Каникулы дуралеев. Глава 7

ГЛАВА 7.

   И нечего так ржать - пыталась делать обиженную мину извлеченная из оконного плена  Люда. Хотела вам сюрприз сделать. Заглянула, вижу, нет никого, дай, думаю, потихоньку залезу и спрячусь, а там видно будет!
- Сюрприз удался, поздравляю! - я сделала последний глоток воды, запивая им хорошую порцию валерьянки.
   Еще один такой нежданчик, и меня кондратий хватит! Додумалась! И почему ты ко мне полезла, а не к Диме, интересно знать? Дима не преминул вставить - и правильно, что к тебе, и в следующий раз, если захочет сделать сюрприз, пусть лезет к тебе, к кому угодно, а ко мне не надо, у меня сердце слабое...
- Ой, ладно, сиди уже со своим сердцем! Пусть лучше Люда расскажет, что всё это значит, только подробно и с самого начала! И без брехни! Люда хотела что-то возразить, но не стала, пожала плечами, смиряясь с требованиями.
   Устроились на кухне, поставили чайник на газ и внимательно вперились глазами в виновницу последних событий. Она вздохнула, обвела глазами нас, кухню, поняла, что взгляд потешить нечем - кухня роскошью не блистала, а мы сами были готовы пожрать Люду глазами, еще раз вздохнула прямо-таки душераздирающе и уставилась в стол перед собой.
-Хватит шипеть, как дырявая грелка! - не выдержал Димка - приступай, мы все во внимании...
   - Да! - наконец раскрыла рот Люда, и начала излагать свою Одиссею - да, так оно всё и было! Я почти сразу поняла, какой он подлец, но ничего не могла поделать, потому что не знала, что надо делать, и вообще не была уверена, стоит ли... - медленно, с трагическими паузами вещала Люда, глядя в стол - И я хотела сначала все выяснить, но как-то но могла собраться с духом... и тут такое! Интересно, все-таки, почему он так поступил? Думаю, он не хотел, а потом почему-то согласился... Даже, может быть, его обманули? Или заставили?   
   Вы как считаете, могли?
   Чокнулась совсем? Или от волнения? Или издевается? Может, невыспалась, и допрос отложить до утра? Рискованно, вдруг её опять черти куда-нибудь унесут?
   Люда прервалась и ждала от нас ответа. Мы молчали, так как занятые переглядками, не совсем слышали вопрос. Тягостное, идиотское молчание повисло над головами, сгущалось и душило.
   - Люда, ты вот что – выдавил, наконец, из себя Димка - ты страдать потом будешь, а сейчас постарайся и объясни нам толково и внятно, почему и каким образом ты, вместо того, чтобы гостить у родственников в Москве, торчишь здесь, в оконной раме? Почему твои знакомые тебя ищут, зачем ты забрала их деньги и что это всё вместе значит?
   А свои любовные, волнующие переживания оставь на потом, мы как-нибудь в другой раз с интересом послушаем!
- А вы откуда знаете? — уже без трагизма, но с претензией, спросила
Люда - что вам ещё известно?
- Нам много чего нового про тебя известно, так что, не стесняйся, рассказывай! - подбодрила я подругу.
- А откуда? - не унималась она - откуда вы знаете? Ничего вы не знаете и знать не можете и никаких денег я не брала, он мне сам их отдал!
- Ну, слава Богу! Созналась! Самое трудное позади, теперь остаётся выяснить, куда ты их дела, найти, отдать Медузе и потребовать обратно мою кастрюлю! - рано обрадовался Димка. А то мне бабушка за неё голову оторвет! Она её в приданное  сестре приготовила!
- Что? Ничего не поняла, объясни, чего он от меня хочет? Какая медуза и чьей бабушке я должна купить приданное?
- Да ничьей, это он на своей посудине помешался, мне она скоро сниться будет! Просто Медуза забрала его горшок под залог под тебя с деньгами. В смысле, мы должны тебя найти, ты им должна отдать то, что взяла, а они нам вернут то, что у нас забрали, там не только кастрюля, а еще много чего - крысиный яд, стиральный порошок, еще всякая дрянь...
-Ну, вы даете! — у Люды глаза вылезли на лоб, да там и остались - вы что, думаете, я эти деньги до сих пор у себя держу? У меня их уже нет давно, забыла, как они выглядели! А вы тоже хороши - уже успели кому-то меня сторговать, друзья называется! И вообще, медуза это человек? Или кто?
- Человек! - хором, громко и четко доложили мы и на этом заткнулись, глядя друг на дружку ошалевшими глазами. Только тут начало до нас доходить, сколько всего произошло за считанные дни, сколько глупостей и несуразиц сумели мы наворотить, и обо всём, об этом Люда как говорится, ни сном, ни духом. А мы тут пытаемся ей что-то доказать! И чего-то ещё хотим!
- Всё! Тихо! Приехали! Я встала из-за стола, принесла посуду, чашки и блюдца, налила чаю всем кроме себя, себе налила еще порцию валерьянки, выглушила её,  не запивая, отчего передёрнулась всем телом, и начала вносить ясность, жестом попросив Диму помолчать.
   Внесение ясности сначала в моем исполнении, а потом в Людкином, длилось до утра. На рассвете, напрочь обалдевшие, опухшие от чаю и окосевшие от бессонницы, мы наконец-то поняли друг друга., уразумели суть проблем и более-менее разобрались в случившемся.
   Люда долго не могла понять, кой леший понес нас в Москву, наградив вдобавок ядом и кастрюлей. Не желая особо распространяться на эту тему, мы с Димой пытались дипломатично увильнуть, и напирали на её собственные похождения. Люда, в свою очередь, яростно пыталась что-то скрыть. Так, никакими силами невозможно было вытянуть из неё информацию о том, как она провела время в промежутке между ночлегом на даче и посадкой в поезд на Ростов.
   Люда увиливала, крутилась, мутила воду и извивалась лисьим хвостом. Изворачивалась, как угорь на сковородке, рассказывала обо всём с чём угодно, кроме этого. Самое интересное, что отболтав себе весь язык, опустошив, по-видимому, все умственные ресурсы, просто не знала, что бы такое придумать, как отбрехаться. В голову ей ничего не лезло, вот и мучилась страшно, а мы, как назло, вцепились в этот момент мертвой
хваткой.
- Не увиливай! - грозно тряс указательным пальцем перед её носом Дима. Не увиливай и не ври, а то хуже будет! - для пущей убедительности он поднёс ей к носу весь кулак.
- Да не увиливаю я - вяло отбрыкивалась Люда - расскажу я, расскажу, успокоитесь! Сами-то хороши, признавайтесь, кого вы тут отравить решили? Уж не меня ли? Или Вову с Медузой?
   -Нужны они! - возмутилась я, - хотя, пусть травятся, мне не жалко, тем более, ничего другого им не остается!
   -Ну да, денежки-то их того…накрылись! - порадовался Дима несчастью врагов - и что ты им теперь скажешь?
- Не знаю! - страшно покраснев, честно призналась Людка – вообще-то я надеялась вместе с вами что-нибудь придумать…
- Придумаем, погоди пока. Ты ещё, кстати, не рассказала, как нас здесь нашла.
- В самом деле? - удивилась она - так это же проще всего - зашла домой к Диме, там мне телеграмму показали, а про Одинцово ты мне сколько раз говорила... А мне срочно нужно было вас найти, вот я и прилетела на самолёте сегодня утром, точнее, вчера.
Постепенно выяснились все детали.
   Появившись дома, Люда рассказала родителям сказку о туристической поездке с классом, и временно поселилась у одной нашей одноклассницы, родители которой уехали ненадолго в деревню. Огребя прорву денег, она начала их тратить почём зря, для начала накупив себе модных, дорогих шмоток. Далее отправилась в парикмахерскую и сделала прическу - «химию», плюс перекрасилась из пепельной блондинки в ярко-платиновую, выкрасив при этом, нечаянно, конечно, себе пол-брови в белый цвет, что смотрелось издалека странно, а вблизи дико. Фантазия по поводу «куда бы еще потратить дурные деньги» истощилась, тем более, дорогих друзей рядом не оказалось. И куда они подевались, было неясно. Становилось скучно.
    В конце концов, Люда почувствовала непреодолимую потребность поделиться пережитым, и стала искать меня. Наведывалась домой много раз, никого не заставала и страшно злилась.
- Ума не приложу, у тебя же всегда кто-то дома есть! Я как дура приходила, по несколько раз на дню, и нет никого! Замок поцелую и иду обратно!
Пришлось мне разубеждать Люду - совсем необязательно! Мать, скорее всего, в командировке, а бабушка одна дома сидеть терпеть не может, или по гостям ходит целыми днями, или по магазинам, в очередях. А ты наверно припиралась среди дня, а надо было или с самого утра, или вечером!
  - Не знаю, приходила я как-то раз и вечером, и один черт – никого! Я уже испугалась!
  - Чего? Испугалась, не случилось ли плохого с моей бабушкой? Или того, что ты забыла, где я живу и ходишь не туда?
  - Не перебивай! Испугалась, вдруг с тобой что случилось...
-Это ты правильно пугалась, со мной столько всего случилось в последние дни, что рехнуться можно!
- Да не перебивай, я прошу - Люда медленно сатанела и переходила на крик - тебя дома нет, я испугалась и пошла к Диме, а там мне там телеграмму показали, уже вечером это было! А в телеграмме сказано, что вы в Москву умотали зачем-то! Извольте радоваться! Я тогда вообще, от страха себя не помня, собралась чуть свет и на самолёт! Целый день по Москве ходила, устала как собака, а потом еще псих за мной гонялся по Арбату.
- Какой псих?! - живо заинтересовалась я! Ну- ка расскажи! Дима, почуявший, что пахнет жареным, замахал руками - Не надо, потом разберемся с психами, мало ли,  кто там гонялся, ерунда какая, не будем отвлекаться..
- Нет уж, подожди, желаю послушать! Люда, выкладывай быстро, что там за псих за тобой бегал?Люда немного удивиласъ, но стала объяснять - Ну, гонялся псих, маньяк какой-то, наверное. Я устала за цлый день, на Арбат приехала, а там вообще голова кругом... Толпа, людей - море! Гуляла, смотрела...
   Вижу, художник сидит, рисует карикатуры на. всех желающих, ну я к нему и села, хоть отдохну, думаю, немного. Минут двадцать сидела, пока он меня рисовал, вокруг любопытных собралось — пропасть! Всё время толпа вокруг стоит, смотрят, ржут... Мне всё равно, пусть ржут, я себе сижу спокойно. Хуожник закончил, я расплатилась, собралась уходить уже, тут слышу резкий, требовательный вопль, как на плацу — Стой!! Подожди!!!  И из толпы вырывается лысый, небритый здоровенный мужик, кидается  ко мне с криком - Не уйдёшь! Я от него бегу, он догоняет, тут я обернулась и изо всех сил как влепила ему по морде! А потом ногой в пах! И опять по морде! И в ухо!! Так он там бедный был, убила бы совсем, да поскользнулась, упала, а он только хотел меня ударить,  да промахнулся, задел рисунок, выбил из рук, ну я подбирать не  стала, а дала стрекача...
   Люда вешала лапшу на уши очень вдохновенно, балдея от собственного героизма, а посему не заметила, как я покинула их с Димкой и вншла прочь, вознамерившись поискать под окнами останки портрета, выброшенного мной в припадке праведного гнева.
   Наскоро что-то на себя накинула и отправилась на улицу. Своё окно с выбитым стеклом узнала сразу, огляделась - ничего похожего на куски ватмана в поле зрения не валялось. Не совсем доверяя собственным  глазам и, понимая, что белую бумагу на белом же снегу легко не заметить, я присела на корточки и присмотрелась повнимательнее: ничего. Подумалось, а может, кошмарик запорошило снегом? Он шёл или нет? По виду снежного покрова можно было понять, что шел, но недолго, значит, ошметки тут, их засыпало и теперь пойди, отыщи!
   Начала шарить вокруг себя, понемногу продвигаясь на карачках. Через некоторое время пальцы заломило от холода, полы халата, которым заметала снег за собой промокли, ноги затекли, сама я окоченела и проклинала чёртов рисунок. Поработала не хуже бульдозера, распахала всю снежную целину под окном и когда уже совсем отчаялась, из снега криво улыбнулась мне омерзительной улыбкой гнусная харя. Обрадовавшись ей, как родной, я стала ещё активнее грести и, собрав все клочки, ликуя, поспешила в тепло, в дом, к друзьям.
   На кухне бушевал скандал. Как удалось понять из отрывочных воплей, Дима уличил Люду во лжи по нескольким пунктам и яростно стуча кружкой по столу, требовал правды. Люда, морально измученная, но еще полная нерастраченных сил, дала волю темпераменту, полезла в амбиции, и в то же время пыталась давить на психику, разбудить жалость и снисходительность к её обиженной, затравленной и покинутой всеми персоне. Крик стоял как на базаре, к счастью, Димкин сосед оказался буквально ясновидящим и незадолго до начала Содома и Гоморры уехал восвояси, домой.
   А поскольку кроме него в секции, состоящей из трёх жилых комнат, санузла, кухни и холла, остались только мы, то скандалить, орать и бесчинствовать могли хоть до посинения, чем и воспользовались. Хотя орала в основном Люда. Я не решилась прервать её сольное выступление, села и слушала.
   Димка в очередной раз грохнул кружкой, та не выдержала и развалилась надвое. Не заметив этого и продолжая стучать, добился очень быстро того, что в его руке осталась только ручка. Продолжая нервные движения, и не слыша должного эффекта, обратил, наконец, внимание, остолбенел на секунду, затем вскочил к закипевшему чайнику, черепки с колен посыпались на пол. Горестно махнул рукой, но что-то мешало. Указательный палец прочно заклинило в отбитой ручке.
Люда громким, срывающимся, охрипшим голосом, как минимум в пятый раз, вещала о том, какие чувства испытывала она к Вове раньше, какой бурный и извилистый путь эти чувства проделали и во что превратились ныне. Впавший в безумие Дима рвал себя за палец, в сердцах стукнул кулаком о стену, ручка раскололась и острым краем поранила Димке руку. Сунув палец в рот он поставил перед собой пепельницу, полную окурков, и, явно не отдавая отчёта в своих действиях, вначале налил туда заварки, потом насыпал три ложки сахару - я с неподдельным интересом наблюдала, тешась надеждой, что это месиво он хочет вылить Людке на голову с тем, чтобы хоть как-то остановить бурный поток её речей.
   Дима взял с плиты чайник и стал тонкой струйкой лить в пепельницу кипяток. Поймав его взгляд, я осознала - делается это не только не по злому умыслу, а вообще безо всякого умысла, ибо таких глаз не бывает у людей с полноценной, здоровой психикой. Тут уж я сочла необходимым спросить:
   -Что ты делаешь?
   -Ничего!!! Чай себе нали... ой!!! Дима очнулся и уставился на пепельницу с полным непониманием и отвращением.
    Кто мне подсунул эту гадость? Люда пожала плечами, а я доложила:
- Никто. Сам подхватил.
   Терпение человека не безгранично. Димкино лопнуло с треском, он грохнул чайником об плиту так, что кухня содрогнулась, ничего не говоря, вышел, направился к себе в номер и заперся там на замок. Подождав для приличия минут десять, мы попёрлись следом и делинатно постучали, прося впустить. Дима измученным голосом послал нас просить убежища к чёртовой бабушке, и был, безусловно, прав, но находиться в моей комнате с выбитым стеклом, откуда сквозило даже в холл, было невозможно и мы принялись колотить с удвоеннной энергией, в два голоса  взывая к его совести.
    Жутко недовольный, он впустил нас с обещанием вести себя как мыши, лечь спать и оставить его в покое. Что мы и сделали. Укладывались молча на жуткую металлической кровать с сеткой. Под двойным весом сетка провисла так, что задницн почти что касались пола, ноги оказались выше голов, а головы упёрлись в прутья спинки. Кое-как умостились, и моментально вырубились. Первой проснулась я, в холодном поту от кошмарного сна - будто Вова с Медузой и какими-то незнакомыми людьми запихивают меня в глубокий, короткий гроб, а он ещё проваливается подо мной и скрипит. Следом, ворча, поднялась Люда - оказалось, все пинки и тычки, коими я во сне награждала врагов, достались ей.
   Диму, видно, тоже мучили кошмары, и во сне он громко стонал. Попробовали разбудить - без толку, лишь выслушали характеристику, весьма нелестную, которая, всё же, смею надеяться, относилась не к нам. Время шло к вечеру, проспали мы, несмотря ни на что, очень долго и в животах кишки играли траурный марш. Устроив ревизию холодильника и пришли к выводу неутешительному, а именно: жрать нечего.
   Пришлось нам одеваться и спешить в магазин, пока ещё не закрылся. Со снабжением дела в Одинцово  обстояли куда лучше, чем в родном городе и купить продукты можно было в любое время, даже вечером. После всевозможных нервотрепок и передряг оголодали мы порядочно, потому решили не скупиться и набрали всего, чего душа захочет. Души наши пожелали разных сортов колбасы и сыра, копченой рыбы, маринованных грибов, шпротного паштета, пирожных, готовой курицы-гриль и шикарного торта в шоколадной глазури. Также присовокупили к деликатесам две бутылки шампанского, которое отказалась отпускать нам продавщица, ссылаясь на наш юный возраст, а купил одаренный щедрым подарком парень, выходящий из расположенного дверь в дверь к магазину пивного бара. Молодой человек услыхал наши отзывы о продавщице и её неуместных моральных принципах, рассмеялся,  и предложил свою помощь. Буквально через две минуты он вручил нам шампанское, в благодарность получил от Людки новенькую купюру, и со счастливейшей улыбкой вернулся обратно в бар.
   -Ты обалдела, разбрасываться такими суммами? - набросилась я на Люду, едва тип скрылся в полумраке бара, у тебя с головой всё в порядке? Ты хоть видела, сколько ему отдаешь?
  - Ну и что? слегка сконфузилась она - подумаешь, пусть человек порадуется! И сама посуди, что мне, сдачи у чего просить?
  - Балда! - вспылила я  - у тебя что, меньше бумажки не было?
  - Не было! - ещё сильнее конфузясь, призналась она.
  - Ты знаешь, это всё ещё те деньги, ну, короче, ты понимаешь... В принципе я потратила пока не очень много, но и отдавать не хочу! Не заслужили они! А Димка на меня вчера насел, я и ляпнула, мол, нету, потратила уже... Не знаю, он ведь вроде как хочет вернуть, а я не хочу, лучше людям чужим раздам, чем верну этой кикиморе... Люда умолкла и ждала моей реакции, а я не знала, что и сказать. Не отдавать денег и этим отомстить - хорошо, очень даже славно. А с другой стороны, вдруг и правда, напустят на нас каких-нибудь бандюг, тогда и денег не видать, и неприятностей наживём массу.
  - Не знаю! - после некоторого раздумья поделилась я соображениями: - Я бы
на твоем месте тоже не рвалась возвращать. Во-первых, он давал тебе деньги в свёртке, ты можешь запросто сказать, что свертка не раскрывала и никаких денег в глаза не видела, и вообще, о чём речь? Во-вторых, ...
  - Ничего не выйдет, они прекрасно видели, этот пакет на их глазах порвался и всё оттуда посыпалось.
  — Хорошо, посыпалось, говоришь... Тогда скажи, потеряла, мол, пока бегала
от них туда-сюда, посеяла, сама не помнишь, где.., да мало ли что можно придумать...
  — Так они и поверили, жди! Они теперь из меня всю душу вытрясут!
  — Тогда и правда, отдай им! Пусть подавятся. Зато в этом случае отвяжутся от нас раз и навсегда, ни ва какие деньги не хочу я больше видеть эти рожи.
  — Думаешь, я хочу? Постой!... Люда остановилась, переводя дух - Фу, замучилась уже, теперь твоя очередь — и с этими словами она вручила мне сумки со жратвой. Я безропотно отдала ей  коробки с тортом и пирожными и впряглась в неподъёмную кошелку. — И зачем нам столько, не знаешь? Кто все это есть будет? Действительно, накупили мы продуктов невпроворот, совершенно упустив из виду тот факт, что тащить сумки придётся далеко.   
   Должно быть, с непривычки. Дома я живу в двух шагах от магазина, Людка же, вообще, выйдя из подъезда и свернув за угол, попадает на рынок. А здесь... Мимо высотных домов, по  гололёду и бездорожью — дома построили, а дорог к ним ещё не подвели; затем через железнодорожные пути, дальше по тропинке через рощицу, по мосту через пруд, опять через рощу и между домами. Короче говоря, нормальным шагом в светлое время суток - минут двадцать. Мы же плелись с сумкой, кроме того боялись поскользнуться, а ещё были заняты разговором, и в конце концов, часа через полтора после своего ухода мы были на подходах к общаге.
  — Слушай! - после длинной паузы обратилась ко мне Людка - Ты как считаешь, Димка мог как—нибудь так увидеться с Вовой или с Леной, чтобы ты об этом не знала?
   Не поняла! С какой радости ему искать с ними встречи? Или ты Димку в чем-то подозреваешь? В таом случае, мой совет тебе - лечись! У тебя ярковыраженная мания преследования!  Меня ты тоже подозреваешь в сговоре?
  -  Тебя нет. Ты себя более-менее нормально ведешь. А вот Дима... Не знаю, какои-то он странный, мягко говоря...
  - Будешь тут странным! Я тебе на досуге подробно расскажу об этом, с позволения сказать, путешествии , и ты поймешь, что с ним. А пока отвяжись от Димки, и продолжай, что-то ты начинала говорить интересное про деньги...
 Начинала, а теперь забыла. Склероз...
  - Это не склероз, это психоз. Заразный, кстати. Я вот тоже что-то хотела умное изречь, и не помню, что. Хороши, короче! Ладно, на чем мы остановились? А, ну да! Ты деньги-то отдашь, или нет?!
  - Да говорю, не знаю! Все равно,  часть я уже потратила..
  - Сколько, если не секрет?
  - Знаешь, откровенно говоря, порядочно. Несколько тысяч, наверное. Впрочем, точно я не помню, надо пересчитать то, что осталось.
   У меня глаза на лоб полезли, посмотрела на подругу почти что с ужасом - Как ты ухитрилась? Такие деньги спустить за несколько дней... Ты что, в казино играла? Или на мелочи разменяла - духи от Шанель, платья от Кардена?
  - Какого там Кардена? Хотя да, шмотки покупала! У соседки мать в Польшу ездит, торгует, я у них взяла кое-что, пару джинсов, сапоги итальянские белые, с мехом...
  - Не пудри мне мозги? С каким мехом? То есть, при чем здесь мех, ведь при всём желании столько потратить нельзя! Опять ты что-то врешь! Люда обиженно замолкла, не желая дальше прослеживать судьбу чужих капиталов. Вошли в общежитие тихо-тихо, осторожно поднялись по лестнице, боясь напороться на  коменданта, который, как мы очень надеялись, ещё не ведал об ущербе в виде выбитого стекла. Встречал нас Дима - выспашивийся, отдохнувший и пребывающий в радостном возбуждении.
  - Угадайте, что я сделал! Никогда не догадаетесь? Я нашёл на кухне в пузырьке немного клея и отреставрировал карикатуру! Бесподобная вещь! Люда, если тебе не нужна, я е себе заберу и дома на стену повешу, пусть все любуются!
  - Повесь, одобрила идею я, но только потом на стоматологе разоритесь!
  - Причём  здесь зубной врач?! Дима обратился к Люде - Ты понимаешь, о чем это она? Я - нет!
  - Нет, я уже вообще ничего не понимаю! -. Мрачная, как грозовое небо, Люда, потащила покупки на кухню
  - Чем глупости говорить, помог бы! Она, тяжко отдуваясь, взгромоздила сумки на стол и принялась, выкладывать свертки, пакеты, коробки и бутылки.
  - А стоматолог при том — продолжала я о своем, что при виде этой мерзкой мазни у всех будут зубы болеть! А так как семья у вас большая, то потому и разоритесь. Разве что, в районной поликлинике лечиться станете... Хотя я бы вам не посоветовала. Пошла я туда раз, с утра зуб рвать, а очнулась вечером, в реанимации...
  - Прекрати! - вмешалась Люда - не смей такие вещи говорить, мне надо тоже зуб рвать, и так идти боюсь,еще и ты со своими россказнями...
 - Так я и хочу предупредить...
 - Не надо!!
  Вы видели что-нибудь подобное?! Вслед а нами в кухню ввалился Дима с портретом и настойчиво совал его нам по очереди, полюбоваться.
  - Почти незаметно, что его рвали!
   Люда увидала карикатуру и уронила  из ослабевших рук на пол копченую рыбу. Большая, исходящая ароматным жиром рыбина смачно шлепнулась на пол, Диме под ноги. Он в этот момент, желая поднести шедевр поближе к Людкиному носу, сделал еще шаг и наступил ногой на рыбий хвост.
  - Стой! - заорала я не своим голосом! Не двигайся! Нашёл по чему топтаться! Подняла рыбу, сполоснула её, чудом спасенную от вандализма, под краном и положила на стол. - Бросай свой ужастик, давай готовить, жрать хочется, сил нет!
   Люда, которую не только уличили во вранье, но и предъявили доказательства, делала вид, что всё это никоим образом к ней не относится и преспокойно накрывала на стол. Мы принялись помогать ей, быстро должным образом всё приготовили и сели за стол. Воцарилась спокойная, дружеская атмосфера. Никто ни к кому не приставал с глупыми вопросами, вчерашняя психопатия и подозрительность исчезли, как дым.
   Выпитое шампанское приятно кружило голову, подняло настроение и сделало все дурацкие проблемы последних дней мелкими и несущественными. Когда добрались до кофе с десертом, Димка сорвался с места и принёс из своих запасов несколько свечей. Идея была встречена с энтузиазмом, консервные банки превратились в подсвечники,  мы выключили электричество и обшарпанная кухня, озарившись тёплым, мягким, таинственным светом, приятно преобразилась. Благодать! Я с наслаждением уписывала кусок торта, Дима откинулся на спинку стула и закурил. Люда, держа в одной руке пирожное, а в другой чашку с кофе, вдруг застыла, глядя полными ужаса глазами куда-то мне  за спину, в окно.
  - Что там ещё?- всполошилась я, чуя недоброе и сожалея, как недолго длилось наше благоденствие.
  - Если мне не кажется - Люда отложила недоеденный кусок , поста вила чашку и подошла ближе к окну - если мне не кажется, там только что крались какие-то люди, во всяком случае, я видела тени...
  - Ну и что? - я тоже отставила кофе и взялась за сигарету. - Кого это там носит в потёмках?! Какой-нибудь прохожий, решил, может, не за столом будь сказано, облегчиться  в нашем палисаднике, так что теперь? Не разводи панику, успокойся! Сядь, ешь спокойно и не морочь голову!
   Это не прохожий - Дима. потушил сигарету в чистой, отмытой от чая с окурками пепельнице. Я тоже увидел и мне кажется... Вот, слышите?! И в самом деле, до слуха донеслись очень подозрительные шорохи и голоса. Один голос прозвучал особенно громко и посоветовал кому-то убрать осколки. Другой на него шикнул, мы тоже затаились со страхом и интересом - что же там, в конце концов, происходит? Видеть мы ничего не могли, окно кухни было крайним, угловым. Зато, изо всех сил навострили уши и очень скоро поняли, что кто-то тихо и осторожно лезет в окно моей комнаты.
  - Воры, наверное?! - обратилась в пространство Люда.
  - Да, жди! - я не обольщалась — Если воры, они бы грохотали, переворачивали все, искали, что украсть. А эти пришипились и сидят. Сказала бы я кто там, да думаю, сами уже догадались.
   Людкино лицо озарила светлая мысль — Ну, нахалы! Сейчас мы им покажем!.. Димка встал и преградил ей выход из кухни — Подожди! Надо обсудить, что мы сейчас будем делать. Спешить нам было некуда, ключ от комнаты с визитерами лежал у меня в кармане, времени для принятия решений было навалом. Явившиеся вели себя тихо, света не зажигали, ничего не предпринимали. Совещались мы шепотом и через некоторое время пришли к выводам: выйти на переговоры с противником, выяснить, чего он хочет, отдать  чужое имущество, после чего послать куда подальше и пусть катятся! В меньшинстве оказалась Люда, не согласная ни с одним из пунктов программы. Послушав её, нам следовало тихо собраться, покинуть общежитие и не отдавая денег, вернуться домой.
  - Ну, конечно! - возмутилась я громким шепотом! - Разогнались! Значит, брошу все свои вещи на произвол судьбы и, сломя голову ринусь домой! Совсем ты очумела! Думаешь, они тебя дома не достанут?! Или, так и будешь бегать от них из Москвы в Ростов, из Ростова — в Москву, туда-сюда?!
   И не подумаю! Просто повожу их еще немного за нос, а потом отдам деньги... может быть!
   Вмешался Дима — Как хочешь! Или сейчас мы все вместе разберемся с этой историей, и ты отдашь им все, что у тебя осталось, или мы поедем домой, а ты здесь оставайся и сама решай свои проблемы! Подобная перспектива Люде очень не понравилась и она, повыделывавшись для вида еще немного, сдалась.
  - Не хотите — не надо. Отдавать — так отдавать, только учтите — у меня не всё, то, что потратила — возмещать не буду, пусть сами разбираются... И спасибо скажут, что вообще отдала!
   Это ты обсудишь лично с Медузой, кто кому спасибо говорить будет. Ну, что, пошли?! Не стараясь соблюдать тишину, не скрываясь и не таясь, подошли к комнате, я достала ключ, открыла дверь и зажгла свет. Сидящие внутри вздрогнули так, что мигнуло электричество и три пары глаз, выражающих различные эмоции , обратились к нам.
   Медузе, видать, пришлось за последнее время многое пережить. Взгляд её вместо обычной высокомерной снисходительности выражал нечто, близкое к испугу. Вова, никогда не блиставший интеллектом, смотрел баран бараном, и , в основном, на Люду. Третий индивидуум, худощавый, похожий на студента-отличника, незнакомый парень в очках, взирал с умеренным любопытством и вежливо улыбался нам.
   Молчание затягивалось, никто не знал, что сказать.
Привет! - дружелюбно пиветствовала я компанию, обращаясь ко всем, но глядя на парня в очках, как на наименее отвратную часть пейзажа.
  - В гости решили зайти?! Очень мило с вашей стороны... На этом мой запас вежливости иссяк и, не зная, о чем вести светскую беседу далее, ляпнула напрямик — Чего надо?!
Вова, под испепеляющим взглядом Медузы поднялся и начал в своей обычной манере
Ну, это... Люда... ты, короче, извини, так вышло... мы , в общем это... не хотели так... Я, короче, это... как его... ну, я не знаю...
  - Мы просто пошутить хотели — приняла эстафету Лена — но так вышло, ты нас прости, шутка была неудачная, надо как-то разобраться, поговорить...
Поговорим, почему бы и нет — я присмотрела себе стул, уселась и приготовилась к жолгому и захватывающему выяснению отношений между Вовой, Людой и Медузой. Димка тоже посмеивался, в предвкушении интересных сцен. Однако, ничего подобного не произошло. Люда метнулась к своей сумке, вытащила оттуда косметичку, из неё достала порядочную пачку денег, бросила её на стол и отправилась прочь из комнаты. В дверях обернулась, и, как бы, между делом сказала:- Все, что осталось — заберите. Остальное я позаимствовала в качестве морального ущерба и компенсации за испорченный отдых. Видеть вас я больше никого не хочу!Пока! - и вышла в холл, аккуратно прикрыв за собой дверь.
   Медуза кинулась к деньгам, Вова рванулся вслед за Людой, напрочь игнорируя и Медузу и деньги. Дима отправился вон из комнаты вслед за ними, а я только поднялась со стула, как тут же села обратно, остановленная вопросом типа в очках, и не сколько самим вопросом, сколько тоном, с которым он был задан — недовольным, осуждающим и... как бы это сказать... вроде еще и укоризненным.
  - Ты что, - спросил он, глядя поверх очков в упор — тоже с ними в одной компании?!
Немного растерявшись, я подтвердила — Да, а что?! - потом поспешила слегка оправдаться — не со всеми, только с Людой и Димой, а эти двое вроде как с тобой пришли, вернее, ты с ними, то есть, их я видела и раньше, а тебя — впервые! Тут до меня дошло, что я стою как пионерка «по стойке смирно» и отчитываюсь перед незнакомым хмырем, принадлежащим, к тому же, к стану врага.
   - А сам ты кто такой?! - весьма недоброжелательно спросила я вместо ответа. И какое тебе дело, с ними  я, сама по себе или с кем-то еще?! Хмырь криво улыбнулся уголком рта и снисходительно глядя на меня сказал — Да она же чокнутая совершенно, твоя Люда, мне Вова про неё такое рассказывал!
  - Ах, ну если Вова рассказывал — тогда конечно! Я тоже тебе могу про Вову такое рассказать — не обрадуешься! Он, по-моему, не просто чокнутый, он вообще вне конкуренции, мягко говоря! Собеседник, однако, вовсе не обиделся, а наоборот, расцвел и заулыбался во всю пасть — Ну, это ты могла бы мне и не говорить. По крайней мере, мне он знаком лучше, можно считать, знаю его с детства, он мой брат, двоюродный... вот и приходится время от времени помогать ему во всяких идиотских историях, вроде этой!
Ну и что?!- удивилась я. Нашел, чем хвалиться! Мне-то до вас какое дело?! Я, конечно, понимаю, это такая честь иметь братца-кретина, и не всякому в жизни выпадает, только это ваши личные семейные дела, мог бы и промолчать, мне оно до лампочки!
Да! — продолжал пикироваться очкарик — зато у вас шайка супер-класс — Пинкертон, Джеймс Бонд и Шерлок Холмс в одном флаконе! Может, признаешься, наконец, кого вы хотели отравить пятью килограммами крысиного яда?! Он заржал, издевательски.
   Помешала нашей милой беседе Медуза. Она закончила пересчитывать деньги, сожгла их аккуратно и поместила во внутренний карман шубы, потом позвала — пошли, Макс, пора ехать, а то опоздаем на последнюю электричку и придется ночевать здесь, с этими...  - она нехорошо покосилась на меня, но от дачи характеристик воздержалась, думаю, её беспокоил мой недружелюбный вид.
  - Еще чего! — презрительно фыркнула я — ночевать можете хоть на вокзала, или думаете, я вам здесь предоставлю спальные места со всеми удобствами?! И добавила — К сожалению, трехспальной кроватью обеспечить вас не смогу!
   Медуза посмотрела на меня... так посмотрела, как это принято у них — медуз Горгон, но поскольку, к её сожалению я не застыла камнем на месте, она тяжко вздохнула, взяла очкастого Макса под руку и удалилась с видом изгнанной королевы (королевы среди Медуз, разумеется!).
Где-то с минуту времени мне было дано на переварку ситуации, а уже в следующую минуту в комнату ворвался Дима.
  - Пошли! Чего задумалась, они отваливают!
   Может, их еще проводить?! - возмутилась я в конце концов. - Или, такси вызвать?! Помахать платочком и всплакнуть?! Пусть катятся к чертовой бабушке!!!
   Можешь и поплакать, если хочется — согласно кивнул Димка — а лучше, пойдем посмеемся вместе — там Люда с Вовой отношения выясняют, он ей, кажется, в любви пытается объясниться, но у него плохо получается выразить свои чувства,  и Люда его посылает подальше! Разговорчики — обхохочешься!Пойдем! Такое шоу пропустишь — пожалеешь потом!
   Действительно, в закутке под лестницей, перед входной дверью в общагу происходила бурная сцена. Вова хватал Люду за руки и что-то несвязно бурчал, горячо и с энтузиазмом, Люда же вырывалась и твредила — пошел вон от меня, кретин, придурок, пошел вон,  сказала!
Мы с Димкой устроились в простенке между дверью в нашу секцию и лестничной площадкой, откуда хорошо слышали все, что происходило внизу, у входной двери, а также, время от времени по очереди высовывали любопытные морды и любовались на происходящее.
   Выглянула я и увидела, как Вова попытался заключить Люду в объятия, вследствие чего немедленно схлопотал пощечину. Выглянул Дима, спустя минуту и свистящим шепотом сообщил — целуются! Выглянули вместе — сладкая парочка в обнимку выходила на улицу.
Мы переглянулись, пожали плечами и отправились в свою секцию на кухню — прибрать следы пиршества, выкурить по сигаретке и поделиться впечатлениями. Начали мы с сигарет, сдвинув грязную посуду на край стола, и не успели выкурить и по половине, как благостная тишина ночной общаги нарушилась каким-то воплями, стуками, топотом по лестнице и в коридоре и гомерическим Людкиным хохотом.
   В холл ворвались по очереди очкарик Макс без очков, зато с подбитым глазом, очень потрепанная Медуза без шарфа и шубы, зато в снегу на свитере и джинсах, с мокрыми волосами и перекошенным лицом, Вова с вытянутой вбок мордой испуганного идиота. Последней ввалилась плачущая от смеха Люда, согнувшись и держась за живот проползла мимо всех в Димкину комнату, где плюхнулась на кровать  и стала ржать, плача и завывая.
Макс, ничего не видя без очков, по стеночке двинулся в кухню, по дороге требуя от присутствующих помощи в изготовлении холодного компресса. Медуза уселась в кресло и принялась реветь, вытирая сопли и слезы рукавами. Вова застыл посередине комнаты пень-пнем, самым очевидным образом недоумевая — что делать?! Все-таки, остатки здравого смысла дали о себе знать и он отправился помогать Максу лечить битую морду.
   Никаких вразумительных объяснений мы с Димой сразу и не ждали, но, понемногу приходя в себя, все начали высказываться.
Люда, веселясь и ликуя — Так вам и надо! Стадо баранов!
Медуза — всхлипывая и хлюпая носом — Ведь говорила я, говорила, что все это плохо кончится! Я так и знала, так и знала! - трагично восклицала она, не поясняя, что именно она знала и кому говорила.
Вова — Ну это.. скажу я вам... я как-то и не понял, тчо это было... так все быстро.. если б не так, если б как-нибудь.. я бы им...
Макс — И что я теперь делать буду, без очков?! Я не вижу ведь без них нифига, и какой дьявол понес меня с вами, так и знал — свяжешься с дураками, сам в дураках останешься!
Так как говорили все хором и на повышенных тонах, то разобрать мы с Димкой все равно ничего не смогли, а потому стали сами орать, пытаясь перекричать всех и вопрошая — что случилось?!!!
   Еще несколько минут все вопили хором, никого не слушая, потом вдруг наступила тишина, из димкиной комнаты вышла Люда, и, отирая лицо от слез, улыбаясь до ушей, довольным тоном спросила у компании — Ну что, получили?! Мало вам! Будете знать, в другой раз, как со мной связываться и дурацкие шутки шутить! Не выйдет! И кивнула нам -
Пошли! Что здесь делать — они свое выпросили и получили!
Примерно через час, собрав вещи и наведя относительный порядок в комнатах, наша веселая троица покинула общагу. По дороге в Москву, сидя в вагоне электрички, мы наконец-то услышали, что произошло, когда Медуза с Максом отбыли на станцию. По совершенно невероятному стечению обстоятельств они подверглись бандитскому нападению хулиганов. Медуза лишилась шубы и денег, Макс распрощался с очками и приобрел фингал под глазом при попытке вмешаться. Вова же с Людой подзадержались, выясняя отношения, поэтому самой картины грабежа и мордобоя не застали и довольствовались лишь сбивчивыми чертыханиями Макса и горестными воплями ограбленной Медузы.
   Рассказывая обо всем этом, Люда очень веселилась!
               

Подводя итоги.

   В поезде по дороге домой нам с Димкой все же удалось вытрясти из Люды правду о том, где и как провела она время в промежутке между отбытием с дачи и появлением в Ростове. Опуская излишние, по Людкиному мнению, подробности, она, даваясь со смеху на каждом слове, призналась, что с дачи уехала на попутной машине, но по дороге с ней случилось сильнейшее расстройство желудка. Мучилась она и страдала, не выдержала, попросила водителя остановиться вблизи какого-то санатория и галопом понеслась подальше от дороги, в лесок, где каждые пять минут присаживалась отдохнуть под какой-нибудь елкой. Слушая её рассказ, мы с Димкой веселились умеренно, во всяком случае, пока Люда не дошла до самой сути случившегося.
   Когда же мы уразумели суть, то дружно покатились с полок, воя от смеха. Суть состояла в том, что при столь трагическом стечении обстоятельству Люды не оказалось при себе бумаги... Кроме, разумеется, Медузиной пачки купюр... часть которой и пришлось Люде использовать категорически не по назначению. Вот это-то момент Люда и тщилась скрыть ото всех, но под нашим с Димкой дружным напором все-таки, раскололась и призналась. Смех наш общий, наверняка, разбудил весь поезд, а сосед по купе сбежал через час после посадки.
   Судьба димкиной кастрюли неизвестна и по сию пору, доподлинно знаю лишь одно — Дима получил за неё столь грандиозную нахлобучку от бабушки, что до сих пор вспоминает кастрюлю с отвращением.
   Люда не была бы Людой, если бы не заныкала себе некоторую сумму, поэтому некоторое время жила припеваючи, а первым делом сходила в парикмахерскую и придала окрашенной предыдущим горе-мастером в белый цвет брови статус-кво.
   Я, приехав домой, сразу же заболела, навещал меня Дима и в разгар очередного чаепития ко мне явилась с визитом Макс. Очки он приобрел, фингал припудрил и чувствовал себя весьма уверенно, пока Димка не предложил ему чаю. От чая Макс отказался столь категорично, что сделалось ясно — предупредил его Вова, в самом начале этой эпопеи нарвавшись на димкин «чаек» с солью. Посидел он минут десять, беседа не клеилась, и Макс отвалил, в прямом смысле слова «несолоно хлебавши».
   Про Медузу я больше ничего не слышала, правда, изредка её вижу, но при этом она всегда отворачивается и старательно делает вид, будто мы с ней вовсе незнакомы, ну и славно!
   Записать все это решила с единственной целью — когда мы собираемся втроем и после третьего-четвертого литра чаю пытаемся вспомнить эту дурацкую эпопею, начинается такая дикая путаница и неразбериха, что только при помощи письменного изложения  можно правдиво восстановить события!