт, - объяснил Сергей. Они зашли вслед за хозяином во двор, лейтенант окинул взглядом многочисленные постройки и воскликнул:
- Опа! Одно нарушение я уже выявил. У вас ни на одной крыше громоотвода нету.
- Видишь, Степан, какая у нас молодежь глазастая. Я сколько раз у тебя был, а на крышу посмотреть не удосужился. Что еще проверять будете, Сергей Владимирович, - почтительно обратился  к коллеге капитан.
- В дом идемте, печку глянем, - распорядился лейтенант.
Поднялись на крыльцо, зашли на веранду. Сергей осмотрел пол, стены и потолок и обратился к хозяину:
- Еще одно нарушение. Потолок деревянный, а провод к лампочке в бронешланг не забран. Иван Сидорович, запустили вы работу, не контролируете местное население, -строго посмотрел на участкового лейтенант. - Придется докладывать руководству. И не курите в помещении. Тоже нарушение противопожарных правил.
Участковый как раз, перед тем как выбросить окурок, сильно затянулся, поперхнувшись дымом, он, чтобы не выдать улыбки, выскочил на крыльцо, придавил сапогом окурок и, вернувшись, стал оправдываться:
- Текучка заела, Сергей Владимирович. Устраним в кратчайшие сроки.
Проверив веранду, направились в жилые помещения. Хозяин предупредительно открыл входную дверь. В коридорчике без окон было темновато, Степан, поняв взгляд строгого проверяющего, включил свет. Сыщик внимательно осмотрел стены и пол,  деревянные полотна ведущих в комнаты дверей, но подозрительных пятен и повреждений не выявил. Отметив с положительной стороны, что на случай возможного пожара, проход не загроможден, Сергей прошелся по комнатам, однако здесь правил нарушения противопожарной безопасности выявлено не было. Вернулись на крыльцо, и лейтенант осмотрел двор.
- А это что за постройки, - спросил он у хозяина.
- Летняя кухня, два сарая, ну, и навес для дров.
Летнюю кухню, в окне которой он заметил два женских лица, оперативник решил оставить напоследок. В сараях ничего интересного для себя он не обнаружил, а вот навес для дров привлек его внимание. К пеньку, на котором рубили дрова, был прислонен топор с длинной ручкой. Топор поменьше он заметил у поленицы чурбаков в глубине навеса. Сделав вид, что он ищет проводку под шиферной крышей, Сергей, задрав голову, шагнул внутрь и зацепил ногой пенек, топор упал на покрытую щепками землю. Сергей поднял топор и провел по лезвию пальцем. Лезвие было остро наточенным и без всяких зазубрин. Повода пройти глубже и проверить второй топор оперативник не нашел, поэтому, положив инструмент на место, он развернулся и целеустремленно направился в сторону летней кухни. Участковый с хозяином подворья Степаном отстали, и сыщик услышал за своей спиной их таинственное шушуканье.
- Сергей Владимирович! – позвал лейтенанта участковый,  Степан, тем временем, шустро проскользнул мимо оперативника в сторону летней кухни, а лейтенант вернулся к коллеге.
- Нагнал ты страху на Степана со своими противопожарными правилами, - ухмыльнулся капитан. – Предложил пообедать, бабы сейчас на стол накроют.
- Нормально. Заодно  кухню осмотрим и о пропавшем зяте поговорим, - согласился Сергей.
Участковый  достал пачку сигарет, Сергей, хоть курил редко, взял одну и себе, увел участкового под навес и усадил на пенек.
- Покараульте, Иван Сидорович, а я пока на топорик гляну.
Сыщик, убедившись, что его не видно из окна летней кухни,  взял в руки небольшой топор, стоявший у поленицы и внимательно осмотрел его. На остром лезвии  имелись две глубокие зазубрины, расстояние между которыми приблизительно соответствовало тому, что было указано в акте судебно-медицинской  экспертизы. Только Сергей успел поставить топор на место и с дымящееся сигаретой в руке присесть на чурбак возле участкового, как явился Степан и стал приглашать к столу.
Как принято в селах, помещение летней кухни служило и столовой. Внутри помещения с низким потолком и побеленным мелом стенами, четверть которого занимала уставленная чугунами печь,   возле окна с полотенцем в руках стояла женщина, судя по возрасту Степанова жена, и вытирала стаканы.
- Здравствуй, Савета (местный вариант имени Елизавета), - поздоровался участковый, усаживаясь за стол. – Хозяйствуешь? А Валя где?
- В хате, - ответила женщина, расставила стаканы и оставила мужчин одних.
Пока распивали выставленную хозяином бутылку самодельной водки, приготовленной из разведенного спирта, да закусывали квашеной капустой, яичницей с салом и просто тонко нарезанным салом, посыпанным тертым чесноком, Сергей украдкой осмотрел помещение летней кухни, но ничего подозрительного не выявил. На стенах, хоть побелка и не была свежей, никакие подозрительные пятна не проступали, пол же был застелен явно не новым,  а  местами уже потертым линолеумом,  если на нем и оставались следы замытой крови, то без приборов и реактивов их не выявить. Так что пока подозрения по адресу родственников  ничем не подтверждались, тем более, следствие не располагало доказательствами,  что найденные останки принадлежит Калищуку.
Сергей закончил обед быстрее сотрапезников. Он спросил у хозяина, где находится  отхожее место, заверил, что противопожарное состояние проверять там не будет,  и вышел на улицу. Зайдя за угол сарая, он увидел открытую дверь в небольшое помещение. Там стояла соломорезка,   станок с наждачным кругом, на бетонном полу возле наполненной кормовой свеклой корзины лежала жестяная терка, а рядом – здоровенный самодельный нож с деревянной рукояткой, облицованной черной пластмассой.  Край рукоятки, ближний к лезвию, возле самой заклепки был перетянут синей изолентой.  Сыщик, оглянувшись, поднял нож и ощупал рукоятку. Под тонким слоем изоленты явственно ощущалась вмятина.
Когда Сергей вернулся во двор, участковый со Степаном курили возле дверей летней кухни. Из сарая вышла дородная молодуха с ведром молока в руках и, поздоровавшись, хотела быстро пройти на кухню.
- Здравствуй, Валентина, - остановил ее участковый и окинул оценивающим взглядом. – Все хорошеешь? Эх, и где мои весенние года! – восхищенно причмокнул капитан и подкрутил ус.
Молодуха зарделась и поправила повязанный на голове платок, участковый же притворно вздохнул и в шутливом тоне продолжил:
- Эхе-хе! Хороша Маша, да не наша! При такой жене дома сидеть надо и караулить, чтобы не украли. Где твой Ленька, кстати?
Женщина, расплескав молоко, поставила ведро на бетонный порог, улыбка сошла с ее лица, она  бросила испуганный взгляд на отца, потом на сотрудников и ответила:
- В Москву на заработки уехал.
- Разве ж у нас в селе заработаешь? – вступил в разговор Степан. – Еще до Нового года собрался и уехал.
Женщина хотела уйти, но участковый  задал ей следующий вопрос:
- Сам поехал, или с бригадой?
- Не знаю, мне говорил, что с бригадой едет.
-  Так ихнего бригадира я на прошлой неделе видел, они только после Пасхи выезжать собираются, - продолжал скрытый  допрос опытный участковый. – Я чего спрашиваю: у меня племянник пару раз съездил, и бригада распалась. Может,  он и себе там место найдет? Не писал Ленька, где устроился?
- Ничего он мне не писал! – отрезала женщина, резким движением подняла ведро, опять же расплескав молоко, и, хлопнув дверью, зашла в помещение.
Вмешался Сергей. Он поблагодарил гостеприимного хозяина за обед, попросил устранить выявленные противопожарные нарушения и повлек вошедшего во вкус расследования участкового к выходу со двора.
Они уселись в машину участкового, Сергей попросил его немного отъехать, рассказал  о своей находке и посетовал, что не удалось обнаружить следов крови.
- Чего там гадать. Приедут криминалисты со своими хитрыми штучками и все наизнанку вывернут, - успокаивал  соратника капитан. – А ты видал, как Валька задергалась, когда я про мужа спрашивал. Нюхом чую, дело с ним нечисто. Или куда-то вляпался, и они не признаются, а может, и вправду, сами родственнички грохнули.
- Меня, Иван Сидорович,  еще один момент напрягает. Отсюда до речки, наверное, не меньше двух километров. Да по лугу расстояние порядочное. Сомнительно, чтобы труп, хоть и расчлененный, через все село тащили. Разве что на транспорте. Или же убийство и расчленение произошли в другом месте, поэтому и следов крови нигде не видно.
Слушавший коллегу и спокойно покуривавший участковый вдруг встрепенулся и хлопнул себя по лбу.
- Вот голова садовая! Два года назад, когда я Кривицкого (фамилия Степана) за самогонку привлекал, Вальки с Ленькой здесь не видел. Кажется, они где-то отдельно жили. Так, Сергей, нужно снова в народ идти.
Сотрудники прошлись по соседям Кривицкого, один из которых к тому же оказался «доверенным лицом» (милицейский термин)  участкового инспектора, и скоро обладали необходимой информацией. Молодые действительно проживали отдельно в пустовавшем доме дальних родственников, который находился на противоположном конце села, как раз ближе к речке. Что же касается  семейного климата, то тесть, а особенно теща зятя не любили, считали, что он им не ровня, должен работать у них в хозяйстве. А когда он осенью вернулся  из Москвы и большую часть денег им не отдал, мотивируя тем, что хочет купить машину, отношения обострились еще сильнее, вплоть до драк.  Перед Новым годом Валька с живностью перебралась к родителям, объясняли они тем, что Ленька снова уехал.
- А родные у этого Леньки есть в селе? – спросил Сергей.
- Нет, он вообще не из нашего района. Я у соседей спрашивал: родни у него не густо. Мать одна была, то ли пьет, то ли умерла. По крайней мере, сюда родственники никогда не приезжали.
Сергей позвонил непосредственному начальнику майору Яковенко и доложил о проделанной работе. Тот приказал оставаться на месте, через полчаса майор  позвонил сам, сообщил, что выезжает  группа во главе со следователем прокуратуры и попросил найти понятых.
В ходе дальнейшего расследования  Степан Кривицкий, его жена и дочь сознались в совершении преступления. Леонид Калищук  действительно привез из Москвы заработанные им на стройке 7000 долларов. Одну тысячу он оставил для семейного бюджета, а остальные спрятал, заявив, что хочет купить легковой автомобиль. Когда же тесть с тещей стали требовать, чтобы он отдал все деньги и угрожать расправой, возникла драка, и Калищук выгнал их из дома, где проживал с женой. Однако родственники не оставили мысль завладеть деньгами, так как боялись, что он уйдет к другой женщине. В воскресенье 16 декабря Степан Кривицкий с женой пришли к молодым в гости мириться и принесли с собой две бутылки водки. Когда пообедали и выпили водку, Калищук уснул, а родственники стали искать спрятанные им деньги, но найти не смогли. Тогда они связали ему руки, разбудили и стали избивать, требуя выдать деньги. Калищуку удалось вырваться, но на пороге комнаты его догнал Кривицкий и ударил ножом в спину, а когда Калищук упал, ударил его еще раз в область сердца и провернул нож в ране. Валентина в это время завесила окна шторами, и спокойно стояла, пока отец убивал ее мужа. Затем Кривицкий пошел к себе домой за санками, а его жена и дочь стали расчленять труп.
В ходе обыска в щелях деревянного пола комнаты и кухни были обнаружены засохшие корочки коричневого цвета, образовавшиеся от затекшей крови и кусочки мышечной ткани, как показала  впоследствии экспертиза, принадлежавших Калищуку. Для идентификации трупа был проведен ряд судебно-медицинских экспертиз, в том числе и рентгенологическая, так как в поликлинике обнаружился рентгеновский снимок грудной клетки Калищука. Также экспертиза дала однозначный вывод, что кусочек черной пластмассы, найденный в раневом канале убитого, составлял единое целое с пластмассой, которой была облицована рукоятка самодельного ножа с длиной лезвия 18 см, найденного во дворе у Кривицкого. Было доказано, что одним из топоров, изъятых при обыске, производилось расчленение трупа, так как зазубрины лезвия данного топора образовывали одинаковую борозду и валики при экспериментальном исследовании на костях животных.
Когда Кривицкий вернулся с санками, он помог женщинам расчленить труп, затем сходил на речку прорубил во льду порубь. К тому времени уже была глубокая ночь. Кривицкий с дочерью за два приема вывезли тело на санках  и опустили в прорубь, а отрубленную голову, руки и ступни они забросили в промоину посередине реки, где быстрое течение не давало намерзнуть льду. Когда Кривицкий и Валентина по отдельности показали это место, водолазами на дне была найдена ступня правой ноги.
Кривицкого осудили на пятнадцать лет лишения свободы, дочь и мать также были приговорены к длительным строкам заключения. А вот  спрятанные  деньги они так и не нашли.