Мой дом этой ночью опять подъезд

Зима 2008-09



Чистое небо, избыток света.
Я щурю глаза, но ценю мгновения.
Во рту вкус ментола и дешёвого пива.
Обхарканные стены сырых подъездов;
Ежедневно наблюдаю, как жизнь молодых
Сжимается в лапах корыстных бесов.
Эти бесы есть мысли поколений новых,
Это наша корысть и страсти к тряпкам.
Я вручила вниманье душевным загадкам,
Не жалея кеды, пошла по грязи,
Разве это жизнь в отражении лужи?
Если люди мрази, значит это в каждом.
Если Бог есть в людях, значит, есть во всех.
Мой смех вчера не настоящий,
Лишь душевный диагноз он предстоящий.
А мой дом этой ночью – опять подъезд.
 



В комнате было темно. Свет исходил только от монитора и цветных ламп, украшающих зеленую навесную чашу, в которой бил маленький фонтан. Из колонок доносился хэви. Кроме меня здесь сейчас не было никого. Пивной хмель подавил мои слезы, и теперь моя истощённая душа желала чего-то мной не объяснимого. Вооружившись двухлитровым баллоном, я стала готова сразиться с нахлынувшей внезапно депрессией.
На коробке возле моего кресла в течение уже нескольких минут были разбросаны различные таблетки: жёлтые и белые, большие и маленькие, горькие с надрезом посередине, рассыпающиеся с истёкшим сроком хранения… Медленно я глотала одну за другой и запивала пивом. Это скоро взращивало мой интерес. 
Полтора часа спустя я уже гуляла по тёмному морозному городу. Я долго шла параллельно асфальтовой дороге, по которой без остановки неслись автомобили, и опустошала пачку с сигаретами. Это продолжалось до тех пор, пока мне не позвонил Шампур и не сообщил, что готов встретиться. И тогда мы встретились.
- Что у тебя случилось? – Он явно хотел помочь мне.
- Ничего, - отрезала я, - просто ушла из дома.
Потом мы долго бродили по заснеженным улицам в неопределённом направлении, обзванивали приятелей, которые могли бы нам помочь со впиской. В конце концов, идея вернуться в наш квартал и засесть в подъезде поборола все прочие. Мы закупились градусами и пошли греться.
Маленькая девочка по имени Мечта. Она притаилась в пространстве мысли, и с каждым глотком становилась всё меньше. На какой-то миг мне стало казаться, что она призывает глупые и нежелательные надежды, и у меня даже возникло желание её уничтожить. Я достала два патрона – две сигареты, набитые травкой вместо табака. Потом мы с Шампуром курили. И смеялись. Продолжали догоняться. А потом наступило утро, и улицы задышали туманом. Полумрак ещё не успел покинуть трон, когда мы с Шампуром попрощались. Я отворила дверь и прошла в квартиру. Там брат собирался ехать в универ, а батя – на работу. Я кинула сумку, в которой были нюхательный табак и недопитое пиво с прошедшей только что ночи. Моё состояние меня не щадило, поэтому перед уходом брат посоветовал не палиться. Я села в угол комнаты, претворившись кучей шмоток, и накрылась одеялом. И просидела так до тех пор, пока отец не вышел из дома. Уже потом, проснувшись на кровати, мучаясь от тошноты и головокружения, я долго смеялась по поводу всей прошедшей истории. И каталась по кровати с красной плюшевой собакой в руках.
 Аривидерчи,  я пройду сквозь печаль и тени, чтобы снова тебя найти!..