Не зарекайся

     Я обычно не подаю. Большинство попрошаек настойчиво сверх меры, а иногда откровенно благоухает вчерашними винными парами. Но тут случай особый. Сижу в машине, читаю газету. Жду жену, кото-рая пошла по магазинам. Ниоткуда появляется старушка в потрёпан-ном, но чистом пальто и говорит смущённо, приятным среднерусским говором: «Милок, добавь, пожалуйста, на хлебушек». Я мотнул голо-вой и продолжаю читать. Старушка, как тихо появилась, так же тихо начинает уходить куда-то в сторону. И вот тут меня шлёпнула по те-мечку мысль: а ведь у неё действительно не хватает на хлеб, слишком уж непрофессионально просила она, очень стыдливо. Видно, родня далеко, или глуха и слепа? А может, и не осталось никого? И до пенсии дотянуть надо. С нашими-то пенсиями диета обеспечена с соблюдени-ем всех постов, великих да малых. Мне, вдруг, стало стыдно и за баб-кину родню, и за государство наше, и за себя. Я выскочил из машины, догнал старушку. Она, сгорбившись, семенила к домам. Наверно, я показал ей столько презрения, что она не рискнула больше просить. «Бабушка, возьми, что есть». Выгреб я мелочь из карманов, рублей пять-шесть. Она протестует: «Мне надо-то всего два двадцать». Кое-как вложил  монеты в её сухие ладошки, поработавшие на этом веку, дай бог. «Спасибо, сердешный».
     Жизнь - штука переменчивая. Если у тебя сейчас и здоровье крепкое и деньги водятся, и друзья и родня многочисленны, то, лет эдак через двадцать-тридцать что у тебя останется? Вот и не зарекайся.