Весь Мир в котомке 9 глава

Глава 9. В степи
Власть необходима, словно воздух
Иначе нет смысла жить.
Цимисхий

 Вот так и понеслись дни чередой, один за другим. Поиск магического артефакта затянулся до осени. Уже вовсю дули холодные ветра, а в предгорьях лежал первый снег. Все чаще Димур, енот Вакула и дракон Сафраил попросту отсиживались в пещере, пережидая бури и холодные, пронизывающие до мозга костей ветра, однако праздному ожиданию и вялым поискам вскоре наступил конец.
События, предшествующие этому обстоятельству, начались отнюдь не в пещере Сафраила, где нашли временное убежище наши герои, а в далеком замке, располагавшемся в живописной долине на берегу полноводного Дуная.

 Император Никифор Фока страдал от ужасной боли в висках, с тех пор как его грандиозный план, которому предшествовала столь же грандиозная работа, провалился. Боль в висках преследовала его особенно в часы заката, ближе к полуночи она становилась практически невыносимой. Казалось, она способна свести с ума, проклятая боль…
 Болгарские послы уехали, объявив о своем выходе из тройного союза. Венгры бурной, все сметающей волной, катились теперь по землям Болгар к границам его империи, и это практически не волновало Фоку. Что Венгры для имперских легионов! Гораздо страшнее было то, что славяне отвернулись от Византии, или почти отвернулись. Боль и только боль преследовала его, она не давала императору сосредоточиться ни на чем, кроме самого себя. Вот и теперь, ближе к закату, он, разбитый и униженный недугом, возлежал на мягких коврах в недавно выстроенном замке. Все же превозмогая первые приступы боли, великий и беспощадный Фока Византийский думал:
- Теперь, когда переговоры с Росами почти сорваны, и Болгарские кнезы ушли вопреки стараниям Императора, над Византией нависла угроза вторжения. На княжеские столы, в Киеве и у Древлян, сели внуки великой Ольги. А молодой внебрачный сын Святослава Владимир отправлен в далекий, забытый богами, Новгород, поселение отчаянных разбойников и свободолюбивых торговцев, не признающих никакой власти кроме вече, дикого извращения идеи демократии. Посланца Фоки Новгородцы закололи ножом, сказав, что тот убит в пьяной драке.
 Венгры успешно приближались к отрогам Карпат, грозя заполнить все земли, контролируемые малыми гарнизонами Византийцев. Император приложил холодную тряпку с уксусом к правому виску, в котором уже пульсировала боль.
«Как остановить лавину Венгров?» - эта фраза стучала в голове Фоки, вторя приступам боли. Венгры, еще одна напасть, они наверное тоже анты, все они, эти варвары с севера анты… Анты – значит анти, они всегда анти!
 В дверях неслышно возник раб Велизарий, старый и преданный, словно цепной пес.
Фока, приоткрыв глаз, слегка шевельнул пальцами. Велизарий поднес ему кубок, наполненный чистой родниковой водой и небольшую чашку, наполненную золотистым медом, смешанным с какими-то лекарственными травами. Фока съел ложку меда и запил водой, затем пошевелил пальцами, что означало вопрос: «Кто там еще?»
 - Мой господин… просят принять,- с поклоном ответил Велизарий. Его голос дрожал.
 - Кто? - прошептал Фока, с трудом фокусируя взгляд на склоненной голове Велизария. Ехидный трус…
 - Цимисхий, ваш полководец,- Велизарий склонился ниже, как бы пропуская Цимисхия ближе к императору.
 - Пусть его, зови,- прошептал Фока, мелькнула мысль «Молодчик вырос, войска боготворят его, почему чернь боготворит сильных, но тупых самцов, только и умеют что реветь, размахивая копьем. Боги, может быть, такому и надо было родиться мне… Ни ума, ни прозорливости, одна плоть, роскошная плоть, подобная скульптуре…»
 Велизарий исчез из его поля зрения столь же быстро, как и появился. Император закрыл внезапно уставшие глаза. Шаги полководца прозвучали раскатисто и твердо, при этом его доспехи звенели, словно храмовые колокола. По крайней мере, так казалось больному Фоке. Он вновь открыл глаза, при этом его взгляд из мутно-размытого, сделался пронзительно властным и светлым.
Цимисхий низко поклонился.
 - Мой император...
Фока кивнул, при этом его губа презрительно дернулась. Цимсхий продолжил, выждав паузу.
 - Мой император, полки готовы к возвращению в столицу, два легиона останутся здесь и вдоль реки, еще растянутся печенежские рати, будем ждать славян, как вы и приказывали.
Фока едва шевельнул бровью, давая понять юному полководцу, что понял его намеренья быстрее покинуть земли Болгар.
Цимисхий все еще не смотрел в глаза императору, старательно отводя взгляд стеклянно-голубых глаз. «Что ты задумал, Цимисхий? Давно я не видел тебя, подобен греческим богам, статен и красив, и столь же надменен», - мелькнула в голове императора вялая мысль. «Наверное, здоров как Критский бык… А славяне, неужели ты еще не понял, глупый мальчик, они не придут». Вслух же сказал, тихим голосом уставшего человека:
- Ты вырос, Цимисхий. Наверное, из тебя теперь выйдет неплохой полководец. Нет ли вестей от брата моего Святослава?
- Князь Руссов отправился на охоту в горы, Мой император. Они с Калокиром преследуют дракона, что поселился в горах.
- Эх... - вздохнул Император. – Время ли сейчас для всяких сказочных драконов и глупых охот. Эти славяне наивны, словно дети, их волнует только удаль и победы. Подумать, только все может рухнуть, а они на охоте! Отправляемся на заре, - Фока шевельнул пальцами, отпуская красавца полководца.
 Когда Цимисхий с поклоном удалился, император вновь закрыл потухшие глаза и отдался волнам боли. Внезапно за спиной его зашуршала чья-то одежда. Не поднимая век, Император произнес.
 - Это ты, мой спаситель?
 Холодные и тонкие пальцы Каджи-Мюрата легли на седеющие виски Фоки, из них словно текла прохладная сила, ненадолго освобождающая от ужасных спазмов.
- Да, мой господин,- голос был сухим, словно шелест осенней листвы, словно шум издаваемый чешуйками ползущей змеи.
 - Что ты думаешь об этом? - спросил Фока, почувствовав, как по спине его катится холодок.
 - Тебе угрожает опасность, мой господин,- произнес седой колдун, убирая руки от висков и стряхивая с них что-то невидимое.
- Она угрожает мне всегда… - раздраженно ответил, вставая с ложа, Фока. – Как спасти империю?!
- Сие знает лишь бог, - кланяясь, ответил советник-колдун.
- Бог!.. Что ты видел в камне? - вновь спросил Император, наклоняясь и глядя в серые глаза Каджи-Мюрата.
Колдун отвел взгляд, немного помолчал, и начал рассказывать.
- Оракул вновь молчит. Магическая сила, что расточалась из него столь щедро все эти годы, словно уснула, камень устал. Он даже изменился внешне, теперь он похож не на блистающий хрусталь, но на горный, красный гранит. Колдовать мы можем лишь вблизи самого артефакта и то, внося известные поправки в заклинания, - Каджи-Мюрат даже стал расхаживаться вдоль ложа императора, видимо, находясь в глубоком волнении. – Я склонен предположить, что ваша болезнь, мой император, есть суть изменений в камне. С тех пор, как мы завладели этим сокровищем, все шло благополучно, мы делали все, что хотели. Боюсь, теперь придется платить, сон камня - суть плата за волшебство, которым мы пользовались. Мы словно исчерпали его ресурс, и он ненадолго заснул, собираясь с силами.
- А!.. - воскликнул Фока, бросая золотой кубок в ближайшую колонну. За колонной, мелькнуло бледное лицо легионера охраны. – Неужели ты думаешь, что камень, пусть даже самый волшебный, способен развернуть лавину антов!..
- Не волнуйтесь так, мой господин. Возможно, он еще пробудится, ведь такое уже случалось,- дрожащим голосом продолжал колдун. – И тогда мы сможем исправить положение, ну, скажем, убить или заколдовать их владык, заставим их осесть в горах.
- Не ко времени, очень не ко времени этот его сон. Дьяволы и бесы! Империя в опасности, я в опасности!.. Ты…, что ты делал? Ты приносил жертвы, ты окроплял камень кровью, молоком, чем угодно!
- Да, мой господин, все усилия тщетны!.. - прикрыв голову рукой, обречено воскликнул в ответ Каджи-Мюрат.
 Никифор Фока прошел к портику и, прикрыв глаза, некоторое время глядел, как вдали у высоких стен нового города построенного на берегу Дуная кружит стая птиц. «Нет»,- думал Никифор. – «Что за нелепый народ, великий Рим, а затем и Византия, тянут его к свету к образованию к искусству, заставляют его стать цивилизованным, познать всю прелесть демократии. В ответ же черная неблагодарность и дикое непонимание, славянские племена из века в век стремятся к ярму, к своему ярму. Они сами взваливают на себя чудовищ в облике князей, грызут друг другу глотки».
 Виски императора пронзила острая боль, он пошатнулся, и Каджи подхватил его под локоть.
 – Чудовищно… Каджи, чудовищно не понимать всю нелепость происходящего, империи угрожает опасность, а эти глупые сенаторы затевают распри вместо того, чтобы поднимать легионы, готовить города к приходу варваров.
 Каджи-Мюрат закивал головой, вторя мыслям императора Фока, продолжал полушепотом:
- Мы должны вернуться, плевать на ушедшее колдовство камня, в конце концов, камень не всегда управлял людьми, империи прошлого возникали отнюдь не благодаря магической чепухе… Каджи, ответь мне, неужто пришло время Византии, неужто ей придется испытать участь Рима?
- Мой господин, не стоит так убиваться, ведь ничего еще не случилось, ваша молодая супруга сможет продержаться до вашего возвращения, Феофанно умна и сметлива, она сможет удержать империю от бунта до вашего возвращения. Что же насчет антов… Они не смогут победить империю, слишком буйный народ, или скопище народов, я… - Каджи помолчал, словно собираясь с мыслями. – Мне кажется, они никогда не смогут стать народом, объединенным единой идеей.
Фока кивнул головой, соглашаясь с колдуном.
- В столицу! Отправляемся немедленно в столицу! Может быть там мы сможем, исправит положение, ах!.. - восклицал император, сжимая виски.
 Легионы выдвинулись в туже ночь. Никифор Фока возвращался в Византию, навстречу своей гибели. Пока еще не зная о заговоре, который, словно нарыв, назрел и готов был вот-вот прорваться. В империи, где жизнь сенаторов была благополучна и счастлива по сравнению с тем, что творилось на её границах, ждали перемен, новых впечатлений. – Глупцы!.. глупцы!.. - шептал Фока, лежа в носилках, по дороге домой.

 Легионеры бодро маршировали, уходя от готовых восстать Болгар и от предавших их Руссов. Князь Святослав охотился на дракона, предпочтя выждать время, он готовился оккупировать Фракию, но, увы, его планам тоже не суждено было сбыться. Святослав и Калокир заключили договор с кочующими по Болгарии Венграми. Они выжидали, предпочтя союз со славянами дружбе с империей Фоки. Болгары предпочли руссов византийцам, не доверив императору, они тем самым избежали хаоса, которых вот-вот сметет империю.
 Один Фока не мог позволить себе ждать, его последняя надежда, загадочный, волшебный камень внезапно утратил свою мощь, а за последние десять лет Никифор так привык к его силам, помогавшим императору влиять на весь мир.
 Магрибский колдун и жрец черных богов, Каджи-Мюрат, готовился похитить камень, ибо он успел узнать недалекое будущее. Его господин, император, должен был пасть жертвой заговора своей молодой супруги и её талантливого любовника и полководца Иоанна Цимисхия.
Этой же ночью колдун сбежал, тща надежду на то, что магический кристалл, обладатель которого мог стать правителем мира, всего лишь уснул, а не перестал существовать. Все эти годы Каджи-Мюрат выжидал, терпеливо экспериментируя с камнем, и вот время побега пришло. Жаль только камень уснул, но его силы вполне хватит, чтобы укрыть Каджи от глаз сенаторов-предателей. А нового императора он сам со временем создаст, не здесь, так в другой империи. Каджи торопился…
 Чудовищное разочарование постигло Каджи-Мюрата почти месяц назад, когда он сам решил сменить императора. Он строил козни, готовя переворот. Однако, в связи с изменениями в камне от замыслов пришлось временно отказаться. Камень вдруг перестал светиться и стал мутнеть. Сколько не вглядывался колдун в его глубины, сколько не колдовал он, пытаясь проникнуть в его тайну, кристалл перестал выдавать магические эманации, он словно засыпал, погружаясь в полное молчание. Его магия засыпала вместе с ним, унося с собой надежды Каджи-Мюрата. Отчаянье и страх теперь были в сердце колдуна из Магриба.
 Никифор Фока, император Византийский, должен был вскоре умереть, а его убийца не пощадит колдуна, если б не сон кристалла, у колдуна был бы шанс. Теперь ему оставалось только бежать, бежать, унося с собой уснувший артефакт. Лошади уносили в ночь невзрачную кибитку, в которой сидел переодетый в одежды простого персидского купца Каджи-Мюрат.

 А где-то в глубинах скрытого морскими водами хребта, существо, не имеющее живой плоти, разум, состоящий из камня и магнитных полей, корректор почв Hofer-G0002, наконец-то забылся долгожданным сном, приносящим покой. Нейроны магнитного мозга перестали посылать мириады импульсов. Корректор почв, доставшийся планете в память о прошлых её хозяевах, отключился на короткое по масштабам вселенной время.
 Агент иной цивилизации, или нескольких цивилизаций, давно идущих другим путем, благополучно приземлился в центре одного из материков. Он спешно развернул сеть высокочастотных передатчиков-спутников, способных деформировать сигналы мозга живущих на этой планете существ. Глобальный эксперимент начался, и что бы ни предпринял Координатор или спящий в глубинах океана корректор почв, исход битвы был почти предрешен. Bogy-L00125 вступили в борьбу на совершенно ином уровне, они меняли уже измененное своими врагами. Битва теперь будет вестись в головах землян, страшная битва за их души…