Беседы с мудрецами Чарльз Калеб Колтон

Сегодня наш неутомимый медиум мысленно побеседовал с духом английского литератора
Чарльза Калеба Колтона (1780-1832). Вот запись их диалога:

М. – Уважаемый сэр, мой первый вопрос, как всегда, о главном, – о счастье.
Помогает ли мудрость достичь его или оно доступно каждому?

Ч.К. – Вот в чем разница между счастьем и мудростью: тот, кто считает себя самым счастливым, действительно самый счастливый; но тот, кто считает себя самым мудрым, скорее всего самый большой дурак.

М. – Это верно. Вот Ваш современник Артур Шопенгауэр считал, что счастье – это отсутствие несчастья, и с этим не поспоришь. Однако в жизни каждого человека хватает и горя, и забот, и неприятностей. И только поддержка друзей помогает нам справляться с нашими бедами.

Ч.К. – Многие наши несчастья было бы легче перенести, чем утешения наших друзей.

М. – Что Вы говорите! Разве ближние не переживают наши беды как свои собственные?

Ч.К. – На одного человека, искренне сочувствующего нашим горестям, приходится тысяча тех, кто искренне завидует нашим успехам.

М. – Значит, чем скромней наши достижения, тем люди теплее к нам относятся?

Ч.К. – Если хочешь нажить врагов, превзойди других; если хочешь приобрести друзей, позволь себя превзойти.

М. – Увы, похоже на правду. Только чего стоят такие друзья! Это просто знакомые, которые редко нас вспоминают, что, возможно, к лучшему.

Ч.К. – Если вы хотите, чтобы вас знали незнакомые, живите в деревне; а если хотите, чтобы вас не знали знакомые, живите в городе.

М. – Вот я и живу в городе, где люди забывают друг друга. Но без общения  они скучают.
А от общения устают и раздражаются. Как это понять?

Ч.К. – Человек – парадокс во плоти, связка противоречий.

М. – Это верно. Некоторые люди боятся покинуть опостылевшую службу, потому что не знают, чем себя занять, оставшись дома.

Ч.К. – Многие из тех, для кого день тянется слишком долго, сетуют, что жизнь слишком коротка.

М. –  Внутренняя пустота – это беда многих.

Ч.К. – Скука породила больше игроков, чем корыстолюбие, больше пьяниц, чем жажда, и больше самоубийств, чем отчаяние.

М. – Вот как! Ведь самоубийство – ужасный грех с точки зрения религии. Как верующие люди могут отважиться на такое!

Ч.К. – Люди будут спорить из-за религии, писать о ней книги, сражаться и умирать за нее, – но только не жить по ней.

М. – Но почему не жить по ней, если ради нее некоторые идут на смертные муки?

Ч.К. – Мученическая смерть доказывает, что человек не был мошенником, но не доказывает, что он не был глупцом.

М. – Вы так считаете? Впрочем, настоящих святых всегда было мало. Единицы.

Ч.К. – Мученики порока превосходят мучеников добродетели как своей стойкостью, так и числом.

М. – Возможно, этих несчастных искушает дьявол?

Ч.К. – Турки говорят: дьявол искушает всех, но ленивый человек искушает дьявола.

М. – Что же, если человек ленивый, то он много зла не совершит. И скучать не будет.  Ведь достаточно взять в руки хорошую книгу, и скука уходит прочь. Как Вы думаете, чтение – это развлечение?

Ч.К. – На многих книгах ум читателя отдыхает, и причина этого очень проста: точно так же отдыхал ум писателя.

М. – Ну, что же. Отдых человеку необходим. Но ведь читают не только, чтобы развлечься?

Ч.К. – Некоторые читают, чтобы думать; таких очень мало. Другие читают, чтобы писать; таких много. А третьи читают, чтобы говорить; и их огромное большинство.

М. – Скажите, пожалуйста, те, кто читает, чтобы писать, – они занимаются плагиатом?

Ч.К. – Если вы крадете у современников, вас обругают за плагиат, а если у древних – похвалят за эрудицию.

М. – Вы меня успокоили: я свои беседы веду, как правило, отнюдь не с современниками.
Сказать по правде, современники мне не кажутся такими интересными. Возможно, я ошибаюсь.

Ч.К. – Современники оценивают скорее человека, чем заслуги; но будущее будет смотреть на заслуги, а не на человека.

М. – Не уверен, что будущее воздаст всем по заслугам. Мне кажется, что посмертная слава – дело случая.

Ч.К. – Слава – это могильщик, который обращает мало внимания на живых, зато обряжает мертвых, устраивает их похороны и провожает в могилу.

М. – Боюсь, что покойным это уже ни к чему. А потому надо радоваться жизни, ничего не ожидая от потомков. Это ведь доступно всем, а не только тем, кому улыбается фортуна.

Ч.К. – Счастье распределено более равномерно, чем это кажется некоторым.

На этой жизнеутверждающей фразе мы простились с нашим милым собеседником.