Куртка

Саньку Малюка, ученика шестого класса “а” звали во дворе “белой вороной”. Жил он в пятиэтажной хрущовке, из которых был выстроен небольшой жилмассив под названием Авиагородок. Массив примыкал к старенькому аэропорту местных линий, откуда в свое время в северные районы области летали Ан-2 и пришедшие позже им на помощь чешские Л-410.
Саньку во дворе уважали, не только за способность постоять за себя и младших, но и за характер, за то, что не боялся при всех свое мнение отстаивать, даже если оно не совпадало с мнением большинства. С пацанами он держался по-свойский, Кот, предводитель местной шпаны, обитавший в соседнем подъезде, здоровался с ним.
Санька особо с Котом и его свитой не общался, их образ жизни не признавал. Бывали у Сашки с ним и споры, пацаны их называли “философскими”. Любому другому Кот бы за такие споры навалял по шее, а Саньку порой звал в беседку:
- Пойдем, Санёк за жизнь поговорим.
Виталик Леонтьев, Санькин одноклассник и друг как-то раз спросил:
- А слабо было бы тебе один на один против Кота выйти.
Санька ответил сразу, не раздумывая:
- Не слабо. Но Кот свой, а со своими надо считаться. Если, конечно, придётся, тогда выйду, ну, если он совсем оборзеет.
- Ты же шпану не терпишь, как же он свой?
- Мы с ним в одном дворе росли, а во дворе – все свои.
- Молодец, а я наверно не смог бы.
- Сможешь, если такая ситуация возникнет, то сможешь, я знаю! Я за тобой наблюдаю. Ты с виду такой несмелый, а если придется, сможешь.
Весь вечер Виталик думал над Санькиными словами. Вспоминал свою прошлую жизнь. Так и не вспомнил ни одного случая, когда бы ему надо было проявить смелость. Как-то дошколенком в деревне прыгнул с крыши сарая на стог сена. Да, боялся сперва, а потом зажмурился и прыгнул. Нет, это не то… Или вот, пчел не испугался, с дедом пошел его ульи смотреть.
Долго еще после Санькиных слов Виталик копался в себе, но потом, как-то слова позабылись, пришло лето, появились другие заботы. Закончилась школьная практика, свободного времени вагон, делай что хочешь! Но, как назло делать ничего не хотелось, Санька уехал в деревню, Лешка Савиных, по кличке Сова укатил с родителями в Крым, в Феодосию. Решил Виталик сходить в гости к Ваське-математику, он говорил, что у него мама должна из загранкомандировки вернуться. Вася обещал угостить импортной жевательной резинкой.
Математик предстал перед Виталькой в новом кожаном пиджаке.
- Мамка из Финляндии привезла, фирмовый.
- Ого, такого наверно ни у кого в городке нет? – Виталька по-хорошему завидовал другу. – Молодец твоя мамка!
Сам он часто дома тайком примерял старую дедовскую лётную кожанку. Но она была великовата по размеру и тяжела. Но не просто так хотел ее Виталька носить, а мечтал стать пилотом полярной авиации, каким был Саня Григорьев из “Двух капитанов”. Да и сам Виталька повидал немало отважных людей, летающих далеко за Полярным кругом. Романтиками северных широт называли их репортеры, поэты складывали о них стихи. Виталька тоже хотел стать одним из них, летать то на остров Белый, то на Харасавэй.
Кожанные куртки сложенные в угол,
Тряпкой занавешено низкое окно.
Бродит за ангарами северная вьюга,
В маленькой гостинице пусто и темно…

Будучи маленьким ребенком, он повидал жизнь в факториях и маленьких аэропортах на берегах Обской губы. Родители сейчас были там. И ему очень хотелось к ним вернуться, поехать в тундру за морошкой или всем подъездом разглядывать в прозрачном от сорокаградусного мороза небе разглядывать причудливые узоры северного сияния.
Вася был доволен произведенным впечатлением.
- Пошли в кино. Сегодня “На тропе войны” – американский фильм про современных индейцев.
- А разве современные индейцы воюют? По-моему они тихо сидят в резервациях.
- А там вроде какая-то буча заварилась в резервации и они восстали. Посмотрим, тогда узнаем.
К ребятам присоединился Кузя, и они пошли по улице Володарского и далее через парк имени Дзержинского к кинотеатру. Народу у кинотеатра было много, нечасто показывали здесь американские фильмы. А тут еще не просто американский фильм, да и еще и про индейцев, да не просто про индейцев, а современных. Всем хотелось увидеть настоящих индейцев, а не в исполнении Гойко Митича.
До сеанса еще оставалось минут пятнадцать. Решили купить мороженого, вышли на улицу. Подошли трое пацанов. Они были немного постарше ребят. Один из них бесцеремонно пощупал Васин пиджак.
- Смотри, Батон, какая мягкая кожа. Буржуйский видать. В таком бы перед Ленкой погарцевать.
- Угу, - буркнул тот, кого назвали Батоном. Был он полноват, видно от того и звался так, а может просто потому, что любил есть батон, с изюмом, например.
- Слышь, пацан, дай пиджачок на вечер погонять, я к девчонке знакомой сгоняю, а потом верну, - тот, который хотел перед Ленкой погарцевать, не дожидаясь ответа начал стяивать с Математика пиджак.
- Стой, ты чего творишь? Не дам я тебе пиджак? – Вася не был трусом, но от такой наглости малость растерялся.
“Если исходить из количества, то силы равны, а вот если из качества…” – подумал Виталька. “Неплохо бы сюда Саньку или Лома вместо Кузи. А почему вместо Кузи? Сам то он тоже боец еще тот. Эх, главное ребятам не показать, что испугался”.
Тот, которому сильно приглянулся Васин пиджак, явно не был расположен к продолжению беседы и ударил Математика кулаком в челюсть, правда, не сильно, видно это был предупредительный устрашающий удар. Вася потер челюсть, отсупил на шаг. Витальку затрясло. В нем сейчас яростно шла борьба между двумя страхами: страхом перед этой шпаной и страхом показать боязнь своим товарищам. Поэтому, превозмогая себя он подошел ближе к нападавшему, прикрывая собой Васю и объект внимания хулиганов – кожаный пиджак:
- Да хорош, пацаны, его мать из дому выгонит, если он без пиджака придет.
- А ты чего встреваешь? – с этими словами поклонник неведомой Ленки врезал Витальке в левый глаз. Впервые Виталий увидел, как сыплются искры из глаз. Он зажмурился и закрыл лицо руками. 
- Да ладно, Эдька, чего на молодых взъелся, пойдем лучше в парк, - третий парень из компании нападавших, наконец, подал голос.
Еще минуту назад столь агрессивный Эдька, вдруг как-то сник, потерял интерес к ребятам и куртке, и, ничего не говоря, развернулся и пошел в направлении парка. Ребята не стали догонять уходящих хулиганов и выяснять, что стало причиной их резкого изменения настроения. Виталька вспомнил, что надо бы приложить к глазу холодный пятак, но монеты ни у кого не оказалось. В кино все равно пошли, но смотрели без интереса. Кузя, правда, по ходу фильма отпустил пару нелициприятных комментариев в адрес “бледнолицых янки”. В общем, фильм получился жалостный. Индейцы, вступившие в неравный бой с полицией, погибли.
- … Огреб? Где? – спросил через пару дней, вернувшийся из деревни Санька, увидев фингал у Виталика.
- Огреб, - вздохнул Виталька. – С Кузей и Васей в кино ходили.
- Эх, ты. Говорил я тебе, тренироваться надо. Крузенштерн твой, между прочим, с двухпудовыми гирями каждый день на “Надежде” занимался. И матросы его за это еще больше уважали. Одними книжками не проживешь, надо всесторонне развиваться. Ладно, рассказывай, кто такие.
- Да вроде “береговые” пацаны. Зёма поди их знать должен.
- Поди должен. Пойдем до Зёмы сходим, Лома с собой возьмем. Надо было сразу сказать.
- Ух, ты! А за меня еще никто никогда так не заступался. – Виталька повеселел.
- Ты ж своего не бросил, а мы, чем хуже. Сходим, поговорим, если так не поймут, накостыляем.
- Поймут, против Зёмы и его братьев не попрут.
“Береговыми” в Старом Дзержинске звали тех, кто жил в частном секторе на берегу большой реки, отделяющей Дзержинск от остального города. Жил там и одноклассник, Саньки и Виталия второгодник Семен Буров по прозвищу Зёма. Он плохо учился, часто пропускал занятия, курил. В классе он был самый высокий и самый сильный. Хулиганил он много, но ребят из класса без особой нужды не задевал, Саньку уважал, да и с Виталькой был в хороших отношениях. Тот всегда давал списывать алгебру. У Зёмы были два старших брата, один недавно вернулся из армии, а второй, закончив восьмой класс, ушел из школы, работал грузчиком в магазине.
Своих Зёма знал хорошо. По описанию определил тех ребят, что хотели снять “фирмовую” куртку с Математика. Сходили к одному, дома его не оказалось, зато потом у второго нашли всех троих. Ситуация для Зёмы была непростая. В принципе он и сам частенько ходил к кинотеатру и в парк, сшибал мелочь на сигареты, иногда просто задирал чужих ребят. Но здесь и в роли нападавших, и пострадавшими были его товарищи. Да и попытка снять куртку уже тянула на уголовное дело. Понятно, что ни Вася, ни Виталька не пошли бы в милицию, бабушке Виталий только сказал, что они играли, и Петька-немец случайно попал ему локтем. На всякий случай он предупредил Петьку, вдруг бабушка решит проверить и позвонит ему. Поэтому Зёма сказал ребятам, что сам поговорит со своими.
- Эдька, дело есть! – Зёма заглянул во двор дома, где жил Эдик Кропф. В детской комнате милиции он был хорошо известен, стоял там на учете. Он был старше Зёмы на год, но ниже его ростом.
- Зёма, здорова! Заходи, чё как неродной.
Ребята играли в “подкидного” на крыльце почерневшего от старости деревянного дома. Семен зашел и пригласил войти ребят. “Береговые” увидев Витальку, поняли, что будет разговор и бросили игру.
Начал Зёма с того, что “некрасиво хороших пацанов обижать”, а потом перешел к куртке.
- Ты, чё, Эдька, не соображаешь, что за такие дела можно загреметь? Забыл, как Толяна моего за велик чуть не закрыли?
Семену Эдик назвал другую причину, не упоминая о Ленке:
- Да с меня Хохол деньги трясет. А чего они жаловаться побежали бы что ли? – он кивнул на Витальку.
- Не побежали же… Я Толяна попрошу, он с Хохлом поговорит за тебя. Нефиг у Хохла деньги занимать!
Вопрос был закрыт, так что Саньке и Лому даже не пришлось вмешиваться.
- Здорово Зёма всё разрулил, - настроение у Витальки поднялось. Его сейчас не интересовало, врал ли Эдик про Хохла или правду сказал. Ему было все равно, главное, что все так хорошо закончилось.
Однако, Санька, несмотря на благоприятный исход, радости друга не разделял
- Это нам повезло, что Зёма нас знает. А случится это в другой раз, в другом месте, где нет такого вот “зёмы”, что тогда? Мы конечно с Ломом всегда за своих встанем, и Курганский тоже. Но пойми, что шпана становится сильнее с каждой победой. Чем больше мы им будем давать волю, тем наглее она станет, тем больше ребят она втянет! Тебя, Виталька родители габаритами не обидели, но лень твоя и робость мешают тебе развиваться.
Вспомнил Виталик, как не любил Санька уличную шпану, обижающую и отбирающую деньги у более слабых. Кота Санька терпел, иногда пытался завести с ним серьезный разговор, но тот все отшучивался, говорил о романтике.
- Все, Виталька! – поддержал Саньку Лом. – Будем тобой заниматься. Волю тренировать и силу. Давай со мной в секцию бокса.
Боксом заниматься Виталька не хотел. Он вообще был против агрессии, да и ударить человека просто так не мог. Пацаны за это над ним иногда посмеивались, все кроме Саньки. Он то и растолковал Витальке, что тот сможет ударить, но только в крайнем случае, как загнанный в западню зверь.
Боксом Виталий так и не занялся, предпочел записаться в секцию самбо.  Туда уже ходили Санька и Петька-немец. Кроме того, ребята решили отрабатывать приемы уличного боя во дворе. Санька сказал Виталику:
- Борьба или бокс, конечно дело хорошее, но на улице часто бывает все по-другому. Шпана принципов честной борьбы не придерживается, а значит, надо быть готовым ко всему.
Активное участие в обучении Витальки хитростям уличной драки приняли почти все ребята. Но больше других прониклись идеей Петька-немец и Лом. Первый Витальку не жалел, и он часто приходил домой с синяками и ссадинами. Бабушка охала:
- Ты чего все время дерешься-то? Вот напишу маме, что ты тут безобразничаешь!
- Да, бабушка, не безобразничаю я. Это мы с ребятами приемы отрабатываем, чтобы нас хулиганы не смогли победить.
Однажды Кот, увидев, как Вася-математик отбивается от “напавшего” на него Петьку, подошел к ребятам.
- Чё-то не пойму я вас, пацаны. Вы в дружинники, что ли собрались? Или к армейке готовитесь?
- Да нет, ну полезут там какие-нибудь левые в городе… - начал Петька.
- А если у них вот это будет, чего тогда делать станешь? – Кот вытащил из кармана финку-бабочку.
Петька, глядя на нож, молча отступил. Вперед вышел Санька:
- И на это управу найдем! – он смотрел пристально в глаза Коту.
- Ну, тогда лады, я спокоен. Если что, я Санчо к тебе за помощью приду, - сказал Кот уходя.
Не подрался Кот с Санькой и задирать не стал, так пару раз пошутил во дворе и все.
- А может, он испугался? – спросил у Сани Виталик.
- Кто, Кот? Скажешь тоже, - Санька усмехнулся.
- А чего, я где-то слышал, что те, кто рвется в лидеры, таким образом, борются со своими страхами и очень боятся это самое лидерство потерять. Кот же управляет шпаной, значит он у них лидер. А тут ты появился, на пацанов влияние имеешь, Лом вот от них к тебе перешел, и Петька к ним не идет, сколько они не звали. Ты постоянно какие-то дела затеваешь, то футбол, то тимуровство. Вот Кот и опасается. Он тебе в глаза глянул, волю твою стальную увидел и испугался, что ты его авторитета лишишь.
Санька в ответ лишь усмехнулся, но в глубине души был согласен с другом. Он тоже заметил, как дрогнул Кот, взглянув Саньке в глаза. Нет, шпана сильна только когда слабость других чувствует, а перед другой силой она робеет.
Спустя несколько дней собрались ребята в парк, на каруселях покататься, да и вообще, погулять. Пошел и Математик. Увидев друга без пиджака в старом свитере, Виталька спросил:
- Математик, а где пиджак?
- Да ну его, - махнул рукой Вася.
- Да ты что? – возмутился Виталик. – Я что зря за него пострадал?! Давай иди одевай.
- Виталька верно говорит, - подхватил Санька. – Дуй, Математик за пиджаком!
Смущенный Математик отправился домой за фирменным финским пиджаком.