Кот глава 5 Новый Год

               
          Школьные будни сменялись тоскливыми выходными.

          По вечерам Нина садилась на подоконник и смотрела на луну, если она была и просто на улицу, когда ее не было. Скорее бы к Бабушке, скорее бы каникулы…

          Но время тянулось как никогда медленно.

          Валентина рассказывала, что познакомилась с новым мальчиком, а Нина рассеянно слушая ее, думала, что она вообще ни с кем и никогда не хочет больше знакомиться.

          Настроения не было никакого. Не хотелось даже читать…      Школа, дом, уроки, домашние задания, телевизор – тоска!

          Сначала она еще надеялась, что Он позвонит, но потом, устав ждать и надеяться, подумала, что может быть можно позвонить самой… Но решиться позвонить так и не смогла. Почему? Тяжело быть отвергнутым! Неважно, по какой причине…

          Все проходит…

          Прошел ноябрь и декабрь. Москва сияла новогодними огнями, гирляндами, мишурой и новогодними игрушками. Предновогодняя суета захватила город. Люди заполошенно бегали по магазинам. Ощущение сказочного праздника, казалось, делало всех добрее и красивее! Запах мандаринов, хвои, ванили, мороза поднимал настроение и кружил голову. Нина очень любила Новогодний праздник. Предчувствие чуда, сказки волновало сердце. Уже были куплены подарки и завернуты в красивую разноцветную бумагу. Уже было куплено новое платье из розового шелка. Уже можно было уезжать к Мусечке и Нянюшке, но Нина все тянула с отъездом. Она очень хотела ехать, ведь там ее ждал обожаемый Мурзик, но ей казалось, что вот-вот раздастся телефонный звонок… Всего один телефонный звонок, хотя бы с банальными пожеланиями Нового года!

          Но вот уже наступило 31 декабря…

          Мачеха со своим сыном уехала в гости. Нина с Папой уже отнесли все подарки в машину. Осталось только закрыть дверь…

Нина подошла к телефону и набрала Его номер телефона… Занято… Ну, конечно же, Новый год – все поздравляют родных и близких, друзей и знакомых… Значит, не судьба…

          Она положила трубку, постояла и ушла навстречу празднику, подаркам, любящим и ждущим ее людям.

          А час спустя, в темной и тихой квартире, раздался телефонный звонок, который она так ждала. Телефон звонил долго и настойчиво. За стенами квартиры играла музыка, раздавались звуки праздника, а в пустой квартире, все снова и снова начинал звонить телефон…

           Недаром говорится, что первую половину пути, мы думаем о том, что оставили, а вторую - о том, что нас ждет впереди. Новогодняя Москва, как красивая и веселая Снегурочка, подмигивая гирляндами и праздничными огнями, быстро утешила и подняла настроение Нине.

          Как же она соскучилась! Как же она могла так долго без них, самых близких и самых дорогих людей. Со всей этой глупой историей она забыла, как же она всех любит!

          Бабушка, милая, я не стала любить тебя меньше! Просто я вырастаю из детства, как из ставших, мне маленькими платьев и пижамок. Я не хочу расти, но так получается… Я всегда помню и люблю тебя! Прости, что я становлюсь старше и все дальше и дальше ухожу по дороге своей жизни, а ты беспомощная и беззащитная остаешься все чаще одна. Прости меня…

          Папа рассказывал что-то веселое, а Нина, как в детстве, ощутила нетерпение, скорее бы приехать, скорее, скорее…

          Бабуль, я еду!!!

          Подъехав к дому, они увидели всю в игрушках маленькую сосну, которую посадили еще Нина с Мамой, притащив ее из леса. Светились окна. На звук посигналившей машины отдернулись занавески, потом открылась дверь и Анна Никитична, на ходу застегивая пальто, кинулась обнимать и целовать долгожданных гостей. Схватила Ниночку в охапку, расцеловала, кинулась к Василию, обняла и заплакала:
«А мы все ждем-ждем! Что ж так долго-то? Истомились мы с Марией Тихоновной совсем… Уж не знали, что и думать…»

Ниночка, на ходу расстегивая пальто, вбежала в дом. Обняла Мусечку, удивившись, какая же маленькая и худенькая стала Бабушка.

«Бабуль, мы приехали! Как же я соскучилась по тебе! С Новым Годом тебя! А где же Мурзик? Где он?» - она оглядывалась в поисках кота.

           А Мурзик, как застеснявшийся ребенок чинно сидел в уголочке и смотрел на всю эту кутерьму. Девочка схватила кота в охапку.

«Мурзик, миленький! Пушистик ты мой! Как же я соскучилась! Ура! Пап, мы дома!» - кричала девочка, кружась с котом на руках. Отец с Нянюшкой несли сумки с подарками и продуктами.
«Ба, держи кота! Я сейчас всем помогу! Нянь, как у нас красиво! А запах!.. » - сунув кота Бабушке, побежала вытаскивать оставшиеся сумки из машины и остановилась…

          На улице шел снег. Пушистые снежинки летели с темного неба! Она остановилась, подняв голову:
«Я знаю, Ты сейчас думаешь обо мне! Я тоже поздравляю тебя с Новым Годом! Позвони мне… Хоть когда-нибудь… Ведь я так быстро расту… Я вырасту и не буду «маленькой»….»
«Нина, куда ты пропала? Тебе помочь?» - услышала она голос Отца.

«Нет – нет, я бегу!» - крикнула девочка.

          Новогодний стол был накрыт Анной Никитичной в лучших традициях семьи Кожевниковых – все самое лучшее и самое красивое, как когда-то при Маме… Крахмальные салфетки, белоснежная скатерть, начищенное серебро, сверкающий хрусталь…

          Как это все удалось сохранить? Знакомый с детства новогодний запах утки с яблоками, салатов, пирога, мандаринов, еловых веток, свечей. Бабушка в голубой блузке с изящной брошью у ворота, Нянюшка в пестренькой кофточке с закатанными рукавами, Мурзик, сидящий у Бабушки на коленях, Папа в новой рубашке, снимающий галстук и улыбающийся им всем – как все было просто и замечательно.

           В суете и разговорах наступила полночь. Папа открыл шампанское. Впервые в жизни шампанское было налито и Ниночке. Взяв бокал и чокнувшись со всеми, она, сморщила нос и выпила холодное шампанское. Выпила за то, чтобы в новом году они все всегда были вместе. Чтобы не болела Бабушка и Нянечка. Чтобы всегда были Папа и Мурзик. И пусть сбудется еще одно заветное желание – пусть позвонит Володя.

           После шампанского все долго одевались, одевали Марию Тихоновну и, поддерживая ее, отправились за подарками, которые Папа сложил под сосной.

          Свертки и пакеты припорошил снег, и их пришлось почти раскапывать. Бабушка и Никитична нашли там по тончайшему пуховому платку, Ниночка - книги, шапку, шарф и перчатки, а Папа стараниями своих любимых женщин, получил галстук и серебряные запонки. Когда, наконец, все всё, перемерили и, успокоившись, сели за стол, оказалось, что Мурзика оставили на улице. Ниночка притащила котенка и завернула его в свою кофту. Из кофты торчал только черный нос, и блестели желтые как мандаринки глаза. Обняв своё «сокровище» Ниночка забралась с ногами на диван. Мусечка с Папой и Никитичной о чем-то разговаривая, продолжали сидеть за столом. Горели свечи, негромко играла музыка.

«Какие же они у меня красивые! Как жалко, что Мамы нет с нами… Это неправда, что нет незаменимых людей».

          Никто не сможет заменить матери ушедшего ребенка, детям – мать, любящему – любимую. И время - оно не лечит… Оно просто приучает жить с этой болью и ощущать ее как часть себя…

          Девочка представила Маму, сидящую рядом с Отцом. И вдруг ей показалось, что Мама действительно сидит с ними и, улыбаясь, смотрит на них. Нина просто не заметила, как уснула.

          Это был просто сон… 
 
          С тех пор как Мама умерла, Нина впервые увидела ее во сне. Во сне Мама была очень красивая и молодая. Она улыбалась и что-то говорила Нине. Нина не могла разобрать, что именно она говорит.

«Мам, я не слышу, что ты говоришь…» - сказала девочка. Но Мама уже уходила.

«Не уходи, не оставляй нас! Нам очень плохо без тебя! Куда же ты? Мне столько надо тебе рассказать! Я не знаю, что делать…» - просила Нина. Но образ Мамы таял как дымка. «Где же ты, Мама?» - с этой мыслью Ниночка проснулась. Подушка была мокрой.

          Она спала на диване укрытая одеялом с Мурзиком в обнимку. Котенок вытянулся во всю длину, прижавшись к девочке. Так они и проспали всю ночь.

          Было раннее зимнее утро. В комнате было еще темно. Все спали. Со стола было убрано. Только еловые ветки украшенные мишурой и стеклянными шарами стояли в вазе, распространяя горький смолистый запах.

          Ниночка, подхватив котенка на руки, подошла к Мусечкиной кровати.
«Бабуль, ты спишь?» - тихо позвала она.

«Я вообще почти не сплю, деточка… А ты что, котенок? Не спится?» - спросила Бабушка.
«Ба, ладно мы к тебе? Мы пришли с Новым годом тебя поздравить!» - забираясь в постель к Бабушке, шептала Ниночка.

«Ах, лиса! И тебя с Новым годом! Ну, лезьте к стеночке… Только накройся, а то стена холодная…» - Мусечка на ощупь пыталась укутать своих любимцев.

Девочка забралась к Бабушке в постель. Туда же пристроила Мурзика. Укутала всех одеялом и зашептала:
«Бабуль, давай с тобой пошепчемся! Бабушка, а я с мальчиком познакомилась… Ты только не пугайся. Вот, тебе, сколько было, когда ты с мальчиком познакомилась? Ну не просто так, а чтобы мальчик нравился…»

Мария Тихоновна замерла.

«Ну, вот что ей сказать? Неужели внучка выросла? Ведь совсем недавно, кажется, дочь шепталась про мальчиков… А вот теперь Ниночка… Господи, что же сказать ей? Прижалась как котенок и затаилась. Как с ней поговорить так, чтобы не оттолкнуть, чтобы не обидеть? Вот ведь и не знаешь, что сказать… Интересно, а Вася знает или нет? Наверное, не знает! Не стала бы она шептаться, если бы отец знал! Да и кто же отцам говорит такие вещи? Отец от ревности сойдет с ума! Нельзя ему пока говорить, на нервах и обидеть и высмеять может девочку, а тут, поаккуратней бы надо, чтобы не замкнулась в себе! Так легко обидеть ее! А уж обид она натерпелась… На всю оставшуюся жизнь хватит!» - задумалась Бабушка.
«Баб, ну что ты молчишь? Заснула или задумалась? Ты не помнишь уже про своих мальчиков? А про Маминых помнишь? Она тебе рассказывала? Бабуль, ну, не спи…» - тормошила девочка Бабушку.

«Нинуль, ну что ж ты меня трясешь как грушу? Не сплю я, не сплю… Я, просто задумалась! Думаю, что именно тебе рассказать!»

          «Ну, расскажи, расскажи… Хоть что-нибудь…» - просила Нина.

          «Ниночка, пойми глупышка, ведь раньше все по-другому было… С мальчиками мы на детских балах встречались и на днях рождениях. Когда у нас умерла мама, нас осталось восемь сестер, и всех нас по указу императрицы отдали учиться в Смольный институт благородных девиц. Строго там было. Вставали в шесть утра. Зимой встанешь – темно, холодно… Потом уроки. Спать хочется очень… Перед сном, хоть и ругали нас, а мы все равно любили и про мальчиков поговорить и все что случилось за день обсудить…
          Все как с тобой – вечером не уложишь, утром не поднимешь! А еще хотелось к младшим сестренкам сбегать… Младшей – Сашеньке ведь совсем глупышка была, когда туда попала. Вот мы все и бегали к ней по очереди, чтобы она не плакала… Но, нас все любили и прощали! А обучение тогда было раздельное, но у наших одноклассниц были братья, а у братьев были друзья. Нас часто приглашали и в гости, и на утренники, и погостить летом на даче. Так что романов и влюбленностей хватало. А еще мы использовали карманы и галоши наших учителей как почтовые ящики… У нас были преподаватели, которые вели уроки в мужских и женских учебных заведениях. Вот мы и засовывали записочки в карманы его пальто и галоши, а преподаватель являлся почтальоном, сам того не ведая…»

«Бабуль, а сколько лет тебе было, когда ты поцеловалась?» - замирая, спросила девочка.
«О, Господи! Ниночка, ты что, уже целовалась? Давай-ка рассказывай! И кто же этот мальчик? Где Вы познакомились?» - всполошилась Бабушка.

«Мусечка, ты не пугайся! Я позвонила ему, чтобы помирить его с Валей. Помнишь, я тебе рассказывала про нее в осенние каникулы? Потом мы встретились… Бабуль, я влюбилась! Он такой взрослый и очень красивый! Мы просто с ним гуляли… И шел снег! Такой как вчера – огромные белые снежинки! Я упала, и Он меня поднял и поцеловал… Вот и все… На следующий день Он меня ждал у дома, а я на Него накричала и прогнала»

«Ну, про поцелуй все ясно, хоть и рано тебе… А вот почему ты на него накричала?» - заинтересовалась Мусечка.

«Понимаешь, Ба, Он меня обозвал ребенком! И вообще, Он, конечно, старше меня на целых четыре года, но это ничего не значит… И встречается Он с девушками, которые старше меня. Но я и не просила меня целовать! Подумаешь, четыре года… Папа старше Мамы на десять лет и очень даже хорошо жили и любили друг друга!»

«Ниночка, в Вашем возрасте четыре года – это очень много! Это целая вечность! Конечно, ты для Него еще маленькая девочка! Ну, не сопи, не сопи, глупышка! И очень хорошо, что Он это понимает. Не торопись, все еще будет у тебя! И любовь, и красивый юноша, и поцелуи… Еще устанешь и от любви, и от поцелуев…»

«Бабушка, а как ты думаешь, Он мне позвонит?» - еле слышно, уткнувшись Мусечке в плечо, спросила Нина.

«А ты этого очень хочешь?» - прошептала Бабушка.

«Очень…» - выдохнула девочка.

«Тогда обязательно позвонит! Но… ты не обижайся только на меня… Я не пойму, а как же твоя подруга, Валентина? Она знает, что Вы целовались? Тебе не кажется, что это не очень хорошо – целоваться с мальчиком подруги?»

«Это не я целовалась с ним… Это Он меня поцеловал! Был всего лишь один поцелуй! Это, во-первых…

Конечно же, я ей ничего не сказала. Это, во-вторых…

А в третьих… Ба, она уже познакомилась с другим мальчиком и прекрасно себя чувствует! И, ни капельки, не грустит! Нет, знаешь, если честно, я думаю, что она еще грустит и ждет Его звонка… И я не хочу быть еще одной влюбленной и наивной дурочкой, которая грустит и ждет, когда он соизволит позвонить. Но, я влюбилась… И я жду этого телефонного звонка. Бабуль, я даже тянула с отъездом, все думала, что вот-вот зазвонит телефон!.. Ну что мне теперь делать?!» - чуть не плакала Ниночка.

          «Ничего не надо делать! Пусть все идет, как идет… Просто, тебе приятно, что ты понравилась мальчику, что и у тебя, было свидание… Просто был вечер, шел снег, было романтичное настроение – и только… А потом… все эти разговоры Валентины про то, какой Он красивый, да про то, как она влюблена, сыграли свою роль, и вот на тебе, ты и влюбилась! Первая влюбленность, что может быть сильнее? Только любовь! Не торопись, деточка! Не делай ошибок! По молодости можно принять за любовь и просто увлечение, а потом когда придет настоящая любовь, что делать? Ведь любовь приходит и уходит, не предупреждая никого… А если ты уже будешь замужем? Твое сердечко будет любить, а совесть и долг требовать, чтобы оно замолчало – перестало любить… Оно ведь глупое и самовольное – наше сердечко!»

«Ба, а как же отличить любовь, от увлечения? Мне сейчас кажется, что я без Него жить не смогу! Я живу по-другому, я даже, дышу по-другому… Я думаю только о Нем! Я даже не обращаю внимания на Тамарку и ее гадости, я не вижу и не слышу ее! Я помню только снег, только Его лицо, только Его поцелуй! А если это любовь? А если я его полюбила сейчас и на всю жизнь?» - волновалась Нина.

«Ну, если это любовь, то все будет хорошо! Только не торопись! Ты станешь старше, умнее и твое сердечко станет умнее и оно подскажет тебе, любовь это или нет! Ты и видела-то Его всего два раза. А с Валентиной твоей разве Он хорошо поступил? Просто перестал разговаривать – это не по-мужски… Ты хочешь оказаться на ее месте? Ты не думаешь, что поступив так с твоей подругой, он не поступит так же с тобой? Тебе закружил голову ветер твоей первой влюбленности. Остановись! Дай себе опомниться… Я рада, что ты приехала. Я радуюсь, что ты у меня такая взрослая становишься, и благодарна тебе, за твое доверие! Ты кому-нибудь еще рассказала? »

«Нет, Бабуль, просто некому! Не Валентине же рассказывать, как я влюбилась в ее Володю и не Папе! Мне некому рассказывать… Ты тоже никому не рассказывай, ладно?» - попросила девочка.

«Хорошо, никому, так никому! Все будет хорошо! Вот увидишь… Ну, что, легче стало, когда рассказала? Вставать-то будем?»

«Спасибо Бабуль! Конечно, будем! Ты лежи и не вставай. Я сама сейчас все сделаю. Пусть Нянюшка еще полежит…» - шепнула Нина.

          Ниночка подложила кота бабушке под бок, выбралась из-под одеяла и укрыла их потеплее.

          Кот просто блаженствовал и даже и не думал выбираться из кровати, радуясь, что Бабушка его не выгнала.

          Нина потихоньку поставила чайник и стала накрывать на стол. Какое же это удовольствие накрывать на стол первого января! Открыть холодильник и замереть от удовольствия и растерянности, столько всего, и все такое вкусное и самое-самое любимое!

           Ночью есть не очень хочется, а утром!.. Налить кофе, а к кофе и пирог, и тортик, и вкусный бутерброд.

         На запах кофе первая появилась Анна Никитична, ворча, что ее не разбудили, а сама она проспала как старая клуша. Потом пришли Папа и Бабушка.

«С Новым годом моих любимых женщин! Ну, что делаем, милые дамы? Нинуль, пошли дорожки чистить, а то твой кот в снег проваливается с головой! Не ходит, а ныряет как тюлень в снегу!» - предложил Отец, наливая себе кофе.

«Господи! Красота-то, какая! Да чтобы мы и делали-то без Вас? Снегу навалило, не разгрести! А тут помощнички приехали. Кушайте, да на улицу скорей…» - обрадовалась Никитична.

             После ночного снегопада даже следов не осталось от ночного похода за подарками. Снег лежал нетронутой целиной, сверкая на солнце. Каждому столбику забора досталось по большой белоснежной шапке, а стол и скамейка в саду оказались накрыты толстенной снежной периной.

           Взяв лопаты, Нина с Отцом принялись чистить дорожки. Чистить было легко и приятно. Снег был не слежавшийся, а легкий и пушистый.

          Нина подошла к сосне встряхнула ее лапы от снега, чтобы ей не было тяжело, и не сползли висящие на них игрушки. Какая же она стала большая!

          А когда они с Мамой ее выкопали, это была малышка-сосна, не достававшая Ниночке до колена. Сосна долго хандрила, не желая приживаться. Желтела и отказывалась расти на новом месте. Нина вспомнила, как Мама присела около сосенки и стала уговаривать ее не скучать. Объясняла, что не хотела делать ей больно, что они с Ниночкой будут ее любить, и каждый Новый год обязательно украшать. Вспомнила, как Мама гладила маленькие сосновые лапы с нежностью и любовью. И сосна потихоньку начала оживать, сбрасывая желтые иголки и одеваясь в пушистую зеленую хвою.

          Теперь же они с сосной стояли как две сестрички – одного роста. Как незаметно выросла сосна… Когда-нибудь и у меня будет дочка, и мы будем обязательно наряжать сосну на Новый год и я, конечно же, расскажу ей о Бабушке Октябрине, которая принесла и посадила эту сосну.

           Ниночка вдруг ощутила, как же быстро бежит время. Ей захотелось остановить его, сказать ему: «Постой!.. Ведь этой минуты никогда больше не будет! Не будет этого снега, этого настроения… Как жаль, что ничего нельзя вернуть и изменить… Как жаль…»
«Ребенок, ты не замерзла? Где ты? Тебя и не видно за сосной!» - услышала Нина голос Отца.
«Нет, не замерзла… Смотри, Пап, Мурзик вышел на прогулку» - сказала Нина, подхватывая на руки пробирающегося к ней по глубокому снегу Кота. Она расстегнула куртку и запихнула его за пазуху.
 
«Ну, что устала? Или опять загрустила? А кормушки для синичек повесила? Сейчас, я тут немного еще доскребу снег, и пойдем домой» - Отец закурил.

«Все нормально, Пап! Кормушки повесила на сирень у окна. Они для Мурзика вместо телевизора. Вон уже Никитична идет принимать нашу работу»

Нянюшка как генерал стояла на крылечке, с удовольствием поглядывая вокруг. Все правильно сделали – кусты и деревья засыпаны снегом, дорожки расчищены, калитка открывается легко. Ниночка с Васей стоят румяные. Кот, судя по Нининой куртке тоже в порядке. Кругом порядок! Вот молодцы! Теперь и обедать будут с удовольствием!

          На Рождество Бабушка подарила Нине чудную брошь – две маленькие, изящные, золотые туфельки на тоненьких каблучках. На синем бархате внутри коробочки, они смотрелись просто волшебно.

«Бабуль, ты у меня, как фея-крестная, из сказки, «Золушка»! Какое чудо! Спасибо тебе большое! Пап, смотри какая красота!» - девочка то целовала Мусечку, то бросалась к Отцу показывать брошь, то приставала к Никитичне, чтобы она тоже посмотрела на подарок и непременно восхитилась.

«Это тебе на счастье! Пусть эти туфельки принесут тебе удачу, Ниночка! Такой броши нет больше ни у кого! Береги ее и помни обо мне! Жалко я не вижу твоего лица! Зато твой голос как колокольчик звенит! Рада, что тебе понравилось! Октябрина ее не носила – стеснялась. Все говорила, что не очень удобно себя чувствует в таких вещах. Объясняла, что не хочет видеть чужой зависти… Василий, при тебе дарю, ты уж проследи, чтобы не отобрали у Нины!» - Мария Тихоновна обняла протиснувшуюся, в кресло девочку.

          Зимние каникулы прошли как один большой праздник!

          Столько счастья, радости и удовольствия вместили в себя десять дней, что постепенно острота чувств от первого свидания начала притупляться и Ниночке уже стало казаться, что, может, и не было ничего – ни встреч, ни поцелуя.

продолжение http://proza.ru/2012/03/28/1424