Теомонизм Г. 3 Экуменизм современного христианства

Философия теомонизма. Гл. 3. Экуменизм современного христианства.
Экуменизм проявляется в различных формах. Прежде всего, это движение за объединение христианских конфессий (1-й уровень), которое координирует Всемирный совет церквей (ВСЦ), созданный в 1948 в результате слияния трех протестантских движений: «Вера и порядок», «Жизнь и деятельность» и «Международный миссионерский совет». В Совет вошли Русская Православная церковь, Грузинская Православная церковь, Армянская апостольская церковь и др. церкви и объединения. 2-й уровень — деятельность международных протестантских организаций (Всемирная лютеранская федерация, Всемирный баптистский союз и др.), а также взаимные контакты автокефальных православных церквей. 3-й уровень — деятельность религиозных объединений в масштабах региона, целого ряда стран (Всеафриканская конференция церквей и др.). 4-й уровень — деятельность религиозных объединений в масштабах одной страны, типа «национальных советов церквей» (напр., Национальный совет церквей Христа в США). В экуменическую деятельность активно включился Ватикан. II Ватиканским собором (1962—65) был принят «Декрет об экуменизме». Представители Ватикана присутствуют в качестве наблюдателей на многих форумах ВСЦ. Христианский экуменизм испытывает также на себе воздействие процессов интеграции и дифференциации, происходящих в нехристианских конфессиях (деятельность Всемирного братства буддистов, Всемирного исламского конгресса и др.).

Святейший Патриарх Московский и всея Руси, в 1995 г. Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (Гундяев) на Всемирном совете церквей в речи «Православный взгляд на проблемы современного экуменизма» говорил, что, несмотря на то, что есть определенные успехи, внимательного наблюдателя и участника ВСЦ не покидает чувство, что за эти 50 лет не был достигнут тот прогресс, который должен был бы видимо быть достигнут, и о котором, несомненно, мечтали основоположники экуменического движения. Реальная неудача Всемирного Совета Церквей за 50 лет приводит нас к вопросу о том, насколько верна методология богословского диалога в рамках ВСЦ. Предполагается, что со временем все или абсолютное большинство существующих разногласий будут сняты через совместный исследовательский процесс, который должен выявить истину веры. Одна из фундаментальных богословских проблем, которые существуют в ВСЦ, это проблема понимания Священного Предания - проблема, разделяющая православных и протестантов, создалось впечатление, что штурм так и не был завершен. Поскольку в протестантском богословии отсутствует нормативное и обязательное восприятие Предания, то практически в этом богословии отсутствует и понятие ереси. Слово "ересь" во Всемирном Совете Церквей предпочитают не употреблять, используя, например, слово "плюрализм".
Необходимо, во-первых, нам следует сделать все для того, чтобы прозелитизм не разрушил те отношения, которые сложились за эти десятилетия между церквами-членами.
Во-вторых, образование должно способствовать формированию духовно-нравственных основ жизни.
В-третьих, сформировалась мощная цивилизация, которую мы условно можем назвать западной секулярной цивилизацией. И совершенно очевидно, что формируются иные цивилизационные поля и центры, в первую очередь, связанные с исламом и с великой китайской культурой.
Что будет означать наш православный мир, наша православная ойкумена, и будет ли она вообще существовать? Каково место православных во всей этой картине мира? Каково место христианства во всей этой картине мира? Какова роль экуменического движения в этом?

На эти и другие вопросы пытается найти ответ автор книги «Вызов экуменизма» Андрей Кураев. 
Первая особенность. При своем зарождении экуменизм – это сотрудничество христианских конфессий в проповеди Евангелия и в борьбе с язычеством.
Второе понимание экуменизма предполагает, что христиане в своем диалоге между собой должны преодолеть некоторые стереотипные негативные представления друг о друге, должны лучше узнать друг друга.
Третье понимание смысла экуменизма есть частный случай второго. Экуменические контакты есть способ ознакомления не-православного мира с православием.
Четвертое понимание экуменизма есть заимствование православием доброго опыта (научного, богословского, социального, эстетического, миссионерского, порой и духовно-нравственного) из неправославного мира.
Пятый смысл экуменического движения – в осознании формулы блаженного Августина: “В главном – единство, во второстепенном – многообразие, и во всем – любовь”. В экуменических диалогах мы учимся отличать второстепенное от главного.
Шестой – и тоже позитивный – смысл экуменических диалогов в том, чтобы сотрудничать в области решения обычных человеческих проблем. Бедность, болезни, неграмотность, социальная несправедливость.
Седьмой – уже небогословский, но нередко подразумеваемый смысл слова экуменизм предполагает обычную терпимость к человеку иных убеждений.
Восьмое, и уже дискуссионное понимание экуменизма таково: экуменизм помогает понять, что мир христианства не исчерпывается собственной конфессией, что благодатный опыт доступен людям и не находящимся в пределах Православия.
Девятое понимание экуменизма – это признание того, что в неправославных церквах не просто есть благодать, но что эта благодать ни в чем сотериологически не ущербна по сравнению с тем, что есть в Православии.
Десятое, пожалуй, самое сложное в понимании цели экуменической деятельности. Это тезис о том, что не только различные христианские, но и вообще все религиозные дороги равно хороши, человек имеет право выбирать любую из них и все они приведут к желанном цели Спасения. Никто не вправе критиковать чужую форму благочестия и чужую религиозную практику. Практически вся книга А. Кураева «Вызов экуменизма» направлена на выявление различий между религиями, особенно догматических, зафиксированных в священных писаниях. Что, безусловно, вызвало немало каменьев как в перомученика св. Стефана и критических стрел как в свое время в св. Себастьяна, в адрес автора книги.

Поэтому, на первый взгляд, - полагает А.Кураев, - есть два пути к объединению религий: Первый – это взаимное обеднение их всех через сведение к общему содержанию (которое оказывается равным максимуму безверия)… Вторая экуменическая трасса проложена теософией: это подгонка всех религий под некий идеал “мировой религии”, рожденный в чьей-то голове. Оба пути – ложные, кроме ущерба не принесут ничего положительного ни одной из конфессий. По верному слову патриарха Сергия, - считает А.Кураев, - разница конфессий есть, прежде всего, разница жизнепонимания. Разный духовный опыт порожден разной мерой приникновения к Подлинносущей Реальности, а различие глубины этого опыта зависит от строя молитвенной жизни, принятого в той или иной конфессии. Говорить действительно следует именно о том, что соединяет. Но соединяет не в “мире сем”, где любые “соединения” слишком легко превращаются в “путы”. Искать надо того, что соединяет с Богом. Итак, экуменизм должен предполагать не выхолащивание и не нивелирование, а находить то, что соединяет уникальность различных религии. Так как своеобразие той или иной конфессии обусловлено месторазвитием, ландшафтом, жизнепониманием, мироощущением, умонастроением.

Преемником Митрополита Кирилла на посту Председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата стал митрополит Волоколамский Иларион (в миру Алфеев Григорий Валериевич) – убежденный сторонник экуменизма. По его мнению, необходимо консолидировать усилия тех Церквей, которые считают себя «Церквами Предания», то есть католиков и православных, включая т. н. «дохалкидонские» древние восточные Церкви. «Я не говорю сейчас о тех серьёзных догматических разногласиях, которые существуют между этими Церквами и которые должны обсуждаться в рамках двусторонних диалогов. Я говорю о необходимости заключения между этими Церквами некоего стратегического альянса, пакта, союза для защиты традиционного христианства как такового — защиты от всех вызовов современности, будь то воинствующий либерализм или воинствующий атеизм». Тем не менее, отвечая на вопрос: «При каких обстоятельствах Восточные церкви смогут признать папу Римского главой Вселенской церкви?» — ответил: «Ни при каких. Главой Вселенской Церкви является Иисус Христос, и у него, согласно православному пониманию, не может быть наместника на земле. В этом фундаментальное отличие православного учения о Церкви от католического».
Митрополит выступил 6 декабря 2011 г. в Вене на межрелигиозной конференции «Семья в кризисе». В докладе: «Семья и религиозная община» он указал на основные вызовы агрессивного секуляризма современности:
Мы живем в обществе, в основе которого лежит концепция «устойчивого развития» (англ. — sustainable development, фр. — d;veloppement durable, нем. — nachhaltige Entwicklung). Эта концепция появилась в результате объединения трех основных составляющих эволюции человеческой цивилизации: экономической, социальной и экологической, и направлена, как отмечают ее теоретики, в том числе на сохранение стабильности социальных систем, сбережении культурного капитала и многообразия в глобальных масштабах. Однако основным методом для достижения поставленных целей является плюрализм, который ставит целью предоставление человеку максимального количества вариантов выбора и видит именно в этом главную ценность. В результате в современном обществе предпринимаются попытки внести изменения в те сферы жизни, которые до сих пор считались неизменными — вера, культура, мораль, патриотические чувства и т.п. Такие понятия, как «добро» или «зло», из абсолютных превратились сегодня в относительные.

Строители современного общества ставят во главу угла свободу человеческого выбора, забывая о нравственности. Однако, не считаясь с нравственностью, они перестают считаться и со свободой. Нравственность представляет собой свободу, уже реализованную в результате ответственного выбора человека, ограничивающего себя ради блага и пользы отдельной личности или всего общества. Именно абсолютные нравственные нормы обеспечивают жизнеспособность и развитие общества, его единство. Их разрушение, принятие нравственного релятивизма подрывает мировосприятие человека, общества, этноса, государства, что в конечном итоге приведет к потере духовной и культурной идентичности и, как следствие, — самостоятельного места в истории. Таким образом, нравственность — это синоним выживания. Без нее человеческая цивилизация обречена на исчезновение.

С точки зрения традиционной религиозной нравственности, человек призван Богом к самоотдаче, самоограничению. И более того: любой христианин должен быть аскетом, но не в смысле жизни в пустыне, самоистязания и непрестанного поста. Под аскезой надо понимать борьбу человека с похотью, страстями и инстинктами. Это борьба, но не «против плоти и крови» (см. Еф. 6:12), а против идеализации того уклада жизни, который предлагает нам так называемая современная секулярная «цивилизация потребления». Умение регулировать свои чувства, в том числе и свое потребление, и есть аскеза. Проповедуя воздержание, умеренность и самоограничение, христианство тормозит безудержный рост потребления, на котором основано современное общество. И поэтому людей, которые хотели бы устранить этот «тормоз» человеческой цивилизации, оказывается немало. Однако подлинная самореализация личности, ее истинное бытие в христианском смысле и заключается именно в самоограничении, самопожертвовании, т.е. проявлении любви. Основной нравственный базис христианства, по словам апостола Павла, «в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя» (Гал. 5:14).

Сегодня мы становимся свидетелями расширения прав и свобод личности за счет отказа от религиозных нравственных норм поведения человека в обществе. Человека пытаются убедить в том, что представления об абсолютном нравственном начале устарели, как устарела и евангельская заповедь о любви к ближнему. Сторонники «устойчивого развития» современной «цивилизации потребления» стараются исключить влияние христианской этики из любой сферы жизни общества, вытеснить ее из сферы общественного контроля над соблюдением норм нравственного поведения, лишить традиционные религии права выражать свое представление о нравственных истинах в публичном пространстве. Несмотря на декларируемые плюрализм и толерантность, повсюду встречается проявление нетерпимости к религиозной нравственности. Пропагандируя этическую всеядность и индифферентизм, представители секулярного мировоззрения делают все, чтобы дискредитировать религию, стереть имя Божие из памяти людей, нивелировать принципы нравственности и культуры, сформированной религиозным мировоззрением.

Наблюдаются попытки подорвать авторитет религии, лишить ее возможности проповедовать и интерпретировать этические принципы поведения человека в обществе. Ведь в современных секулярных государствах ни парламент, ни правительство, ни академии наук подобным правом и авторитетом не обладают. В конечном итоге, куда может прийти общество, оторванное от нравственных ориентиров, в котором понятия «хорошо» и «плохо» каждый определяет для себя сам? Иногда создается впечатление, что мы живем в каком-то перевернутом мире. В мире, где шкала ценностей опрокинута, где добро названо злом, и зло добром, жизнь смертью, и смерть жизнью. Ценности, основанные на религиозном нравственном идеале, подвергаются систематическому поруганию, а новые моральные нормы, не укорененные в традиции и противоречащие самому человеческому естеству, внедряются в массы. У миллионов нерожденных младенцев отнимают жизнь, а старикам и неизлечимо больным предлагают «право на достойную смерть» (эвтаназию). Эксплуатация человеческой сексуальности и распространение половых извращений не являются пережитками Средневековья, в наше время они вписываются в инфраструктуру «цивилизации потребления» и имеют могущественное и влиятельное лобби в парламентских и правительственных структурах многих государств мира. В большинстве стран уже сняты законодательные запреты на то, что до недавнего времени признавалось сексуальным извращением. Конечно, какие-то запреты еще остаются, но в любой момент какая-нибудь новоявленная политическая партия или общественное движение может потребовать снять законодательные запреты, например, на распространение порнографии, вовлечение несовершеннолетних в половые связи или сексуальную эксплуатацию.

Мы наблюдаем сегодня недопустимую попытку нивелировать различия между пороком и добродетелью, между добром и злом. Идет необъявленная война против людей, придерживающихся традиционных ценностей. И некоторые христианские общины уже проиграли эту войну, встав на путь ревизии евангельской нравственности, размывания христианского нравственного учения: пересматриваются основополагающие библейские нормы, касающиеся брака, семьи, человеческой сексуальности и т.д. Но «цивилизация потребления» никогда не сможет стать движущей силой человеческого развития. Заповедь Божия «плодитесь и размножайтесь» не может осуществляться по законам рынка, использующего самые низменные человеческие инстинкты. Народы размножаются до тех пор, пока в них сохраняются крепкие нравственные устои, пока сохраняются такие основополагающие институты, как брак, семья, рождение и воспитание детей. В наши дни эти институты подвергаются массированной атаке секулярной идеологии, базирующейся на рыночном принципе: «Бери от жизни все».

Известный русский религиозный и политический мыслитель ХХ века Иван Ильин писал: «История показала… великие крушения и исчезновения народов возникают из духовно-нравственных кризисов, которые выражаются, прежде всего, в разложении семьи». На наших глазах традиционная семья упраздняется как отживший общественный институт. Идеалы семьи, брака, супружеской верности, чадородия осмеиваются и оплевываются. В публичном пространстве культивируются идеи половой распущенности, разврата, допустимости супружеской измены, абортов, гомосексуальных связей. Более того, последние уравниваются с традиционным браком. Все чаще и чаще поднимается вопрос: если человек свободен, то почему нужно ограничивать законом возраст вступления в сексуальные отношения?
В подтверждение слов митрополита можно привести вопиющий факт содомизма, который произошел в далеком от «очагов европейской цивилизации», казалось бы, нравственно благополучном Казахстане. В одном из интернатов Северного Казахстана, куда собирают детей из неперспективных деревень, в которых, по мнению чиновников, нецелесообразно иметь школу, 12-летние ученики насиловали 8-летних, снимали это на телефон и демонстрировали. Учителя единственно, что предпринимали – стирали записи. Об этом стало известно только после того как дети дома пожаловались родителям. И это не единственный случай. В августе 2001 года перед судом предстали двое американских подростков, жителей штата Огайо, одиннадцати и тринадцати лет, забивших до смерти и изнасиловавших свою малолетнюю сестру. Девочке было всего восемь лет, старшему из мальчиков предъявлено обвинение в изнасиловании.

Митрополит уверен, что разрушение семьи ; это мина замедленного действия, способная подорвать нравственный базис целых поколений. Созданная на основе брака семья есть твердый фундамент любого государства. Ведь именно семья позволяет передать от родителей к детям веру, уважение и почитание старших. Только основанная на браке семья есть та среда, в которой человек может быть достойно зачат, достойно рожден, воспитан и всесторонне развит. Однако сегодня эта важнейшая миссия семьи в значительной мере затруднена из-за ложного понятия свободы. Особенно сильно устои семьи расшатывают попытки уравнять институт семьи, основанный на браке, с иными «союзами» и формами сожительства. Под влиянием современной популярной культуры отношения детей и родителей перерастают в торговый контракт, активно инициируется практика абортов, создание избыточных эмбрионов, использование «донорских» половых клеток, эвтаназия и т.д.

Либерализация законодательства в сексуальной сфере уже привела к тяжелейшим демографическим последствиям. Население европейских стран уменьшается, что напрямую связано с кризисом института семьи. Многие люди сегодня ставят на первое место не семейное счастье, не рождение и воспитание детей, а материальное благополучие, успех, карьеру и жизнь, нацеленную на получение максимума удовольствий при минимуме затрат. Нездоровый индивидуализм стал отличительной чертой нашей эпохи. Безответственное и эгоистическое отношение к жизни приводит к тому, что для людей семья оказывается далеко не на первом месте. Следствием такого отношения является беспрецедентное количество разводов, абортов — множество загубленных жизней и разрушенных семей.Сегодня традиционная семья как союз мужчины и женщины, имеющий целью рождение и воспитание детей, не воспринимается как норма. Мы уже не дискутируем по отдельным вопросам семейных отношений, а вынуждены заниматься апологией онтологических основ института семьи перед сторонниками духовно-нравственного релятивизма. Вот те вызовы современности, на которые мы должны быть готовы ответить. Наивно было бы надеяться на то, что эти вызовы сами собой исчезнут: слишком уж большие средства инвестированы в проект по вытеснению религии из жизни общества и ее дальнейшей маргинализации. Мы можем проиграть в этой войне с агрессивным секуляризмом, если не объединимся вокруг общего абсолютного представления о добре и зле. Это необходимо для выживания наших народов. Мы не должны потворствовать либеральным тенденциям в области традиционной человеческой нравственности. Наоборот, именно сегодня, как никогда, необходима ее защита, включая традиционное понимание брака и семьи.

На вопрос о подготовке к Восьмому Вселенскому Собору председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополит Иларион ответил: — Могу заверить всех сомневающихся в том, что этот Собор не будет Восьмым Вселенским, не отменит и не пересмотрит решений семи Вселенских Соборов. В истории Церкви было семь Вселенских Соборов: первый — в 325 году, последний — в 787-м. Станет ли восьмым Вселенским тот Собор, подготовка к которому идёт уже полвека, и который может состояться уже в ближайшее время? Этот Собор не отменит постов, не введёт женатый епископат, не разрешит второбрачие духовенства, не признает власть Римского папы над Православной Церковью, не подпишет унию с католиками — одним словом, не сделает ничего из того, чего сегодня опасаются некоторые «защитники Православия», проявляющие ревность не по разуму. Если же что-либо противное духу и букве Семи Вселенских Соборов, противное многовековому Преданию Православной Церкви — упаси Бог — произойдёт на этом Соборе, Русская Церковь его не признает и не примет.

Собор готовили полвека. Сначала в повестке дня было более ста тем. Потом количество вопросов для обсуждения сократили до десяти и почти по всем выработали общие позиции, которые не сулят никаких революционных перемен. Осталось согласовать такие, например, вопросы, как диптих. То есть церковный протокол: в какой очерёдности должны быть расставлены Церкви при поминании в храмах и рассадке за столом на Соборе. Русская Церковь в этом списке на пятом месте, с чем никто не спорит. А вот, скажем, Грузинскую Церковь одни, в том числе и Русская Церковь, располагают на шестом месте, а другие — на девятом.  Принципиальный вопрос: как будут приниматься решения на Соборе — большинством или консенсусом.  Наша Церковь — за консенсус, то есть считать решение принятым, если согласны все. Договориться об оставшихся проблемах нужно будет на совещании глав Поместных Православных Церквей в 2012 году и назначать дату Всеправославного Собора.