FRPG fun

---> Южный кордон
Уже подбираясь к территории АТП, я внимательно огляделась: птиц тут почти не было, только пара ворон на ближайших деревьях, которые вполне заинтересованно изучали окрестности. В воздухе ощутимо тянуло порохом, чуть сильнее, чем везде до этого, что недвусмысленно намекало на то, что рядом довольно часто ведётся стрельба.
Огнестрельное оружие я раздобыть ещё не успела, а потому приходилось опасаться и я присела за кустами неподалёку, чтобы местные убийцы меня не увидели. Моя одежда уже начала пачкаться и это заставляло меня злиться, нужно было помыться в самое ближайшее время. Но это в чём-то и радовало - металлический запах крови того несчастного из барного туалета всюду преследовал меня, вызывая чувство азарта и желание повторить то, что однажды уже случилось.
Наблюдая за корпусами, я увидела на крыше одного из зданий дозорного и ещё троих в одном из зданий - они сидели вокруг бочки с огнём и тихо переговаривались. Стиль их общения напоминал мне о дяде Мише, нашем соседе по лестничной клетке, отсидевшем пять лет за финансовые махинации. Это заставляло подумать, что они - бывшие арестанты.
Я таких людей не очень любила.
Достав две больших дымовых гранаты, я быстро их зажгла и одну из них отправила в здание, а вторую, отчаянно напрягая мышцы правой руки, сумела отправить на пространство между корпусами, и быстро сменило место дислокации, чтобы не вызвать на себя огонь.
Со стороны бандитов послышались удивлённые крики и мат, подобного они не ожидали...
Когда завеса дыма поднялась над зданиями, я поняла, что гранаты начали работать в полную силу и хватит их ещё примерно на три минуты, и что медлить нельзя, потому, быстро вытащив кухонник, бросилась к корпусам.
Замерев почти на самой границе дыма, я достала из рюкзака замаранную в крови маечку, так до конца и не высохшую, и прикрыла ей лицо. Дым щипал глаза, но на это было бы глупо жаловаться: я только этого и добивалась, поэтому теперь нужно было быть сильной.
Нырнув в дым, я сразу же увидела перед собой спину одного из бандитов, который, пытаясь озираться и зажимая рукавом нос и рот, звал своих товарищей. Отпрыгнув назад, я глубоко вздохнула, и, заставив руки быть твёрдыми и следовать велениям разума, резко и тихо подошла к нему со спины. Он уже начинал двигаться к выходу...
Рассчитав темп его шагов, я оказалась за его спиной и воткнула ему нож между пахом и ногой, резко провернула нож так, чтобы он оказался в руке уже обратным хватом и дёрнула на себя. Кровь начала бить фонтаном, а этот несчастный уже не хотел искать своих друзей. Если он чего-то и хотел, так этого того, чтобы боль прекратилась. Оглашая дом криками и не замечая уже, что лёгкие его заполняются дымом, он орал, как орут младенцы, только появляющиеся на свет, но его крик был криком покидающего этот мир.
Лужа крови под мужчиной быстро увеличивалась - порванная артерия имеет свойство исторгать много крови... Вскоре она уже закапала с порожка, а я замерла в одном из углов комнаты. Здесь дым будет рассеиваться долго...
Сразу же вбежал какой-то вооружённый дядька, истерично оглядывающийся и сжимающий свой обрез потными ладошками, которого я смогла смогла увидеть из-за уже привыкших к дыму, хоть и слезящихся, глаз. Он же отчаянно пытался проморгаться полными слёз глазами, но получалось у него плохо... Я кое-как подавила приступ истеричного хохота и молча смотрела, как он запнулся об труп своего товарища. Увидев количество крови, натёкшее из паховой области, он выдал что-то трёхэтажное и начал, испуганно оборачиваясь, пятиться к зоне, свободной от дыма. Пятиться. Именно это стало его ошибкой. Тихонько пробираясь, стараясь негромко шагать в своих башмачках, я уже почти зашла ему за спину и кинула в противоположную сторону один из обломков досок, подобранных мной по пути у бочки. Сразу же развернувшись в ту сторону, он высадил оба ствола в стену, а я, под грохот выстрелов, мигом оказалась сзади. Это начинало мне нравиться...
Первым делом я полоснула его по горлу, чтобы повредить голосовые связки и посмотреть на брызнувшую из горла кровь. Это очень меня веселило. Я начинала чувствовать себя, как после виски с колой, настолько мне было хорошо. Человек банально дёрнул руки к горлу, чтобы зажать рану и за свою банальность сразу же был наказан: колющим ударом ножа под правую лопатку и его проворотом. Проворачивать нож оказалось крайне трудно, сочленения костей в этом месте очень крепкое, но мне удалось, хоть и лопатка немного надорвалась. Зато я достигла лёгкого и теперь, не опасаясь, отошла в сторону - жить ему оставалось не более двух минут. Кровь, текущая горлом, вполне наглядно ему это покажет.
Кровь, полившаяся из спины, первым делом брызнула мне на лицо и пропитала собой начавшую высыхать тряпку, что было кстати. Прикоснувшись языком к маечке, намотанной на лицо, я снова почувствовала железно-солёный вкус крови и тут, не выдержав, расхохоталась. Смех вышел какой-то непривычный, немного хриплый, но это меня не огорчило. Немного просмеявшись, я снова отошла в угол, но перед этим успела заметить, что лужу крови под этими двумя начала разбавлять собой третья, жёлтая и дурно пахнущая. Улыбнувшись, я вновь замерла в углу...
Теперь, видимо, ребята уже поняли в чём дело. По крайней мере они теперь вошли вдвоём и тщательно следили за обстановкой вокруг, и смотрели за обстановкой преимущественно через прицел автоматов. Более того, один из них был в противогазе. Только заметив их входящими, я сразу же прижалась к стене, чтобы меня не заметили и стала медленно продвигаться вслед за ними, угадывая их местоположение по скромным, осторожным и тихим шагам. Оказавшись около костра в бочке, я подняла с земли кирпич.
Как только послышался мат и вопли, я сразу же тихо, почти стелясь по земле, оказалась недалеко от их ног - дым всё ещё был настолько густым, что разглядеть всё, что творилось выше, было довольно трудно. Когда ноги начали поворачиваться в противоположную мне сторону, я тут же оказалась рядом и, выпрямившись, ударила их обладателю по голове кирпичом, второй, начавший оборачиваться, уже зажал спусковой крючок автомата и потому, чтобы не попасть под его огонь, кирпич пришлось кинуть. Какой бы крепкой не была его голова, кирпич оказался крепче - полученный удар увёл очередь куда-то вверх, а самого бандита уронил на землю.
Эти люди не должны были уйти, поэтому я перерезала им ножные и ручные сухожилия, сделав это так, что они бы точно не смогли ни встать, ни пошевелить рукой или ногой. Тут же начав орать, они очнулись от такой боли, я а, мило улыбнувшись им на прощанье, подобрала кирпич и исчезла в комнате. Использовав ещё одну дымовую гранату, я подобрала несколько кирпичей и, забравшись вверх по начавшей сгнивать деревянной лестнице, притаилась на потолочных балках прямо над ними стала ждать, пока на их призывные крики сбежится вся местная братва...
Остальные не заставили себя долго ждать - почти сразу вбежало четверо, все в противогазах, странных комбинезонах, которых я не видела в деревне новичков и с автоматами.
Внизу состоялся странный диалог, в процессе которого мне чуть ли не всё время пришлось зажимать рот ладошкой - лежачие сразу начали уверять вбежавших, что их атаковала школьница, вооружённая одним лишь ножом. Пришедшие упорно отказывались в это верить.
Ничего, ещё поверите...
С начала этой маленькой заварушки прошло уже около десяти-пятнадцати минут, глаза постоянно щипало и заливало слезами, а в горле жутко першило и я понимала, что не выдержу здесь долго. Тем временем бандиты быстро проверили низ, а меня, замершую в уголку чердака, где ещё оставались доски, да ещё и сквозь пелену дыма, они заметить не могли, поэтому всё, что мне оставалось, это и дальше давить истеричный хохот ладошкой. Как оказалось двое, которые ещё оставались живыми - это лидер обосновавшихся здесь бандюков и его зам, именно поэтому они были сравнительно легко одеты, но при этом крайне неплохо вооружены. Поэтому двое, прихватив лидера, потащили его в другой корпус, а ещё двое остались охранять зама.
Как же заорал этот смешной обездвиженный человек, когда один из его охранников, подкошенный ударом кирпича по голове, рухнул рядом с ним. Второй, видимо, сразу поняв, откуда пришёл удар, начал вскидывать автомат и я, не рассчитав, кинула кирпич слишком сильно - судя по пластилиновости упавшего тела и судорогам, сообщаемым мышцам, он умер...
Это меня очень сильно расстроило, он слишком легко отделался...
Спрыгнув вниз, я перерезала сухожилия ещё и первому охраннику, что делать было очень неприятно под вопли тела рядом и быстро растворилась в тумане... Выбравшись с другой стороны зданий, я отдышалась, протёрла глаза и улыбнулась - пока всё шло по моему плану...
Сзади послышалась ругань и беспорядочная стрельба - видимо, пришло подкрепление. А я тем временем, выглядывая из-за угла корпуса, оценила обстановку во дворе - сразу четверо утаскивали зама и первого охранника, ещё трое выволакивали трупы, последним был охранник, стоявший на некоем балконе приземистого, второго корпуса, где было нечто вроде второго этажа, балконом которого служила крыша первого.
Вытащив трупы и их снаряжение, очень неплохое, кстати сказать, они сгруппировались и единственный, оставшийся боеспособным парень в непонятном комбинезоне, что-то втолковывал остальным. Услышала я только последнюю фразу:
- Брать эту школьницу живьём, стрелять только при угрозе своей жизни! Сами понимаете, мужики...
Под похотливый хохот они разбрелись по территории АТП...
Этот их хохот вызвал во мне волну ненависти, лютой и безграничной ненависти к тварям, породившим их на свет, к ублюдкам, зачавшим их и их ближайшим друзьям и родственникам. Выдержать это было выше моих сил, но я смогла не заорать от этой совершенно безудержной злобы. Вместо моих лёгких она наполнила мои руки и помыслы. Я приготовилась веселиться. Я приготовилась делать такое, после чего можно будет хохотать...
Двое из них пошли проверять территорию возле приземистого корпуса. Ещё двое, надев противогазы и, видимо хорошие, комбинезоны погибших и двинулись в здание, а ещё один, вооружившись автоматом, двинулся по Периметру...
Именно с него я и решила начать.
Спрятавшись за огромным мусорным баком, стоявшим неподалёку от угла корпуса, но вне поля видимости снайпера на крыше, я замерла в ожидании патрульного. И он не заставил ждать себя долго. Жутко сопя своим, видимо, не раз ломанным носом, он уморительно мило, пытаясь идти тихо, двинулся в мою сторону. Потихоньку обходя огроменный бак со стороны, противоположной ему, я оказалась у него за спиной и увидела, как он, прижимая к плечу приклад, шагает дальше...
Нет, конечно можно было бы дождаться, пока они решат, что я ушла и лягут спать, тогда всё было бы вообще просто, но я не могла простить им этого хохота...
Резко воткнув ему нож между шейной мышцей и ключицей, я довернула его и, оказавшись спереди, рванула на себя, порвав, таким образом лёгкое и вырвав ключичную кость, после чего ударила ему пальчиками в глаза и, подхватив пистолет у него из кобуры, стянула с себя туфельку и бросила вперёд, так, чтобы она оказалась между корпусом и гаражом, а сама рванула назад и снова спряталась за мусорным баком.
Тут же подбежавшие четверо быстро начали расспрашивать у него, в чём дело, но что путного может сказать человек в стостоянии сильнейшего болевого шока, да ещё и без глаз? Именно поэтому все они ринулись вслед за туфелькой, а я спокойно вернулась в корпус, не забывая, впрочем, прятаться от снайпера. Хотя толку в этом практически не было, он всё равно смотрел в сторону гаража и резво выцеливал там кого-то... Вернувшись в домик, исходя при этом из утверждения, что преступники не возвращаются на место преступления, я снова засела на чердаке с запасом кирпичей.
Хохотун, скорее всего, уже захлебнулся своей кровью, поэтому мне было хорошо и радостно.
Дым внутри почти рассеялся, осталась лишь лёгкая, плохо пахнущая дымка, от которой в глазах всё же слезилось и дышать которой было неприятно, но я, пересилив себя, сидела и ждала, пока кто-нибудь, наконец, двинется сюда...
Через примерно десять минут они, видимо, прочесали всё территорию вокруг гаража раз на пять и потому решили прочёсывать дальше. Парами. Исходя из мысли, что один прикрывает спину другого. Глупенькие... Во втором корпусе, под защитой снайпера, лежали трое раненных и потому мне не терпелось туда попасть, но сначала нужно было истребить всю внешнюю охрану. Тихо отлёживаясь на чердаке и поглядывая в маленькую щель меж досок, чтобы меня не было видно, я вскоре увидела двух вошедших, уже в респираторных масках и жёлтых очках. Жёлтые очки и мне были бы очень кстати, но приходилось ждать, пока они пройдут дальше. Более того - тот, который шёл за спиной у вошедшего, посмотрел на чердак! Пусть я и лежала прижавшись к полу и меня оттуда заметить было невозможно, но это было неприятным и плохим знаком - видимо, меня начали воспринимать, как очень серьёзного противника...
Когда они прошли дальше, я поняла, что план может провалиться, но места этого не покинула, ибо тут сейчас было безопаснее всего.
Вскоре они пошли здесь и второй раз, но, видимо решив поступить хитро, один двинулся дальше, а второй замер посреди комнаты. Уверенности в том, что точно попаду в его голову кирпичом, у меня не было, поэтому я продолжила лежать на чердаке.
Через некоторое время с улицы, со стороны, куда ушёл второй раздался крик:
- Пацаны, да её нет нигде! Труби нашим "Отбой!", походу свалила школьница...
Стоявший внизу ухмыльнулся:
- А жаль, так хотелось чего-нибудь молоденького, а то третий месяц некуда присунуть...
Вот тут я не выдержала...
Как только он двинулся ко главному входу, чтобы сообщить остальным, что я ушла, я дождалась, пока он будет в шаге от места, где лежала я и бросила в его голову кирпич...
Как только он упал, я дёрнула его назад и погрузила лезвие ножа ему в глаза по самую рукоять. После этого я начала бить лезвием по его шее, удар за ударом, всё глубже погружаясь в его плоть. Раз за разом я била всё сильнее и вскоре кровь начала фонтанировать, заливая всё вокруг своей липкой солью, окрашивая унылый выщербленный пол в багровый цвет. Звуки удара ножа по влажному, кровящему мясу были музыкой для меня, столь приятного я не слышала очень давно...
Но вскоре в дивную песню окровавленного лезвия начал настойчиво вмешиваться другой, куда более противный звук - чужие шаги, и это заставило меня спрятаться за углом, который образовывала полузакрытая дверь и стена. Вбежавший первым парень из пары свежепогибшего тут же получил кирпичом в затылок и лишился сухожилий, после этого я быстро спряталась за дверью, но уже с другой стороны и, поигрывая кирпичом, услышала топот побежавших вслед за мной бандитов. Один из них исчез за углом, когда второй, пробежавший буквально пару шагов, решил обернуться на странные шаги сзади и получил ножом под подбородок. Он успел выжать курок, но я уже убрала тело с траектории полёта пуль и у него не вышло меня убить. Так приятно было смотреть в эти слезящиеся, полные боли и скорби галаза, уставившиеся мне в лицо. Господи, это было не сравнимо ни с чем...
Но длилось это недолго: заворачивая за угол, я уже услышала сзади стрельбу. К счастью, бандит опоздал.
Вот бывает же, бежишь первым, а всё равно опаздываешь...
Вбежав в комнату, я сразу ринулась к открытой двери, с другой стороны от снайпера на крыше и услышала, как вбежавший следом за мной бандит позвал его:
- Митяй, дуй ко мне, быстро! На ногах только мы с тобой остались! Эта девчонка двинутая на всю голову!!
Не дожидаясь, пока придёт Митяй, я кинула на пол шарик из под пены для ванн, который, лопнув, сразу образовал облако противного, пахнущего нашатырём дыма. Сдержавшись и пересилив запах бандит начал палить сквозь дымку, но я и не собиралась бежать на него в лоб: выйдя через дверь, открытую в сторону деревни новичков, я вошла через другую, выводившую к забору и, кинув ещё один шарик рядом с ним, но с других сторон, весело к нему подпрыгнула.
Ему повезло больше всех: попятившись в мою сторону, он получил лезвием в основание черепа и, булькнув что-то на прощанье, мгновенно умер. Всё это заняло не более десяти секунд и происходило под вопли с пола. Обратив, наконец, на них внимание, я и тут решила быть милосердной: пнув пяткой обутой ноги в нос лежавшему, я поймала момент и, вставив нож в открывшийся рот, ударила его по рукояти так, чтобы он сразу вошёл в нёбо, а через него и в мозг. Рот попытался закрыться, но вместо этого разрезал себе губу, передние дёсны и начал брызгаться кровью. Смешной. Выдернув нож, я замерла снаружи. Последний вошедший успел заметить только пять упавших рядом с ним шариков и навязчивый запах нашатыря, дикий хохот маленькой девочки, видимо, вырубил его и без того печальный мозг и он открыл огонь из автомата, ориентируясь на... Если честно, я не знаю, на что он ориентировался, но вот двери и стены сразу получили в себя все тридцать патронов, которые были у него в обойме. Это меня дико рассмешило, но я, вместо того чтобы веселиться, тихо оказалась у него за спиной и, приставив "Макаров" к его затылку нарочито громко щёлкнула предохранителем...
- Привет, дядя! Поиграем в "Барби"? - вкрадчивый детский шепот тихо втёк в его уши...
- Д-д-давай. - - сквозь сопли и слюни смог выдать дядя. Видимо, он был на всё согласен...
- Тогда делай всё, что я скажу! Выбрасывай оружие!
Когда всё оружие оказалось на полу, я сместилась и замерла, держа пистолет в пяти метрах от его лица, после чего сделала ещё пару шагов назад.
- Хороший дядька! - я мило улыбнулась и броском вогнала нож в прогнившие доски пола рядом с его ногами - Хватай ножик!
Он поднял нож.
- А теперь отрезай себе большой палец ноги!
Его глаза округлились и он хотел уже выбросить ножик, но я выстрелила. Я впервые выстрелила из огнестрельного оружия и от неожиданности чуть сама его не выронила, но сразу взяла себя в руки и крепко сжала рукоять...
Пуля впилась в стену за его плечом.
- Если будешь хорошо играть, то останешься жив! Если будешь плохо себя вести, то я тебе башку снесу к хренам, няфка! - сказала я фразу, которую взяла у своей мамы. Видимо мама была человеком убедительным, потому что дядя сразу же, всхлипывая и причитая, начал пилить себе палец. Первый взрез он долго не решался делать, но после второго выстрела порезавшись от дрожи в руках, заорал и от души надавил на нож и кровь хлынула из под него. Зарыдав в голос, мужчина пилил свой бедный палец, периодически замирая в корчах и стенаниях, но продолжая снова. Когда палец, наконец, оказался отделён от тела, я заставила его положить нож и отойти...
Забрав обратно свой ножик, я взяла его на прицел и мы пошли к инвалидам, которыми стали все, кто лежал в соседней комнате...
Увидев вошедшего первым, плачущего бандита, они засыпали его вопросами, но когда следом вошла я, заткнулись.
- А теперь последнее испытание на няшность! Ты должен перегрызть ему горло... - сказала я, показывая на первого охранника и мило улыбаясь. Валявшиеся на полу сразу разорались, но я пообещала всем лежачим, если они не заткнутся, ещё более неприятную смерть, а няшке, который со мной играл, таблетку морфия и, всё всхипывая, он начал грызть горло своему товарищу... Тому это не очень понравилось и он вцепился зубами в ухо грызущему его горло, а тот, взвыв ещё сильнее, давясь кровью, живой плотью и соплями, начал сквозь слёзы грызть его шею и дальше, только с утроенным энтузиазмом. Когда он сделал это настолько душевно, что вены и сухожилия были переедены, а его лицо - полностью залито кровью, я показала ему на зама:
- А этого отпетуши и расчлени, после чего покидай это всё в кузов "КамАЗа" во дворе...
Потреся головой, мой обезумевший подопечный быстро стянул с себя штаны, после чего спустил штаны со своего бывшего, судя по всему, начальника, положил его на пенёк и грубо в него вошёл. Смотреть на это было забавно, я даже захотела поесть, но что-то тёмное вскипало во мне в эти моменты, слишком уж мне это что-то напоминало. Лежавший снизу орал, ругался матом, обещал убить всех, а после тихо плакал, но находящегося сверху это нисколько не раздражало. Тот совершал поступательные движения и явно получал от этого удовольствие, его яйца громко бились об задницу его бывшего начальника и вообще весь этот процесс сопровождался всякими забавными звуками, много всего интересного. Когда мой подопечный измазал остатками белой жидкости из своего члена спину свеженарисованного кадра, я дала ему нож. Но он, весело улыбнувшись, помахал головой и исчез за дверью. Стрелять я не стала, потому что знала: теперь он меня понимает и обязательно вернётся. Вернулся мой друг с топором. Одним ударом обрубив ноги и так пострадавшему, он, не дожидаясь диких сопливых криков, отрубил ему руки. Вот теперь крики должны были получиться ровно такие, какие нужны. Поотбивав его тело обухом, для достаточной мягкости, он отрубил и его голову, после чего расчленил и скидал составные в кузов "КамАЗа".
- Молодец! А теперь можешь идти, главное, топор не забудь! - во всю ширь рта улыбнулась я. И мой старший товарищ начал шагать по направлению к дороге через Кордон. Несколько выстрелов срубили его и заставили скорчиться - пули попали в жизненно важные органы. Я не могла допустить существования такой же няши, как я...
Вернувшись в комнату, я улыбнулась расширенным глазам заправилы местных бандитов. Он просто молчал и смотрел на меня, иногда тихо облизываясь. Это напомнило мне Лёшу...
Сняв с него ещё работающий и подключенный к системе КПК, я нежно провела ножом по его шее. Пощекотала. А потом включила звукозапись на своём.
- Это будет надолго, милый... Готовься...
Вот тут он заорал и под ним сразу начал образовываться вонючая лужа. Дёргая недееспособными конечностями, он орал от боли и страха и плакал, как ребёнок, потерявшийся в незнакомом месте. Это вызвало у меня приступ истеричного смеха и я не стала сдерживаться - уже никто не мог мне помешать.
Сначала я просто потыкала ножом в нервные окончания на его конечностях: дико изгибаясь от боли, он орал и умолял меня остановиться, но я уже не могла. Я вошла в раж.
После этого я стянула с него штаны.
Ухватившись за волосатые шарики, спрятанные в кожной складке, я медленно-медленно водя ножом из стороны в сторону, отрезала из и засунула ему в рот. Он начал блевать и мне пришлось положить его голову набок - из-за некоего кляпа он не мог извергнуть из себя жидкость и поэтому чуть не захлебнулся. Зафиксировав его голову, я продолжила.
Сделав несколько надрезов около его главной гордости, довольно глубоких, я ухватилась за неё посильней и немного простимулировала, чтобы она стала больше. После этого, взявшись как можно сильнее, я изо всех сил дёрнула и вырвала её...
Судя по сипению, которое он издавал, он уже готовился отключиться от болевого шока и поэтому, угостив его таблеткой морфия и залив её сверху водой из чьей-то фляги, я сбегала за топором, дожидаясь, пока он придёт в себя и начала отрубать дееспособные конечности.
Когда осталось только тело, не обезображенное руками и ногами, я перевязала эти раны шнурками из ботинок уже почивших, чтобы выделялось меньше крови и вскрыла его живот. Доставая оттуда кишечник, я наматывала его на локоть, чтобы делать это быстрее и, когда он кончился, выдернула его. Тут он уже умер, но останавливаться не хотелось и поэтому я повыдёргивала из него все внутренние органы, которые нашла, а нашла я много. Выкинув их во двор, я собрала экипировку и всё ценное в одном месте, после чего присела, взяла одну из сигарет из одной из пачек и, сняв с лица маечку, решила закурить, пролистывая при этом КПК лидера бандитов...?

Что я нашла и что было в КПК?
З.Ы. Прошу заметить, что комбинезоны и оружие бандитов, за редким исключением, не повреждены, у них есть КПК, запас еды, деньги и ещё какие-то приятности...?