Поговорим о религии

В последнее время довольно часто слышны такие рассуждения, что, дескать, греческая религия была мощной и крепкой. В качестве примера обычно приводят то, что имена греческих богов знают практически все. Так же практически всем известны греческие мифы. Даже двухтысячелетнее христианство не смогло справиться с греческим пантеоном. Соответственно, это относится и к римской (в принципе скалькировавнной с греческой).
В противовес этому расхожему мнению, славянские, а впрочем и другие «варварские» верования считаются слабыми, так как от них за тысячу лет не осталось ничего. За редким исключением.

А так ли это на самом деле?
Рассмотрим более внимательно процесс христианизации…

По самой своей сути христианство – религия рабская. И зародилась она именно там, где большинство населения было рабами или же максимально приближенным к ним, то есть в Римской империи. Будем таким образом рассматривать именно Рим. О Греции в данном контексте можно и забыть. Тем более, что она в данный период находилась уже в состоянии упадка. Греческие боги жили сами по себе и никакого отношения к распространению христианства не имели. Самое главное, они не мешали начавшемуся процессу христианизации. И христианству просто не нужно было с ними бороться. И их просто отодвинули на задний план, как персонажей мифов и сказок.
С Римом ситуация несколько иная. Свободное, но правящее, меньшинство как могло, сопротивлялось религиозным нововведениям. Отсюда и гонения на первых христиан. Отсюда и сочувствие к ним со стороны беднейших слоев, и быстрое распространение новой религии СНИЗУ. В результате собственно римскую мифологию мы знаем уже гораздо хуже греческой. Но ни греческая, ни римская религия не являлись соперниками христианству. И были просто отодвинуты с дороги. Языческие храмы Греции и Рима сохранились, так как не годились для рабско-фаллического христианства. Соответственно сохранилась и память о тех, кому они когда-то были посвящены. Вот мы их и помним…

Совершенно по-другому обстояло дело со славянами и другими «варварами». В свободном обществе не было места для рабской религии. Конечно, рабство было и у «варваров», но какое… Патриархальное. Каждый раб через некоторое время мог стать полноправным членом племени. Следовательно в «варварском мире» не оказалось благодатной почвы для зерна христианства. Свободные низы рабство принять не смогут. И тогда христианизация идет другим путем. СВЕРХУ! Где-то на стороне правитель (князь) принимает христианство, понимая, что эта религия позволит укрепить свою власть над соплеменниками.
Потом, под воздействием князя уничтожаются все жреческие институты: сами жрецы, вече, жреческие архивы, губится вся дохристианская культура. Правителю  не нужны свободные подданные. Рабами управлять легче. Происходит насильственная христианизация. Крестом и мечом. Однако, таким способом всех на колени не поставишь. Только вызовешь активное сопротивление. Как в былинах Добрыня топтал Змея и двенадцать змеенышей (Христа и апостолов). Шло самое сильное средство – переименование. Всех богов языческого пантеона переименовали в христианских святых. Вот корни забвения!
Для ускорения этого процесса христиане, в частности на Руси, для своих храмов начинают использовать старые языческие. Разве что сферическую главу высокой фаллической постройки (колокольни в православии) заостряют и  добавляют крест!
Таким образом, против «варварского» язычества ведется планомерная война до полного уничтожения.
Видимо, «варварские» боги были для христианства более опасными, чем греко-римские, раз против них ведутся боевые действия по всем возможным направлениям…

Вот и подумаем, чья религия более крепкая: та, что ведет неравный бой с превосходящим противником (до сих пор ведет, так что многие языческие обряды христианство нагло объявило своими, сохранились и идолы в виде икон, а также уникальная Пермская деревянная скульптура – тоже отголоски идолопоклонства); или та, что полностью сдала всех и вся, но оставив память о именах своих богов…

Это все сказано не против Бога, а скорее против христианской церкви, которая уже не соответствует своему назначению, а также против того, что делалось и делается Божьим именем.