***

А вдруг…?
        Ближе к вечеру, после окончания не только рабочего дня, но и недели, в квартире уже не молодой супружеской пары раздаётся телефонный звонок.
- Алё! – взял трубку муж, – Да мы, как пришли с работы, так и лежим, а что? Нет, ещё не спим. Да вы, что такое надумали? На ночь глядя! А завтра нельзя? А куда мы их денем? Вы, что «датые»? – Гоша какое-то время слушает, – Я должен с женой посоветоваться.
     Он кладёт трубку и заходит к жене в спальню, – Лид, а  Лид? Покупатели нашей машины звонят, просят разрешения приехать, отдать деньги, а машину сейчас же забрать – они с компанией на море едут. И условие: или сейчас или никогда. Что отвечать?
         - Да конечно пусть везут! А то, сколько времени мы от этого «драндулета» не можем избавиться! Только, как мы с такой суммой одни ночью?
- Да переночуем, как-нибудь!
- То-то и оно, что как-нибудь…. Вот скажи мне, что ты Гоша, за мужик, если в доме ни ружьеца завалящего, ни пистолета вонючего? Чего уж? Пусть едут, но вначале к нам, а не в гараж!
               Гоша даёт добро покупателям и возвращается к жене, - А ножи кухонные, в подарочном наборе по триста рублей за штуку? Да я ещё могу племяннику позвонить, у него газовый пистолет есть, сам видел, ну и пусть возьмет с собой товарища…, может и у того тоже, что-нибудь есть?
- Ладно, зови! Фехтовальщик ты мой! Ножи у него есть?! - жена со вздохом покидает постель, накидывает халат, а Гоша возвращается к телефону. 
           Вскоре появляются взбаламошенные покупатели, вручают денежки и по-честному, не торопя супругов, дают возможность пересчитать их. Потом легонько, легонько, чуть, чуть, что называется, чисто символически, обмывают куплю-продажу и уходят с Гошей в гараж забирать автомобиль.
       Когда муж возвратился домой, то застаёт супругу в спальне, сидящей на кровати, с топориком для разделки мяса в одной руке, сковородой в другой и с денежным пакетом между ног.
- Про топорик понятно – налётчиков месить, а сковородка зачем?
- Закрыться будет чем, если стрелять вздумают! Я когда сковородку покупала, продавщица хвалилась, что та сделана из танковой брони.
- Кто – сковородка или продавщица?
- Да иди ты Гоша со своими шутками! Помнишь конверсию, когда тем, чем можно было гордиться, разваливать начали? Вот то-то!
        Вскоре приезжает племянник с другом. У обоих на поясах пистолеты в кобурах.
- Это вам дядя Гоша, от меня в подарок! – племянник  протягивает хозяину дома ружьё в чехле, - Для подводной охоты.
- А меня Лёшей зовут! – кланяется он Лиде.
                Спутник его насуплено молчит – своим видом  давая понять, что пришёл сюда не любезничать, а воевать.
        Лёша сосредоточен, и как полагается человеку облачённому ответственностью, обходит квартиру, проверяет щеколды, накидные крючки, дверные петли и крепость дверных коробок. В итоге обхода он неопределённо хмыкает и садится на стуле в прихожей, - Ты будешь тылы прикрывать! – командует товарищу.
       От военной терминологии Лиде становится тревожно.
- А сумма большая? - как бы между прочим задаёт вопрос племянник.
- Тебе скажи и начнёшь торговаться! Ты лучше скажи, что за ружьё?
- Для подводной охоты, страшной силы! – Лёша снимает с ружья чехол.
- А пальни разок! Посмотреть хочется, ни разу в жизни не видел, как стреляет подводное ружьё.
          Лёша вставляет в ствол ружья гарпун, взводит пружину, потом все ищут место, куда можно было бы выстрелить без жертв и разрушений. Вскоре находят, что безопаснее всего будет пальнуть через решетку в окне, в сторону палисадника. Пока стрелок изготавливается, Лида напряжённо ждёт окончания молодецкой утехи. 
    Гарпун после нажатия спускового крючка падает на пол, едва покинув ствол. Племянник не знает, куда деться от стыда.
       - Лёш! Ты не расстраивайся, как психологическое оружие просто класс, если, что, поверь достаточно на бандита направить, так оно внушительно выглядит, но стрелять нельзя – бандит обидится.   
          Потом хозяева ради приличия, предлагают охранникам чайка, потом немножко посидели за беседой, а потом на горшок и в «люльку». 
       Пока Лида устраивает на ночлег охрану, Гоша  для порядка обходит дозором анфиладу помещений двухкомнатной квартиры.
     В спальне Лида, молча, но выразительно смотрит на дверь.
      - Да знаю я, знаю, что не мужик я и прочее: даже крючка кривого на двери нет! 
            - Так, вроде всё учли, – уже в постели прикидывает Лида, – Дверь на крючке, на окне решётка. Вот только неуютно мне, наверное, зря незнакомых людей у себя на ночь оставили…. Попросить их караулить возле дома неудобно, как-то. А, что делать? Мужик у меня ненормальный – даже захудалого ружья в доме нет. Вот если, что, чем отбиваться?
- Так парни с пистолетами?
- А-а! Всё это так…!
           Как, Лида не объясняет, а Гоша не решается спросить. 
             - Как же всё-таки мы не предусмотрительно живём! А вот у ребят…! Сразу видно мужики! Пусть газовый пистолет и подводное ружьё, пусть, но хоть, что-то есть, а тут…!? Хотя…, эти ребята, тоже….  Слушай! А тебе не кажется, что они какие-то не такие?
- Не понял!
- Я хочу сказать… ну, какие-то они не такие.
- Подозрительные, что ли?
- Да вроде нет, но у племянника твоего золотая фикса во рту, а на руке татуировка, друг его вообще молчит.
- Ну и что?
- Да нет, ничего, но как-то? Не знаю, но у меня на сердце не спокойно!
- Отстань и спи!
         Спустя пару минут, Лида теребит мужа за ухо, – Ты знаешь, я поняла, чего они мне подозрительные! Они недавно из «зоны»!
- Это почему ты так решила?
- У всех сейчас во рту «металлокерамика», а у твоего племянника «ржавьё»! Тебе это ни о чём не говорит?
- А о чём это мне должно говорить?
- Ты давно своего племянника в глаза видел?
- Ну, год назад, а до этого ещё один раз, сразу после окончания школы, примерно десять лет назад. А, что? Тебе его золотая фикса покоя не даёт?
- Я уверенна, что эта фикса его на зоне поставлена, там слышала, для шика блатные себе из «рандоля» делают. А это говорит о том, что он тянул срок эти десять лет.
- Почему десять?
- А сколько лет, как страна на металлокерамику  перешла? Как раз десять лет и получается. А на «зонах», я слышала, металлокерамику не ставят, а ставят железо.
- Так железо, а не золото!
- Ой, да ты ничего не знаешь и не понимаешь. Не с книжками надо сидеть, а быть среди людей, общаться, они всё знают и всё расскажут! На зонах, повторяю тебе не золото, а «рандоль» делают, сплав бериллия с бронзой.
- Ну и, что? А может…? Хотя…? А вдруг? Нельзя же человека по коронке судить? Чепуха, какая-то получается! 
- Не - е – т, Гошечка, это не чепуха! Ты сам прикинь: у обоих племянников животы не висят, а им на глаз лет по тридцать, значит, тянули срок, и животов  у них нет по причине пониженного питания. Там их специально досыта не кормят, чтобы у «зеков» сил не хватало на лагерное начальство вякать. Мне рассказывали! Говорю – «откинулись» они недавно!
- Ну, ты разошлась, уймись! – Гоша сердито поправляет подушку и отворачивается от жены.
- А вот, как ты думаешь, почему друг твоего племянника,  за всё время ни слова не произнёс?
- Потому, что опасность «урки» определяется по количеству коронок во рту?! 
- Не – ет, Гоша! Он просто так долго в тюрьме сидел, что уже забыл русский язык и помнит исключительно «Феню»!
- Ты уймешься, наконец? Пацаны уже спят давно, одна ты покоя не даёшь.
- Слушай!!! – продолжает страшным шёпотом Лида, – Слушай? Я всё поняла, я всё поняла, я обо всём догадалась! - она в отчаянии закрывает голову рукой, – Нам не дожить до утра!
- Почему?
- Покупатели всё предусмотрели заранее! И то, что деньги привезли ближе к вечеру, чтобы мы в банк не успели, а этих мордоворотов они после покупки машины подкараулили возле дома и подкупили! Не спроста же покупатели тараторили без умолку – мы на море, мы на море! Лапшу нам на уши вешали, чтобы усыпить бдительность, а на самом деле они дождутся, когда мы уснём, и с трёх сторон на нас бросятся!
- Почему с трёх?
- Ну, как же? С одной стороны покупатели, с другой племянник с другом….
- А с третьей? Где третья сторона?
- А стены? Они тоже получается против нас! Они же нам убежать не дадут!
- Спи, говорю!
         Лида отворачивается и нарочно, чтобы, как можно больше досадить мужу сильно оттопыривает зад.
- Ты мне места не оставила!
- Я просто боюсь!
- И для защиты доверяешь мне самое дорогое? Или, на что-то намекаешь?
Вместо ответа Лида шмыгает носом.
- Уймись Лида, прошу тебя! Если тебе не нравится мой племянник, зови своего брата и пока они друг с другом воевать будут, мы убежим.
- Ему нельзя – он под административным надзором.
          Люда поворачивается к мужу, утыкается в его  плечо и трясётся в беззвучном рыдании.
- Лида?!
- Дура я, дура набитая!
- Слушай, давай спать, не заводи себя!
- Давай хоть шифоньером дверь загородим?
- Так он же тяжёлый, там белья до крыши!
- Я всё, сейчас уберу, ты только помоги мне!
- Ну, да, конечно!
- Ты, что-то сказал?
- Да нет, ничего!
           После разборки шкафа, тихонько, чтобы бандиты случайно не подумали, что о них плохое думают, или для того, чтобы не потревожить их сон, Лида с мужем перегораживают дверь в спальню шифоньером,  и придвигают для надёжности к шкафу кровать. Укладывать назад содержимое шифоньера Гоша категорически отказывается.
- Надеюсь, угомонилась? – Гоша ложится следом за Лидой в постель, но зная жену, начинает обратный отсчёт:  9,  8,  7,  6,  5, 4, 3,  2, 1. Пуск!
 – Слушай муж? А мне в туалет захотелось! Чего делать?
           Гоша не раз доказывал, что очень любит Лиду, вот и на этот раз, - Ты знаешь я и сам бы не против. С мочевым пузырём ведь по-хорошему не договоришься. Что делать? На окне решётка, а у двери шифоньер. 
- Я боюсь к бандитам дверь открывать. Они вон, прислушайся, затаились. А может, в спальное найдём, что-нибудь, куда-нибудь, как-нибудь?
- Есть только ваза для цветов, она хоть и большая, но с узким горлышком. Давай, Люда так поступим: ты постараешься не промазать, а я с подоконника…. Так, что отвернись и не смейся!
             Гоша забирается на подоконник, прислоняется к решётке и вываливается наружу.
- Вот, «блин»! – одновременно раздаётся с двух сторон.
          А ведь жили и считали себя в безопасности! Мыли эту решётку, красили…, а она?! Мастера-работники…! Чтобы им…! Хоть бы гвоздик один? 
      За окном тишина. Лида ждёт с нетерпением, тихо напевает и трясёт ногой.      
- Лида вылезь! Тут в палисаднике воздух, звёзды! – Гоша помогает жене вылезти из окна.
- Что ты мне про звёзды? Ты мне покажи куда!
- Вот! Вот! – показывает муж, – совсем рядом!
- Подержи пакет! – Лида устремляется в кусты, - Закрой уши и не смейся!
         Потом они решают посидеть немного в палисаднике под окном. Лида садится на пакет с деньгами и как есть, в полупрозрачной ночнушке,  уютно устраивается под рукой у мужа. Оба чувствуют себя людьми, выжившими после страшной катастрофы.  Хорошо на свободе, хорошо! Тишина, покой, небо, млечный путь! Со стороны улицы, в палисаднике их не особо и видать. Как-то уже и тревога исчезает, а тем временем начинает светать, и появляются люди. Идут: кто на работу, кто детишек в детсад или к дедушке, бабушке ведёт.
      - Слушай Лида! А пацаны-то вроде и не бандиты, ночь прошла, а мы не только живы, но и при деньгах. Ты сиди здесь тихонько на пакете, а я вернусь в квартиру, мебель на место сдвину, а то неудобно – проснуться, а у нас  баррикада.
           Жена продолжает сидеть, ей так хорошо, что не хочется даже отвечать. Но какой бы густой не была листва в палисаднике, а от зорких глаз соседок не скрыться. Что могут подумать знающие жизнь женщины, при виде соседки, которая почти голая, в раздумье,  сидит на пакете, под своим распахнутым окном, рядом с решёткой от окна.
           - А сосед – то всё же «Гадом» оказался - жену из дому выгнал. Сидит бедная, под окном и горюет! Чувствовали, предвидели, что добром их мирная жизнь не кончится – за «скока» время голоса друг на друга не повысили и раз! Вот вам…! Показушники! А, правда, то вот она …! Вот он итог женской праведной жизни - сидит под окном горемыка.
         - Надо бы забрать её к себе в дом – пожалеть! – предлагает через балконную перегородку другая соседка, – Глядишь, за наше добро и нас минёт сия чаша.
     Но на всякий случай звонят в милицию: Мол, приезжайте женщину тут избили и из дома выгнали. Потом спускаются  в палисадник, ласково ободряют женщину угрозами в адрес мужа и ведут её к себе. Лида от неожиданности не успевает сказать и слова, только растерянно оглядывается в сторону открытого окна.
        А муж, как раз выглядывает из окна и видит, как его жену тащат в сторону соседки.
- Жена! Деньги! Караул! – сипло, но громко зовёт Гоша на помощь.
        Пареньки с газовыми пистолетами, выпрыгивают из окна, пугают улицу пальбой и храбро бросаются на женщин. 
                А тут и милиция кстати.  Останавливаются и видят, как на улице, три дамы, одна неглиже, что-то громко выясняют, а мужчины вокруг них стреляют и тоже кричат.
Светает, воняет.
        Милиционеры, останавливаются на расстоянии перестрелки, выскакивают из машины и с пистолетами занимают позиции за дверками автомобиля.
              Определиться в ситуации сразу сложно. В центре событий всё колышется, визжит и кашляет. Старшина  через мегафон, - Бросить оружие, лечь на землю и медленно…, повторяю медленно и по одному ползти в нашу сторону!
        Публика выполняет команду, но ползёт не по одному, как было сказано, а гурьбой. 
       - Напоминаю – медленно и по одному!               
               Люди в ответ увеличивают скорость движения.
- Я сказал по одному! – кричит старшина, но люди явно не в себе и начинают бег на четвереньках.   
           Лишь одна женщина остаётся на месте, та, что в прозрачном пеньюаре. Она лежит без движения и что-то прячет под животом.
 – А чего она там прячет? – гадает милиция, - С чем пакет?               
             Когда люди доползают до милиции, те  забрасывают их вопросами, - Почему она лежит?
- В обмороке, наверное!
- А, что в пакете под собой прячет?
– Деньги!
- А ведь ты врёшь вахабит недоделанный! – хватает мужа за грудки старшина. 
- А почему недоделанный?
- Потому, что доделанные в камере или в морге. Повторяю – что она прячет?
- Деньги!
 - Думаешь, раз менты, так сразу толпой на деньги бросимся, а вы взрыватель замкнёте? Вот вам! – милиционер суёт Гоше под нос дулю, и командует, - Пристегните их к трубам за домом! А коллеге,  - Вызывай подкрепление и взрывотехников!
               Пока прибывшая милиция, распределяется по периметру и выводит жителей из ближайших домов, специалисты снаряжают минёра.
    Командир антитеррористической группы в это время пытается в бинокль рассмотреть пакет под рельефом женского тела.
 - На связи генерал! – докладывает ему радист.
- Предполагаем, что на улице окружена террористка-смертница! – докладывает офицер
- А почему так предполагаете?
- Потому, что она прячет под собой, что-то в пакете.
- А, что показывают задержанные?
- Показывают – деньги!
- Так они вас уже подкупить пытаются?
- Не понял!
- Ну, ты говоришь – показывают деньги…! Говори яснее – деньги только показывают или уже дают?
- Задержанные дают показания, что у женщины в пакете деньги!
- А!
- Сейчас отправляю в разведку минёра.
- А робот, почему не примените?
- Так его увезли в край, по распоряжению губернатора, - он хочет показать его представителю президента в нашем округе.
            Проходит некоторое время, видимо необходимое генералу для упоминания по именам и отчествам матерей губернатора и полномочного представителя президента.
– Да, товарищ генерал не волнуйтесь так, - успокаивает начальника командир, - Мы тут сами, как-нибудь, по старинке…, не впервой.
           А сапёр уже идёт на «террористку», ориентируясь через узкое окошко в шлеме. Он идёт медленно, на ходу оценивая, анализируя и сравнивая. Ну не учили его рассчитывать тротиловый эквивалент по бёдрам. Тут даже объём не определишь, поскольку ширину бёдер ещё можно прикинуть на глазок, а как узнать высоту линии сидения, если женщина лежит на животе? Бывает же и так, что бёдра широкие, а вместо выпуклой компоненты – вмятина…! Как считать? Не знает он, сколько может поместиться  взрывчатки в 2х иксах! А может это XXL? Или вовсе 3 икса…? Ни разу не покупал трусов – всё жена.      
Сапёр проводит сухим языком по сухим губам.
          -  Хорошо бы её сейчас сюда, совета спросить…! Но нельзя…! Опасно для жизни, если рядом с другой женщиной увидит…! Да ещё в такой позе! Эквивалента не найдёшь – так рванёт! И ребят не спросишь – в эфире генерал.
         Чтобы определиться хотя бы по аналогии - он вспоминает бёдра жены, её подруги и ещё одной знакомой. Не помогает…!
         Он вздыхает, - как опытный сапёр, он давно не волнуется при виде взрывных устройств различных типов, а вот при виде женщины в прозрачной ночнушке?  Не дрогнет ли рука…? Не зайдется ли сердце?  Не перехватит ли дыхание? Хотя по здравому размышлению, минёр не может вспомнить, чтобы террористки ходили на задания в кисейных пелеринках. 
        Взрывотехник  подходит к объекту и крайне осторожно проводит миноискателем над террористкой. Из наушников ни звука. Тогда он касается миноискателем выпирающую, составляющую женщины. От прикосновения та вздрагивает и резко переворачивается на спину, от чего груди ее, расплескавшись, устремляются в подмышки, но там и замирают.
- А соски, что капсюли! 
      Он, не отрывая глаз от груди женщины, миноискателем проводит над пакетом – тишина. Минёр поворачивается в сторону своих и разводит в стороны руки.   
- Чего это он? – спрашивает командир.
- Ты чего? – радист передаёт вопрос минёру.
- Пришлите моего помощника!
       Помощник, по команде командира, срывается с места,  и высоко подбрасывая ноги, как при беге по лужам, с трафаретом «Мин нет» бросается к старшему минёру. 
- Это так тебя учили преодолевать минные поля? – не удерживается от ехидства взрывотехник. Он отбирает  у помощника трафарет с надписью «мин нет» и подаёт руку даме. Та встаёт, но категорически отказывается отдать пакет. Тогда минёр прикрывает её грудь табличкой и милиционеры, придерживая женщину с боков, ведут к БэТэРу.
- Куда? Ну, куда ты её тащишь? - шипит в рацию командир – Мало ли почему миноискатель не реагирует…?! Может там итальянский «пластик»? Почему она пакет к низу живота так плотно прижимает?
- Так она без трусов!
- Так вот значит, как они с нами?
- Кто?
- Да террористы! Без трусов на нас? Чтобы, значит  врасплох застать? Стой на месте! Проверь, что у неё под пакетом! Вдруг взрывное устройство?
- Устройство догадываюсь, есть, но не то, о котором Вы думаете!
- А ты проверял?
- А как? Заглядывать, что ли? Я этого без разрешения никогда не делал. А жена узнает? Так сдетонирует, что и вам достанется!
            Командир подзывает сотрудницу в бронежилете и шлеме, отбирает у неё дубинку, вручает щит, – Сбегай, рассмотри, что у неё под пакетом?! – и вместо команды «Марш!»  дёргает подбородком в сторону объекта.   
            Девушка в броне, гремя наколенниками по щиту,  срывается с места и быстро  бежит к объекту, там резко наклоняется, отводит в сторону пакет и заглядывает под него. Потом так же с грохотом, бегом, возвращается и вытягивается перед командиром. 
       До Лиды ветер донёс лишь невнятно, – …ща об – ык!
- Как, и какими словами, я буду составлять рапорт, и докладывать руководству? – мечется командир.
           Наблюдающие за женщиной милиционеры из оцепления  живо обсуждают её. Детишки из школы милиции вспоминают свои амурные приключения: кто в лесополосе, кто в подъезде, а те, что «благороднее» вспоминают  Геленджик  на летних каникулах.
                Ветераны, глядят и сожалеют, что они уже не одни: у кого жена, у кого простатит, а у кого и то и другое. Но все соглашаются, что если бы, ни эти обстоятельства, то…!
           А сапёры, хоть и целомудренно прикрывают даме  грудь, нет-нет, а заглядывая женщине за трафарет.
         Тем временем Лида лихорадочно ищет выход. Вспоминает совет подруги – психолога, та учила, - Когда не знаешь, что делать и говорить – пой! И запела бы, но тогда приедет ещё и «скорая» …, хотя, может быть это и есть выход? Даже если и выпишут не скоро…!?
           Когда двое мужчин в бронекостюмах, с женщиной в прозрачном пеньюаре, ядовито-зелёного  цвета приближаются к БэТээРу,  милиционеры внезапно начинают хохотать, – А, что вы сразу цену не написали? Или это у вас рекламная акция?
     Командир группы, тычет антенной рации в сторону живописной компании, – Именно из- за таких, как вы …! О нас? О милиции …!
              Он не заканчивает фразы и уходит за угол дома. 
                Грудь женщины прикрывает табличка «Мин нет», но одна из букв «Н» неловко прикрыта рукой сапёра.
17.04.2009г.