Все-таки дипломат

ВСЕ-ТАКИ ДИПЛОМАТ…

На самом-то деле все объяснялось просто: его работой, его, так сказать, служебным положением. Если бы не это, он был бы обыкновенным плюгавым мужичонкой с маленьким личиком,  бесцветной улыбкой, в очках, закрывающих пол-лица. И если бы не очки в шикарной, нездешней оправе, его и запомнить-то было бы невозможно. Кстати сказать, именно эти очки и наводили на мысль, что этот тип тут не просто так, что он не рядовой гражданин, и надо на всякий случай быть с ним поосторожнее. А кто узнавал, что он атташе по культуре, да еще в Швейцарии, - тот сразу же находил в нем и интеллект, и одухотворенность, а женщины - так даже ту изюминку, которая делает мужчину неотразимым. Но на самом деле, повторяем, был он просто невзрачным незапоминающимся субъектом в отлично сшитом швейцарском, а может быть, каком-нибудь другом капиталистическом костюме.
Дина же, когда шла к Кате в гости, - ничего об этом человеке не знала, вообще ничего. Катя сказала только:
- Ой, как здорово, что ты придешь! У нас как раз будет муж моей подруги, она сейчас за границей… - и, не услышав Дининой реакции, заторопилась: - Митко у нас каждый день обедает, уже кончились темы для разговоров. А тут ты - новое лицо, и к тому же иностранка.
- Для болгар русские не иностранцы, - усмехнулась Дина, но возражать не стала. Какая разница - муж подруги, друг подруги, ей-то что!

- Митко, - представился мужчина, моментально поднявшись с кресла и ожидая, когда Дина сама протянет руку.
Дина улыбнулась ему дежурной улыбкой и протянула руку:
- Дина.
Однако Митко руку ей не пожал, а поцеловал, что в Болгарии не так уж было и принято, и внимательно посмотрел ей в глаза.
- Я о вас много слышал, - сказал он.
- От Кати? - вежливо поинтересовалась Дина.
- От Кати тоже, - улыбнулся Митко. - Но, кроме того, я частенько встречаю ваши переводы в журналах.
- Ну, болгарину читать болгарские стихи в русских переводах… - укоризненно покачала головой Дина. - Согласитесь, это не совсем нормально.
- Митко так долго жил в Москве, что его уже вполне можно считать русским, - вмешалась Катя. - Он работал там в посольстве.
Дина вопросительно посмотрела на Митко.
- Был советником по культуре, - подтвердил Митко. - Раз в месяц читал «Иностранку».
- Он читал твои переводы по долгу службы, так что это ни к чему тебя не обязывает, - засмеялась Катя. - Ему за это деньги платили.
- И сейчас читаю, - с ударением на слове «сейчас» возразил Митко.
- Ну да? - не поверила хозяйка. - Болгарское посольство в Швейцарии выписывает «Иностранку»?
- Выписывает, - с некоторой важностью ответил Митко и не удержался: - По моему настоянию!
- Ого! - воскликнула Катя. - Это уже кое-что. Дина, будь с ним осторожнее.
Засмеялись.
- Но почему в Швейцарии? - не поняла Дина.
- А я разве тебе не говорила?  - удивилась Катя. - Митко там атташе по культуре.
Дина более внимательно посмотрела на Митко.
Да, все признаки Швейцарии налицо. Костюм - пальчики оближешь. Потусторонний галстук. Но главное, конечно, очки - Дина никогда не видела такой оправы. А вообще-то, не так уж он и невзрачен, как ей показалось сначала. Все-таки дипломат. Хотя… все же нет… чего-то в нем не хватает… Она с сожалением покачала головой.
- Что? - громко спросила Катя.
- Ничего, - улыбнулась Дина.

Подруги долго договаривались, где они встретятся завтра, чтобы пойти в дом журналиста вместе поужинать. Митко сразу же заявил, что завтрашний вечер у него занят, и терпеливо рассматривал картину, висящую на стене в прихожей. Решили, что Катя заедет за Диной в гостиницу - после встречи в издательстве и очередного похода по книжным магазинам часам к семи Дина наверняка уже вернется. Но перед тем как выехать, Катя конечно позвонит.
Наконец, простились. Дина и Митко вышли на улицу.
- Я вас отвезу? - предложил он. - Уже поздно, а я на машине.
- С удовольствием, - сказала Дина. - Такси в это время не найти.
Недалеко от подъезда, под фонарем, стояла сверкающая всеми никелированными частями новенькая, будто только что с конвейера, «Хонда». Митко нежно похлопал ее по капоту.
- Вот моя лошадка! Стоит, милая, дожидается!
«Какие нежности! - подумала Дина и села в машину. - Интересно, с женщинами тоже так?»
Какое-то время ехали молча. Темнота и тишина в машине сгущалась и становилась почти осязаемой.
- А что если нам выпить где-нибудь кофейку? - решился Митко.
- Поздно, - устало сказала Дина. - Рестораны уже закрыты или закрываются.
- Ну почему же! - с лихостью воскликнул Митко. - В «Шератоне» сейчас все только начинается!
Дина с любопытством посмотрела на спутника, а он на нее: оба знали, что ресторан в «Шератоне» работает только за валюту, и в предложении болгарско-швейцарского  атташе таилась масса дополнительных смыслов и намеков.
- Поздно, - повторила Дина и деланно зевнула, прикрыв рот ладонью.
- Это с какой стороны посмотреть, - проявил настойчивость Митко. - С точки зрения работников ресторана, сейчас совсем рано, а поздно будет как раз утром.
- Но я работаю в  другой конторе, и для меня поздно, - возразила Дина, однако Митко, уловив в ее голосе нерешительность, резко развернул машину. Через несколько минут они уже припарковывались у входа в «Шератон». Дина нехотя вышла из машины и подождала, пока Митко закроет двери и простится со своей «лошадкой».
«Ничего, - успокоила она себя, - завтра посплю подольше. Заодно поглядим, как выглядит знаменитый «Шератон» изнутри».
- Начнем с бара? - галантно предложил Митко.
- Что значит, «начнем»? - удивилась Дина.
- Это значит, что сначала мы выпьем в баре, а потом…
- Что значит, «потом»?!..
- Потом… посмотрим, - примирительно сказал Митко, почувствовав, что перебарщивает.
Дина с интересом наблюдала за ним, поражаясь, как человек за такой короткий срок может преобразиться. Только что, у Кати, напротив нее сидел ничем не примечательный, кроме разве очков, не очень уверенный в себе тип небольшого роста и щуплой комплекции, и вот, пожалуйста, решительный широкоплечий супермен резко разворачивает среди пустынной улицы машину и везет едва знакомую женщину в ночной ресторан, причем голос его и осанка заставляют персонал «этой конторы» разговаривать угодливо и подобострастно. Объяснить такое преображение своего спутника Дина могла лишь тем, что тот попал в привычную для себя обстановку, хотя… Хотя атташе в посольстве звезда отнюдь не первой величины, и вряд ли он может позволить себе часто бывать в таких дорогих заведениях. И, кроме того, известно, как все эти дипломаты жмутся и даже недоедают, чтобы купить себе вот такую сверкающую «Хонду» или, скажем,  невиданный в родном отечестве сервиз. Нет, дело было конечно в другом  он пытался обольстить женщину, а как он мог он это сделать, если не с помощью «Хонды», «Шератона» и угодливости обслуги? Что же, пусть старается.
- Что вы будете пить? - Митко показал глазами на длинный ряд бутылок на полке.
- Тут есть «Метакса»? - спросила Дина, надеясь удивить спутника своими познаниями и изысканностью вкуса.
- Ну что вы! - Митко, действительно, удивился, но не утонченности, а непритязательности  вкуса своей дамы. - Какая «Метакса»?! Если уж коньяк, то «Наполеон» или «Камю» - вы что предпочитаете?
- «Наполеон», - смутилась Дина. - И кофе.
Повинуясь то ли взгляду Митко, то ли чему-то еще, более глубокому и бесспорному, бармен немедленно оторвался от пары, которую обслуживал, и переключился на них.
Коньяк, действительно, оказался божественным, как, впрочем, и валютный кофе.
Они довольно долго сидели у стойки, до тех пор, пока Дина не почувствовала смертельную усталость. На этот раз она уже твердо отказалась идти в ресторан ужинать. Митко не настаивал. Он что-то шепнул бармену, и тот, после некоторых манипуляций под прилавком, протянул ему таинственный пакет - впрочем, тайна легко разгадывалась благодаря легкому бульканью содержимого.
«Ого, у него, серьезные планы», - усмехнулась Дина.
За время, что они сидели в баре, видимо, прошел дождь. На тротуаре таинственно мерцали небольшие лужи, улица была пуста и чиста, как убранный праздничный зал после недавнего торжества, шаги  звучали гулко и торжественно. После духоты насквозь прокуренного бара Дина глубоко вдыхала свежесть и ощущала блаженство. Если бы не было так поздно, конечно, хорошо было бы прогуляться. Она села в машину.
- Продолжим у вас, - распорядился Митко. - Я захватил бутылочку «Наполеона», он вам, кажется, понравился? Лучше «Метаксы»? - он снисходительно рассмеялся.
- Нет, мы продолжать не будем. - Дина покачала головой. - Посмотрите на часы.
- При чем тут часы? - удивился Митко. - Мы люди взрослые. Ведь взрослые? Да? - он многозначительно посмотрел Дине в глаза, но Дина не ответила и стала смотреть в темное стекло.
У гостиницы он остановил машину.
- Спокойной ночи, - вежливо сказала Дина. - Спасибо за приятный вечер.
 Митко с улыбкой посмотрел на нее, уверенный, что его спутница просто ломается.
- Спокойной ночи, - уже стальным голосом повторила Дина и открыла дверцу машины.
- Вы это серьезно? - растерялся Митко.
Дина вышла из машины и, помахав ему рукой, направилась к гостинице.
- Но почему?.. - растерянно, совсем как ребенок, залепетал атташе по культуре. -  Как же так?.. Постойте! Дина!..
Но Дина, не оглянувшись, вошла в крутящуюся дверь и исчезла в темных недрах отеля.

Встреча в издательстве фактически сорвалась - Дина не успела даже дочитать до конца издательский план на будущий год, как редакторше позвонили, видимо из дома, что-то там случилось нешуточное, она вспыхнула, положила трубку и рассыпалась в извинениях за то, что должна немедленно уйти. Дина успокоила ее как смогла, сказала, что можно встретиться и завтра, и они вместе вышли на улицу.
Честно говоря, Дина была даже рада, что так получилось: жутко хотелось спать - ей так и не удалось выспаться после этой странной и бессмысленной ночи, а теперь можно было вернуться в гостиницу и хоть немного вздремнуть - Катя объявится только в семь.
Она чуть не уснула, ожидая, пока закипит вода в стакане с кипятильником, но все-таки выпила чая и, наугад вытащив книжку из горы только что купленных новеньких русских книг, о которых в Москве можно было только мечтать, уютно устроилась на кровати, собираясь немного почитать или хотя бы просто порадоваться книжке. Однако сразу же провалилась в глубокий сон.
Разбудил ее громкий стук в дверь.
Дина села на постели, ничего не понимая. В комнате было темно. Что сейчас - ночь или утро - лихорадочно соображала она. И вообще где она? Постепенно в мозгу стали очерчиваться контуры реальности. Кажется, стучали в дверь? Ну да, Катя. Неужели уже семь?
В дверь опять постучали. Еще громче.
- Одну минутку! - крикнула Дина. - Иду!
Она зажгла свет, накинула халат и босиком пошла открывать.
На пороге стоял Митко с огромным букетом пестрых гвоздик.
- Вы?! - изумленно выдохнула Дина и захлопнула дверь прямо перед носом у гостя.
- Я, - виновато сказал Митко из-за двери.
Дина приоткрыла дверь, оставив узкую щель.
- Но почему вы? Где Катя?
- Я вам все объясню, - заторопился Митко. - Понимаете…
- Пожалуйста, погуляйте где-нибудь минут десять, - попросила Дина. - А потом приходите…
- Конечно, конечно, - испуганно забормотал Митко. - Только возьмите цветы, а то с ними бродить как-то неудобно. И вот этот пакет.
Он протянул через щель букет и вчерашний сверток.
Через пятнадцать минут Дина снова услышала стук в дверь, на этот раз робкий и извиняющийся. Она открыла дверь. Несмотря на ее любезную улыбку, Митко почувствовал, что она не в восторге от его прихода.
- Пожалуйста, извините, -  сказал он, не очень уверенно входя в комнату. - Сейчас я вам все объясню.
Он сел в кресло, Дина - в кресло напротив.
- Дело в том… - начал Митко, - мне показалось… мне показалось, что мы вчера не закончили разговор…
- О чем же? - подавляя раздражение, спросила Дина.
- Ну… - замялся гость, - вообще… О жизни.
- О жизни разговор долгий, - насмешливо сказала она. - А через полчаса появится Катя, вы же знаете. Так что и сегодня нам не успеть.
- Позвоните ей! - умоляюще воскликнул Митко.
- И что сказать?
- Что вы не можете. Что у вас изменились планы.
- Но у меня планы не изменились, - возразила Дина, испытывая злорадное удовольствие оттого,  что ее гость вертится, словно уж на сковородке.
- Я вас умоляю, - горячо заговорил Митко и даже дотронулся до ее руки, - если хотите, можно куда-нибудь пойти, а можно остаться здесь...
Ладонь у него была горячая и влажная. Неприятная.
- Ну, допустим, останемся. И что будем делать?
Дина с интересом ждала, как вывернется ее гость на этот раз.
- Ну, что вы, Дина, зачем же так? - укоризненно сказал Митко. - Зачем обижать людей, которые к вам хорошо относятся?
«Действительно,  - словно очнулась Дина. - Это я уже чересчур!»
Ей стало жалко этого человека, который, в сущности, очень мило за ней ухаживает и, уж точно, ничем не заслужил насмешки.
- Извините… - виновато проговорила Дина. - Извините. Я сама не понимаю, что на меня нашло…
Митко приободрился.
- Ну, так мы куда-нибудь пойдем или останемся в номере? - он многозначительно посмотрел на Дину.
- Нет, мы не пойдем и не останемся, - как можно мягче сказала она. - Мы с Катей идем в дом журналиста. - Ей стало совсем его жалко. - Если хотите, можете пойти с нами.
На лице Митко проступило разочарование.
- Но послушайте, Дина… - начал он, но в эту минуту зазвонил телефон.
- А вот и Катя! - с облегчением воскликнула и Дина потянулась к телефону.
- Не поднимайте трубку! Не поднимайте трубку! - горячо зашептал Митко. - Не надо, прошу вас!
Он вскочил с кресла и, как Александр Матросов, загородил телефон собственным телом.
- Но почему? - удивилась Дина. - Что происходит?
Митко с умоляющим видом приложил палец к губам.
Телефон позвонил-позвонил и замолчал.
Гость с облегчением плюхнулся в кресло.
Дина вопросительно, с явным неудовольствием посмотрела на него.
- Понимаете… - неохотно начал Митко, - …Катя обязательно скажет Марии, что я был у вас…
- Мария - это ваша жена?
Митко кивнул и смущенно потупился.
- Но в чем криминал? Мы с вами сидим и разговариваем. О жизни. Как вы и хотели. Даже не выпиваем!
- Кто ж мне поверит! - безнадежно махнул рукой дипломат.
- Но если это так опасно, может быть, лучше сидеть дома? - невинно спросила Дина.
Опять зазвонил телефон.
Митко вскочил с кресла и снова бросился на амбразуру:
- Она будет звонить весь вечер! - он в отчаянии взмахнул руками.
На этот раз телефон звонил несколько минут, пронзительно и скандально, будто человек на другом конце провода знал, что трубку не поднимают намеренно, и не желал с этим смириться.
- Можете больше не вскакивать, - сухо сказала Дина, когда телефон наконец умолк. - Я не буду поднимать трубку. Хотя это просто глупость. Гораздо разумнее было бы просто сказать Кате, что наш ужин отменяется.
- Конечно… - согласился Митко, тоскуя. - Но уже поздно…
- Пожалуй, я ей сама позвоню, а то она ждет. И, наверное, беспокоится.
Митко с ужасом посмотрел на Дину и энергично замотал головой:
- Не надо! Прошу вас! Умоляю!
Дина испугалась, что голова у него сейчас отвалится.
- Да не волнуйтесь вы так! Я ей ничего про вас не скажу.
Она набрала Катин телефон.
- Ты где?! - закричала Катя. - Я с ума схожу от беспокойства! Что случилось?!
- Ничего не случилось, - сдержанно проговорила Дина. - Ужин отменяется.
- Но почему???
- Я тебе потом все объясню. Пока!
Она поспешно положила трубку, не давая подруге возможности еще о чем-нибудь спросить.
- Вы действительно ей все объясните? - тревожно спросил Митко. - Это будет конец… Конец всему… И карьере, и семейной жизни.
Он как-то обмяк и расползся по всему креслу.
«Ну и жены у культурных атташе! - усмехнулась про себя Дина. - Держат их, прямо скажем, в ежовых рукавицах. Не позавидуешь! Правда, и мужья у них не люкс!»
- Я ничего о вас Кате не расскажу, - повторила Дина. - Ни-че-го.
- И что мы были в «Шератоне»? - напомнил Митко.
- И что в «Шератоне».
- И что я к вам приходил?
- Послушайте! - взорвалась Дина. - Может быть, хватит? По-моему, вы совершеннолетний и должны отвечать за свои поступки. Но, тем не менее, я никому ничего не расскажу. А теперь - до свидания. Идите домой. Или еще лучше - к Кате. Это будет для вас безукоризненным алиби.
- К Кате? - Митко наморщил лоб, и Дина услышала, как у него в мозгу заскрипели шарики. - Это интересная мысль!
Он поднялся с кресла, и Дина почувствовала облегчение.
- Но зачем алиби, если вы никому ничего не расскажете? - вдруг сообразил гость и, победно глянув на Дину, снова сел. - Итак…
- Итак?! - от такой наглости Дина потеряла дар речи.
- У вас есть кипятильник? - как ни в чем не бывало сказал Митко. - Сделайте кофе. Насколько я уже освоил ваши привычки, вы любите коньяк с кофе, ведь так? Конечно, можно бы заказать в номер что-нибудь еще, но… меня засекут. - Он смущенно развел руками. - Впрочем… Вы можете заказать, а когда принесут, я выйду на балкон, а вы задвинете штору.
У Дины побелели глаза от бешенства.
- Послуш-ш-шайте, - зашипела она. - Еще одно слово - и я звоню Кате. На этот раз с полным отчетом о сегодняшнем вечере. И о вчерашнем, - добавила она для верности. - Уходите.
Она резко встала и распахнула дверь.
- Ну-ну-ну… - забормотал Митко и поднялся. - Зачем же так? Иду. Уже иду.
- Он бросил взгляд на сверток с коньяком, лежащий на журнальном столике.
- Заберите-заберите, - сказала Дина, перехватив взгляд. - Я не люблю коньяк.
- «Наполеон»? - изумился Митко. - Но вы же пили?
- Только чтобы вас не разочаровывать, - заверила Дина.
- Действительно не любите? - Митко неуверенно потянулся к свертку.
Дина злорадно смотрела, как он неловко, чуть не уронив, взял пакет со стола и, избегая смотреть ей в глаза, направился к двери. На пороге он остановился.
- Ну что же, - проговорил он с пафосом, - насильно мил не будешь.
- Вы хорошо выучили в Москве русский язык, - ядовито сказала Дина. - Даже пословицы.
Митко посмотрел на нее с уже отстраненной улыбкой, и, видимо вспомнив, что он все-таки не кто-нибудь, а культурный атташе в Швейцарии, выпрямился и приосанился.
- Желаю вам успехов… - сказал он слегка насмешливо. - В творчестве и, как у вас говорят, в личной жизни. Хотя с вашим-то характером - вряд ли…
Он еще раз посмотрел на нее и вышел коридор - прямой и гордый, как шпага.
А Дина закрыла, наконец, дверь и пошла доставать кипятильник. На душе было довольно паскудно, но - ничего страшного. В конце концов, это был единственный испорченный вечер за всю ее нынешнюю поездку.