Наша семья продолжение 7

     В августе 1938 года из г. Горького, где я проживал около 2-х лет, через нашу столицу я выехал на Дальний Восток, точнее сказать на Северо-восток в район реки Колымы.

 Из г. Горького в г. Москву я прибыл в день МЮД, где я встретился с двоюродным братом Алексеем Матвеевичем. С колонной демонстрантов мы прошли тогда по Красной площади. Затем он проводил меня на Ярославский вокзал и посадил на поезд №2 Москва – Владивосток. Я надолго отправился в путь. Встретиться с А.М. мне довелось в г. Москве только через 6 лет.

Перед выездом на ДВК на пару дней я заезжал в свое родное гнездо Малышево, чтобы повидаться и проститься с родными и близкими, меня, как и всегда, тепло и радостно встретила мать, а так же младшие сестры и братишка. Отца дома не оказалось. Он в то время в поселке «Красная Горбатка» лежал в районной больнице с переломом ноги. Когда я посетил его, то он неподвижно лежал на больничной койке, нога  у него была на вытяжке. Отец не только ходить, но вставать был не в состоянии. Наша встреча была непродолжительной, мы с ним виделись столько, сколько разрешил врач.

Ногу отец повредил на колхозном поле, когда показывал молодым колхозникам, как нужно укладывать на телегу снопы. В это время лошадь чего-то испугалась и быстро рванулась вперед, отец не удержался, упал с воза и получил перелом ноги. Старший брат Николай по своим делам находился за пределами села, с ним я не смог повидаться. Зато мы тепло, по-товарищески простились с друзьями детства – Житковским Сашей и Кирсановым Федей, которых теперь уже нет в живых.

Дорога на ДВК из г. Горького до поселка Устье-Утиное, что на берегу реки Колыма с вынужденными остановками в городах Владивостоке и Магадане заняла более 1,5 месяцев. Из города Горького меня провожали сестра Надя, брат Василий, друг Саша Зубов и еще некоторые товарищи комсомольцы.

Мне очень хотелось повидаться с братом Александром, с которым я не виделся больше года, он находился в Белоруссии, работал на водном транспорте. Я сообщил ему о предстоящем отъезде на ДВК и просил его приехать проститься, он же ввиду занятости на работе сделать этого не смог.
Потом он работал в городе Омске, откуда писал, что ему хотелось бы со мной повидаться, но увидеться нам с ним больше не довелось. В 1943 году он погиб фронте.

Последний раз с братом Николаем я виделся в 20-х числах мая 1938 года, когда на несколько дней приезжал на побывку в село Малышево. Николай был честным порядочным человеком беззаветно преданным  Социалистической родине. В 1930 году он проживал и работал на лесопилке, примерно в 1,5 километрах от поселка «Красная Горбатка» в этом поселке тогда второй год функционировала единственная в районе ШКМ, Николай меня плохо одетого (после пожара) мальчишку взял к себе и устроил на учебу в 5 класс. Вместе с ним я около года проживал в общежитии лесопилки, где в дневное время размещалась контора, куда один за другим приходили возчики оформлять документы на вывозимую деловую древесину.

 В этом помещении – небольшом деревянном домике стояли три топчана, самодельный конторский стол и несколько табуреток. На одном из топчанов спали мы с Николаем, на втором спал со своим сыном, тоже Костей – учеником 5-го класса работник лесопилки – Буянов Иван Федорович, третий топчан занимал пожилой мужчина, которого мы звали дядя Иван, он был пилостав лесопилки. Питались мы вместе с артельщиками из общего котла. Учить нам с Буяновым Костей не было элементарных условий…
С началом Великой Отечественной войны Николая мобилизовали в Красную Армию. Переписываться  с ним мне было весьма затруднительно -  до меня тогда письма шли месяцами, да и не всегда доходили. Когда же летом 1944 года я прибыл в Москву, то связь с ним наладилась, но к великому сожалению ненадолго. 14 марта 1945 года, незадолго до окончания войны он умер от ран полученных в боях с фашистами на территории Польши.

Из полученных от Николая писем я узнал, что служил он связистом, почти все время был на передовой и воевал не хуже других. Он был уверен в полной и скорой нашей победе над фашистами. Мне было очень жаль Николая, узнав о его смерти, я долго не мог успокоиться. У него осталось пятеро малолетних детей, которых пришлось воспитывать его жене Зинаиде Федоровне – сельской учительнице. Как потом стало известно от одного из бывших его однополчан, ему осколками снарядов оторвало руку и ногу. Умер Николай в госпитале, похоронен в Польше.

Брат Александр трудовую деятельность начал кочегаром на Неклюдовском лесопильном заводе. Потом до 1929 года являлся избачом и секретарем партийной ячейки в селе  Малышево. В 1942 году его мобилизовали на службу в Красную Армию и после кратковременной подготовки, которую он проходил в городе Москве, направили на фронт. Служил он в гвардейской 2-ой ударной Армии имевшей номер полевой почты. Как видно из его писем присланных жене Александр участвовал в жарких боях, даже ходил в рукопашный бой. Родителям поступило официальное сообщение, что 31.08.1943 года он был тяжело ранен и направлен на излечение.

Потом на запросы о его дальнейшей судьбе сообщили, что он пропал без вести. Несмотря на меры, принимавшиеся членами нашей семьи, не удалось выяснить судьбу брата Александра. О нем можно говорить как о человеке гуманном и добром. Александр любил Родину, семью и особенно малыша сына, который вырос без отца, выучился на инженера и в настоящее время занимает ответственную должность в одном из конструкторских бюро.

Брата Ивана с Дальнего Востока (из бухты Де - Кастри) тоже направили в действующую Армию, где он в составе Витебской Краснознаменной дивизии воевал в Белоруссии и Прибалтике, освобождал от немецких фашистов город Мемель (ныне Клайпеда). Их стрелковый полк получил наименование Клайпедского. В боях с гитлеровцами Иван был ранен и контужен, его наградили многими боевыми  наградами – орденами и медалями. После окончания ВОВ Ивана для прохождения дальнейшей службы направили в военно-морские части, где он служил: в бригаде торпедных катеров на Северном флоте, на тральщиках Балтийского флота, закончил службу в должности заместителя по политчасти строящегося крейсера на Черном море. После демобилизации Иван вскоре умер от продолжительной и тяжелой болезни.

Хочу еще немного сказать о нашем отце. Он в самое тяжелое военное время, когда немецкая армия была на подступах к Москве, когда некоторые односельчане типа М.К. говорили вслух, что с приходом немцев повесят председателя сельского совета – нашего отца. Он не дрогнул и на угрозы подлецов, будучи уверенным, в нашей победе, в возрасте 60 лет вступил в ряды большевистской партии. Он активно помогал фронту, инвалидам войны и семьям погибших воинов. Они вместе с матерью, в те тяжелые годы помогали снохе воспитывать пятерых внучат оставшихся без отца.

Еще задолго до начала ВОВ членов нашей семьи жизнь разбросала по разным местам нашей необъятной Родины. В селе остались брат Николай со своей семьей, старики-родители, сестренки, да братишка Юрий.

Брата Александра по линии политуправления Наркомвода направили в г. Гомель для работы в политотделе Днепро-Двинского пароходства. Брат Иван проходил службу в одной из воинских частей дальневосточного фронта в бухте Де - Кастри, в г. Горьком в Педагогическом институте  учился брат Василий. Я, находился в далекой Колымской тайге. Сестра Надя после окончания школы медицинских сестер работала в Горьковской городской больнице. Не повезло тогда брату Грише, обучавшемуся в техникуме связи – за участие в молодежной драке он был осужден и отбывал наказание в ИТЛ.

В то время на международной арене было весьма неспокойно, сгущались тучи, в воздухе пахло грозой. Не за горами была Отечественная война, которая не оставила без внимания и нашу семью…

Еще до начала войны на службу в Красную Армию призвали сестру Надю. Она уже имела некоторый опыт работы в качестве медицинской сестры, полученный в хирургическом отделении Горьковской областной больницы. Ей с бригадой хирургов приходилось вылетать для спасения раненых при большой железнодорожной катастрофе и при других авариях с человеческими жертвами. Она уже была в какой-то мере подготовлена для службы в военной медицине, но то, что потом пришлось увидеть на фронте, она до войны даже не могла себе представить.

Впервые  на фронте она оказалась под городом Смоленском…
И сейчас по прошествии многих лет, без слез на глазах она не может вспоминать проходившие там тяжелые бои с фашистами, когда все горело и рушилось, когда были тысячи убитых и раненых, когда вода в Днепре была красной от человеческой крови.

Под Смоленском ей довелось видеть боевого легендарного командарма К.К. Рокоссовского, который умело громил гитлеровских оккупантов, а после войны с душевной теплотой опекал советских воинов сражавшихся за Родину, женщин-воинов и женщин-тружениц, самоотверженно работавших на промышленных производствах и на строительстве оборонительных сооружений. Под Смоленском, как вспоминала Надя, их чуть не захватили в плен. Ей пришлось пережить горечь отступления, участвовать в обороне нашей Родины города Москвы.  С наступающей Советской Армией она прошла Белоруссию, Прибалтику и Восточную Пруссию, работая в медсанбатах и госпиталях. Она многим советским воинам спасла жизнь. Некоторые из них уже после окончания войны выражали ей сердечную благодарность.

Увидеться с Надей мне довелось только через семь лет после отъезда из Горького, это произошло осенью 1945 года в городе Вильнюсе, когда она уже демобилизовалась и вместе со своими фронтовыми подругами возвращалась домой. Надя имела воинское звание младший лейтенант медицинской службе, она награждена боевыми наградами: Орденом «Отечественная война», «Красная звезда» и медалями.

По-поводу встречи с сестрой-фронтовичкой меня даже на день отпускали со службы. В то время на территории Литвы активно действовали вооруженные банды буржуазных националистов, и мы были заняты борьбой с ними. После войны Надя вернулась в г. Горький и до старости работала старшей операционной сестрой в областной больнице, то есть в той самой больнице, откуда ушла на фронт.


Продолжение следует...