Джерико. 22

22. Сверчок

- Дело в том, что ты нисколько не видишь разницы между выдумкой и реальностью. Твоё подсознание борется с врагом не хуже тебя самого, конечно, а зачастую даже гораздо лучше. Рикриал, сила та выражается в твоём бессилии, ты недавно сам это признал. Твоё движение, это функция со сложной формулой, и только от тебя самого зависит, правильно ли ты её решишь, или насколько близко к правильному решению, - полководец в чёрном платье с белой головой расхаживал взад и вперёд, натаптывая чёрную дорожку на экране телевизора. Простой рисунок первоклассника. Возможно, даже… мой…
Сказать, что это меня утомило – ничего не сказать. Разбудите, когда всё это закончится. А вообще, лучше, разбудите прямо сейчас! ПРЯМО СЕЙЧАС!
- Криалри за сбоем в системе. Но ты же даже не думал никогда по-настоящему о том, что вымысел может иметь место в твоей истории, верно? Ты не уверен, что было в твоём прошлом, но в этом уверен я. Ты был обычным мальчиком, верил в бородатого дядьку, что приходит ночью 31-го декабря в дом и кладёт подарки. Ты верил, что зубная фея забирает твои зубы под подушкой. В это верили все. И этот период так до конца и не прошёл, как тебя вывернули на Изнанку. Это сыграло решающую роль. Невероятное накрепко засело в некованом мозгу, вытесняя потихоньку некоторые важные функции. Теперь ты никогда не сможешь стать обычным человеком. Тебе нет дороги во взрослую жизнь. На самом деле то, что ты сошёл с ума – это чистая правда…
Забавное сочетание слов, кстати. «Чистой воды вымысел». Вымысел чистой воды – звучит, как название мыса на пиратской карте, где спрятаны сокровища.
-… рилакри наголенников субботы. За что, я тебя люблю, так это за макароны. Но об этом потом, если время останется…
Он говорил и говорил и потихоньку выбирался из телевизора. Жирные чёрные впадины вместо глаз. Только я подумал, что его лицо стало слишком широким, как понял, что оно мне напоминало. Точка, точка,
скобка…
- … но ты сошёл с ума гораздо раньше, чем с тобой это всё приключилось. Всё, что с тобой приключилось – оно спасает тебя. Оно даёт тебе ответы на вопросы, которые ты не задаёшь. Точней, оно заменяет твои неправильные ответы своими правильными. А твоё подсознание дробит вопросы на пункты. Задаёт наводящие подсказки. Вместо двух точек появляются три. И если из пункта А в пункт В дорога была близкая, очевидная, и даже – не побоюсь этого слова – прямая, то риракли из пункта А в пункт Б дорога может быть заоблачно длинной, и примерно такой же из Б в В. Ты бьёшь логику прямо между ушей, думая, что она тобой вертит, хотя должен бить самого себя. Иалрикр, дробление ответов заставляет тебя дробить себя для проверки ответов. Таким образом, ты мог бы довести себя до цепочки из сотни тебя, следящих за собой, вплоть до настоящего себя. Синдром Джерико заключается в том, что ты заставляешь выдумку становиться правдой. Это круто, но представляешь, сколько Джерико могло вырваться на свободу, если бы ты не смог спасти себя? Здесь мы подходим к цели нашего разговора, ракилри кушетку. Ты довёл лечение неизлечимого до того, что с ума сходят лишь кусочки тебя. Пиксели на мониторе, неудачная расшифровка кода…
Вылезал из телевизора он тоже странно.
- Это могут быть обрывки фраз. Знаешь, бывает так, что люди говорят о чём-то, а потом всплывает какая-то фраза, которую ты нихрена не понял, но кивнул понятливо, чтобы не показаться дураком? Вооот. Или знаешь, бывает, фокусники показывают фокусы, а ты такой думаешь «Ага, сейчас я разгадаю твой трюк, чёртов фокусник!», но представление уже закончилось, а ты всё ещё в ступоре, и не понимаешь, как такое могло произойти. Ведь ты знаешь, что кролик в шляпу затолкан заранее, а карты меченые. Или когда ты долго лежишь в темноте и не можешь заснуть. В голове пролетают множества мыслей. Под конец голова устаёт думать над насущными проблемами, отдавая пост фантазиям. И наступает такой момент, когда человек в голове говорит что-то тебе, а ты отвечаешь ему вслух. Вот именно обо всём этом я и говорю. Так вот, это была действительно непонятная фраза, даже ненастоящая. Фокусник показывал магию. А человек по-настоящему с тобой говорил, и скорей всего в тот же день умер, просто потому что, ты перестал о нём думать. Килрира, люди будущего будут называть его эффектом Изнанки. И краткое его описание будет таково: “Когда ты смотришь на часы в полном согласии с тем, что через мгновение уже забудешь, сколько времени они показывали”.
Присев задницей на экран, он громко зацокал и закачал головой.
- Твой мир всегда рядом с тобой – вот чего ты никак не можешь понять. Он не «где-то», и не там «где нет всего остального». Даже сейчас узелки в твоём сознании не собрались достаточно плотно, чтобы ещё шире открыть глаза. Ты не видишь белых пятен во тьме своих мыслей. Тьма – внутри. Пятна – снаружи.
Я широко раскрыл глаза, но не могу найти реальность.
- Скажи, ты уверен, что она существует?
Я медленно кивнул.
- Ты можешь это доказать?
Я замешкался. Хотя я даже не был уверен, что могу говорить, мне, словно и нечего было сказать.
- Кто-нибудь видел вас вместе? Даже когда она встречала тебя на пороге школы, была одна. Когда вы шли, все смотрели на тебя, думая, как чудно ты перепрыгиваешь линии на дороге.
«Я реален?» - спрашивало его лицо, но он не решался озвучить этот вопрос.
- Твоя сила была подобна Богу, и ты активно ей пользовался, за что и поплатился. Созидание – главное оружие зла. Кому нужен хаос? Ведь после хаоса ничего не останется. Хаосом пользуются лишь глупые злодеи в фильмах, рассчитанных на детей, а они не спрашивают, зачем плохишам мир, полный крови и мяса. Как управлять тем, что не осталось более? Им лишь интересно, как хороший парень надаёт пинков плохому, ослепляя белоснежной улыбкой риклари. Пожар, пожар! Скорей туши его! А Созидание – это победа. Контроль.
Он достал из складок платья чёрную-чёрную саблю, и начал со свистом разрезать ею воздух.
- Скажешь, Разлом видел её, да? Ведь, это он наградил её чёрной дырой, как ты это называешь сейчас. Хотя тебя самого смутило, что тогда он был на удивление молчалив. А при следующей встрече всё отрицал. Может, ты сам наградил её этим роковым поцелуем, ведь, ты ТАК похож на Джерико! Или не было ни Разлома, ни вас в доме у Посла? И не было никакого преступления? Легче прийти в комнату с мягкими стенами, обнять себя за плечи и верить во всё. Во всё. Во всё, во что только можно верить. И ты лишил себя силы. Подсознательно, так сказать, сделал обрезание? На удивление логично получилось, не находишь? Хочется надавать по лицу этой логике. Но каким бы ты не был когда-то всемогущим, ты никогда бы не смог пойти на величайшее волшебство. Ты бы никогда не смог поднять всех сверчков из травы ночью.
Он спросил:
- Ну? НУУУ? Что скажешь?
Свист прекратился. Он так сильно приблизился, будто грозился залезть в мои глаза прямо в сланцах.
- Она реальна. Ты – нет.
- Что? – он подставил ладонь к уху.
- Я так решил.
- Чем докажешь?
- Ничем.
На самом деле, я даже не знал её имени. Не знаю, в каком классе она учится, и в моей ли школе вообще. Где живёт и какую музыку любит слушать. Да, скорей всего я никогда не смогу поднять всех сверчков из травы ночью и, возможно, я ничего об этой девчонке вообще не знаю, что знать может нормальный здоровый человек. Но разве это не прекрасней?
- Этот мир. Это – «это». Мир «это». Разве … разве это не прекрасней? – полководец пытался сымитировать женский голос, но у него это вышло отвратительно.
Каждый видит что-то своё. Каждый обладает чем-то, что никто другой не может увидеть. Письма бога. Золотые бабочки, капающие с висков ангелов. В них есть пара строчек и обо мне…
Передо мной висела стянутая резинкой стопка пожелтевших писем запечатанных блестящей наклейкой – золотой бабочкой.
- Это всё тебе. Национальной почтой, - полководец нетерпеливо потряс стопкой.
Когда я взял их, странный человечек залез обратно в телевизор.
Здесь не могло быть так много. Сколько людей в этом мире на самом деле ангелы? Или с какой скоростью умеет думать среднестатистический ангел, чтобы написать столько писем?
В них действительно были строки и обо мне. На самом деле немного, но уже достаточно.
«Где же ты впрс Нельзя тебе сдаваться тчк Возвращайся поскорее тчк Мне одной не справиться мнгтч»
- Пожалуй, пора спать, - умиротворённо протянул полководец и выключил телевизор…

… Открыл глаза. Искусственный подземный свет мигом ослепил меня, взорвав несколько зданий в моём мозгу.
Сдвинувшись с нагретого места, обнаружил, что лежал на холодном перроне метро. Ужасно-ужасно грязном! Что-то теребило мою штанину. Шавка?
Нет, это был Джерико.
Измазанное кровью лицо, стеклянные, застывшие в щенячьей жалости, глаза и нечленораздельное мычание. В уголке недозакрытого рта появилась слюна.
- Не телебонь! – брякнул я и резко выдернул ногу из-под его руки.
Головная боль умножилась.
Когда свет вновь вернулся в сознание, и я смог открыть глаза, я осознал, что кроме шума удаляющегося поезда больше ничего не было. Глухая тишина. Огляделся – точно. Нас всего было двое на подземной станции. Не было даже бабки в кабинке у эскалатора.
- Вернулся, - Джерико шмыгнул носом. - Нельзя спать с дырками.
Поднялся и понял, что у меня чертовски болело всё. Даже спина. Потянулся рукой назад, коснулся лопатки. Да, там было очень много свежей крови.
- Так что же это значит? Я теперь из-за тебя не попаду в рай?
Джерико мне не ответил. А я громко засмеялся. Очень громко. По станции разнёсся мой голос и вернулся обратно мне.
- Долго мы здесь провалялись? – поинтересовался я у Джерико. – По затёкшим суставам … наверное не меньше дня, да?
Джерико растерянно смотрел на меня. Растерянно, как ребёнок, услышавший кучу незнакомых слов вперемешку со знакомыми. На месте фатальной раны отсвечивала красно-чёрная плёнка. Главное, не истекаю кровью, и ладно. Странно другое – кровь на полу ещё не свернулась. Наводит на подозрения.
- У тебя часы есть?
Секунд пять до него доходили мои слова, после чего он отмер и стал суетливо разглядывать себя на предмет часов.
- Ладно, можешь не искать. Часы я вижу. Мне нужно знать, какой сегодня день… ну, ладно, пошли, - я хлопнул двойника по плечу и зашагал по остановившемуся эскалатору.
Солнце медленно готовилось разлиться по горизонту закатом.
Спросил у проходящего мимо мужчины, какой сегодня день. Он, правда, посмотрел на меня, как на чокнутого, но сказал. Я с досадой посмотрел на ковыряющегося в тротуаре Джерико. Я провалялся без сознания меньше часа. Всего лишь меньше одного грёбанного часа! Я что, как-то не так живу, что мне всё начисляют и начисляют дополнительное время?! Да в том мире я бы уже мог окончить универ, жениться, завести детей и вот-вот отпустить старшенького в садик, а тут я всего лишь меньше часа пускал слюни на пол. Ладно, пошли…
Нам всего лишь надо попасть в парк. Он недалеко. До него идти минут пять быстрым шагом.
К слову, мы даже уже плюнули на то, чтобы как-либо шифроваться. Точней, плюнул я, а Джерико было всё равно. Ещё точней, нам обоим стало всё равно. Теперь мы оба напоминали жертв пьяной потасовки, и как только нас увидят Стило с Тарритом, ну … реакция предсказуема. Другим людям, похоже уже совсем всё равно. Они даже под ноги себе не смотрят, не то, что обратить внимание на двух изувеченных школьников.
Если она всё ещё там, то это хорошо. Я смогу прямо у неё на глазах издохнуть под натиском толпы бумажных солдат, так и  никого не спася. А вдруг, она тоже нацепит бумажную маску на лицо? Что мне тогда делать?  Что, если парк тот – страшное место, через которое какая-нибудь тварюга собирается ворваться в мир? Отлично. Быстрей найдём – быстрей всё это закончится. Всё равно, в какую сторону…
В парке было пусто. Настолько пусто, что даже нечестно. Её нет, и у меня нет никаких возможностей выяснить, что с ней произошло… постойте.
Подойдя поближе к фонтану, понял, что заполнен он не только водой, но и кучей бумаги. Сотни листов плавали по фонтану, превратившись почти в кашицу. Даже выловить было нечего, за исключением одного, прилипшего к стенке. Но всё равно уже не читабельно. Что-то вроде «Ты тоже _____» Может, в конце вопрос? Вполне возможно, вопрос. Они что, забрасывали девчонку вопросами до помутнения её рассудка?..
Когда в фонтан с разбегу плюхнулся Джерико и забрызгал меня, я понял что истерю. Живое сердце стучалось о рёбра, как сходивший с ума зек о дверь в одиночке. Успокойся. Глубокий вдох…
- Джерико, вылезай.
Но он не слушал меня. С улыбкой первоклашки, он подполз к основанию генератора радуг и стал пачкать его своими грязными руками. С него, полностью промокшего, стекала грязь, отравляя воду в фонтане. Чёрные цвета, красные… Зато он становился чище. На мгновение я подумал, что и мне не мешало бы помыться, хотя бы в этом фонтане. Но нет же, как только я перестал думать о делах насущных, гадские символы вновь полезли из неожиданных мест.
Грязь, что стекла с Джерико, вовсе не растворилась невидимой взвесью, она дымкой завилась над листами и стала чёткими понятными буквами ложиться на рыхлую поверхность.
«ВСЕ ВЕРНУТСЯ ДОМОЙ»
- Джерико, вылезай!
Ангел прекратил улыбаться и взглянул на меня. Холодным взглядом, пронзающим насквозь. Совершенно неестественным на этом лице с обломленными рогами.
- Так часто ты никогда не называл меня по имени, - сказал он.
Я чуть дышать не разучился от такой внезапности.
- Потому что оно не совсем твоё.
- Звёздам нет дела до тебя, - наполовину повернувшись ко мне и с подобной интонацией он напоминал варвара, произносящего свой последний монолог перед атакой на орду в одиночку. – Они хотят спасти меня. Я – цена этого мира.
Как скажешь, позволь только мне решить мои земные дела.
- Твои игры лишь отдаляют моё с ней воссоединение!
- Ты думаешь, что у вас с ней любовь, да? Скажи-ка мне, ты хоть знаешь её имя, а?! – нетерпеливо крикнул я.
Он не ответил.
- А она знает твоё имя?! Вообще, существует ли она? Докажи, что это была не просто падающая звезда!
Он не ответил. Лишь пригнулся и бросился на меня.
Вместе мы упали на пол. Избитые и израненные, без сил сражаться мы только держали руки друг друга, не давая вцепиться в свои горла. Мокрый и холодный Джерико стиснул зубы, а глаза его никогда ещё не были настолько зелёными. Казалось, ещё чуть-чуть, и на меня начнёт капать зелёная краска.
Кое-как повалив его, понял, что сил уже нет совсем – они ушли в минус. Если Джерико сейчас снова на меня бросится, то пусть так и будет. Отдохну на том свете. Я закрыл глаза и смирился…
Но услышал самый отвратительный в мире плач. Плач, что моложе лет на десять своего хозяина. Лицо Джерико сморщилось подобно узорчатой тряпке, которую потянули за нитку. Он слегка покачивался и, если бы у него были силы, то он был бы не против сейчас поколотить кулаками по камню.
- Я верю.
Джерико резко замолчал и повернулся ко мне. Он всё меньше и меньше походил на человека. Только его лицо просохло от прошлых рыданий, как от очередного наката чувств оно распухло ещё хлеще. Лишь зелёные глаза продолжали так же блестеть неестественной живостью.
- Даже если нет доказательств, я верю. Верю, что где-то во вселенной есть та самая, о которой ты говоришь. Я не знаю, как ты собираешься добираться до неё, или как она собирается к тебе прибыть – между вами сотни, а то и тысячи световых лет, наверняка. И сколько ей лет, ведь тоже неизвестно. Как ты с ней уживёшься – загадка для нобелевской премии. Но какое мне дело до твоих чувств? Я всё ещё продолжаю ненавидеть то, чем ты являешься. Люби кого хочешь, только защищай это чувство. Это – лишь твоя ответственность. Не пытайся навязать её мне. И если ты мне не поможешь, то с ней встретятся лишь твои останки.
Тебе же будет стыдно встречать невесту в таком непритязательном виде.
- Все вернутся домой…
- Да, я знаю, знаю.
К чёрту знамения. Даже если на самом деле наша судьба бесповоротна, и выбор лишь иллюзия, то ты должен ценить то, что рядом с тобой именно я. Потому что я обречён выдумку превращать в реальность. Именно поэтому столько раз мы выходили живыми из передряг. Потому что выходы всегда были там, где я их искал. Вы-то считали, что я настолько мастер, что контролирую ситуацию, а я на самом деле всего лишь думал, что контролирую ситуацию. Ситуация вовсе не была обязана быть мне подконтрольной.
- Даже если ты – цена этого мира, имей хоть капельку уважения к тому, кто тебя создал, и цени его жертвы.
Потому что теперь превращать иллюзию в реальность мне удастся лишь при помощи интуиции.
- Все вернутся домой, - ещё тише повторил ангел.
- Мы сами вправе выбрать, где наш дом.
По небу разливались красные краски, словно завихрения на поверхности Солнца. Робко из-за горизонта собирались начать появляться червообразные облака. Из-за горизонта появиться и за горизонтом и исчезнуть…
Я встал и отряхнулся, когда почувствовал холодные ладони Джерико на своих плечах.
- Я всё равно больше не вижу огня.
Джерико ничего мне не сказал.
Так вот, в полном молчании, мы и дошли до школы. Галимым паровозиком…