Полёт в Аделаиду. Руби Фицджеральд и Джессика

Явившись в этот мир в качестве Интеллектуала, призванного дать жизнь существу новой породы, она слепо поверила в своё предназначение. До рождения ребёнка она ещё как-то мирилась с выбором Творца, который сделал её особо привлекательной для  Homo sapiens определённого типа. Этих людей в человеческом обществе не без иронии, называют «мачо» (от испанского macho — самец) за их неуёмную нацеленность на женщин. Один из них — Лукас Уилсон стал отцом погибшего ребёнка. Но реалии земной жизни оказались намного сложнее нежели их представлял Творец, а вместе с ним и она.
  После трагической гибели её мальчика, прожившего  всего лишь 19 часов после рождения (бедняжка пополнил статистику «ранней неонатальной смертности») у Руби Фицджеральд что-то надломилось внутри. Слушая объяснения врачей о геморрагической болезни какой-то совершенно неизвестной этиологии, она поняла, что создавший её Коллективный Разум, её Творец, способен ошибаться. Толкнув созданную им женщину в объятия выбранного им же Homo sapiens он не смог гарантировать жизнеспособность появившегося на свет существа.
 Испытав горечь утраты она потеряла интерес к земным мужчинам и, прежде всего, к Лукасу. Созданный в результате их союза генотип оказался дефективным. Более того, она пришла к выводу, что ни кто из тех, на кого пал выбор Творца, не смогут стать полноценным отцом её ребёнка. И тем не менее, она по-прежнему оставалась послушным инструментом «в руках» Коллективного Разума. Независимо от её воззрений красота словно магнит притягивала к ней мужчин, особенно представителей упомянутого типа. Они не оставили её в покое и после смерти малыша, что порядком отравляло жизнь. Больше всех усердствовал отец погибшего ребёнка. Последнее время Лукас просто терроризировать её. Яростное сопротивление женщины делало её ещё более привлекательной. Именно поэтому в разговоре с Вебером Руби выразила желание уехать в другую страну и избавиться от назойливых ухаживаний знакомых мужчин.
  По совету Вебера о своих намерениях Руби никому не говорила. Она решила дождаться сопровождающего и внезапно уехать с ним, бросив дом и всё нажитое за эти годы в Австралии. Бежать в одиночестве она не решалась, так как в отличие от большинства Интеллектуалов была очень молода (23 года). Кроме того,  почему-то Творец не снабдил её арсеналом методов самообороны. У ней не было и достаточного опыта земной жизни. В этом мире в общей сложности она находилась чуть больше двух лет.
  Сегодня Руби  Фицджеральд не пошла на работу, позвонила в офис и сослалась на недомогание. Впрочем так оно и было. Физически она была абсолютно здорова. Болела душа.
  К полдню завершив неотложные домашние дела она наконец-то выбралась на свою смотровую площадку. Здесь она наиболее успешно боролась с дурным настроением и обретала покой. Эту процедуру Руби называла сеансом «экотерапии».
  Со смотровой площадки открывалась великолепная панорама северных склонов  хребта Маунт Лофти и покрытых виноградниками  Аделаидских холмов. За холмами были город, порт и  зали;в Сент-Ви;нсент. Не подчинялась этому порядку лишь гора Лафти, возвышающаяся на северо-востоке от Аделаиды.
  Последние дни погода не баловала жителей города и окрестностей. В регион пришла осень. И хотя было сравнительно тепло (+16°С), Аделаидские холмы были подёрнуты дымкой. Вершину горы Лафти укрывал плотный туман. Взошедшее 3 часа назад Солнце пряталось за слоистыми облаками. Лишь иногда оно обозначало своё место в небе блеклым пятном.  Под стать этому времени года, было и настроение у Руби. Оно ещё больше испортилось после звонка Лукаса. Не смотря на её возражения он сказал, что сейчас приедет к ней. Женщине было жалко себя. Хотелось плакать, но она понимала, что слёзы здесь бесполезны.
  - Скорей бы прибыл посланец от Вебера. Тогда я избавлюсь от этого кошмара!
   Она чувствовала себя тряпичной куклой в руках не ведающих, что творят детей. Ими были Лукас Уилсон и Коллективный Разум. Минут через пятьдесят после телефонного звонка пришлось спуститься в дом и открыть двери. Приехал Лукас.
  - Дорогая, ты мне такая не нравишься! Нельзя отгораживаться от радостей жизни! Нельзя отказываться от помощи близких тебе людей!
  Руби уклонилась от поцелуя в губы и подставила Лукасу щёку.
  - Этот самодовольный болван даже не замечает моей неприязни! - с тоской подумала она.
  Лукас развалившийся, в кресле с видом собственника любовался движениями женщины. Он свято верил в придуманную им же истину: «прекрасный пол больше всего любит грубую силу, напор и соответствующую этим качествам внешность мужчины». Лукас был высок, атлетически сложён, по своему красив. Эмоции его были заземлёнными и не отличались разнообразием. Но в удовлетворении своих желаний он проявлял удивительную настойчивость и волю. Однако, излучаемый его сознанием поток пси-энергии, который воспринимала Руби, был весьма скромным.
  - И что нашёл в нём Творец? Обычный мачо! И любовь у него какая-то однобокая!
  Однако Лукас не мог себе представить подобные мысли в голове у «своей женщины», поэтому снисходительно предлагал различные варианты совместного времяпровождения. Его самодовольная болтовня окончательно вывела Руби из равновесия.
  - Лукас, а ты можешь допустить, что всё, что ты предлагаешь мне может не нравиться?
  - Вначале не понравится, а потом спасибо скажешь! - хохотнул он не принимая её реакцию всерьёз .
  Его ответ окончательно доконал терпенье Руби.
  - Ты мне противен и я не желаю иметь с тобой никаких дел.- возмутилась женщина - То, что было раньше произошло не по моей воле. К этому никогда не будет возврата. Поэтому прошу тебя, уходи из моего дома и больше не возвращайся. Ты мне противен! - повторила она. Резко повернувшись ушла в свою комнату и закрылась на ключ.
   Сидящий в кресле Лукас «переваривал» услышанное. Но раньше смысла слов в его сознание проник взгляд огромных зелёных глаз. Они ненавидели его! Поражённый этим выводом он так и остался сидеть в кресле. Как долго это продолжалось Лукас не помнил. Привёл его в чувство звонок и понимание того, что Руби вышла из комнаты и пошла открывать входную дверь. Он услышал негромкий разговор и незнакомый мужской голос. В комнату вернулась Руби, а вместе с ней очень красивый юноша с волевым запоминающимся лицом. Он молча поклонился сидящему в кресле мужчине.
  - Я же тебе велела убраться из моего дома! - напомнила ему Руби — Изволь это сделать немедленно!
  - И не подумаю! - огрызнулся Лукас — Ты что? Нашла мне замену? Кто этот мальчик? Отвечай!
  Краснея от распиравшей его злости Лукас вскочил на ноги.
  Мальчишка оказался не из трусливых. Упреждая ответ женщины он представился:
  - Моя фамилия Рощин. Я сотрудник одной из женевских фирм, которая ведёт дела мадам Фицджеральд. Сэр, я стал свидетелем требований мадам, поэтому прошу Вас покинуть дом.
  Лицо Лукаса исказила ухмылка. Он шагнул к юноше и смерил его презрительным взглядом. По сравнению с ним Лукас был  выше и шире в плечах.
  - Сейчас мы посмотрим, кто первым покинет этот дом! - пальцы мужчины сжались в кулаки -Кто ты такой чтобы мне указывать? Я муж этой женщины! Убирайся из нашего дома! Своими делишками будешь заниматься в другом месте!
  На его пути решительно встала Руби:
- Лукас, что ты несёшь! Во-первых, ты никогда не был моим мужем! Во-вторых, этот дом моя личная собственность! Пошёл вон из него! Иначе я вызову полицию.
  Готовый убрать с дороги женщину Лукас чуть не задохнулся от ярости, но вдруг как-то сразу обмяк. Лицо его приняло виноватое выражение. Он засуетился, не зная с какой стороны обойти Руби. Наконец, сделав это, он молча направился к выходу из дома.  За окном мелькнула непривычно ссутулившаяся фигура Лукаса, торопливо идущего к калитке.
  Руби взглянула на гостя и всё поняла. Его отсутствующий взгляд говорил о напряжённой работе сознания. На лице застыло выражение сосредоточенности и целеустремленности. Из-за этого оно приобрело ещё большую притягательность. Когда со стороны дороги донёсся звук отъезжающего автомобиля, юноша расслабился. Он повернулся к Руби. Лицо его озарилось доброй улыбкой.
  - Теперь Лукас не будет беспокоить Вас! Впрочем, и других женщин тоже. Давайте знакомиться. Зовут меня Рудик. Я сын земной женщины и Интеллектуала, поэтому обладаю кое-какими способностями. В этом Вы только что убедились. Как мне обращаться к Вам?
  Руби хотела ответить, но что-то перехватило ей горло. Впервые за свою сравнительно короткую земную жизнь она ощутила как устала от одиночества.
  - Зовите меня Руби. - ломким голосом ответила она — Лучше, если мы перейдём на «ты». Разница в возрасте у нас небольшая.
  - Согласен.
 - Тогда я пойду собираться! - пряча глаза, на которые наворачивались слёзы, Руби юркнула в свою комнату. Упав на кровать она дала волю слезам. Сказывалось нервное напряжение, в котором она пребывала  последнее время. Она не сразу заметила, что ей старается помочь деликатно вошедший в её сознание гость.
  - Прости, что я без разрешения вторгся в твой Внутренний мир. Ты так жалобно плачешь, что я отважился на этот поступок. Руби, может быть я тебе смогу помочь? Поделись со мной своим горем. Тебе сразу станет легче.
  И Руби послушалась его. Она выплеснула из своей души всё наболевшее, показывая и рассказывая ему о тех унижениях и обидах, которые выпали на её долю. Когда она, задыхаясь от рыданий, показывала ему гибель её мальчика, он движимый чувством сострадания оказался рядом. Обняв её он страдал вместе с ней. Он целовал её солёные глаза, грел ледяные руки, прижимал к себе, стремясь вдохнуть в неё утраченную веру в себя.
  Природа устроила человека таким образом, что испытывая стресс организм защищается мощными положительными эмоциями. Рудик не сразу заметил, что его сочувствие стало приобретать опасное направление. Его губы чувствовали нежность её кожи. Глаза видели красивый изгиб бёдер и стройность ног. Руки чувствовали её юное тело. Грудь ощущала прикосновение её упругой груди. Обоняние улавливало запах духов от её волос. Да и сама Руби уже не плакала. Она трепетно откликалась на все его движения, что-то предлагала сама. Она шла навстречу его желанию. Они незаметно для себя переступили ту незримую грань, за которой инстинкты становятся сильнее Разума. На них накатила первая волна страсти и толкнула друг к другу. Они забыли о времени. В памяти Рудика из последующих событий высвечивались лишь отдельные моменты: припухшие от поцелуев губы, шепчущие «Я не знала, что это так прекрасно!». Он держит её на коленях они что-то торопливо едят. Она у него в объятиях забылась коротким сном. Его сморил сон у неё на груди. И снова они дарят друг другу прекрасные мгновения. И только утром следующего дня, насытившись друг другом, они вспомнили о цели появления Рудика. После душа и плотного завтрака сразу же занялись делами.
  Руби позвонила знакомому юристу и попросила его заняться продажей её недвижимости, автомобиля и имущества, сообщив где находится ключ от дома и необходимые для этого документы. На столе она оставила заявление об увольнении с работы.
  Рудик связался с Рольфом Шмидтом и попросил встретить их ночью и проводить Руби Фицджеральд в гостевую квартиру.
  Закончив все дела, «присели на дорожку». Зелёные глаза Руби лучились. С лукавой улыбкой и восхищением она смотрела на Рудика. Женщина ожила. Неожиданно она вслух определила рамки их будущих взаимоотношений.
  - Спасибо тебе за день и ночь! Я знаю тебя ждёт другая женщина и ты любишь её! Лаская меня ты забывался и говорил иногда Джесси! Я — Интеллектуал и не способна вам мешать. Мне хватит воспоминаний о том, что мы пережили вместе! Всё это недолгое время ты принадлежал только мне — Руби Фицджеральд! Но самое главное, что я получила от тебя — так это надежду, почти уверенность, что у меня будет ребёнок. Мой ребёнок! Если родится мальчик я назову его в твою честь Рудольфом.
  Тронутый этими словами Рудик поцеловал ей руку.
  - Вставай, фантазёрка! Нам пора. Я должен тебе рассказать как мы полетим.
  Выслушав его инструктаж Руби не удивилась. Нечто подобное она предполагала. Она отчаянно гордилась возникшей близостью с ним. У неё теперь есть цель и будет счастье!
    Их капсула взлетела над Аделаидскими холмами в 10 часов 17 минут. Чтобы дать возможность Руби проститься с городом,  Рудик приблизился к Аделаиде со стороны Индийского океана. День был солнечный и отличная видимость. С высоты были хорошо видны особенности планировки города. Улицы и жилые кварталы напоминали решётку.
  - Как на Васильевском в Санкт-Петербурге. - подумалось Рудику.
  Он посмотрел на Руби. Женщина заворожённо смотрела на извилистое побережье полуострова Флоро, город, утопающий в зелени, на блестящую поверхность реки Торренс, разделяющей старую часть города от новой, слегка припушённый кустарниковой растительностью желтовато-серый склон горы Лофти, белую полосу прибоя. Почувствовав на себе его взгляд Руби подняла на него глаза.
  - Самое чудесное в том, что я вижу — это Ты, Рудик! Твоя капсула, твой полёт, твоя личность, твои возможности и твоё отношение ко мне! Поворачивай-ка на север и полетели домой. Здесь для нас - чужбина!
  Капсула стремительно взмыла вверх и стала набирать скорость.
  - С поправкой на время мы прилетим в Воронеж ночью. Нас встретит Рольф Шмидт. Он проводит тебя до квартиры, в которой предстоит тебе жить.
  Руби молча кивнула.   
  Кратчайший маршрут от Аделаиды до Воронежа проходил через Австралию, Индийский океан, Индию, Пакистан, Афганистан, Иран и Каспийское море (приблизительно 13 500 км). Преодолеть это расстояние Рудик предполагал за 2 ч 15 мин.
  В условленном месте в квартале «Трёх богатырей» их встретил Рольф Шмидт. Знакомясь с Руби он очень смущался, что произвело на неё очень хорошее впечатление. Компанией они миновали консьержку и сели в лифт. На этаже, где размещалась гостевая комната лифт остановился. Рудик вышел вместе с Руби и Рольфом. Прощание было коротким и не тягостным, но несколько странным с точки зрения Рольфа. Руби прощаясь с юношей поблагодарила его за оказанную помощь. Внезапно она на мгновение приникла к нему всем телом и быстро поцеловала в сжатые губы.  Отпрянув от Рудика лукаво улыбнулась Рольфу и взяв его под руку как ни в чём ни бывало произнесла:
  - Пойдёмте, Рольф! Не будем задерживать Рудика. Его ждут!
   Его действительно ждали. За дверями навострив уши сидел Красавчик. Послав щенку установку не лаять и не скулить Рудик открыл двери. Облизав ему руки собака весело махала хвостом ожидала новых указаний. Но вошедшему было не до неё. Он мысленно вошёл в сознание чутко спящей Джессики.
  - Джесси! Я пришёл и очень соскучился по тебе!
  Через несколько секунд в ночной сорочке, в тапочках на босу ногу она бросилась ему на грудь. И сразу, будто усомнившись в чём-то, отстранилась и заглянула ему в глаза:
  - Руди, ты стал какой-то другой? - удивлённо прошептала она — То ли более взрослый, то ли более мужественный?
  - Это плохо?
  Джессика засмеялась.
  - Я этого не сказала! Просто теперь я буду иначе относиться  к своему Руди!
  И она наградила его таким поцелуем, что он сразу забыл о том, что ему демонстрировала Руби. Но это было только начало. На него обрушился такой шквал ласки, от которого его ответные чувства буквально взорвались.
  Кто бы мог подумать, что в этой девушке, почти девочке, тайно от всех, от него, от неё самой способен накопиться такой заряд эмоций и любви! Рудик был потрясён. То что он испытывал в данный момент мгновенно затмило его небольшой опыт общения с женщинами. Не отдавая себе отчёта в своих действиях он поднял её на руки и осыпая поцелуями понёс в свою комнату. Он целовал её шею, губы, глаза, торчащие сквозь тонкую ткань рельефные холмики груди.
  - Руди! Сумасшедший! Разбудим папу! - шептала она, лаская его руками.
  - Мне всё равно! - ответил он, продолжая осыпать её поцелуями.
  И уже в его комнате она вспыхнула такой ответной страстью, что ему показалось, что через каждую клеточку его организма пронёсся поток какой-то неведомой энергии.
  В эту ночь любви они торопились только в самом начале. Где-то под утро, пришли к мысли, что торопиться в любви неразумно. Впереди у них была целая жизнь! Поэтому стали не спеша наслаждаться новыми чувствами, смакуя и изучая их. Пока хватило сил.
  Утром Олег обнаружил в коридоре тапочки Джессики, которые старательно грыз Красавчик. Сама же хозяйка тапочек и собаки крепко спала в объятьях Рудика. Взглянув на прекрасное лицо юной женщины Олег понял сына. Подобное он многократно испытывал сам.
  Перед уходом на работу он оставил детям записку. «Дорогие, Руди и Джессика! Я рад за вас. Поздравляю! Обязательно навестите маму!».