Бартоша

Ната шла домой. Было уже темно и душевное состояние вторило погоде. Ветер закидывал мокрые снежинки под капюшон осеннего пальто и пробирал до костей худощавое тело девушки. Редкие фонари тускло светили ей вослед. Девушка, постукивая в такт ходьбе зубами, смотрела на носки своих промокших, недавно купленных, дорогих сапог. У неё давно не было так скверно на душе. Зачёт провален, денег нет, и не предвидится, а тут ещё и новые сапоги протекли. Личной жизни никакой. Да и какая к чёрту личная жизнь с такой-то внешностью. Слёзы навернулись на мокрые от липкого снега глаза, и тушь потекла чёрными слезами к белоснежному воротнику. Внезапно кто-то прегродил ей дорогу.
- Вот это да! Бартоша! Какая встреча!
Наташа посмотрела из-под капюшона на невысокого бодрого толстячка. Несмотря на погоду, тот был без шапки и в куртке нараспашку. В голову пришла невесёлая мысль, что вот только встречи с сумасшедшим ей, в общем, и не хватало для полного счастья. Она отшатнулась и хотела обойти мужичка, но тот перегородил ей дорогу.
- Бартоша, друг, ты чё не признал меня? Вот так всегда. Как только встречаемся, так ты всегда корчишь рожу и делаешь вид, что впервые видишь меня. Ну, Бартоломео*! Вспомнил?
Девушка стала медленно отступать назад. Её худощавая и угловатая фигура медленно покачивалась. Как назло вокруг не было ни души.
- Вы, вероятнее всего, меня с кем-то спутали.
- Бартоша! Неужели ты не помнишь, как мы вместе сидели плечом к плечу на галерах Гиван-паши? Или как шли на абордаж под пиратским флагом Флинта? Как мы не раз боролись с тобой на руках, и ты частенько выигрывал у меня.
Мужчина выставил вперёд руку, согнутую в локте. Внезапно правая рука девушки рванулась вперёд и крепко вцепилась в чужую шершавую ладонь. Так же решительно рука напряглась и согнула руку противника. Мужчина довольный захохотал во всё горло.
- Я никогда не ошибаюсь. Тело помнит лучше, чем мозги.
Ната стояла ошарашенная и с удивлением разглядывала свою худенькую ладонь с длинными пальцами. Ещё несколько секунд назад эта рука была больше похожа на стальной захват, чем на нежную девичью кисть.
- Но как это? Что это?
Мужчина перестал улыбаться и грустно посмотрел на девушку.
- Значит, ты пока ещё меня не вспомнил, старый прощелыга? А ведь, сколько тысяч бочек красной кислятины было выпито вместе, сколько вместе сожрано тухлятины! Сколько мы с тобой отправили душ к праотцам! Бартоломео! Неужели ты не вспомнил меня?
Девушка вновь отшатнулась от мужчины и побежала в обратном направлении.
- Видать не вспомнил. Когда вспомнишь, ты знаешь, где меня искать! Я буду ждать!
Последние слова девушка уже почти не слышала, но они почему-то прочно засели в мозгу. Обежав соседний дом, она выглянула из-за угла. Никого на дорожке не было. Натаниэла во всю прыть, на которую была способна, побежала к своему подъезду. За ней никто не гнался, но ей всё равно было жутко и страшно. Она забыла про всё. Про зачёт, про деньги, не говоря уже о личной жизни. Придя домой, она первым делом скинула проклятые сапоги и кинула их на батарею. Затем переоделась и прошла на кухню. На кухне сидел отец и смотрел телевизор.
 
 Ната молча подошла к холодильнику и достала оттуда початую бутылку коньяка.
- Хоть бы поздоровалась. Для приличия.
Батя смотрел футбол, и глаза его были нацелены на экран. Однако он краешком глаза уловил что-то необычное. Затем его слух был потрясён очень знакомым бульканьем в стакан. Он тут же развернулся к дочери и уставился на почти полный стакан коричневатой жидкости.
- Это ты мне?
- Не угадал.
- Так ты же не пьёшь.
- Уже пью.
- С его это ты так? Случилось что?
- Случилось.
- Что?
- Какая тебе разница? Разве тебя когда-нибудь волновали МОИ проблемы?
- Сейчас волнуют.
- Это потому, что я собираюсь выпить ТВОЙ коньяк?
- И поэтому тоже.
- Ладно, я скажу. Но потом больше ко мне не приставай.
- Хорошо.
- Во-первых, у меня протекли сапоги. Во-вторых, я завалила зачёт. В-третьих, я такая страшная, что все, более-менее нормальные, парни даже не смотрят на меня. Ну, и самое главное. Меня сейчас, по дороге домой, насмерть перепугал какой-то странный маньяк. До сих пор все поджилки дрожат.
Отец внимательно выслушал и полез за вторым стаканом.
- Отлей и мне чуть-чуть. Всё равно всё не выпьешь.
Натана послушно отлила треть стакана отцу. Они молча подняли стаканы и выпили. Отец крякнул и поднёс ладонь с лимоном к усам. Он с удивлением смотрел на дочь, которая одним махом опорожнила стакан и лишь слегка выдохнула спиртовые пары. Он протянул ей кусочек лимона, но та отрицательно замотала головой.
- Ещё есть?
- Надо будет ходить тебя встречать, а то на коньяк никаких денег не хватит, да и сопьёшься в момент.
- Уже не надо.
- Почему?
Девушка посмотрела на свою узкую, но сильную руку.
- Мне кажется, я теперь могу сама за себя прекрасно постоять.
На столе лежал тонкий и очень острый нож. Девушка, не отводя глаз от руки, взяла нож. Отец быстро отпрянул к телевизору.
- Ты чего это?
- Да так, ничего.
Неожиданно нож начал выписывать в воздухе различные кренделя и в конце воткнулся в самодельную разделочную доску из дуба, уйдя в неё сантиметра на два. Отец пододвинулся к столу, взялся за нож и попытался его выдернуть. Ничего не получилось. Нож будто бы прирос к дереву.
- Ну, ты даешь…
Натаниэла развернулась и шаткой походкой направилась в свою комнату, где она, не раздеваясь, упала на кровать, да так и заснула.
Ночью ей снился странный сон.
Отблеск пламени из большого камина отражался на глянцевом носке длинного и узкого сапога с раструбом. Взгляд перешёл на стол, уставленный дымящейся едой и кувшинами. Перед столом, под ритмичное постукивание ладоней и башмаков, плясала, извиваясь всем телом, девушка. Было в ней что-то неуловимо знакомое. Она была невысокого роста, пухленькая. Во время танца её круглые, как мячики, грудки подпрыгивали и, казалось, что они вот-вот освободятся из-под туго зашнурованного корсета. Крутые бёдра ходили под широкой юбкой ходуном, подчёркивая узкую талию. Свет камина выхватывал из темноты светлые руки, оголённые по локоть, и круглое лицо с блестящими глазами. Уловив на себе взгляд, её лицо расплылось в белозубой улыбке. Улыбка тоже показалась до ужаса знакомой. Внезапно танец кончился, и хохочущая и запыхавшаяся плясунья с разбега села на её колени. Девушка приблизила своё лицо вплотную, загородив собой весь остальной мир.
- Бартоломео! Если бы ты знал, как я тебя люблю!

*

Утром Ната проснулась с тяжёлой от похмелья головой и воспоминаниями о недавнем сне. Он был настолько ясным и правдивым, что она даже помнила все запахи и ощущения, пережитые во сне. Она ещё раз посмотрела на свои руки, которые вот только что обнимали и ласкали девушку в старинном костюме и всё пытались забраться к той под юбку.
Всё тело пробрала дрожь ужаса. Ната вспомнила, кого ей напомнила та девушка. Она накрылась одеялом с головой и постаралась выкинуть все мысли и ощущения из головы. Это сон, только сон и ничего более. Это ей приснилось из-за того, что её вчера напугали, и она первый раз в жизни выпила много спиртного, не закусывая. Резко встав, она переоделась и пошла в ванную, умываться. В ванной ей неожиданно стало плохо, и её стало тошнить. Из-за двери послышался голос отца.
- Во-во. Будешь знать, как чужой коньяк без закуски трескать.
Натэла села на краешек ванны. Нутро выворачивало, но блевать было уже нечем. Она умылась ледяной водой и сделала пару глотков. Однако вода тут же оказалась снаружи.
- Иди лучше рассолу тяпни. Поможет наверняка. Да, давай быстрей. Скоро мать с работы вернётся. Не хочу, чтобы она дочь-алкоголичку видела.
Ната зашла на кухню и залпом выпила полстакана огуречного рассола. Жидкость была противной, но обратно не попросилась. Скоро и в голове стало проясняться.
- Видать здорово тебя тот мужик вчера напугал. Как он хоть выглядел?
- Хочешь найти и в морду ему дать?
- А почему бы и нет? Ты сегодня, когда вечером из института будешь ехать, звякни мне на сотовый. Я тебя встречу.
- Я сегодня не пойду.
- Ну и правильно. Отлежись дома. Тебе пивка не купить?
- Что-то ты через чур заботливый стал.
Девушка как раз заваривала кофе и посмотрела на отца. Тот крутил в руках разделочную доску, примеряясь, как бы вытащить из неё застрявший нож.
- Однако здорово ты его вчера засадила, наверно придётся доску ломать. И откуда в тебе столько силищи-то. На вид скелет скелетом, а так вчера ножом крутила, я чуть со страху под стол не залез. Ты меня так больше не пугай.
- Не всё тебе родных по пьяной лавочке гонять.
- Ну, теперь понятно в кого ты пошла. Моя кровь.
Отец с гордостью посмотрел на дочь.
- Не. Ломать не буду. Сегодня мужикам на работе покажу. Пусть кто-нибудь из них попробует нож вытащить. Вот веселухи-то будет.
Вскоре пришла мать с ночной смены и, попив чайку, тут же ушла спать. Отец ушёл на работу, а Ната осталась одна, полностью предоставленная своим мыслям. Она села на кровать и незаметно уснула.
Ей вновь снился странный сон. Теперь она стояла на поскрипывающих досках палубы парусного корабля, и кто-то сверху во всё горло орал.
- Галеон по правому борту! Свистать всех наверх!
Затопали многочисленные ноги в подкованных башмаках, и палуба наполнилась мужиками, при одном взгляде на которых можно было сразу понять, что они пираты. Коктейль из вони от немытых тел, запаха лука и вина шёл отовсюду. Люди кричали, открывали бойницы и подкатывали к ним пушки. Из её горла вдруг раздался хриплый и звенящий голос. Он посылал проклятия на головы вокруг снующих людей, вспоминая при этом всех святых и не очень, усопших и живых, а также всех родных и матерей пиратов. Получалась очень витиеватая ругань, на такую способна лишь закалённая в боях пиратская братия. Корабль поднимался вверх и тут же падал вниз. Болтанка не прекращалась ни на миг. Ком подпирал к горлу, но моряк держался. Ветер был попутным и вскоре корабли стали сближаться. Раздались первые выстрелы, которые, впрочем, не принесли значительных результатов. Вот показалась корма. С неё палили две пушки, но их ядра то пролетали над палубой шхуны, то падали перед её носом в кипящую воду. Шхуна резко накренилась и стала обходить галеон справа. Тут же раздался дружный залп орудий, и две мачты галеона срезало как ножом.
- На абордаж!
Пираты с саблями, абордажными крюками и пистолетами за поясом приготовились к атаке.
- Вперёд!
 Все, в том числе и она, устремились на чужой борт. Вот и она - чужая территория. Кругом вонь гари, запах крови и пота. Тела и их части. Оставшиеся в живых сгруппировались у штурвала. Ната видела перед собой лишь оскаленные в животной ярости рожи. Перекошенные, одноглазые и безухие. Она даже в кошмарном сне не могла представить, что такие могут быть лица. Как-будто все представители кунсткамеры собрались вместе.
- Вперёд!
Она выставила вперёд острый как шпага меч и ринулась в бой. Вот он враг. Она ткнула своим оружием в первую попавшуюся спину. Человек обернулся. Его лицо перекосила гримаса боли. Внезапно, увидев своего убийцу, лицо изменилось. На лице расползлась широкая, знакомая улыбка.
- Варфоломей!
Затем глаза закатились и мужчина испустил дух. Он упал на палубу, а с конца шпаги на его тело продолжала капать и капать его кровь.
И вновь девушка проснулась в холодном поту. Господи! Когда же все эти кошмары оставят её в покое!
Натаниэла встала, оделась и вышла на улицу.
Где он? Где его искать? Кто он и чего он от неё хочет?
Внутренний голос внезапно проснулся и сказал лишь одно слово «Кабак». Хорошая подсказка, нечего сказать. В городе кабаков, как собак нерезаных. Неожиданно в голове всплыло второе слово «Бочка». Значит, его надо искать в кабаке, в котором есть бочка. Это уже что-то. Девушка стала с трудом припоминать, где в городе есть кабаки, и в которых из них есть бочка. Желательно, чтобы там была морская тематика. Ничего кроме «Бизона», расположенного на набережной, на ум не приходило. Старое одноэтажное здание в виде крепости как нельзя больше подходило для бывшего пирата. Ну что ж, в «Бизон», так в «Бизон». Ната пересчитала оставшуюся в кармане мелочь и села в автобус.
*
В кабаке играла тихая музыка. За столиками сидели редкие дневные посетители и попивали пиво. Девушка вошла и робко подошла к стойке. За стойкой никого не было. Натаниэла облегчённо вздохнула и стала осматривать небольшой зал. В конце зала, за отдельно стоящим столом сидел ОН.
Чётко чеканя шаг Натэла смело подошла к столику. Мужчина оторвался от кружки и, улыбаясь, посмотрел на неё.
- Ты все-таки вспомнил старого друга! А я уж думал, что тебя придётся для этого убить. Присаживайся. Эй! Человек! Кружку тёмного!
Ната села и стала внимательно изучать внешность человека, который перевернул всю её жизнь. Ничего примечательного она в нём не нашла. Почти на полголовы ниже её, чуть лысоват и нагл до безмерности.
Бармен боязливо подал кружку тёмного пива. Девушка уверенно взяла её и тут вновь произошло что-то странное. Она подняла высоко кружку и вылила часть содержимого в кружку мужчины. Тот хохотнул.
- Бартоломео! Ты со временем ничуть не меняешься!
Он поднял свою кружку и проделал то же самое.
- Ну, с воссоединением! В который уже раз!
Девушка отхлебнула и зло посмотрела в глаза собутыльнику.
- А в который?
- Боже мой, если бы я мог это запомнить. Может быть в тысячный, а может в десятитысячный. Только всё происходит, как всегда. Я встречаю тебя, и через какое-то время ты вспоминаешь меня.
- Но почему мы?
- Не знаю. Но, то ты рождаешься женщиной, а я мужчиной, то наоборот. То вдруг мы оба встречаемся мужчинами, то вдруг женщинами. И, что очень удивительно, обязательно, хоть раз в жизни, но встречаемся. Тебе снятся странные сны?
- Да.
- Мне тоже. Мне часто снится, что я женщина, танцующая в таверне перед самым прекрасным на свете мужчиной в зеркально начищенных ботфортах. То мне вдруг снится, что ты убиваешь меня на борту горящего корабля. То вдруг снится, что мы вместе сражаемся, спина к спине на борту тонущего парусника или гребём на галерах, сидя рядом друг с другом.
У девушки округлились глаза.
- Так значит - это не просто сон.
- Просто сон, это тогда, когда ты не чувствуешь завывания ветра в парусах и не чувствуешь запаха вони от давно не мытых тел.
- Так что же это?
- Это память твоей души. Память, которая передаётся странным образом и только при встрече друг с другом.
- Надо выпить.
- Согласен.
Разговор этих двух вновь воссоединившихся душ продолжался долго и затянулся до позднего вечера. Внезапно у Натэлы зазвонил телефон. Звонил отец.
- Ты где? Скоро приедешь?
Ната посмотрела на своего собеседника. Ещё очень многое осталось недосказанным.
- Я в баре. С молодым человеком. Когда вернусь - не знаю.
- Как это не знаю? Мать волнуется.
- Скажи ей, что со мной всё в порядке. Вернусь утром.
- Ну, как знаешь. Ты - девочка уже взрослая. Кстати на работе так никто и не смог вытащить нож из доски. Говорят, что я его нарочно молотком в неё забил, придурки.
- Пап! Не волнуйся, со мной всё будет в порядке. Я встретила настоящего друга.
- Ну и ладно. Будь осторожна.
- Пока!
Она вновь посмотрела на своего собеседника. Но теперь её взгляд был наполнен любовью.
- На чём мы остановились?
- На том, что ты всегда изумительно владел холодным оружием. Я во всех жизнях не встречал человека, который бы так мастерски владел стилетом или шпагой.
- Чем докажешь?
- Ну, к примеру, возьми эту кочергу, а я буду нападать на тебя с другой.
Мужчина и девушка встали в фехтовальную позицию и вытянули вперёд кочерги, как сабли. Заполненные до отказа столики внимательно наблюдали за этой необычной потасовкой. Но долго наблюдать не пришлось. Ната ловко провела приём, и кочерга её друга сделала несколько оборотов в воздухе, упала рядом с соседним столиком. В зале раздалось улюлюканье и хлопки в ладоши. К столику принесли несколько халявных кружек пива. После того, как они были выпиты, мужчина посмотрел на девушку мутными глазами.
- Пойдём отсюда.
- Куда?
- Ко мне.
- Пойдём.
Ната не помнила, ни как она вышла из бара, ни как они садились в такси. Она погрузилась в очередной странный сон.
Она стояла спиной к спине со своим другом. Вокруг столпилась небольшая группа пиратов, но нападать они не решались. Уже с десяток тел лежало вокруг. Рана в левой руке горела и рука отказывалась подчиняться. Но правая рука крепко сжимала рукоять меча. Она чувствовала, как тяжело дышит её напарник. Он тоже ранен и не падает лишь потому, что его держит её спина. Под ногами появилась вода, она медленно, но верно прибывала. Нападавшие бросились к бортам корабля. У них же сил спасаться уже не оставалось. Медленно они повернулись лицом друг к другу.
- Ну, что, Бартоша! До новой встречи!
Друг вытащил из-за пазухи стилет и вонзил его по рукоять в самое сердце Натаниэла. Кровь застила свет.
*
Она вновь проснулась в холодном поту. Вокруг была незнакомая обстановка. Она лежала совсем голая и её рука покоилась на вздымающемся большом животе вчерашнего собутыльника, имени которого она так и не знала. Глаза его приоткрылись, и на неё полился добрый и всепонимающий взгляд. Внезапно между ног мужчины что-то зашевелилось, и показались торчащие уши и злобные глаза дикой твари.
В голове тут же мелькнула мысль.
«Кристобаль всегда любил кошек» …


P.S.
Кристобаль смотрел на девушку и думал « И почему мы встречаемся незадолго до нашей смерти? Неужели так будет всегда? Может хоть на этот раз всё будет по-другому?»
На улице раздался визг тормозов, затем звук сильного удара, после чего наступила короткая тишина.

*св. Варфоломей ( Барталомео) – до крещения Натаниэл(прим. Автора)