Реминесценция

РЕМИНЕСЦЕНЦИЯ.

Мне всегда нравилась Игра! Сколько себя помню, всегда играл. Нет, не в солдатиков и не с паровозиками. Сначала во взаправдашних индейцев с настоящими луками, стрелами и ножами, потом – с настоящим оружием, выкопанным из окопов Отечественной войны на Меккензиевых горах, либо поднятые со дна у 35 батареи… Потом стал играть в хирурга, удаляя аппендиксы сначала лягушкам, потом кроликам (все, к счастью, выжили после операции). Когда поступил в конюшню, стал играть в диджея, ну и так далее – список бесконечен. Сейчас мне нравится играть в очень странную игру Реминесценция (для тупых колхозничков, которые постоянно «гуглят» Маслова, сообщу значение этого слова – смутные воспоминания, отсылки к прошлому). Я вспоминаю какой-то персонаж из моей прошлой жизни и вместо него подставляю Жоанн – иногда получается прелюбопытно! Как сейчас.
Севастополь, Камышовая бухта, ДКР, дискотека «Спектр», суббота, пол-седьмого вечера. Вбегаю взмыленный в нашу гримерку – только что с автобуса из Симфа. Я – модный DJ (может, потому что единственный, у кого есть опыт), мне 20 лет, жизнь удается, на дискотеках я получаю удовольствие, и мне за это еще платят! Причем, в два раза больше, чем стипендия. На сцене все уже «заряжено», ждут меня… И вот он я: джинсы «Montana», батник «US Air Force», фирменный кроссы и всякое такое – рабочая одежда DJ, ебте! На столе – откупоренный портвейн и коньяк.
- Феликс, глотнешь для храбрости?
- Не, парни, псибо, потом. Привык работать на «сухую». Генчик, вот привез два «блина» с новьем, поставишь? Я помню очередность, вчера у себя на теке обкатал – народ в ахуе.
- Так тут же на полтора часа! Ты хочешь полностью новье пульнуть? Может вперемешку со старыми, растянем на месяц.
- Не жлобись, устрой людям праздник. На следующей неделе подвезу свежак. Ну что, экшн?
Позывные в киловатных динамиках, динамический свет, слепящий глаза и микрофон. Мой выход в клетку со львами. Права на ошибку нет, ведь я – модный DJ, а они платят деньги за то, чтобы со мной им было хорошо. Сейчас будет, ведь мне платят ваши деньги. Но я ведь не из-за денег, мне в кайф! Полетели! Глаза понемногу привыкают к свету софитов. Подо мной – море человеческих тел, мужских и женских. Женских больше, и они более привлекательные, да и движения гораздо пластичнее. Юные женские тела без лиц, исполняющие ритуальный танец совокупления. Я – шаман, впадающий в транс и вводящий в него других. Нет, это не ощущение превосходства – нечто другое. Я даю этим людям то, чего они ждут. Я чувствую их потоки, их чувства, даже их мысли – все они хотят ****ься, неважно с кем.
Вдоль стен на креслах сидят немногочисленные «лузеры» - они не хотят ****ься, они просто смотрят на других счастливых, немного пьяных людей. Они сидят и смотрят, как это делают кошки. Просто смотрят, без всяких эмоций и желаний. Слева от меня, вглубине зала сидит рыжеволосая девушка, которая отчего-то смотрит не на танцующих, а на меня. Смотрит, не мигая, и очень грустно. Ощущение, что еще немного, и она расплачется. Черные глаза, рыжие волосы, короткая джинсовая юбка и вязаная жилетка на голое тело. По крайней мере, лифчика нет, хотя грудь рвется на воздух. Я не могу оторвать от нее взгляд. Ощущение, что сейчас я «поплыву» и забуду плэй-лист… К счастью, сет закончился, все шумно идут курить на улицу. Все, кроме нее!
- Рапа, ты видел раньше эту… девушку?
Рапа знает всех коз в радиусе пяти километров. Мы с ним аккуратно выглядываем из-за кулис. Он морщится, пытаясь идентифицировать:
- А что, приглянулась?
- Первый раз вижу… Она какая-то… странная. Сидит, смотрит на меня и не танцует.
- Подойди и познакомься, пока перерыв. Хочешь я?
- Нет уж, спасибо, я сам.
Обхожу зал по коридорам, вхожу через боковую дверь.
- Привет! Че опаздываешь? Договорились же на семь у нас в гримерной. Вот как с тобой договариваться?
- ????!!!!
В ее глазах – тихий ужас вперемешку с изумлением.
- Еще скажи, что тебя зовут Марина, и я прямо сейчас повешусь на лямках твоего лифчика!
- У меня… нет… лифчика..! Я - …
- Ты?.. Аллочка, да? Или Елизавета? Не угадал? Ладно, сдаюсь.
- Я – Ирина…
- Бывает. Но мне кажется, что ты лукавишь. И зовут тебя… Тебя зовут?..
- Ирина.
- Нет, тебя зовут… Жоанн. Точно – Жоанн!
- Почему?
- Не знаю, производишь впечатление. Портвейн пьешь?
- Нет. Не знаю, не пробовала…
- Извиняйте, сударыня, морса нет. Может, еще и не куришь?
- Пробовала раза два, не понравилось.
- И не начинай, Минздрав предупреждает. Ну так идешь?
- Да…
Беру ее за руку (у нее такая ледяная ладошка, что моя рука примерзает к ней!) и веду по темным коридорам в гримерную. Она спотыкается и чуть не падает. Впотьмах подхватываю ее – рука отчего-то оказывается у нее на груди! Сосок, словно у волчицы, а сама грудь тугая, как каучук. Прижимаю ее к себе и – о, Боже! – целую в губы! Чувствую, как у нее подкашиваются ноги, а у меня трещит «молния». Другая рука непроизвольно оказывается сначала под юбкой, а потом – в трусиках. Узко, невинно и сухо, как в дупле столетнего дуба! «Стоп, Маслов! Руки за голову! Стоять, я говорю!!! Я не тебе говорю «стоять!», а себе. Ну почему я такой невезучий?! Целки мне сегодня явно не хватало!».
- Ну что ты, маленький?! Идем, напою тебя чаем, если он, конечно, есть. Только аккуратнее.
- Меня никто никогда не держал за руку. Только мама и папа в детстве. Так все странно… И хорошо…
И хорошо, что «хорошо»! Где я возьму чай? Зачем я ее пригласил? Что мне делать с этой рыжей сухой целкой, может, сказки перед сном почитать? Жоанн. Откуда я ее помню? Она же – не из прошлого, там таких не было - точно.  А вдруг, из будущего?! Зачем я ее узнал? Зачем она так смотрела на меня? Зачем она, вообще, пришла? Сидела бы дома, смотрела бы «На добра нич, диты» или уроки учила бы… Так нет, приперлась! Детка, эта жизнь для больших испорченных девочек и мальчиков, а не для сухих «щелок». Вали-ка отсюда по-хорошему!
- Отпусти ее, она все равно вернется, но тогда, когда станет большой и щедрой! Послушай меня: отпусти! Не пожалеешь… Чуть позже.
Почему я всегда слушаю этот Голос?! Вообще, откуда он? И почему слышу его только я?
- Знаешь, иди-ка домой. Тебе не надо идти со мной, да и видеться не рекомендую. Нет, нет, только не это! Перестань плакать сейчас же, иначе я отшлепаю тебя по заднице. Нет, мы обязательно с тобой встретимся еще раз, обещаю! Правда, обещаю, что встретимся, но чуть позже. Не знаю, когда. Тебе надо стать взрослой и умной девочкой: взрослой, как я, а умной, как ты. Не плачь, пожалуйста! И отпусти мою руку, мне холодно! Вон туда, по коридору налево и по лестнице вниз. Эй, я… люблю тебя, Жоанн! Под ноги смотри, дуреха!