Кошки

   Матвей Соснов вышел из своей избы. Было лето, но даже телогрейка не спасала от пронизывающего холодного ветра. Хотя испугать Матвея холодом было нельзя, но этот год выдался совсем не путевым.
Жил он с родителями в забытой всеми северной деревушке Тамица, стоявшей на самом берегу Белого моря и никаких других краев в силу своей молодости не знал. Да и образованием в те далекие времена народ не баловали, а уж деревенский люд не мог об этом даже помыслить. Самые образованные знали, что в сотне километров стоит город Онега, но бывали там не многие. И далеко по деревенским меркам, да и зачем? Деревенские мужики ничего не делали зря, и чтобы идти пехом в Онегу, надо было ожидать больших событий. Большие события в стране шли своим чередом – менялись цари, менялись законы. Но и в Тамице были события не меньшего масштаба. Вот троих парней забрали в армию, прошло почитай 4 года, а где они? Вот приезжали какие-то важные городские люди и угнали половину всего деревенского скота. Кто-то помер, кто-то неладное творит. Вот и собирали в город мужики посыльных своих, когда раз в 5 лет, а когда и в 20. А что толку? Те только про дорогу, да про Онегу рассказывают, а решений никаких не бывало.

Вот и Матвей жил себе и никаких мыслей, кроме деревенских, в голове не держал. Ему уже было 15 лет, и всю деревенскую докуку он знал наравне со сверстниками.
Крестьянское дело на севере сильно отличается от других мест. Земля холодная, растет все медленно, а многое и вообще не успевает. Разве, что картошка. С нею управиться было делом не хитрым. Основным же занятием у поморов было лесное дело, а еще первей стояло морское, то есть рыбацкое. Зверья разного было столько, что далеко от деревни страшно было отходить, да и незачем. Охотиться могли все от мала до велика.
Морским промыслом тоже занимались все, хотя лодок ни у кого не было. Лодки на Белом море зачем? Приливы да отливы по километру. В полную воду угребешь, а вода уйдет и куда с лодкой? Да и смысла в лодках не было. Рыбы было полно. И красавица семга, и сиг, и селедка. Да и зимой навагу да кореха мешками ловили. Ни о какой продаже и не думали. Кто купит, если в каждом дворе рыба поленьями лежит, а чужой человек до Тамицы в жизнь не доберется. Разве, что власти какие обозом нагрянут.
Охотился Матвей больше по нужде, а вот рыбачил с удовольствием. Зверь был не пуганый и большой хитрости не требовал, а вот с рыбой надо было хитрить.
Но рыбалка в деревне была отнюдь не развлечением, а тяжелой работой. Снасти все были самодельные, а море порой штормило и воровало у рыбаков сетки, рюжи и переметы. Воровало и самих рыбаков. Зимой, не смотря на стужу, все-таки погибали редко. День зимний на севере короток и рыбачили все рядом с деревней. Если кто и перепьет, до дому дотащат. Но по всякому бывало. А вот в сезон открытой воды тонули мужики чаще. Такие вот дела. И ночи белые - все видать, и пьяным на берегу выспаться можно, а тонули. Опять же и лодки ни при чем. Редко когда свидетели оказывались, а так все чаще – уйдет мужик на перемет, а к вечеру и нету его.
Тогда-то и услыхал впервые Матвей рассказы стариков о кошках. Якобы в море есть такие места, кошками называются, что зайдет туда рыбак и уже не вырваться. Народ был темный и объяснений не сильно искал. Кто-то верил безоговорочно, кто-то считал, что брешут по-новому.

Но однажды пришла беда и к Матвеевой родне. Родной дядька, здоровый от природы мужик, опытнейший рыбак, ушел в тысячный раз проверять рюжи и исчез. Так и не нашли. Разные ходили разговоры, но все как-то опять свелось к кошкам. Пошел он один, трезвый. Зашел за мыс на убылой воде, а дальше только догадки. То ли кто-то мужиков в море утаскивает, то ли еще какая беда? Но в том-то и дело, что кошки эти по рассказам не живые были. А не живая как утащит? Пережили и это горе, их в ту пору было не мало. Не то, что больниц, лекарств ни каких не было. Знали, что черемуха от поноса, да малина от жара. А случись какая травма, хоть мелочь, и помереть запросто можно.
И как-то так получилось, что Матвей после дядькиного исчезновения стал все больше задумываться о кошках этих. Страсть как хотелось посмотреть на них. Но кого не спросит, все по-разному описывают. Видно, что на ходу сочиняют. Потому и приходилось самому все объяснять, да только хорошо то объяснять, что понятию доступно. А что в те времена доступно было? Да почти ничего. Хоть дождик с неба, хоть гром с молнией – а откуда такое чудо, если задуматься? Вот большинство и не пыталось разбираться. Только время терять.
Перекрестятся и забудут. Но Матвею повезло. Поехал он помогать отцу по печному делу в соседнюю деревню – Кянду. Отца часто звали печи ставить, лучшим печником был. И вот там у мужиков по пьяному делу разговор на кошек то и повернул. Нового то ничего Матвей не услышал, но узнал зато, что тетка одна в Кянде больше всех про кошек знает. И удалось ему не надолго к тетке той сбегать, расспросить ее.
И рассказала она ему удивительную историю.

 Была она еще не старая, и лет десять назад у нее на глазах муж утонул. Она на берегу сидела с ребенком, а муж пошел по убылой воде продольники проверять. Было это к осени, холодно уже. Но видно было, как он подолгу у каждого продольника возится. Значит, камбалы много попало. А дело уже к вечеру двигалось. Смотрит она, а вода уже прибывает. И удивительное дело, муж ейный  через какое-то время вроде как на острове очутился. Видно-то уж в сумерках плохо. Но возится он с продольником и не видит, что вода его уж со всех сторон обошла. Женщина чувствует, что не ладно что-то, кричит ему с берега, а ведь далеко до него, да на море еще всегда вода шумит. Не докричишься. Так вот и стемнело, а мужа все нет. А потом и вода к ногам пришла. Бегала она поберегу, бегала, а что толку. В деревню прибежала, мужики спохватились и на берег, а нету мужа ее. Так и сгинул. Вот и весь рассказ. Поразил он Матвея сильно. Не поверил он, что среди моря остров очутился, но не похоже было, чтобы тетка врала.
Еще больше мучиться стал он после этого рассказа. Как же так? Почему же мужик на берег не вышел? Не мог же он по колено в воде рыбу собирать. Да и приливы не такие стремительные. Пешком от него уйдешь и бегать не надо. Тысячи раз проверено. Часто сидел Матвей на берегу и ждал, не появится ли и вправду какой остров или какая кошка. Нет. Море как море и вода туда сюда по два раза за сутки гуляет. Как она может здоровых мужиков утаскивать?

Но вот в это лето случился с ним такой фокус, точь-в-точь, как тетка рассказывала. Жарища была и купались они с ребятами на убылой воде. Убежали к самому краю, чтобы не дожидаться прибылой, как обычно делали. Очень уж солнышко палило. Такие дни на Белом море по пальцам пересчитаешь. Наплавались вволю и на теплый песок, чтобы согреться. Жара жарой, а вода в Белом море всегда холодная. Потом вечное занятие – медуз искать. Их же в лужах полно остается и такие красивые. Вот и носились в поисках невиданной красы. Бывало, и рыбешка в лужах оставалась, тогда и ее гоняли из озорства. И тут вспомнил Матвей, что отец ему червей велел накопать. Сбегал на берег, взял лопатку деревянную, для червей специально сделанную. Черви в песке живут. Идешь во время отлива, а на песке кругом кучки да ямки. Это черви морские свои следы оставляют. Где кучка да ямка – между ними и копай. Только черви эти шустрые и копать надо быстро. Да только Матвей уж не одну тысячу их поймал. Вот и в этот раз почти не промахивался. Уже в мешочке вес чувствовался, но надо еще больше. А ребята в стороне резвятся. И тут слышит, они его зовут. Кричат, что пора домой. Мало червей, отец ругаться будет. Хотел крикнуть ребятам, чтобы не ждали его. Повернулся и обомлел. Между ним и ребятами уже метров 50 воды. А он на самом настоящем острове. Вот уж чудо, так чудо! Берег весь, как на ладони, гладкий и ровный, а остров прямо на глазах вырос. Сильно озадаченный побрел Матвей к ребятам, и ведь в самом глубоком месте по пояс оказалось. Оглянулся, а остров его все так же возвышается. Пытается ребятам на берегу про это чудо объяснить, а они в пол уха слушают и свои разговоры ведут.
Не пошел он с ними домой, сказал, что догонит, а сам стал ждать, что же с островом будет. Хотя и страшно было одному оставаться. Может, кто с острова вылезет и его утащит? Минут через двадцать стал остров уменьшаться и через пол часа совсем в воде исчез. Сидел Матвей, ошарашенно глядя на исчезнувший остров, а в голове крутились самые фантастические мысли: неужели это была кошка, а он у нее на спине копал червей? Ведь сильно это было на теткин рассказ похоже. И откуда она взялась? Может это что-то живое, хотя и из песка. Караулит людей, а потом хватает и под воду? Хоть и страшно было, но сидел до темноты. Все думал, может опять спина покажется.
С того самого дня Матвей не просто думал о кошках, а из головы не выпускал. Ходил на то место с ребятами и даже с отцом один раз. Нет, не показывалась больше кошка. Многие думали, что фантазирует парень.

В тот год больше не встретился он с кошкой, но думать о ней не перестал. А поздно осенью утонули сразу два соседских мужика. Это все думали, что утонули, а Матвей уже был уверен, что это кошка их утащила.
Зимой с Онеги обоз с рыбаками на неделю приходил. Наваги сколько тонн увезли. И был там один мужик грамотный, который Матвея слушал очень внимательно и все вопросы задавал. А перед отъездом пригласил его в Онегу и сказал, что там у них компания, почти все грамоте обученные и Матвею с учебой помогут. Сказал, что кошки эти – очень интересное природное явление и он об них в Петербурге поспрашивает.
Уехал обоз, а какая там учеба? И отец не пустит, и что там в городе Матвей есть будет? Ни денег у него, ни продать чего. Сильно не понятные эти городские дела. А через год ему передали, что ученый тот все еще ждет Матвея.
Нет, не поехал он ни в какую Онегу. А вот вторую кошку увидал. К тому времени он уже повзрослел. И подумал однажды, что надо на новые места походить, может, где целая куча этих кошек есть? Ушел он тогда далеко, ни разу там не бывал. Да и снастей ни чьих в море не видно было. Дождался отлива и сел с ружьем на берегу. Нет, не собирался он кошек стрелять, но в такой дали без ружья опасно. И ведь такое место выбрал, что прямо перед ним метрах в 300 от берега кошка эта и вылезла. Точь-в-точь, как первая. И так захотелось к ней на спину залезть, но даже с ружьем страшновато было. Так и сидел, как гвоздями прибитый, пока кошка не утонула. Нашел! Убежал домой, а на следующий день, никому не говоря снова на старое место. С волнением ждал он начало прилива. Вот пошла вода на берег. Досидел он до темноты в полной растерянности, не было ни намека на кошку. Еще и дома от отца попало за то, что одни глупости на уме. 
Семнадцатый год парню, пора уже по печному делу отца обгонять, а он все по  берегу  бродит. А Матвей уже совсем с толку сбился. Как это они, кошки эти передвигаются или они в воде живут, а изредка на поверхность на охоту выходят. Увидят рыбака и сидят на него в засаде. Он уже почти уверен был, что живые они, вот только помнил он, что спина у них из простого песка. И очень хотелось узнать, какой же они величины?  И что они потом с рыбаками делают? Вопросов у него было много, а вот ответы взять было негде.
То, что они есть, Матвей уже знал точно и видел две штуки, но оба раза от волнения не смог он разглядеть, как же все это они делают. Если бы они хоть раз в одном месте появились, а так раз в год случайно наткнешься, если повезет. У них в деревне никто их и не видал, а кто видел, тот и не понял, что рядом с кошкой был.

А жизнь текла своим чередом. В теплые дни все также купались в море, не боясь кошек. Плавал без страху и Матвей, но коснется в воде чего и вздрагивает. Опять камень, а он уж думал не кошка ли? Но вот на прибылой воде они никого не трогали. То ли уходили на глубину, то ли еще куда прятались? Было пару раз, пьяные мужики тонули на полной воде, но не кошачьи это дела. Вытащить вытащат, а откачать уж не могут. Кого и откачивали, и такое бывало. С водой же шутки плохи, а уж с морем подавно.
Еще были монахи, с Кий-острова приходили. Умные люди были. Столько всего порассказали, а вот про кошек ничего. Всю жизнь посреди моря живут на маленьком островке, а не встречались. Но слыхать слыхали.
У них тропа тайная на остров была. Никому не говорили, и так никто их и не выследил. Остров то от берега далеко, почитай на горизонте, а вот в убылую воду они вброд на него перебирались. Но не каждая вода для этого годилась. Надо было, чтобы звезды по-особому выстроились, а в другие дни не доберешься. Уж как они об этом узнали никому не ведомо. Так вот, бывало, что с тропы этой их кто-то стягивал. Но они же люди набожные, каждый раз обратно на тропу выбирались. Сильно говорят, тянет, удержу нет. И ведь не ветра и не течения. И вот они тоже на кошек грешили. Но видать не видели.

Так прошло еще два года, отец Матвея и делу обучил, и женить осенью собрался, а вышло совсем по-другому. Приехали люди онежские и всех мужиков молодых по приказу царя в армию увезли. Увезли и Матвея.
Много он всего узнал, много и мест интересных видел. Совсем уж взрослым мужиком стал, да еще и грамоте обучился. И встречаясь с учеными людьми, все рассказывал им о кошках. Те слушали внимательно, но понимали, что так не бывает. Путает мужик или фантазирует. Один только твердо сказал, что живых таких кошек в море быть не может, а вот природа чудеса еще не все открыла.
Долго они спорили. Как не живые, если в разных местах появляются? Сегодня здесь, а завтра за пять километров. Да и рыбаки, которые трезвые, от неживых бы освободились. Живые, все-таки, - говорил Матвей. Но ведь и ветер не живой, а места меняет, и ручьи бывает, новую дорогу найдут, а в далеких пустынях и песок за ночь новые кучи насыпает, да такие, что как гора, - отвечал ему ученый. Так и остались при своем. Жизнь при царе у крестьян была зависимая и куда судьба заведет, мало кто знал. Вот и Матвей вернулся в Тамицу, когда уж за тридцать перевалило. Народу знакомого поумирало не меряно, и отца уж без него схоронили, легкие застудил и быстро помер. И соседей уж вообще никого, дом заколочен стоит. А из тех, кого тогда вместе с ним в армию забрали только два инвалидами и вернулись, почти сразу угораздило.

Матвей вернулся мужиком справным и здоровым. Начавшее было хиреть хозяйство поправил, через два месяца женился на совсем молодой девчонке. Женихов в деревне было не много, а справных еще меньше. Хорошо по деревенским меркам зажили.
Но прошло совсем немного времени и захотелось Матвею на кошек взглянуть. Вроде и взрослый уж мужик, а такая ерунда в голове. Не скажешь ведь никому. Вот и говорил, что на охоту идет. Для отчету пару зверюшек подстрелит, в основном зайцев, а потом и сидит на берегу, прилив ждет. Были мысли, что за долгие годы уплыли кошки отсюда, но нет, нет да и вспоминали мужики, как два года назад за осень трех рыбаков не нашли.
И все-таки сомнения были. Раз пять уже бесполезно отсидел он на берегу и все думал, что это последний раз, а потом опять тянуло. И однажды он увидел какой-то странный предмет на мели. Предмет был большой, как гигантская галька. Но здесь таких камней никогда не было, да и шторм большой не гулял на этой неделе. Матвей пошел к странному предмету и подходя понял, что перед ним гигантская рыбина, а скорее всего кит, о которых он слыхал за время странствий. Но в их краях никто о китах не слышал, не говоря уже о встречах. Кит был мертв, и подходил Матвей не опасаясь. Долго он разглядывал огромную тушу. Появились даже мысли, что может, вот эти киты и воруют людей? Но он ведь расспрашивал про то, едят ли киты людей и все смеялись, отвечая, что нет. Но может это кит – людоед? Матвей так увлекся китом, что удивился, когда с одной стороны к киту подошла вода. Он оглянулся и побледнел. В сторону берега до песка уже было метров сто быстро прибывающей воды. Вот и попался он в лапы этой кошки. Как бесшумно охотится она? А может кит этот у нее в виде приманки? Матвей быстро сбросил одежду и с ходу забрел в холодную воду. Вода обжигала и с каждым шагом становилось все глубже. Он почти запаниковал, но именно в этот момент вспомнил, как ученый говорил ему, что кошки не живые и успокоился. Вода уже была до подмышек, а остров сзади с китом все торчал. Матвей поплыл. Метров 20 он проплыл и почувствовал под ногами дно. Вставал осторожно. Мало ли что выкинет эта хитрая кошка? Нет, с каждым шагом становилось все мельче, и вскоре он уже был на берегу. Случилось то, чего он ждал десятилетия. Кошка хотела его поймать, но отпустила. Почему? Вскоре вода пришла к самым соснам, и тушу кита стало подносить к берегу. Матвей пошел домой, чтобы рассказать про кита и пускай все деревенские увидят это чудо. Говорить про кошек не хотелось, да и не кому было слушать.
Дома Матвей, привезший с собой бумагу и карандаши, стал писать все, что с ним произошло в мельчайших подробностях.

А потом у него родился сын, через год второй и Матвей с самого раннего детства таскал их с собой. Но, старший рос парнем ленивым и  хитрым, хотя в деревне особо лениться некогда. С годами он все больше старался проводить время с матерью – та ему потакала и работать не заставляла. Матвей злился, но потом понял, что его не переделаешь и больше времени стал уделять младшему. А тот удивлял еще больше. Не по годам рассудительный и с детства не знающий, что такое нытье. Ходил с отцом по лесам, спал в сырости и по хозяйству за все брался.
А когда ему было всего 6 лет, они с отцом оказались на берегу и встретились с кошкой. Сенька слушал очень внимательно, смотрел на кошку не отрываясь, и даже задавал отцу вопросы.
- Вот если эта кошка из песка вылезает, то почему все камни на месте, а самой ее нет?
Матвей об этом даже не думал, а тут и сам удивился. Они попали во время прилива с раннего утра и подождали, пока кошка «утонет», а потом во время отлива сходили на то место.
Была кошка, а прошло 6 часов, и ее нет. А ведь и правда, камни все по бокам так и стоят. Получается, что она между камней вылезала.
- А где у нее глаза и рот? – спрашивал Сенька и отец опять терялся в догадках.
А дома Сеня вдруг сообщил, что они с отцом теперь будут кошек искать. Ни мать, ни старший брат, толком и не поняли, чего там малой фантазирует, да и Матвей думал, что тот просто так брякнул. Но вечером сын снова спросил, уже наедине: - пойдем на то же место или в другое?
Часто ходить не получалось. Деревня отнимала все время, а еще надо было ставить печи соседям или бывало кому и подальше. Но сын вдохнул в Матвея новые силы, и они все-таки все чаще уходили на берег. Кошек не было. Даже взрослый бы потерял терпение, а Сеньке все нипочем: - в следующий раз в другое место сходим.
А однажды, когда ему уже исполнилось десять лет, он прибежал возбужденный к отцу и на листе бумаги долго рисовал свою встречу с кошкой. Парень он вырос отчаянный и сплавал на кошку, вбив ей в спину кол. А потом досидел до убылой воды и оказалось, что ни кошки, ни кола в том месте уже нет. Но кол этот он нашел на следующий день на берегу – волной прибило. Никаких кошачьих следов на нем не было.

Матвей был поражен рассказом сына. И именно в этот момент он решил, что надо отдать его учиться в Архангельск. Собрал лошадь, и вдвоем с сыном двинулись по давно забытому Матвеем пути в Онегу. Там он хотел найти кого из мужиков, которые приезжали давно с обозом и порасспросить об Архангельске. Мужиков не нашел, но зато в одной богатой семье ему предложили оставить сына на год, а там они посмотрят и его в Архангельск свозят.
Жалко было оставлять Сеньку, но тот серьезно сказал, что учиться надо и он справится сам, но жаль только, что за кошками смотреть некому. Так и расстались.
А рано весной Сеня приехал с попутным обозом сам и все удивились, как быстро он стал городским. Привез письмо от хозяев, которые его хвалили и благодарили Матвея. А порассказал и того больше. В Архангельске он уже побывал и за месяц много узнал и многому научился. С хозяевами повезло, как никогда. Они, видя, что парень он одаренный, все делали, чтобы ему помочь.
В Архангельске ему сказали, что лучше бы двинуть в Питер, но далеко, да и пропасть в таком городе – дело не хитрое.
Онежские же хозяева в письме предлагали Матвею оставить сына им. Они его чему могут обучат, а за работу даже деньги обещали платить. Не знал Матвей, что делать: Питер уж больно далеко и Сенька уж большой, чтобы сначала там учебу начинать. В Онеге житье тоже не плохое, но город маленький да и учиться особо негде. Но Сенька и тут выручил. Он уже твердо решил, что дальше Онеги не поедет. И к дому поближе, и… кошки тоже есть. Оказывается, он не только не забыл о них, но еще больше заинтересовался и многое понял.
И отцу рассказал. Кошки эти на людей не охотятся. Они живут своей жизнью и их мало. Снаружи они обросли песком и камнями, а внутри живые. Живут они на глубине, но иногда не успевают уплыть, когда начинается отлив и остаются у берега. Но и там не охотятся, а впадают в спячку. Но когда с приливом поступает свежая вода, они быстро просыпаются и уходят на глубину, утаскивая за собой все, что оказывается в этот момент на спине. На поверхность они не всплывают, потому никто их в море не видал.
И вообще, по своей форме и по образу жизни напоминают камбалу.
Матвей слушал не дыша. А ведь и вправду, бывало в луже остаются камбалы и лежат невидимые, пока на нее не наступишь. Только камбала в тысячи раз меньше, а кошка еще и песком заросла, по ней ходить можно. Но неужели у нее совсем нет глаз, или они среди камней не видны? И как она за собой всех утаскивает, если она сама ровная и гладкая?
Сенька считал, что тут все дело в гипнозе – человек так заворожен поплывшим вдруг песчаным островом, что не в силах двинуться, а не то, что убегать. Матвей в гипнозах не разбирался и сильно удивлялся таким предположениям.
Сенька уехал в Онегу, а Матвей все больше присматривался к камбалам и сравнивал их с кошками. Камбала ложится на песок, шевелит плавниками и тем самым покрывает себя песком. Если не видел, где она залегла, ни за что не найдешь. Прав Сеня, очень уж похоже ведут себя и кошки. Но у камбалы и глаза есть и рот. Да и нередко погибшую камбалу на берег выбрасывает, а вот про кошек такое никто не рассказывал. Или они бессмертные?

Проснулся Матвей и с удивлением обнаружил, что еще и полуночи нет, а он уж выспался. Такое с ним бывало редко. Обычно он вставал в пять часов и возился во дворе. А в этот раз все было чудно: он точно знал, что сейчас отлив и вода ушла далеко, но вот волны плескались у самого берега. И плеск этот поразительно напоминал какой-то шепот. Как будто даже слова отдельные доходили до Матвея. Это уже были чудеса и Матвей побрел по песку в сторону волн. Вышел из-за хлева и растерялся. Белые ночи позволяли убедиться, что вода, как и должно быть ушла за сотни метров. На море редкий штиль,  а плеск этот где-то совсем близко. Матвей протер глаза. Песок и камни, ничего необычного, но шепот не прекращается, и даже сомнений не оставалось в том, что кто-то зовет его, но куда? Матвей пошел в сторону шепота, сердце выпрыгивало из груди. Он не все в жизни мог объяснить, но и в чудеса не верил. Как это волны могли плескаться без воды, посреди песка? Матвей все-таки дошел до воды и перебрел небольшой ручеек на песке. И тут он понял, что он уже на кошке. Плеск все усиливался и вот он уже слышит его прямо из-под ног. Вокруг обычная картина – песок да камни, а внутри что-то плещется.
- Иди сюда, - Матвей вдруг отчетливо услышал эту фразу, обращенную именно к нему. А куда – сюда? Он еще раз огляделся и увидел, что один из камней совершенно гладкий и круглый, что таких он за всю жизнь не видал.
Матвей вдруг понял, что это кошка и она заманивает его. Вот как оно делается. Подойдешь к глазу, а из песка откроется огромный рот и все. Но ведь сын говорил, что кошки не охотятся на людей, а ему Матвей очень верил. И он подошел. Остановился метрах в трех и спросил: - ты кошка?
- Не знаю.
- А кто ты?
- Я не знаю. А зачем быть кем-то?
- Но ведь надо же знать, кто есть кто.
- Это надо только вам.
- А зачем ты воруешь людей?
- Я никого не ворую. Мне это не надо, меня вообще нет.
- Как это нет? Ты же разговариваешь.
- Это сегодня так сложились звуки. Ведь могут иногда разговаривать камни, ветер, деревья.
- А зачем ты приплываешь к берегу?
- Я не плаваю, меня нет. Я появилась 20 минут назад, а через пол часа исчезну навсегда.
- Ты что приплыла умирать?
- Я не приплывала, как ты не поймешь, что меня нет.
- Что ты все твердишь: нет, нет? Я тебя много раз видел, и другие видели. Где ты живешь? Кто ты?
- Я не живу. У меня нет ни тела, ни души. Я – песок. И когда прилив разрезает песок на куски, появляемся мы – песчаные островки, а через мгновение тысячи нас исчезают, а единицы остаются на 20-30 минут. Пойми, мы как снег, как мыльные пузыри, как ветер.
- Но зачем вы воруете рыбаков?
- Ты ошибаешься, их забирает себе море. А все сваливают на нас. Надеюсь, теперь ты объяснишь своим, что мы никого не воруем, нас нет.
- Но это же твой глаз…
- Подойди и проверь. Это просто камень, хотя и очень красивый. Кстати, пользуясь тем, что издаю понятные тебе звуки, предлагаю тебе поспешить к берегу, а то ведь не доплывешь, а свалят все на нас.
Матвей оглянулся и понял, что кошка совсем не шутит. Перед ним был широкий пролив.
- Но мы так мало поговорили. Ты приплывешь еще?
- Но меня уже через 15 минут не будет. И не будет никогда.
- А другие приплывут?
- Может быть, ты еще встретишься с такими как я, но они будут безмолвны. Тебе сегодня повезло. Ты ведь так долго ждал.
- А откуда ты знаешь? Откуда ты знаешь про снег, про деревья?
- Это уже не доступно пониманию, это философские категории. Прощай. А чтобы ты не сомневался, что я говорила правду, проверь. Запруди ручей, а ниже сделай ровную площадку из песка. А потом открой запруду и ты увидишь, как получаемся мы, ты даже сделаешь нам подобных. И запомни: море никогда не наступает стеной, оно прокладывает в песке тысячи ручьев, окружающих песчаные островки. А потом убивает их. Море злое. Мы ненавидим море. Прощай.
Матвей еще что-то спрашивал, но в ответ не получил ни звука. И он понял, что кошка старается спасти его от моря. Он поплыл. На берегу Матвей выжал свои подштанники и сел на камень, наблюдая, как исчезает его собеседница. И ему все-таки показалось, что напоследок кошка подмигнула ему тем самым камнем-глазом.
Матвей пришел домой и обессиленный рухнул в койку. Проснулся он позже обычного, чем сильно удивил жену. Уж не заболел ли он?
Нет, Матвей был здоров, но никак не мог сообразить, ходил ли он ночью на берег или это был сон. Жена его отлучку не заметила. Одежда лежала сухая, море плескалось рядом, был прилив. Камень, на котором он сидел, никаких ночных следов пребывания Матвея не оставил.
Так и промучился он, пытаясь разобраться в ночной тайне. В убылую воду сходил к гладкому камню и даже пытался заговорить, но все бесполезно. И в ближайшие три дня он не нашел ни самой кошки, ни следов ее пребывания.
И тут он вспомнил, что она предлагала ему проверить, как рождаются кошки.
Матвей ушел подальше от дома, чтобы не пугать людей своими экспериментами. Здоровый пожилой мужик, а строит никому не нужные запруды. За целый день работы он соорудил макет берега и пустил воду из ручья. Основной поток ринулся через центр, но лужа разрасталась и появились водяные ростки в песке, а за ними и песчаные островки. Все это сильно волновало Матвея. Все это было так не похоже на море, но ведь суть эксперимента получила свое подтверждение. Рано утром Матвей ушел на море и впервые в жизни так внимательно стал изучать прилив в самом его начале.
Он был поражен. Как это он раньше не заметил, что вода с моря выливается на берег сотнями ручьев и в русле каждого из них песок растворяется, как сахарный.
Ручьи становятся все полноводнее, а между ними то тут то там возникают островки песка, которые, как и предсказывала кошка, живут секунды. Как все просто? Матвей вышел на берег и сидел там опустошенный. Все. Разрешена загадка его жизни. Он сам может наделать этих кошек, а тонут на них пьяные и слабые люди, не научившиеся живя у моря, плавать.
Матвей описал все это и почувствовал вдруг, что пропал интерес к жизни. Он уже далеко не молод, до таких лет на севере редко кто доживал. Смерти он не боялся, да и не думал о ней. С какой стати? Только вот скука и опустошенность. И еще точила его одна мысль. Ведь это он сбил с толку Сеньку, который так увлекся изучением кошек, а теперь выходило, что изучать нечего и наука о них умерла.
Но зимой сын порадовал. Он внимательно выслушал отца и очень обрадовался, как здорово тот раскрыл этот, длившийся веками, секрет. И сообщил, что сам он сильно увлекся шахматами и уже выиграл не только в Архангельске, но и в Москве. А через месяц, он переезжает в Петербург, где будет учиться и играть в шахматы.
Матвею не понравились шахматы, какие-то деревянные игрушки для взрослых людей. Но если сына так ценят за них, то он выбрал правильный путь.
Так закончилась малозаметная среди мировых проблем жизнь Матвея Соснова, человека простого, но всю свою жизнь посвятившего кошкам. А все его наблюдения и выводы остались на чердаке его захиревшего с годами года. Потомки Матвея благодаря успехам сына, постепенно переселились в города и заброшенный дом навещали редко. И лишь один из правнуков нашел эти записки и, прочитав их, написал в память о прадеде этот рассказ.