Родина

Я стоял в душной жаркой очереди не один час и возликовал, когда из-за двери кабинета послышалось это долгожданное слово, касающееся теперь уже только меня:
– Следующий!
Кабинет был просторный и прохладный. Принимала сама. Сесть не предложила, но выглядит хорошо. Вспомнил, что надо поздороваться:
– Здравствуй, Родина.
– Привет. Значит, так: говори быстро, проси мало, остальных не задерживай.
– Родина, мне надо съездить к родственникам.
– Что ж, дело хорошее, не возражаю.
– Они живут в Калининградской области.
Она посмотрела на меня, как на недоумка:
– Уважаемый, ты меня по пустякам не тревожь. Хочешь – бери билет на самолёт, хочешь – на поезд. И в путь.
– Так ведь паспорт нужен заграничный!
На моих глазах свершилось чудо: из миловидной женщины она превратилась в чинушу средней стервозности:
– Ну почему мне не повезло с населением? Предлагали место на Земле Обетованной – отказалась. Хоть там и многовато евреев на душу населения, зато народ умный, – и уже на повышенных тонах в мой адрес:
– Если нужен заграничный паспорт – оформляй! Собирай справки, пиши заявление, плати пошлину и вперёд!
– Собрал, написал, заплатил – не выдают. Говорят: приходи через пять лет.
– Значит, служил где-то?
– Да, служил, но сейчас уже в запасе.
Ежедневное общение с такими как я оставляло неизгладимый след в её душе, хотя и компенсировалось молоком, а по субботам – даже сухим вином. Она тяжело вздохнула:
– Слушай, ты начинаешь меня утомлять. Каждое государство имеет право оберегать свои секреты. И поэтому тебе, как носителю этих секретов, временно ограничивают свободу, для того чтобы ты не выдал «военную тайну» нашим врагам.
– Во-первых, я патриот. А во-вторых, я же хочу из России в Россию съездить.
– Про патриотов даже не заикайся, не верю. Чтобы попасть в Калининград, нужно проехать через Белоруссию и Литву. А Литва, между прочим, член НАТО.
– Родина, ты меня не помнишь?
Только на секунду я удостоился её пристального взгляда, но мгновение это прошло мимо памяти моей Родины. Мне нужно было погибнуть на какой-нибудь войне, чтобы Родина обо мне вспомнила. И это в лучшем случае – пишут же на памятниках: «Никто не забыт и ничто не забыто».
– Вас много, всех не запомнишь, – однако она насторожилась.
– Родина, ты меня дважды отправляла в заграничные командировки, из них один раз на войну. При этом служебные паспорта, помнишь, синие такие, оформлялись за неделю. Никаких пошлин, никаких хлопот. С открытыми визами. Мне нужно было только расписаться в получении документов. А какие замечательные характеристики писались! Я и не знал, что я такой хороший. Но ты ответь мне по совести: почему тогда ты мне доверяла, а сейчас нет?
Видимо, под столешницей была волшебная кнопка. Через пару секунд после её нажатия за моей спиной возникли два крепких молодца в хороших костюмчиках. Прямо как в сказке: «двое из ларца – одинаковы с лица». Подобно дрессированным псам, они меня не трогали, но с надеждой ожидали команду «Фас!». Чтобы их не провоцировать, я старался не делать резких движений. Родина встала и, возвышаясь над столом, похожим почему-то на взлётную полосу, тихо и зловеще произнесла:
– Ты, наверное, забыл, в чьём кабинете находишься? Здесь никто, кроме меня, не имеет права требовать ответы. Здесь можно только просить, просить очень вежливо. При изложении своей просьбы желательно в теле своём найти шарнир и согнуться. Вот тогда просьба может быть удовлетворена. Может – быть. А может и не быть. Однако я отвечу на твой наглый вопрос: я тебе никогда не доверяла. Я вообще никому не доверяю. Но в то время мне надо было отправить тебя и подобных тебе для решения государственных задач. Мне нужны были твои знания, навыки, здоровье. Видишь, тебе повезло – живым вернулся. Даже пенсию получаешь. Ну а родственники пускай подождут. Приходи через пять лет, посмотрим. Ребята, покажите ему, где выход.
Почувствовав на себе заботу Родины в виде двух пар крепких рук, я всё же на прощание успел сказать:
– Родина, нас у тебя много, но ты-то у нас одна. Если что – обращайся.
– Следующий!