ПЫЛЬ

Порой наступает такой момент, когда, кажется, твою грусть не может вместить ни твоё сердце, ни то, что вокруг тебя. Даже не так важно, что на улице, жаркая июльская сушь, или грязь не вполне пришедшей зимы. Вдруг из памяти всплывают какие-то моменты и наслаиваются поверх всего, кажется, что мелкая липкая пыль прошлого покрывает все предметы вокруг, и покачивающиеся на ветру деревья за твоим окном и одиноко лежащий карандаш на столе.

Сколько всего и сразу, чьи-то слова. В такой момент обычно вспоминаются только те слова, которыми тебя обманывали. В некоторые ты верил, в некоторые нет, но делал вид, что веришь. И вот сейчас никак не поймёшь, почему тебя так хотели обмануть, но поражаешься масштабам. Вряд ли удастся когда-нибудь узнать причины обмана, всё и всегда объясняется каким-то неосязаемым "благом", ложь всегда "в твоё же благо", "во благо семьи", идеи и всякого прочего. Немного странно, но я помню гораздо больше из этой лжи, чем те, кто мне её предлагал. Доходит до того, что я могу упомянуть что-то из неё в разговоре, и мой собеседник удивлённо воскликнет: "Кто тебе такое сказал?! Это неправда", - ну что ж я в этом и не сомневался, но пусть моя маленькая тайна улыбается внутри меня, потому что мало чем хочется делиться с лжецом. Может быть я не прав, но мне так важно чувствовать партнёрство, которое подразумевает взаимоотдачу и в большой мере доверие. Но как можно доверять тому, кто тебя пытается обмануть?

Меньше всего интересуются тобой твои родственники. По крайней мере, пока ты жив, как тут не промелькнуть перед глазами случайным попутчикам, которые много слышали о тебе и многим поделились с тобой. У скольких из них твой адрес и номер телефона? Ты ведь знаешь, что они не позвонят. Тебя ведь теперь за то и не очень любят, что ты слишком много стал о них знать. Гораздо меньше близких, но именно то, что близкие могут никогда не узнать. У меня был сосед, который бывало пил запоями. Когда он умер, все вспомнили, что он великолепно чинил обувь и рисовал, о последнем я узнал только после его смерти. Почему об этом никто не говорил, пока он не умер? Так и стоит картинка перед глазами, что если мне умереть, то мои родные начнут перебирать мои рисунки, записки и прочее, а до этого момента нечего и рассчитывать на что-то в этом роде.

Всплывает в памяти далёкий уже день, когда у моего знакомого покончила с собой близкая подруга, я  ехал домой и поражался до чего солнечный великолепный день, поют птицы, ветер доносит запахи цветов, пахнет скошенной травой, всё живёт и радуется, а где-то совсем рядом, за стеной дома, где комната стала для неё последним, что она видела, молодая девушка примотала к чему-то верёвку и повесилась. Как - будто для неё светило не это же самое солнце. Так много бывало таких вот дней, что обо всех и не расскажешь. Они перемалываются в ту самую пыль, которая будто подброшенная вверх неведомым ветром оседает на всё кругом. Но я всё думаю, что во многом та девушка прервала свою жизнь от того, что ей просто хотелось капельку внимания и понимания, именно этого ей не хватало. Я её не оправдываю, конечно, но почему бы не слушать друг друга немного внимательнее. И самое интересное, что всегда найдётся тот, который хочет, чтобы его услышали, но сам он слышать никого не хочет.

У меня есть те, кто меня выслушает, но повезло ли с этим каждому?
Судя по тому, что на моём пути всё чаще и чаще попадаются лишь те, кого интересует только их персона, вряд ли. А может это просто день такой, и завтра что-нибудь переменится, и я не буду уже так считать, но когда-нибудь снова взметнётся пыль и её будет ещё больше, чем сейчас, мне хватит сил дождаться, когда её смахнёт наступающее новое утро.