Новый год - праздник, который всегда со мной

Год назад сын приехал ко мне в Петах-Тикву отмечать Новый год. Узнав, что у меня даже нет елки, он остановился посреди улицы и стал кричать:
- Да ты что, совсем уже?! Ты определись, наконец, кто ты!
Да определилась я, сын мой, давно определилась.  И все-таки, что такое Новый год для нас, приехавших из бывшего Союза?
Я очень хорошо помню наш первый Новый год в Израиле. Я посещала тогда ульпан* для работающих олимов*. Занятия проходили три раза в неделю по три часа, и публика у нас в группе была самая разновозрастная. Мой сын Василий, который уже работал, тоже посещал этот ульпан. Так получилось, что Новый год совпал с занятием в ульпане. Мы решили устроить празднование прямо на уроке, справедливо надеясь, что наша мора* Ямима распустит нас по домам. На Василия возлагалась роль Деда Мороза и поручалось явиться с мешком, в котором находились шампанское, мандарины и конфеты. Костюм Деда Мороза пришлось частично шить самостоятельно, тогда, в 2000-м году, все это было не так распространено, как сейчас.
Итак, 31 декабря, вечер, идет урок, а Дед Мороз задерживается. За моей спиной сидел Володя из Якутии, остроумный человек, который часто смешил нас на уроках. Он переживал больше всех и периодически с тоской спрашивал:
- Нина, где Вася?
Наконец, в дверь раздался стук ногой, и на пороге появился долгожданный Дед Мороз Василий (как потом выяснилось, он зашел в укромное местечко, чтобы переодеться, а когда вышел, дети бежали за ним и кричали: Сильвестр! Сильвестр! Кто такой Сильвестр, мы тогда даже не догадывались, но смутно подозревали, что так в Израиле зовут Санта Клауса). Василий вывалил на стол содержимое мешка к нашей великой радости и полному изумлению моры. Впрочем, она к нам охотно присоединилась, и очень быстро шампанское было выпито, а мандарины и конфеты съедены. После чего, Ямима, как ни в чем не бывало, продолжила урок. Ну, что вы хотите – сабра!*
Прошло несколько лет. Я все активнее входила в израильскую действительность, стала отмечать еврейские праздники. И прелесть Нового года постепенно тускнела и отходила на задний план. Но я часто думала о том, в чем же притягательная сила этого праздника для нас, приехавших «оттуда». Почему мои соотечественники так страстно ждут Новый год, азартно готовят салат «Оливье» и селедку под шубой? Зачем покупают искусственные елки и прочие новогодние атрибуты, которые теперь продаются здесь в изобилии?
А разгадка простая. Ведь это был единственный светский праздник (да, да, не спорьте! Это уже потом российские правители вспомнили про Рождество, Крещение, Пасху и пр. – свечки в церкви стали ставить. А раньше всего этого не было), и это был единственный не официозный, человечный праздник: теплый такой, домашний, с ожиданием чуда. А что мы, собственно, ждали? Ждали, что жизнь как-то изменится, просветлеет, станет такой же человечной и доброй, как этот праздник? Да, наверное.
И теперь, хотя я отмечаю израильские праздники, я не забываю и про Новый год, потому что для меня это память о моих родных, близких, друзьях, которых я помню и люблю. И поднимая традиционный бокал шампанского, я как будто бы сижу вместе с ними за новогодним столом. Такая вот тоненькая ниточка протягивается между нами в эту минуту, и я желаю им счастья и радости. С Новым годом, дорогие!

*Ульпан - курсы по изучению иврита
*Олимы - новые репатрианты
*мора - учительница
*сабра - человек, родившийся в Израиле.