Волк-людоед

Глава 1. Охота на людей.

Волк бежал по талому снегу легкой рысью, слегка прихрамывая на переднюю лапу. Еще совсем молодым он нарвался на поставленную подлыми людьми растяжку. Зима в этом году выдалась на редкость тяжелой. Война разогнала то немногое зверье, что еще не забилось по норам на зимнюю спячку. Приходилось питаться, чем придется, и тут вой-на даже помогала. Не все трупы и не всех раненых успевали выносить с поля боя боро-дачи. За несколько месяцев волк уже многому научился и безошибочно определял, когда, как и где он может поживиться человечинкой.
Стемнело. Впереди на сопке послышались приглушенные голоса. Волк остано-вился и прислушался. Голосов было два, и еще где-то попискивала рация. Волк знал, что ЭТИ люди ходят обычно группой. Остальные, видимо, в это время спали. Скорее всего, это был один из схронов, десятками появившихся в предгорье. Волк замер в раздумье, но голодный желудок звал его вперед. Стараясь быть как можно тише, зверь все ближе и ближе подкрадывался к небольшой траншее с землянкой посередине.
-Шамыл, как ты думаэш? Русскые завтра с утра пойдут илы блыже к обэду?
-Какой к аллаху разниц? Дай «насвай» пожевать.
-А такой разница, что после обэда нас уже замэнят.
-Ты Ахмат, толко о дэньгах и думаэш. Лучше бы о боге подумал.
-О, Шамыл, о нем я еще успею подумат, когда придот час молитвы.
-Пагади, Ахмат, я, кажетса, слышал в той старанэ какой-то страный звук.
        Две головы осторожно высунулись из траншеи, и по земле пробежал лучик фона-рика. Он высветил голые стволы редко стоящих деревьев, пробежался по запорошен-ным снегом ложбинкам, с жухлым кустарником и, сверкнув отраженным в волчьих гла-зах светом, остановился. Волк мгновение стоял не шелохнувшись, затем резко прыгнул в сторону, мгновенно растаяв в ночной мгле.
-Ух, шайтан. Но, нычего. Тэпэр он и блызко нэ падайдот. Кстаты, Ахмат, а откуда ты научылса так харашо па русскы разгаварыват?
-А я в Москвэ учылса. Слышал ынстытут Патрыса Лумумба? Вот там.
        Волк не ушел. Он медленно, старясь не шуметь, все ближе и ближе подползал к траншее. До нее уже оставалось не более полутора десятка шагов. Зная повадки лю-дей, волк затаился в прогалине у самого большого дерева. Ждать ему пришлось не-долго.
-Слушай, Ахмат, ты тут пасыди пока, а до кустов пахажу.
-Харашо, только нэдолго, а то болно тосклыво одному сыдэт.
       Хищник не ошибся, залегая в засаду. Очень самоуверенные самцы выбирают все-гда все самое большое. Человек направился к самому толстому дереву. Зверь прита-ился и лежал не шелохнувшись, даже острые уши его сейчас были прижаты к вздыб-ленной холке. Если бы человек его сейчас видел, то он бы немало удивился, увидев перед собой большую спящую собаку. Но волка скрывало от взгляда человека старое дерево. Человек, подойдя к дереву, нервно оглянулся по сторонам и, нагнувшись, при-ставил к нему автомат, опять внимательно осмотрелся и лишь затем начал копаться в своей одежде, воюя с застежками и пуговицами замерзшими пальцами. Зверю не раз доводилось добивать раненых и умирающих, он знал все слабые места человека. Хищник, попеременно вытягивая лапы, осторожно приподнялся и стал обходить дере-во со стороны оставленного оружия. В тот момент, когда зажурчала долгожданная струйка, волк выпрыгнул из-за засады и вонзился острыми клыками прямо в горло че-ловеку. Человек захрипел и, неестественно согнувшись, упал на снег. Волк, мертвой хваткой вцепившись в глотку, мотал головой из стороны в сторону, все больше разди-рая рану. Человек, изогнувшись, пытался правой рукой достать нож из-за голенища, а левой оттолкнуть напавшего зверя. Он успел выхватить нож, но хищник, видимо, пред-видел такой поворот событий и мгновенно перехватил руку. Раздался хруст ломаю-щихся костей, и нож выпал из обвисшей кисти. Человек еще хрипел, катаясь по снегу и пытаясь зажать левой рукой горло, но силы вместе с фонтанчиком бьющей из горла крови покидали его с каждой секундой. Звук падения, непонятный хрип и злобное ры-чание донеслись до траншеи и взволновали другого человека. Волк знал, что тот, дру-гой, не оставит умирающего товарища и заберет его добычу с собой. Он снова спря-тался за дерево и, притаившись, стал ждать.
-Шамыл! Ты гдэ? Шамыыыыл!
       Но ему никто не ответил. Тогда второй человек, дико озираясь по сторонам и светя во все стороны фонариком, пополз к большому дереву. Увиденное повергло его в шок. И в ту же секунду в воздухе мелькнула большая серая тень. Второй человек был на-много слабее первого, и хищник расправился с ним быстрее. Теперь ему оставалось лишь выждать и убедиться, что на шум не прибежит третий человек и не откроет по нему пальбу. Но третий крепко спал и ничего не слышал. Волк еще подождал немного и подошел к первому, уже начинающему остывать трупу. С неба падал легкий снежок, покрывая собой все следы ночного злодейства. «Хорошо - подумал волк, - теперь меня точно не найдут, за ночь снег скроет все следы, а днем он растает, но я уже буду дале-ко. На некоторое время еды хватит». Зверь осмотрелся. Рядом с телом валялся пере-пачканный в крови серый берет. На нем был изображен лежащий с красиво поднятой головой волк. «Ха! Волки! Щенки вы позорные, а не волки». Матерый зверь, поудобнее ухватившись мощными челюстями за шею, поволок добычу подальше в лес, где он утолит голод, а оставшееся зароет до худших времен. Хотя этой зимой запасы ему мо-гут и не понадобиться - людей в лесу еще много.

Глава 2. Попался.

    Зима наконец-то кончилась, и днем становилось все теплее. Сквозь прошлогод-нюю жухлую траву пробивались зеленые стрелки свежих побегов. Земля была влаж-ной, и от нее исходило множество запахов. Волк припал носом к земле. Вот он, знако-мый запах любимой добычи. Через несколько метров он нашел наполовину сгоревшую спичку. Зверь безошибочно шел по следу. Запах несколько отличался от того, к кото-рому он уже привык за долгие годы длившейся здесь войны. К запахам дыма, пороха и пота примешивались еще несколько незнакомых оттенков. Пахло спиртом и чем-то со-леным, похожим на запах рыбы. Если первый еще изредка, но все же попадался на его пути, то запах, близкий к рыбному, встречался впервые. Все незнакомое насторажива-ет и делает более осторожным настоящего охотника. Волк припал к земле и пополз навстречу врагу. Лишь легкое шуршание выдавало его присутствие. Но враг был наче-ку. Едва зверь приподнял морду, чтобы осмотреться, как его глаза встретились с таким же холодным и бесстрастным взглядом убийцы. Глаза встретились и обдали обоих холодом смерти. Человек держал в руках автомат и готов был в любую секунду убить зверя, но почему-то этого не делал. Волк понял, что он попался и теперь думал, как незаметнее и быстрее удрать. Не отводя взгляда от человека, он стал медленно, очень медленно пятиться назад, готовый в любую секунду превратиться в пружину и прыг-нуть в сторону, под прикрытие деревьев. К его удивлению, человек не стрелял. Он медленно протянул в сторону зверя руку и резко махнул ладонью, как бы прогоняя хищника прочь. Волк не стал заставлять просить себя дважды и как можно тише скрылся в чаще. Только отбежав от места встречи с сотню метров, он остановился пе-ревести дух и обдумать произошедшее. С его стороны было непростительной глупо-стью лезть на рожон. Неважно, что враг был один. У врага было оружие, которое стре-ляло горячим железом и могло достать гораздо дальше, чем самые длинные зубы. По-чему он не выстрелил? Зачем он предложил зверю уйти? Волку стало интересно и он очень осторожно, то ползком, то перебежками, вернулся на место встречи. Человека там уже не было. Он ушел дальше, и волк медленно затрусил по его следу, то и дело останавливаясь и принюхиваясь. Тропинка стала заворачивать направо и вниз. Зверь остановился и осторожно, ползком стал продвигаться вперед.
- Во, бля, настырный. Прям, как я. Пристрелить бы тебя, да боюсь, услышит кто. Слушай, иди отсюда подобру- поздорову. У тебя своя дорога, у меня своя.
        Человек сидел на корточках и что-то привязывал к дереву. Увидев зверя, он потя-нулся к поясу и мгновенно вытащил длинную финку. Он взял ее за лезвие и сделал замах для броска. Волк не стал дожидаться, пока человек метнет в него стальной зуб. Он прокололся уже вторично. Зверь не мог понять, почему ему так везет. Второй раз он напоролся на врага и второй раз ушел без единой царапины. Человек должен был его убить, но по каким-то непонятным соображениям не сделал этого. Это интриговало. Волк вновь потихоньку поплелся вслед за человеком. Он аккуратно обошел растяжку, именно ее устанавливал человек, когда он в последний раз столкнулся с ним. Зверь бежал долго, пока не начало смеркаться. Он еще два раза встретил ловушки, но благополучно миновал их. Стало совсем темно. Впереди замаячил отблеск костра, но огня видно не было. От костра потянуло дразнящим ноздри запахом жареного мяса. Волк потянул носом воздух и проглотил огромный сгусток голодной слюны. Ему захо-телось ощутить у себя во рту хоть маленький кусочек этого мяса, хоть обглоданную кость.
- Ну, иди ближе. Я же знаю, что ты там. Иди ближе, я дам тебе вкусную кость.
Перед самой мордой зверя упала большая кость, на которой оставался еще до-вольно увесистый кусок мяса. Волк схватил кость и тут же бросился наутек. Ему дейст-вительно сегодня невероятно везло. Его в третий раз засекли и не убили. Мало того, ему досталась огромная кость с приличным куском мяса. Отбежав на безопасное рас-стояние, зверь набросился на добычу. Урча от наслаждения, волк быстро сглодал мясо и с удовольствием принялся за кость. Тут же с трапезой было покончено. Он обнюхал все вокруг, но, увы, не осталось даже маленького кусочка. Запах от костра распростра-нялся по лесу. Волк вновь осторожно стал приближаться к костру, спрятанному в яме под вывороченным деревом. Зверь выглянул. В свете гаснущего костра он увидел свернувшегося калачиком человека, обхватившего обеими руками автомат. Человек открыл один глаз.
- Что? Мало? За добавкой пришел?
        Он зевнул, взял левой рукой кучку костей и, не глядя, бросил в сторону волка. Вот он, подходящий момент. Враг отвлекся, и сейчас легче всего будет напасть на него. Но что-то останавливало зверя. Это был запах вкусных косточек, разбросанных у его лап. Волк потянулся вправо. Там лежала кость с еще большим куском мяса, чем ему до это-го достался. Но что это? Удача покинула зверя. Тонкая бечевка впилась в его мохнатую шею. Волк дернулся, но удавка еще сильнее впилась ему в горло. От дикой боли зверь завыл. Вдруг кто-то ударил его по голове, и сознание покинуло звериное тело. Когда волк очнулся, то увидел людей. Они столпились вокруг и старались внимательно рассмотреть хищника. Волк попытался вскочить на лапы, но они оказались связанны-ми, он попытался оскалиться, но пасть не открывалась.
- Знатного зверюгу ты приволок, Петрович!
- Целые сутки за мной шел. Уже почти у самого лагеря я собрался заночевать, так и там он мне покоя не давал. А наглый, прям как я. Ну, ты же знаешь, я никогда не любил тех, кто наглее меня. Вот я его и подловил. Думаю, приду на базу, будет, чем ре-бят развлечь.
- И че нам теперь с ним делать?
- Мы завтра домой. Может, и его с собой возьмем в качестве сувенира? А там - в зоопарк сдадим.
- Что ж, можно и в зоопарк. Мне показалось, или в той стороне что-то жахнуло?
- Я там вчера пару растяжек на память оставил. Кто-то набрел.
Бородачи весело засмеялись.
- Дай мне парочку новичков, пойдем, проверим сюрпризы. Если что, подам знак.
- Хорошо, только аккуратней там, не хватало еще завтра домой «груз 200» везти.
Волк тихо взвыл. Его бросили в железную, узкую клетку, где и развязали лапы. В клетке не было места даже подняться в полный рост, и волк лежал, дожидаясь удобно-го случая, чтобы рвануть и убежать, если клетку откроют. Но клетку не открыли. Про-шли сутки. Ему в клетку поставили банку из-под тушенки, в которую налили воду.
- Жрать не давайте, а то обсерится по дороге. В Москве отожрется.
Когда клетку грузили в вертолет, волк посмотрел на свой родной лес, и окрест-ности огласились душераздирающим воем.
- Эх, дожить бы мне до того момента, когда все чеченцы вот так же взвоют.

Глава 3. Контрабанда.

Гул турбин самолета вдавливал чувствительные уши зверя в черепную коробку. Волк прикрыл уши передними лапами и притворился спящим. Ему казалось, что пытка шумом и воздушной качкой никогда не кончатся. Нутро выворачивало наизнанку, но в животе было пусто и от этого было еще хуже. Зверь высунул язык и тяжело запыхтел. Напротив клетки сидел и дремал прапор. Вояка вскинул голову и внимательно посмот-рел на животное, затем снова закрыл глаза и впал в дремотную спячку. Неожиданно самолет стал снижаться. Желудок вновь подкатил к высохшему горлу и попросился наружу. Слюны уже не было, и волк с трудом сглотнул желудок обратно. Гул моторов стал тише. Самолет пару раз встряхнуло, и он быстро покатился по взлетной полосе. Все находившиеся в чреве летающего монстра облегченно вздохнули. Солдаты стали приподниматься со своих мешков и строиться на выход. Раздалась команда.
- Вещи не забывать. При посадке выстроиться на поле и выложить перед собой все вещи из мешков для досмотра.
Самолет еще раз дернулся и окончательно затих. В хвосте начал открываться люк, посылая в его темное чрево лучи яркого утреннего солнца. Вновь раздался ко-мандующий голос.
- На поле не курить. Замыкающие берут клетку.
Два солдата подбежали к клетке и схватились за ручки носилок, прикрепленных к боковым стенкам клетки. Волк не подавал никаких признаков жизни. Когда клетку вы-несли на поле, к ней подбежал прапор и просунул между железных прутьев битую эма-лированную кружку с водой. Зверь медленно поднялся, втянул голову и тяжело дыша, стал быстро лакать воду. В одно мгновение кружка опустела, и хищник вновь лег и за-крыл глаза.
- Что, брат, хреново? Это тебе не по горам  шастать.
К клетке ленивой походкой подошел офицер. Он громко зевнул и посмотрел на плен-ника.
- Матерый, зверюга. Только на хрена его надо было из Чечни везти? Сейчас их и в наших лесах навалом расплодилось.
Прапор лениво козырнул и тоже посмотрел на волка.
- Заказ на него поступил от местного авторитета. Тому наших волков жалко, вот он и заказал из Чечни этого, чтобы своих псов травить.
Офицер приподнял фуражку и почесал лоб.
- У богатых свои причуды. И сколько он за него отвалил?
- Две сотни зеленых.
- Не шибко много. А мне что-нибудь с этого причитается?
- А как же! Как всегда.
Капитан медленно оттопырил карман своего форменного пиджака и вниматель-но посмотрел в его темную пустоту. Прапор быстро достал из кармана зеленую бумаж-ку и сунул офицеру в карман. Капитан посмотрел направо, затем налево. Но вокруг не было никого, а от вышки его прикрывала махина лайнера. Лицо вновь приобрело обычное сонное выражение. Медленно, затягивая шаг, офицер пошел в сторону по-строившихся солдат. Солдаты стояли перед своим добром и переминались с ноги на ногу. Всем до чертиков хотелось курить, а проверка затягивалась. Раздался чей-то гну-савый голос.
- Ну, сколько можно ждать? Шмонайте побыстрей, да и айда. Курить больно хо-чется.
Капитан посмотрел в сторону говорившего и громко, так, чтобы услышали все, произ-нес.
- Наш главный шмональшик еще не позавтракал и как следует не выгулялся. Как только Фердинанд совершит свой утренний моцион, так и начнем.
Солдаты заулыбались. По рядам прокатился смешок.
- Кстати, а вот и он.
Все посмотрели в сторону, куда смотрел капитан. На краю поля появилась странная парочка. К строю солдат направлялся высокий военный, а вокруг него шны-ряла во все стороны длинноухая пятнистая собачка. Увидев солдат, коккер со всех ног бросился вперед. Его долгоногий хозяин еле поспевал за собакой. Бойцы, при виде этой картины рассмеялись. Не прошло и двух минут, как ищейка притащила  своего поводыря. Пес так и рвался со всех лап на работу. Однако, учуяв запах волка, Ферди-нанд заскулил и спрятался за своего хозяина, едва не спутав поводком его ноги. Лей-тенант наклонился и приободряюще почесал за ухом у своего питомца.
- Ну, что испугался? Он в клетке и тебя не съест.
Пес опасливо посмотрел в сторону клетки, затем в глаза хозяина, неуверенно потянул в сторону самолета. Минут через пять они уже вновь были на летном поле. Лейтенант спрыгнул на землю, за ним последовал и Фердинанд.
- В трюме все чисто, товарищ капитан. Попросите солдат клетку подальше от строя поставить. Собака сильно нервничает.
Капитан на секунду задумался, затем подозвал к себе двух ближайших бойцов.
- Отнесите клетку на КПП. Ей тут все равно делать нечего.
Солдаты взялись за поручни носилки, и вскоре их уже не было видно.

*
К воротам КПП подъехал черный джип, размером с небольшой грузовик. Из него, кряхтя и матерясь, вылез лысый мужичок небольшого роста, с щетинистыми, рыжими усами. Он не выпускал изо рта папиросу, придерживая ее большим и указательным пальцами правой руки. На мизинце сверкала огромная золотая «гайка» с черным кам-нем посередине. Человечек поправил золотую оправу, с черными линзами, на курно-сом носу. Внимательно осмотрел и отряхнул от пепла брюки, смачно выругался и сплюнул. Дверь на КПП распахнулась, и из нее, оглядываясь по сторонам, вышел пра-порщик. Коротышка ухмыльнулся.
- Че, озираешься, как вор, спер что ли че? Али ешо не успел? Привез пугачи?
Вояка сделал круглые глаза. И вжал голову в плечи.
- Сбрендил, Львович? Ты это о чем?
- Да не ссы. Если бы здесь были кто, я бы уже знал. Че привез?
Прапорщик еще раз опасливо осмотрелся по сторонам и тихо прошептал.
- Все, как и договаривались. Две ВСК-ашки.
За золотой оправой, в темноте непрозрачных линз, засверкали глаза.
- Это коротенькие такие, с глушителем? Где товар?
- В клетке с волком.
- Так ты еще и зверюгу чеченскую с собой приволок.
- Голь на выдумки хитра. Ни одна нормальная собака к клетке с волком и близко не подойдет.
- Ну, неси псинку-то. Я что, тут до вечера стоять буду?
- Как только шмон закончат, так сразу и доставим. Кстати. Роман Львович. За волка надо бы прибавить. И клетка тоже денег стоит.
Львович скривил рожу, как от зубной боли.
- Сколько?
- Четыре сотки.
- Да я за эти деньги лучше с абхазами работать буду. Да и на кой хрен мне волк?
-  Это вы с Петровичем сами разбирайтесь. Я товар передал, деньги передал, взял свой процент и в сторону.
- Ладно, пару соток накину, но не больше. Сейчас Петровичу звякну.
Прапор занервничал и стал почему-то озираться по сторонам.
- Вы с ума сошли. Туда же все звонки прослушиваются.
- Не ссы. Я тоже не пальцем деланный.
Коротышка достал мобильник, размером с хорошую записную книжку и экраном от те-левизора.
- Петрович? Привет, дорогой. Да, подарок получил. Спасибо за поздравления. Только скажи мне, дорогой, на хрена мне эта псина? Ты думаешь? В этом есть смысл. Ладно, приедешь, попробуем это дело провернуть. Ну, удачи тебе.
Львович засунул телефон обратно в карман. Вояка вытянул шею и  внимательно посмотрел на руку, убирающую мобилу в бездонный карман.
- Че сказал?
- Сказал, что на травле можно хорошо заработать. Богатые собачники большие бабосы могут отстегнуть, лишь бы посмотреть, как их Шарик будет волка трепать. Он сам этим займется, когда вернется. Ладно канитель разводить. Тащи уже.
Вскоре ворота КПП распахнулись, и двое солдат вынесли носилки, к которым была приделана клетка. Волк уже пришел в себя, он весь поджался, втянул голову и, озираясь, скалил белые зубы. Иногда он пытался перекусить прутья клетки, но ничего не получалось. Роман Львович открыл багажник и смотрел, как грузят клетку в его джип.
- Аккуратней там, обивку не испачкайте.
Когда он закрыл багажник, к нему тут же подскочил прапор. Он подобострастно смотрел на человечка и, казалось, как-то даже уменьшился в росте.
- Роман Львович. Расплатиться бы надо.
Коротышка опять сделал недовольную гримасу, но все же полез в свой бездонный карман и вытащил оттуда пачку долларов. Он  быстро отсчитал купюры и сунул их пра-пору.
- Можешь не пересчитывать. Точно, как в аптеке.
Дверь джипа захлопнулась. Машина стала важно выезжать на дорогу. Прапор оглянул-ся по сторонам и стал внимательно пересчитывать деньги. Одна купюра была подоз-рительной. Он стал рассматривать ее на свет. В это время дверь КПП открылась, и из нее показалась голова солдата.
- Товарищ кусок! Извините. Товарищ прапорщик! Вас срочно к телефону.
Прапор сунул бумажку в карман и побежал к телефону.

*
Клетку с волком поместили в гараж. На следующий день, когда Роман Львович открыл створку гаража, на него пахнуло зловонным запахом фекалий и мочи. Коро-тышка тут же закрыл гараж и вынул свой мобильник.
- Палыч? Проблемка есть. Да, срочно. Надо сварить большую клетку. Насколько большую? Я думаю метра два на три. Зверюгу на охоте поймал, хочу у себя дома не-большой зоопарк устроить. Какую? Волка, конечно же. Какой щенок? Матерая зверюга. Килограмм семьдесят будет. Да и сделай в ней пол такой, чтобы с него говно было удобно смывать, а то засрет здесь у меня все. Завтра? Нет, дорогой, она мне сегодня нужна и чем быстрее, тем лучше.
Львович повернулся к сопровождающим его мужикам с круглыми бильярдными головами и шифоньерными плечами в черных пальто.
- Придется ждать, пока новую клетку не подвезут.
Один из близнецов достал пушку с глушителем и покачал ею в сторону клетки.
- А, может, мы его сейчас тово? И все дела.
- Тогда сверху еще полштуки баксов. Да и Петрович будет недоволен. Он ее са-молично изловил.
- А пугачи от его ссанья не испортятся?
- Они в промасленной бумаге. Максимум, так это запах останется, и теперь все ментовские собаки от вас за километр шарахаться будут.
Бандюги хохотнули и повернули к дому. На крыльце стояла супермодель местного по-шиба и натянуто улыбалась гостям.

*
Волк никак не мог привыкнуть, что его заперли в клетку. Он пытался перегрызть прутья, он сточил все когти, пытаясь прокопать настил клетки. Все было напрасно. Кормили его хорошо и сытно. Один раз даже дали живого кролика. Люди смотрели, как волк раздирал тушку зверька и пьяно улюлюкали.
Матерый зверь прибавил в весе. Шерсть его стала густой и блестящей. Однако он все равно продолжал кидаться на всех, кто пытался приблизиться к клетке.
Однажды к Львовичу заехал его старый знакомый. Он был фанатиком охоты. Увидев зверя, он тут же загорелся.
- Роман. Скажу тебе честно. Пару лет назад, в одной старой книжке про охоту прочитал, что дворяне охотились на волка со сворой борзых. Борзых у меня нет, но думаю и моих собачек можно потравить.
- И как ты это себе представляешь?
- Так, как в книге написано. Берется волк. Перевязывается стометровой верев-кой под задние лапы и выпускается в поле. Дальше выпускают свору и травят волка.
- А если они его загрызут?
- Расходы я все оплачу.
- А как ты на него веревку собираешься надеть?
- Для этого надо сделать железную рогатину. У тебя старая клетка сохранилась? Ну и замечательно. Есть в чем его вывезти на природу.
- Когда заберешь зверя?
- Через недельку. Надо все тщательно подготовить.
- С тебя бабки.
- Не вопрос.
*
Газель быстро мчалась по грунтовке. Машину все время подбрасывало, и клетка внутри ее прыгала по всему полу. Это напомнило волку его перевозку в машине. Когда его везли к самолету. Он посмотрел на веревку, смотанную в бухту и прыгавшую вме-сте с клеткой по всему автомобилю. Зверь просунул нос сквозь прутья и пытался схва-тить то приближающийся, то удаляющийся моток. Наконец ему повезло, и он ухватил-ся за середину мотка.
 Вскоре машина развернулась и встала. Волк выпустил веревку и забился в глубь клетки. В машину влезли два бородатых мужичка в телогрейках и вытащили клетку наружу. Подошли еще двое. В руках одного была железная рогатина. Другой вытащил веревку и сделал из нее петлю.  Первый просунул рогатину в клетку и при-гвоздил зверя к полу. Ее держали трое. Как волк ни извивался, вырваться ему не уда-валось. Через пять минут зверь затих. Клетку открыли, и, второй мужичок с веревочной петлей залез внутрь. Он быстро накинул петлю волку на задние ноги и несколько раз обмотал для надежности. Выйдя, мужик вытер со лба пот и помахал вдаль рукой. На другом конце поля два охотника держали за ошейники четырех гончих. Собаки в пред-чувствии травли, нервно дергались вперед и поскуливали.
Мужики достали из клетки рогатину. Волк закрутился юлой, пытаясь сбросить с себя веревку, но только еще больше запутывался в ней.
- Давай начинать, а не то он скоро смотает на себя всю веревку.
Бородач поднял руку и по его команде клетку открыли.  Люди столпились возле машины и смотрели на развивающиеся события. Волк тут же бросился из клетки к ближайшему перелеску, который был метрах в полутораста от «Газели». Ему напере-рез бежали четыре гончих. Собак уже много раз травили на лис и барсуков и они с ра-достным лаем устремились на новую добычу. Волк и свора стремительно сближались. Казалось, что волк не обращает никакого внимания на собак и стремится только к од-ному, быстрее добраться до перелеска. Он уже был совсем близко от своей цели, когда веревка внезапно натянулась и зверь, перекувыркнувшись через голову, упал на спину как подкошенный пулей. Тут же подоспели и гончие. Три бросились сразу в атаку, а молодая сука поджала хвост и побежала в сторону хозяина. Напрасно охотник кричал «Ату» и подбадривал собаку. Та с потерянным видом отбегала от волка все дальше и дальше.
Зверь весь сжался. Он подобрал хвост, втянул глубже шею и оскалил острые клыки. Собаки не решались напасть «в лоб» и старались куснуть волка сзади за хвост. Пару раз им это удалось, но третий раз волк извернулся и схватил собаку за горло. Собака дико заскулила. Две ее помощницы тут же бросились на помощь. Если бы не они, то волк бы перегрыз их товарке глотку.  Люди так же бросились в сторону схватки. Волк еще пару раз хорошо хватанул собак, и те уже боязливо скакали вокруг зверя, не решаясь напасть на него. Волк оглядел веревку, привязанную к нему. Метрах в десяти сзади, веревка была надкусана им еще в машине. Зверь бросился к этому месту, не забывая скалиться и нападать на собак по ходу дела. Он схватил веревку и стал ее грызть и рвать. Люди были уже совсем близко. Первым бежал мужик с рогатиной, а следом за ним двое его помощников. Оба были с ружьями. Они стреляли вверх и пы-тались отпугнуть то ли зверя от веревки, то ли собак от волка. На них никто не обращал внимания. Каждый занимался своим делом. Собаки делали вид, что нападают на волка, а волк, огрызаясь, рвал веревку. Люди не стреляли в сторону зверя, опасаясь задеть собак. Они были уже в паре метров от места схватки, когда волку, наконец, удалось перегрызть толстую веревку, и он, не обращая ни на кого внимания, бросился к такому близкому теперь перелеску.

*
- Роман, ты как в воду глядел. Ушел этот гад. Собаки чуть кровью не истекли, а он ушел. Умный стервец. Веревку перегрыз и ушел. Веревка чуть не в руку толщиной, а он ее как соломинку. А еще собак жалко. Одна под капельницей до сих пор лежит. Шею он ее здорово располосовал.
- Ну, это ты не мне, это ты Петровичу рассказывать будешь. Он кстати скоро приезжает. Вот ему сказки и будешь рассказывать. А пока плати.
- Сколько?
- Штука.
- Пошто так дорого-то?
- Я тебя предупреждал, что будет дорого. К тому же с Петровичем я сам все дела улажу.
- Ну, тогда по рукам.

*
Десантник вышел на поле и посмотрел вдаль. За взлетным полем простирался густой лес. Утренний туман разгоняло весеннее солнце. Изо рта и от куртки шел пар. Лес еще не покрылся зеленью и вороны, как большие черные мухи перепархивали с одной ветки на другую. Внезапно вороны громко закаркали и поднялись в воздух, на-полняя своим противным гортанным криком все окрестности. Затем раздался длинный и протяжный  волчий вой.
- Что, встречаешь? Ну, вот я и дома.

Глава 4. Кошки-мышки и наоборот.

Петрович сидел, удобно развалившись в кресле. Глаза его были полузакрыты, и казалось, что он дремлет. В его левой руке, у самых губ, дымилась папироса.
- Знаешь, Петрович, ты мне всегда напоминаешь пружину автомата Калашнико-ва. Всегда на взводе. Будешь?
Роман Львович стоял, согнувшись над журнальным столиком с только что откры-той бутылкой дорогой водки. Десантник лениво кивнул. Хозяин дома тут же налил поч-ти полный стакан. Затем он налил в маленькую рюмку себе и стал намазывать бутер-броды.
- Вот это я называю пить «по-черному». Берешь водочки, черный хлеб, намазан-ный черной икрой и больше ничего лишнего.
Они чокнулись и залпом выпили.
- Ну, за встречу. Надолго в этот раз?
- Пока деньги не кончатся.
- Тогда не скоро. Я тут приготовил кое-что для тебя. Не обижайся, не все. Еще не весь товар ушел. ВСКашки я тут же пристроил, а вот с остальным пока заминка. По дешевке не хочется отдавать, а светиться лишний раз не стоит.
Коротышка подошел к книжному шкафу и достал пачку долларов. Он бережно положил их перед гостем.
- Пересчитай.
Петрович протянул руку и небрежно сунул пачку бумажек в нагрудный карман.
- Ром, как же это ты Серого упустил?
Львович встал и налил второй стакан. На этот раз он достал булочку, разрезал ее и положил внутрь два ломтика свежей лососины, посыпанной солью. Затем взял ложку и между ломтиками рыбы положил красную икру.
- А это означает пить «за красных».
Он протянул закуску вояке. Тот взял и внимательно посмотрел на круглое, со смешны-ми соломенными усами лицо. Хозяин скромно отвел глаза в сторону.
- Прости, но так уж получилось. Ты же знаешь Михалыча. Еще тот охотник. Взбрело ему в голову, что он сам сможет травить свою свору на волка. Я не в силах был отказать своему давнему приятелю. Отдал ему Серого, под его личную ответст-венность. Михалыч с травли приехал сам не свой. Волк ушел, собак подрали, люди приехали посмотреть на это зрелище и тоже остались недовольными.
- Как все было?
- Вот тут самое интересное.
Львович выпил рюмку, закусил и стал возиться с видаком, подключая его к телевизору.
- Извини, давно не включал. Все дивиди, да дивиди. Тут наш охотник кассетку интересную привез, показать тебе хочу.
На экране замелькали пьяные лица местных авторитетов в охотничьих костюмах и шляпах с перышками, в подражание австрийцам. Они пили водку и горланили песни. Затем замелькала подъезжающая газель и крупным планом клетка с волком. В приближающемся кадре запрыгали и завертелись собаки. Появилось бородатое лицо Михалыча и  следом двое парней с рогатиной, пытающихся прижать волка к полу клетки.
- А вот теперь помедленнее, здесь начинается самое интересное. Смотри вни-мательно.
Десантник немного приподнялся и приоткрыл глаза. Волк, поджав хвост, бежал в сто-рону перелеска, а ему наперерез летела свора собак. Вот он схватил одну собаку за горло. Две прыгали вокруг зверя, опасаясь приблизиться на расстояние атаки. Серый побежал обратно к машине, внезапно он остановился, и начал остервенело рвать ве-ревку. Петрович еще приподнялся.
- Останови. Прокрути немного назад. Так, а теперь стоп.
Десантник приблизился к экрану почти вплотную. Роман Львович улыбнулся.
- Тоже заметил? Вот и я, когда просматривал эту пленку, раз десять здесь оста-навливался. Веревка-то надорвана, и этот стервец знал об этом.
- Веревка лежала в машине, рядом с клеткой. Вот он ею и закусил во время до-роги.
- Никогда бы не подумал, что звери могут быть такими умными. Ну, за Серого!
Они чокнулись и выпили не закусывая, а лишь занюхав корочкой хлеба. Десантник поднялся и взял свой вещмешок.
- Спасибо за угощение, но мне пора.
- Куда тебе торопиться? Тебя все равно никто не ждет.
- Сначала к Михалычу, затем искать Серого, пока он тут делов не натворил.
- Каких делов?
Петрович задумался.
- Ты знаешь, чем волки-подранки в горах питаются?
- Нет.
- Самой легкой добычей – трупами и ранеными. Не слышал, за последнее время собаки и дети не пропадали?
- Вроде пока не слышно.
- Ну, и слава богу.
*
Волк бежал по перелеску, постоянно останавливаясь, прислушиваясь и приню-хиваясь. Погони не было. Раны от собачьих укусов были поверхностные и уже не кро-воточили. Самой большой проблемой была веревка, привязанная вокруг живота и задних ног и волочившаяся сзади на несколько метров. Зверь высмотрел впереди лож-бинку и спрятался в ней. Он аккуратно и методично стал перегрызать волокна веревки. Чтобы полностью освободиться ему понадобилось несколько часов. Когда хищник ос-вободился, уже взошла луна и осветила окрестности ровным белым светом. Волк под-нялся и стал искать воду. Его мучила жажда. Зверь вбежал на холм и осмотрелся. Вни-зу, под холмом, шла трасса, по обеим сторонам которой были канавы и лужи с водой. По дороге шли машины, периодически освещая светом фар ближайшие холмы.
Серый смело побежал вниз, к воде. Он подбежал к луже и стал жадно лакать воду.
*
- Ты точно не пропустил поворот? По карте мы уже давно должны были его про-ехать. Надо остановиться и у кого-нибудь спросить. Ты меня слышишь или я с деревом разговариваю?
- Слышу. Слышу. И у кого ты тут ночью спросишь дорогу?
- Наверняка кто-нибудь не спит. Может молодежь с дискотеки идти, или доярки на работу.
- У тебя точно не все дома. Молодежь нынче такая, что дальше мы можем пеш-ком пойти, а колхозы все давно исчезли, вместе с коровниками.
- И что теперь делать? Может, кто из водителей остановится и подскажет куда ехать?
- Кто это тебе ночью на загородной трассе остановится? Им что, жить не хочет-ся? Подожди. Вот подъедем к ближайшему посту гаишников или к круглосуточной за-правке. Там и узнаем.
- Ой, Вань, посмотри какая большая серая собачка! Как на волка похож!
- Где? У той лужи? Дура, это и есть волк.
- Не может быть. Волки боятся людей, а машин тем более. Это, наверное, полу-кровка.
- Хочешь остановиться и спросить у него? Может он тебе еще дорогу покажет.
- Вань, притормози. Я его сейчас на сотовый телефон сниму.
Девятка притормозила и съехала на обочину. Женщина открыла окно и направила те-лефон на зверя. Волк занервничал. Шерсть на загривке поднялась, голова втянулась в плечи, и он стал медленно отступать под защиту кустарника.
- Ты его напугала.
- Вань, он уходит! Дай скорее кусочек колбаски. Люська, когда увидит, с ума сой-дет. Да что ты там копаешься, она в красной сумке. Да нет, в правом кармане. Ну, вот. Он ушел.
Женщина открыла дверь и протянула руку с куском колбасы в сторону кустов.
- Кутя, кутя, куть!
- Что он тебе собака на кутю отзываться?
- А что делать?
- Брось колбасу к кустам. Я заглушу мотор, и замрем. Он успокоится и выйдет снова.
Женщина бросила кусок колбасы недалеко от кустов, закрыла дверь и даже за-таила дыхание.
Прошло несколько минут, но зверь не показывался. Женщина занервничала.
- Он что, есть не хочет?
- Может, ему наша колбаса не нравится?
- Хорошая колбаса, краковская. Ты вот ее с удовольствием жрешь.
- Я же не волк, это ему свежее мясо по душе, а я предпочитаю копченое.
- Где же я ему сейчас свежего мяса найду?
- В ближайшем супермаркете.
- Все шутишь. Ладно, что стоим, поехали. Надо место запомнить и приехать сюда с видеокамерой и мясом.
- Интересно, и как мы запомним это место?
- Надо какую-нибудь тряпку привязать на кусты.
- Твое красное парео.
- Ради такого я и парео не пожалею.
- А не боишься, что он сейчас сидит под кустами и только того и ждет, чтобы кто-нибудь вышел из машины?
- Начитался Кинга. Он наверняка уже давно сбежал.
- Тогда какой смысл вешать здесь тряпку?
- Ну, он же ходит сюда на водопой? Значит, делает это постоянно, по ночам.
- Железная логика. Ну, тогда иди, вешай.
- Я боюсь.
- Тогда поехали. Поздно уже.
- Дай подумать. А сходи ты?
- Я что похож на самоубийцу?
Внезапно перед девяткой притормозила грузовая машина, и из нее вылезли три не-бритые личности в грязных куртках и направились к машине. Муж стал лихорадочно заводить мотор, но тот никак не  хотел заводиться. Мужики подошли к машине.
- Сломались? Может подсобить?
Первый мужик показал монтировку и замахнулся на боковое стекло. Внезапно машина взревела, и Иван нажал на газ. Машина дернулась раз, два и, взвизгнув, поехала на-зад. Мужики побежали вслед ускользающей добыче. Водитель вывернул руль и теперь уже поехал вперед, выезжая на трассу. Послышался глухой удар, мат и рев мотора. Через пару минут Иван посмотрел на жену. Она сидела, вытянув вперед руку с теле-фоном.
- Ты что, все это снимала?
- Да. И теперь нас любой суд оправдает.
- Мы еще не убежали от них.
- Не бойся. Да им нас не догнать на своей развалюхе.
*
- Сергунь! Ты как? Цел?
В ответ послышался стон, а затем мат.
- Санек, останешься с ним, а я попробую этих сволочей догнать.
- И че ты им один сделаешь? Че скажешь? Ай-я-яй, как нехорошо вы нашего дру-га покалечили?
- И че делать?
- Сереге мы сейчас ничем помочь не сможем. Надо догнать этих гадов и нава-лять им. Щас позвоним Ваську, чтоб он Сергуньку в больницу отвез. Он тут рядом.
- И как он его найдет?
- Щас старую покрышку подпалим, по ней и найдет.
Они быстро скинули покрышку с грузовика, положили недалеко от дороги, облили бен-зином и прыгнули в машину.
- Думаешь, нагоним?
- Они по трассе идут, а трасса здесь крюк делает. Через пару сотен метров есть грунтовка, я по ней еще в детстве на лисопеде ездил. Так обгонял машины, идущие по трассе. Видел бы ты рожи водил, когда они меня здесь обгоняли, а потом, через пол-часа снова встречали меня на дороге.
*
- Где говоришь? Рядом с горящей покрышкой? Нет его там. Кровь есть. В пере-лесок ведет. Может, он туда отполз? Сейчас пойдем, посмотрим.
Грузовик подпрыгивал на ухабах, отдаваясь неприятной болью в заднице.
- Ну что, Васек его нашел?
- Говорит, нет его там. Покрышка горит. Кровь есть, а Сереги нигде нет.
- Как нет? Может, его кто из проезжающих подобрал, да в больницу повез?
- Говорит, кровь к перелеску ведет. Наверно он подумал, что мы его бросили, и пополз домой сам. Найдет, сразу звякнет.
Оба замолчали и вопросительно посмотрели на молчащий телефон.
*
Василий поднялся на холм, освещая себе дорогу фонариком из сотового теле-фона. Перед ним шел след от волочимого тела, из которого вытекала кровь. Он пару раз чуть не споткнулся, поскользнувшись на кровавых лужах. Снизу просигналила ма-шина, и донесся голос.
- Ну что, нашел?
- Нет, еще.
Внезапно лучик высветил в темноте огромный волчий силуэт, и в глазах зверя отразился свет.
Мужчина от неожиданности бросил телефон и с диким криком бросился назад к машине. За ним никто не гнался, но он все равно кричал во всю глотку. Он спотыкался, падал, вскакивал, бежал и вновь спотыкался, и кубарем летел вниз со склона. Уже че-рез минуту он был у машины. Весь перепачканный в грязи и крови, с безумными глаза-ми он открыл дверцу, с силой захлопнул ее и только тут перевел дух. Водитель оша-рашено посмотрел на своего друга.
- Че случилось?
- Гони, давай, домой! Быстро! По дороге все расскажу.
*
- Люсь, ты не поверишь. Какой же муж у меня все-таки умница. Никогда бы этого раньше не подумала. Он так здорово придумал. Мы доехали до поворота и затаились в кустах. Прям, как в кино. Эти придурки проехали почти вплотную к нам и даже не заме-тили. Мы развернулись и поехали обратно. Переночевали в гостинице, разузнали до-рогу, и утром спокойно поехали домой. Что ты говоришь? Ужасы показывают? По какой программе? Волк почти полностью съел человека? Вань, слышал? Волк человека съел. Переключи на пятый. Мы тоже видели прошлой ночью волка. Я его даже на со-товый сняла. Я тебе сейчас по ММСке скину.
Иван зло посмотрел на жену. По телевизору показывали футбол, но он послушно переключил на пятый. Показывали кривоногую пигалицу с микрофоном на фоне очень знакомого холма с перелеском. Иван вслушался, и мурашки побежали по его спине.
- Как утверждают очевидцы, волк протащил тело от дороги вверх по склону и там его почти полностью съел. Начато расследование инцидента. Товарищ сержант, что вы думаете по этому вопросу?
- Многие несознательные граждане кидают пищу вдоль дорог. Так, в частности, мы нашли кусок краковской колбасы, лежащий недалеко от обочины. Дикие звери ста-ли приближаться к дорогам в поисках еды и вот вам результат. Мужчину, по всей ви-димости, сбила неизвестная легковая машина, а затем его добил волк. Тут еще много неясного. Например, как этот человек попал сюда, когда до ближайшего селения с де-сяток километров. Как …
- Спасибо, спасибо. Репортаж подготовила для вас Дарья Понцова. Смотрите о развитии дальнейших событий на нашем телеканале. Не переключайтесь.
Дальше пошла реклама. Жена трепалась по телефону с подругой, особо не вни-кая в то, что она сейчас смотрела по телевизору. Иван вынул из ее руки телефон и вы-ключил.
- Ты что, сбрендил?
- Это наш волк. Это тот волк, которого ты снимала. И это тот мужик, которого мы сбили.
Жена пожала плечами и вновь взяла телефонную трубку.
- Значит, так ему и надо. Нечего на честных людей ночью нападать. Люсь, ты представляешь, оказывается это тот самый волк, которого я сфоткала ночью…
Иван переключил канал. Шла передача про животных. Стая гиен отбила от стада хромую антилопу и лениво гнала ее, в надежде, что та запнется и упадет или хотя бы остановится. Три самки, с прыгающими между короткими ногами пенисами, уже вплот-ную подобрались к антилопе, готовые в любой момент укусить ее своими костедро-бильными челюстями. Внезапно антилопа развернулась и подняла на рога первую из них. Гиена взвизгнула. Рог проткнул ее грудь, и злобная тварь замертво упала на зем-лю. Остальные гиены испугались и остановились. Стая гиен всегда впадает в ступор, когда погибает их предводительница. Антилопа попятилась и бросилась со всех ног наутек. Часть стаи в нерешительности бросилась за ней, а часть осталась посмотреть, что же стало с доминантной самкой. Но тут случилось то, что спасло перепуганную на-смерть антилопу. Навстречу ей бежал молодой лев. Он услышал предсмертный крик гиены и теперь бежал, чтобы успеть добить своего извечного врага. Увидев его, гиены бросились врассыпную. Антилопа спокойно пробежала в метре ото льва, тот ее даже не заметил, и остановилась отдышаться. Казалось, ей самой не верилось, что на этот раз для нее все закончилось благополучно.

Глава 5. Нежданная встреча.

Видавший виды старый жигуль медленно преодолевал ухабы и лужи проселоч-ной дороги. За рулем сидела уже немолодая, но и еще нестарая женщина. Она уве-ренно вела машину сквозь грязь и буераки, внимательно всматриваясь в каждую рыт-вину. Впереди показался просвет, и какое-то рябое пятно замаячило впереди. Машина нагнала мужчину в камуфляже, с большим рюкзаком за плечами и винтовкой в чехле. Женщина поравнялась с пешеходом и притормозила. Она приоткрыла окно и окликну-ла шедшего впереди.
- Далеко путь держите?
Мужчина остановился и внимательно оглядел машину и ее хозяйку.
- Пока не знаю.
- Если по пути, то присаживайтесь.
Дверцы со стороны пассажиров открылись. Мужчина бросил свой рюкзак и ружье на заднее сидение, а сам сел на переднее.
- Вас как зовут?
- Все кличут Петровичем.
- А имя у Петровича есть?
- Василий.
- Тамара.
- Очень приятно, Тамара. А не боязно, вот так, незнакомого человека подсажи-вать? Да еще при оружии.
- Я не первый год на свет родилась и вашего брата сразу вижу. К тому же манья-ки напоказ оружие не носят, да еще в чехле. Вы, скорее всего, охотник и в наших мес-тах впервые.
- Почему вы так подумали?
- Я всех местных охотников в лицо знаю, муж егерем был.
- Почему был?
- Потому, что вот уже больше двух лет я одна. Нашли его замерзшего и избитого. Что и кто, до сих пор не ясно.
- Извините.
- Не за што. А вы на кого охотитесь? Судя по ружью - на крупную дичь.
- На волков. На четвероногих и двуногих.
- Ну, это не к нам. В наших краях их давно не встречали. Муж их в свое время подчистую всех вывел.
- С чего он так?
- Лет пятнадцать назад, муж тогда еще пареньком был, случился у нас страшный случай. Дядя его жил с семьей в соседней деревне. Однажды зимним вечером он, вме-сте с женой и дочерью пошли на трассу. Им нужно было доехать в соседний поселок – дедушка у них умер. Они дошли до трассы и стали ждать рейсового автобуса.  Дорогу замело, и автобус запаздывал. Внезапно из леса выскочила стая волков. Сколько их было, не знаю. Считать им было некогда. Муж успел закинуть на бетонную крышу ос-тановки дочь и жену, а сам забраться не успел. Его разорвали на глазах жены и доче-ри, а останки уволокли в лес. Когда через несколько минут к остановке подошел авто-бус, то все в автобусе пришли в ужас, услышав леденящую душу историю. Рядом с ос-тановкой нашли лишь клочки разодранной одежды в залитом кровью снегу. Пошли по следу в лес, но и там нашли лишь пару изодранных ботинок и остатки одежды. Жена сошла с ума и до сих пор лежит в психушке. Девочка – сирота, живет с бабушкой. Хо-рошо, что мать закрыла ее глаза, но бабушка рассказывает, что та и сейчас, уже став взрослой, кричит по ночам.
Тамара замолчала. Воспоминания опять пробудили в душе раны, и говорить дальше было очень трудно. Горький ком подобрался к горлу и не давал продолжать рассказ. Через минуту она справилась и продолжила.
- Муж тогда поклялся, что выведет все волчье поголовье в наших краях. Выучил-ся на егеря и стал грозой для серых хищников. За десять лет он свел под корень все волчье племя. Больше двух лет, как его нет, а о волках до сих пор ни слуху, ни духу. Такое чувство, что они стороной обходят наши места.
- А за последнее время никаких загадочных происшествий не случалось? Может, собаки пропадали или люди?
- Слышала, что в поселке пропало несколько собак, да старушка пошла по грибы и не вернулась. Внимания это особого не привлекло. Не думаю, что это вновь волки озорничают. Никто за последние годы ни одного из них, ни разу не видел. Простите за нескромный вопрос. А вы чем на жизнь зарабатываете?
- Тем и зарабатываю, что охочусь на дикое зверье. Четвероногое, а чаще на двуногое. А спросил я вас о волке потому, что ищу одного матерого красавца, прихра-мывающего на переднюю лапу.
- И зачем он вам?
- Пара недоумков его упустили, а этот зверь очень опасен. Он еще в Чечне, пока я его там не поймал, человечиной промышлял. Думаю, что, оказавшись здесь на сво-боде, он вряд ли изменит свои привычки.
- Почему же вы тогда его не убили?
- Не знаю. Наверное, потому, что мы чем-то похожи. Оба одиноки, оба охотимся на зверье, оба подранки. Меня тоже когда-то на растяжке здорово зацепило. А еще мы оба до одурения бесшабашные и наглые.
Бывший десантник громко рассмеялся. Затем внезапно огляделся по сторонам и вновь улыбнулся.
- Но вы можете не бояться, я женщин не обижаю. Я их люблю.
- А я и не боюсь. Я всякого в жизни навидалась и бояться разучилась. Я ведь каждую неделю до райцентра и обратно езжу. В любую погоду.
- С чего же так?
- Когда-то давно в деревне был магазин. Когда его закрыли, раз в неделю приез-жала автолавка, а последние два года и автолавка не приезжает, говорят, невыгодно. Вот и приходится ездить самой. Во всей деревне машина только у меня, и если я не поеду, вся деревня останется без продуктов.
- Да, весело тут у вас.
- А это сейчас по всей России так весело. Чуть подальше от районного центра - и все, можешь умирать и всем наплевать на тебя. Самое трудное - это ездить зимой. Так порой заметет, что и не знаешь, ты на машине едешь или она на тебе. Спереди трак-тор идет до трассы, а за трактором я плетусь. Хорошо еще трактор пока живой, как сломается, что буду делать, ума не приложу.
- А вы хлебопечку купите.
- А электричество где взять? Уж год, как провода поснимали и украли, а когда новые повесят, никто не знает, да и не хочет знать. Говорят, что нерентабельно, мол, мы проведем, а их опять сопрут. Вот так второй год без электричества и живем, а квит-ки на электричество присылают каждый месяц. Мы ими печки топим. Впрочем, как и другими бумажками. Чем платить, если жалкие пенсии и те нерегулярно выплачивают. Если этих денег на хлеб и крупу зачастую не хватает…
Петрович слушал вполуха возмущения замученной бытом и неустроенностью женщины и думал о том, что была бы у него возможность выяснить, кто виноват в том, что огромную страну разорили и пустили нищенствовать, то пристрелил бы не задумы-ваясь, как бешеную собаку. Он понимал, что таких людей очень много, и что вряд ли у него хватит сил и патронов, чтобы перестрелять все зверье, управляющее страной и ее, несчастную, обворовывающее. Он посмотрел на ее крепкие  руки. На еще недавно красивое лицо. Его взгляд остановился на темно васильковых, невероятной чистоты  глазах. Если бы ему раньше сказали, что бывают глаза такого цвета, то он бы не пове-рил. Глаза притягивали как магнитом, увлекая в глубину своего омута. Василий встряхнул головой, как при наваждении.
-…А где вы ночуете?
- У меня с собой хорошая одноместная палатка и очень теплый пуховой спаль-ник.
- Скоро уже стемнеет. Останавливайтесь у меня. Я и баньку истоплю. Вы, по-моему, уже соскучились по баньке-то.
- Неужели я так плохо пахну?
- Как вам сказать. Не розами, это уж точно.
Женщина засмеялась, и ее лукавый взгляд засверкал искрами слез смеха.
- Я подумаю над вашим предложением. Поселок, где пропала старушка, в какой стороне лежит?
- За нашей деревней, в часе езды. Могу завтра вас подвезти.
- Буду крайне признателен. Тогда можно и в баньку.
Женщина опять рассмеялась и прибавила газу.

*

Петрович достал рацию и тихонько включил ее. Рация была настроена на мили-цейскую волну, и в дом ворвались переговоры милиционеров и шум рации. Фразы ментов были отрывисты и не всегда отличались цензурностью выражений. Где-то на трассе столкнулся автобус с грузовиком. В другом месте пьяный дебошир бегал с ружь-ем за своей семьей, а в районном поселке обокрали очередной дом и задержаны двое наркоманов. Василий почти не слушал, он ждал только ему нужную информацию и по-ка не слышал ничего нужного.
Тамара достала из печки, стоявшую там с утра кастрюлю и открыла крышку. Весь дом наполнился невероятно вкусным ароматом томленых щей. Слюни ручьем наполнили горло вояки, и он тут же вспомнил, как в детстве ездил к бабушке в дерев-ню, и она вот так же, готовила в русской печке невыразимо вкусные вещи, от которых можно было проглотить язык. Женщину, колдующую у печки, освещала керосиновая лампа и весь ее вид и неясные очертания невероятным образом волновали десантни-ка. Ему уже давно так не хотелось обнять женское тело и с силой войти в него.
Тамара обернулась и хитро посмотрела на гостя.
- Как банька? Понравилась?
- Хороша, нечего сказать. Только спинку некому было потереть.
- Так надо было меня позвать.
- Звал, да так и не дозвался.
- Да. Виновата. Наверное, по соседям в это время бегала. Всем ведь надо было раздать все, что я для них накупила. Если хочешь, пойдем, я тебя еще попарю.
- Нет, уж. Одного раза вполне пока достаточно. Но, я запомню ваше предложе-ние. Как пахнет! Щи знатные получились. С детства таких не едал. К таким бы щам, да рюмочку.
- Это мы щас образуем.
Женщина юркнула в чулан и тут же появилась с запыленной бутылкой странной фор-мы. Она обтерла ее тряпкой и поставила на стол перед Василием. Затем поставила пару граненых стаканов и посмотрела в глаза десантнику.
- Что смотришь? Наливай.
Петрович налил почти полный стакан себе и полстакана хозяйке. Он посмотрел через стакан на просвет керосинного фонаря и понюхал.
- А ты, не боись. Эта поллитра у меня на особый случай припасена – первач двойной перегонки, а брага была поставлена на забродившем крыжовенном варении. Лучшего ты в жизни не попробуешь.
Вояка крякнул и одним залпом выпил стакан самогонки. Жидкость высушила горло и огненным комом покатилась в желудок, а оттуда по всему организму. Василий, не дыша, хрустнул откуда-то появившимся под рукой огурцом и смачно крякнул. Затем взял деревянную ложку и зачерпнул дымящиеся щи.

*

Он проснулся с первыми лучами солнца. Аккуратно снял со своего плеча тяже-лую, и в то же время такую мягкую женскую руку и откинул одеяло.
- Ты куда?
- До ветра схожу.
- Возвращайся быстрей.
Десантник встал, быстро оделся, взял свой рюкзак, винтовку и вышел за порог. На улице слоился по низинам туман. Было сыро и промозгло. Василий решил уходить. Его гнал из этого дома страх. Он боялся, что еще немного, и он не сможет уйти из этого полюбившегося ему дома и искать своего зверя. Зверя, которого он просто обязан найти и убить.

Глава 6. Зуб за зуб.

Обычно у дороги всегда можно найти хоть что-то, чем можно чуточку перекусить. Однако сегодня, как назло, ничего съедобного не попадалось. Волк свернул к железной дороге. Он бежал вдоль рельсового полотна, надеясь на удачу. Иногда здесь попада-лась первоклассная пища. Либо сбитое неосторожное животное, либо пьяное, глупое двуногое. Мясо  было сочное, а кости уже перемолоты. Не еда, а праздник какой-то. Воспоминания о таких трапезах вызвали у волка слюнотечение и голодные спазмы в пустом желудке. Надо было срочно перекусить. Вдали загудела и стала быстро при-ближаться электричка. Зверь отошел в сторону. Его обдало воздушной волной. Затем заскрипели тормоза. Электропоезд проехал еще с полсотни метров и остановился. Из вагонов на небольшую загородную платформу высыпалось несколько закоренелых дачников. Они поправляли свои сумки и тележки, а вскоре уже дружной цепочкой вы-шагивали в сторону своих дорогих сердцу участков. Волк решил понаблюдать за про-цессией, в надежде, что кто-нибудь отстанет. Он уже стал красться за кустами, когда неожиданно его привлек знакомый запах. Запах смерти. Его нос за сотню метров учуял запах начинающего разложения. Волк, как зачарованный поддался на этот дразнящий его ноздри призыв к обеду. Через минуту он был уже на месте. В небольшой ложбинке, между деревьев, еще лежал грязный снег. Из снега торчали руки и голова человека. Хищник жадно облизнулся и с остервенением стал рвать куски, которые уже оттаяли. Он уже оторвал пару крупных кусков от шеи и рук, когда послышалось надрывное ур-чание и пыхтение автомобиля. Уазик еще пару раз чихнул и остановился. Послыша-лось хлопанье дверей и мат. Зверь сразу понял, что спокойно пообедать не удастся. Так громко в лесу разговаривали лишь люди с оружием. Волк с остервенением оторвал еще кусок плоти и стал искать, куда бы на время спрятаться. Он побежал по ложбинке, пока не обнаружил под накренившимся деревом заброшенную лисью нору. Нора была довольно глубокой, и самое главное, просторной.
*
- Че стоишь? Веди, давай!
- Гражданин начальник, а сигаретку?
Конвоируемый протянул вперед руки в наручниках. Следователь неохотно вынул пачку сигарет и зажигалку. Он медленно, с садизмом, достал сигарету, затем так же медленно прикурил и пустил дым в лицо вопрошавшего.
- Вот когда покажешь, тогда и получишь сигарету. Могу даже всю пачку отдать. Поэтому веди, давай быстрее.
- Да здесь она где-то. Вот и березка раздвоенная, и ложбинка. В ложбинке я ее снежком и прикопал.
Бритоголовый показал в сторону, где еще недавно пировал волк.
- Андрей, ты снял на камеру показания?
- Да, да. Я все снимаю.
Четверо мужчин направились к месту, где лежал труп. Один из них добрался первым.
- Смотрите-ка. Не соврал. Однако мы вовремя. Еще немного и опоздали бы. Ме-стные собаки нам бы уже ничего не оставили. Вот люди! Заводят животных, а кормить их Пушкин будет. Видел я тут в деревне собак, так одни кожа да кости. Живые скелеты бегают. Немудрено, что они нашим трупом закусили.
- Нам, в общем-то, неважно состояние убитой. Главное, что наш подозреваемый во всем сознался, и мы все это засняли. Андрюха, бросай камеру и вали за лопатами. Надо откопать вещдок.
- А почему я? Пусть Артем идет за лопатами, а пока еще поснимаю. Пусть он покажет и расскажет, как он ее убивал.
- Правильно. Артем, дуй за лопатами. А мы пока еще поснимаем. Эй, ты. Вот тебе сигарета. Зажигалку дам, когда покажешь, как ты ее тут убивал. Только погоди мо-мент, я до ветра схожу.
Следователь скрылся за деревом. Его помощник возился с камерой, сидя на корточках. Зэк приблизился к нему.
- Может, ты прикурить дашь?
- Отстань. Старшой сказал после съемки, значит, после съемки.
Бритый неожиданно развернулся и с размаху врезал оператору сапогом в лицо. Тот схватился за рот руками, и, мыча и стеная, покатился по земле. Недолго думая, заклю-ченный бросился вниз по ложбинке. Вот оно заветное поваленное дерево, а под ним нора. Еще прошлым летом, когда подкарауливал свою очередную жертву, он пригля-дел именно это место, на тот случай, если его поймают и приведут на место преступ-ления. Запрыгнув в нору, он дернул за висящую перед его лицом петлю. Спрятанный кусок маскировочного полотна тут же закрыл проход в лисье логово. В норе стало тем-но.
*
В это время по ложбинке метались два озверевших мента. Третий сидел на кор-точках, зажав рот, и скулил, как побитая собака.
- Куда он побег?
Сидевший показал в сторону поваленного дерева. Милиционеры побежали в ту сторо-ну. Они добежали до тропинки, но так никого и не увидели. Следователь вынул сото-вый и стал звонить, вызывая подкрепление.

*
Человек лежал в узкой норе и внимательно прислушивался к голосам и звукам, доносившимся снаружи. Как он и думал, что именно от того, правильно ли он все рас-считал, будет зависеть его жизнь. Внезапно он почувствовал, как на его ноге захлоп-нулся стальной капкан. Он почувствовал его даже через грубейшую кирзу своего сапо-га. Кровь прильнула к голове, и в глазах потемнело от боли, но человек не издал ни звука сквозь сжатые зубы. Какой идиот поставил здесь капкан? Однако на его вопрос раздался совсем неожиданный ответ. Кто-то дальше в норе тихо, но очень злобно за-рычал, и ногу человека зажало в тисках еще раз. На этот раз уже повыше. «Зэк» вы-скочил из норы, оставив в пасти зверя второй сапог. Он, прихрамывая, побежал в сто-рону машины. Волк вылез из норы и побежал следом. Он не спешил. Жертва должна порядком выдохнуться, тогда с ней будет проще справиться. Бритый уже подбежал к машине, когда увидел, что из нее вылезает побитый им милиционер, и целится в него из пистолета. Прозвучал выстрел. Пуля сбила несколько веток в паре метров от за-ключенного, тот резко на ходу повернул в сторону и побежал напрямую в самую чащу. Волк следовал за ним по пятам. Ему было не привыкать преследовать добычу, осо-бенно раненую. Чем больше жертва бежит, тем больше она теряет сил и тем легче бу-дет с ней расправиться. Тем более, если вперед ее толкает смертельный страх.
*
- Да. Нам необходим кинолог с собакой. На хрена он нам без собаки? Собака болеет? А мне насрать. Везите хоть больную и чем быстрее, тем лучше.
Следователь выключил телефон. Они с Артемом возвращались к машине.
- Во, блин, юмористы. Кинолог есть, а собаки нет, она, видите ли, болеет. А я не болею? Я тоже болею. Однако вот поехал на следственный эксперимент и сейчас, как последняя сука, рыскаю по лесу в поисках сбежавшего серийного убийцы.
Внезапно они услышали выстрел.
- Это Андрюхин. Бежим!
Через минуту они, запыхавшиеся, стояли у своего уазика, и смотрели на своего колле-гу, который мыча показывал рукой с пистолетом в сторону леса.
- Ты хоть слово сказать можешь? А то я тебе щас оставшиеся зубы выбью.
- Он… Выскочил… Побежал… Туда… Я… Промахнулся…
- Если все закончится нормально, ты у меня из тира носа не высунешь. А пока молись, чтобы мы его поймали, режиссер хренов.
- Вроде в той стороне какие-то звуки.
- По-моему, и я что-то слышу. Побежали. А ты сиди и охраняй машину. Хичкок, блин.
*
Человек довольно быстро выдохся. Многомесячное сидение на нарах в пере-полненной камере не лучшим образом воздействует на физическую форму заключен-ного, а тем более на мышцы ног. Бритый стал все чаще спотыкаться и, наконец, зап-нувшись здоровой ногой за корягу, упал. Все, что он увидел в последний момент своей никчемной жизни, это мохнатую, серую тень, упавшую на него и сверкнувшие белые клыки.
*
- Пантелеймон Захарович! Я больше не могу. Давайте немного отдышимся. Да и прислушаться не помешает. Что-то я ничего не слышу. Куда мы бежим? Может, мы уже не туда бежим.
- Да, похоже, мы потеряли его след. Да, к тому же, еще и заблудились. Позвони Андрюхе, пусть выстрелит в воздух. Мы его по выстрелу найдем.
Через минуту вдалеке жахнуло. Почему–то слева. Следователь посмотрел на компас, встроенный в ремешок его командирских часов. И махнул в этом направлении рукой.
*
Машина стояла все на том же месте. Андрей сидел в машине и внимательно разглядывал в зеркало заднего вида свой опухший рот и места, где еще недавно было несколько зубов.
- Скотина. Поймаем, я ему самолично все зубы, по одному, рукояткой Макарова выбью.
- Из конторы звонили? Когда собака будет?
- Сказали ближайшей электричкой. Это значит часа через два.
- Опять у них нет ни одной свободной машины. А нам что тут, до вечера куко-вать? Дай рацию.
Пантелеймон сел в машину и включил говорилку.
- Да, я. Когда? Ладно, встретим. Ребята, по коням. Тут до станции сотня метров, но придется ехать в объезд.
*
Овчарка нехотя взяла след и, постоянно принюхиваясь и озираясь, повела ми-лиционеров в самую чащу.
- Она че у тебя, отравилась?
- Да не. Температура у нее. Простыла.
- А че она тогда так странно себя ведет? Того и гляди обосрется.
- Сам не пойму. Второй год вместе работаем. Я ее еще такой ни разу не видел. Наверное, ваш беглец очень страшный человек.
- Шутки тут неуместны. Эта скотина почти дюжину баб замочила. И это только про кого он раскололся. На самом деле их наверняка было гораздо больше.
Внезапно собака потянула сильнее, так, что пришлось за ней бежать. Все выта-щили оружие и бросились в кусты. Когда менты выскочили на полянку, то остолбе-нели. Перед ними лежали останки растерзанного маньяка. Вокруг уже впитавшейся в землю лужи крови, валялись куски разодранной одежды и плоти. Скелет обглодан. Целыми остались лишь голова и нога в одном сапоге.
- Артем, дуй за машиной. Надо успеть все это заснять до захода солнца. И ору-жие не прячь. Увидишь местных собак, так сразу стреляй.
Кинолог наклонился над телом, потом начал изучать следы вокруг трупа. Его ов-чарка жалась к нему и жалобно поскуливала.
- Это не собаки.
- Не люди же.
- И не люди. Это волки. Возможно здесь их целая стая. Так что, я бы не реко-мендовал Артему возвращаться к машине в одиночку.
- Хорошо. Пойдем все втроем.
*
Уже стемнело, когда свет фар милицейского уазика высветил одинокую фигуру охотника, шедшего навстречу по лесной дороге. Машина поравнялась с мужчиной и остановилась. Дверца открылась, и из нее вышел милиционер. Он небрежно козырнул охотнику.
- Куда путь держим? Можно попросить ваши документы?
Петрович достал военный и охотничий билеты и протянул лейтенанту.
- Сколько охочусь, первый раз вижу, чтобы на проселке документы проверяли.
- А это на тот случай, если ваше тело потом опознавать придется.
- Кто-то шалит в лесу?
- Волки. Вон одну жертву уже везем. Еще днем от нас бегал, а сейчас от него одни кости остались. Я ни в коем случае не пугаю, упаси бог. Просто рекомендую. Иди-те домой, Василий Петрович, и пока в этот лес ни ногой.
Следователь протянул документы десантнику. Тот положил их в карман и попы-тался заглянуть в машину.
- Можно посмотреть на труп? Я ведь как раз на волка и охочусь. Может, это он и есть?
- Не-а. Мы целый день по лесу бегали, да и собачка у нас болеет. Будет инте-ресно - заходи в морг. Удачи тебе. Кстати, если встретишь этих зверюг, передай им личную мою благодарность в деле задержания и наказания серийного маньяка-убийцы. Пока!
Машина дернулась и, взревев мотором, покатила дальше.

Глава 7. Санитары леса.

Деревья неожиданно расступились, и Петрович вышел на залитую солнцем по-ляну. Тропинка вела к  большому пню от когда-то росшего здесь огромного дуба. На краешке пня примостился старик в телогрейке. Он обеими руками опирался на узлова-тую клюку и сквозь прищуренные, набухшие веки мечтательно смотрел в небо. Сол-нышко пригревало, и на морщинистом лице блуждала блаженная улыбка.
- Привет, отец!
- И вы, будьте здравы!
Старик приподнял шляпу с обвисшими полями и слегка привстал. Затем, кряхтя, опустился на свое место. Он прищурился еще больше и внимательно осмотрел подо-шедшего к нему человека.
- Извиняйте, что-то не припоминаю. Не Акулины ли внук?
Десантник покачал отрицательно головой.
- Не, отец, я не местный.
Старик посмотрел на зачехленное ружье за спиной вояки и большой рюкзак.
- Охотник, стало быть?
Василий утвердительно кивнул.
- И на кого охотишься? Зайца в этом году много, да и птица есть.
- А о волке, ничего не слышно?
- Господь с вами! Уж года как четыре тому назад у нас эпидемия бешенства бы-ла, так не то што волка, всех лис и собак в расход пустили. Наобещали денег, так пьянчужки и рады стараться. Домашних собак нельзя было за порог дома погулять вы-пустить. Вот потому-то зайца много и расплодилось. Да и не токо зайца, появился и бобер, и хорек, и енот, и даже недавно ласку видел. Токо плохо все это.
- Что же в этом плохого-то?
Старик закряхтел, усаживаясь поудобнее.
- Мне еще в детстве отец рассказывал, еще до того, как его на войну забрали. В начале тридцатых появились у нас в лесу лисы бешеные и волки, затем собаки стали стервенеть. Приехали солдаты и стали всех поголовно отстреливать. Старались на славу. Весь лес как под гребенку прочесали. Даже кошкам досталось. После того, в первые-то годы дичи развелось, хоть косой коси. Зайца руками можно было поймать. Однако продолжалось все это недолго. Прошло пару лет - и лес вымер. Оказывается, занесло с прилетевшей птицей какую-то заразу.
Старик замолчал и задумался.
- Так што нужны лесу санитары-то. Слыхивал я, што на том треклятом западе волка опять разводят да по лесам расселяют. Вот и у нас бы не помешало.
Василий присел на другой край пня и снял свое снаряжение, аккуратно прислонив его к пню.
- А люди же как? Ведь по лесу и старики, и дети по грибы да по ягоды ходят.
- Волк, он хитрый и умный зверь, он абы на кого не нападет. А страшнее волка другой зверь есть, и от него не укроешься.
- Медведь появился?
- Ведмедя у нас отродясь не было. Человек - самый страшный зверь. Так, как человек может наозоровать, ни один зверь не наозорует. Много ты слыхал случаев на-падения волков? А вот люди друг на друга каждый день нападают и что творят - сло-вами передать невозможно. Однако если в лесу появился очередной маньяк, то это уже не воспринимается чем-то необычным, а вот если кого-то волк укусил, вот тут сен-сация на весь мир. А волк, между прочим, просто так ни на кого не нападет. Он долго наблюдает за своей добычей из засады и нападает токо в том случае, если на сто про-центов уверен, что это ему сойдет с рук.
- Бывают и исключения.
- Исключения всегда бывают. Как и у людей. Если волк покалечен и ему его при-вычная добыча уже не по зубам, так он стремится найти ей замену. Вот тута и подво-рачивается ему под ноги вездесущие люди. Добыча легко уязвимая и достаточно большая, чтобы ее надолго хватило. Однако волк знает, что за эту якобы легкую добычу всегда можно расплатиться своей шкурой. Поэтому нападает он либо из крайней нужды, либо зимой, собираясь от голода в стаи. Впрочем, это раньше было. Сейчас зверья мелкого в лесу навалом, так что и безногому волку тут пропитания с лихвой хватит.
Василий недоверчиво смотрел на старика и вспоминал о том, как он нос к носу встретился с Серым, и тот смотрел на него так, что вот-вот был готов броситься на него и разорвать зубами горло, несмотря на то, что у десантника в руках был автомат.
- И все же, по лесу часто ходят по ягоды дети.
- Ходят они не одни, а как минимум группой, да к тому ж у волка к малым деткам особое отношение. Помню, старик один из соседней деревни рассказывал, чему он сам свидетелем был. Дело ещо до революции было, аккурат во время первой миро-вой. Пошли, стало быть, бабы сеять, а у одной из них годовалый ребенок с собой был. Ну, пока сеяла, оставила она его на виду, на пригорочке. Вдруг слышит визг, плач. Ко-гда бабы прибежали, ребенок уже исчез. Одни крупные собачьи следы вокруг. Ну, зна-чит, волк унес. Погоревали в селе и забыли. Прошло лето, наступила глубокая осень. Жил в тех краях один заядлый охотник. Нога у него была прострелена, вот он от армии и откосил. Охотился, он, стало быть, и набрел случайно на волчье логово. Услышал он детский крик и рычание. Ну, он тут же за ружье. Волки яростно защищались, да против хорошего ружья не попрешь. Охотник боялся в ребенка попасть. Но повезло. Принес он упирающегося и кусающегося малыша в село. Все собрались и с удивлением смот-рели, как мальчишка резво скакал по избе на четвереньках, рычал и скалил зубы, по-том сел и завыл. Поначалу он даже мать не признавал. Вызвали местного лекаря. Тот поцокал языком, услышав неправдоподобную историю, послушал ребенка и выписал успокоительные пилюли.
Старик снова закряхтел и сменил позу. Василий внимательно слушал, его заин-тересовало, чем же закончится вся эта история.
- Ну, так вот. Время шло, малец подрос и стал взрослым мужчиной, но детства своего не забыл. Однажды он напился, взял нож и пошел в соседнюю деревню, где жил охотник, и зарезал его насмерть. Когда судьи дали ему последнее слово сказать, он попросил не винить его, так как он за смерть своих приемных родителей мстил. Причитал он все: « За што же он их из ружья-то, ведь они кормили меня и защищали, как родная мать не защищала». Вот, как в жизни бывает-то.
Старик замолчал, а Василий переваривал услышанное.
- Интересные ты байки рассказываешь отец, но все же. Не слыхал ли ты в округе по ночам волчий вой?
- Даже если б и слыхал, неужели бы тебе сказал? Каждая божья тварь имеет право жить и радоваться жизни и никто, кроме бога, не вправе лишать ее этого. Сол-нышко одинаково ласково греет и мои старческие кости, и разбитую лапу волка.
Старик прикрыл глаза и повернул лицо к солнышку, на его лице замаячила бла-женная улыбка. Он всем своим видом показывал, что разговор окончен.
Василий нутром чувствовал, что чего-то не договаривает старый хрен. А это его упоминание о разбитой лапе было наверняка неспроста. Видел он Серого, вот только как его заставить рассказать? В конце концов, разведчик он или хрень собачья?
- И давно он здесь пробегал?
Дед вздрогнул.
- Кто пробегал?
- Серый. Волка так моего зовут. Того, что с правой разбитой лапой. Да ты за него, отец, не бойся. Домашний он. Я его еще щенком в лесу подобрал. У меня он в доме всю жизнь прожил. Боюсь, обидит кто.
- Как же ты упустил-то его?
Старик недоверчиво посмотрел на охотника. Василий посмотрел деду в глаза.
- Дал одному придурку собак притравить, а тот по неумелости упустил зверя.
- Если он твой, то по кой хрен ты предал его? Он тебе доверял, а ты его собака-ми значит.
- Притрава - это несерьезная травля. Просто приучают собак к волчьему запаху и виду волка. Ни одна здравомыслящая собака сама на волка не бросится. Привязал этот дурак моего Серого бельевой веревкой и выпустил собак. Ну, тот покусал бли-жайшую пару, разорвал веревку и деру в лес.
- Молодец, хвалю! Не думал я, что мне придется такого знатного зверюгу по-встречать.
- И где ты его видел?
- Пару дней видел, как твой Серый на поляне за зайцем бегал. Прихрамывал он на правую переднюю.
- На какой поляне?
- Вот на этой самой. Я ведь от деревни теперь далеко не ухожу.
- Спасибо, отец!
- Не за што. Иди с богом, и все же надеюсь, што ты его не найдешь, а если и найдешь, то каждый из вас дальше пойдет своей дорогой.

Глава 8. Охотники.

- Фу-х! Харэ на сегодня. Я, с непривычки, кровавые мозоли натер.
Мужчина в старой телогрейке и кирзовых сапогах с удивлением смотрел на свои крупные ладони. По ладоням сочилась кровь. Он подобрал с земли пару листочков по-дорожника, намуслякал их, размял и зажал в кулаках. К нему с косой наперевес подо-шел другой мужичок.
- Это-ть тебе брат не в городе хреном баклуши околачивать. Тут тяжело.
- Баклуши бьют, а околачивают груши. У меня в городе столько работы, что тебе и не снилось. Даже не знаю, как я это пару деньков выбрал, чтобы к тебе заглянуть.
Мужики приставили косы к дереву и затянулись сигаретами. Осенний день вы-дался на редкость теплым и  солнечным.
- Эх, еще бы недельку така погода постояла.
- Да, неплохо бы. Пойдем домой что ль, на сегодня ты больше не работник. Надо твои раны продезинфицировать. Там самогонка уже киснет.
- И то, правда.
Мужики вскинули косы на плечи и не спеша, зашагали по тропинке вдоль пере-леска. Неожиданно со стороны зарослей раздался дикий визг поросенка.
- Кажись, кто-то одним из твоих хрюнделей хочет полакомиться.
Мужики бросились на визг. Они забежали в перелесок и почти тут же выскочили на небольшую полянку. Представшая перед их взглядом картина заставила их замереть на месте. Впереди, не далее как в сорока шагах, стоял огромный волк. В его пасти дер-гался и дико верещал молочный поросенок. Волк услышал хруст веток и топот ног. Он разжал челюсти, и поросенок тут же с визгом исчез в ближайших кустах. Зверь повер-нул голову и оценивающе посмотрел на людей.
Мужики стояли и завороженно смотрели в большие желтые глаза. Смотрели, как с острых, невероятно белых и больших клыков стекает на землю кровавая слюна. Се-рый, оглядев мужчин, наморщил нос, еще больше оголяя свои зубы. Затем он выпря-мился, потянулся, выставляя вперед широкую грудь, нагло повернулся к людям боком и гордо, не спеша, потрусил в лес. Мужики все стояли и смотрели друг на друга. На ка-кое-то мгновение они даже забыли, что у них в руках косы.
- Ни хрена ж себе. Сколько тут живу - ни разу даже не слышал, что у нас такие зверюги водятся.
- А мне и в других местах видеть не доводилось. Первый раз вот так, нос к носу столкнулся.
- К бабе Марусе зайдем. Литры нам все одно не хватит, заодно и штаны надо просушить, а то бабы насмех подымут.
Оба брата на негнущихся ногах заковыляли в деревню.
- Мужиков надо-ть собрать. А не то, всей живности нашей скоро хана настанет.
- В деревне у кого ружье есть?
- У деда Макара, но он не даст.
- Для такого дела даст. Я завтра в город поеду, привезу пару приятелей, охотни-ков заядлых, да и нам ружьишек прикуплю.
- Дорогие они щас.
- Я старенькие возьму, они намного дешевле.

* * *

Вот уже почти полгода, как Василий бегал за Серым. Он обошел пару областей, не считая районов. Казалось, вот-вот и он выйдет на волка, но тот всегда оставался на шаг впереди. Последнюю пару месяцев о волке вообще не было слышно. Петрович начал было подумывать, уж не случилось ли с Серым чего? Мог и под колеса попасть, и с лосем столкнуться, и на пьяных охотников нарваться. Василий квартировал у оди-нокого старичка в полузаброшенной деревеньке и с напряжением слушал милицей-скую волну. Однако о звере никто даже не упоминал. В последний раз его видели в этих краях, но потом он как в воду канул.
Долго на одном месте вояка сидеть не мог. Он собрал свои манатки, поблагодарил де-да за гостеприимство и пошел к железнодорожной станции.
Идти было далече, и бывший десантник очень надеялся, что какая-нибудь под-вода поплетется в том же направлении, и его хоть немного подбросят. Однако лоша-дей в деревнях почти не осталось, а о машинах и говорить не приходилось. Изредка на дороге можно было встретить вяло ползущий трактор и то, навстречу.
Петрович прошел уже больше десятка километров, когда из-за поворота послы-шались многочисленные мужские голоса. Вояка тут же быстро проверил свое снаряже-ние. Он расстегнул кнопку ножен, висевших на поясе, теперь финка в любую секунду могла оказаться в его руке. В правый рукав он спрятал телескопическую стальную ду-бинку.
Вскоре ему навстречу вышла разношерстная компания мужчин. Почти все они были вооружены винтовками и очень воинственно настроены. На боку у сухенького старичка болталась и больно била по ногам старая шашка, вероятно, сохранившаяся еще с гражданской войны.
- Привет, мужики.
Василий поднял в приветствии руку так, чтобы дубинка провалилась через рукав в куртку. Он широко и очень приветливо улыбался.
- Привет, коли не шутишь. Охотник? Куда направляешься? Что-то лицо незнако-мое. Ты откуда?
- Я то? Из Подмосковья. Вот к родне поохотиться приехал.
Мужики окружили незнакомца и внимательно осматривали его и его снаря-жение. Настроены они были дружелюбно, и Петрович немного расслабился.
- Я из Корниловки иду. На станцию. Хочу в соседнем районе попробовать. Мо-жет, там охота будет удачнее.
- А на кого охотишься, мил человек?
Старичок буравил взглядом чехол ружья, пытаясь выяснить, что там за техника такая.
- Да, я по птице больше.
- Ружьишко-то у тебя какое-то не такое.
Василий обезоруживающе улыбнулся и расчехлил ружье. Тут же вокруг него об-разовался круг из любопытствующих.
- Ружье с оптическим лазерным прицелом, есть также функция ночного видения. Воздушное, английское. Недостаток один – однозарядное.
- И далеко бьет?
- А какова пробивная сила?
- А сколько стоит такая хреновина?
Василий сделал вид, что целится в небо.
- Недавно с тридцати шагов кабана в лоб положил.
Мужики присвистнули.
- Сколько стоит, не помню, но недешево. Я его еще в начале девяностых за мил-лионы покупал. Прицел недавно поставил, штука тоже недешевая.
- И на хрена оно тебе, такое, нужно?
- Можно всю стайку птичек перестрелять, а они так и не догадаются, что на них охота идет.
Мужики одобрительно смотрели на ружье и пытались его даже погладить, чтобы своими руками почувствовать иноземное чудо.
- Длинновата она, однако, и тяжеловата небось?
- Есть такое дело.
- А заряжается туго?
Петрович щелкнул кнопкой и, напрягая мышцы, переломил ружье пополам. За-тем он вставил медную пулю и сложил ружье. Мужики опять закачали головами. Де-сантник прицелился в сторону леса.
- Видите макушку вон той сосны, что в сотне метров впереди? Смотрите.
Раздался глухой низкий, но негромкий звук. Макушка сосны отделилась и с шу-мом, ломая нижние ветки, полетела к земле. Все были удивлены увиденным.
- Слушай. Может, и ты с нами на охоту пойдешь?
- А на кого охота?
- Митяй с братом говорят, что тут у нас недавно громадный волчище завелся. У страха глаза велики, но следы говорят о том, что волк действительно немаленький, да и ошивается он постоянно вокруг нашей деревни. Ни скотину спокойно не выпустить, ни самим в лес сходить.
Митяй с братом активно закивали головами, поддакивая деду, что все сказанное – истинная правда.
- Пару лет назад, когда в соседнем районе мы последнее волчье логово брали, я оставил в живых одного щенка. Может, это он и есть, а может, новые пришли. Давно их в этих местах не видели. А сейчас охотников в деревнях почти не осталось, вот они и расплодились.
Внутри у Василия стала подниматься волна.
- Большой такой? Серый? И прихрамывает на переднюю левую лапу?
Митяй удивленно посмотрел на разведчика.
- А ты откуда знаешь?
- Он в соседнем районе озоровал, вот там я про него и слышал. Если вы не про-тив, то я тоже с вами поохочусь. Но только одно условие. Я никогда не хожу на такого матерого зверя в компании. Волк зверь осторожный и учует нас за версту. Лучше раз-делиться и прочесать весь лес.
- Смелый ты больно. А вот мы поодиночке боимся ходить, да и в компании как-то веселее.
Тут вперед слегка выдвинулся пузатый мужик в камуфляже и двустволкой за спиной.
- У тебя сотовый есть?
- Есть, но он не везде берет.
- Запиши мой номер. Если набредешь на волчьи следы, скинь СМС-ку с коорди-натами.
- У меня ДжиПиЭрЭса нет.
- Ну, хотя бы, приблизительно опиши, что рядом и в какой стороне.
- Договорились.

Глава 9. Пожар в лесу.

Вот уже несколько дней Петрович бродил по окрестностям, где по предположе-нию местного населения и должен был быть его подопечный. Наконец удача улыбну-лась вояке, и он набрел на цепочку больших волчьих следов.
Василий присел и стал внимательно их рассматривать. Следы вели в сторону небольшой лесной реки, что проглядывала неподалеку сквозь деревья. Однако след был не один, и лапы были разные.
- А Серый никак себе подругу завел. Остепенился, значит.
Среди желтеющей, опавшей листвы, на мокрой от недавнего дождя земле четко выделялись две цепочки следов. Одни были крупные, другие помельче, но все равно крупнее собачьих.
- Вот, значит, где вы на водопой ходите. Идем, идем на водопой, идем звериною тропой.
Разведчик весело напевал детскую песенку и рассуждал вслух.
- Как бы мне лучше к этому месту подобраться с подветренной стороны? Ведь ты, гаденыш, сразу учуешь, что я здесь проходил и пойдешь по моему следу, чтобы проверить, куда я пошел и не устраиваю ли на тебя и твою подругу засаду. Придется протопать пару лишних километров в сторону, а затем, по воде, вернуться обратно. Кто бы только знал, как эти лишние километры топать неохота. Ну, да ладно. Надеюсь, что овчинка будет стоить выделки.
Он глубоко вздохнул и, поправив амуницию, бодро зашагал вдоль реки. Он на-деялся успеть залечь в засаду до темноты. Вечером, когда Серый придет испить воды, он его и подкараулит. Вот только бы в темноте не перепутать его с его подругой, а то потом его поминай, как звали.
И все же на место засады Василий уже пришел совсем близко к вечеру. Он тихо устроился метрах в двадцати выше по течению, откуда было хорошо видно место предполагаемого появления зверя. Внезапно ветер донес до Петровича легкий запах гари. Пахнуло раз, затем опять. Вскоре запах стал ощущаться все более явственно. Со стороны водопоя, над кронами деревьев стали появляться легкие рваные облачка ды-ма. Неподалеку по лесу  шел пожар. Вскоре на берег реки стали выскакивать всевоз-можные зверюшки и переплывать на другую сторону. Разведчик в сердцах сплюнул.
- ****ь. Не повезет, так не повезет, на родной сестре триппер схватишь.
Он посмотрел сквозь оптику в сторону пожара, а затем вновь на берег. К реке выско-чила, вереща и хрюкая, семья кабанов, в полном составе. Поросята, смешно выставив вверх свои пятачки, активно перебирали в воде копытцами, стараясь не отставать от взрослых. Следом за кабанами появился барсук. Он тоже устремился к воде, но вдруг встал на задние лапы и оглянулся назад, затем мгновенно исчез в кустах. У реки, слов-но приведение, возникла фигура молодой волчицы. В пасти она несла за загривок сле-пого щенка. Быстро оглянувшись, она без колебания бросилась в воду. Переплыв реку, волчица на мгновение скрылась в ближайших кустах  и тут же появилась вновь. Она глядела на противоположный берег и тихо поскуливала. Василий перевел прицел на место водопоя. Кровь бросилась в виски. На берегу стоял во всей своей красе боль-шой, матерый хищник. Серый тоже держал в зубах щенка. Через мгновение он плыл по реке.
В круге прицела Петрович отчетливо видел волчью морду, как на ладони. Вол-чонок мотался в пасти из стороны в сторону и морщился, когда ему в нос и пасть попа-дала вода. Вояка замер. Он навел перекрестие прицела на большой серый лоб и глу-боко вдохнул воздух. Затаив дыхание, он стал медленно нажимать на курок. В этот са-мый момент щенок дернулся и выскользнул из волчьей пасти. Волк среагировал мо-ментально. Он нырнул и вновь поймал зубами беглеца. Пуля, задев лишь мокрую шерсть, ушла в воду. Василий злобно, про себя, выругался и затаился, смотря в при-цел. Серый устало вылез на берег и аккуратно положил нахлебавшегося щенка к ла-пам волчицы, а сам бросился назад. Волчица облизала утопленничка и тот, закашляв-шись, запищал. Мамаша схватила его за загривок и скрылась в кустах. Василий, стара-ясь не шуметь, перезарядил ружье и вновь лег в засаду. Ждать пришлось недолго. Волк появился, неся в зубах очередного щенка. Гарь уже летела из-за деревьев и пе-пел кружил над рекой, словно первый осенний снег. Дышать становилось все тяжелее, и десантник с трудом сдерживал кашель. Видимость стала резко падать. Казалось, кто-то выпустил на реку плотный туман. К тому же вечерело. Василий внимательно вгля-дывался в прицел. Серый осторожно положил щенка и исчез в чаще. Пуля, просвистев, ударилась о кусты. Волчица переплыла речку и, взяв в зубы щенка, поплыла обратно. Вояка матерился про себя последними словами, одновременно перезаряжая ружье. Он жалел лишь об одном, что под рукой не было родного АКМ. Одна хорошая очередь и проблемы бы больше не существовало.
Горло саднило, и Петрович уже не мог сдерживать душивший его кашель. Пожар подошел уже совсем близко и пора было самому переправляться на противопо-ложный берег, чтобы назавтра кто-нибудь не нашел его обугленные останки.
Василий сунул ружье в специальный непромокаемый пакет, затем в чехол. Он, не таясь, вышел из кустов и поплыл на другой берег. К его удивлению, вода была до-вольно теплой. Он медленно плыл к противоположному берегу. Одежда постепенно промокала и начинала тянуть на дно. Однако былая закалка давала себя знать и де-сантник, скрипя зубами, плыл к спасительному берегу. Пока он плыл, хоровод мыслей проносился в его голове. «А может, ну его, Серого? Пусть кормит свое потомство де-ревенскими поросятами, любит свою подругу и чистит лес от больного зверья. О напа-дении на людей уже давно не было слышно. Полгода бегаю, как охотничья собака за этим зверем. Грязный, нестриженый, нигде больше недели не живу. Что я, на войне, что ли? Сдался он мне. Пусть живет себе тихо и счастливо, а я сам по себе».
Петрович вылез на берег. Он был мокрый по уши. Вода сбегала с него ручьями и противно хлюпала в сапогах при каждом шаге. Надо было срочно просушиться и где-то заночевать. Вверх по течению должен был быть мост. Василий попытался связаться с охотниками. Телефон, запаянный в пакет, не промок, но связь не показывал. Смерка-лось. Сзади шел вал дыма. Разведчик, кашляя и чихая, пробирался сквозь чащу в на-дежде обнаружить проселочную дорогу. Периодически он останавливался и включал телефон, надеясь, что тот покажет хоть какую-то связь. Вскоре он включил фонарь и уже все чаще стал доставать компас, чтобы не сбиться с дороги.
Серый вряд ли останется в этом районе. Теперь он наверняка почувствует при-сутствие здесь Петровича и уйдет подальше на север. Что ж, надо будет двигаться дальше. Завтра можно будет сесть на ближайшей станции на электричку и ехать на север района. Неожиданно заиграл «марш прощания славянки». Петрович достал те-лефон и поднес к уху.
- Василий, где тебя черти носят? Тут уж самогон остывает, а тебя все нету. Да-вай греби до хаты быстрее, пока все без тебя не выпили.
- Я недалеко от реки. Тут пожар.
- Так это Федька сегодня шашлыки делал, а огонь взял, да и в лес пошел. Ты мост горбатый видел? Выходи туда, мы щас с Митяем на моцицикле туда подъедем. Жди.


Глава 10. Все по своим местам.

Петрович сидел в зале ожидания на железнодорожной станции в каком-то богом забытом населенном пункте. В маленьком обшарпанном зале стояли четыре разбитые скамьи. До электрички было часа два, и разведчик решил подремать. Он положил на колени зачехленное ружье, а рюкзак привязал заплечным ремнем к ноге. Он уже стал посапывать, когда неожиданно его внимание привлек детский смех, перемежающийся с грубым мужским голосом, говорившим с кавказским акцентом. Василий приоткрыл один глаз. К соседней лавочке шел бородатый мужчина, явный выходец с Кавказа, ко-торый вел за руку белобрысого мальчонку лет пяти. Мальчишка смеялся и пытался вырвать из рук мужчины мороженое, которое тот нес с гордостью, как величайшую ценность. Кавказец  тихо и незлобно ругался, поднимая руку с мороженым выше, когда ребенок пытался до него достать.
- Нэ хулигань. Это маме. Она тоже хочэт.
- А я еще хочу.
- Ты свое уже съэл.
- Хочу!
- Будэшь хулиганит, больше нэ получишь.
Тут они подошли к лавочке, на которой сидела пышнотелая русская красавица, охра-нявшая вещи. Мужчина картинно протянул мороженое своей даме, та скромно улыбну-лась.
- Мам, я тоже мороженое хочу.
- Ты уже свое съэл. А будэшь шумэт – накажу.
Молодая мамаша откусила мороженое и протянула его сыну.
- Славик. Надо слушаться папу. К тому же оно очень холодное, и у тебя заболит горло.
Мужчина строго посмотрел на сына. Тот нехотя отвернулся от лакомства со слезами на глазах. Жена, извиняясь, посмотрела на мужа.
- Я действительно не хочу.
Кавказец махнул рукой и отвернулся.
- А-аа. Дэлайте, что хотитэ.
Пацан тут же схватил лакомство и стал с жадностью поглощать его. Девушка всем сво-им немалым телом прикоснулась к мужу и стала ласково теребить его редкие волосы на затылке.
- Ладно тебе. Он же ребенок. Тем более - твой.
Мужчина тут же оттаял. Он повернулся и нежно обнял супругу.
- Богом клянусь. Если бы нэ родинка на шэе, которая у нас в роду пэредается из поколэния в поколэние, ни за што бы нэ повэрил, что он мой сын. Хотя прадэд говорил, что у нас в роду тоже рыжие былы. Настоящие горцы раньше все были рыжие и с зе-лоными глазами.
Мужчина с гордостью посмотрел на сына, уплетающего за обе щеки мороженое.
Василий смотрел на эту сценку и думал, что как странно все складывается в его жизни. Еще недавно при виде человека кавказской наружности его всего передергива-ло. Теперь, после всей этой погони за волком, внутри что-то повернулось. Вот перед тобой враг, и рука не тянется к оружию, но именно так и должно быть. Ведь Пушкин, Лермонтов, Тютчев и еще очень много других гениальных и просто замечательных лю-дей были потомками тех, кто оказался в неродной себе России, принял ее, и их потом-ки прославили свою новую родину. Может быть, этот мальчик или его дети тоже станут славой и гордостью своей родины. Почему бы и нет? Что-то толкнуло Петровича из-нутри. Он встал, отвязал рюкзак от ноги, закинул ружье за плечо и пошел к кассе. По-дойдя, он протянул в окошечко свой билет.
- Слушай, родная. Ошибся я, поменяй мне, пожалуйста, билет. Женщина меня ждет, а я забыл совсем об этом.
- Что же это Вы так?
Женщина в кассе посмотрела на бывшего вояку и осеклась. Она взяла билет и тут же выдала ему другой. Петрович молча благодарственно кивнул кассирше и пошел на перрон. Он еле сдерживал готовые вырваться наружу скупые мужские слезы.

Эпилог.

Василий вошел в вагон и устроился у окна. Солнце пригревало сквозь вагонное стекло. На душе было мирно и спокойно. Внезапно заиграл телефон. Это звонили охотники.
- Да, слушаю.
- Петрович! Мы вот только что твоего Серого завалили.
- Как?
- Утром, как похмелились, решили сходить в сторону горбатого моста. Дым от пожара должен был погнать все зверье именно туда.
- Ну?
- Пришли мы туда всей толпой, да еще с собаками. Те быстро взяли след. И вдруг Серый сам на нас выскочил. Оскалился, а потом дал деру в сторону моста. Мы за ним. Когда он по мосту бежал, вот тут мы его с Митяем и подстрелили. Приезжай - посмотришь.
- Я бы с радостью, да меня уже дома заждались.
- Ты же говорил, что один живешь?
- Встретил тут одну.
- Ну, ты орел! Якобы он волка разыскивает, а сам во как…
- Так что, сам понимаешь.
- Ну, смотри. А то, мы в честь трофея сегодня такую пирушку устроим - небесам жарко станет.
- Как-нибудь, уж без меня.
- Будешь в наших краях – заезжай!
- Обязательно.
- Ну, будь.
Петрович посмотрел на телефон. А все же Серый молодец. Увел охотников от самки со щенками. Дал бы он им так просто по нему палить, кабы не хотел увести их подальше. Странное чувство завершенности дела и тоски по убитому волку переме-шались, и потянуло на поэзию.

Далеко-далеко, убежала к дому –
Долгая дорога – навевает дрему.
Солнышко пригрело сквозь стекло вагона.
Еду и не знаю, будешь ли ты дома?
Как меня ты встретишь у родной калитки?
Шелестят навстречу мне родные липки.
Пес к ноге прижмется, брошу чемоданы.
Я от встречи с домом, и без водки пьяный.