Блесна

   Все в жизни у Валерки Ларина было складно и безмятежно. Долго не мучаясь после школы в выборе профессии, он легко поступил в военное училище и стал офицером, обеспечивающим надежность наших самолетов. На последнем курсе женился, как говорится, по любви и вскоре уже был отцом красавицы дочери.
Кроме работы, а точнее службы, Валерка успевал ловить рыбу. Это занятие требовало серьезного подхода, но Валерка был рыбаком с детства, и многое у него получалось.
Но идиллия, как водится, не могла продолжаться вечно. Сокращение среди офицеров Валерку вряд ли зацепило бы, а вот случившаяся в то время авария, нанесла сильный удар по многим, не обойдя и его.
Валерий Ларин враз потерял возможность поступать в академию и, кроме того, был переведен в забытый не только богом, но и людьми гарнизон, где все медленно спивались.
Посмотрев на эту бессмысленную жизнь, разочаровавшись в службе, он подал рапорт об увольнении и, оставшись без пенсии, стал гражданским человеком. 12 лет службы пошли псу под хвост. Государство этот эпизод не заметило и не бросилось трудоустраивать хорошего специалиста. Более того, оно в лице двух омерзительных бюрократов так оттолкнуло от себя Валерия, что он оказался совсем не на аэродроме, а в гараже.
В технике он разбирался отлично и карьера от помощника авто слесаря, до хозяина популярного в народе ремонтного гаража, проскочила за год. Денег стало больше, чем в офицерскую бытность, вот только рыбачить получалось редко.
Но еще одна жизненная банальность «беда не приходит одна», напомнила о себе скоро и жестоко. Неожиданно заболела жена. Он и не знал, что все бывает так страшно. Вчера жена пожаловалась, а сегодня врач сказал, что она обречена. Как так? Четыре жутких месяца сделали спокойного Валерку нервным и задумчивым. Дочь ходила в 7 класс и, в конце концов, пришлось сказать и ей, что мама умирает.
Оставшись вдвоем, они долго жили под давлением ситуации, и это было не менее тягостно. И как-то под вечер появилось у Валерия желание уехать далеко в надежде, что там удастся забыться им двоим.
Собрались они быстро, дочка и сама тяготилась и городом и квартирой. Валерка продал квартиру и ремонтный гараж. Денег было вполне достаточно, чтобы жить в районном городке, где он вырос, но на первое время остановились у деда в деревне. Дом был крепкий, а вот дед за время разлуки с Валеркой, длившейся 8 лет, сдал. Нет, он так же хорохорился, колол дрова, что-то мастерил и даже изредка выбирался на речку, где они раньше проводили с Валеркой все лето. Но перемены были.
Переезд и новые впечатления действительно помогли, трагедия забывалась легче. Деревенские дела закрутили Валерия, который был энергичным, как дед. Но особо привлекала речка. Он за короткое время смастерил хорошие снасти и ловил много рыбы. Деревня вымирала, и появление новых людей было для нее не меньшей инъекцией свежести, чем для них.
Оля нашла себе трех подружек и дома была не часто. Все шло на поправку.

 Василий, как всегда опаздывал. А так хотелось поблеснить с вечера. В основном они рыбачили на утренних зорях, но если удавалось зацепить и вечер, выезд получался замечательным. Василий был хорошим рыбаком, но его анархический образ жизни, порой сильно доставал. Вот и сейчас Федор нервничал. Хорошая погода, вместившая в себя легкую облачность, западный ветер и полнолуние. Душа рвалась на Каму. Там Федор отдыхал от работы, от семьи и еще от многих других глупостей. На работе опостылевшие чертежи, а дома бесконечные выяснения отношений из серии: нечего надеть, загубила молодость, проверь дневник и вынеси мусор. Рыбаком он тоже стал под давлением всех перечисленных обстоятельств.
Какая погода пропадает?
 А Васьки нет. Уже полтора часа ходил Федор от одного окна к другому:
 - ну что за баран? Созвонились, договорились, а того все нет и нет.
Как всегда, приехавший в конце концов Василий, начал сразу с 3-4 отмазок, даже не потрудившись выбрать главную. Он только перечислил: - жена, колесо, гаишник и еще что-то. Так было всегда. Федору оставалось самому выбрать причину двухчасовой задержки. Он уже не раз порывался бросить этого балабола и найти более серьезного товарища по рыбалке, но не выходило. Василий и рыбу находил быстро и самодельными блеснами делился легко.
Дружили они уже 6 лет. Встретились на берегу Камы и разговорились. Федор прошел 11 километров в поисках рыбы, но напрасно. Ловлю с лодки он не любил и предпочитал пешие походы со спиннингом по берегам рек. И размяться есть где, и красотой любоваться никто не мешает. А что в лодке? Сидишь скрюченный и бросаешь в одну точку.
Было жарко, и щука пряталась на ямах. Достать ее с берега было не возможно. Федор понял это давно, но все равно к автобусу идти вперед, да и рановато. Он садился в тени деревьев на поваленное дерево или камень и вытягивал ноги. Рядом скакали и верещали какие-то мелкие пичужки, по горячим камням носились ящерицы.
Василий шел по той же тропинке и догнал его уже в самом конце. В рюкзаке у него лежали… 8 щук. Подействовало это крепко. Федор считал себя умелым спиннингистом и в 8 щук никому не проигрывал. Да и в коробке у него было чем ловить. Тут все было не так, не правильно как-то было. Это нарушало покой, заставляло оправдываться и стучало по голове всеми восемью щучьими хвостами.
-  Откуда взялся этот мужик на мою голову, - думал Федор.
А Василий между тем, залез рукой во внутренний карман и вытащил три одинаковых колебалки, завернутых в обрывок газеты. Сами блесны впечатление произвели, но еще больше то, что без коробки, без уже вошедших в моду пластиковых приманок, мужик бродит по столь дальнему маршруту? Мысль эта промелькнула быстро ибо оторвать взгляд от улова своего нового знакомого было не возможно. А ведь он шел сзади и шансов почти не имел.
Именно эта удивительная встреча положила начало их рыбацкой дружбе. Одну из своих уловистых блесен, Василий задарил Федору сразу. Она была не обычной. Пять просверленных отверстий располагались вдоль оси, а в них были протащены пучки нитей. Получалась какая-то немыслимая комбинация из блесны и стримера. Такого Федор еще не видал.
Почему эти блесны ловили рыбу даже в периоды полного бесклевья, он так и не понял за долгие годы. Но ведь ловили. Десяток их уже отобрали щуки или коряги, но Василий всегда имел несколько штук в запасе. Так и рыбачили они весь сезон, постоянно удивляя случайно встречаемых коллег по увлечению. Но показывать уловистые блесны не спешили. Это занимало много времени: показ и рассказ всегда переходил на байки. А через пару лет все упростилось. Купили они каждый по резиновой лодке, и встреч стало меньше.

… Сидоровка уже долгие годы манила спиннингистов. Раньше по берегам были вытоптанные места, как правило, под деревьями, где сидели со своими поплавками и деревенские и приезжие. Ловились карась, окунь и плотва. Особо отличившимся считался тот, кто ловил линя. Но с каждым годом спиннинговая индустрия входила в жизнь рыбаков все увереннее, и поплавочники куда-то исчезали. Да и правда: сидит парень на берегу с десятком окуней, а рядом с лодки шумно выгружаются спиннингисты, разбрасывая по траве щук. Разве тут усидишь?
В Сидоровке воды было много, принимала она в выходные дни сотни рыболовов, но тесноты не было. Одни уплывали на дальние ямы, где караулили крупных щук. Менее терпеливые искали рыбу вдоль камышовых бровок и находили намного чаще. На берегу тут и там в сумерках вспыхивали костры, шумно и пьяно обсуждались успехи и неудачи.
Сама деревня Сидоровка стояла чуть в стороне и лишь самые безудержные оргии попутным ветром доносились до деревни в виде обрывок фраз и воплей.
Сами деревенские в отличие от приезжих, пили не хуже, но рыбалкой не занимались. У всех дееспособных были и сети и остроги, но и то и другое орудие доставалось два раза в год и всего на несколько дней. Никто о браконьерстве и о сохранении в стране рыбных запасов не думал, но каждый день выделять по два часа для рыбы просто не получалось. Рыбу в период ее массового хода заготовляли, как сено, дрова и грибы.
Появление нового человека в деревне – это всегда событие на уровне космоса. Вот и Валерку в деревне «прописали» не сразу. Деда знали и уважали. Валерку помнили по его приездам в отпуск, а тут вдруг человек приехал жить. Были попытки склонить и его к «правильному и неизбежному» пьянству, но успеха они местным активистам не принесли.
В свободное время он уходил на берег и под огромным деревом, которое раньше возвышалось над омутом, а теперь лежало в воде, пытаясь напоить высохшую крону, ловил на поплавочную удочку окуней. Окуни тут были всегда. Когда вода становилась прозрачной их ватаги, состоящие из 5-7 головорезов, прямо на глазах нападали на малька. Иногда Валерий до начала рыбалки долго наблюдал за грациозными перемещениями этих увальней. Это была какая-то беззвучная музыка, с постоянно меняющимся ритмом. Вот стайка медленно обходит свои владения, чуть шевеля брюшными плавниками и как по команде раскрывая свой веер спинных плавников, а потом одновременно складывая его. Останавливается под толстым суком и пропадает из виду. Валерий кидает камушек или кусочек глины и один из окуней с ускорением выскакивает из засады. Камушек падает на дно и становится никому не интересным. Но вот по какой-то команде окуни быстро выходят из укрытия и вытягиваясь на ходу в цепочку, исчезают в глубине. Надолго ли? Валерий разматывает удочку и забрасывает ее прямо под тот сук. Никого не видать, но поплавок мгновенно уходит под воду. Оказывается, что у мелких окуньков совсем другое расписание жизни и другой уклад. Им надо успеть ухватить червя, пока «хозяева» отлучились на время. И в их отсутствие наловить 2-3 десятка мелочи – это неизбежный атрибут такой рыбалки.
Иногда во владениях упавшего дерева появляется и щука. Несколько раз покушалась она и на червя, но всегда выходила из ситуации с честью.
В стороне от дерева берег был открытым, и там постоянно крутились спиннингисты с лодками. Валерку им было не видно, а он избегал встреч с этой оравой, не известно зачем регулярно приезжающей в Сидоровку. Точнее, известно зачем: нахапать рыбы, напиться на берегу и завалить все мусором.

… По дороге быстро наступило примирение. Василий был хорошим рассказчиком и всегда знал все рыбацкие новости. Торопиться уже было некуда. Пока доберутся, накачают лодки, осенний вечер успеет надежно укрыть все черным колпаком. Показавшуюся с вечера луну, уже давно завесили покрывалом из облаков. Был вариант переночевать дома и выехать рано утром, но оба они его даже не обсуждали. В позднем выезде была и своя пьяная прелесть. За место они не боялись. В будние дни, да еще по прилично размокшей дороге, доберутся до воды единицы. Их же УАЗик гарантировал проходимость и, не спеша, вез их. Как всегда, остановившись поближе к воде, рыбаки вышли из машины и размяли засидевшиеся тела. И снова убедились, что с погодой им повезло. Ветер к ночи стих, а обещавший начаться дождь совсем не пугал. Вот только комарам такая погода нравилась еще больше. Их полчища мгновенно загудели, после выключения двигателя и принялись протыкать все подряд. В таком случае мужики обычно ложились в салоне УАЗика и тем самым уменьшали количество кровопийц в десятки раз. Но после 3-4 стопаря комары исчезали. В этот раз решили перекусить в кабине, Теплее и уютнее. Да и ночничок, оборудованный там Василием позволял легко управляться со стопарями.

… Училась Оля хорошо. Школа была в 2 километрах в поселке, но деревенских возили на стареньком допотопном автобусе. Не всегда этот автобус заводился, не всегда удачно преодолевал дорожную грязь, но дети никогда не считали это трудностями. В хорошую погоду они и сами не сильно стремились влезть в скрипящую и раскачивающуюся на ухабах колымагу.
Осенью проходимость дорог была почти нулевой, а тропинки были в хорошем состоянии и не требовали даже сапог. Все это длилось годами и тем самым вошло в привычку. Учились в школе в одну смену и до ранних осенних сумерек дети успевали добраться до дому. А старшеклассники не сильно спешили возвращаться. В поселке жизнь бурлила, если не думать, что где-то еще есть и Париж. Дети задерживались, родители ругались, учителя пугали, дети задерживались, родители ру… Круг этот создала сама жизнь. Оля училась в 7 классе, и у нее уже появились поводы, чтобы не спешить в деревню. Возившийся во дворе дед, заготавливающий что-то отец. В такие дни Оля чаще вспоминала мать и плакала. А занятия в школе, болтовня с подружками и взгляды старшеклассников – все это не только волновало, но и отвлекало от тяжелых воспоминаний.
В этот раз Оля задержалась не долго у своей подружки. Они досмотрели фильм и Оля в 5 часов пошла домой. Темнота не пугала. В фильмах показывают много жуткого, но это было в другой жизни. Сегодня Ольга неожиданно получила тройку по химии и было стыдно перед отцом.

…Когда они неожиданно ослепили ее  фарами, Оля так испугалась, что бросив портфель, побежала по берегу.
В свете фар, из-под школьной юбки при беге, появлялись и исчезали белые трусики. Мужики выскочили из машины и рванули за ней. Не убегай она, ничего бы и не было. Но охотничий азарт, подогретый водкой, заставил их преследовать жертву. В темноте Федор гнался интуитивно, не видя ее, и налетел неожиданно. Он схватил ее, и в итоге оба упали. Он и не думал ни о каком насилии, но свалившись вместе с ней в траву, оказался на ней и начал ощупывать. Девка была не толстой, но мягкой. В темноте трусы уже не белели, но зато так плотно обтягивали ягодицы, что у него проснулось совсем не охотничье чувство. Разглядеть ее он не мог и ощупывал всю с ног до головы. Подбежавший напарник, сказал, что тоже хочет и принялся ощупывать девку. Она молчала, как партизанка, но отбивалась от их рук. А они щупали ее уже в четыре руки. Она не плакала и не кричала. Только сопела и закрывалась руками. При этом попала локтем Федору в глаз. Этим она еще больше раззадорила Федора, и он зацепив рукой резинку от трусов рванул их вниз. Она удерживала их руками.
Многое решила школьная форма. Он всегда засматривался на школьниц.
Девка закрывалась руками и мешала.  Он сказал Василию, чтобы тот держал ей руки. Напарник схватил их и поднял наверх. С ногами Федор справился легко. А дальше все было совсем просто. Он быстро стащил с нее трусы, а потом расстегнул ширинку и постепенно раздвинув ее ноги, устроился в рабочей позе. Василий одной рукой лазил по девичьему  телу и мешал. Федор просил его потерпеть и не лезть. А войти оказалось не так просто.  Она была девчонкой, и лишь с третьей попытки он сумел-таки проткнуть, как понял в какой-то момент,  совсем еще юную девочку. Она резко напряглась, а потом размякла. Возбужденный «добычей», он кончил очень быстро. Она уже не сопротивлялась и лежала тихо.  Потом он освободил место, и напарник долго возился с ней. Хотели повторить, но водка уже брала свое и, потискав девчонку еще с пол часа, они просто собрались и пошли к машине. Обсуждали, как здорово им повезло, и как лихо справились они с девкой. Но уже через пол часа до них дошло, что им в этот раз грозит не рыбинспекция и даже не ГИБДД, а куда более страшная организация.

… Валерий заметил, что дочки нет и, как иногда бывало, взяв фонарик пошел навстречу:
- надо запретить ей эти поздние походы в темноте. Мало ли чего? Вон по телевизору какие ужасы про маньяков показывают. А у него, кроме Оли, больше никого нет.
Ночь была тихая и он идя по тропе, услышал какой-то вой. Стало жутко и сердце заколотилось, как никогда. Он побежал на звук и увидел растерзанную дочь, плачущую в траве.
Он унес ее домой. За весь путь оба не проронили ни слова. А уже дома, уложив ее в постель, Валерий вышел на крыльцо и завыл сам:
- Что же это за жизнь. Он здоровый мужик, вокруг сплошное горе, а он не может защитить ни себя, ни своих близких. Нет, он не мог побороть военную машину, не мог ничего противопоставить болезни жены, но за трагедию дочери, он обязан рассчитаться. С этой мыслью он просидел всю ночь.
Рано утром он сходил на то место, где нашел дочь. Судя по всему пробраться сюда смогли только владельцы УАЗика, потому и других рыбаков рядом не было. Но УАЗиков много. В месте стоянки машины валялись пустые бутылки и какой-то мусор. Нет, в этом не разобраться. Отчаяние давило. Он пошел по траве от места стоянки машины к месту преступления. Обрывок газеты он пнул ногой и тот улетел неправдоподобно далеко. Валера бросился искать его и развернув газету, нашел в ней красивую необычную блесну. 

Утром он уехал в город и купил там квартиру. Не выбирал. Лишь бы быстрее.
Они попрощались с дедом, ни словом не обмолвившись о своем горе. Дочь была в глубоком шоке, а чем ей помочь, Валерий не знал. Нужны были врачи или хотя бы какая-то близкая женщина, которая нашла бы нужные слова. Но это уже огласка и чем она повернется, он не знал. Тяжелая ситуация продолжалась долго. Напряжение не спадало. Оля была замкнута, и он боялся, что наступит срыв. Целыми днями он охранял ее одиночество, надеясь на то, что наступит благополучный конец. В поселковую школу он позвонил и обещал заехать за документами, но боялся оставить ее одну.
Попытки поговорить с дочерью, не обрадовали. Она отвечала на вопросы безучастно и ничем не интересовалась. Так прожили они зиму. Соседи уже стали шептаться, что девочка не ходит в школу и вообще семья очень странная. Хотя Валерий был со всеми вежлив.
А весной позвонила родная сестра умершей жены и в разговоре почувствовала, что не все у них нормально. Приехали они с мужем через три дня, и Валерия прорвало. Все, что накопилось в нем за последние годы, он выдал родственникам и те предложили увезти Олю на лето к себе. Галя не работала и обещала все время быть с девочкой рядом и приложить максимум усилий, чтобы вернуть ее к жизни.
Родственники уехали, Оля с ними.

Валерий остался один и от этого легче не стало. Долгими зимними днями он представлял, как найдет насильников и убьет их. Он был толковым  и умным. Судя по хорошо выполненной блесне, были они не новичками, а опытными рыбаками, которые бывают на воде часто. Но вряд ли поедут они на старое место. Если только уж совсем отмороженные. Но, по себе он знал и другое – ломать сложившийся рыбацкий стереотип было совсем не легко. Значит что? Значит, они будут рыбачить в местах, где водоем похож на тот, что в Сидоровке. Деньги у Валерия еще оставались от продажи гаража и на второй день после отъезда дочери, он купил с рук моторную лодку. Похожих мест было 4, он их неплохо знал. На работу он решил пока не устраиваться, хватало отложенных денег.

… Сообразившие, что пора сматываться, и не думая, что поддатые нарвутся на ГИБДД, насильники молча неслись домой.
Первым через неделю позвонил Василий. Разговора не получилось. О чем можно было говорить, если они, протрезвев окончательно, поняли, что натворили что-то ужасное. Ни тот, ни другой ни о каком насилии и не помышляли. Все водка и не понятно откуда появившаяся вдруг эта школьница. Время шло, их никто не трогал, да и из рыбаков никто не рассказывал, что в Сидоровке что-то случилось.
На зимнюю рыбалку Василий сходил пару раз, хотя последние годы они вдвоем и зимой ловили щук на жерлицы.
А к весне многое забылось и они даже пару раз встретились и попили пива, не касаясь больной темы. Только обсуждая открытие нового сезона, о Сидоровке умолчали и это умолчание было красноречивее многих слов. Решили, что начнут сезон у водозабора или в районе оврага. Там они бывали и раньше, места хорошие.
Но Василий уехал в командировку и Федор начинал один. В первый же выезд он поймал 4 щук, а через неделю шесть. Все работало. Федор укреплялся в убеждении, что никакого атомного взрыва в его жизни не было. Рыбалка быстро помогала вернуться в привычное русло. Вернулся Василий, и они рыбачили вместе и по отдельности все лето. И в их разговорах появились намеки на Сидоровку, из которых было понятно, что теперь это уже для них совсем не преступление, а приключение.

… Валерий брал в лодку удочку и самодельный спиннинг. Ловил, как и раньше – на поплавок. А на спиннинге у него была привязана найденная в траве блесна. При встрече с рыбаками, некоторые обращали на нее внимание, но не более того. Моторная лодка позволяла охватить большую площадь, и Валерий часто подъезжал к рыбакам, чтобы узнать, как дела. За лето многие его уже знали и порой сами подплывали к его лодке. А он всматривался в лица. Молодые и старые, разговорчивые и угрюмые. Все разные, но ведь кто-то обидел его дочь? С первого дня он был уверен, что их было двое. Спрашивать дочь он боялся.
Не все встречи были гладкими. Иногда на него орали, что он распугал рыбу, иногда привязывались, чтобы сгонял за водкой. Валерий понимал, что без этого не бывает и терпел. Он регулярно бывал в четырех выбранных точках, но точило сомнение: а вдруг он ошибся в выборе? Речка большая и за целое десятилетие можно не встретить тех, кого ищешь. Но он был упрям.
Дело поворачивало к осени, причем не обычно быстро. Галя звонила часто и просила оставить Олю на один год. Они устроили ее там в школу и надеялись, что все медленно поправляется.

Валерий залил полный бак и двинул вдоль берега. Так он смотрел, много ли на берегу машин и где сегодня кучкуются рыбаки. Наплыв уже спал и на воде появлялись только самые заядлые. Но десяток машин он увидел. Еще заставило его напрячься и то, что всего пара машин были ему хорошо знакомы. Если бы они стояли в куче, то Валерий подумал бы, что это большая компания отдыхает. Машины вытянулись вдоль берега на несколько километров. Все рыбачили обособленно. УАЗиков на берегу не было. Валерий повернул руль и лодка понеслась от берега. Там маячила одна резиновая лодка. Он приблизился метров на 50 и бросив якорь, выключил мотор. Здесь было глубоко и спиннингист раз за разом бросал тяжелую блесну. Щука брала, осень заставляла ее активно кормиться. Мужик поймал пару щук и терпеливо сидел на одном месте.
- На что ловишь? – крикнул Валерий. Он давно определил, что тот бросает колебалку, но надо же было начать разговор.
- На колебалку, - подтвердил тот, - а ты?
- Все пробую, но толку мало. Ничего не поймал.
- На моторе не ловить нельзя. Мы вот на резинках у берега плаваем, а ты бы давно уже за горизонтом был.
- Да я эти места хуже знаю. Вот в Сидоровке, там я много ловлю.
- Мы раньше тоже туда ездили.
Сердце застучало. Валерий выложил на скамейку штук 5 покупных колебалок, последнее время он так делал при встрече. Среди них лежала и найденная блесна. Он ее завалил другими, чтобы сразу в глаза не бросалась. От волнения тряслись руки. Успокоился:
- У тебя нож есть? А то я свой сегодня утопил.
- Есть.
- Сейчас подплыву. Я на веслах, чтобы твоих щук не распугать.
Валерий плыл и ни как не мог решить, что его больше обрадует: тот это мужик или очередная ошибка. Лодки встали рядом. Мужик дал нож и пожаловался, что еще неделя и рыбалки кончатся.
Валерий отрезал кусок лески и вернул нож. Блесну на спиннинге у мужика он не видел. То ли тот так уложил свой спиннинг, то ли вышло случайно. Валерий кивнул на кучку своих блесен:
- Нормальные же, и чего не клюет? – и пошевелил блесны рукой.
Мужик начал что-то говорить и вдруг споткнулся:
- Ты Ваську что ли знаешь? – Валерий понял, что попал. – Рыбачил с ним?
- Ну, в Сидоровке.
- Значит давно. Сейчас он туда тоже не ездит.
- А сегодня не приехал?
- Да он болеет часто, простужается. В такое время он редко ездит. – Мужик взял в руки свой спиннинг, - вот же у меня его блесна.
Точь-в-точь, такая же, как у Валерия блесна качалась на поводке.
- Хорошая блесна, я такие редко вижу.
- Да ты что, какое там редко? Их же вообще нет, Васька их сам делает. Редко кому дарит. Видать ты ему сильно понравился. Тебя как зовут?
- Валера.
- Скажу ему, что блесну его видел. Обрадуется.
Валерий был сильно возбужден. Сходилось все. Рыбачат вдвоем, в Сидоровку ездить перестали, блесны сами делают.
- А он не про тебя, говорил, что на твоем УАЗике вы в самые дебри проехать можете?
- Ты что, перепутал ты все. Это на его УАЗике и ездим, когда вдвоем.
- Да я же поддатый был, перепутал. Хороший он мужик. Мы с ним вот так же сидели. Он тогда тоже щуки наловил. Дом хотел в Сидоровке купить. Чтобы все лето там жить, а зимой в городе.
- Видать и он не сильно трезвый был. Это он сейчас уже год, как не пьет. Откуда у него бабки на дом? По пьяни у всех планы наполеоновские. Тем более в Сидоровке. Хотя тогда еще может и мечтал, это уж сейчас лучше не вспоминать.
- Тогда пил. Закодировался?
- Да нет, мы тут по пьяни с ним влипли, вот и бросил.
Все. Перед Валерием был негодяй, обесчестивший его дочь. Он не казался монстром, был обычным рыбаком и это сбивало с толку. Валерий готовился встретить двух наглых типов и казнить их по своему закону.
Он отвернулся и замолчал. Перед глазами возникла дочь, стонущая в траве. Он боялся, что не сможет решиться и, отрезая себе обратный путь, тихо сказал:
- ты надругался над моей дочерью год назад.
Мужик обмяк и не мог вдохнуть воздух, чтобы произнести что-то. Это был он. Валерий завел мотор и на полном газу рванул в сторону. Когда леска на катушке размоталась до конца, последовал толчок. Валерий не оглянулся. Уже у берега он смотал леску обратно. На конце ее была все та же блесна с большим куском прорезиненной ткани.

Машина стояла на берегу два дня, и Валерий понял, что один приговор он свершил.
Не просто Валерию это далось, он жутко переживал, но отступать он не собирался.
Второго по имени и УАЗику он нашел быстро. Можно было подождать до весны, но носить это в себе Валерий не хотел. Через два дня он подошел к Василию, стоявшему рядом со своим УАЗиком, и предложил за большие деньги привезти из деревни лодочный мотор. Тот позарился на крупную сумму. Ехали молча, а когда дорога шла по обрыву, Валерий попросил остановить по нужде, ударил Василия по голове, запихал на водительское сидение и с высоты 30 метров столкнул в пропасть. Машина разломилась на две части и быстро затонула.
Брошенная Валерием блесна, упала рядом.