Последний миг паука
Кто-то из великих сказал, что писатели - это БОГИ,
которые сотворяют свои миры... Поэтому, всё, что описано
в этой истории - чистой воды... ПРАВДА...
Посвящаю своему сыну, Владиславу.
АВТОР.
Я проснулся на загородной стоянке, в кабине своего ВАЛДАЯ, когда солнце стало светить прямо в глаза. Дальнобойщики уже заводили свои мощные движки и по одному уезжали в разные стороны. Я ещё тянулся минут пять,так не хотелось вылезать на улицу. Накопившаяся за неделю усталость и бессонные ночи давали о себе знать,но я пересилил это, открыл дверцу и вышел на асфальт стоянки. Сладко потянулся и огляделся. Ночью я видел только силуэты большегрузных фургонов и стену леса. А теперь, когда солнце светило почти в полную силу, всё стало казаться довольно милым и дружелюбным. Я быстро умылся родниковой водой, которую ещё вчера заботливо припас по дороге, почистил зубы. Посмотрел в зеркало на ощетинившийся подбородок и решил сегодня не удалять волосы с лица. Летнее утро обещало ясную погоду. Сегодня загружаюсь в каком-то мелком городишке и уже завтра буду дома. Если ночью не усну, то до обеда скину груз на базе и пару дней отдохну. Антон, хозяин ВАЛДАЯ,ещё вчера бросил на мобильник СМС с адресом загрузки. Я дотянулся до трубы, и пересмотрел СМС Антона.Так. Город ШАЛОБОЛИНО, улица ФАБРИЧНАЯ, дом 1. Завод КРАСНЫЙ ХИМИК. Загрузка для фирмы ХИМСНАБ. Ещё вчера я настроил навигатор и нашёл это ШАЛОБОЛИНО. Мелкий городок, в карте навигатора даже не обозначено ни одной улицы. Ладно, это легко спросить у местных. Навигатор показывал, что до центра города осталось 180 километров. Сейчас почти шесть часов утра. Даже если я позавтракаю в придорожном кафе, то часам к десяти утра всё равно буду там и запросто успею загрузиться до обеда. А там оставшиеся километры до дома одолею быстро, тем более в предвкушении своих выходных и встречи с друзьями...
Дизель ВАЛДАЯ заработал, я настроил рацию на 15-й канал, нашёл волну с музыкой повеселей, пристегнул ремень безопасности и выжал сцепление...
Огромные, просто гигантские сосны и ели, иногда почти вплотную приближались к трассе, закрывая солнеч-
ный свет, а потом так резко отступали на склоны холмов, что приходилось закрываться от лучей солнцезащит-
ным козырьком. Я шёл точно на восток. Поэтому поднимающееся над землёй солнце прямой наводкой било мне в глаза, ослепляя так, что несколько раз я даже сбрасывал скорость почти до нуля.
По навигатору оставалось 70 километров до города, когда на лесной развилке появилось одноэтажное примитивное здание кафе с ярким названием - ШАЛОБОЛИНСКИЙ ПОВОРОТ - КАФЕ 24 ЧАСА - СТОЯНКА -
ГОСТИНИЦА - ДУШ 15 МИНУТ 100 РУБЛЕЙ. Я свернул на стоянку, припарковался. Решил поплотнее позавтракать, чтоб хватило до середины дня. Пока копался в машине - отключал всю аппаратуру, забирал деньги и документы, у кабины возник силуэт человека в чёрной форме с многообещающим словом во всю сутулую спину - ОХРАНА. Я выскочил из кабины и посмотрел ему в лицо.
- Доброе утро! - пропел охранник высоким, почти женским голосом. - Вы только покушать или остановитесь в гостинице? У нас низкие цены за одноместный номер.
- Спасибо, я только позавтракать! - ответил я.
Сутулый очень грустно вздохнул и констатировал, разведя руки в стороны:
- Тогда для вас стоянка бесплатно! С условием, что вы стоите меньше одного часа...
- Я думаю, что успею! - ответил раздражённо я. - А если простою два часа, то кому - то помешаю?
Большая стоянка была совершенно пустой. Мне показалось, что очень глупо брать деньги за занятый клочок земли, тем более, что этим самым я не мешаю другим приткнуться и спокойно перекусить.
- Такие у нас правила! - опять махнул руками охранник. - Первый час бесплатный, а потом...
- Да ладно, понял я всё! - я поморщился. - Сейчас поем и уеду!!
Как надоел этот навязчивый сервис! Отовсюду лезут охранники, у которых в обязанностях прописано привлечь как можно больше людей для ночлега, проживания, питания и полоскания под душем.
Я пикнул кнопкой сигнализации и пошёл к дверям кафе. За спиной опять запел охранник:
- У нас очень хорошая душевая!
- Действительно? - бросил я через плечо и вошёл в здание.
Кафе было пустым. Чисто, уютненько. Я подошёл к кассе, прочитал несколько строк из меню. Сойдёт! Цены не заоблачные, как раз для водителей со средним достатком.
Из подсобки вышла стареющая женщина с явно деланной улыбкой и килограммом косметики на лице.
- Здравствуйте! - почтенно наклонила она голову. - Покушать изволите? Или только кофе?
Ничего себе! Выражения тут у них! Как будто училась в пансионе благородных девиц. Хотя, судя по её лицу и дряблым рукам, то есть вариант, что она помнит те времена.
- Здрасьте! - бросил я небрежно. - Мне бы и суп, и второе, и компот с кексом.
Женщина улыбнулась, округлив глаза:
- Суп какой будете? У нас повар очень хорошо борщ готовит.
- Пусть будет борщ. - ответил я.
- А на второе есть эскалопы...
- Нет, не надо! - оборвал я её. - Котлету с макаронами или картофельным пюре!
- Котлету по - деревенски или дачную? - спросила тётенька.
- А что, просто котлеты у вас нет? Обязательно с названием?
- Значит, дачную.
- Ну, пусть дачную. И компотик попить, пару стаканов...
- Вместо компота возьмите клюквенный морс, а выпечка вся на стойке под стеклом. Выбирайте сами!
- Спасибо! Кстати, а салатики у вас есть? Мне бы оливье.
- Вы знаете, у нас внезапно закончилась колбаса! - вдруг испугалась стареющая женщина.
- Да что вы? - ответил я ей в тон. - Как это всё неожиданно!!! Дальнобойщики всю сожрали?
- Её украл грузчик! - женщина была совершенно серьёзна. - И теперь некоторые салаты мы не предлагаем.
- Какой ужас!! - проникся я. - А где же грузчик? Он колбасу съел?
- Говорят, его видели по дороге в Шалоболино. А там у него весь город друзей. Пока не пропьёт всю, здесь не появится. Это уж не в первый раз.
- Так увольте его. Зачем хозяину вор?
- Что вы! Как его уволить? Он хорошо работает. И живёт здесь. И денег не просит. Просто иногда срывается,
но потом приходит и всё честно отрабатывает.
- И как много он украл этой самой колбасы? - спросил я, сдерживая смех.
- Две упаковки по десять кило. - важно ответила тётя. - Всё, что нам с базы на неделю привезли.
- Ясно! - сказал я. - Обойдусь без оливье. Сколько с меня? - я достал кошелёк.
- Присаживайтесь за стол, я вам сейчас всё принесу! - женщина засуетилась. - А рассчитаетесь когда покушаете. Если понравится...
Я расхохотался. Такое положение дел начало меня развлекать.
- А если не понравится?
Женщина как - то странно улыбнулась и скрылась в подсобке.
Я занял стол у большого окна, откуда была видна вся стоянка и мой одиноко стоящий ВАЛДАЙ. Сутулая фигура охранника ходила вокруг него, время от времени поглядывая на часы. Волнуется, как бы я не простоял больше часа. Потом деньги будет требовать. Заметив, что я наблюдаю за ним из окна, чахоточный по - приятельски замахал мне рукой, показывая, что с машиной всё в полном порядке. Я отвернулся.
На столе быстро появились тарелки с едой, пара стаканов морса. За пирожком я сходил сам. Быстро поел. Всё было удивительно вкусным и прямо таяло во рту. Пришло полное насыщение и ощущение земной благодати. Захотелось говорить только добрые слова. И даже фигура глистовидного охранника за окном перестала раздражать. Из - за спины материализовалась стареющая женщина. Она положила передо мной чек с ценой за обед. Я глянул одним глазом:
- Всего - то? - удивился я. - Да за такой обед я думал возьмёте раза в два дороже!
- Что вы, что вы! - замахала женщина руками, ловко собирая использованную посуду на поднос. - У нас всё очень дёшево. Правда, народу бывает мало.
Я рассчитался, пошёл к выходу.
- Заезжайте к нам ещё на обратном пути! - услышал я голос из подсобки.
- Сейчас загружусь и после обеда обязательно заеду! - ответил я.
Женщина моментально появилась за стойкой.
- После обеда? - переспросила она. - А вы где загружаетесь? В КУТЕПОВСКЕ?
- В ШАЛОБОЛИНО.
Некоторое замешательство возникло в её глазах, она вытерла руки салфеткой и с некоторой грустью, даже как - то горестно сказала:
- Вы первый раз едете туда?
- Да. - ответил я, открывая дверь на улицу. - А что такое?
- Это не моё дело, - ответила она. - Но оттуда подолгу не возвращаются.
- В смысле? - я обернулся в её сторону из проёма дверей, но за стойкой никого не было и только занавеска качалась на входе в подсобку...
Я вышел на улицу. Охранник оживился, пошёл мне навстречу.
- Всё в порядке! - заметил он радостно. - К машине никто не подходил!!
- Я видел! - ответил я ему, нащупывая в кармане десятку. - На , возьми на сигареты!!!
Глядя на мою протянутую руку, он сделал испуганное лицо и пропел:
- Что вы! Это же чаевые! Нам запрещено! - его скелетообразные пальцы быстро скомкали купюру и спрятали в карман форменных брюк. - Нас штрафуют за это!!!
Я усмехнулся.
- А ты не говори никому! Мы просто пожали друг другу руки!
- Ну ладно. Хорошо. - охранник завертел головой вокруг себя и, никого не увидев, успокоился.
Я полез под капот. Надо проверить масло, антифриз. Охранник не отходил ни на шаг.
- Тебя как звать - то? - спросил я.
- Валера. - пропищал он.
- А не скучно тут работать? Машин нет, кругом лес.
- Это днём мало. Ночью понаедут. Вся стоянка забита будет. Тут хорошо, спокойно. Водители не пьют, не хулиганят, покушают и спать ложаться. А я хожу, стерегу их.
- От кого стережёшь? Лес кругом. До ближайшего города семьдесят вёрст.
- Ну мало ли. Такие правила. Днём сплю. Ночью за стоянкой смотрю.
- Работаешь по графику? Сутки через трое?
В его глазах возник испуг.
- Как это? - спросил он. - Я всегда тут. Езжу домой раз в месяц на неделю. И снова тут.
- Вы тут с ума все сошли что ли? Грузчик здесь живёт, ты тоже всегда ТУТ. - засмеялся я.
- А что ещё делать?
- Ну не знаю. Как вы ТУТ проживаете, ваше дело. А я поехал.
Валера засуетился, зашевелил тощими руками, как общипанными крыльями.
Я забрался в кабину, открыл окно левой двери, стал настраивать рацию и радио.
- А вы сейчас в КУТЕПОВСК поедете? - появилась в окне лицо охраны.
- Куда? - не понял я. - Какой ещё КУТЕПОВСК? Я в ШАЛОБОЛИНО, налево в лес.
Его глаза приоткрылись и заморгали быстро-быстро, словно я сказал что - то нехорошее.
- В ШАЛОБОЛИНО? - он даже отпрянул на метр от машины.
- А что такого? - не понял я.
- Да так. Просто туда редко кто с трассы едет. В основном местные.
- Ну, а сегодня я съезжу. Разгоню провинциальную скуку.
Валера стоял и смотрел мне прямо в лицо. Мне даже не по себе стало.
- Ну что ещё!? - я высунул голову в окно. - Чего ты так смотришь?
Охранник словно встрепенулся, зашевелился и произнёс:
- За СМОРЧКАМИ во время грозы лучше остановиться. А то град все стёкла побъёт.
- Чего ты бормочишь? - не понял я. - Какая гроза со сморчками? Ты на небо посмотри! Ни облачка! К обеду опять жара будет, как прошлым летом.
Валера бочком зашагал вдоль машины:
- И всё же не искушайте судьбу. Без стёкол плохо ехать осенью...
Я запустил движок, прикурил сигаретку BOND STREET, плюнул смачно в окно и пробурчал:
- Ты, глистофис, лечиться не пробовал? - потом резко ушёл со стоянки, развернулся и плавным поворотом скользнул в лес налево.
Появился полуободранный древний знак - СМОРЧКОЗАДОВО - 3 КМ ; ФЁДОРОВ БАРАК - 37 КМ; ШАЛОБО-
ЛИНО - 70 КМ. Круто! СМОРЧКОЗАДОВО! Есть ещё на Руси интересные места!
Лес приблизился к асфальтовой полосе совсем вплотную, мне даже показалось, что кроны деревьев соприкасаются между собой над машиной и я еду в настоящем тоннеле. Свет солнца не достигал земли - так плотно друг к другу росли деревья. Сразу потемнело, но это обстоятельство совсем меня не смутило, так как я помнил, что завтра буду дома, посплю, посижу с друзьями за бутылочкой пива. Одним словом, оттянусь за всю неделю странствий по родной неизвестной земле...
Затрещал сотовый телефон. Ага! Антон проснулся! Интересуется положением дел.
- Привет! - усмехнулся я в трубку. - Как дела?
- Это у тебя как? - отвечает вопросом на вопрос.
- А что у меня? Я еду. Через час буду на загрузке. Осталось семьдесят километров.
- Ясно. Хорошо. - Антон тянет время, что-то сказать хочет. - Короче, я тут клиенту звонил, этот груз надо взять во что бы то ни стало!
- Ну, приеду, возьму! - отвечаю. - Или проблемы какие?
- Да я сам не пойму! - Антон какой -то возбуждённый. - Клиент три цены за него платит! Два месяца груз висел в интернете, никто его брать не хотел. Там три тонны какого-то порошка. Вобщем, шестьдесят мешков бумажных Ты меня понял? А оплачивает как за двадцать тонн груза.
- Да мне - то какое дело? Я зарплату получаю от тебя, а не от клиента. Приеду, увидим.
- Нет, ты пойми, если вдруг заночевать придётся, то уж ночуй.
- А что, груз может быть не готов?
- Да. Клиент предупредил, что если не готов, то ночуй в гостинице, он всё оплачивает.
- Бли-и-ин! - ругнулся я. - А я так хотел завтра дома быть. Отдохнуть пару дней.
- Ну приедешь, отдохнёшь! - Антон говорит уверенно. - Мы с тобой в шашлычную сходим! Просто такие деньги упускать не хочется. За одну ходку заработать по- крупному, как за полмесяца...
Я чертыхнулся про себя, но в трубку уверенно сказал:
- Ладно, не волнуйся! Без груза не уеду!
- Что бы ни случилось, загрузись обязательно!
- Да ладно, ладно, понял я всё! Сделаю!
- Ну, давай! Жду тебя с удачей! До связи!!!
- Пока! - я отключаюсь.
Еду дальше в полуподавленном настроении. Если уж заговорили про ночлег, то сто процентов сегодня никто не загрузит. Скорее, там даже и не знают, что я еду. Опять загнал в какой-то мелкий колхоз, где в сарае делают какую-нибудь отраву из местных ископаемых материалов и продают. Эх, беда...
Лес резко кончился и я выехал в поле... Да и не поле вовсе, а степь вокруг... И небо серое, и ветер холодный. Резко тут меняется климат! Началась деревенька. Все дома заколочены, людей не видно. Полная разруха. Все огороды заросли полынью метра в два высотой. На кирпичной, рассыпавшейся автобусной остановке на одном гвозде висит табличка, написанная от руки - СМОРЧКИ. Ага, по ходу, это и есть то самое СМОРЧКОЗАДОВО. А кто-то из местных аборигенов, услышав неблагозвучность названия, оставил от него только первую часть... Деревня кончилась так же как и началась - без знаков и предупреждений. Я спустился с какой-то огромной горы и опять оказался в лесополосе. Странно всё как-то. То лес, то степь, то опять лес, всё меняется непредска-
зуемо. Внезапно небо потемнело до фиолетового цвета и невдалеке полыхнула яркая молния. Тут же, словно выстрел из тяжёлого орудия, ударил гром. Сначала заморосило, потом закапало сильней, и вот я уже еду под сильнейшим ливнем. "Дворники" еле успевают убирать воду. Чёрт побери! Мне приходится сбрасывать скорость. Дорога вся размыта, по обочинам огромные лужи. А как говорил мой инструктор по вождению в автошколе - надо помнить, что в каждой луже может быть вход в метро...
Внезапно по кабине заколотило, словно горохом сверху посыпали. Град! Что там говорил этот тощий охранник возле кафе? ЗА СМОРЧКАМИ ВО ВРЕМЯ ГРОЗЫ... Мистика какая-то! Но я продолжаю ехать, мне хочется сегодня попробовать загрузиться. Но непогода разбушевалась сильней. Вместо гороха полетели мелкие камни. Я уже вижу, как от лобовика отскакивают крупные куски льда, грохот по крыше страшный.
- Да чтоб вас! Колдуны проклятые! - ругаюсь вслух и прижимаюсь на обочину под огромной ёлкой.
Большая разлапистая ветка ели прикрывает лобовое стекло ото льда. Глушу движок. Ёлка смягчает падение ледяных камней, а вот фургон прямо раскачивает порывами ветра и падающих градин...
Минут десять продолжалось это местное бедствие. Потом ещё раз ударила молния, гром встряхнул воздух и разом всё прекратилось. Ни града, ни грозы, только серые тучи над головой, лужи с тающими кристаллами льда и ветер. Натуральная поздняя осень. Я зябко поёжился и натянул на себя рабочий дорожный свитер.
- Ничего себе!! Хоть стой хоть падай!!
Следующие километров пять дорога то петляла в лесу, то выскакивала в поля, то поднималась на холмы, открывая красивые панорамные виды местной природы. Я успокоился и снова начал мечтать о том, чтобы взять груз именно сегодня. Хочу домой, хочу пива, хочу общения с друзьями...
Впереди на обочине как-то неожиданно появилась фигура немолодого мужчины в длиннополом плаще, шляпе и зонтом в левой руке. Правой рукой он махал мне, показывая, что ему нужно проехать в попутном направлении. Почему ж не взять человека? Тем более я не встретил ещё ни одной встречной и, тем более,попутной машины. Я аккуратно прижался правой дверкой к голосующему старичку. Он открыл дверку.
- Здравствуйте! - его голос красивый и низкий располагал к общению. - Вы позволите доехать с вами? Мне тут совсем недалеко! Только до музея!
- Садитесь, садитесь! - меня привлекает такая манера поведения, вежливость и учтивость, и в то же время немного смешит, потому что я сам так не общаюсь.
Мужчина не торопясь усаживается, расправляет плащ, укладывает зонт между ног и закрывает дверь. Я трогаюсь и спрашиваю:
- Вы сказали, что вам до музея? Здесь есть музей?
Он смотрит на меня довольно удивлённо:
- Молодой человек, я не успел рассмотреть на вашем номерном знаке регион, из которого вы сюда приехали. Но, судя по вашему вопросу, вы не местный. Потому что у нас тут все знают про ФЁДОРОВ БАРАК.
- Я не местный! - констатирую я.
- Тогда и неудивительно! - мужчина уже с повышенным интересом обращает на меня внимание. - У нас тут прекрасный краеведческий музей! И я являюсь его сторожем, экскурсоводом и директором одновременно.
- Круто! - я закуриваю сигарету и приоткрываю окно, чтоб дым вытягивало на улицу.
- Вы знаете, двести лет назад в наших краях появился некто Игнат Фёдоров. - продолжал пассажир. - Что он тут делал и зачем пришёл, сейчас никто точно сказать не может. Но он построил себе дом и вывел здесь прекрас-
ную породу ПЕРКИСЛЕЙ...
- Породу чего? - изумился я. - ПЕР... чего?
Пассажир смотрит на меня снисходительно:
- ПЕРКИСЛЬ, молодой человек, это животное, из костей которого производят порошок для химической промышленности. Я понимаю, что вы водитель, и не особо увлекаетесь химией. Но скажу вам, что порошок этот входит в разряд стратегических материалов и, вроде бы, даже используется в производстве топлива для космических кораблей... Но это только говорят. Слухи, так сказать...
- Вот как? - я удивился.
- Да-да! Так я продолжу... Фёдоров был всесторонне развит, знал химию, физику, увлекался биологией и владел пятью языками. Он скрестил лису, волка, енота и ёжика. В результате появился ПЕРКИСЛЬ. Существо практически без мозга, питающееся насекомыми, в костях которого и обнаружился удивительный химический элемент... - и пассажир пустился перечислять химические термины, чем ввёл меня в ступор.
Дальше я его уже не слушал. Мне попался какой-то псих, который утверждает, что скрестив лису, волка, ёжика и ешё кого-то можно вывести породу неизвестного животного для химической промышленности. А с виду, вро-
де, солидный дядечка. Ну, ничего, пусть доедет до своего БАРАКА, и больше я не буду терять время на мест-
ных, желающих доехать в попутном направлении.
- Вот я смотрю, - продолжал мужчина, - что вы меня совсем не слушаете...
- Да нет, слушаю! - смутился я. - Просто со школы не понимаю химию. Все формулы для меня филькина грамота. Поэтому мне не интересно...
- Я понял вас, понял! - обрадовался сторож, экскурсовод и директор музея одновременно. - Мне не надо было так резко начинать с химии. Прошу меня простить, я опять сел на своего любимого конька. Ведь жизнь Игната Фёдорова, творчество его последователей и музей - это вся моя жизнь!!!
- Да я и не обижаюсь! - усмехнулся я. - Просто ещё ни разу не встречал людей так воодушевлённо рассказыва-
ющих о чужих достижениях.
- Позвольте! - пассажир потряс в воздухе зонтиком. - Но какие же они чужие!? Игнат Фёдоров наш земляк, ве-
ликий естествоиспытатель и к тому же я являюсь его прямым потомком.
- Вы тоже ФЁДОРОВ? - удивился я.
- Всенепременно! Я Дмитрий Васильевич Фёдоров. Прапра... - он немного подумал и добавил. - ...правнук Игната Фёдорова. После того, как он женился на местной крестьянке Аграфене Кутеповой, у них родился сын Иван. Иван вырос и перенял у отца его дело по выращиванию ПЕРКИСЛЕЙ, потом женился на заезжей учительнице Арине Парминой и они родили сына Егора. Тот в свою очередь впоследствии женился на Евдокии Сердюковой и у них родился мой отец Василий. Далее мой отец женился на Алёне Крестовой и наступила моя очередь появляться на свет...
- Так вы тоже умеете выращивать ПЕРКИСЛОВ? - я сделал серьёзное лицо.
- ПЕРКИСЛЕЙ, молодой человек, ПЕРКИСЛЕЙ, - поправил меня сумасшедший попутчик. - Конечно, умею. Вот
если вы уделите моему музею полчаса времени, я покажу вам экспозицию, дом Игната Фёдорова, ферму, где он вывел первых животных и его лабораторию. Вы очень спешите?
- Да, я спешу! - ответил я. - Я очень спешу домой, я хочу успеть сегодня взять груз в ШАЛОБОЛИНО и побыстрей уехать отсюда...
- Очень жаль, - вздохнул собеседник. - Жаль, что вы думаете, что у вас мало времени. Вам это только кажется.
- Что мне кажется? - не понял я.
- Вы молоды и думаете, что у вас мало времени. Вы спешите. Но уже скоро вы узнаете, что это не так. Время оно вечно и его у вас много. Нужно только правильно им распорядиться... - он немного помолчал. - Цена за
просмотр экпозиции ФЁДОРОВ БАРАК всего сто рублей. Может, заскочите на полчаса? В ШАЛОБОЛИНО вы ещё успеете. Вы туда доедете меньше чем за час...
Я отрицательно замахал головой:
- Нет, нет и нет! У меня действительно очень мало времени!
Пассажир ткнул пальцем вперёд:
- Остановите мне на повороте у знака!
Я прижался под знаком ФЁДОРОВ БАРАК. Пассажир быстро выбрался из кабины и, прежде чем хлопнуть дверкой сказал:
- Я не прощаюсь с вами. Если вы поймёте, что у вас появилось время, берите такси и приезжайте сюда.
- Такси? - я начинал злиться.
- Да, в ШАЛОБОЛИНО у них стоянка у здания автовокзала. Любой довезёт. Недорого. А меня вы всегда найдёте в доме. - он показал рукой на пригорок, где за высоким забором возвышалось каменное строение. - До свидания, молодой человек. И помните, что вы не зависите ни от кого! Пока вы сами не начнёте действовать, у вас будут сложности. Надеюсь увидеть вас хоть на секунду на обратном пути.
Он ушёл, не оборачиваясь.
- Да что это такое! - выругался я. - Тощий охранник с дурацким градом! Сумасшедший потомок Фёдорова!
Я рванул с места...
В голове засело что-то нехорошее, какая-то ещё не родившаяся мысль напрягала всё больше и больше.
- Да ну вас всех! - крикнул я и крутанул настройку радиоприёмника.
Эфир зашипел беззвучием... Ещё минут пять я пытался отловить какую-нибудь местную волну, но понял, что это совершенно бесполезно. Есть в России такие места, где нет вообще никакого радио. Я ткнул пальцем кассету и, когда в динамиках появился звук, прибавил громкость.
Вот так-то лучше! Клубная музыка ни к чему не обязывает. Особенно в дороге. Просто хороший ритм и ничего больше... Дорога по-прежнему то ныряла в лес, то подымалась на холм. Погода, конечно, испортилась, но я же не на улице, в конце концов. Немного остыну от недельной жары. А то совсем нечем дышать было последние три дня. За всю дорогу не попалось ни одной машины ни в ту, ни в другую сторону...
Небольшой знак справа ШАЛОБОЛИНО и сразу начался город. Какие-то одноэтажные деревянные домики, утопающие в зелёных деревьях, изредка появлялись двухэтажные здания из красного кирпича. Несколько одиноких прохожих с сумками. Наверное ходили в магазин. Мне нужна улица ФАБРИЧНАЯ. Значит, надо кого-нибудь спросить из местных. Я замечаю мужчину в сером костюме, стоящего у подъезда какого-то двухэтажного здания. Стоп машина!
Мужчина читал какую-то газету и не сразу отвлёкся на мой вопрос.
- Что-что? - переспросил он, с трудом отвлекаясь от чтения.
- Да я спрашиваю, как на улицу ФАБРИЧНУЮ проехать? - повторил вопрос я.
Мужчина осмотрел меня с ног до головы, сложил газету, спрятал в карман и сказал:
- Вы издалека?
- Да, издалека. Это что-то меняет?
- А что именно вы ищете на ФАБРИЧНОЙ улице?
Я с ума сойду с этими провинциалами! Всё-то им по полочке разложи да разжуй. Ну ему-то какое дело, что я там ищу? Показал направление и читай свою газету дальше. Сдерживая себя, вежливо отвечаю:
- Я ищу дом номер один, а по-другому - завод КРАСНЫЙ ХИМИК.
- Вот теперь я понял смысл вашей просьбы. - улыбнулся мужчина.- Потому как если бы вы искали ЦУМ или базу овощехранилища, а это на той же улице, то вам нужно было ехать совсем в другом направлении.
- Очень интересно, - согласился я.
- Значит, едете прямо, никуда не сворачивайте, перескочите мост через реку, направо и упрётесь в проходную.
- Так просто? - съязвил я.
- Городок у нас маленький. Всё рядом. - он снова начал разворачивать газету.
- Спасибо! - я пошёл к машине.
Значит, едем прямо. Ищем мост...
Я катил по городку уже минут пятнадцать, но никакого моста не появлялось.
- Да мать вашу за ногу! - стал я бурчать. - Городок у них маленький! Уже километров десять еду и ничего не меняется!
Наконец, появился от руки написанный знак - РЕКА ВЫПЯТЬ. Ужас какой-то! ВЫПЯТЬ! Отчего же не ВИПИТЬ? Но ладно, поворот направо, метров пятьсот и я упёрся в административное здание с проходной и огромными буквами на крыше - КРАСНЫЙ ХИМИК. Половина букв давно отвалилось и теперь на здании значилось удивительное название - КРА...... ХИМ.... Короче, КРАХ ИМ. Ладно, только бы загрузиться. Смотрю на время. Ерунда, начало одиннадцатого. Даже время ещё не обеденное.
На проходной охранник, до ужаса напоминающий своим телосложением утреннего Валеру со стоянки у кафе, внимательно изучил мой паспорт, выписал пропуск и разрешил пройти в отдел сбыта на втором этаже.
Маленький, пахнущий плесенью и сыростью коридор, кособокая дверь, надпись СБЫТ. Я постучал для вежливости, толкнул скрипучее дерево и вошёл.
- Разрешите? - сказал я и быстро оценил обстановку.
Крохотный кабинет, в правом углу стол с компьютером, за ним толстый мужик с уставшим от пьянства лицом создаёт вид человека, занятого самой наиважнейшей работой.
- Проходите, проходите! - вдруг заорал мужик, подымаясь мне навстречу. - Я слушаю вас, чем могу помочь?
Я подошёл поближе, пожал протянутую мне ладонь.
- Я водитель... - начал я.
- Погодите ! - крикнул он. - Сначала присядьте, переведите дух.
Я плюхнулся в предложенное мне кресло напротив стола.
- Вот так ! - продолжал хозяин кабинета. - Хотите чаю? Или кофе?
- Ну-у-у...- начал я, но не успел договорить, громогласный уже меня перебил:
- Впрочем, чай кончился вчера, а кофе у меня никогда не было. Давление, знаете ли, врачи запрещают.
Он уселся обратно на своё место, переложил зачем-то пачку чистых листов с левого края стола на правый и поднял на меня взгляд:
- Итак?
- Я сегодня у вас загружаюсь для фирмы ХИМСНАБ. Шестьдесят мешков какого-то порошка. - выпалил я быстро, думая, что толстый опять меня перебъёт.
Толстый опустил вниз глаза, потом посмотрел в окно. Потом переложил пачку чистых листов с правого края стола на левый.
- Прекрасно! - крикнул он, нажал на кнопку переговорного устройства на столе и заорал в микрофон. - Анечка! Зайди ко мне в срочном порядке!
Послышался голос Анечки:
- Геннадий Григорьевич, уже бегу!
Тут же из коридора послышался бег Анечки. Она влетела в кабинет с вытаращенными глазами и растопыренными руками. Анечка представляла собой необъятную женщину в одежде времён развитого социализма, плавными формами и колоссальными объёмами. Мне даже стало страшно любопытно, как она сумела за пять секунд преодолеть расстояние из соседнего кабинета.
- Что стряслось, Геннадий Григорьевич? - спросила она, рассматривая меня в кресле.
- Анечка! - толстый заговорил тихим вкрадчивым голосом. - У нас гость.
Анечка перевела взгляд на меня и улыбнулась так, что меня передёрнуло.
- Геннадий Григорьевич, я вижу! - она начала строить мне глазки.
- Анечка! У вас есть чай? - толстый посмотрел на неё серьёзно и сердито.
- Сейчас сделаю, Геннадий Григорьевич! - она попятилась к двери. - У меня и печенье осталось с юбилея.
- Прекрасно! - заорал толстый . - Мы ждём! А пока ты бегаешь, поговорим о наших делах!!
Когда дверь закрылась за Анечкой, Геннадий Григорьевич переложил пачку чистых листов с левого края стола на правый, взял шариковую ручку и признёс:
- Вы хотите сказать, что вы от фирмы ХИМСНАБ?
- Да, это так! - вздохнул я. - Три тонны химии из города ШАЛОБОЛИНО для фирмы ХИМСНАБ...
- Удивительно! - толстяк посмотрел в окно. - Но лично я ничего не знаю об этой фирме.
- Действительно удивительно! - усмехнулся я. - Но я для чего-то приехал сюда. Это улица ФАБРИЧНАЯ, дом 1, завод КРАСНЫЙ ХИМИК?
- Конечно! - вскрикнул толстый. - Неужели вы в этом сомневаетесь?
- Я - нисколько!
- Прекрасно! - толстый был доволен. - Значит, мы договорились!
- Мы успели о чём -то договориться? - злость во мне накапливалась капля за каплей.
- Разве нет?
- Не помню.
- Ладно. Начнём сначала... Вы кто?
- Водитель.
- Чудесно. Что вы хотели?
- Загрузиться сегодня у вас, чтоб завтра сдать груз на ХИМСНАБЕ и отдохнуть от недели бесконечных километров и разных начальникоб сбыта, которых, поверьте, я видел уже немало.
Толстый задумался. Он покраснел словно помидор, видимо мысль у него начала работать. Он переложил пачку чистых листов с правого края стола на левый, посмотрел в окно, несколько раз поднял и положил трубку телефона, открыл ящик стола, достал степлер и, внимательно рассматривая его, произнёс:
- Я не думаю, что вы хотите поругаться со мной...
- Совсем нет! - ответил я. - Я хочу помириться с вами, даже подружиться. Ведь без вас я не получу груз на складе, а значит и сам не заработаю за этот рейс ничего, и не принесу вашему заводу прибыль.
- Хорошо, - обрадовался Геннадий Григорьевич. - Я сейчас всё узнаю у Анечки...
- Сделайте доброе дело. Вот мои документы, а доверенность на моё имя должна быть у вас ещё со вчерашнего дня. Так что позовите Анечку.
Толстяк нажал на кнопку переговорного устройства. Оттуда сразу раздался голос:
- Геннадий Григорьевич, я уже бегу!
В коридоре затопало, дверь заскрипела. Влетела Анечка, тяжеловесное создание с двумя кружками в руках.
- Вот, Геннадий Григорьевич! - она поставила обе кружки перед ним на стол. - Чай мы с девочками выпили сегодня. Я вам кефир принесла...
Я чуть не хохотнул в полный голос. Этого я ещё нигде не слышал, чтобы начальнику вместо кофе принесли кефир, потому что девочки выпили все возможные напитки...
Геннадий Григорьевич подскочил на месте. Его улыбке не было предела:
- Анечка, спасибо тебе!! Это даже лучше, чем чай!!! Спасибо!
Он одним махом осушил трёхсотграммовую кружку и обратился ко мне:
- Простите, не смею поинтересоваться, вы будете кефир?
- Нет, спасибо, - ответил я ему зло. - Воспользуйтесь моментом сами.
Геннадий Григорьевич ухватил вторую кружку, выпил бычком - глоток за глотком - и обрадованно промычал:
- А-а-а-а-а-а-а!!!
Я поднялся в полный рост из кресла и, обратившись к необъятных размеров женщине по имени Анечка, спросил как можно более вежливо:
- Скажите пожалуйста, я могу сегодня у вас загрузиться?
Она смутилась, заулыбалась всем своим телом и ответила:
- Да... А кто вы?
- Я наёмный водитель от фирмы ХИМСНАБ. Мне нужно получить у вас три тонны вашей продукции. чтобы сегодня уехать домой. Просто иногда любому терпению приходит конец, и вы сами понимаете, что скандал с клиентами вам не нужен. Помогите мне.... А... НЕЧ... КА...
Женщина вдруг чётко включила свой мозг и отрапортовала:
- Геннадий Григорьевич!! Фирма ХИМСНАБ наш старый проверенный клиент. Мы с ними подписали контракт ещё десять лет назад. Если водитель от них, то нужно его загрузить...
Толстый поднялся, вытер пот со лба, образовавшийся от выпитого кефира, переложил пачку чистых листов с левого края стола на правый и тихонько так сказал:
- А-а-анечка! Десять лет назад! А я всего у вас три года в начальниках!
Я тут же сел обратно в кресло. Что за город? Это какой- то паноптикум...
- Ну и? - я вопросительно глянул на начальника. - Я могу груз забрать?
Толстая Анечка задвигала телесами, залезла в стол начальника и достала пачку документов прямо у него из под носа, открыла пластиковый файл и кинула пакет бумажек на стол.
- Геннадий Григорьевич, - сказала она, - Вот документы фирмы ХИМСНАБ....
Толстый приподнялся, хотел переложить пачку чистых листов с места на место, но я ему не дал, просто забрал пачку со стола и бросил в кресло, где только что сидел сам.
- Командир,- сказал я, - посмотрите документы, мне нужна загрузка...
Геннадий Григорьевич взял документы в руки, вложил их не глядя в файл.
- Анечка! - сказал он. - Мы должны посоветоваться!!!
- Конечно, Геннадий Григорьевич! - Анечка была всегда готова сделать всё то, что хочет начальник.
Совет начался прямо при мне. Я уселся в кресло и потихоньку сходил с ума...
- Анечка! - начальник делал вид, что перекладывает листы с одного края стола на другой. - Вот откуда я мог знать про то, что сегодня у нас будет загружаться этот молодой человек?
- Нам звонили вчера. - Анечка рапортовала как пионервожатая. - Вас на месте не было. Принимала звонок я. Так же мне были переданы по факсу заявка на груз, данные водителя и доверенность на его имя...
Геннадий Григорьевич подскочил на месте. Если бы за его спиной не было стены, то его кресло просто бы перевернулось. Он заорал:
- Так что же вы, Анечка, человеку мозги пудрите? Немедленно пошлите его на загрузку!! Почему это должен делать я? Как будто нет у меня других дел! Как что, так сразу Геннадий Григорьевич! - он швырнул файл с документами на край стола. - Мне надоела эта ваша бесшабашность! В конце концов вы у меня получите выговор!! Вы мне уже так надоели со своими загрузками! Неужели я не могу с утра посидеть в кабинете один, чтоб никто мне не мешал!? У меня дел накопилось столько, что я за месяц их не решу! Вот, смотрите! - он захотел поднять пачку чистых листов, но на них в кресле сидел я.
Поэтому главный по сбыту потряс в воздухе кулаками и уселся на своё место.
На пять секунд возникла тишина.
Я с интересом наблюдал за Анечкой. Она невозмутимо взяла файл с документами в руки и сказала:
- Геннадий Григорьевич! Вам нельзя волноваться, у вас давление. Опять будет плохо.
- Да - да! - закивал головой начальник, зачем - то открывая ящик стола.
- Я сейчас принесу вам таблетку и воды. Всё будет хорошо! - она пошла на выход.
Я молча проводил её взглядом и уставился в окно. Там, несмотря на осеннюю погоду, чирикали воробьи. По небу тянулись тяжёлые серые тучи. Всё это как - то давило на настроение. Геннадий Гргорьевич сидел, опустив голову ниже шеи, всем своим страдальческим видом показывая, что ему так плохо, как ещё никогда не было, несмотря на шестьсот граммов выпитого кефира.
Пришла Анечка со стаканом воды и таблеткой в ладони.
- Вот, выпейте. - сказала она, протягивая принесённое начальнику. - Сейчас вам станет легче.
Начальник выпил таблетку, по - куриному задрав голову, поставил пустой стакан на стол и спросил:
- Анечка, вот у меня данные по заводу - в прошлом году мы отгрузили сорок тонн порошка. А по документам проходит, что шестьдесят. Как это могло произойти?
- Геннадий Григорьевич! - Анечка знала все ответы . - В прошлом году мы провели документы за позапрошлый год. Вы должны помнить, что не было электричества, и поэтому пришлось так поступить.
- А, вот как! - обрадовался начальник. - Теперь мне всё стало ясно!
Я громко кашлянул и они оба посмотрели на меня с изумлением.
- Я вам тут не мешаю? - спросил я. - Может, мне в коридоре подождать?
Геннадий Григорьевич вдруг смутился, перевёл вопрошающий взгляд на Анечку и сказал:
- Анечка, пожалуйста, разберитесь с этим молодым человеком! У меня дела...
Анечка заулыбалась мне и произнесла:
- Без вашего участия, Геннадий Григорьевич, я не могу ничего сделать.
- Правда? - почему - то обрадовался толстяк. - А что зависит от меня?
Анечка нагнулась к шефу и что - то отчаянно зашептала ему на ухо. Лицо начальника начало наливаться красной краской, побагровело, потом он вскрикнул:
- Так что ж вы молчали!
- Но неужели вы забыли, что пропадаете там уже два вечера!? - изумилась Анечка. - А потом утром давление скачет и состояние плохое!!! Так никакое сердце не выдержит!!!
Анечка разогнулась, отошла от стола шефа на два шага и встала чинно, протянув ручки по швам.
- Вот что, - Геннадий Григорьевич обратился ко мне, взяв в руки небольшой календарик за этот год. - Давайте договоримся с вами. У нас возникли некоторые проблемы...
- Проблемы? - изумился я. - Да у вас по ходу, вся жизнь - сплошная проблема!
- Не нужно осуждать то, чего не знаешь! - спокойно произнёс начальник. - Я предлагаю вам прибыть на загрузку через три дня... - он помолчал, потом добавил. - Нет, лучше через неделю.
Я опять подскочил из кресла:
- Да вы с ума сошли! Через какую неделю? Я завтра должен уже выгрузить ваши мешки на ХИМСНАБЕ!
- Возникли некоторые трудности... - грустно заявил Геннадий Григорьевич. - На заводе временно не работает склад готовой продукции. У нас несчастье.
Я развёл руки в стороны:
- И что же произошло?
- Понимаете, сейчас склад опечатан сотрудниками полиции. Мы пока не можем отгрузить вам три тонны нашего сырья. Произошла маленькая накладка. Умер кладовщик.
Час от часу не легче!
- Кто умер? - не понял я.
Геннадий Григорьевич убрал степлер в ящик, достал откуда - то новую пачку чистых листов бумаги, положил её на край стола и грустно произнёс:
- На заводе произошло несчастье. Прямо на рабочем месте было обнаружено тело кладовщика Гурова. Следователь Жилов предположил, что это убийство. Поэтому он временно опечатал склад.
- Вы издеваетесь надо мной что ли? - усмехнулся я. - Ну, опечатали ваш основной склад, но завод - то всё равно работает! Продукция идёт из цехов, куда - то вы складируете свежую продукцию!? Загрузите оттуда!
Анечка опять нагнулась к начальнику и зашептала ему на ухо.
Я подошёл к окну и выглянул во двор. Вокруг моего ВАЛДАЯ ходил какой - то человек в сером плаще и с сигаретой во рту. На асфальте куча жёлтой листвы и в воздухе моросящий дождик. Тоска! Куда я попал?
- Молодой человек! - заговорил Геннадий Григорьевич, и я тут же повернулся к нему. - К сожалению, наш завод работает строго на заказ.
- Это ещё как? - не понял я.
- Два месяца назад мы получили заказ от ХИМСНАБА на три тонны порошка. - начальник взял в руки пачку чистых листов, но никуда не переложил, так и держал над столом. - Три тонны мы приготовили и закрыли в складе. Больше заказов не поступало ни от кого. Понимаете? В принципе, завод не работает, только цеха откормки животных и цех насекомых.
- Цех насекомых? - я уже ничему не удивлялся. - Ясно. Мне у вас тут всё ясно!
Я достал из кармана мобильник и стал набирать номер Антона. Сейчас я позвоню ему и всё расскажу. Пригнал меня в дурдом! Груз готов, но его не забрать. Какой-то цех насекомых!! Умер какой - то Гуров, склад опечатан, загрузка через неделю! Недаром никто не хотел брать этот груз, недаром за него три цены платят!!!
Геннадий Григорьевич положил пачку листов на правый край стола и, посмотрев на меня, сказал:
- Бесполезно, молодой человек! Связи сегодня нет. Гроза и град постоянно выводят из строя ретрансляторы. Так что мобильная связь у нас не работает!
Действительно, связи не было. На мониторе телефона не было даже шкалы антенны. Вот попал!
- Хорошо! - сказал я. - Разрешите мне позвонить с городского телефона?
- Бесполезно! - Геннадий Григорьевич покачал головой. - Работает только местная АТС. Междугородней связи тоже нет, к сожалению. Грозы. Постоянные грозы... Если бы вы приехали вчера, то ещё смогли бы позвонить. Сегодня уже это невозможно...
Я подошёл к столу, без спроса схватил трубку телефона, приложил к уху, но не услышал ни одного намёка на гудок. Вот, ситуация! Что делать!?
Анечка вдруг заговорила, обращаясь ко мне:
- Знаете что, у меня к вам предложение!
- Я слушаю! - пробурчал я мрачно, усаживаясь в кресло.
- Сегодня мы попытаемся решить наши проблемы внутри завода. Вы пока остановитесь в городской гостинице, приходите завтра после обеда. И мы вас загрузим. Спокойно уедете в свой ХИМСНАБ. Хорошо?
Это ещё куда ни шло, если завтра.
- Ну, хорошо! - согласился я. - Завтра после двенадцати дня я приеду на загрузку. Постарайтесь пожалуйста всё решить. Я не могу задерживаться здесь дольше, чем на сутки.
- Вот и договорились! - заорал Геннадий Григорьевич, поднимаясь в полный рост и протягивая мне руку. - Приходите завтра, всё будет решено, всё будет хорошо!!!
Я проигнорировал протянутую мне руку, уложил свои документы во внутренний карман куртки и молча вышел из кабинета в пахнущий сыростью коридор. Из -за закрытой двери послышалось громогласное:
- Ну, спасибо, тебе Анечка! Я уж и не знал, как от него отделаться!
Я смачно плюнул в угол и пошёл вниз по лестнице. Охранник на проходной мрачно заметил, забирая у меня пропуск:
- Нужна отметка в пропуске, из СБЫТА. Почему не отметили время ухода? Не выпущу вас.
Я так зло посмотрел на него в упор, что он отступил на два шага.
- Пошёл ты! - буркнул я, толкнул вертушку и вышел на улицу к машине.
Сырой ветер тут же забрался под куртку, я зябко поёжился и достал ключи от машины.
Пока я шёл к ВАЛДАЮ, от него отделилась фигура человека в сером плаще. Он шагнул мне навстречу, что-то доставая из внутреннего кармана плаща.
"Это ещё что за чудище?" - подумал я, нажимая на кнопку сигнализации и слушая, как тут же отзывается пиканьем ВАЛДАЙ, открывая двери.
Человек сунул мне в лицо удостоверение сотрудника полиции.
- Здравствуйте! - сказал он, рассматривая что-то позади меня. - Следователь Жилов. Мне необходимо побеседовать с вами.
В этом городе я скоро начну ничему не удивляться. Вот и следователь уже мной интересуется.
- Давайте побеседуем! - сказал я. - Только я ещё, вроде, не совершил ничего противоправного.
- Как знать! - невозмутимо констатировал следователь. - Мы можем присесть в вашу кабину? А то я, если честно, уже продрог, поджидая здесь вас.
- Прошу! - я открыл перед ним пассажирскую дверь.
Жилов залез на сиденье, хлопнул дверкой. Я сел за руль. В машине было не теплей, чем на улице, но по крайней мере, не было ветра и сырости.
- Я слушаю вас. - сказал я.
- Вообще-то это я хотел послушать вас! - удивил меня Жилов.
- Интересно! - я посмотрел ему в лицо. - И что же вы хотели услышать??
- Ну хорошо! - следователь потёр ладонь о ладонь. - Возьмём быка за рога! Я с вами буду играть в открытую, и хочу, чтоб вы тоже были предельно откровенны!!
- Без проблем!! - ответил я. - Могу поклясться под присягой!!
- Это лишнее! - покачал головой Жилов. - Я вам и так поверю...
Он достал сигарету из кармана, прикурил и продолжил:
- Итак... ГДЕ, КОГДА и для ЧЕГО вы познакомились с кладовщиком Гуровым?
Я чуть не икнул.
- С каким Гуровым? Который умер?
- Его убили... - мрачно заявил Жилов. - Сейчас я пробиваю абсолютно все его контакты.
- Простите, - я готов был истерично захохотать, - но ещё час назад я вообще не знал даже его фамилии. Я приехал на завод, чтобы забрать груз. Но мне сказали, что кладовщик умер, склад опечатан. Кажется, это вы его опечатали. И вот я теперь должен ночевать в ШАЛОБОЛИНО.
- Вы хотите сказать, что впервые в нашем городе, раньше сюда не приезжали и не были знакомы с кладовщиком Гуровым? - спросил Жилов с бесстрастным лицом.
- Да, я впервые в вашем городе! - ответил я. - И никогда раньше не слышал про кладовщика Гурова!
- Очень странно... - вздохнул следователь.
- Что странно? - не понял я.
- Странно, что вы появляетесь в городе накануне его похорон, пытаетесь забрать со склада продукцию, приготовленную им ещё при жизни. И странно, что вы отрицаете своё знакомство с ним.
- Да вы что?! - чуть не крикнул я. - Какой Гуров?! При чём тут Гуров?! Мне начальник скинул СМС на телефон с адресом вашего завода. Я приехал сюда за грузом. Раньше я и слышать не слышал про ШАЛОБОЛИНО! И про этот завод, и, тем более, про какого-то Гурова, который умер перед моим приездом!
- Его убили... - мрачно заявил Жилов.
- Ну, пусть убили, только я тут совсем не при чём!!
Жилов стряхнул пепел с сигареты прямо себе под ноги, снова затянулся и произнёс:
- Хорошо. Я всё проверю. Только не думайте, что я не разгадаю ваши мысли, я постоянно буду следить за вашими действиями. И днём, и ночью. Так что если вы хоть что-то утаили от меня, то сделали хуже только себе! Я думаю, что я понятно выражаюсь?
- Знаете что? - я чуть было не произнёс матерное ругательство. - А не пошли бы вы со своим Гуровым... Не хватало мне ещё оказаться в психушке после поездки в ваш городок!
- Хорошо! - Жилов открыл дверь. - Пока вы свободны. Но если я что-то узнаю, я тут же появлюсь рядом с вами, и задам ещё несколько вопросов.
- Я всегда к вашим услугам! - иронично заметил я и запустил двигатель.
Жилов выскочил на улицу, быстро- быстро зашагал куда-то в сторону от завода.
- Дурдом! - крикнул я, трогаясь с места...
...После получаса поисков, я наконец-то нашёл небольшую стоянку, чтобы поставить ВАЛДАЙ под охрану. На территории стоянки я рассмотрел две старенькие ГАЗЕЛИ и четыре каких-то леговушки. Решив, что стоянка мне подойдёт, я повернул прямо к воротам, перегороженным полосатым шлагбаумом. За воротами находилась двухэтажная избушка охраны. Прямо от шлагбаума наверх вела железная лестница , которая упиралась в некоторое подобие балкона с перилами. В окне горел свет. Я выбрался из кабины, миновал шлагбаум и бодро поднялся по лесенке. За стеклом я увидел старуху, закутанную в кучу платков, которая сидела за столом и читала газету при свете настольной лампы, повесив мощные очки на кончик носа.
- Здравствуйте! - сказал я, открывая дверь и протискиваясь в тепло помещения.
Старуха отложила газету, медленно стянула с носа очки и ответила:
- День добрый! Что-то я вас не узнаю. Вы не местный?
- Да, - ответил я. - Не местный. Вот хочу машину у вас на сутки оставить.
- Это можно! - обрадовалась старуха, доставая из ящика стола большую книгу записей. - Машина какая?
- ВАЛДАЙ, - ответил я.
Старуха задумчиво подняла свой взгляд в потолок.
- Вы с ВАЛДАЯ? Это такой хороший городок где-то за ТВЕРЬЮ.
- Я не с ВАЛДАЯ! - усмехнулся я. - Это моя машина так называется. ВАЛДАЙ.
- Что за машина? - удивилась старуха. - Никогда не слышала!
Я развёл руки в стороны и вздохнул:
- Ну как вам сказать... Вон у вас на стоянке две ГАЗЕЛИ стоят. Мой ВАЛДАЙ чуть побольше ГАЗЕЛИ.
Старуха вылезла из-за стола и метнула взгляд через окно на стоящие ГАЗЕЛИ.
- Больше ГАЗЕЛИ? - удивилась она. - Не-е-ет! Тогда нельзя здесь машину ставить!
Я уселся на топчан в углу комнаты. Дурдом продолжался. Я был готов ко всему, и уже понял, что постановка машины на стоянку займёт массу времени.
- Ну отчего же нельзя? - спросил я. - Стоянка у вас пустая, машина моя на самую малость побольше чем ГАЗЕЛЬ, а у меня уже нет сил и желания искать другую стоянку в вашем городе.
- Ну я не знаю! - вздохнула старуха. - Мне нужно позвонить хозяйке стоянки, как она решит.
- Позвонить? - оживился я. - У вас работает телефон?
- Работает! - ответила старуха. - Местная АТС.
- А междугородняя связь есть?
- Гроза постоянно отключает нам связь с внешним миром. Мы уже привыкли.
Старуха забралась опять за свой стол, сняла трубку с допотопного телефона, крутанула диск три раза и громко сказала в микрофон, зачем-то прикрывая его ладонью:
- Алло!
Ей, видимо, ответили, и она радостно заговорила:
- Евдокия Степановна! Здесь парень приехал, хочет машину поставить, но она большая и я ему не разрешаю.
В трубке что-то заговорили быстро-быстро, на что старуха ответила:
- Хорошо. Ладно.
Она положила трубу на место и обратилась ко мне:
- Хозяйка сказала, чтоб я посмотрела на вашу машину. Если она очень большая, то ставить запретила.
- Да какая она большая! - возмутился я. - Вон, посмотрите, возле шлагбаума стоит! Это же не еврофура с прицепом! Хотя на вашей стоянке и с прицепом бы влезла запросто.
- Вы ещё и с прицепом? - старуха сделала серьёзное лицо.
- Нет, - вздохнул я. - У меня маленький фургончик. Три с половиной метра в длину.
- Давайте посмотрим, - охранница начала выбираться из-за стола.
Мы вместе вышли на балкон. Минут пять старуха оценивала размеры ВАЛДАЯ и ГАЗЕЛИ. Что-то бубнила себе под нос, топталась на месте. Наконец, произнесла:
- Ну, хорошо, давайте оформляться. Ставьте свой ВАЛДАЙ.
- Слава богу! - воскликнул я. - Давайте оформляться!
Мы вернулись за стол, старуха раскрыла свой гроссбух, нашла нужную страницу, взяла ручку:
- Давайте документы.
Я положил перед ней паспорт, права, ПТС, на всякий случай добавил доверенность на право управления. Увидев такую массу документов, старуха растерялась. Потом взяла ПТС. Прочитала.
- Ваша фамилия Мокшанов? - спросила она.
- Нет. - ответил я. - Мокшанов - это хозяин машины.
- А вы тогда кто? - удивилась старуха.
- Я - водитель! - ответил я, опять в безнадёге усаживаясь на угол топчана.
- А где Мокшанов? - спросила старуха.
- Наверное, дома. - ответил я.
- Мне нужен паспорт Мокшанова, владельца транспортного средства.
Я подошёл к столу, взял доверенность на право управления и сунул старухе под нос:
- Видите, Мокшанов доверяет мне управление этой машиной. Я езжу по доверенности.
Старуха долго изучала написанную от руки доверенность, потом положила её на край стола.
- Вы что, угнали машину у Мокшанова?
- Мне что, делать больше нечего? Мокшанов доверяет мне управление машиной, вот перед вами документ. А вот мой паспорт, сверьте, посмотрите. В доверенности мои данные.
- Посмотрим! - и старуха углубилась в чтение документов.
Я вышел на балкон, закурил. Накрапывал дождь, иногда порывом ветра качало берёзы за бетонным забором стоянки. Что за город? Или тут все тупые, или я один совсем умный...
- Ну, Антон, ну Антон!! - проворчал я. - Ну подшурупил городок грёбаный!!!
Докурив сигарету почти до фильтра, я швырнул окурок с высоты второго этажа, сжал кулаки и сказал сам себе, закрыв глаза:
- Я спокоен! Я совершенно спокоен!! - затем вернулся в комнату охраны.
Старуха уже записывала данные машины в свою амбарную книгу.
- Можете заезжать! - сказала она. - Я во всём разобралась. Не пойму только, почему вы мне не предъявили паспорт Мокшанова...
Я промолчал, чтоб не психануть. Старуха выбралась из-за стола, подошла к окошку и нажала на незаметную с первого взгляда кнопку. Внизу поднялся шлагбаум.
- Заезжайте! - велела она.
- А куда поставить машину? Или без разницы? Места много? - оживился я.
- Нет, не много! - старуха опять начала рассматривать территорию. - Ставьте возле легковых машин.
- Хорошо! - я метнулся вниз по лестнице.
На площадке я выписал замысловатую дугу, точно рассчитав траекторию, и задом поставил ВАЛДАЙ параллельно стоящим в ряд легковым машинам. Заглушил движок, собрал в сумку свои шмотки, бросил сверху навигатор и выбрался на свежий воздух.
Со всех ног ог шлагбаума ко мне неслась старуха.
- Не-е-ет! - кричала она. - Нельзя так близко!
- Чего нельзя? - не понял я.
- Придёт хозяин этой машины и не сумеет в неё забраться! Слишком близко поставил! Отъезжай подальше!
Я бросил сумку на землю.
- Да где близко-то? - у меня уже не было сил ругаться. - Я же спокойно вылез из машины! Значит, и другой человек тоже заберётся в свою машину без проблем!!
- Нет, нет и нет! - старуха была непреклонна. - Отгоняй в другое место!
- Ну в какое? - согласился я. - Показывайте!
Старуха беспокойно посмотрела на стоянку, совершенно пустую и сказала:
- Вон к тем ГАЗЕЛЯМ ставь!
Я снова запрыгнул в кабину и быстро перегнал ВАЛДАЙ в один ряд с ГАЗЕЛЯМИ.
- Ну, теперь нормально? - крикнул я, опустив стекло.
Старуха резво подбежала ко мне.
- Нет, - сказала она. - Не нормально. Теперь мне не будет видно из будки ГАЗЕЛИ. Переезжай в другое место!
Я зло сплюнул.
- Теперь куда? - сдерживая надвигающийся психоз спросил я её.
Старуха опять осмотрела стоянку.
- Ставь под мою будку, вдоль стены!
Я опять быстро переехал, остановился.
Старуха уже кружила вокруг машины. Я сидел в кабине и молчал.
- Теперь мне сверху не будет видно твоей машины! - подвела итог старуха. - Перегоняй к забору напротив!
Я молча выполнил её пожелания.
Она тоже молча обошла машину и подвела итог:
- Ну, вот, пусть стоит!
Я со вздохом вылез из кабины, поставил на сигналку.
- Всё? - спросил я с надеждой. - Можно оплачивать?
- Как это всё? - удивилась старуха. - Нужно заполнить дефектовочную ведомость!
- Че-е-го? - изумился я. - Какую ведомость?
- Говори, сколько у тебя царапин на машине? - старуха приготовила какой-то листок и шариковую ручку.
Я с тоской осмотрел обшарпанный в дальних дорогах фургон. Листья и ветки постоянно оставляют на нём свои отметины. Неужели я когда-то додумался бы сосчитать все эти царапины!?
- Вы хотите зафиксировать все царапины на кузове? - спросил я, теряя ощущение реальности.
- А ты как хотел!? - возмутилась старая грымза. - Завтра придёшь и предъявишь стоянке иск. Скажешь, тебе бок поцарапали. И что? Мне платить за это? Давай, считай!
Я пошёл в сторону сумки, одиноко стоящей на земле под моросящим дождиком.
- Вам надо, вы и считайте! - буркнул я. - Я ещё не спятил совсем, чтоб заниматься такой фигнёй!!
Старуха хмыкнула и принялась считать царапины по правому борту ВАДАЯ. Я неспеша сходил за сумкой, спокойно закурил, подошёл поближе. Нацепив на кончик носа свои мощные бинокуляры, охранница прилежно считала каждую мелкую неровность и потёртость краски.
- Боже мой! - только и смог сказать я. - Куда я попал?
Минут через десять, старуха отметила что-то в своём листе и заявила:
- Сто пятьдесят семь царапин! Распишись вот здесь! - и протянула мне листок.
Я затянулся поглубже и иронично заметил:
- Сто пятьдесят семь царапин с правой стороны! А вы ещё с левой не считали! И сзади тоже!
Мне уже было всё равно. Всё стало фиолетово, и я перестал думать о том, что скоро освобожусь от этой старухи и пойду искать номер в гостинице, чтоб принять душ и уснуть на мягкой кровати.
Старуха перебежала на левую сторону машины. Я двинулся за ней.
- А что, - вдруг спросила она у меня, - с левой тоже надо считать?
- Да я не знаю, - ответил я, - считайте. А то я завтра приду и предъявлю иск. И вы будете мне платить...
Старуха сняла очки. Её, видимо, тоже утомила эта математика.
- Хорошо! - сказала она. - Я напишу, что на машине триста царапин. Тебя это устроит?
Я усмехнулся и процедил сквозь зубы:
- Главное, чтоб устроило вас! Пишите хоть четыреста, для верности!
Разобравшись с царапинами, мы всё же поднялись наконец наверх, где я расплатился по прайс-листу и забрал квитанцию. Старуха опять схватилась за газету, нацепила очки и погрузилась в изучение материала...
Я вышел на улицу. Боже мой, если теперь я столько же времени буду искать гостиницу и столько же времени там оформляться на проживание, то лучше уж спать в кабине...
Первый же мужичок в ватнике, надетом на тельняшку, неопределённо махнул рукой и задал мне направление на автовокзал, где и находилась гостиница. Я медленно побрёл по тротуарам мимо одноэтажных бревенчатых домов. Городок был весь деревянный. Изредка попадались двухэтажные дома, но и они тоже были сложены из брёвен, потемневших от времени и постоянных дождей. Редко по дороге пролетала машина. Протащились два грузовика, осторожно объезжая выбоины. Проехал на велосипеде хмурый абориген с корзинкой на багажнике. Заметив, что я с интересом наблюдаю за ним, он вдруг резко крикнул мне:
- Грибов полно!
- Это радует! - крикнул я в ответ, но велосипедист уже скрылся за поворотом и не услышал меня.
По дороге попались несколько магазинов с доисторическими вывесками - ГАЛАНТЕРЕЯ, ГАСТРОНОМ, СПОРТКУЛЬТТОВАРЫ, СКОБЯНЫЕ ТОВАРЫ...
Минут через двадцать пешей прогулки я вышел на площадь автовокзала. Жалкое зрелище предстало моему взору - приплюснутое к земле кирпичное строение с плоской крышей и надписью АВТОВОКЗАЛ, одинокая остановка без крыши, кучи мусора вокруг и, написанное от руки, расписание движения автобусов. Ради интереса я подошёл поближе и прочитал расписание:
" АВТОБУС ШАЛОБОЛИНО - КУТЕПОВСК ОТПРАВЛЯЕТСЯ В 9.00 ЕЖЕДНЕВНО ПРИ НАЛИЧИИ ПЯТИ ПАССАЖИРОВ, В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ РЕЙС ОТМЕНЯЕТСЯ. АВТОБУС КУТЕПОВСК - ШАЛОБОЛИНО ПРИБЫВАЕТ В 19.00, ЕСЛИ ОН УШЁЛ УТРОМ."
- Очень интересно! - усмехнулся я, осматривая привокзальную грязную площадь.
Никакого намёка на гостиницу, вокруг вокзала только бревенчатые домики, огороженные крашеными заборами. И ни одного человека. Какая -то пустота...
Заметив с торца здания надпись ЗАЛ ОЖИДАНИЯ, я вошёл в дверь. Две деревянные скамьи стояли вдоль стены напротив входа, на одной из них спал какой-то парень, положив руку на две картонные коробки, стоящие на полу возле него. Осмотревшись, я подошёл к кассе и заглянул в окошко. Улыбающаяся женщина сидела по ту сторону окна и рассматривала меня как чудо.
- Вам билет до КУТЕПОВСКА? - поинтересовалась она. - Но сегодня автобуса уже не будет! Может, завтра пойдёт, если пассажиры придут.
- Да нет! - ответил я. - Скажите, а где тут поблизости гостиница? Просто спросить не у кого.
Женщина оживилась, открыла дверь кассы и вышла ко мне.
- Пойдёмте, я вам покажу, куда нужно идти! - она быстро выскочила на улицу.
Я двинулся следом.
- Смотрите сюда! - сказала она на вокзальном крылечке, показывая рукой направление. - Пройдёте вот по этому переулку вдоль тополей и прямо в гостиницу упрётесь. Тут совсем рядом, три минуты.
- Спасибо! - поблагодарил я её.
- Не за что! - улыбалась женщина. - Передавайте привет Катерине!
- Передам. - ответил я. - А от кого?
- От Галины! - ответила женщина радостно.
- Хорошо! - тоже заулыбался я. - Давно не виделись с Катериной?
Женщина заулыбалась ещё шире, показав ряды безупречных белых зубов.
- Что вы! - ответила она. - Как это давно не виделись!? Да мы с Катькой родные сёстры, в одном доме живём!
Я молча пошёл к тополям...
Гостиница оказалась панельной двухэтажкой с небольшой стояночкой для легковых автомобилей, огороженной чёрной железной решёткой. На крыше торчала вывеска SHALOBOLINO HOTEL, видимо, для иностранных гостей. Я быстро забежал по ступенькам к двери, над которой горел зелёный огонёк с надписью ENTRANCE, открыл дверь и попал в фойе. Огляделся.
За столом справа от двери сидел охранник. Это было ясно по табличке, стоящей у него на столе и грозно оповещающей всех входящих, что здесь находится SECURITY. Не отрывая взгляд от экрана маленького телевизора, он спросил:
- Что нужно?
Слишком грубоватое обращение для такой крутой гостиницы...
- Остановиться у вас хочу до завтра, - ответил я. - Номер есть?
Охранник громко крикнул, на секунду глянув на меня:
- Катя, выйди, тут к тебе пришли! - и снова уткнулся в экран.
Я поставил сумку на кожаный диванчик напротив охранного стола. Ничего себе гостиница! Одно название...
Из какой-то неприметной двери вышла улыбающаяся женщина, как две капли воды похожая на ту, с авто-станции. Она подошла почти вплотную и спросила:
- Что случилось?
- Я номер у вас хочу снять на сутки. - прояснил я ситуацию. - Хочу узнать сколько это стоит.
Женщина задумалась на секунду и ответила:
- Шесть номеров на втором этаже заняты энтомологами из Москвы. Вы же хотели одноместный?
- Да мне неважно! - ответил я. - Мне просто нужна кровать, чтоб нормально выспаться. Можно и двухместный, и трёхместный. Только желательно, чтоб никто не храпел в ухо и не мешал отдохнуть.
Женщина ухватила меня за руку, потащила за собой. Я еле успел схватить свою сумку.
- Катя, ты куда его ведёшь? - оторвал от экрана взгляд охранник.
- Покажу ему общий! - ответила Катя, продолжая тащить меня по коридору.
"Общий"? Что ещё за номер? Интересно.
- Какой общий!? - крикнул охранник. - Ты что, забыла?
Катя вдруг резко остановилась. По инерции я наскочил на неё и наступил на ногу.
- Ой! - женщина всплеснула руками. - Забыла!
Я отступил на пару шагов и спросил:
- Ну что ещё случилось?
Катя повернулась ко мне и, улыбаясь, затараторила:
- Понимаете, завтра энтомологи у нас съзжают. Номера будут! А сегодня ну совсем некуда вас поселить!
Я тяжело вздохнул. Чудеса продолжались.
- Вы же только что говорили про какой-то общий номер? - спросил я.
- Я совсем забыла! - с искренним сожалением проговорила женщина. - Номер опечатан полицией. Вчера.
Смутная догадка начала мучать меня.
- Номер опечатал следователь Жилов? - спросил я.
- Да... - удивилась Катерина. - А вы знакомы?
- Уже успели познакомиться, представьте себе! - расстроенно ответил я.
- У нас в городе несчастье! - женщина продолжала улыбаться. - Умер Гуров...
- Это я уже знаю! - издал я сиплый выдох. - Но при чём тут гостиница? Ведь этот пресловутый Гуров умер на рабочем месте, на заводе!! Или он начал умирать уже здесь, но успел добежать до своего склада?
Женщина начала подталкивать меня назад, к выходу, поясняя по ходу дела ситуацию:
- Накануне своей нелепой смерти, кладовщик Гуров встречался у нас в гостинице с одним из энтомологов из Москвы. Встречался как раз в общем номере. А на другой день умер на работе. Следователь Жилов подозревает, что его убили, поэтому уже второй день не разрешает энтомологам выехать домой и держит общий номер опечатанным, чтоб не пропали возможные улики.
Катерина дотолкала меня почти до самой двери, над которой горел зелёный огонёк с надписью EXIT.
Я не выдержал и психанул:
- Кладовщик Гуров, какие-то энтомологи!!! Кто такие эти энтомологи из Москвы!?
- Что вы! - удивилась улыбающаяся тётенька. - Они к нам каждый год приезжают! Энтомология - это наука, раздел зоологии, изучающая насекомых.
- Замечательно! - воскликнул я, вспомнив знаменитую фразу из фильма ДЕЖА ВЮ. - Я УЧЁНЫЙ, ЭНТОМОЛОГ, СЛЕДУЮ НА СУМАТРУ В ПОИСКАХ БАБОЧЕК...
- Что? - не поняла женщина.
- Чего? - поднялся из-за телевизора охранник. - Вы тоже энтомолог?
- Я херолог! - крикнул я. - Что у вас за город!? Куда ни сунься, везде мне от ворот поворот из-за проклятого Гурова! Телефонной связи нет, где переночевать - неизвестно! Какая-то старуха два часа считает царапины на машине! Теперь эти учёные, насекомоведы...
- Но-но! - вдруг серьёзно сказал охранник. - Не выражаться в общественном месте! Приходите завтра! Номера будут, вам же сказали!
- Завтра, завтра! - поддакнула Катерина.
- Или лучше через неделю? - спросил я, вспомнив Геннадия Григорьевича из отдела сбыта завода.
Но я был уже на улице. Катерина, наступая на меня всем телом, потихоньку выдавила меня из фойе.
- Завтра в девять утра отходит автобус на КУТЕПОВСК. - сказала она. - Энтомологи уедут. Номера освободятся, мы вас заселим в самый тёплый, с видом на ВЫПЯТЬ.
Я зло сплюнул:
- Всю жизнь мечтал смотреть из окна на ВЫПЯТЬ! Да я завтра уже уеду отсюда! Чёртов городок!!
Катерина исчезла в полумраке фойе, я остался ни с чем на улице, под противным мелким дождиком.
Делать было нечего, я побрёл обратно к автовокзалу. В голове крутились мысли о том, чтобы вернуться на стоянку к придурочной старухе, забраться в машину и уснуть до утра, закутавшись в дорожное одеяло. Но сначала нужно было найти столовую или продуктовый магазин, чтобы състь что-нибудь. Утренний завтрак уже усвоился и меня понемногу начинал одолевать голод.
У автовокзала по-прежнему никого не было. Может, спросить в кассе, где можно перекусить?
Я снова зашёл в зал ожидания. В кассе никого не было, а на её дверях висел большой навесной замок.
- Да уж! - вздохнул я и присел на одну из скамеек. - Попал в ситуацию!!
На другой скамье по-прежнему спал какой-то парень, обнимая рукой две картонные коробки. Когда я усаживался на соседнюю скамью, половицы заскрипели и парень открыл глаза. Я скользнул по нему взглядом и отвернулся. Я уже решил идти на стоянку и если грымза - охранница не разрешит спать в машине, то я просто заберу ВАЛДАЙ со стоянки, приткнусь где-нибудь под деревьями и спокойно заночую до завтра. Вот только купить бы продуктов. А в кабине спать мне уже привычно.
- Сигареты есть? - спросил парень, усаживаясь на скамье и протирая глаза.
Я кинул ему пачку BOND STREET, он ловко поймал.
- Зажигалка в пачке! - сказал я.
Парень достал сигарету, прикурил и смачно затянулся.
- А что, тут можно курить? - спросил я, обводя глазами зал ожидания. - Вроде как автовокзал.
- Ага! - усмехнулся парень. - Вокзал без пассажиров! Три дня не могу отсюда уехать!
- Почему? - спросил я больше из вежливости, чем из интереса.
- Нужно, чтоб было пять пассажиров! - парень опять затянулся. - Иначе автобусу ехать нерентабельно. Бензина сожжёт до КУТЕПОВСКА много, а окупаемости никакой.
- Глупость какая-то! - поморщился я. - Насколько мне известно, автобусные перевозки никогда не считались рентабельными и всегда находились на дотации государства.
Парень хохотнул:
- Какого государства? Государство в Москве! А тут у нас - гнилая провинция. Есть один автобус у предпринимателя, вот он законы и придумывает. Хочет - едет, не хочет - не едет. Кто его накажет? Никто!
Я тяжело вздохнул. Ну и попал я в переплёт! Даже Антону позвонить невозможно! Может быть, объяснив ситуацию, я сумел бы отговорить его от этой заявки. С ума тут сойдёшь! Но телефон по-прежнему не подавал признаков жизни. Как-то нужно перекантоваться до завтра, загрузиться и валить отсюда ко всем чертям!
Парень поднялся и подошёл ко мне. Отдал сигареты и протянул руку:
- Меня Шурик зовут!
Мы познакомились. Шурик присел рядом.
- Значит, вторым будешь? - спросил он.
- Вторым? - не понял я.
- Если до завтра пятеро наберутся, то уедем! Галина, кассир, мужу позвонит, он автобус подгонит и увезёт всех.
Я снова вздохнул:
- Да нет. Я не пассажир. Я жертва ситуации. Умер Гуров и в этом городе я завис на некоторое время.
- Как это? - не понял Шурик. - При чём тут дядя Гуров?
- Дядя Гуров умер, - произнёс я, - на химзаводе из-за этого не получить груз, в гостинице не поселиться.
- Ты что, экпедитор? - спросил мой новый знакомый, пуская дым кольцами.
- Я водитель. Приехал получить груз на заводе, но не могу этого сделать. Склад опечатан.
- А, это чокнутый Жилов! - воскликнул Шурик. - Ему везде преступники мерещатся!
- Да я смотрю, ты тут всех знаешь! - сказал я.
- Конечно! Я тут всю жизнь прожил! - Шурик ловко метнул окурок через зал ожидания в приоткрытую дверь. - Правда, год назад развёлся, оставил дом жене и детям. И вот теперь скитаюсь по углам.
- Бомжуешь что ли? - я посмотрел на небритый подбородок Шурика. - Вроде не похож. Спортивный костюмчик на тебе почти что новый. Да и кроссовки только из магазина.
- Зачем бомжую? - обиделся собеседник. - Я работаю. Живу на работе. Очень удобно.
- Да уж! - согласился я. - Очень удобно. Я вот тоже живу на работе. И ночую каждый раз в новом городе.
- Дальнобойщик? Почти что коллеги! - засмеялся Шурик.
Мы немного помолчали, потом я сказал:
- Завтра из гостиницы выезжают эти учёные по насекомым. Как их там? Эндокринологи, кажется. А их шестеро. Так что завтра тебе повезёт. Уедешь! Ещё ночь перекантоваться на этих жёстких лавках.
- Серьёзно? - обрадовался парень.- А ты откуда знаешь?
- Да я только из гостиницы. Катерина сказала.
- Отлично! - Шурик подскочил и поднял обе руки вверх. - Отлично! Это хорошая весть! Ты меня обрадовал!
Он подошёл к своим картонным коробкам, покопался в них две секунды и достал пакет, из которого торчало горлышко бутылки. Вернувшись ко мне, он поставил на лавку початую бутылку водки, два пластиковых стакана и поллитровую бутылку КОКА - КОЛЫ.
- Составь компанию! - попросил он. - Три дня один тут. Один пить не могу. Сто грамм вмажу и сплю полдня.
Я сначала хотел отказаться, подумав, что завтра за руль, но потом махнул рукой и сказал:
- А-а-а, наливай!
Шурик наполнил водкой по половине стакана, открыл КОКА - КОЛУ.
- Ну, за знакомство! - сказал он радостно, подымая один стакан.
- Давай! - согласился я.
Мы беззвучно чокнулись и выпили.
Я бросил на лавку пачку сигарет и мы закурили.
- Жаль, закуски нет! - огорчённо сказал я. - А где тут рядом магазин есть? Ты же тут всё знаешь!
- А зачем тебе магазин? - усмехнулся Шурик. - Есть у меня закуска! Сейчас!
Он снова метнулся к своим коробкам и неожиданно вытянул оттуда батон колбасы.
- Во! - засмеялся он. - Будешь?
Не дожидаясь ответа, он разломил колбасу пополам и протянул мне половину:
- Ешь! Колбаса хорошая! Три дня питаюсь!
Из пакета он вытянул полбуханки хлеба, тоже разломил на две части:
- Хлеб местный, вкусный!
Я вдруг вспомнил завтрак в кафе ШАЛОБОЛИНСКИЙ ПОВОРОТ и то, как стареющая женщина не продала мне салат оливье, потому что...
- Слушай, - обратился я к Шурику, - а что у тебя в коробках?
- Колбаса! - гордо ответил он. - Две коробки колбасы!
Я откусил огромный кусок продукта, прожевал, проглотил и спросил:
- Так ты тот самый грузчик из кафе, который украл всю колбасу?
Шурик вдруг захохотал. Он смеялся долго и звонко.
- Это я украл колбасу? Кто тебе сказал? Валера - охранник, или Варвара? Ой, не могу!
Пока он хохотал, я ещё раз откусил, прожевал...
- Сегодня утром я хотел съесть салат в ШАЛОБОЛИНСКОМ ПОВОРОТЕ, но мне отказали, потому что какой-то грузчик украл всю колбасу, весь недельный запас! - сказал я серьёзно.
Шурик опять затрясся в приступе смеха.
Меня самого начала смешить эта ситуация. Сидим в зале ожидания автовокзала, у нас недельный запас колбасы из кафе, полбутылки водки и впереди неизвестность. Я заулыбался.
Шурик налил в стаканы ещё водки.
- Держи! - сказал он, шмыгая носом. - Насмешил!
Мы опять выпили.
- Слушай. - сказал Шурик. - Я расскажу тебе историю "похищения" колбасы!
Мы откусили ещё по куску, заели хлебом, запили КОЛОЙ.
- Так вот! - начал он. - Я грузчик в кафе, ты правильно сказал. Я там и живу, и работаю. Удобно очень. Работы не очень много. Платят тоже не много. Но зато питание постоянное, деньги лежат нетронутые. Мы с Валерой, охранником, занимаем комнату в подсобке. Он спит днём, а я ночью. И приезжает к нам постоянно с базы водитель Лёша - Бешеный. Он всегда куда-то торопится, подгоняет, орёт, как будто не успеет развезти продукты по пяти точкам. Вот и три дня назад я его разгрузил - макароны там всякие, хлеб, сладости. А коробки с колбасой стояли в кузове возле кабины. Лёша - Бешеный мне и говорит - лезь сам в кузов, у меня, мол, спина болит, люмбалгия какая-то, повышенный болевой синдром - я и полез. Пока коробки с колбасой доставал и перекидывал на край кузова, к борту, он вдруг завёл ГАЗЕЛЬ и поехал. Я уж ему орал, орал, пытался машину раскачивать на ходу. Но это же Лёша - Бешеный! Он в кабине врубит кассету на полную мощь и ничего не чувствует. Так я и уехал в ШАЛОБОЛИНО. А здесь вылез, он чуть не упал, мол откуда я в кузове под тентом оказался? Я было ругаться начал, а ему по барабану всё! Выкинул меня на автовокзале с колбасой и уехал по деревням. Вот я тут и сижу. Попуток не дождёшься, автобус не ходит. Питаюсь колбасой, обмениваю её на хлеб и водку. Такая вот история! И ничего я не воровал! Завтра остатки колбасы верну Варваре, а то, что съел, отработаю.
Теперь смеяться начал я:
- Значит, не только я - жертва ситуации! И ты тоже - заложник случая!
- Значит, так! - улыбался слегка охмелевший Шурик.
Он розлил остатки водки, выпил уже не чокаясь. Я последовал его примеру. Мне вдруг стало легко, спокойно. Все заботы немного отдалились на задний план. Антон предупредил, что я могу заночевать здесь, так что всё пока в порядке. Если не удалось попасть в гостиницу, я могу просто поспать на автовокзале, вместе с Шуриком. Сумку под голову и вытянуться в полный рост. Не беда, что на лавке жестковато. Усну как сурок, усталость всё равно своё возьмёт. И не обязательно ходить на стоянку, упрашивать тупую старуху пустить меня в машину. В зале ожидания тепло, сухо. Дверь прикрыть поплотнее, чтоб не просквозило. Нормальные условия!
Шурик уже снова копошился в своих колбасных коробках. Он сунул подмышку два батона колбасы и сказал:
- Жди меня здесь! Я через десять минут вернусь! Сейчас ещё бутылку принесу и КОЛЫ!
- Постой! - остановил я его. - Оставь колбасу! Я тебе денег дам! А то ты так до кафе только пустые коробки довезёшь! Первая бутылка была твоя, вторая будет моей!
Шурик бросил колбасу в коробку, не заставляя себя просить второй раз.
- Давай денег! - сказал он. - С ними проще!
Я отсчитал три красные купюры, протянул ему:
- Держи! И сигарет прикупи, а то пачка кончается!
- Без проблем! Я быстро! Смотри за колбасой, чтоб не украли!
- Да тут нет никого кроме меня!
- Ха-ха! - пьяно хохотнул Шурик. - Вокруг автостанции полно голодных собак. Если они проберутся сюда, то и тебе руки пооткусывают! - и, увидев мою вытянувшуюся от изумления физиономию, добавил. - Да шучу я!!!
И он выскочил на улицу.
Я прилёг на лавку. Ничего, довольно удобно. Одну ночь перетерпеть можно. Чувство голода уже пропало, выпитая водка успокаивала. Завтра всё будет хорошо. К вечеру уеду. И останется этот городок в прошлом...
Шурик прилетел ровно через десять минут. Он раскраснелся от быстрой ходьбы и что-то напевал себе под нос. Выложив на лавку из пакета бутылку, хлеб, сигареты и круглую пластмассовую упаковку солёной рыбы, начал наполнять наши стаканы.
- Жилов бродит вокруг вокзала! - усмехнулся он. - Кого-то пасёт. Не тебя ли?
Я присел на лавке.
- Жилов? - переспросил я. - Не знаю, он сегодня что-то спрашивал у меня про Гурова.
- А при чём тут ты и дядя Гуров? - Шурик протягивал мне стакан.
- Да откуда я знаю! - психанул я. - Свалился на мою голову Гуров какой-то! И знать его не знал никогда, и знать не хочу! Кто это вообще такой? Ну умер человек, так нет, парализовал своим уходом из жизни всю работу в городе! Склад опечатали, номер в гостинице опечатали! Но при чём здесь я? Почему я должен из-за кладовщика Гурова спать на вокзале?
- Да успокойся! - Шурик осушил свой стакан. - Завтра похороны. Отвезут его на кладбище, и жизнь в городе опять нормализуется. Жилов снова забьётся в свой кабинет и будет там потихоньку келдырить водку. А дядю Гурова никто не убивал!!
Я влил в рот водку, проглотил и спросил:
- Точно никто не убивал?
Шурик ловко выудил куском хлеба ломтик солёной рыбы из баночки.
- Точно не убивали его! - ответил Шурик. - Об этом весь город знает!
- И Жилов тоже знает? - спросил я.
- И Жилов знает! Но ему перед начальством хочется порисоваться и обставить это как убийство, которое он раскроет по свежим следам. А Гурова не убивали.
Я закурил и поднялся с лавки, пытаясь рассмотреть за окном фигуру следователя Жилова в сером плаще.
- А зачем он тогда умер? - спросил я Шурика. - А у меня три тонны груза на складе. А Гуров умер...
- Его паук укусил, - вяло бросил Шурик.
Я обернулся к нему и изумлённо спросил:
- Паук укусил?
- Да! - совершенно спокойно заявил Шурик. - Гуров уже года два выводил у себя на складе специальную особь неядовитого паука для цеха насекомых.
Кажется, я точно начал сходить с ума.
- Паук... - пробормотал я. - Цех насекомых... У вас что, в городе пауков разводят?
- Да. - Шурик был серьёзен. - И из Москвы каждый год учёные приезжают для этого.
- Ясно, - я налил себе водки сам. - Но если Гуров выводил особь неядовитого паука, то как же он мог умереть от его укуса? Ничего не понимаю!
- Значит, ему попался ядовитый! - спокойно заметил Шурик. - И вообще, хрен его знает, каких пауков ему эти учёные из Москвы привозили. Может, приволокли и ядовитого!
- Ну и зачем Гурову нужны были эти пауки? - спросил я. - Он же кладовщик!
- Да все знали, хобби у него такое. Любил он пауков, прямо спал с ними в кровати.
Меня передёрнуло. С детства ненавижу пауков и всё, что с ними связано, особенно паутину...
- Вообще, - продолжил я. - Зачем тут разводят пауков? Что, делать больше нечего?
Шурик выловил из банки ещё один кусочек рыбы.
- Ну-у-у... - он замялся. - Пауками ПЕРКИСЛЕЙ кормят. В пауках протеин и ещё чего-то. ПЕРКИСЛИ быстрей растут и размножаются. Ты что, ничего не знал, что ли?
Я схватился руками за голову. Пауки, ПЕРКИСЛИ, протеин... Зачем Антон нашёл эту дебильную заявку!? Я тут не доживу до утра, мозг опухнет, лопнет в черепе и вытечет через уши...
- Слушай, Шурик,- сказал я, - давай вмажем! Помянем Гурова! Я его люблю!! Он хороший!!
- Давай помянем! - Шурик быстро плеснул в свой стакан. - Не чокаясь, не чокаясь...
Потом мы выпили за пауков. Помню, что пили за неядовитых, добрых и некусачих. Потом на очереди были ПЕРКИСЛИ. Потом снова за помин души кладовщика Гурова...
Дальнейшее мне помнится с трудом. Мы ещё пили, жрали колбасу, рыбу. Шурик говорил что-то про Гурова и пауков, которые питаются мухами. Непонятные ПЕРКИСЛИ пожирали в свою очередь пауков и росли как на дрожжах. ПЕРКИСЛЕЙ забивали как скот в убойном цехе, мясо отделяли от костей, но не ели, потому что оно вонючее и жёсткое, а скидывали в специальный отстойник, где оно загнивало, в нём образовывались личинки опарышей. Из опарышей появлялись мухи. Мухами кормили пауков. Пауками ПЕРКИСЛЕЙ. ПЕРКИСЛЕЙ забивали.... А кости, отделённые от мяса, высушивали и перемалывали в порошок... Что за чушь? Я совсем пьян... Я падаю на жёсткую лавку и закрываю глаза... Передо мной кладовщик Гуров, тянет к моему лицу паука, держа его за одну лапу. Паук жирный и волосатый. Я кричу, пытаюсь убежать, но ноги мои прочно застряли в гниющем мясе и по телу, к голове, уже ползут белые толстые личинки опарышей... Гуров хохочет, визжит, брызгает слюной. Паук изворачивается и вцепляется жвалами Гурову в мизинец. Гуров бледнеет, выпускает паука и молча падает на спину. Он умер... Паук ползёт ко мне. Я вижу его глаза, они уставились на меня, ядовитые жвалы шевелятся... Я кричу, но мне в рот заползают опарыши, я плююсь, но опарышей много, они уже в ушах, в носу, забираются в глаза, шевелятся в волосах. Я глотаю червяков, которые уже и не червяки вовсе, а мухи. Жужжащие в паутине мухи. Я тяну к ним свои волосатые лапы и опутываю их паутиной, заворачиваю в кокон. Потом с наслаждением высасываю муху, оставляя только одну хитиновую оболочку...
Я проснулся и в ужасе уселся на лавке. В зале ожидания темнота. Я нащупал телефон в кармане, посмотрел время. Здорово! Попили водки! Уже одиннадцать вечера. Скоро полночь. Под ногами звенят бутылки. Я включил телефонный фонарик, направил луч света на пол. Раз, два, три, четыре... Четыре пустые бутылки из-под водки... Когда это мы успели? Достаю из кармана кошелёк, документы. Деньги на месте. Значит, Шурик занимался бартерным обменом КОЛБАСА - ВОДКА... В голове туман, соображается плохо... Опьянение ещё не прошло, я встаю на ноги и меня мотает из стороны в сторону... Шурик сопит на соседней лавке, обняв колбасные коробки... Вдруг на меня находит приступ злости.
- Ё - моё!! - говорю я в полный голос. - Что я творю!? Как бомжара нахлестался водки, сплю в каком-то тухлом автовокзале!! Чмо!! Надо отсюда уходить!!
Нацепив на плечо свою сумку, я вышел на улицу. Дождя не было. Где-то в стороне светил одинокий фонарь, который совсем ничего не освещал. Площадь, как и днём, была пуста... Впрочем...
Слева от меня, возле автобусной остановки без крыши, стояла одинокая машина с горящим маячком такси.
Я медленно подошёл к машине со стороны водителя. Тот сидел за рулём и внимательно смотрел мне прямо в лицо. Мне даже не по себе стало от его взгляда.
- Привет! - сказал я.
Водитель молча кивнул мне, не отводя взгляда от моего лица.
- Слушай, коллега, в вашем городе можно у кого-нибудь остановиться на ночлег? - спросил я. - У какой-нибудь доброй бабушки? Я заплачу ей хорошо, без обмана. А то в гостинице нет мест.
Водитель молчал и смотрел на меня. По мне даже мурашки пробежали. Сидит, как мумия.
- Ну, довезёшь? - спросил я. - Я-то тут не знаю никого!
Водитель, не отводя взгляда, очень громко проговорил:
- Туда сегодня все едут!!! Это недалеко!!!
- Куда едут? - не понял я. - К доброй бабушке?
- Садись! - прокричал водитель. - Через десять минут будешь на месте! Ещё не поздно!
- Что "НЕ ПОЗДНО"? - не понял я. - У бабушки ещё есть места в домике под тополем?
Водитель завёл мотор, прокричав мне:
- Залезай! Недорого возьму!
Я прыгнул на пассажирское место и проговорил:
- Да мне хоть дорого! Только отвези, чтоб я нормально поспал, а не в этом бомжатнике, - я кивнул в сторону вокзала, с ужасом вспоминая четыре выпитые бутылки водки, два ящика колбасы и спящего Шурика.
- Сейчас приедем! - орал водитель, трогаясь с места. - Успеешь ещё!!
- Ну и хорошо! - успокоился я. - Раз успеем, значит успеем!!
Легковушка резво сорвалась с места и свернула с вокзальной площади на какую-то улицу. В голове шумело от выпитого и я с омерзением отгонял от себя остатки противного сна. Дожил! Гуров, пауки, перкисли, мухи, опарыши. А ведь приехал на химическое производство! Сколько раз грузился на подобных предприятиях, но такой как сегодня загрузки ещё не было никогда!
Машина пронзала осеннюю темноту, разбрызгивала лужи в разные стороны. Минут пять мы катили по асфальту, разбитому и растрескавшемуся. Потом свернули на улицу, покрытую щебнем. Потом щебень кончился, пошла грунтовая колея. Потом и она закончилась. Мы остановились перед какой-то баррикадой из поваленных стволов деревьев, каких-то ржавых бочек, старых железных кроватей с прорванной панцирной сеткой. Таксист остановился, заглушил движок.
- Всё, дальше сам! Жители домов специально перегородили дорогу, чтоб к ним машины не заезжали! - прокричал он. - Частые дожди, потом вода в колее не просыхает!
Я достал из кошелька купюру, рассчитался с водилой.
- Тут хоть далеко шлёпать-то? - спросил я.
Таксист спрятал деньги во внутренний карман куртки и посмотрел на меня.
- Куда идти-то? - переспросил я.
- Ты не местный что ли? - удивился вдруг таксист.
- Да какой же я местный! - возмутился я. - Если ночлег ищу!
Таксист вздохнул и прокричал:
- Метров пятьсот по улице, до конца! Последний дом справа! Там свет горит! Найдёшь!
Я вышел из тачки, подкинул сумку на плечо и, чуть пошатываясь, пошёл в темноту улицы. Одноэтажные домики были погружены в темноту, ни у одного дома не гороело ни одной лампочки. Я два раза наступил в лужу и промок. Теперь в кроссовках чавкало при каждом шаге.
- Ну и занесло меня! - ругнулся я в полголоса. - Зачем послушал людей, поверил в гостиницу? Спал бы себе сейчас в кабине. Пусть подогнув ноги, но под крышей. Дурак!!
Сколько я пробирался по темноте, я уже не помнил. Глаза привыкли к мраку и я стал видеть очертания домов, окружённых заборами, лавочки у калиток. Пару раз где-то в глубине двора тявкнула собака, но сразу же замолчала, будто ей заткнули рот. Наконец, где-то впереди заблестел огонёк. Обрадованный, я пошёл быстрее. Захотелось пить, и я в очередной раз вспомнил, что одна молекула C2H5OH выводит из организма три молекулы H2O. Всвязи с этим, я сделал в уме несложный подсчёт, что если я выпил примерно две бутылки водки, для пополнения водяного запаса мне нужна трёхлитровая банка воды... На ум пришло какое-то дурацкое стихотворение, услышанное мной от друзей:
И солнце ярче блещет,
И радостней пейзаж,
Когда в желудке плещет
C2H5OH...
Огонёк приближался. И вот я уже вижу большой дом справа от себя. Во всех окнах горит свет. Значит, хозяева не спят. Значит, никого не придётся будить в полночь и объяснять для чего я пришёл. Калитка открыта нараспашку, вход свободен для всех. Чтож, это неплохо. Я вошёл во двор, поднялся на небольшое крылечко с тремя ступеньками. Попытался найти кнопку звонка, но не нашёл ничего. Пришлось осторожно постучать в дверь. Мне никто не ответил. Потоптавшись в нерешительности, я постучал сильней, уже кулаком. Прислушался. В доме стояла полная тишина. Я спустился с крыльца, подошёл к освещённому окошку и попытался заглянуть внутрь. Но окно было плотно занавешено и я ничего не рассмотрел. Ну, чтож, значит надо пошуметь погромче. Я громко застучал костяшками пальцев в стекло, крикнув:
- Хозяева!!! Есть кто дома?? Откройте пожалуйста!!!
И опять ответом мне была тишина. Обойти дом вокруг, что ли? Может, из других комнат отзовутся. Я попытался сделать вдоль стены два шага, но тут же отскочил назад, попав в густые заросли крапивы.
- Ё - моё!! - ругнулся я, расчёсывая обожжённую руку.
Пришлось вернуться на крыльцо. С другой стороны дома тоже росла крапива. Желания ползать ночью по зарослям жгучего растения у меня не было. Я вновь забарабанил в дверь:
- Хозяева! Эй, кто есть дома?
От удара кулаком дверь скрипнула и приоткрылась. Мне под ноги из образовавшейся щёлки упал лучик света.
- Интересно! - усмехнулся я, открывая скрипучую дверь. - Даже двери открыты!
От входной двери вглубь дома вёл широкий коридор, освещённый тремя мощными лампочками.
- Эй, есть тут кто? - снова крикнул я.
Полная тишина. Спят что ли все? Зачем тогда врубили полную иллюминацию?
Я пошёл по коридору, осматриваясь по сторонам. У стен валялся какой-то хлам, стоял старый холодильник без дверки, на гвоздиках висели корзинки, верёвки, непонятные деревенские приспособления. Из под потолка свисали гроздья сушёных грибов, нанизанных на нитки.
- Грибов полно! - усмехнулся я.
В конце коридора справа и слева находились двери в комнаты. Я остановился. Куда постучать? В правую, или левую? Решив, что разницы нет никакой, постучал в правую. Опять никто не ответил. Да где же все?
- Хозяева дома? - громко крикнул я и потянул тяжёлую клеёнчатую дверь на себя.
Вход в комнату перегораживала цветная плотная ткань, висевшая на стене сразу за дверью.
Я попытался откинуть её в сторону, но ткани было так много, что я запутался в её складках и чуть было не грохнулся, наступив на край, свисающий на пол.
- Люди! - позвал я. - Есть тут кто - нибудь?
Поняв, что ткань мне никак не распутать, я шагнул вперёд. Цветная материя заскользила мне по голове, "переливаясь" за спину. Я сделал два или три шага и остановился, дожидаясь, когда мануфактура "перетечёт" через меня. Потом меня ослепил яркий свет и, когда глаза привыкли, я остолбенел...
Прямо передо мной на двух табуретках стоял ярко красный гроб с покойником...
Ещё ничего не понимая, я уронил с плеча сумку. Ноги стали ватные и руки повисли как плети. По спине потёк холодный пот и леденящий душу ужас сковал работу мозга...
Бледно - синее лицо мертвеца, чёрные круги под глазами, сложенные на груди белые руки...
Три секунды, ошалев от такой неожиданности, не спуская глаз с покойника, я простоял как вкопанный. Потом внутри меня что-то взорвалось, я выдохнул весь воздух из лёгких, крича какой-то согласный звук - то ли " и-и-и-и-и !", то ли " а-а-а-а-а-а!", то ли "ы-ы-ы-ы-ы!" - и шагнул назад, взмахнув руками, как раненая чайка крыльями...
Я наступил на цветную ткань и повалился назад, на спину. Раздался треск рвущегося материала, грохот отрываемого карниза. Я упал в складки ткани, запутался. Сверху меня накрыло цветным материалом и я забился на полу, как в паутине, инстинктивно пытаясь ползти в проём двери, подальше от гроба с покойником. Но только запутался ещё больше и совсем сковал свои движения. Потом я упёрся в твёрдую стену головой, попытался присесть, но завалился на бок и совсем растерялся. Меня трясло от страха, я задыхался в пыльных тряпках... Изо всех сил я попытался освободиться, но поняв, что это бессмысленно, вытянулся и замер...
Какая-то неизвестная сила начала приподымать меня над полом... Я не сопротивлялся. Я был парализован. Сначала я был поставлен на ноги, потом почувствовал, что цветная материя съезжает с меня и снова зажмурился от яркого света, ударившего по глазам...
- Интересно! - прокричал кто-то в самое ухо. - Вы кто? Что вам тут надо?
Я медленно повернул голову налево и увидел, что возле меня стоит Геннадий Григорьевич, начальник отдела сбыта химического завода. Он был пьян в стельку, одним плечом упирался в дверной косяк и, сощурив правый глаз, пытался рассмотреть меня...
- Здрасьте! - только и смог сказать я, пытаясь не глядеть на красный гроб посреди комнаты.
- Привет! - сказал начальник. - А я тебя где-то видел! Ты зачем оторвал занавеску?
Силы вернулись ко мне, я схватил свою сумку с пола и рванулся в дверь, пытаясь убежать из страшной комнаты с мертвецом. Попутно я протаранил Геннадия Григорьевича, но он вцепился в меня и мы оба рухнули к противоположной стене коридора.
- Э-эх! - выдохнул толстый начальник сбыта, не выпуская из рук мою куртку.
- У-ух! - это уже я попытался вывернуться, но совершенно бесполезно.
Мы уселись возле стены, напротив открытой двери комнаты с покойником.
- Ты зачем дебоширишь? - толстяк громко икнул.
- Где я ? - спросил я. - И кто это в гробу?
Начальник отпустил мою куртку, вытер пот со лба и выдохнул мне в лицо перегаром:
- Это кладовщик Гуров! Он умер...
Я попытался вскочить на ноги, но Геннадий Григорьевич своей тяжёлой рукой вернул меня на пол.
- Не дёргайся! - сказал он. - Ты откуда тут взялся?
- Да с улицы я пришёл! - начал я приходить в себя. - Искал ночлег, а меня таксист привёз зачем-то сюда!
- Зачем? - спросил Геннадий Григорьевич.
- А я откуда знаю! - крикнул я. - Отстаньте от меня! Весь день меня этот Гуров преследует!! Даже ночью никакого покоя от него нет!
Геннадий Григорьевич, отдуваясь, поднялся с пола, потом помог встать мне.
- Ясно! - сказал он. - Ты тот самый водитель, который сегодня хотел загружаться у нас на складе!
- Да, это я! - сказал я, пытаясь отодвинуться ближе к выходу из дома, но толстый начальник подтянул меня к себе, не давая мне свободу действий.
- Идём! - сказал он и поволок меня в другую комнату, противоположную комнате с мертвецом.
- Куда идём!? - я попытался сопротивляться, но ноги мои ещё дрожали от пережитого шока и я подчинился.
Мы оказались в небольшом помещении у накрытого стола. Несколько пустых бутылок из-под водки дали мне понять, что Геннадий Григорьевич очень переживает, что кладовщик Гуров так несвоевременно ушёл из жизни. Начальник пихнул меня на лавку у стены и стал наливать водку в стаканы. Потом подвинул мне тарелку с солёными огурцами и сказал:
- Помянем друга!! Он был хороший работник. Нам будет трудно без него! - и Геннадий Григорьевич одним махом выпил стакан, крякнул и уселся напротив меня на табурет.
На второй стакан я даже не взглянул, но толстяк этого и не заметил.
- Ты молодец, что пришёл сюда сейчас! - сказал он.
Я осмотрел небольшую комнатушку без окон и понял, что выйти мне можно только лишь через дверь и то, если я сдвину в сторону тушу начальника сбыта...
- У меня к тебе предложение! - продолжал Геннадий Григорьевич.
- Пожалуйста, отстаньте от меня! - взмолился я. - Дайте я уйду из этого дома, это ошибка. Я попал сюда случайно и не знал, что это дом Гурова. Меня сюда привёз таксист...
Геннадий Григорьевич вдруг громко захохотал, брызгая вокруг слюной:
- Тебя сюда привёз Паша! - проговорил он сквозь хохот. - Это наш таксист. Одна беда - он совершенно глухой! Он ничего не слышит! И везёт людей туда, где что-то происходит!
- Не понял! - сказал я. - А что происходит здесь?
Толстяк погрозил мне пальцем:
- А-а-а-! Не притворяйся глупым! В нашем городе такси пользуются только приезжие люди. И приезжают они на свадьбы, похороны, дни рождения. А у нас утром похороны кладовщика Гурова. Вот тебя Паша и привёз сюда, подумав, что ты родственник, или знакомый ...
Я чуть не взорвался от злости:
- Чёрт знает что! - заорал я. - Это не город, а кошмар какой-то! Глухой таксист! А слепых водителей автобуса у вас нет? А безруких землекопов? Я сейчас же ухожу отсюда!
Но Геннадий Григорьевич не дал мне и приподняться с лавки:
- А как же моё предложение? - спросил он, усаживая меня на лавку.
- Да какое ещё предложение? - крикнул я.
- Ты остаёшься в этом доме до девяти утра, подменяешь меня и Чуева. А потом мы приходим и хороним Гурова. Время уже позднее, нам с Чуевым домой надо, жёны ждут. А покойного одного оставлять нельзя. Так ты посидишь с Гуровым до утра?
Я сумел вскочить на ноги.
- Ни за что ни с каким Гуровым я не останусь! - заорал я. - И отвяжитесь от меня! Утром я приеду на завод, заберу груз и уеду домой!! Мне надоели ваши проблемы с Гуровым!! И не лапайте меня руками!! Я ухожу!!! И привет вашему Чуеву!!! Его ждёт полный стакан водки!!! Пока!!!
Я оттолкнул вдруг одрябшее тело Геннадия Григорьевича и шагнул в коридор, старательно пытаясь не смотреть в соседнюю комнату, где ярко горело красное пятно гроба Гурова...
Но в коридоре дорогу мне преградил ещё один человек, довольно странного вида. Он был в белой рубашке, чёрных брюках и галошах поверх лакированных ботинок. На его боку висел большой фотоаппарат с открытым футляром, как будто этот человек только что фотографировал что-то, а из кармана брюк торчал размотавшийся рулончик туалетной бумаги...
Я остановился перед ним, уже не в силах продолжать борьбу с местными алкашами.
Человек с фотоаппаратом протянул мне руку и пьяно произнёс:
- Чуев! Главный редактор газеты ГОРОДОК.
- Отойдите... - только и смог проговорить я.
- Но куда вы спешите? - Чуев надвигался на меня с милой улыбочкой. - Мы даже не познакомились!
- Не время и не место! - пробурчал я. - Вас там ждёт собутыльник за столом, проходите туда, а мне дайте выйти из этого проклятого дома!!
- Не спешите делать выводы, молодой человек! - улыбался Чуев. - Я окончил Ленинградский факультет журналистики! А это кое что значит! И если я прозябаю в Шалоболино, то это только потому, что здесь вообще ничего не происходит!! Сплошная рутина! А вы - свежий человек, я желаю побеседовать с вами, узнать всё про вас. Это же может быть сенсацией и я наконец-то смогу перевестись отсюда поближе к Москве!!
- Желаю вам удачи! - я был уже взвинчен до такого состояния, что легко мог вцепиться в его начинающий лысеть череп. - Пропустите меня, ради бога!!! Иначе я за себя не отвечаю!!
Сзади навалилась туша Геннадия Григорьевича и они почти зажали меня между собой.
- Чуев, ты где так долго ходил? - спросил толстяк. - Я же сказал, что сортир направо во дворе!
- Я заблудился и попал в крапиву! - сморщился Чуев. - Но хороший снимок я успел сделать!
- Пойдёмте выпьем за Гурова! - гаркнул Геннадий Григорьевич.
- Гена! - крикнул Чуев. - Вставайте с этим парнем вместе у гроба и я вас сфотографирую!
- Я не хочу фотографироваться ни у какого гроба!! - заорал я.
Но Геннадий Григорьевич уже схватил меня за руку и поволок в комнату с покойником. Я вывернулся, пнул Геннадия Григорьевича под колено, проскользнул под рукой с фотоаппаратом и оказался почти у дверей на улицу.
- Гена, лови его! - орал Чуев, нелепо размахивая руками. - Замечательный репортаж убегает!!
Я двинул кулаком Чуеву куда-то под подбородок и заорал:
- Всем стоять!
Чуев со стоном упал вдоль стены, прижимая к животу свой фотоаппарат, чтобы не разбить.
- Гена! - просипел он. - Он ударил меня в горло! Лови его!!
Но Геннадий Григорьевич сам сидел на пятой точке, держась руками за колено:
- Не могу! Он сломал мне ногу!!
- Успокоились? - крикнул я. - А теперь - ПОКА! И не советую меня преследовать! А то я Чуеву первую букву фамилии поменяю! Всем ясно?
Я распахнул дверь и выскочил в темноту. Я побежал по тёмной улице к тому месту, где недавно вышел из такси с глухим водителем, сзади слышались вопли Чуева:
- Гена, его надо поймать! Он хотел поменять мне букву в фамилии! Это безобразие!!!
- Вот уроды!!! - зло сплюнул я в темноту улицы.
Внезапно справа от меня в полном мраке бесшумно промелькнула серая фигура и исчезла за забором. Потом невдалеке залаяла собака, но тут же захлебнулась и замолчала. Я остановился от неожиданоости.
- Эй, кто здесь? - громко крикнул я, пытаясь голосом отогнать навалившийся страх.
Но улица, погружённая в ночь, молчала. Я снова полетел вдоль улицы, не разбирая дороги, проваливаясь в глубокие лужи. Сумка колотила меня по спине, ремень натирал плечо, но мне хотелось поскорей убраться с этой улицы. Призрак Гурова бледной фигурой следовал за мной по пятам и я боялся даже обернуться, чтобы не увидеть что-нибудь ещё более страшное...
Сколько времени я бродил по городу после того, как оставил двух алкашей в доме Гурова, я уже не помнил. Сначала меня понесло по тёмным неосвещённым улицам, потом я попал в какой-то городской парк, ещё более мрачный и тоскливый, и только после парка я выскочил на подсвеченную редкими фонарями центральную улицу, где немного успокоился. Там я наткнулся на водопроводную колонку и долго пил ледяную воду, утоляя жажду. Потом, постоянно оглядываясь по сторонам, я побрёл в неизвестном направлении, полагаясь на то, что сам выйду куда-нибудь, где уже успел побывать за время моего пребывания в этом странном городе Шалоболино. И действительно, минут через пятнадцать, я оказался на уже знакомой мне площади со зданием автовокзала. Я ворвался в зал ожидания как к себе домой.
Шурик по-прежнему спал, обняв коробки, на полу валялись пустые бутылки. Здесь ничего не изменилось. Всё было по прежнему - мирно и спокойно. Я уселся на лавку, разулся, развесил мокрые носки для просушки, вытащил из кроссовок стельки и, бросив многострадальную сумку под голову, улёгся, стараясь не вспоминать то, что произошло со мной за последний час.
Разбуженный моей вознёй, Шурик поднял голову.
- Ты куда ходил? - спросил он сонным голосом.
- В туалет! - мрачно ответил я.
- А-а-а! Блевал? - Шурик усмехнулся сквозь сон. - Выпили много... Бывает... С непривычки...
Я не ответил. Сил просто не оставалось. Мне хотелось ответить Шурику, что я с удовольствием бы заблевал весь этот чёртов город, но организм уже начал отключаться. Мне хотелось только спать и ни на что не реагировать. Это был край моих возможностей...
Сколько я проспал, я не знаю. Но, открыв глаза, я увидел яркий свет в окошке. Возле окна стоял неизвестный мужчина с дипломатом и смотрел на меня.
- Проснулись? - спросил он меня. - Я уже час наблюдаю как вы отдыхаете.
Я резко подтянул под себя ноги, уселся на лавке по-турецки и осмотрел зал ожидания. На соседней лавке не было ни Шурика, ни его коробок. На полу не валялось ни одной пустой бутылки. В голове мгновенно пронеслись мои ночные приключения и я недовольно поморщился. Дотянувшись до почти высохших носков, я быстро обулся, завязал шнурки на влажных кроссовках и уже повнимательнее рассмотрел человека возле окна. Всклокоченные волосы, очки на носу, джинсовый пиджак, мятые чёрные брюки и дипломат в правой руке.
- А где Шурик? - спросил я больше сам у себя, чем у неизвестного.
- Простите, кто? - переспросил мужчина. - Какой Шурик?
- Ну-у, парень тут со мной ночевал. - я ещё протирал глаза. - Он уже ушёл? У него ещё колбаса была...
Мужчина удивлённо осмотрелся по сторонам, даже выглянул в окно, потом улыбнулся и переспросил:
- Колбаса?
Поняв, что я задал довольно глупый вопрос для непосвящённого человека, я потянулся за сигаретами:
- А сколько времени уже? Девять утра есть?
Мужчина глянул на часы и проговорил:
- Почти одиннадцать дня. Я опоздал на автобус.
Я подскочил словно ошпаренный.
- Одиннадцать часов? - крикнул я. - Почти обед! Шурик уехал в девять! А вы учёный?
- Я? - удивился мужчина. - Нет, я торговец - распространитель из Кутеповска. Приехал с товаром сюда.
- А учёные уехали на автобусе? - снова спросил я.
- Да какие учёные? Какой Шурик? - мужчина отвернулся от меня. - Сумасшедший город!! Автобус ушёл без меня, хотя я ещё вчера днём купил билет. И что теперь?
Я полез по карманам, достал документы, деньги... И с ужасом обнаружил, что в кармане нет мобильного телефона... Кошмар!!! Куда он мог деться? Неужели вылетел из внутреннего кармана?
Я нервно зашагал по залу ожидания. Мужчина внимательно следил за мной.
Быстро вспомнив, как я кувыркался, запутавшись в занавесках в доме покойного Гурова, как отбивался от Геннадия Григорьевича и пьяного фотографа Чуева, я понял что легко мог выронить телефон из кармана сегодня ночью. Проклятье!!! Что делать? Я достал бумажник с купюрами, быстро пересчитал оставшиеся деньги. Плотная пачка тысячных купюр немного успокоила меня. Хватает и на солярку до самого дома, и на новый сотовый с подключением, и даже на еду. Значит, пока не всё потеряно...
Увидев в моих руках деньги, мужчина у окна заметно оживился. Он приоткрыл свой димломат и спросил:
- А вы в курсе, что кожа на руках стареет быстрее, чем кожа на лице??
- Что? - вытаращил я на него глаза. - Какая кожа?
Не обращая внимания на моё удивление, мужчина продолжал:
- Я вижу, что вы не работник умственного труда. У вас грубоватые руки с мозолями. Хоть вы ещё и достаточно молоды, но совсем не бережёте кожу на руках...
Я уселся на лавку, нервно подтягивая к себе за ремешок свою сумку.
- И я хочу вам предложить, - продолжал мужчина, - крем для омоложения кожи рук... Совсем не дорого, по самой маленькой цене за один тюбик... Вот, взгляните, вам понравится...
Я тяжело вздохнул и, уставившись прямо в глаза распространителю, спросил:
- А вот вы в курсе, что в Индии есть интересный обычай?
- Что? - мужчина вылупил на меня глаза из-под линз. - Какой обычай?
- Очень интересный! - усмехнулся я. - Жена перед сном бреет мужу ноги в знак любви и уважения.
- Что бреет? - отшатнулся мужик от меня.
- Ноги... - страшным голосом сказал я. - Бреет над тазиком. А потом пьёт воду из тазика...
- При чём тут ноги? - он уже бросил свой тюбик в димломат и медленно отступал к выходу из зала ожидания.
- А при чём тут кожа? - крикнул я.
- Но у меня крем для кожи рук! - пробормотал мужчина.
- А у меня индийская бритва и эмалированный тазик для воды!!! - я поднялся и двинулся на отступающего торговца. - Давайте меняться - вы мне тюбик, а я вам тазик!!!
Мужик уже был на улице. Он бежал в сторону от здания вокзала, громко крича:
- А-а-а-а-а!!! Сумасшедший город!!!
Я вышел следом за ним на улицу.
- И нечего так орать!!! - крикнул я ему вдогонку, а потом тихо добавил: - И без тебя знаю, что город сумасшедший. А кому сейчас легко???
На улице было холодно, как и вчера, только не моросил дождь. Это уже перемены к лучшему. Не смотря по сторонам, я зашагал в сторону автостоянки. Нужно было забрать ВАЛДАЙ и ехать к заводу. Настроение у меня после сна оказалось боевое. Я собирался сегодня забрать свой груз и отвалить отсюда подальше. Одно только беспокоило - это потеря телефона. Но пока есть деньги, всё решается легко... Найду по дороге салон сотовой связи, куплю дешёвую трубу, подключусь. Телефон Антона помню наизусть. Созвонюсь, чтоб не волновался, скажу, что возвращаюсь домой. Расскажу про все приключения... Может, ещё и похохочем вместе с ним... Ну и город!!! ШАЛОБОЛИНО, блин! Река ВЫПЯТЬ!! Завод КРАХ ИМ!!! Цех насекомых!!!!
Внезапно по дороге к стоянке я увидел маленькую забегаловку с надписью ЗАКУСОЧНАЯ. Я завернул, ожидая увидеть ряды столов с объедками рыбы, пролитым пивом, немытыми кружками и непохмелёнными маргиналами, смачно жаждущими разговоров о том, что в стране нет работы. Но неожиданно заведение оказалось чистым, опрятным. Там разливали чай и подавали горячие пирожки. Даже намёка не было на алкогольные напитки. Более того, я оказался там совсем один и меня быстро обслужили. Я смачно перекусил и вдоволь напился вкусного чая с брусникой. Поблагодарив на прощанье хозяйку заведения, я предложил ей переименовать название ЗАКУСОЧНАЯ в ПИРОЖКОВУЮ, чем очень насмешил её. Оказалось, что к ней в ЗАКУСОЧНУЮ приходят не выпить, а закусить, перекусить немного. А название ПИРОЖКОВАЯ её просто пугало. Пока я рассказывал, что в городе, где живу я, ЗАКУСОЧНЫМИ называют заведения, куда мужики приходят бухнуть, похмелиться и закусить выпитое куском несвежего бутерброда с сухим сыром, то потерял почти полчаса времени. Расставшись с хозяйкой на дружеской ноте, я продолжил свой путь к стоянке...
Легко взбежав по железной лесенке на второй этаж охранного помещения стоянки, я с ужасом обнаружил вчерашнюю старуху, закутанную в кучу платков, которая читала газету за столом, повесив на нос свои огромные очки. Я посмотрел в серое небо и пробормотал, прежде чем войти в комнатушку:
- Я спокоен!! Я совершенно спокоен!!! - и толкнул дверь, протиснувшись в тепло помещения.
Старуха стянула с носа очки, отложила газету и, рассмотрев меня, произнесла:
- Вам чего? Что-то я вас не узнаю!!!
Я спокойно подошёл к столу, выложил ей под нос все документы на машину, права, доверенность и сказал:
- Мне ВАЛДАЙ у вас забрать. Вчера ставил. Помните?
- Упомнишь вас тут всех! - вдруг зло отозвалась старуха. - Ездят, ездят. То заедут, то уедут. Никакого покоя!!
Я глянул на территорию стояки. Со вчерашнего дня не прибавилось ни одной машины. Те же легковушки, те же ГАЗЕЛИ и мой одиноко стоящий ВАЛДАЙ.
- Документы давайте! - старуха хлопнула ладонью по столу. - Посмотрим.
- Да вот же, все документы! - я кивнул на стол.
Старуха взяла ПТС и стала его рассматривать.
- Это ваш ВАЛДАЙ? - вдруг спросила она, чем повергла меня в ужас.
- Да вы что? - удивился я. - Вы не помните меня что ли? Вчера часа полтора меня тут мучали, царапины все на фургоне переписали!! Теперь опять на колу мочало - начинай сначала???
- Не выражайтесь тут! - буркнула на меня старуха. - Мочало, мычало. Это моя работа.
- Я надеялся, что уж сегодня утром вас не будет на вашей работе! - я присел на край топчана у стены.
- А куда же я денусь!? - хохотнула старуха. - Я всегда здесь! Это мой пост!
- Понял... - я провёл ладонью по лицу. - Я машину забираю. Нет сил заниматься глупостями.
- Минутку! - старуха открыла свой гроссбух, стала сверять данные ПТС и записанные вчера.
Во мне разгоралась злоба. Сейчас я схвачу все свои документы, запру эту старушенцию в комнате и спокойно поеду на загрузку. Шлагбаум не представляет собой серьёзной преграды, он пластмассовый...
- Вы Мокшанов? - спросила меня старуха.
- Нет!! - я уже напрягался. - Мокшанов - это хозяин машины!!
- А вы тогда кто? - удивилась старуха.
- Я водитель! Видите, вот доверенность, Мокшанов доверяет мне управление этой машиной!
- А вдруг вы её угнали? - старуха бросила ПТС на стол и потянулась за очками.
Я не дал ей возможности взять очки. Протянув руку, я скинул очки со стола. Затем молча собрал все свои документы, аккуратно спрятал в карман. Старуха сидела молча, заворожённо смотря на меня. Я поднялся в полный рост, нажал неприметную кнопку шлагбаума и только потом сказал:
- Я забираю свой грузовик!!! В самом деле, у меня больше нет желания объяснять вам одно и то же по два раза за сутки!! Запишите там у себя в книге - четыреста царапин по всему фургону!! Иск я не предъявляю!!! Мне пора на загрузку, счастливо оставаться на своём посту!!! Пока!!!
Я шагнул к выходу, выхватил из угла комнаты большую половую щётку и вышел на балкончик. Старуха не шевелилась. Я закрыл дверь, сунул щётку в ручку, чтоб старуха не вздумала выскочить, и быстро спустился вниз по лесенке. ВАЛДАЙ радостно пикнул мне сигнализацией и впустил в кабину. Движок запустился сразу же, я прогрел его всего лишь минутку и включил передачу. Долго торчать на стоянке не было никакого желания. Шлагбаум был открыт, я направил грузовик прямо в створ ворот, но тут неожиданно для меня из-за забора перед машиной выскочил человек в сером плаще и с сигаретой в зубах. Он встал, расставив ноги и спрятав руки в кармане плаща. Ну настоящий ковбой, только без шляпы...
Я остановился в метре от него. Ковбой быстро подошёл, открыл пассажирскую дверь и уселся рядом в кабину, выплюнув сигарету на улицу.
- Я следователь Жилов!! - произнёс ковбой.
- Да я уже понял!! - произнёс я. - И что? Арестуете меня за самоуправство?
- У меня к вам несколько вопросов!!
- Задавайте и оставьте меня в покое! Мне нужно на завод!!
- Не всё так просто! - Жилов повернул голову и пронзительно посмотрел мне прямо в глаза. - Давайте проедем ко мне в контору, это меньше километра. Там я вам всё покажу и расскажу...
Я со злости ударил руками по баранке.
- Да что это такое!? - я почти закричал. - Что вам ещё нужно?
- Вчера я спрашивал вас про кладовщика Гурова, вы ответили, что не были с ним знакомы. За ночь у меня появились некоторые факты, свидетельствующие об обратном. Прошу со мной не спорить и не препятствовать задержанию. Иначе пожалеете, - и Жилов кивнул на дорогу.
Я поднял глаза и увидел двух сотрудников полиции с автоматами наперевес, выглядывающими из-за ворот.
- Задержанию? Прекрасно! - воскликнул я. - Опять пресловутый Гуров! Это когда-нибудь кончится?
- Поехали! - скомандовал Жилов и махнул рукой автоматчикам.
- И куда едем? - вздохнул я.
- За воротами направо. - мрачно произнёс Жилов. - Тут недалеко. Грузовик поставите на стоянке возле управления внутренних дел. И вам, и мне будет спокойнее.
Я медленно тронул машину с места, выполняя требование полиции. В зеркало заднего вида я рассмотрел, как автоматчики быстро забрались в УАЗИК и поехали следом.
- Ну прямо президентский кортеж! - зло сплюнул я. - Что тут вообще у вас происходит?
Жилов не ответил. Он закурил сигарету и пытался приоткрыть стекло пассажирской двери.
Минут через десять мы въехали в ворота местного управления внутренних дел. По указанию Жилова я припарковал машину "ближе к стене" на небольшой стоянке, поставил грузовик на сигнализацию и прошёл следом за ним через дежурное помещение.
- Это со мной! - бросил Жилов дежурному полицейскому в маленькое окошечко.
Мы долго шли по скрипучим коридорам, подымались по каким-то лестницам, снова опускались и, наконец, остановились в самом дальнем конце коридора. Жилов открыл дверь кабинета, прошёл сам и сказал:
- Присаживайтесь!
Я осмотрел маленький кабинет с компьютером на столе, заваленном бумагами и папками и уселся на стул возле коричневого небольшого сейфа в углу комнаты. Жилов скинул свой серый плащ и, расправив на себе пиджак, проговорил, не смотря на меня:
- Итак, я спрашивал вас вчера - ГДЕ, КОГДА и ДЛЯ ЧЕГО вы познакомились с кладовщиком Гуровым? Сегодня в этом вопросе необходимость отпала! К тому же экспертиза показала, что у Гурова произошёл обширный инфаркт, который и убил его на рабочем месте. Это не убийство, это несчастный случай.
Я усмехнулся и с издёвкой спросил:
- Очень интересно, только зачем вы притащили меня к себе в кабинет? Вы не могли сказать об этом на улице?
- Но у меня к вам теперь другой вопрос! - Жилов уселся за стол и посмотрел на меня.
- Послушайте, ну какие вопросы ко мне, человеку из другого региона, который ни разу не был в вашем городе!? Я хотел загрузиться, мне сказали, что кладовщик умер. Я остался здесь на ночлег, не смог устроиться в гостиницу, потому что умер кладовщик. Я спал на автостанции. Теперь вы крадётесь за мной и задерживаете, потому что у вас ко мне есть ещё один вопрос опять же по этому мёртвому кладовщику... Может, хватит отвлекать людей от работы, давайте, задавайте свой вопрос и я поеду грузиться на завод. Время только теряем тут...
- Да -да! - усмехнулся Жилов, перебивая меня. - Я сейчас спрошу у вас кое о чём
- Да уж. Пожалуйста! - вздохнул я, высматривая на стене часы, чтоб узнать время
- Но сначала посмотрите вот на это...- очень медленно Жилов выложил из ящика стола... мой сотовый телефон.
- Узнаёте? - спросил он. - Это ваша вещь?
Я подскочил со стула:
- Да, это моя труба! А у вас она откуда?
- Присядьте!! - приказал Жилов. - Спокойно!!!
Я опустился на стул, представляя в уме, ОТКУДА телефон мог оказаться у Жилова...
- Итак, - продолжил следователь, - как я и обещал вчера, я понаблюдал за вами в течении дня.
- Много интересного успели заметить? - усмехнулся я.
- Да, много! - согласился Жилов. - И, знаете, я сделал свои выводы. Почему вы скрыли тот факт, что состояли в родстве с кладовщиком Гуровым и знали его всю жизнь??
- Что-о-? - я был шокирован. - Как всю жизнь?
- Очень просто! - Жилов вытащил из внутреннего кармана какую-то газету. - Вот, почитайте на первой странице. Я думаю, что после прочтения вы перестанете отрицать своё знакомство с ним...
Он протянул мне сложенный газетный листок. Я взял его и, разворачивая, спросил:
- И что мне здесь нужно прочитать?
- Разверните и читайте. - Жилов смотрел прямо мне в глаза. - Первая страница.
Я развернул пахнущую типографией свежую газету и прочитал:
" Независимая информационно-познавательная газета Российской провинции ГОРОДОК, № 42 (872) от 21 июля 2011 года. Распространяется только в городе ШАЛОБОЛИНО."
То, что я увидел под названием заставило меня потерять дар речи...
Там была моя крупная фотография с вытаращенными глазами. Я стоял, растопырив руки в стороны, к моим ногам падала с плеча сумка, а в правом нижнем углу фотки виднелись ноги человека, лежащего в гробу...
Я поднял глаза на Жилова:
- Это что? Это откуда?
- Откуда? - Жилов сощурил глаза. - Оттуда же, откуда и ваш телефон! Из дома кладовщика Гурова! Вы читайте, читайте, не надо отвлекаться!!!
Я сфокусировал зрение на статье под фотографией и прочитал вслух следующее:
- "19 июля 2011 года не стало рядом с нами хорошего, замечательного человека, работника завода КРАСНЫЙ ХИМИК, Гурова И. К. Он занимал скромную должность, хоть и отдал нашему заводу всю свою сознательную жизнь. Работая простым кладовщиком, он по своей личной инициативе помогал цеху насекомых по внедрению новых технологий. Жил скромно, уединённо, вёл своё хозяйство. Практически все его коллеги по работе знали, что Гуров И. К. одинокий человек. Он никогда и никого не посвящал в свою личную жизнь и не рассказывал о прошлом. Но, как вчера оказалось, он скрывал в себе свою главную тайну - у него был сын. Сын Гурова проживал в другом городе много лет. И вот, после скоропостижной смерти своего отца, прибыл в Шалоболино,
чтобы проститься с ним. Нашему корреспонденту удалось встретиться с сыном кладовщика Гурова в его доме и сын сказал для нашей газеты следующее:
Он ушёл из жизни слишком рано,
Мою боль не выразят слова,
Спи, отец, моя ты боль и рана,
Память о тебе всегда жива.
И мне теперь под небом звёздным
К твоей плите носить цветы,
Прости, что мне остался воздух,
Каким не надышался ты.
В сердцах людей оставив след
Своими добрыми делами,
Не говорим мы слова " нет ",
Мы говорим: " Ты вечно с нами! "
Слёзы наворачиваются на глаза, когда читаешь эти строчки. Сын Гурова очень расстроен, он много лет не видел своего родного отца, и вот встреча состоялась, но при таких трагических обстоятельствах. Сын Гурова выражает огромную благодарность близким, друзьям и всем жителям Шалоболино, принявшим участие в похоронах его дорогого отца. Особенная благодарность работникам завода КРАСНЫЙ ХИМИК и начальнику сбыта Зюкину Геннадию Григорьевичу за организацию похорон и минуты прощания с бывшим работником завода. Мы все скорбим и будем помнить!!!"
Я поднял взгляд на Жилова:
- Что это за бред?
Жилов взял в руки мой сотовый телефон, повертел его и положил на место.
- Ну какой же бред? - произнёс он. - Прекращайте играть в свои игры! Карты раскрыты! Всем всё ясно!
Я опять взглянул на своё фото в газете, под которым мелко-мелко было напечатано: " Сын Гурова у гроба отца. Прощание. Фото Чуева В.Б."
- Чуев? - почти закричал я. - Это тот алкаш, с фотоаппаратом, который прицепился ко мне сегодня ночью?
- Чуев - это уважаемый человек в городе, главный редактор газеты. - спокойно проговорил Жилов. - А вчера вы жестоко избили его, словесно оскорбили. И травмировали Зюкина Геннадия Григорьевича. И после всего этого эти добрые люди ещё печатают про вас в газете хорошие слова...
Я сидел потрясённо открыв рот. Жилов продолжал.
- Теперь слушайте про себя всё. Это неопровержимо!!
Он подошёл к окну и начал говорить, глядя в пасмурное небо:
- Я давно подозревал, что с нашего завода похищают стратегический порошок. Несколько последних лет я пытался отследить кто этим занимается. В конце концов я пришёл к выводу, что порошок может уходить налево только со склада. Но к этому причастен ещё и цех фасовки, который недосыпает в мешки по килограмму сырья.
- Послушайте... Я-то тут при чём? - попытался перебить его я, но Жилов повернулся ко мне лицом и зло сказал:
- Нет, это вы сейчас послушайте! - и я замолчал.
Я хотел многое опровергнуть, но был потрясён статьёй и фотографией, и вообще всем безобразием, которое происходило вокруг меня. Слов не нашлось и я решил послушать, что же там мне ещё расскажет следователь, а заодно немного успокоиться для дальнейшего разговора...
- Так вот, - продолжал Жилов, - я установил, что в цехе фасовки в каждый мешок недосыпают по килограмму порошка. Таким образом, легко подсчитать, сколько левых килограммов остаётся. Можно было бы и предъявить обвинения людям, причастным к этому. Но мне нужен был канал сбыта. Когда по моим подсчётам, левого порошка набралось три тонны, должен был приехать "транспортировщик". Я ждал два месяца. И внезапно умирает кладовщик Гуров. Это чуть не завело в тупик всю мою работу. Я уже подумал, что "транспортировщик" не приедет. Но вчера появились вы. И я сразу понял, что тут дело нечисто. Я установил за вами наблюдение от самого завода. Сразу скажу, что вели вы себя поначалу достойно. И я даже начал сомневаться, что вы к этому причастны. Вы поставили грузовик на стоянку, прогулялись по городу без волнения и спешки. Зашли в гостиницу, но номеров не было. Надо отдать вам должное, что вы прекрасно продумали трюк с Шуриком и пьянкой на автовокзале. Расспрашивали его про порошок, про производство, про перкислей и насекомых, делая вид, что никогда об этом ничего не слышали. А когда Шурик заснул в пьяном бреду, вы поехали в дом Гурова. Думая, что под покровом ночи вас никто не увидит и не услышит. Я даже думаю, что вам нужно было забрать что-то в доме вашего отца. Что-то очень важное и нужное. Но вас поймал Геннадий Григорьевич у самого гроба и успел сфотографировать Чуев. Вас подвели нервы. Если бы вы не поехали прощаться со своим отцом ночью, я был бы сбит с толку. Но вы поехали! И этим раскрыли себя!!
- Да вы с ума сошли!! - вскрикнул я. - Что вы тут себе напридумывали? Какой ещё отец? Какой сын? У меня есть отец, настоящий отец. И он совсем не Гуров, он жив и здоров! И, дай бог, ещё сто лет проживёт!
- Не перебивайте! - Жилов был спокоен. - Я понял, что всвязи со смертью Гурова, ваш канал сбыта накрывается медным тазом. Поэтому вы и приехали в Шалоболино, чтобы на месте узнать ситуацию, а заодно и проститься с умершим отцом. Я понимаю, как это тяжело - терять сразу и отца, и огромные деньги с продажи левого сырья. Вас успел сфотографировать Чуев. Он оказался на месте в нужное время. И вы, поняв всю ситуацию, которая сложилась вокруг вас, попытались уйти из дома кладовщика Гурова, а когда вас попытались задержать, нанесли побои двум честным добропорядочным гражданам нашего города. Скажите, какую вещь или какие документы вы искали у гроба кладовщика Гурова?
- Это полнейший бред! - я обхватил руками голову. - Только в бреду может такое присниться!!!
Жилов достал из сейфа два листа бумаги и помахал ими в воздухе:
- А вот это не бред!! У меня заявления от Зюкина и Чуева. С просьбой применить к вам меры вплоть до ареста. Вы напали на них и жестоко избили прямо у гроба своего отца.
- Боже мой! - вздохнул я. - Да какого отца? На кого я напал? Они тащили меня выпивать и фотографироваться с покойником. Потом этот Зюкин просил меня остаться с покойником до утра. Я был шокирован, что случайно попал в этот дом и отбивался как мог. Что вы там выдумали? Что напечатали в газете? Отец... Сын... Стихи какие-то дебильные!
- Кстати, - усмехнулся Жилов, - а стихи ваши мне понравились. Вы молодец!
- Да какие стихи! - возмутился я. - Сроду никаких стихов не сочинял!
- Тем не менее... - Жилов закурил, открыл форточку и замолчал.
Через минуту я не выдержал:
- Ну и что вы хотите делать? Я же не могу тут сидеть! У меня задание от клиента, груз на заводе! Мне нужно загрузиться и ехать домой. В конце концов, меня ждут дома!
- Сегодня похороны кладовщика Гурова, - вяло произнёс Жилов.
- Да мне плевать на вашего Гурова! Нашли себе бога! Весь город парализован тем, что он умер.
- Сегодня его похороны... - продолжил следователь. - Весь завод на похоронах. Вас никто не загрузит. Учитывая тот факт, что Гуров - ваш отец и вы можете быть причастны к хищениям с завода, я задерживаю вас до выяснения всех ваших родственных связей. Вот постановление прокурора, - он показал мне бумагу с печатью. - Посидите в камере до завтра и подумаете, что вы можете мне пояснить по существу дела...
- Да вы что? - я подскочил. - В какой камере? Вы сошли с ума! Я не имею никакого отношения к вашим делам! И Гуров никакой мне не отец! Вот мой паспорт, вот моё отчество, вот год рождения, вот город, где я родился. Я никогда не знал про Шалоболино, ваш завод, и не приехал бы никогда сюда, если бы мой начальник не нашёл эту проклятую загрузку позавчера вечером!!!
Жилов повернулся ко мне, выхватил из моих рук все мои документы и бросил на стол:
- Мы разберёмся! Не забывайте ещё, что вы причинили двум жителям города телесные повреждения! Так что есть в чём разбираться! А вы посидите пока. Вы социально опасный тип!
- Не в чем тут разбираться! - я сжал кулаки. - Я требую, чтоб мне дали позвонить моему начальнику Антону!
Жилов засмеялся, оскалив жёлтые зубы:
- Связи не будет ещё два дня. Гроза повредила передающую антенну. Ремонт производится. Мы привыкли...
- Это какой-то кошмар! - я обессиленно опустился на стул.
Жилов позвонил по местному телефону и сказал:
- Хорин, заберите его у меня из кабинета! И побыстрей! Я должен ещё успеть на поминки!
Через минуту в кабинет заскочил маленький сержант, поднял меня со стула и повёл куда-то по бесконечным лабиринтам коридоров. В небольшой комнате у меня вытащили всё из карманов, пересчитали деньги, сняли шнурки с кроссовок. Потом мы спустились в цокольный этаж с крашеными стенами.
- Куда мы идём? - спросил я у сопровождающего.
- В нашу тюрьму! - хохотнул Хорин и втолкнул меня в тёмную камеру с одним узким окошком под самым потолком. Дверь за мной лязгнула замками и я остался почти в полной темноте, стараясь рассмотреть хоть что-то перед собой.
- Ну, что встал? Проходи!
- Я ничего не вижу! - пробормотал я. - Сейчас глаза привыкнут...
Потом я рассмотрел прямо перед собой две двухъярусные железные кровати. Ну всё, как в фильмах про тюрьму. Слева от входа умывальник и унитаз с журчащей водой. На правой нижней кровати сидел какой-то плешивый старикашка, сложив на груди руки, упираясь спиной в железную спинку и свесив правую ногу.
- Здравствуйте! - сказал я первое, что пришло мне в голову.
- Будь как дома! - усмехнулся собеседник.
Я сделал вперёд два шага и остановился.
- Куда тут упасть? - нерешительно спросил я, осматривая кровати, на которых лежали тощие матрацы с подушками и одеялами.
- Купе почти свободно! - старикашка не изменил своей позы. - Занимай любую полку.
Я уселся на нижнюю кровать, которая заскрипела под моим весом.
Мысли в голове перепутались. Приехал в Шалоболино на загрузку и оказался в какой-то местной тюрьме. Связи нет. Антон, наверное, уже сходит с ума, пытаясь дозвониться до меня. Груз никак не получить. Этот проклятый Жилов перекрыл все каналы. Глухой таксист привёз меня в дом к Гурову. Два местных алкаша спровоцировали драку. Теперь я же и виноват, что ударил их. Заявление написали. Но этот Чуев совсем мозги пропил! Только с глубокого перепоя могла прийти в голову мысль назвать меня сыном Гурова! Это же только при белой горячке можно выдумать такое!! Да ещё придурковатый Жилов, местный сыщик, придумывает себе то убийство, то хищения с завода. Теперь поверил чуевской заметке о том, что я сын этого кладовщика...
- Курить будешь? - подал голос старикашка.
- У меня всё отобрали, - ответил я.
Сосед заскрипел кроватными пружинами и уселся, поставив обе ноги на пол.
Теперь я рассмотрел его получше. Передо мной сидел вылитый Витя - Антибиотик из сериала "Бандитский Петербург". Сходство было изумительное и я даже усмехнулся.
- Чего смеёшься? - моя ухмылка не ускользнула от соседа.
- Вы на артиста одного похожи, - ответил я. - Из сериала.
- А-а-а, знаю! - махнул руками старикашка. - Закуривай, - двойник Антибиотика кинул мне пачку сигарет.
- Прямо тут курить?- задал я глупый вопрос, смотря по сторонам.
- Хочешь, на улицу выйди! - ухмыльнулся старик.
Я достал сигарету, в пачке лежали и спички россыпью, и кусочек коробка. Пока я возился с прикуриванием, старикашка внимательно следил за мной.
- Ну, давай знакомиться! - сказал он, когда я выпустил струю дыма в сторону окошка.
Я негромко назвал своё имя, не пытаясь подняться и пожать руку незнакомцу. Старик тоже, не подымаясь с кровати, проговорил:
- А меня ЛАНДРИН зовут... - он сделал ударение на букву "И".
- Это фамилия? - спросил я.
- Сразу видно, что ты ещё молодой.
- По чему это видно? - не понял я.
- ЛАНДРИН - это конфеты. Леденцы разноцветные в баночке. Не пробовал?
- Нет, кажется. Не помню, - ответил я.
- Много чего современная молодёжь не помнит! - вздохнул Ландрин. - Сейчас всё производят из химии, генно- модифицированной продукции... Травят народ. Даже мороженое делают не из молока...
Мне не хотелось отвечать, но Ландрину этого и не надо было. Он сидел и говорил как будто бы сам с собой:
- Вот при социализме все жаловались, что на мясокомбинатах в колбасу туалетную бумагу добавляют. Да, добавляли! Но какая колбаса была! А теперь эту же колбасу делают из туалетной бумаги, а мясо только добавляют... - он опять завалился на кровать и сложил руки на груди.
Я докурил сигарету, выбросил окурок в журчащий унитаз и вернул пачку хозяину.
- Ты за что сюда попал? - спросил Ландрин, пряча под подушку сигареты.
- Долго рассказывать, - вздохнул я.
- Ты куда-то торопишься? - зыркнул на меня глазами Ландрин. - У нас с тобой впереди целая вечность...
Я улёгся на кровать, поправил подушку. В конце концов, что ещё делать в этой камере? И я начал рассказывать старику про себя, про дальние рейсы, про Антона, про городок Шалоболино, про Гурова, Чуева, Жилова, про старуху со стоянки. Закончил тем, что я оказался сыном кладовщика Гурова и что меня взяли по подозрению в хищении порошка с завода "Красный Химик"...
Когда я закончил, мне показалось, что Ландрин заснул. Я повернул голову в его сторону, и тут он внезапно захохотал. Он снова сел на кровати, свесив ноги, хохотал и утирал слёзы подушкой. Я тоже сел, но отчего-то смеяться у меня желания не было. Я был совершенно подавлен и не знал, что делать и как противостоять Жилову. Я понимал, конечно, что я никакой не сын Гурова, и это было легко выяснить. Но два заявления от потерпевших, избитых мной, вообще выбили меня из колеи...
- Какая ерунда! - проговорил наконец Ландрин, откинув подушку в сторону. - Да твоё дело яйца выеденного не стоит! Это Чуев выдумал очередную сенсацию? Сын Гурова! Ой, писака! Допишется он когда-нибудь! Насмешил старого Ландрина...
- Вам смешно, - проговорил я, - но мне-то от этого не легче! Я сижу в этой камере, связанный по рукам и ногам.
- Да не волнуйся ты! - улыбаясь, сказал старик. - Уже к вечеру, или завтра утром тебя отпустят. И ещё извинятся за причинённые неудобства. Это тебе моё слово.
- А как же нанесение телесных повреждений Зюкину и Чуеву?
- Ты им что, челюсти поломал?
- Да нет. Одного пнул, другому двинул кулаком в горло.
- Сейчас я тебе помогу и в этом.
Ландрин полез под матрац и достал оттуда пачку листов и шариковую ручку.
- Бери, пиши, - он протянул мне всё хозяйство.
- Что писать? - не понял я, принимая в руки бумагу.
- Пиши. - Ландрин на секунду задумался. - Я тебе продиктую!!! Ну, Жилов, ну Шерлок Холмс! Закрыл пацана за просто так и думает, что ему это с рук сойдёт! Пиши!
Я приспособился на кровати для писанины и записал под диктовку:
" Начальнику Шалоболинского Городского отделения внутренних дел Шарову С.С. от .........
Заявление.
Я, .......... , прибыл в г. Шалоболино 20 июля 2011 года на завод Красный Химик по доверенности от фирмы Химснаб. Всвязи со смертью кладовщика Гурова загрузка была перенесена начальником сбыта Зюкиным Г. Г. на сегодня, 21 июля 2011 года. В тот момент, когда я собирался ехать на завод для загрузки, меня задержал следователь Жилов, заявивший мне, что я являюсь сыном умершего кладовшика Гурова и показал мне газету с моей фотографией и статьёй главного редактора Чуева о том, что я, якобы, приехал в город для прощания со своим отцом. По существу дела поясню, что вчера я не смог устроиться в гостиницу, так как следователь Жилов опечатал жилой номер. Поэтому я искал комнату в частном секторе и случайно попал в дом к покойному Гурову, где меня тайно сфотографировал Чуев, который находился в состоянии алкогольного опьянения и вместе с начальником сбыта Зюкиным склоняли меня к распитию алкоголя. Я пытался отказаться, но они попытались насильно затащить меня за стол. Я оттолкнул их и ушёл из дома. Утром появилась статья в газете, которую я считаю настоящим оскорблением. Я никогда не был сыном Гурова, никогда не был с ним знаком, никогда не был в вашем городе. Поэтому прошу Вас привлечь к ответственности главного редактора Чуева за клевету, а начальнику сбыта Зюкину сделать предупреждение по служебной линии. Также прошу Вас освободить меня от обвинений, сформулированных следователем Жиловым в устном виде, и поместившим меня на неопределённый срок в камеру предварительного заключения. Считаю, что обвинение против меня сфабриковано самым наглым образом и не имеет ничего общего с моей настоящей жизнью и трудовой деятельностью. Требую освободить меня, вернуть все документы и наличные деньги, выданные мне начальником для командировки, сотовый телефон и ключи от машины. Прошу также посодействовать в освобождении из под ареста моего грузовика марки ВАЛДАЙ и помочь получить груз на заводе, потому как думаю, что после всех событий начальник сбыта будет делать всё возможное, чтобы оттянуть сроки загрузки."
Ландрин взял у меня исписанный листок, перечитал его два раза и улыбнулся:
- Вот так тебе, Жилов! Через пару часов сам прибежишь в камеру...
- Но ведь он показывал мне постановление прокурора о моём задержании! - вдруг вспомнил я.
- Да? - Ландрин вскинул брови. - И ты его держал в руках? Читал самолично?
- Нет, Жилов просто повертел в руках бумагу с печатью и убрал в стол...
- Ну так и не дёргайся раньше времени! - Ландрин стал серьёзным. - Наш прокурор уже месяц как в областной клинике. Сердце у него больное. Не мог он дать Жилову никаких бумаг на задержание!
Ландрин подошёл к железной двери и громко и настойчиво забарабанил по ней кулаком. Он стучал до тех пор, пока замок не заскрипел и дверь не открылась. На пороге возник маленький сержант Хорин.
- Ландрин, чего тебе? - поморщился он. - Решение по твоему делу ещё не прислали. Зря беспокоишь людей.
- Ну -ка, возьми заявление! - Ландрин протянул лист в руки Хорину. - Зарегистрируй его и передай лично в руки начальнику. Но не Жилову, а Шарову. Понял меня? И чтоб без шуток. Ты меня знаешь...
Хорин засуетился, схватил листок, попытался его прочитать, но в полумраке не смог.
- Ладно, сейчас же и передам! - закивал он головой. - Что-нибудь ещё?
- И принеси мне из холодильника мою сумку с припасами. - продолжил Ландрин. - Есть захотелось. Да и гость у меня, сам знаешь.
- Да, сейчас, Ландрин, десять минут! - Хорин стал закрывать дверь.
Ландрин вернулся на свою кровать.
- Вы что, авторитет? - спросил я изумлённо. - Хорин бегает как прислуга...
Ландрин уселся в свою излюбленную позу, сложил руки на груди.
- Эх, парень, - произнёс он. - Спросил бы ты лет двадцать пять назад у любого гаврика в области, кто такой Ландрин... Тогда я был сила. Теперь устал. Да и бросили меня многие, с кем начинал... Доживаю потихоньку.
- Интересно. А почему всё таки Ландрин? Кто это придумал?
Старик усмехнулся.
- Да так и придумалось само. Были такие леденцы - ландрин. В железной баночке, разноцветные конфетки. Дети их очень любили... Вот я и организовал как-то небольшой цех. Трудного там нет ничего. Сахар, вода и пищевой краситель. Мои конфеты ели по всему Советскому Союзу. Но накрыли мой цех со временем. И пошёл я топтать лесной почтовый ящик на восемь лет с конфискацией. Так и прилипло тогда ко мне погоняло это. Так и хожу до сих пор Ландрином. Привык...
- Понятно, - я решил больше вопросов не задавать, но старик сам продолжал рассказывать:
- Достал и меня тоже этот Жилов. Фантазирует много, лучше бы пошёл в писатели. Месяц назад в музее картина пропала ценная, так он не нашёл ничего лучше, чем к старику Ландрину прицепиться. У меня пять отсидок и стажу двадцать семь лет в зоне. Ну, живу я недалеко от Фёдорова Барака. Только другими я делами занят. Не солидно мне в таком возрасте и при положении по музейным форточкам лазать.
- Фёдоров Барак? - я наморщил лоб. - Это где-то тут рядом...
- Уже слышал? - удивился Ландрин. - У нас деревня, болтают все.
- Да нет. Просто я вчера подвозил попутчика до музея. Какого-то потомка Фёдорова. Он сказал, что он сторож, экскурсовод и директор одновременно...
- Димку подвозил? - улыбнулся Ландрин. - Ходил в музей?
- Нет, я торопился, не пошёл. Но этот самый директор предлагал. И болтал всякую чепуху.
- Да, он это может, зубы заговаривать. Вот он и заявил о пропаже картины.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
© Copyright: Виктор Пшеничников, 2011
Свидетельство о публикации №211122700553
Свидетельство о публикации №211122700553
Рецензии