Пилюлькин

В восточной Сибири на краю России среди таежных сопок Забайкалья раскинулся чудный город со странным названием Чита. Там, в автобате, стоявшем в городском районе  Школа №17, довелось мне проходить офицерскую службу сразу после окончания училища. Это было время, когда страна,  похоронившая  за несколько лет  трех своих старых больных генсеков, получила как кару божью моложавого плешивого западофила, прозванного в народе Мишка Меченый, который сразу прославился тем, что ввел драконовские антиалкогольные меры, от чего военные с коньяка и шампанского перешли на спирт, а гражданские на самогон и одеколон. Вот в то смутное время прибыл к нам из ГСВГ  для дальнейшей службы начальником медчасти "старшой" лейтенант Коля Комар, маленький пузатый человечек с как-будто пришитыми к телу маленькими ручонками и ножонками. За свою внешнюю мультяшность личный состав части немедленно прозвал Колю Пилюлькиным. Приехал Коля с семьей, и до получения квартиры они стали жить в пустующем изоляторе батальонной санчасти.
 
Как-то раз вечером встревоженная Колина жена пришла в штаб к дежурному по части и сказала, что Пилюлькин загадочно пропал, уйдя из расположения еще утром. Дежурный, зная обычаи и нравы советских офицеров, для себя сразу понял, что Пилюлькин, если он нормальный офицер, должен где-то бухать. Увидав на улице слегка поддатого ранним похмельем начальника вещевой службы маленького кривоногого бурята по прозвищу Даша, он узнал, что Коля был замечен утром сразу после открытия винного отдела гастронома с авоськой, набитой бутылками с "горючим". Со всем этим счастьем он семенящей походкой держал путь в сторону общежития птицефабрики, которая находилась в километре от  нашей части.
 
-Ну, вот, так и есть! - обрадовался дежурный и снарядил экспедицию на спасение доктора Пилюлькина в составе сержанта-санинструктора и водителя батальонной ассенизаторской машины под боевым наименованием "говновозка". Им было приказано вырвать доктора из плена развратных птичниц и живым или мертвым доставить обратно в часть. Через 15 минут поиска Коля был обнаружен в одной из комнат общаги мертвецки пьяным в объятьях толстой  и такой же пьяной женщины. Тело было погружено на штатные брезентовые носилки для выноса раненых с поля боя и отнесено в кабину, в которой благополучно было довезено до медсанчасти. Бойцы достали нечуждое человеческим страстям  туловище с безвольно болтающимися руками и ногами и стали класть его обратно на носилки. Вдруг из санчасти выскочила Колина жена и, увидев вынос безжизненного тела, истошно завопила:

-Убииили! Коля! Коленька!
-Ничего страшного, будет жить,- сакраментально произнес, подходящий к машине дежурный.
-Заноси, -скомандовал он бойцам.

Следующий раз Коля отличился, когда уже стал счастливым обладателем двухкомнатной квартиры, и его семья освободила санчасть.  И вот в один день, когда я дежурил по части, меня вызвал начальник штаба, майор по прозвищу Стасик  и сказал, что по оперативным данным начмед старший лейтенант Комар получил со склада гарнизонного госпиталя 40 литров медицинского спирта и после этого таинственно исчез, как будто растворился в бермудском треугольнике. Судьба доктора мало волновала майора, а вот спирт был достоянием  части, вернее ее узкого  круга спиртоприближенных лиц.

После вечерней проверки я вызвал в ротную канцелярию санинструктора, и после допроса с пристрастием он признался мне, что Пилюлькин, получив заветную волшебную жидкость, повелел закрыть и опечатать себя в изоляторе санчасти, а всем вокруг говорить, что он отбыл на несколько дней на мифические сборы начмедов округа. Через несколько минут изолятор был вскрыт, и взору открылось идиллическая картина слияния "уехавшего на сборы" Пилюлькина с зеленым змеем. На койке в полном форменном обмундировании, включая ботинки и исключая фуражку, которая висела на вешалке, лежал в глубоком анабиозе Пилюлькин. Рядом с кроватью стояла обедневшая на пару литров огромная бутыль со спиртом и белая табуретка, на которой в тарелке лежал кусок черного хлеба и сиротливо скукоженный соленый бочковой огурец. На боку валялся граненый стакан, видимо неудерженный ослабевшей Колиной рукой. Драгоценная бутыль была извлечена из недр изолятора и под конвоем унесена на сохранение в кабинет Стасика. Пилюлькин же, в силу нетранспортабельности, был оставлен протрезвляться.

Дня через два на утреннем офицерском совещании комбат – грозный осетин с тараканьими усами, устроил забившемуся на крайнем стуле, похожему на испуганного хомяка,  Пилюлькину разбор полетов:
-Ну, шта, лыйтенант, служыт натоело? Позоришь звание врача! Ты, пилять, возьми свои эмблемы и змеев нахер спили, тыбе Комар только рюмки носить надо, нахер пилять!

После этого случая Коля накрепко завязал и даже вскоре был избран секретарем парторганизации батальона.

©Andrei Berezin 2010