Слепец

    Огромный багровый диск опускается за горизонт. Закатные лучи ослепляют. Я щурюсь, складываю руки в козырек, но не могу не смотреть. Как не мог не смотреть на ее развевающиеся рыжие волосы и веселые голубые глаза.
       Нет, я пытался - отворачивался, закрывался, бежал. Но каждый раз нежные руки ложились на мои виски, и лучащееся счастьем веснушчатое лицо ослепляло меня.
       Я был слеп.
       Легкий летний ветер несет на своих волнах пух. Он кружится в диковинном танце, падает мне на волосы, лезет в нос и за воротник.
       Я вдыхаю запах колосящейся ржи. Прикрываю лицо руками. Голубые глаза улыбаются мне, губы складываются в хитрую улыбку, обнажая ровные белые зубы.
       Как я мог найти путь, если был слеп?
       Воробей скачет на маленьком холмике посреди ржаного поля. Он взлетает на холодный камень и, глянув на меня своими глазами-бусинками, принимается чистить перья.
       Я не знал!
       Косые солнечные лучи падают на надгробную плиту. Вырезанные в камне буквы почти стерлись. Но все еще можно разобрать слова: "...безвозвратно потерянной" и подведенные черной краской цифры "2011".
       Огромный багровый диск слепит меня, как слепило веснушчатое лицо с вечно-смеющимися голубыми глазами.
      
       Каретка клацнула, Адам убрал руки от клавиш печатной машинки и потянулся.
       Уголек на конце сигареты ярко тлеет в темноте, отражаясь на стекле бутылки виски.
       - Треснутый. - Повертев в руках испещренный линиями разломов стакан, Адам бросил его в мусорное ведро. Рядом с кипой смятых листов, пачками от сигарет и пустыми бутылками пива.
       - Так и будешь в темноте сидеть? - Губы Евы сложены в хитрую улыбку, непослушная рыжая челка падает на глаза, правая рука уперта в бок, левая - держит большую черную сумку.
       Дешевое виски отдает спиртом и горчит во рту. - Окно, пожалуйста.
       - Хм. - Ева сильным движением раздвигает шторы. Огни вечернего города освещают комнату. Мусор на полу, разбросанные журналы, холст на мольберте. - Все?
       Адам хочет встать, но непослушные ноги подкашиваются, и он падает обратно в кресло.
       - Прощай. - Голубые глаза холодно смотрят на него. Даже веснушки, всегда лучащиеся теплом, не могут смягчить этот холод.
       Брошенная женской рукой связка ключей отправляется в полет. Адам даже не пытается ее поймать, и ключи улетают куда-то в угол, под батарею.
       Яркий свет, льющийся из открытой входной двери, ослепляет.
       - Дверь закрой! - вырывается у Адама. Раздается хлопок и свет обрывается.
       Сигарет нет, в бутылке ничего не осталось. С холста холодно смотрит веснушчатое лицо с хитрой улыбкой, и голубыми глазами под непослушной рыжей челкой. Руки тянутся к печатной машинке. Щелчки клавиш, словно удары колокола, раздаются в тишине.
      
       ...Черт.