Военная модель ассинибойнов

Все существование племенных групп ассинибойнов было подчинено войне, потому что война и организация войны стали, как писал Ф.Энгельс, регулярными функциями народной жизни: «Война, которую раньше вели только для того, чтобы отомстить за нападения, или для того, чтобы расширить территорию, ставшую недостаточной, ведется теперь только ради грабежа, становится постоянным промыслом».
В индейском обществе того периода еще сосуществовали обе, отмеченные Ф. Энгельсом, формы войны: войны – с целью мести за смерть соплеменника и войны – ради захвата территории и походы с целью грабежа.
Правда, первая форма войн в XIX веке была уже более редким явлением, чем вторая. Она отличалась от грабительских набегов тактикой, вооружением воинов и сложной обрядностью, которой обставлялись подготовка воинов к походу и возвращение. Военные походы с целью мести, получившие название «походы за скальпами», предпринимались большими (от 100 до 1000 человек) отрядами конных воинов и носили чаще всего общеплеменной характер. Иногда эти отряды состояли из воинов союзных племен. Предводителями их были выдающиеся военачальники, иногда – верховные вожди племен.Степные племена Северной Америки выработали, в общем, сходные приемы ведения войны – подвижные, стремительно и внезапно нападающие на врага отряды. Индейская конница, вооруженная огнестрельным оружием, представляла собой опасного врага для европейцев.Своеобразной вехой в истории равнинных племен были племенные союзы. Образование таких союзов было характерной чертой военной демократии в истории народов мира. И в этом отношении индейцы лишь повторили путь, пройденный народами Старого Света в глубокой древности.Как и всюду, индейские межплеменные союзы и конфедерации носили оборонительно-наступательный характер. Заключались они обычно на добровольных началах, но были примеры и принудительного вступления в военный союз одного племени с другим. Межплеменные военные союзы могли образовываться на короткое время или длительный период. Воины союзных племен должны были уважать собственность союзников. Нарушение этой нормы разрушало союз, и дружественные племена становились врагами.На севере Равнин ассинибойны, равнинные кри и оджибве объединяли свои силы против черноногих. Будучи лучше вооруженными, они представляли реальную угрозу безопасности черноногих.Угон лошадей и захват земель были главной причиной межплеменных войн. Союзнические отношения скреплялись совместным пользованием пастбищными и охотничьими угодьями, обменом людьми через браки, адаптацию и побратимство. Характерный пример таких отношений дает союз кри и ассинибойнов. Ассинибойны допустили кри на свои земли пасти табуны в зимние месяцы, а кри за это давали им коней, так как у ассинибойнов их было мало.Развиваясь, военная машина кри – ассинибойнов первоначально затронула племена сиу северной Миннесоты и остановила свое продвижение в южном направлении, так как сиу сумели при помощи французских торговцев обзавестись ружьями. Полностью исчерпав ресурсы бобров на родных землях и на новой территории, союзные кри направились в неизведанные районы по северной части фронта, а ассинибойны – по южной. В конце ХVII и самом начале ХVIII века союзники вторглись в зону Красной Реки и озера Виннипег, после чего двинулись на запад вдоль рек Ассинибойн и Саскачеван. В ту пору коренными жителями северо-восточных прерий были племена чейенов (шайенов; алгонкиноязычное племя кочевников, состоявшее из двух народов – тсистситас и сутаи. Первые составляли основную часть племени. – И.К.). Вероятно, они обитали в постоянных деревнях и вели земледельческое хозяйство, занимаясь сезонной охотой. Хорошо вооруженные отряды враждебных кри-ассинибойнов изгнали с родных мест чейенов и заставили их отступить в западном и южном направлении. Захватчики не последовали за ними, поскольку более удаленные земли не изобиловали популяцией бобров, а окружающая среда не вписывалась в их концепцию ведения войны. В этой связи кри и ассинибойны продолжали идти на запад, придерживаясь северных территорий Равнин, оккупируя целый пояс между равнинами и северными лесами до самых Скалистых Гор. Что же касается лесных кри, то они не состояли в союзе своих равнинных сородичей с ассинибойнами и продолжали враждовать со всеми равнинными племенами. Однако, как мы видим, во взаимоотношениях равнинных кри и ассинибойнов родственные узы и традиционные связи взяли верх над существовавшей на раннем этапе между ними враждебностью.В течение всего долошадного периода племена сиу, обитавшие на Равнинах, вели войны с кри и ассинибойнами, некоторые из которых тоже превращались в жителей Равнин. Наиболее весомой причиной войны союзных кри – ассинибойнов с сиу было стремление заполучить дополнительные охотничьи угодья. Война поддерживалась и постоянной жаждой мести. Ассинибойны и кри нападали на сиу со стороны северных лесов, где они и приобретали огнестрельное оружие. Сиу оказывали серьезное сопротивление союзникам и зачастую вытесняли их с этой территории. Оказавшись между двух огней, чейены были вынуждены мигрировать на запад от Миссури.В течение продолжительных войн ХVII столетия, которые велись между племенами сиу и союзом кри – ассинибойнов, сиу первоначально одерживали верх (возможно, из-за того, что у них имелось небольшое количество ружей). Однако после возникновения торговых постов Компании Гудзонова Залива в 1670-х годах положение изменилось и почти каждый воин кри и ассинибойнов имел на вооружении винтовку. Исход противоборства враждующих сторон в огромной степени зависел от возможностей пополнения боеприпасов к огнестрельному оружию. Возможности кри – ассинибойнов оказались гораздо шире, чем у сиу, так как союзники старались располагать свои лагеря вблизи торговых постов европейцев, которые имели прямой выход на рынок и могли приобретать необходимые товары, доставляя их по рекам на судах в любых количествах. Сиу же к прямым контактам с белыми торговцами не были допущены именно союзными кри – ассинибойнами и получали ружья через индейских посредников, которые доставляли их на каноэ в небольших количествах.Увеличение контактов союзных кри – ассинибойнов с европейскими торговцами стало сказываться на военной модели племенного союза. Количество огнестрельного оружия превысило число, которым можно было определить период случайного применения ружей. Теперь военные методы следовало охарактеризовать как методы ведения боя с постоянным применением нескольких винтовок. Изменения, связанные с применением нового оружия, были столь существенны, что этот период стал наиболее значимым на пути развития военного искусства этих племен к самым его высотам, когда активно использовались как лошади, так и огнестрельное оружие. К тому же потребность в пополнении запасов провизии перестала служить мотивом для начала военных походов. Возросшие возможности в приобретении товаров у европейских торговцев отбросили в сторону ранее столь необходимые походы за пленниками, которых ассинибойны поставляли на рынок рабов. Итак, еще одна причина для войн отпала. Единственной оставшейся экономической мотивацией для военных набегов оставались лошади. На это было направлено и развитие всех тактических приемов союзных племен, в основу которых легли действия небольших отрядов, оснащенных огнестрельным оружием. Условия окончательно сложились таким образом, что основной целью союзных военных формирований стали лошади. Второй причиной военных походов в составе союза было отмщение за погибших родственников. Внутри военной организации ассинибойнов существовала иерархическая градация военных обществ, но она не была твердо закрепленной, и поэтому каждое общество соперничало с другим в удали и храбрости. Военные общества были своеобразными школами воинов. По существу, этому и была подчинена деятельность обществ в мирное время, тренировавших и закалявших своих членов в состязаниях, играх, скачках, плясках. В плясках, в частности, отрабатывалась согласованность движений, необходимая воинам на поле боя. При этом соблюдалась строжайшая дисциплина. Воинов приучали к спартанскому образу жизни. В рамках этих же обществ велось идеологическое воспитание молодых воинов, закалялся их боевой дух. Рассказы о славных подвигах их соплеменников внушали, что умереть на поле боя почетнее, чем дожить до старости.Культ войны пронизывал все стороны жизни ассинибойнов, он нашел свое яркое отражение во всех сферах идеологии племени: в их мировоззрении, фольклоре, общественном сознании, религиозных представлениях и обрядности. Трубка мира, щит, лук превратились в предметы военного культа. Широко распространены были гадания об удаче в предстоящем походе. Индейцы верили, что каждый военный успех одержан благодаря сверхъестественному покровительству. Например, члены медвежьего культа ассинибойнов перед боем раскрашивали лицо красной краской, а затем проводили пальцами на лице вертикальные «царапины», снимая ногтями часть краски с обеих сторон лица, что символизировало «отметины медвежьих когтей». После этого рисовали черные круги вокруг каждого глаза и рта. На шею, поверх кожаной рубахи с бахромой, выкрашенной в желтый цвет с множеством пробитых дырочек, они надевали ожерелье из когтей медведя гризли. Маленький прямоугольный кусочек кожи, вырезанный из самой одежды, свисал в центре груди. Верхняя часть головы членов культа выбривалась, с каждой стороны волосы скатывались в шары, подобно ушам медведя. Члены культа носили широкий, плоский, обоюдоострый металлический «медвежий нож», к рукояти которого была прикреплена медвежья челюсть. В схватке член культа использовал щит, на лицевой стороне которого изображался медведь. В бою члены культа должны были вести себя агрессивно. Подбадривая себя, они издавали, подобно медведю, воинственное рычание, переходящее в продолжительное завывание «Ху-ху!». Попадая в тяжелое положение в ходе схватки, воины культа давали клятвы высшим Силам при удачном исходе боя и возвращении домой со скальпами или добычей принести ту или иную жертву объекту своего поклонения. Порой жертвоприношение совершалось прямо на поле брани. Воины ассинибойнов, не принадлежавшие к обществу «медведя», лица раскрашивали в соответствии с военными заслугами. Волосы спереди красили белой глиной и наводили очертания вокруг глаз. От шеи до груди в виде двух черных полос наносилась татуировка. Э.Дениг сообщал в 1854 году, что татуирование широко распространено среди ассинибойнов: «Они выводили точки на лбу, полосы на щеках и подбородке, кольца на руках и запястьях и зачастую татуировали всю грудь до пупка и обе руки».  Мужчины покрывали все тело татуировками после победы над своим первым врагом. Процесс татуирования выглядел следующим образом: ассинибойны брали красную иву и кедр, сжигали их, толкли угли в порошок, который смешивали с небольшим количеством воды. Потом они связывали вместе сухожилиями 5 – 6 игл дикобраза, которые вставляли в расщепленное перо и обматывали сухожилиями. Затем приглашали шамана и дарили ему лошадь. Для барабанщиков и певцов готовили угощение из сушеных ягод. После обнаженный воин ложился на спину, а шаман объявлял собравшимся, какие узоры будут нанесены на его тело. Сначала он рисовал полученными чернилами, чтобы узор был правильным, после чего протыкал кожу иглами, обмакивая их в чернила. Процесс нанесения тату занимал два с половиной дня. Перерывы разрешались только для приема пищи. За каждый день участия в ритуале шаман получал по лошади. В итоге вся грудь и обе руки воина были покрыты татуировками.
Некоторые воины носили длинную толстую косу сзади и тонкие короткие – спереди. Военными головными уборами служили шапки из белого волчьего меха, украшенные перьями.
Дизайн военной рубахи соответствовал рисунку, который воин увидел во сне. Часто на плечах военной рубахи можно было увидеть медвежьи когти, на рукавах, возле кистей рук – медвежьи уши. У ассинибойнов, как, впрочем, и у большинства племен американских индейцев, существовал обычай раскрашивать перед охотой и боем своих лошадей. Раскраска лошади могла обозначать подвиги владельца на тропе войны, а также указывала на принадлежность его к воинскому обществу. Кроме этого, раскраска символизировала магические силы, которыми обладал владелец лошади, наделяя своего скакуна колдовской защитой от вражеских стрел и пуль. У ассинибойнов, в соответствии с воинским традициями, на одном враге можно было посчитать четыре «ку» (достойное воина на тропе войны деяние, подвиг – по шкале ценностей индейцев Великих Равнин. Дословно означает «удар». – И.К.). Воин ассинибойнов, убивший врага во время церемониальной Пляски Травы, носил в волосах орлиные перья. Если убитым был враг из племени сиу, к пятке мокасина танцора пришивалась шкура скунса. Но убийство врага без его скальпирования для подсчета на нем «ку» подвигом не считалось. Скальпирование и «ку» считались равнозначными. У ассинибойнов не существовало суеверий относительно того, что скальпирование человека каким-то образом наносило ущерб его душе после смерти. Ассинибойны считали, что воин, погибший в бою и скальпированный, отправится в Страну Счастливой Охоты, где будет принят с почестями, с которыми встречают удачливый военный отряд, а умерший от старости или болезни таких почестей не получит. Ассинибойны, как и большинство равнинных индейцев, снимали скальпы с голов врагов в качестве доказательства своей воинской доблести. У них скальпирование лично убитого врага оценивалось высоко, но сам скальп, как таковой, ценился мало. За эти деяния воин получал право носить на леггинах или рубахе бахрому из волос.
Знак «Х» или острый угол, направленный вверх с маленьким кружком над ним означал место ранения. Разнообразные знаки могли наноситься на рубахи и леггины. U-образные знаки означали удачные набеги за лошадьми. «Трубки» показывали количество успешных экспедиций, в которых воин руководил военным отрядом. Также среди ассинибойнов считалось почетным использовать в бою более десяти патронов, что означало его долгую схватку с противником. Высоко ценимым воинским подвигом считался захват лошадей, ружей или луков врагов, а также в одиночку, пешим убить медведя гризли.Воины-ассинибойны, подобно сиу-лакота, носили с собой вотаве, или священный узел. Если воин желал приобрести вотаве, он обращался к шаману и платил за это лошадью. Шаман говорил, какие вещи необходимы, и предсказывал, что случится с владельцем. Ассинибойны слыли среди племен Северных Равнин превосходными пехотинцами. Выносливость их воинов поражала современников. Они могли пробегать 12 – 15 миль без остановки. Пешие походы ассинибойны практиковали даже в период развития у них конной культуры. В случае необходимости они были способны передвигаться несколько суток, пробегая в час свыше пяти миль, устраивая только минутные привалы. Э.Дениг вспоминал один случай, когда посланный с письмом для него ассинибойн проделал путь в 190 миль за 36 часов.Воины племени постоянно уделяли внимание своей физической форме. Большую роль в физических упражнениях играло плавание. Они плавали среди осколков льда, считая, что холод укрепляет мужчину.Для подготовки молодых бойцов старики племени устраивали различного рода потешные бои. Например, для выработки координации движений, ловкости меткости, умения уворачиваться они делили детей на группы. Одна группа стреляла по другой затупленными стрелами, метала снежки, комья земли, птичьи яйца. При этом дети были обнажены, в руках держали небольшие луки и пучки длинной плотной травы в качестве учебных стрел. На поясе у каждого висел деревянный нож, а к волосам прикреплялся пучок травы, символизировавший скальп. Во время часовой тренировки детям приходилось пробегать около шести миль. Точно так же детей обучали бесшумно передвигаться, не обнаруживая себя, чем прививали навык воровства лошадей в различных условиях, создавая вполне реальные ситуации.Став воинами и прославившись на тропе войны, юноши ассинибойнов зачастую продолжали практиковать потешные бои в качестве забав с целью не потерять приобретенные навыки. Столкнувшись с кем-нибудь вне лагеря, молодой воин мог укрыться, замереть и оставаться без движения в течение нескольких часов, чтобы узнать, смогут ли его обнаружить. Современник вспоминал, что живя среди ассинибойнов-стоуни, ушел как-то поохотиться и устроился на привал. Какое-то чувство заставило его обернуться, и за спиной он увидел молодого ассинибойна, расплывшегося в улыбке: «Он просто желал продемонстрировать себе, как легко было бы меня убить со спины… Именно по этой причине их разведчики никогда не забывают о своем тыле».
Большинство современников отмечали поразительную живучесть индейцев Северных Равнин: «Несколько лет назад ассинибойн был окружен тремя черноногими. Три врага выстрелили в него – и все три пули попали в цель. Одна сломала бедро, вторая – голень... А третья пробила живот и вышла навылет около почки и позвоночника. Черноногие бросились к нему, намереваясь скальпировать. Провели ножом по голове и частично содрали скальп, но ассинибойн продолжал яростно отбиваться. Тогда черноногие ударили его сверху длинным копьем. Наконечник вонзился несчастному под ключицу и вошел под ребра с правой стороны сантиметров на тридцать. Потом несколько раз пронзили его тело ножами. Сопротивляясь, ассинибойн сумел выхватить копье из рук черноногого и, размахивая им, вынудил их отступить на несколько шагов. К израненному бойцу подоспели соплеменники и отбили атаку черноногих. Спустя несколько дней лагерь кочевал мимо форта и я видел раненого. Он пребывал в столь плачевном состоянии, что нельзя было ожидать ничего, кроме его смерти. Погода стояла чрезвычайно жаркая. Раны его стали фиолетового цвета, дурно пахли и имели все признаки гангрены. Лагерь откочевал, а спустя некоторое время раненый поправился. Наполовину содранный скальп поместили на место. И он снова прижился. Этот человек все еще жив, и… теперь соплеменники зовут его Тот, Кто Получил Много Ран».
Из числа воинов-ассинибойнов находились храбрецы-одиночки, движимые различными побудительными мотивами, толкавшими их на ведение войны. Ассинибойн по имени Странник отправился в земли бладов по следам своего погибшего от их рук брата, где обнаружил его труп. Он нашел лагерь бладов, в то время когда там праздновали победу над ассинибойнами. Подкравшись к часовому, охранявшему покой в лагере, Странник убил его топором, переоделся в его одежду, раскрасил себя, подобно бладам, и изменил прическу. После Странник вошел в лагерный круг, в центре которого у костра сидел вождь бладов, державший поводья красивейшего скакуна. Как и полагается у индейцев Равнин в таких ситуациях, вождь бладов призвал собравшихся воинов поведать всем о своих победах. Один из воинов триумфально размахивал скальпом и ружьем погибшего ассинибойна. Странник в окружении сотни врагов смело вышел в центр круга и жестом показал вождю, что ему якобы для демонстрации рассказа нужен конь, которого тот держал. Ассинибойн вскочил на коня и, улюлюкая, промчался по кругу мимо собравшихся воинов, высматривая того воина, что размахивал скальпом. Заметив убийцу брата, он ринулся на него, выхватил из рук ружье и выстрелил, сразив наповал. С криком «Я отомстил за смерть брата!» Странник исчез в темноте. Блады прекратили погоню, так и не отыскав его в ночи. Еще один эпизод храбрости воинов-ассинибойнов свидетельствует о неумолимой силе духа и их бесстрашии на поле боя. Однажды небольшая военная группа ассинибойнов наткнулась на крупный отряд гровантров, двигавшийся им навстречу. Первыми ассинибойнов обнаружили гровантры. Заманивая их в ловушку, гровантры выслали навстречу группу пеших воинов, а остальные затаились за холмом. Ассинибойны, заметив малочисленный отряд врагов, бросились в бой, а гровантры, делая вид, что пришли в смятение, бросились в бегство. Их план сработал. Ассинибойны примчались прямо в засаду. Пятеро из воинов, обнаружив, что это ловушка, развернули своих лошадей и ускакали. Один воин не последовал за соплеменниками и принял бой. Но он, как выяснилось позже, ввязался в схватку не по своей воле. Его строптивый конь вышел из повиновения и, не послушав хозяина, понесся не за остальными, а на врага. Всадник же, оказавшись в гуще вражеских воинов, не пал духом, поднял копье и стал поражать им противника.         
В схватке он нанес смертельные увечья тринадцати воинам гровантров. Ни конь, ни всадник не получил ни единой царапины. Этот ассинибойн в старости вспоминал, что гровантры стояли слишком плотно и мешали друг другу драться, возможно, данное обстоятельство и спасло его от смерти. После этого случая одинокого воина назвали Тот, Кто Имеет Быстро Бегущего Коня.Если воины ассинибойнов попадали в плен, то вели себя мужественно, оповещая мучителей о своих воинских подвигах, которые они совершили против народа захватившего их племени. Они называли пленителей бабами, которые не умеют ни сражаться, ни пытать по-настоящему и никогда не сравняться с воинами их родного племени.
О своей смерти пленники-ассинибойны говорили как о чем-то незначительном, радовались, что они скоро отправятся в Страну Счастливой Охоты, где значительно лучше, чем на земле. При этом их племя не пострадает от потери, поскольку в нем достаточно бесстрашных воинов, способных отомстить за нанесенные обиды. Ослабевая, ассинибойны, как и воины всех прерийных племен, начинали петь Песни Смерти, а потом умирали, так и не выказав не единого признака боли.
Одной из особенностей воинских традиций ассинибойнов был ритуальный каннибализм. Сильная ненависть к врагу могла подвигнуть отдельных воинов к частичным его проявлениям. Объектом поедания становилось человеческое сердце. Э.Дениг отмечал, что ассинибойны иногда вырезают у врага сердце, насаживают его на палку и зажаривают на огне. Они танцуют вокруг, поют и каждый откусывает по небольшому кусочку, а затем проглатывает. Эта процедура, по мнению того же Э.Денига, у ассинибойнов не имеет под собою религиозных ассоциаций, а служит лишь для унижения поверженного врага и вымещения собственной ярости.